Любовь серого оттенка. Свет, ставший ядом

Елена Инспирати (2024)

Аврора дала клятву темному, и это разрушило ее прежний мир. Законы светлых больше не кажутся ей совершенными, а люди вокруг идеальными. Девушка научилась лгать, а душа Брайена оказалась вовсе не такой темной, как ее убеждали. Вот только оба мира против их любви. Девушку насильно разлучают с Брайеном. Врачи проводят ряд процедур, которые стирают воспоминания о нем. С чистым сознанием Аврора возвращается к близким. Она выходит замуж за Дэйва, свою предначертанную судьбу. Но в ее снах то и дело вспыхивают фрагменты встреч с загадочным темным, отчего истерзанное сердце Авроры страдает. Она хочет разыскать его, и лишь те, кто казался раньше врагами, могут по-настоящему ей помочь. Сила света выжигает Аврору изнутри, выходя из-под контроля. Границы обоих миров разрушаются, а между темными и светлыми назревает война. Но сможет ли запретная любовь рассеять мрак или погубит всех вокруг?

Глава 4

Хлоркой несло так сильно, что нос зудел и чесался, техника гудела и пищала. Я находилась в больничной палате, вычищенной до блеска и пока что пустой. Было холодно, голодно, у меня раскалывалась голова из-за слепящего солнца и белого цвета вокруг.

— О, вы наконец-то пришли.

В углу комнаты сидел мужчина в возрасте. Он почесал бороду и приветливо махнул вошедшему коллеге. Меня никто не замечал, я будто была сторонним призрачным зрителем.

— У меня как раз есть новости, — продолжил врач, отложив документы в сторону. — Препараты, которые мы ей все это время давали, не оказывали нужного эффекта, а только ухудшали самочувствие. Она истощена. Дошло все до того, что она не могла шевелиться и не реагировала на раздражители. Когда мы поняли, что пациентка находится на грани жизни и смерти, то остановили лечение.

— С какой целью вы меня вызвали? — строго спросил его собеседник, с презрением поглядывая в сторону.

— Есть любопытная информация для вас. — Мужчина потер ладони и разложил на столе бумажки Я предприняла попытку подойти ближе, чтобы все изучить, но не смогла пошевелиться. — В добровольный контакт с темными вступали всегда только безупречные светлые. Корректировать их воспоминания не составляет труда.

— Мы помогаем им избавиться от дурного влияния темных, а не просто корректируем воспоминания.

— Да, конечно. Я лишь хотел обозначить вам, что наш случай кардинально отличается от всего, что было раньше. Пациентка является самым обычным представителем светлого мира. Это было известно еще тогда, когда она поступила к нам после первой ночи на улице. Все прекрасно понимали, что она встречалась с темным, поэтому было решено устроить слежку, хотя мы к таким методам давно не прибегали. В общем, информация подтвердилась. Наконец-то произошло что-то любопытное.

— Все, что я слышу сейчас, уже давным-давно известно.

— Скажите, пожалуйста, когда в последний раз типичный светлый контактировал с темным?

Куда более статный и статусный мужчина задумался, но не смог дать ответ.

— Именно. В архивах уже давно не упоминалось о подобном. Никаких жертв. Но здесь мог произойти прецедентный случай, который подтвердил бы все слухи о том, что темные хотят уничтожить светлых. Страх и ненависть в людях могли усилиться.

— Только он ей ничего не сделал.

— А она переступила через ненависть. И до последнего все скрывала. Было бы куда полезнее, если бы мы смогли однажды отследить ее тело. Но мы получили это.

Врач махнул рукой в сторону, и только тогда я увидела себя. Бледную, почти костлявую, изможденную и изуродованную. Руки были усыпаны синяками, исколоты, расчесаны, лицо в ссадинах, колени с коростами. Ломкие и потускневшие волосы торчали во все стороны. Наготу скрывала тонкая ночная сорочка. Я сгорбленная сидела на стуле и смотрела в поставленное перед собой зеркало.

— Набор разнообразных личностей!

Они оба сделали несколько шагов в мою сторону, с любопытством смотрели на то, как я периодически бормотала что-то с разной интонацией.

— С этого момента поподробнее. Что вам удалось выяснить?

— Я наблюдал за ней долгое время. Дело в том, что в ней не две личности, а скорее три. Мы настолько ослабили ее тело и психику, что она раскололась. Наша вина, что девочка сошла с ума, но зато мы сделали некоторые открытия.

Мужчина прокашлялся, прежде чем начать подробный рассказ о том, какой же больной я была. От картины перед глазами и от сказанных слов у меня заныло в груди.

— Первая личность — безупречная светлая. Да, она чиста даже от ненависти к темным, добра и мила. Вторая личность — темная. Когда она выходит на первый план, проявляется эгоистичность, цинизм и злоба. И третья личность. Я назвал ее серой. По сути своей она является симбиозом первой и второй. Проявляется крайне редко, но очень ярко.

— Вы пытались как-то вылечить хотя бы ее тело? Она выглядит ужасно.

— Да, мы и сейчас продолжаем борьбу за ее здоровье. Но три ее личности находятся в конфликте, они губят ее. Боюсь, мы не можем отделить тело от разума и лечить одно, параллельно изучая другое. Пока у нее проблемы с головой, она будет медленно и верно умирать.

На данное заключение у главного врача был один ответ — разочарованный вздох. Ни грамма сочувствия или понимания.

— Она не представляет особой ценности. Если она умрет, мы можем списать это на контакт с неким темным, который нанес ей травмы, несовместимые с жизнью. Вижу смысл в том, чтобы продолжить исследования. Может быть, с помощью нее нам удастся узнать куда больше про этих тварей.

— Не удастся, к сожалению. Темная личность не наделила ее никакими необычными способностями. А светлая личность слегка… впрочем, вам следует понаблюдать за ней, чтобы самим во всем убедиться.

Пока я вслушивалась в разговор, пропустила появление остальных врачей. Несколько мужчин разного возраста смотрели на меня и кривились каждый раз, когда я говорила что-то отражению в зеркале.

— Она испорченная, — слышались выводы.

— Она больше не идеальная, как мы, — утверждали незнакомцы.

И все поддакивали друг другу, восхищались унижениями, которыми меня награждали. Будто я была протухшей едой, и всем оставалось только воротить от меня нос и мечтать поскорее выбросить. А я всего лишь была якобы больна страшнейшей инфекцией под названием «темная личность».

— Мы должны уничтожить темную личность в ней. Если ее не будет, то пропадет и серая. Останется только светлая, причем безупречная. И вот с ней мы уже сможем работать. Но тут, опять же, возникают трудности.

Речь прервала я. Истошным криком на всю палату. Один из сотрудников «лагеря» дернулся в мою сторону, чтобы сделать хоть что-то, но его остановили и попросили продолжить наблюдение. Через несколько секунд я начала смеяться.

— Так вот, продолжим. Темная личность пробудилась в ней из-за контакта с темным, что логично. Чтобы уничтожить эту личность, нам надо стереть любые воспоминания о нем, но в этом случае мы не сможем использовать ее безупречную личность во благо продвижения идеи того, что темные — исключительное зло. Она не будет воспринимать информацию о том, что мир, который виден в ее окнах, реален. Для нее будут существовать только светлые, потому что никакой информации о темных просто не останется. И некоторое время она не будет помнить все, что происходило после церемонии. Но если кто-то начнет говорить ей о темных, светлая личность обязательно станет защищаться, рисовать монстра в ее голове. Нужно будет избирательно возвращать воспоминания.

— Первое время данный эффект придется поддерживать, я правильно понимаю?

— Да. Было бы проще избавиться от нее и, как вы сказали, всю ответственность за гибель возложить на темного.

— Но паника сейчас нам не нужна. Еще не время, — продолжил за него главный врач. — Тогда сделайте все, чтобы она вернулась к нормальной жизни. Если получится все-таки приручить ее и использовать в будущем в нужных целях, будет прекрасно. Вы уже знаете, что делать?

— Есть идеи, но это будет сложно.

Я несколько раз топнула ногой и вновь прервала собрание. Делала так, по всей видимости, часто, так как на пятках уже виднелась рассеченная кожа. Затем я ткнула пальцем в собственное отражение, зашипела.

— Начинается!

О чем шла речь? Со стороны казалось, что я готова была сломать себя.

— Она всегда ведет себя так перед зеркалом?

— Да, так ей проще общаться с самой собой. Аврора сейчас на стадии, когда и светлая, и темная личность борются за первенство, когда они обе на первом плане. Еще немного, и из-за их тесного контакта вылезет серая личность, она может вас даже напугать.

Наконец-то мне удалось ближе подойти к себе, заглянуть в полные боли и злобы глаза. Они даже не были зареванными, лишь красными от усталости и недосыпа. Губы, усыпанные трещинами, размыкались и смыкались, выпуская изо рта тихие и невнятные звуки. Пока я не произнесла отчетливо слова «опять ты».

— Вот оно, — прошептал мужчина, закатывая рукава.

— Ты сегодня как никогда плохо выглядишь, — язвила брюнетка, прячась в тени. Ее лукавая улыбка раздражала блондинку, но та продолжала сидеть на стуле с прямой спиной, поправляя волосы, сияющие на свету.

— Очень умно, темная, особенно если учитывать то, что мы с тобой выглядим одинаково.

— Тебе просто повезло. Но мы же все прекрасно понимаем, что темные волосы и глаза больше подходят этому личику.

— Я даже не удивлена, что ты думаешь только о внешности.

— А о чем еще может идти речь, если внутри мы обе гнилые? — идеально подведенная бровь вопросительно приподнялась.

— Тьма никогда не увидит величия и превосходства света.

— Свет ослеплен своим же самомнением, настолько, что даже не видит, как у него под носом рождается тьма. Причем его собственная тьма, дорогуша.

Светлые глаза налились злостью и устремили свой взор на наслаждающуюся этой агрессией темную.

— Твоя дерзость не поможет тебе переманить ее на свою сторону, — заявила светлая.

— В отличие от тебя, я не хочу быть на ее месте. Мне просто нравится эта девчушка с твоими заскоками. Да и не стоит забывать о Брайене. Втюрился он явно не в стерву, не в ангела, — темная слегка наклонилась вперед. — Ты ведь знаешь, что она превосходна именно серой. Он бы никогда не полюбил тебя или меня.

— Хватит говорить о нем! Он мертв!

— Кто-нибудь из нас троих видел его труп? Не думаю. Он жив. Даже если его сердце бьется слабо, даже если он не в состоянии дышать сам, он жив.

— Чепуха, — смех играл в светлых глазах. — Можете до последнего верить в это. Возможно, его труп разлагается где-нибудь в кустах или на свалке, где ему самое место.

— Я даже реагировать не буду на эту провокацию. Ты его недооцениваешь.

— Темные ничтожны.

— Поэтому вы дрожите от страха, стоит нам просто напомнить о себе?

Светлая замялась. Несколько секунд обдумывала ответ, прикусывая губы.

— Можешь не придумывать оправданий своему страху. Это же нормально — бояться монстров и убийц. Только вот зря ты говоришь, что мы ничтожны. Меня ты до сих пор победить не можешь.

— Сложно изгнать зло из человека. Человечеству повезло, что есть светлые, которые не подвержены…

Смех темноволосой не позволил закончить фразу.

— Кажется, Аврора тоже была чистокровной светлой. Мамочку ее нехило так промыли, так что никакой темной частички она не унаследовала.

— Ее мама безупречная светлая.

— Она была такой. Поэтому они сейчас знают, как легко манипулировать ею.

— Ты недооцениваешь систему светлого мира. Я не собираюсь вновь спорить с тобой.

— Светлый мир — убогий. И система у вас дерьмовая.

— Хватит принижать нас!

— Ой, да как я только посмела. Мне так стыдно, — с сарказмом говорила темная, театрально хлопая ресницами. — Даже несмотря на все твое «превосходство», Аврора никогда не выберет тебя. Предпочтет Брайена, свою вкусно пахнущую бессонницу.

— Мерзопакостная лгунья! Она уже выбрала меня!

Стулья двух соперниц упали, девушки подлетели к границе, которая держала их на своих половинах. Дыша друг другу в лицо, они продолжали бороться с собственным страхом ступить на чужую территорию и выйти на прямой поединок.

— Давай же, светлая, окунись в мою тьму и докажи, что ты сильная и достойная девушка.

— Перестань использовать козыри.

— Брайен не козырь. Он ее шанс не захлебнуться в идеальности.

Тонкие пальцы с безупречным маникюром пробрались сквозь тьму и обхватили бледные, сияющие на свету щеки. Темная кричала от адской боли, которая пронзала ее кожу при соприкосновении с выдуманным идеалом, но продолжала тянуть лицо во тьму.

— Нам никогда не ужиться вместе, — шептала светлая, все больше приближаясь к мраку. — Ты все равно проиграешь.

Рука брюнетки ослабла и отпустила улыбающееся лицо.

— Если бы не эти лекарства, мы бы обе проиграли. Победа бы заключалась в нашем совместном существовании. Когда вы, светлые, поймете, что ваших идеалов не существует?

Я неотрывно смотрела на то, как разговаривала с собственным отражением в зеркале. Я меняла манеру поведения, интонацию, позу.

— Где же серая личность?

Пока что я и сама наблюдала за диалогом светлой и темной, никакого проявления серой.

— Она приходит под конец. Напоминаю, у нее хоть и короткое, но очень яркое проявление, поэтому надо успеть вколоть снотворное, чтобы она не набиралась сил и не крепла.

— До омерзения уникальный случай.

В палату неожиданно влетела моя мама. Она была запыхавшейся, измученной и взбудораженной. Как только она увидела меня, сразу же сорвалась на крик.

— Что вы с ней делаете?

Следом за ней в палату забежал юный парень в медицинском халате с торчащими из кармана наручниками и знакомая мне женщина примерно маминого возраста.

— Как это понимать? — прорычал главный в сторону молодого человека.

— Простите! Она вдруг сорвалась, а я растерялся.

— Вы обещали спасти ее, а не убить! Оставьте ее в покое! — Мама упала передо мной на колени, но я продолжала разговаривать с отражением и полностью игнорировала ее присутствие.

Врач, который был в палате с самого начала, подошел к маме, взял ее за руку и стал оттаскивать к двери.

— Роза, тебе нельзя здесь находиться.

Она почти не сопротивлялась, у нее не было сил и от увиденного ужаса она впала в шок. Поэтому на нее без лишней суеты надели наручники.

— Пора принимать витамины, Роза.

Раскрасневшийся из-за своей оплошности юноша вывел маму и, извинившись еще раз, закрыл дверь.

— Безупречные светлые все-таки доставляют хлопоты.

Произошедшая сцена никого не удивила и не впечатлила. Только мне было тошно от того, что единственный человек, который мог мне помочь, находился под полным контролем мучителей. И мне было тревожно за маму.

— Готовьте шприц со снотворным.

— Остановите это безумие. Хватит уже издеваться над девочкой, — послышался тихий и робкий голос женщины, которая влетела в кабинет после мамы.

— Бэйли, закрой рот и помогай. Она закреплена за тобой.

— Я отказываюсь!

Несмотря на протест, ей в руки всучили уже наполненный шприц. Затем схватили за шкирку и подтолкнули в мою сторону.

— У тебя будут проблемы, если ты не выполнишь свою работу.

В один миг я вскочила и набросилась на зеркало, роняя его на белую плитку. Несколько секунд все в полном замешательстве смотрели на то, как я кулаками наносила удары по отражающемуся лицу, разбивая все на мелкие кусочки. Кричала и просила кого-то заткнуться, нанося телу еще больше увечий. Кровь стекала по костяшкам и осколкам, брызгала на белую сорочку и прилипшие к лицу волосы.

У Бэйли не было выбора: пока остальные пытались держать меня, она с жалостливым лицом вонзала иглу в плечо. Не успело лекарство полностью вытечь из шприца, как я остановилась, обмякла и рухнула на груду осколков.

— Аврора, спаси, — удалось произнести мне в пустоту шепотом.

Мое бледное лицо переставало подавать признаки жизни, но мольба не прекращалась. Я продолжала просить о спасении саму себя.

В конце концов окровавленные пальцы потянулись туда, где я стояла в роли наблюдателя.

— Спаси меня от них, пожалуйста. Спаси нас.