Как продать слоника?

Елена Жукова, 2020

Вес – восемьдесят восемь килограммов, размер – икс-икс-эль. Катастрофа! А еще жизнь не радует ни с какой стороны. Муж ушел к другой, работа бесит, начальница – стерва. И никаких надежд на любовь идеального мужчины – нового заместителя директора. И тут внезапно Маргарите подворачивается консультант по личному счастью, который обещает ей взаимную любовь через три месяца. Но при условии полного и безоговорочного подчинения. Рискнуть выйти из зоны комфорта и начать делать то, чего не делала никогда в жизни? Или по-прежнему проводить вечера на уютном диване, пожирая сладенькое и вкусненькое, и мечтать о красавце-начальнике?

Глава 3. 87,5 кг ценой титанических усилий

Рецепт для быстрого сбрасывания веса: использование питьевой соды. Благодаря нейтрализации кислого содержимого желудка и ухудшения усвояемости жиров на содовой диете можно похудеть за неделю.

Да. Но я отвлеклась… Короче, от жуткого юбилейного сборища одноклассников мне так и не удалось отвертеться. Устоять перед Ленкиным прессингом может только супермен. Или супервумен. И еще ее шестилетняя дочка Наташка. Она крутит матерью, как хочет. А я Ленке всегда подчинялась. С третьего класса, когда она пришла к нам в школу, и мы с ней начали дружить.

Все мои причитания про «плохо выгляжу и нечего надеть» были уничтожены Ленкой решительно и безоговорочно:

— Прекрасно! Как раз будет повод сходить на шоппинг и в салон красоты. Мать, ты уже совсем заплесневела в одиночестве! Тебе просто необходимо развеяться. И чтоб больше никакого нытья! В пятницу ты должна быть красивой, нарядной и веселой. Кстати, если ты опять купишь себе что-нибудь серенькое, я тебя просто прикончу! А лучше, знаешь что? Я сама с тобой схожу.

Я честно пыталась воззвать к Ленкиному здравому смыслу:

— Лен, ну, зачем мне покупать что-то новое для восьмидесяти восьми килограммов?

— Не для восьмидесяти восьми килограммов, а для себя любимой. Это же килограммы красивой женщины.

— Это килограммы жирной плюшки.

— Все, Ритка, хорош ныть! На днях мы отправляемся в магазин, и ты под моим надзором покупаешь себе красивое не-серое платье. Потом ты делаешь модную прическу, записываешься на массаж лица, красишь брови и ресницы, накладываешь макияж и вместе со мной идешь на юбилей окончания школы. Понятно? И не сбегаешь оттуда через полчаса после начала, а веселишься до самого конца и уходишь только вместе со мной. А иначе я на тебя обижусь на всю оставшуюся жизнь. Поняла?

Я сдалась! И началась долгая и жутко противная подготовка к встрече одноклассников. Да. Как можно быстро похудеть? И при этом хорошо выглядеть?

Я накупила себе тонну всяких там моче — и не только! — гонных чаев. Типа «летящая ласточка». И стала летать между собственным рабочим местом и известным заведением в конце коридора. Да. Еще пару дней с утра делала по тридцать приседаний. Блин! Вес даже не подумал сбрасываться. И чего ради я кряхтела?

Короче, все мои мучения принесли мизерный результат. Не стоило и связываться! Минус каких-то жалких полкило. Да. И жуткое разочарование! Пришлось заесть стресс шоколадкой.

Потом полная идиотка Рита двинула в магазин. На шоппинг. За красивым не-серым платьем. На самом деле, я честно собиралась пойти вместе с Ленкой. Для моральной поддержки. Но в последний момент выяснилось, что у них с мужем какая-то там важная встреча с китайцами. Типа с деловыми партнерами. Короче, пришлось ехать одной.

Я уже сто лет не покупала себе ничего красивого! Только удобное. И немаркое. Да. А торговом зале висели длиннющие шеренги разноцветных платьев, блузок, юбок, сарафанов. Я растерялась. Не могла же я мерить все подряд!

К счастью, ко мне сразу же подскочила продавщица. Типа консультант. У нее так и было написано на бейджике: «Консультант Ирина».

— Я могу вам помочь? Вы что-то конкретное подыскиваете?

Я жутко обрадовалась подоспевшей помощи.

— Да. Мне нужно что-нибудь праздничное. У нас десятилетний юбилей школьного выпуска. Встреча одноклассников.

— О, — консультант Ирина сделала понимающее лицо. — Ясно. Вам надо выглядеть очень эффектно. Сейчас мы с вами что-нибудь подберем. У вас какой размер?

Блин, обязательно надо задавать раздражающие вопросы! Я мрачно выдавила из себя ненавистный номер. Консультант Ирина кивнула. Некоторое время она перебирала плечики с одеждой. И, наконец, извлекла из груды разноцветного шмотья нарядное шелковое платье.

— Померьте вот это. Вам очень пойдет.

Я взяла в руки летящее и блестящее чудо. Светло зеленое с крупными лилово-розовыми цветами. Лиф с оборочками. Они начинались как крылышки на плечах и спускались вдоль груди к талии. И юбка такая широкая, фалдами. До колен. И широкий розовый пояс. Роскошное платье!

В примерочной я натянула на себя эту красоту. И, как могла, затянула воспоминание о бывшей талии поясом. Блин, на мне это платье смотрелось хуже, чем на вешалке. Что-то здесь было не так! Да. Я позвала в примерочную консультантшу Ирину.

— Ну как вам?

— По-моему, чудесно, — просияла улыбкой Ирина.

Но лично я ничего чудесного не наблюдала.

— Да? А эти оборки? Они… они меня полнят.

— Что вы! Это сейчас очень модно. Просто пик сезона. Смотрите, как эффектно выглядит. Очень выгодно подчеркивает вашу грудь.

— А юбка слишком короткая.

— А чего вам стесняться? У Вас прекрасные стройные ножки. Обуете туфельки на каблучке. И будете как куколка.

— Может, лучше что-то более строгое? — не могла расстаться с сомнениями я. — Что-нибудь без оборочек?

— Но вы же сами хотели нарядное платье, — Ирина обиженно поджала губы. — А если вам кажется, что платье вас полнит, купите в бельевом отделе утягивающую грацию.

Блин, я совсем забыла, что на свете существует утягивающее белье. Как раз для таких экстренных случаев, как встречи одноклассников! Короче, я купила это платье. Хотя оно стоило как… как примерно семьдесят пять шоколадных плиток! И взяла грацию телесного цвета. Но когда я ее надела, живот у меня вдавился в желудок. Зато сверху выпер бюст — типа как дрожжевое тесто из кастрюли. Но красота требует жертв! Да. Придется потерпеть. Это же всего на один вечер!

Пока я несла домой покупки, представляла, как появляюсь в этом шелковом чуде перед Маназилем. В первую минуту он меня не узнает. Смотрит-смотрит своими сногсшибенными библейскими глазищами. А потом вдруг догадывается, что это я. Подходит, берет меня за руку. И говорит: «Как вы прекрасны, Маргарита». И целует мне пальцы. Каждый пальчик по отдельности! Да…

Дома платье лучше смотреться не стало. Даже с грацией. Даже с туфлями на каблуке. Даже с распущенными волосами. Я уже хотела, было, сдать его обратно в магазин. Но тогда пришлось бы снова мучиться выбором чего-то не-серого. Или ссориться с Ленкой. На самом деле, платье не такое уж и плохое. Красивое, модное. Пик сезона. Это просто я такая… Плюшка.

Короче, на встречу одноклассников я шла, как на казнь. Точнее, меня волокла туда садистка-Ленка. В утягивающей грации и на каблуках я еле-еле переставляла ноги.

С Ленкой мы встретились на нашем традиционном месте, в скверике. Она, как всегда, опоздала. Блин, ну почему я вечно жду ее? Прискакала вся такая стройняшка, в светлых узких брючках и бледно-лиловой кофточке. Хорошенькая, как куколка. Да. Везет же человеку!

Ленка придирчиво оглядела меня со всех сторон и скривилась.

— Да, мать… Лучше бы я пошла с тобой.

— Что, так плохо? — я обернулась вокруг себя. — Оно же не-серое. И модное. Продавщица сказала, пик сезона.

— Клумба, — безнадежно резюмировала Ленка. — Ладно, пошли.

Юбилейная тусовка проходила в квартире однокашников: Мишки Смирнова и Светки Сабаевой. Они поженились сразу же после школы. Многие тогда говорили, что это ненадолго, что ранние браки быстро распадаются. Но Мишка и Светка оказались исключением. Да.

На самом деле, я с ними уже лет сто не общалась. Ленка рассказала, что Смирновы родили двоих мальчиков. Сейчас им — в смысле, мальчикам — уже шесть и четыре. Мишка трудился инженером в каком-то телекоме. А Светка подрабатывала частными уроками английского. Не работа, а мечта! Сама себе начальница. И никакой офисной каторги!

Дверь открыла Светка. В последний раз я ее видела… когда? Года через три после окончания. Да. Светка, натурально, изменилась. Но не так, чтобы очень. Поправилась, но совсем немного. С учетом двоих детей. И подстриглась коротко. Совсем коротко, под мальчика. Но ей это шло.

Светка сразу же расплылась в улыбке:

— Ой, девочки! Лен, привет! Ритка! Милютина! Как здорово, что ты пришла! Ты так… посолиднела… Отлично выглядишь!

На самом деле, по опущенным глазам я сразу поняла, что Светка бессовестно врет и не краснеет. И я в сто пятьсотый раз пожалела, что поддалась на Ленкину провокацию. Надо было соврать про командировку. Или про свидание. Да. Но теперь уже поздно!

— Спасибо. Ты тоже.

— Ты где, как? — Светка просто расстреливала меня вопросами. На которые я предпочла бы не отвечать. — Замужем?

Блин, сегодня все будут трахать меня этими жуткими вопросами! Да. Значит, надо расслабиться. Но удовольствия от этого не получишь, как ни расслабляйся. Так что придется терпеть. Короче, я, как смогла, нацепила на морду лица рафинадно-сладкую улыбку:

— Была. Да вышла. Сначала замуж. А потом из замужа.

— А дети есть?

— Нет. Ни мужа, ни детей. Полная независимость.

— Здорово! — в Светкином голосе не прозвучало веры в собственные слова. — Можешь делать все, что хочешь. И ни на кого не оглядываться. А с двумя спиногрызами сама себе не принадлежишь. Каждый день как День сурка: «разбудить — умыть — накормить — погулять — поиграть — искупать — уложить».

— Знакомая история, — компетентно подтвердила Ленка.

Спасаясь от новых вопросов, я перевела разговор:

— А где твои спиногрызы?

— Я их к Мишкиной матери отправила. Чтоб не мешались под ногами. И свекрови в радость с внучками повозиться.

— А Миша где?

— Он вместе с мальчишками стол в гостиной ставит. Или уже поставили и курят втихую на балконе. Пошли на кухню? Девочкам поможем.

На кухне полным ходом шло приготовление к застолью. Девчонки дружно строгали в тазик национально-любимый «оливье». Они, мои одноклассницы, стали почти неузнаваемыми. Все такие интересные, в красивых платьях. С прическами. С наманикюренными по торжественному случаю пальчиками.

Наше с Ленкой появление было встречено радостным визгом. Пошли объятия-поцелуи. А потом возобновилось чириканье о своем потомстве, о мужьях… Рапорты о достижениях. В доказательство из мобильников извлекались фотографии типа: «Это мой старшенький». Или «Мы семьей на отдыхе в Тайланде». Да. Мне в этой вакханалии самопиара оставалось только молчать в тряпочку. И иногда вставлять короткие вопросы и междометья: «Да? Ух ты! Ничего себе!» Зато это было менее травматично, чем рассказывать о своей полной никчемушности.

Время от времени на кухне появлялись мальчишки. Они тоже сильно изменились за десять лет. Например, Юрку Ермилова я бы вообще ни за что не узнала. В школе он был таким незаметным задохликом. Цыпленком табака. А стал нормальным мужиком. И вполне успешным. У него, оказывается, собственный салон по ремонту корейских автомобилей. По франшизе. С ума сойти! У Юрки Ермилова!

Двое из наших уехали за границу. Мишка Вагин в Штаты. Что-то по линии научного сотрудничества. А Ирка Монахова вышла замуж за корейца. Южного, натурально. Маринка Никольская вообще стала актрисой. На самом деле, я даже видела ее в каком-то малобюджетном сериале со стрельбой. Она там играла роль дочери главного супергероя. Да. Витька Гречков стал техническим писателем. Ну, типа инструкции для пользователей пишет по АйТи продуктам. Блин, я и не знала, что есть такая профессия! Да. Рубик Оганисян пристроился у своего дядьки в строительной компании. Он, кстати, в школе сходил с ума по моей Ленке. И сейчас набросился на нее, как голодный. Да. Андрюха Красносельский преподавал в ВУЗе. На кафедре статистики. А Маринка Шведова работала в ведомстве по контролю за наркотиками. Точнее, служила. В чине капитана полиции. Обалдеть! Мальчишки, как узнали, стали дергать ее по каждому поводу:

— Товарищ капитан, ничего, если мы покурим на балконе?

— Смотря что будете курить, граждане.

— Капитан, можно выпить?

— Смотря что будете пить.

— Мужики, наркоконтроль дает добро. Накатим?

Короче, все как-то удачно устроились. Прилично выглядели. Были вполне довольны жизнью. Или убедительно симулировали. Одна я ощущала себя полной никчемушницей. Да. Хуже, чем мне, было только Валерке Берману. Он через год после школы попал под машину. Насмерть… Да.

Вскоре все уселись за стол. Я постаралась забиться в самый дальний угол и стать незаметной. Если только можно не заметить центнер живого веса в крупных розово-лиловых цветах! На самом деле, некоторое время мне это удавалось. Я тихо занялась наполнением и опустошением тарелки. Надо же было снять стресс! «Оливье», колбаска…

Разговор за столом жужжал, не задевая меня. Однокашники вспоминали какие-то забавные школьные истории. Ну, типа, как Мишка Смирнов и Егорушка на контрольных по очереди отвлекали математичку. Пока один задавал вопросы, другой — за ее спиной — со шпаргалки списывал. Или как один раз под историчкой стул развалился. Вот умора была, когда она грохнулась вверх ногами. Все ржали, как кони.

Короче, выпили за юбилей выпуска, за дружбу. За нашу классную Ирину Алексеевну. За присутствующих. За отсутствующих. За Валерку Бермана, не чокаясь… Я уже почти расслабилась. И тут Нинка Бушуева — какая муха ее укусила? — с другого конца стола спрашивает:

— Ритка, а у тебя что? Ты работаешь? Где? Кем?

Я даже вздрогнула. Даже выронила пирожок с капустой. Блин, сказать правду было невозможно. О предательстве Владика. О вечерах на диване у телевизора. О нелюбимой работе и стервозной начальнице. Шестнадцать пар глаз в упор смотрели на меня. Короче, я запаниковала.

— Я? Я… работаю… заместителем начальника отдела претензий. В крупной страховой компании. — Слышала бы мое беспардонное вранье Мурена! — А сейчас я готовлюсь — это прозвучало как намек на интересное положение! — готовлюсь стать личным помощником нашего нового шефа. Перед нашим отделением поставлена сложная задача. Да. За год добиться роста доходов на десять процентов. Предстоит много сложной и интересной работы. Зато если все получится, мы станем… шеф станет директором по развитию. А это совсем другие перспективы!

Как же я не люблю врать! Нинка Бушуева просто вынудила меня сочинить эту спасительную чушь. Я обвела однокашников глазами и наткнулась на неодобрительный взгляд Ленки Щедровицкой. Она даже отвлеклась от Рубика, с которым флиртовала самым беспардонным образом. Да. Ленка смотрела на меня с выражением типа: «ну, ты, мать, даешь!». Уж кто-кто, а она-то знала меня, как облупленную. Сколько раз я доставала ее своим нытьем по поводу придирок Мурены. И тупости клиентов. Да. Я рассказала Ленке даже про то, как выступила перед Маназилем. В смысле оценки масштаба его достоинств. Какие уж там «личные помощники»! Спасибо, что не уволил!

Ленка осуждающе подняла брови. Умоляющим взглядом я попросила ее: «не выдавай». И она снисходительно качнула головой. Типа: «порезвись, деточка, если хочешь!».

— Надо же, — прокомментировала мое показательное выступление Нинка Бушуева. — Никогда бы не подумала, Ритка, что ты будешь всерьез заниматься карьерой. Ты же всегда была такой домашней. Готовила на всех наших тусовках. Я думала, ты сразу выскочишь замуж, заведешь детей. Троих, как минимум.

— Люди меняются. Просто у меня очень интересная и перспективная работа. И страховой рынок сейчас быстро развивается.

Блин, как будто бы меня хоть каким-то боком касалось развитие этого идиотского страхового рынка! Да. Моя фантазия была опасно близка к истощению. И вдруг затрезвонил входной звонок. Как скорая помощь. Когда больной уже еле дышит. Однокашники переглянулись: «кто это? Кого еще ждем?». Мишка Смирнов поднялся из-за стола и пошел открывать. Из прихожей донеслось его удивленно-обрадованное «о-о-о!».

Короче, через минуту в дверном проеме нарисовался некто неизвестный. Пришелец. Среднего роста, вполне себе стройняшка. С копной русых волос. Ничего так, симпатичный. Он выглядел… Он выглядел артистично. Как какой-нибудь кинопродюсер. Или журналист. Кабельного телеканала. В джинсовом костюме. Под пиджаком — бордовая майка с бодрым принтом «Don’t worry — be happy». Было в этом парне что-то смутно знакомое, но давно забытое. Да. Пришелец застыл на пороге. И окатил присутствующих хитрющим взглядом:

— Сорри за опоздание. Увы, дела-дела. Всем привет!

В ответ послышались нестройные приветствия. Было понятно, что пришельца никто не узнал. Но это только добавило ему хорошего настроения:

— Что, друзья-однокашнички, не узнаете? Отличечно! А так?

Он поднял руку и заправил волосы за ухо. И тут кто-то потрясенно выдохнул:

— Ушан! Ты?

Блин, это же Вовка Куликов! В школе он был знаменит своими сногсшибенно огромными ушами. Они торчали по бокам его головы как… как ручки у кастрюли. И, натурально, служили объектом постоянного издевательства. Но Вовка не велся. Он не обижался. Да. То есть вообще не обижался. И даже сам ржал по поводу своих ушей.

В классной иерархии Вовка считался середнячком. Он явно не входил в созвездие школьных звезд. Типа Егорушки Николаева. Он вообще не принимал участия в разборках «кто круче». Тусовался себе с девчонками и не парился.

После школы Куликов сразу куда-то пропал. Его не было даже на первых тусовках, в первые год-два после выпуска. Откуда он взялся сейчас? На самом деле, теперь Вовка уже не выглядел середнячком. Блин, он просто излучал ауру успешности. Успешности, которая не нуждается в доказательствах. Да. Мне стало еще грустнее, чем было. Еще один пример состоявшегося человека. А ведь ничто не предвещало…

Короче, одноклассники с аппетитом накинулись на новое блюдо. Рукопожатия с мальчиками. Поцелуи с девочками. Комплименты и тем, и другим. Куликову тут же налили штрафную. А я незаметно — насколько это было возможно — выбралась из-за стола и двинула на кухню. Спрятаться от всей этой колбасни.

Блин, как же мне хотелось свалить с этой идиотской выставки личных достижений! Прямо сейчас, прямо немедленно! Вернуться домой на свой безопасный диван. Содрать с себя мерзкую утягивающую грацию. Скинуть это жуткое новое платье. Ценою в семьдесят пять шоколадок! Чтоб этой консультантше Ирине обыкалось! Да. Я мечтала залезть в свой розовый махровый халат. И предаться фантазиям о прекрасном Маназиле.

Я бы ушла. По-английски, не прощаясь. Но надо мной висела Ленкина угроза обидеться на всю оставшуюся жизнь. В последнее время мы и так не часто виделись… Дела, работа, то-се. А по дороге домой могли бы всласть потрепаться. И обсосать косточки нашим дорогим однокашникам.

Но Ленка зависла в ностальгическом трёпе с Рубиком Оганесяном. И оттащить ее от поклонника было практически невозможно. Я бросила тоскливый взгляд на часы. Без двадцати восемь. Интересно, до каких Ленка планирует оставаться на этом сборище? Ну, еще час тухлая Рита может протянуть… А дальше…

Короче, вскоре девчонки начали носить на кухню грязные тарелки. И миски с остатками недоеденных салатов.

— А ты что здесь одна? — спросила Светка. — Там Лина Ефимчик собирается показать архив наших школьных фоток. Помнишь, она все время бегала с фотиком и снимала скрытой камерой. У нее много чего интересного накопилось. Пойдем?

— Да-да, я сейчас приду, — снова соврала я. Чтобы Светка побыстрее отвязалась.

На самом деле, никуда идти я не собиралась. Блин, зачем еще расстраиваться? На фотках будет тоненькая «девочка с глазками» — Рита Милютина. И кто-нибудь особо тактичный не удержится и прокомментирует разницу. «Было и стало». Да. Нет, не хочу этого видеть! Не хочу ничего слышать! Оставьте меня в покое!