Мастерская хороших воспоминаний

Елена Кемниц, 2021

Автор книги, Елена Кемниц – врач, который пишет и рисует. Большое везение для читателя в том, что хорошая, долговременная память позволила автору обращаться с воспоминаниями, как с архивными папками, умело облекая их в слова, в увлекательные рассказы и новеллы. Они о людях, о судьбах разных калибров, эпохальных событиях прошлого века, на фоне которых жили простые люди. Ветром этих рассказов распахнуло окно старого Бакинского дома, и всё озарилось. Дальше к морю устремилась Еврейская улица, добрая, очень родная. Здесь же, рядом с Кавказскими горами, оказались Карпаты с гуцульскими напевами. И Москва. Эта книга помогает понять, что каждый из нас автор в своей Мастерской воспоминаний. Баку – Мукачев – Москва транзит!

Куличи

В Баку весна — это буйство свежей листвы, цветение, ветра, гонимые облака, мегатонны солнечного света и пенный бушующий Каспий. Старый город (его так хорошо показали в фильме «Бриллиантовая рука»), бульвар и бакинские дворы — вот портрет моей родины. В одном из таких дворов и жила я, с бабушкой и дедушкой. Старая гвардия. Порядочные люди. Оба коммунисты и фронтовики. Соседи и друзья их, старики, как мне тогда казалось… А им, многим, и шестидесяти тогда не было! Какие же они старики? Двор — малый СССР. Мой дед — украинец (правда, по некоторым причинам из семейных преданий он знал, что он наполовину поляк), дружил с Велвелом Юдовичем Абрамсоном, а моя бабуля дружила с его супругой Златой Соломоновной, ну, а я — с их внуками, Илюхой, Димкой, Женькой и сестрицей Галей (г — на украинский манер). И вообще, бакинец — это была национальность, а Баку, в нашем представлении, был столицей мира.

Вот в этой компании маленьких бакинцев мы и гуляли в апрельский день. Случайно мы заметили новенькую девочку, лет семи-восьми, одетую не так, как одевались мы. Значит, не бакинка. В очках! Значит, умная. Она подошла познакомиться, а в руках у неё были очень странные яички. РАЗНОЦВЕТНЫЕ. Мы собираемся вокруг неё в кружок и оторопело выясняем, что же это за птица такая снесла эти чудо-яички? Страус? Попугай? Павлин? И девочка принялась степенно нам объяснять, что в славном городе Воскресенске, откуда она к нам приехала, сейчас Пасха, а на Пасху красят варёные куриные яйца и пекут куличи. Привезла её сюда бабулечка. Она покрасила яйца и испекла куличи, которые девочка позже вынесет во двор и нас угостит. Мы были очень удивлены. Нам было трудно поверить, что существует город с таким странным названием — ВОСКРЕСЕНСК. Там что, все люди всегда отдыхают?! А она ещё сказала, что в этом городе существует спортивная команда «Химик». Спорт мы уважали, а город нашли на карте, которую вынес Илюша.

В голове лично у меня сложилась причудливая картина… Где-то на просторах нашей Родины есть город Воскресенск, где празднуют некое действо, именуемое «Пасха», там все отдыхают (Воскресенск же), там есть ещё спортивная команда «Химик», значит (!!!), яйца в различные цвета красят они. Дети эти яйца едят, куличом заедают и… вот как-то так жизнь и идёт.

Позже девочка, которую звали Влада, принесла кулич. Мы ели в молчании, ибо было вкусно очень.

Прошла весна, прошло лето, наступила осень. Шёл сентябрь. И тут моя память извлекла слово — кулич! Рот сразу наполнился вкусом ТОГО кулича. Пришла я к своей бабушке, марксистке-атеистке и вообще офицеру в отставке, Раисе Григорьевне, и говорю ей:

— Бабушка, я хочу кулич!

Ела я очень плохо, а тут прошу кулич. Моё желание было горячо поддержано бабушкой. Однако рецепта бабушка не знала. Она могла бы обратиться к моей второй бабушке, Евгении Ивановне, которая наверняка знала рецепт (благо жили мои бабушки в соседних дворах), но тогда появлялся риск, что оба славных королевства узнают о том, что непримиримая коммунистка готовит КУЛИЧ, и этот факт может стать козырем в руках врагинь каких-нибудь, в разборках соседских, которые иногда случались. Этого допустить было никак нельзя! Значит, остаётся только один способ: и куличом меня накормить, и в тайне всё сохранить. Бабушка обратилась к подруге своей боевой Злате Соломоновне Абрамсон! Злата Соломоновна знала и умела всё. Почему я так говорю? Да потому, что не каждая женщина способна в блокадном Ленинграде выкормить двоих детей. Злата смогла!

В обширном кармане фартука Златы Соломоновны, разумеется, тайно, был доставлен на нашу кухню рецепт. В авоське, в одинаковых, равнодушных серых кульках вторым рейсом были доставлены недостающие, но необходимые продукты. Следующим эшелоном подтянулся муж Златы Соломоновны и принёс яйца с мешочком луковой шелухи. Мол, делать так делать.

К вечеру, в персидских сумерках, на кухне моей бабушки трое старых друзей, отставной генерал (дед Абрамсон), лейтенант (моя бабушка) и отважная домохозяйка (Злата Соломоновна) — состряпали кулич и покрасили яйца. Мой дед Дима стоял на стрёме, если кто вдруг незвано явится на запах. Ему было приказано нейтрализовать неприятеля. Он полковник, и приказ генерала для него был закон!

Всё было готово, и старики-разбойники посадили меня за стол. И я отведала яств! А Велвел Юдович, в миру Владимир Юрьевич, сказал под всеобщий смех: «С Песачком^[2] тебя, деточка».

На дворе стояла осень, как я упомянула раньше, так что кулич старики-разбойники испекли на Рош ха-Шана^[3]. Но тогда я этого не знала.

Примечания

2

Автор добавляет уменьшительно-ласкательный суффикс к слову «Песах». Песах (Еврейская Пасха) — праздник, который отмечается еврейским народом в честь Исхода евреев из египетского рабства, отмечается весной согласно лунному календарю.

3

Рош ха-Шана — дословно, в переводе с иврита, «Голова года» — название Еврейского Нового года, отмечается осенью согласно лунному календарю.