Долина Ив. Проект «КВИД»

Елена Васильевна Голубина

Долина Ив – необыкновенный мир, где люди живут в гармонии с природой. А высшая ветвь этого мира – Ученые исследователи, инженеры и химики. Но что если мирное и благополучное существование его жителей лишь миф? А чужеземцы готовят нападение, прислав на земли Долины своего шпиона?Яра – талантливый ученый-химик, который вместе со своими друзьями непроизвольно начинает участвовать в раскрытии этого мифа. А путешествие по иным мирам лишь поможет раскрутить клубок тайн и заговоров.

2. Проект «ударная волна»

— Ох, Яра, как же я волнуюсь, — беспокоилась Вика — видишь, как руки дрожат и глаз дергается ииии… кажется, я все опять забыла..Яра? Ну что ты улыбаешься? И правда, тебе то что волноваться, ты прирождённый химик, талантливый, тебе сдать экзамен по военной химии проще простого, все формулы как орешки щелкаешь, свое собственное научное открытие готовишь….заавидуююю!

Мы шли по узенькой аллейке вдоль ивового парка, который теперь, в лучах утреннего солнечного света, представлял из себя жизнерадостный пейзаж. Однако, наши с Викой мысли были омрачены предстоящим экзаменом. Бессонная ночь не прошла бесследно для наших измученных, бледных лиц. Наши головы, бесполезно заполняемые знаниями всю ночь, казались абсолютно опустошенными. Результат использования зазубренных нами химических формул не всегда был однозначен, предсказуем, да и что таить, оказывал совершенно иной, порой неожиданный, эффект. Например, «обожаемая» Викой трехкомпонентная формула «Светца» превратила несколько объектов эксперимента, стараниями любительницы парфюмерных композиций, в тлеющий оплавленный кусок пластика, догорающий уголек, рассыпчатый пепел. Долгими стараниями мы все добились сомнительного, но какого-никакого результата. Окончательно погрустнев, отчаявшись, Вика собрала последние силы и волю в кулак. Соединила необходимые компоненты, выждала положенный для начала реакции срок и вылила полученное вещество в урну, заполненную скомканными бумагами и фантиками. Содержимое урны незамедлительно воспламенилось, ярко прогорело и выдало прощальный сизый дымок. Через несколько секунд, к нашему удивлению, опустошённая урна изнутри засветилась бледно-синим ореолом. На этом наши эксперименты были закончены. Что касается моего собственного научного открытия, практика которого «ошарашила» нашего всемогущего Гальку, то использовать его на дворовом участке Вики, тем более у нее дома, я как то, стеснялась… Формулу я дополнила некоторыми ингредиентами, несколько изменила технологию изготовления зелья. Однако, проверять действенность моего вещества можно было только в отведенных для химических экспериментов территориях. Такая территория была при Академии. Располагалась она, правда, в отдалении от академии и поселения в целом, ближе к стене, отделяющей нашу землю от земель чужеземцев, и представляла собой обширный пустой земельный участок. Почему пустой — так потому что ежедневно на нем тренировались студенты химики и физики, используя на практике формулы боевой химии и инженерии. И как поле для экспериментов затем не очищалось от вредных соединений, ни травинки на этой земле не росло.

Вика долго возмущалась, не прекращая жестикулировать, зачем же нужен этот предмет Боевая химия? В Долине многие десятилетия тихо и спокойно. До воздвижения границы с Чужими землями, периодически, но крайне редко, чужеземцы проникали на наши территории, пытались украсть Ресурсы, присвоить себе бесценные природные ископаемые, используемые нами с целью научных открытий… не знаю зачем они им нужны, может хотели уничтожить или использовать против нас, как оружие… кто может понять этих чужеземцев? Их земли пусты, точнее опустошены своим же населением, земля просто труха, пыль без полезных органических соединений, их дома — это камень, холодный, мрачный, бездушный. После воздвижения границы, чужаков в наших землях замечено не было, вход невозможен, выход тоже. Граница — это плотная сфера под высоким напряжением, она невидима, она как зеркало, отражающее с одной стороны наш мир, с другой стороны мир чужих. То есть мы, глядя на стену границы видим голубое небо, деревья, журчащую речку, красивые деревянные дома, в зависимости от селения конечно, в наших — Куропатовых Ямках, дома из живого камня (материал, заросший мхом и микроскопическими антибактериальными грибами. Бывает разного цвета, зависит от сорта нароста), в Сосновых и лиственных Кущах вились дома из прутьев на стволах хвойных деревьев, дома, как и древние многолетние стволы часто обрастали охристо-золотистыми опятами. Село Муравейник похоже на огромные муравейники, все благодаря высоким каменным изваяниям — пирамидам с закругленными углами. В Пирамидах было множество оконцев неправильной формы, приближенных к кругу. В каждом здании — множество небольших квартирок. Данные пирамиды были вырезаны из камней самой матушкой природой, материал природных построек та же мог отличаться различными оттенками цветов благодаря разным породам камней, мха и молодых метровых деревьев, растущим прямо на домах-муравейниках. Такое живописное отражение видим мы — жители Ивовой Долины. По другой же стороне границы пейзаж соответственно был иной, мрачный, безжизненно-пустой. Как он выглядит никто из нашего поколения точно уже не знает, так как граница стоит давно, только слухи и описания из книг ученых, давно почивших.

А действительно, подумала я — почему несколько десятилетий активно обучают студентов боевому ремеслу? Ведь мы не используем свои открытия в качестве оружия, мы ни с кем не воюем, однако в копилочку Долинного правления ежегодно выпускники научно-исследовательской академии «кладут» новые знания и открытия. И самые ценные из них связаны с боевой химией и инженерией. Хм, ладно… Поразмышляем об этом позднее… а сейчас экзамены, чтоб их пробрало…!

Экзамены уже начались, лаборанты химики с бледными лицами, погрузившись в конспекты, стояли вдоль стен коридора. Кто-то сидел на пристенных лавочках, углубившись в свои собственные мысли. Несколько студентов стояли у двери в кабинет с табличкой «Экзаменационная комиссия», ниже был список участников. Начинался он с Докторов и профессоров и заканчивался аспирантами. После окончания учебного года нам предстояла практика в компании лучших выпускников аспирантов академии, каждого из нас прикрепят к одному младшему исследователю-лаборанту, а кому будет выяснять наша доблестная экзаменационная комиссия после проведения экзаменов.

Я решила не оттягивать момент истины и отправилась в ряды первых отчаянный, готовых блеснуть знаниями. Точнее первая десятка смелых уже заканчивала демонстрацию своих способностей в знании боевой химии, возможно даже кого-то просили демонстрировать на практике, мы же, очередная десятка смельчаков, стояли на очереди. Я же размышляла — что делать, если высоко почтенные экзаменаторы попросят демонстрировать мой проект — ударная сила, ох, что будет! Коррективы после практики на Гальке я внесла в формулу, но что она покажет я пока знала только в теории.

И так, первых смелых выпустили на волю: кто-то светился лучезарной улыбкой на зависть всем — Счастливчик! Кто-то вышел поникшим, в кто-то весьма поникшим и слегка подпаленным — белые халатики нескольких лаборантов оставляли желать лучшего, все-таки кого-то попросили показать проект на практике. Уф! Чур меня — подумалось мне.

Нас рассадили за столки, на них по старинному обычаю академии лежали книжки ученых, воспользоваться их советом не возбранялось, пустые колбочки и сосуды, ватные тампоны, спирт, перекись водорода, мини-аптечный набор — видимо для нерадивых студентов.

Главой комиссии, так же по обычаю академии, был директор, профессор Яков Евгеньевич Крюк. Мы за глаза называли его «профессор Крюша или Крюня», надеюсь, он не догадывается, иначе нам не сдобровать. Профессор Яков серьезная персона, он входит в состав Научно-исследовательского Совета как главный научный сотрудник, имеет отношение к Правлению Долины. Еще несколько почтенных не менее известных докторов и аспиранты, к которым нас будут распределять. Их было не менее пятидесяти, кто-то сидел с угрюмо-серьезными лицами, явно деланными, кто-то стрелял в нас насмешливыми глазами — мол проходили это, знаем — теперь ваша очередь, друзья!

Мне так и хотелось плюнуть в сторону этих надменных лиц, сами не так давно выпустились, и никакого сострадания! Среди всех аспирантов, правда, выделялся чем-то один, со светлыми длинными волосами, забранными назад в хвост, но довольно — таки мужественными, заостренными чертами лица. Его взгляд ничего не выражал, абсолютное равнодушие, с ноткой холодного пренебрежения ко всему процессу. Что ж, это еще хуже, не дай боже меня распределят к этому скользкому типу, хотя с моим — то везением!

И тааак, протянул профессор Якоб — Яра Смольная, прошу вас выйти и рассказать о проекте, который разрабатываете.

К горлу подступил комок, мой страх, который до этого момента где-то прятался, разошелся в виде мурашек по всему телу и подступил к голове, — ничего не помню, пусто — подумала я представая перед комиссией.

Яра — беспокойно посмотрел на меня Яков — я знаю, что ты готовишь серьезное открытие, успокойся и по порядку изложи формулу, цели и способы ее применения.

Я вздохнула и начала излагать. После моей долгой, нудной вступительной речи с расшифровкой ингредиентов, входящих в ударное зелье, способах настойки и приготовления меня попросили нарисовать формулу на доске. Что ж мой рисунок занял всю площадь плоскости, предназначенной для описания веществ в научном эквиваленте. Моя схема представляла собой нечто радиальное, напоминающее срез ствола древнего древа, внутрь к центру схемы вытянулись лучи.

Оригинальный способ иллюстрации вещества, Яра, — задумался профессор, интересно было бы посмотреть на практическое применение, если это возможно… Яра, говоришь, расстояние действия ударной волны 50 метров и ты, надеюсь, проверяла дальнодейсвие?

Я беспокойно кивнула головой, сама подумав — О, нет, только не это, сбылись худшие опасения. Конечно, не проверила, успела ли бы я, штудировав всю ночь с Викой формулу Светца, я до последнего надеялась, что мне поверят на слово и не станут испытывать вещество.

Яков открыл окно, прищурился и указал на пустующее поле испытаний формул для первокурсников. (так как от студентов первого курса не ожидали мощного подвоха в испытании химических веществ, им разрешалось испытывать свои силы в небольшом отдалении от академии.) Смотри, Яра, вон на ту территорию, она довольно обширна, не попасть сложно, судя по твоим рассказам о меткости попадания концентрированного луча.

Да, я говорила о том, что ударная волна поражает целенаправленно, с малой вероятностью в погрешности. — Что сейчас будет — мысленно простонала я, доставая из кармана брюк трехстворчатый сосуд, при нажатии на выпускную кнопку, вещества должны смешаться, образуя секрет нужной концентрации… иии направив удар на клочок земли неправильной круглой формы… мы получаем…….

Доктора и аспиранты привстали, чтобы увидеть процесс, потом их лица хором вытянулись, глаза превратились в подобие испуганного овала, кто-то прикрикнул… У скользкого типа из рук выпала колба, нервно перебираемая пальцами в процессе моего поучительного рассказа, — не разбилась… странно.

….мы получааем разлетевшийся в щепки сарайчик, стоящий еще за метров 40—43 от поля для экспериментов первокурсников. Вокруг сарая прыгали кудахчущие куры, испуганный петух был отнесен ударной волной на соседний забор, а хозяин бывшего сарайчика удивленно смотрел то в небо, то на перепуганную живность, то на место, где стояло еще минуту назад старое сооружение со скрипучей дверцей.

Профессор Яков быстро закрыл окно, развернулся к аудитории, показав всем изумленно — оторопевшее лицо.

— Яраааа, это был сарай моего соседа… еще чуть правее и твоя волна снесла бы мой дом и ночевать бы мне пришлось в Аудитории академии!

Публика явила изумленный гомон… профессор еще несколько секунд подумав предложил мне выйти для обсуждения происшествия и моей оценки, временно приостановив выступления других студентов-лаборантов академии.

Влипла я — мысленно горевала я…… — ладно! Чему быть — того не миновать, задумавшись я громко хлопнула дверью кабинета, чем вызвала повторное внимание к своей персоне, ойкнула и быстренько отбежала от злосчастной аудитории.

Я шла по коридору академии опустив голову, гадая отчислят меня, или просто обойдусь выговором? Удручившись совсем, я и не заметила, как чуть не столкнулась с размашисто вышагивающим Галькой, по лицу которого можно было понять, что задумал он что-то недоброе, и причине его негодования находиться в здравии осталось недолго. Увидев меня всемогущий несколько растерялся от моего непривычно печального вида — Яра, что случилось? На тебе лица нет.

— Ох, Галька, отчислят меня скоро, точно тебе говорю…

— Что случилось — то, объясни, — нетерпеливо повторил Фомий.

Я рассказала кратко, как ошарашивающей ударной волной разнесла сарайчик, находящийся примерно в 100 метрах от академии, объяснила Гальке, что после дружественной встречи с ним в парке немного поправила формулу. Галька, воодушевившись моим рассказом, повел меня к окну чтобы увидеть самому дело рук моих. Я указала на то злополучное место… Фомий, немного изменившись в лице, хитро прищурив глаза, пояснил, что мне стоило целиться немного правее, на что незамедлительно получил от горе-лаборантки химички, то есть меня, оплеуху.

— Ах, ты в курсе да чей там домик, да? — Галька потирал ушибленный мною затылок — вот смеху то было бы..ух!

— Да, только вот мне теперь не смешно — злилась я.

— Ладно тебе, Ярка, не отчислят тебя они, не полные же они ослы, чтобы лучшую химичку на курсе отчислять… и не думай даже. Выговор, может и сделают, мол проверять надо свои открытия в положенных местах, прежде чем показывать уважаемым людям. А так, даже оценку занижать не станут. Это я тебе точно говорю, поверь мне!

— Галька, умеешь ты же ты настроение поднимать — сказала разом повеселевшая я, — А ты что такой непонятный, чуть не сшиб меня, о чем думал?

Фомий насупился, махнув рукой, — все, приплыли мои перчатки, новый проект надо разрабатывать теперь. Один….хм….негодяй, чтоб его, показал совету более практичный, модифицированный вариант, и даже не перчатки, а целый костюм.

— Да ладно? Так надо же сказать, что это твой проект, кто посмел его украсть? — негодовала я.

— Дело в том, что никто ни у кого ничего не крал… Видимо, идея к нам пришла практически в одно и тоже время. Правда, его материал гораздо более технологичный. Огнеупорный костюм, тактильный, хоть пылинки в нем собирай, есть функция освещения в темноте, и без пресловутой формулы «Светца», в сам материал встроены различные схемы и инженерные примочки, какие — не знаю, не дали рассмотреть, на мои вопросы отвечать никто не стал, открыто послали лесом…

— И кто этот студент, что смог превзойти нашего гения? — удивилась я

— Если бы студент, аспирант, младший сотрудник исследователь, Сведущий!

Сведущий!? — удивилась я, — уууу, это такая редкость, — откуда этот редкий экземпляр спустился? Сведущий — действительно большая редкость. Часто студенты физики имели задатки химиков, и наоборот, но гениален он был только в одном направлении, открытия он мог делать только химические либо инженерные. Последний такой Сведущий жил около полусотни лет назад, написал множество научных трудов, стал известным профессором, сделав огромное количество полезных научных открытий, которые легли в основу обучения студентов химиков и физиков академии. Потом, ближе к старости, спятил, сотворил оружие массового поражения, и хотел было использовать по назначению, но его вовремя уличили в готовности сотворить зло, связали и в больничку — доживать свой век. Правда и там он умудрился написать несколько работ, к которым в последствии уже никто в серьез не отнесся.

Да, он родимый, — заулюлюкал Фомий, — поганый Сведущий… он кстати, в экзаменационной комиссии тоже был, я тебе его покажу на распределении, тем более оно вот-вот начнется! — Галька указал на Профессора Крюню, запускающего всех студентов факультета химии в аудиторию. Профессор увидел меня, сделал строгий выразительный взгляд — мол, а ты где ходишь? — и жестом велел пройти в аудиторию, Галька увязался за мной, и никто не был против.

Все студенты встали перед комиссией, ожидая распределения, Галька активно глазел на аспирантов, пытаясь выискать объект презрения, но судя по выражению лица не находил. Фомий встал в сторонку от нашей группы, кидая в мою сторону выразительные шутливые гримасы. Профессор Яков начал перечислять студентов и наставников, с которыми придется провести все лето, практикуясь в области химии… когда дело дошло до меня, Яков снова строго посмотрел на меня и добавил — Яра и Мирослав. Я посмотрела на Гальку и по выражению его лица поняла, что «Поганый Сведущий» достался мне… что ж….

Дверь открылась, в комнату вошел белобрысый «Скользкий тип», профессор повернулся к нему и заявил, указывая на меня — это твоя подопечная, Мира, можете начинать.

Вот тут-то до меня дошла вся комичность ситуации, за свой эксперимент с сарайчиком я заслуженно получила по заслугам, то есть «Скользкого типа — поганого Сведущего» в одном лице. Мое лето безгранично испорчено, что ж, так мне и надо!