Чужие здесь не ходят. Дела ведьм. Часть третья

Елена Дымченко

Приключения глуховской ведьмы Энджи и её друзей продолжаются. В третьей части мистической трилогии «Дела ведьм» девушке предстоит вступить в противостояние с Великим магом. Враг хитёр, опасен, абсолютно безжалостен и очень силён. Ставки очень высоки, и без помощи ей не обойтись. Кто выйдет победителем из этой схватки и какова будет цена победы?

© Елена Дымченко, 2022

ISBN 978-5-0056-7287-2 (т. 3)

ISBN 978-5-0056-0493-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

— Господи святы! — неистово крестилась древняя, согнутая почти пополам старуха, — быть беде!

Кружившая над глуховским лесом стая чёрных воронов галдела и каркала, то и дело пополняясь подлетавшими со всех сторон новобранцами. Сначала сотни, а потом и тысячи птиц, собираясь со всего света, уже закрыли собой небо, а поток прибывающих всё не иссякал.

Из домов выбежали испуганные старухи. Мелко крестясь и причитая, они с ужасом наблюдали за разрастающейся стаей рассерженных, зловещих птиц.

— А ведь я им говорила, я их предупреждала… — шептала Семёновна, — что же они наделали, что же теперь будет…

Когда в Глухово впервые появился один из тех, кто обосновался в лесу, местные старухи сразу поняли, что это добром не кончится.

Высокий, белозубый мужчина в ярком, невиданном в этих местах рабочем комбинезоне, появился в деревне, надеясь прикупить парного молока да свежих огурцов с местных огородов, а заодно и разведать, есть ли в посёлке молодые женщины, не сильно обременённые моральными принципами. Но его постигло полное разочарование. Шагая по единственной улице, он напрасно заглядывал за облезлые штакетники и покосившиеся заборы в надежде увидеть хоть одно свежее личико. Но посёлок Глухово, видимо, не зря получил своё название: заросшие сорняком пустынные дворы, потемневшие от времени и непогоды деревянные домишки, пара загулявших куриц и цепные мелкорослые псы, вот и всё, что он смог увидеть.

Пройдя улицу до конца и не встретив ни одной живой души, Лёха, а именно так звали новоприбывшего, совсем приуныл.

«Ну и дыра, — разочарованно подумал он, — вымерли они тут, что ли, все?»

Тяжело вздохнув, он развернулся и отправился обратно. Настроение было испорчено. По контракту ему здесь придётся торчать не менее полугода, и, как ни грустно было это признать, но это время ему, видимо, придётся жить как монаху, полностью посвятив себя труду и воздержанию.

«Эх, просилась же Юлька со мной, надо было её с собой прихватить. Поселил бы здесь у какой-нибудь старухи и жил бы себе припеваючи. Так нет же, идиот, понадеялся, что найду себе здесь какую-нибудь новую кралю. Вот и сиди теперь, Лёха, просветляйся…»

До конца улицы оставалось всего пара домов, когда он, наконец, приметил выглядывающую из-за зелёного штакетника тщедушную старушку. Из-под белого платочка на него смотрели горящие любопытством глазки, утонувшие в глубоких морщинах.

— Здравствуйте! — обрадовался Лёха, — А я уже думал, что в деревне никто не живёт.

— Здравствуй, милок, — приветливо кивнула местная жительница, — это откуда же в наши края такого красавца занесло?

Лёха ухмыльнулся и подошёл поближе.

— Да вот на работу к вам приехал.

Надбровные дуги старушки, давно лишённые хоть каког-нибудь намёка на волосяной покров, удивлённо приподнялись. Когда-то карие, а сейчас желтоватые глаза загорелись нестерпимым любопытством.

— На работу? — воскликнула она, — Это куда же?

Парень неопределённо махнул рукой в сторону леса:

— Да так, строить будем… — и, желая предотвратить поток новых вопросов, спросил: — Я вот хотел узнать, нельзя ли здесь у кого-нибудь парного молочка прикупить?

— Молочка хочешь? — всплеснула руками старушка и, решив не упускать возможности выведать у этого приезжего побольше информации, распахнула калитку, приглашая незнакомца зайти, — Дык, заходи, я тебя угощу.

— Правда, что ли? — удивился парень неожиданному гостеприимству. — Не боитесь чужого человека в дом пускать?

— А чего мне тебя бояться? — хмыкнула она, — Красть-то у меня нечего, а чего ещё опасаться в мои-то годы? Была б помоложе, может, и остереглась бы сплетен да разговоров, а сейчас… — нетерпеливо махнув рукой, она отступила в сторону, пропуская зазванного гостя, — Давай заходи. Молочка попьёшь, побалакаем. У нас тут пришлые-то редко бывают, расскажешь, что там в мире творится.

Немного поколебавшись, Лёха зашёл во двор. Увидев, что гость принял её приглашение и готов удовлетворить разгоревшееся любопытство, хозяйка, прихрамывая, засеменила к небольшой, полуразвалившейся летней кухне.

— Звать-то тебя как? — обернулась она.

— Алексей, друзья Лёхой зовут, — ответил он, пробираясь по узкой тропинке через заросший бурьяном двор, — а вас как?

— Меня — Семёновна. Давай, заходь, присаживайся, чай, в ногах правды нет, — показала она на табурет, стоявший возле стола, накрытого вытертой до основания клеёнкой, — сейчас утреннего молочка тебе налью.

Шагая к указанному месту, Лёхе пришлось пригнуться, чтобы не стукнуться головой об низкий белённый известью потолок. Маленькие запылённые окна плохо пропускали дневной свет, и небольшое полутёмное помещение выглядело довольно уныло и запущенно: паутина в углах, еле живые, щербатые тарелки, стоящие стопкой на засаленной, потемневшей полке, колченогая табуретка, садясь на которую он чуть не упал.

Когда-то украшением этой кухни была блиставшая белизной большая русская печь, но и она, давно небелёная и покрытая застарелой копотью, больше не радовала глаз, а лишь хмуро сутулилась в своём углу,

«Да уж, тяжело, наверное, такой старушке-то здесь одной», — озираясь вокруг, подумал Лёха.

Выйдя из небольшой кладовки с кувшином молока, Семёновна торжественно водрузила его на стол. Взяв с полки стакан, покрытый подозрительными разводами, щедро наполнила его до самых краёв и пододвинула поближе к гостю.

— Держи, парень! Ты, наверное, такого молока давно не пил.

От Лёхиного внимания не ускользнула сомнительная чистота посуды, из которой ему предлагалось испить молока, но немного поколебавшись и не желая обижать старую женщину, он решительно взял стакан и сделал осторожный глоток.

— Какое-то странное молоко, — чуть ли не брезгливо скривился он.

— Чем же странное? — всполошилась хозяйка, — Самое наилучшее, ты хоть кого спроси. У моей Чернушки молоко вкусное, жирное. Она хоть коза и вздорная, норовистая, но своё дело хорошо знает…

— Коза? Так это козье молоко?

— Конечно, — кивнула она.

— А-а-а… А я-то думаю, что за привкус… А коровьего у вас нет?

— Где же я тебе его возьму? — вздохнула Семёновна, — у нас в Глухово последнюю корову на мясо пустили лет десять назад. Знатная была бурёнка…

— И что? После этого никто коров не заводил?

— Нет, — отрицательно затрясла головой старушка, — некому у нас коров-то держать, старухи одни остались. Силы уже не те, с козою ещё справимся и прокормим, а корову…

— Ясно, жаль… — вздохнул Лёха.

— А ты не привередничай, пей. Это с непривычки оно тебе не понравилось, а на самом-то деле козье молоко ещё полезнее. Пей, привыкнешь, тебе коровье-то потом водой покажется.

— Ну не знаю, — протянул гость, но, взяв стакан, сделал один глоток, затем другой.

— Вот и добре, — одобрительно кивнула Семёновна, — а теперь расскажи, что ты строить в наших глухих краях собираешься.

— Эх, бабка, — вытирая ладонью губы, ответил он, — скоро у вас тут жизнь-то изменится. Свезло вам!

— Чем же свезло? — подозрительно нахмурившись, спросила старушка.

— Купил ваш лес один очень богатый человек, собирается здесь элитную охотничью базу строить. Я картинки видел, там такие домины! Всё под старину, но с современными удобствами. Будут к вам в глухомань чиновники да разные шишки на отдых приезжать. Заживёте… Лес почистят, дорогу построят, глядишь и супермаркет сделают.

От такой новости у Семёновны дыхание перехватило, глаза расширились, руки задрожали.

— Какой такой супермаркет?

— Супермаркет — это такой большой магазин, чего там только нет, — начал терпеливо объяснять деревенской жительнице Лёха, — но насчёт супермаркета, может, я и загнул. А вот то, что дорога будет хорошая, это точно. По вашей же сейчас пока проедешь, без колёс останешься, а если дожди? А асфальт проложат, катись с ветерком и в ус не дуй.

Семёновна схватила за рукав размечтавшегося гостя:

— Нет, ты погоди объясни по-человечески.

— А чего объяснять? Я, честно говоря, всех подробностей не знаю, моё дело маленькое. Нас бригадой десять человек закинули, будем пока жилые вагончики строить, потом геодезисты приедут, все разметят, потом технику нагонят и пошла веселуха.

— Нельзя этот лес трогать! — выпрямившись, сурово произнесла Семёновна.

Услышав металлические нотки неожиданно прозвучавшие в дребезжащем доселе голосе, Лёха удивлённо посмотрел в лицо старушки.

— А его никто вырубать и не собирается, — чуть ли не извиняясь, ответил он, — немного почистят, прорубят просеки, построят дома для гостей.

— Это ведьмин лес, там они испокон века хозяйничали. Побеспокоите их души, беду накликаете и на себя и на нас.

— Ведьмы? Ты серьёзно? Ну, ты, бабка, даёшь!