Жало. Ступень первая

Елена Двинская (2024)

Путь наверх всегда сложен. Но насколько сложен такой путь для воспитанницы жестокого магического культа? Здесь каждый сам за себя, здесь нет друзей — только соперники и враги. Отобранные культом ещё в детстве маги — всего лишь будущее оружие в многовековой войне, которое ведёт государство. Без чувств, без желаний и слабостей. И даже просто выжить женщине в таких условиях запредельно трудно. Но юная Ламаи уверена в том, что ее ждет великая судьба. И она сделает все, чтобы этого добиться.

Глава 3

Волла шёл через Загоны, не останавливаясь нигде. Миновал вход на самую большую арену Амро, двинулся дальше. Туда, где улицы становились уже и грязнее. В этой отдалённой части Загонов находились клетки рабов, привезённых для продажи и забав знати, охочих до зрелища терзаемых дахака людей. Обычно на роль жертв оставлялись рабы, которых никто не пожелал купить. Никчёмные. Или, напротив, слишком своевольные и не смирившиеся. Но нынче торги ещё не прошли, они начинаются завтра. Но кто я такая, чтобы думать, будто для Великой Тени это имеет хоть какое-то значение. Волла Марох может взять любого и даже просто перерезать ему глотку тут же. И торговец спрячет в глазах сожаление, и будет кланяться, и благодарить за оказанную честь. Власть Великой Тени в Тангате велика.

Волла остановился у клеток, окинул быстрым и равнодушным взглядом жмущихся к стенам людей — мужчин, женщин, детей — всех вместе.

— Молот, — он не повернул головы, а рыжий раб подошёл ближе. — Выбери самого сильного.

— Самый сильный там, господин, — Молот чуть повернулся вправо, к другой клетке.

Волла не ответил. Скрестил руки на груди и остался стоять там, где стоял. Я смотрела во все глаза. Так надо отдавать приказы, не снисходя до уточнений, не выказывая интереса к процессу исполнения.

Молот вошёл в клетку, растолкав рабов, и буквально вышвырнул из неё наружу не слишком приметного, однако хорошо сложенного гибкого парня, чьи сухие мускулы выдавали в нём воина.

— Силён, господин, — сказал Молот. — Телом силён и духом. Стойкий.

— Хорошо, — Волла кивнул и соизволил обернуться. — Дай ему свой меч.

Рука парня потянулась к оружию, а во взгляде загорелась надежда. Он, конечно, должен был знать, что погибнет тут, на грязных улицах Загонов, но ему дали право погибнуть с честью. Хотя, это он так думал.

— Щенок, — Волла в упор посмотрел на меня. — Я хочу, чтобы ты убила это мясо для меня. Без оружия. Тем, что дали тебе тинктары. Сумеешь показать мне это достойно — возьму тебя под свою тень. Не сумеешь — сдохнешь тут. После того, как Молот развлечётся с тобой.

— Плата за потерянное время Великой Тени? — я улыбнулась Волле, а он в ответ приподнял краешек губ в ухмылке.

Пленный раб кружил вокруг меня, прикидывая что же может противопоставить ему безоружная женщина. Понимал, что не просто так безоружная — опытный. Да и с магами, видно, сталкивался уже. Первый его пробный выпад я отбила Силой, самым простым заклинанием защиты. Я тоже проверяла парня. Никогда не стоит недооценивать противника, каким бы уязвимым он не казался поначалу.

Он почти сумел уклониться от щита, только слегка пошатнулся, уходя в сторону. Обманно скользнул под ноги, норовя достать живот. Но лезвие прямого меча Молота только скользнула по подставленному наручу. Это движение руки я, разумеется, тоже усилила магией, и скорость его стала недоступной глазу обычного человека. Одновременно пинком сапога нанесла удар по открытой, согнутой шее. Могла бы и сломать её сейчас, но Великая Тень ждал от меня иного.

Пользуясь мигом, когда сбитое дыхание и ошеломление от удара заставили раба замереть, перетекла плавно ему за спину, обхватила потное, дурно пахнущее неволей тело руками в подобии объятия и выпустила Жало.

Парень только коротко всхлипнул, когда ощутил, что в ногах исчезла сила, что ни стоять, ни вообще двигаться он уже не способен. А способен только рухнуть на землю и смотреть расширенными в ужасе глазами. И чувствовать. Боль и мягкое касание близкой смерти.

Умар долго бился над этой задачкой — оставить боль при невозможности двигаться. И добился.

Я оседлала бёдра раба — так удобнее — склонилась над его лицом. Первым делом лишила его одного глаза, вдавив в него палец в жёсткой перчатке. И приняла вопль парня в поцелуй. Волле должно понравится. Нет нужды не пользоваться тем, что я женщина и могу показать зрелище жестокое и одновременно чувственное. А о страсти Воллы к различного рода чувственным удовольствиям ходили вполне себе немалые слухи.

Я приподнялась, позволяя Великой Тени и его рабу получить хороший обзор. Распутала завязки поношенных штанов своей жерты, запустила руку и сдавила мошонку. Уцелевший глаз раба бешено вращался в глазнице, а крик перешёл в скулёж на высоких нотах. Страшно. Ему так страшно. Я впитывала его страх, как пищу. Внутри тихонько ликовало Жало.

Я подняла глаза на Воллу. Он едва заметно кивнул и я сжала пальцы. Вопль жертвы взлетел над клетками и к нему присоединился кажущийся единым гул голосов других пленных, наблюдающих за происходящим.

— Во имя твоё, Рун, — пробормотала я.

Я не стала затягивать сознательно. И не потому, что было жаль раба, а всего лишь для того, чтобы Волла остался неудовлетворён зрелищем. Мне нужна была его досада. И дальнейший интерес. Я добила жертву быстро и поднялась на ноги.

Волла смотрел на меня с лёгким любопытством в глазах.

— Тоже не любишь тратить время, щенок?

— Впустую — нет. Ты видел. Этого достаточно.

— Мои дахака предоставляют мне право решать, когда достаточно, — Волла чуть склонил голову на бок.

— Буду твоей, будешь решать, — я знала, что дерзость сейчас только сыграет мне на руку в дальнейшем. — Пока решаю я.

— Войдёшь в мой ир-кабар, щенок Ламаи? Примешь волю мою над своим духом и жизнью? Позволишь учить и направлять тебя во имя Бешеного?

Ну вот и всё. Сделано. Голос Великой Тени снова стал безразличен, произнося слова традиционного приглашения в ир-кабар.

Я опустилась перед ним на одно колено, склонила голову.

— Твоя тень надо мной, Волла Марох.

И он знал моё имя. Он помнил моё имя. Уже неплохое начало, не так ли? Поймав мой взгляд в спину уже уходящего Воллы, Молот широко улыбнулся мне. В этой улыбке я прочла тень угрозы. Чтож… Потом разберёмся.

Под тенью Воллы мир кажется единым организмом, который только и стремится угодить тем счастливчикам, кто смотрит на него из этой тени. Я ощутила свою принадлежность Волле, когда меня подхватил вихрь действий, направленных на то, чтобы новое приобретение Великой Тени было доставлено к месту назначения. Доспехи — ученические, но одни из самых дорогих, вкусная еда, комната на респектабельной улице в неплохом постоялом дворе. А после — верховой переход с малым отрядом ир-кабара Воллы, где никто не бросил ни одного косого взгляда в мою сторону.

Я не обольщалась. Придёт время, и острые зубы дахака Воллы будут подкусывать меня за все открытые места, а вымуштрованные командиры не раз насладятся и моей болью, и унижением. Не для удовольствия, а для обучения. Но уж лучше валяться в пыли на тренировочном поле при дворце Великой Тени, чем жрать ту же пыль под ногами одного из простых Теней. Пыль одна, а чести больше.

Ну а роскошь дворца Воллы Мароха заставила меня открыть рот, хотя я и не склонна была демонстрировать удивлений и восторгов на людях. Однако, эти высокие стены из чёрного камня, острые шпили башен — весь замок, словно крепость, словно памятник чёткости и точности линий. Невероятная строгость и жёсткость снаружи и вопиющее торжество богатства внутри. Я не видела дворец Высокого Магистра — правителя Тангаты, но была уверена, что замок Воллы превосходит его в роскоши.

Я даже захотела его себе.

Но пока мне только мельком показали дворец — видимо, чтобы не заблудилась невзначай, и провели в дальнее здание в глубине внутренней крепости, где располагались казармы ир-кабара. Не личной охраны, разумеется, а для рядовых дахака. Но и тут — невероятно — у всех, даже учеников были собственные комнаты. Небольшие, но свои же. Впервые за столько лет я могла наслаждаться одиночеством в свободное время.

Насмешливый и очень смазливый командир, назвавшийся Клинком Тангаем бегло зачитал мне правила, назначил время тренировок и предупредил, что Посвящение проведёт сам Великая Тень, когда выделит для этого время. А пока мне стоит привыкать, ходить по замку вольно, везде, кроме верхних этажей, где расположены покои Воллы. За исключением тех случаев, когда меня туда позовут. И по хорошенькому, почти девичьему лицу Клинка Тангая я поняла, что в покои меня позовут гораздо скорее, нежели на Посвящение. Представление в Загонах понравилось Великой Тени, не иначе.

Впрочем, меня это нисколько не пугало. Волла должен быть неплох, как любовник, учитывая его опыт и тягу к удовольствиям. Ну а я придумаю чем удивить даже его. Недаром я оттачивала искусство соблазна на многих парнях из Потары, экспериментировала и развлекалась. Волла, конечно, не щенок из школы, но всё-таки мужчина. А значит, как бы сложен не был, на самом деле прост.

Но я ошиблась. И извлекла урок — есть просто люди, а есть высшие маги — другие, и считать их простыми и понятными слишком самонадеянно.

Волла позвал меня уже вечером второго дня. Я, в сопровождении грациозного и очень красивого раба — позже я узнала, что Великая Тень держит у себя в замке только самых красивых рабов — проследовала в покои Воллы. И в них кричащая роскошь била по глазам. Ткани, подушки, мебель, бесчисленные безделушки — все исключительно дорогие. Самые дорогие. И зачем это ему? Но Волла любил свои игрушки, любил вещи. Наверное, единственное, что он любил искренне, кроме власти.

Надо ли говорить о том, что рядом с креслом в котором восседал Великая Тень неподвижно стоял невозмутимый Молот. Что — и забавляться будем под его равнодушным взглядом?

— Раздевайся, — велел Волла безразлично.

Я принялась снимать одежду, как можно более изящно и привлекательно для взоров двоих мужчин, но Молот даже не смотрел на меня, а Волла подался вперёд, впиваясь взглядом в открывающееся тело. Холодным взглядом исследователя. И не было в его глазах ни частички похоти.

— Ляг на кровать на спину. Руки держи вдоль тела.

Я подчинилась. Не время для вопросов или сомнений. Всё будет, но позже.

Волла склонился надо мной, разглядывал внимательно, касался кожи кончиками пальцев. Не грубо, но ведомый всё тем же исследовательским интересом.

— Как ты обездвижила раба? — спросил Великая Тень. — Я не вижу на твоём теле следов вживления.

— Жало внутри меня.

— Где именно?

— Нигде, — я чуть приподняла голову и встретила взгляд Воллы. — И везде. Где хочу.

— Покажи мне.

— Жало потребует жертву. Но… можешь пожертвовать Молотом. Или собой.

Ладонь легла мне на губы, закрыла рот, повелевая молчать.

— Я сказал — покажи мне.

Пустая метаморфоза болезненна до крайности. Я без колебаний вцепилась зубами в пальцы Воллы, чтобы не закричать, когда моя плоть на животе вспучилась уродливым наростом. Голубое свечение разлилось под натянутой кожей и быстрый удар тонкого щупа раздвинул ткани. Нет, он не рвал, не оставлял ран — просто раздвигал. И это было очень больно. Только когда Жало выпускалось к жертве, паразит милостиво выделял обезболивающий секрет. Сейчас щуп впустую молотил по животу в поисках живого тела, куда можно выпустить яд. И Жалу это определённо не нравилось.

Меня била дрожь, и, похоже, я прокусила руку Воллы до крови. Но он не замечал. Заворожённо смотрел на щуп, продолжая подвергать меня пытке собственным метаморфозом. Я не смела сопротивляться. Позволяла Жалу всё больше нервничать и терзать моё тело.

Наконец, Волла хлопнул меня по щеке, вынуждая разжать зубы и махнул окровавленной рукой.

— Достаточно. Я доволен.

Хотелось свернуться и заскулить. Но, само собой, я этого не сделала. Лежала как было велено и ждала новых приказов.

Волла наклонился ко мне снова. Коснулся сухими губами моих губ и проговорил:

— Можешь одеться и идти. Я позову тебя снова после Посвящения.