Анжарская академия. Темный магистр исцелению не подлежит

Елена Княжина, 2023

Что общего у младшей целительницы и магистра темных искусств? Правильно: стопка незаполненных форм и тонна взаимной неприязни. Так было ровно до тех пор, пока я не совершила три ошибки. И теперь у нас появилось еще кое-что «общее».Одна татуировка на двоих, которая не дает отойти друг от друга дальше, чем на несколько метров. И ее действие с каждым днем все сильнее. Этак мне придется переселиться в логово мрачного сира Райса!Есть плюс: магистр меня не узнает. И минус: я-то его прекрасно помню…

Глава 4

Сир Вейрон собственной выдающейся персоной внес себя в отделение магической диагностики. У меня привычно захватило дух от его хитрого, изучающего взгляда.

А глаза все такие же голубые… Острые, прозрачные, чистый лед.

Это обидное заблуждение, что все высшие целители — сухие и тощие сморчки. Взять того же Граймса: док вполне привлекательный мужчина. Когда молчит. А уж Вейрон…

Кристиан был прилично старше меня. Когда я поступила в лечебницу на стажировку, его имя было уже у всех на слуху. Едва это божество с сурово сдвинутыми бровями властной походкой входило в палату, выздоравливали даже «запущенные случаи». И тут же принимались строить глазки тарлинскому хирургу.

Они не знали о темной стороне светлоокого красавца. Не слышали о его жене, амбициях и дурных привычках.

— Здравствуй, Лисси, — прошептал с коварной хрипотцой. — Я соскучился.

Соскучился…

Что чувствовала я после расставания? Что часть меня вырвана с мясом и оставлена в Тарлине. Валяться на пыльной дороге, сохнуть под палящим огнем Звездносвода.

Но мое решение было окончательным, разве что тон не слишком твердым. Дважды в это изматывающее болото я не войду.

— Почему молчишь, Лисс? Ты не скучала? — он прикрыл за собой дверь и парой незаметных движений набросил на нее запирающее плетение.

Это должно было меня насторожить. Но я попросту онемела. Так надеялась защитить этой ночью всех от всплеска любовной одержимости! И в итоге моя одержимость сама постучалась в дверь.

— Скучала, — прошептала, сглатывая соленую слюну, скопившуюся во рту. — Ты тут по делу?

— Я тут за тобой, — и опять эта обескураживающая улыбка, за которую можно все простить. Если вообще вспомнишь, за что надо было прощать. — За воротами стоит вояжер. Водитель готов ждать нас хоть всю ночь, пока ты решишься.

— Я не поеду, — отступила к столу Граймса.

— Ты ведь не знаешь, куда я тебя зову.

— Это неважно, — резко мотнула головой. — Никуда не поеду. Ни в ближайшую гостиницу, ни в арендованный деревенский домик, ни в съемную комнату в Хитане…

Нашла глазами гребень, подняла его с пола и старательно замотала волосы в пучок. Всего на минуту впустила в свою жизнь бардак… и вот! Он поселился в ней, как у себя дома!

— Почему?

«Потому что нам нельзя быть вместе».

— Мне это не подходит. Такая жизнь не подходит.

— Откуда ты знаешь, если даже не попробовала? — Крис недоуменно поднял бровь и облизнул пухлые губы.

Временами чувственные, временами грубые…

— Мне хорошо тут.

— В Королевской лечебнице есть место для младшего целителя. Я просил придержать его для тебя. Комната, которую я нашел, светлая, просторная и всего через улицу…

— Понимаешь, Крис, иногда совсем не судьба, — от моих судорожных вдохов шнуровка на платье уже трещала. — Совсем.

Так сказала мне Софи. «Совсем не судьба». Она видела иную реальность — ту, в которой Кристиан выбрал меня. И потерял все прочие пункты — семью, карьеру, жизнь в Хитане… При нем остался лишь взрывной характер.

Она втолковывала мне, что это была очень, очень дурная реальность. В которой слишком много боли и вины. Просила меня бежать от Криса без оглядки — хоть в Анжар, хоть к дварфам, хоть в другой мир. Уверяла, что для нас с ним нет совместного будущего, и потому мне придется довольствоваться нынешней реальностью. В которой есть он и есть я. И есть мы в ней по раздельности.

Не могу сказать, что поверила во все эти сказки о реальностях, но…

Но я задумалась. Сопоставила. И не сильно удивилась.

Однажды Кристиан пробил трещину в стене. Кулаком, прямо рядом с моим ухом. Разгромил столик с медицинской утварью, перевернул два подноса.

Я тогда как раз узнала, что он женат… Обвинила в обмане. В том, что использовал меня, как обычно богатые чародеи используют пустышек из пансионов.

А он жестоко рассмеялся, уверяя, что о его семейном положении в курсе вся Тарлинская лечебница. И раз я такая щепетильная, то мне стоило заглянуть в его личное дело, прежде чем… прежде чем… А теперь уж поздно, и он меня не отпустит.

И он не отпустил. Как ни пыталась, он не позволял вырваться из липких, грязных отношений, разрушающих всю меня. До знакомства с Крисом я ни в чем и ни в ком так сильно не нуждалась. А тут стала зависимой, словно он был запрещенным зельем, на которое часто налегают девицы в партэлях.

— Я так долго тебя искал, моя лисичка, — он ласково улыбнулся, разогнав морщинки по углам от внимательных глаз. — Заплетал маячки в письма, а ты их не открывала… вархова девчонка…

Я нервно накинула на плечи халат. Хоть какая-то защита от взгляда, разбирающего меня на составные части.

Все верно: в Тарлинской лечебнице я оставила ложный адрес, сообщив, что получила должность в Либтоуне при одной из крупных промышленных фабрик. Там часто случались производственные травмы, и рабочим нужен был целительский пункт. Даже документы на меня там завели — фабрика принадлежала Кольтам, а Грег ради Софи был готов на любые глупости.

— Лисс, не сопротивляйся. Ты предначертана мне, — заявил Вейрон, задумчиво поигрывая сшивателем аур. — А раз предначертана, то моей и будешь.

Вода в душевой на секунду прекратила литься, наполнив отделение прозрачной тишиной. И тут же захлестала вновь.

Кристиан приближался, а отступать мне было уже некуда: угол стола упирался в бедро. И мне не нравилось, как он подкрадывается.

— Нам необязательно сразу ехать в Хитану. У меня небольшой отпуск, можем задержаться тут, — он кивнул на весеннюю ночь за окном. На небо, утыканное крупными звездами. — Мне понравилась твоя идея с ближайшей гостиницей…

Его рука отбросила наскучивший сшиватель, опустилась на мою талию и медленно поехала вниз. Я не дернулась, загипнотизированная голубым взглядом. Этот жест был таким привычным… Словно мы и не расставались на полгода.

— Или можем… Прямо тут… — выдохнул в губы, наклоняясь и пытаясь собой пригнуть меня к столешнице.

Я судорожно нащупала край стола, вцепилась в него мертвой хваткой, выпрямила руку.

— Только не тут! — расширила глаза и поджала губы, давая Вейрону понять, что он заигрался. — Это моя работа, Крис. Она мне дорога.

— Ты увольняешься, — игриво дернул шнуровку на груди, позволяя ткани бесстыдно расползтись в стороны. — Сегодня же. И едешь со мной. Я так решил, лисичка.

— Не поеду, — уперлась кулаком в его грудь и сильно надавила, надеясь отрезвить мужчину. — Выпусти!

Он не в Тарлинской лечебнице и не в Королевской. Там он бог с волшебными руками, которому можно все. Здесь — никто.

— Я три часа трясся в вояжере, отслеживая маячок! Заслужил подарок. Сегодня ведь праздник, маленькая. Весенние дары, — напомнил строго, забираясь лапой под подол распахнувшегося халата. — Помнишь, как год назад?..

— Помню. Но я не хочу, Крис. Не здесь, — выкрутилась из его рук и спрыгнула со стола. Поправила на себе платье, хотя вид все равно был далек от приличного. — Вообще нигде не хочу. Никогда больше.

Прислушалась к себе и поняла: не вру. Ни капли не вру! Мое застывшее, задеревеневшее тело, похоже, и вовсе забыло, как желать любви.

— Правда? Не хочешь? — он стремительно подошел и, подкинув, усадил меня на кушетку. — А может, все-таки?..

Грубо оттолкнул меня на подушку, порывисто задрал юбку, заставив бирюзовую ткань подлететь чуть не до потолка. Пальцы больно стиснули бедро. Сжали кожу так, что я ахнула возмущенно.

Соскучился он, как же! Теперь я это ощущала каждым нервом, о да… По своей власти надо мной он соскучился. По податливой юной «лисичке», которой так удобно управлять. По моей жалкой зависимости от его губ и рук.

Несколько месяцев Крис был моим наваждением. Болезнью, от которой нет лекарства. Но я начала выздоравливать! Пожелала этого, позволив ране затянуться.

Конечно, просто так Вейрон меня отпустить не мог. Он всегда все контролировал и появлялся в тот самый момент, когда я вдруг нечаянно забывала о его существовании.

— Крис, прекрати! — прошипела зло, отпихивая от себя неподъемное тело.

Продолжать разрушительную связь я не желала. Слишком много боли для нас двоих. В конце концов, у него есть жена, карьера в Хитане, возможно, даже дети. Боги, как мало я о нем знала!

Как я вообще вляпалась в этот кошмар? Как не почувствовала опасность, позволив себе купиться на вархову улыбку?

— Я одержим тобой, Лисси. Будто проклятый, — прошептал в мою шею, болезненно вгрызаясь в кожу за ухом. — И с тобой не могу, и без тебя не могу… Разрываюсь на части от невозможности иметь все, что захочу.

— Это потому что ты слишком многого хочешь!

Я так резво дернулась от него, что скатилась с кушетки на пол. Больно! Кошмарно больно! Пол был огхарренно твердым, а у меня, в отличие от каффы, так-то не девять жизней.

Потерла ушибленный локоть, простонала обиженно. Понимала, что сама свалилась и никто меня не сталкивал. И некого тут винить. Но до звездочек же в глазах!..

Профыркала что-то неприличное, фирменно анжарское, тут подслушанное. Приподнялась на локтях, с укором глядя на ударивший меня пол. За что он так со мной? Разве не видит, что мне и так очень плохо?

— Вот так, маленькая. Не дергайся, — сверху навалился каменный голем, решивший, видимо, меня добить.

Прижал, распластав по твердой поверхности. И принялся задирать сзади юбку.

— Вейрон, ты спятил? — прокряхтела, оборачиваясь и ошалело таращась назад. — Слезь сейчас же! Мы не в Тарлине. И я не хочу.

— Кого волнуют твои желания, лисичка?

— Меня! — выдохнула ошеломленно, хватая губами весенний воздух. Пахнущий варховой филией и моим унижением.

— Захочешь. Раньше тебе нравилось, когда я был груб, — меня укусили в плечо, вырвав хриплый вопль. И продолжили борьбу с непокорным платьем.

— Никогда не нравилось…

Матерь Вархова… что он творит? Он совсем двинулся в своей Хитане?

Я проползла немного вперед, с тревогой косясь на душевую, в которой по-прежнему шумела вода. Боги Эррена, только бы Райс всего этого не увидел! Отчего-то было невыносимо стыдно, что я, примятая «выдающимся хирургом», валяюсь на полу с задранной юбкой.

Совсем не так должна выглядеть мисс Алисса Лонгвуд, у которой все в порядке. И все под контролем…

Казалось, я покрыта липкой болотной грязью, а не колючими поцелуями Кристина. Там, где меня касались его обжигающие, ранящие руки, словно появлялось дурно пахнущее пятно. Которое никакими маслами Саци не отмоешь. Эта грязь въедалась в меня намертво. Навсегда.

— Я никогда этого больше не захочу, Кристиан. Слышишь? Никогда, — пробормотала уверенно, сбивчиво дыша и старательно ползя вперед. — И тебе придется принять такой ответ.

— Закрой рот, Лисса. Просто закрой свой вархов рот! — по щеке садануло чем-то черным и большим, и количество звездочек перед глазами превысило все разумные нормы.

Во рту расползся металлический привкус, и в гудящую голову просочилась мысль: от удара я прикусила губу.

От удара. Но это ведь не та реальность. Не та…

Звон разрывал виски, заставляя чувствовать себя колоколом на самой верхней башне храма Варха. Диагностический кабинет кружился. Пришлось уложить голову обратно на пол, чтобы остановить вархову карусель. Тот был холодным, и это немножко возвращало в сознание.

— К-крис… хватит… — закашлялась, сплюнула на пол.

Послышался обиженный треск ткани. Ума не приложу, что делал с моим платьем выдающийся, чтоб его вирры драли, хирург… Я сейчас почти ничего не чувствовала, кроме боли в щеке.

— Ты сама виновата. Измотала меня, издергала. Довела до предела! Не надо было убегать, Лисс, — ворчливо убеждал меня уважаемый маг.

Женатый уважаемый маг! С «вот такой» карьерой в столице!

Но он прав: в своей беде я виновата сама. Знала ведь, что нельзя открывать письмо. И впускать Кристиана снова в свою жизнь — тоже.

Боги Эррена, только бы магистр не увидел этого кошмара! Моего позора. Я сама разберусь со своими проблемами, без язвительных хмурых свидетелей. Без отвращения в глазах Райса. Его я точно не вынесу.

— Мне больно… — я ощупала дрожащими пальцами щеку. Кожа огнем горела, глаза щипало от внезапных слез.

— Потом приложим лед. А пока помолчи, лисичка, — Вейрон щелкнул пряжкой за спиной, все еще вжимая меня в пол свободной рукой. — Тебе просто кажется, что тебе так не нравится. А на самом деле мы оба знаем…

— Что именно вы оба знаете? — гулким громом отбилось от стен, и тяжесть с меня магическим образом исчезла.

Судя по присвисту, тяжесть эта вовсе подлетела чуть не до потолка. И приземлилась на мой металлический столик с мазями. Тоже судя по звуку.

Я судорожно нащупала задранную ткань и опустила вниз, сколько смогла дотянуться. Боги Эррена! Похоже, Вейрон порвал не только юбку, но и белье. Позор какой…

Поднялась на локте и, зажав гудящий лоб ладонью, развернулась к источнику шума. Поморгала, неуверенная в том, что передо мной не галлюцинация.

Но все говорило в пользу реальности. Потому что мокрый сир Райс в приспущенных брюках и распахнутой рубашке, облепившей тело, мне бы вряд ли привиделся. С чего бы? У меня не настолько бурная фантазия, ей Варху!

А уж сир Райс, с мрачной решимостью наносящий удар за ударом ровно в лицо Криса, — тем более. Кажется, магистр метил в нос. Временами попадал. Тот у Вейрона был изящный, красивый…

У Райса тоже был породистый нос. Вполне себе аристократический, с горбинкой. Выпирающий с лица и перетягивающий все внимание на себя. И глаза глубокие, темные, с черным омутом на самом дне.

Похоже, я крепко приложилась о кулак Криса… Боги Эррена, как же меня мутило.

Я уселась на полу, прислонилась к ножке кушетки. Размазала кровь по подбородку и полусонно наблюдала за дракой на кулаках. Глупость несусветная. Два сира, великих мага! И как мальчишки…

Хлесткие звуки ударов доносились словно из ваты, издалека. Зачем Райс это творил? Я ведь сама виновата в своих несчастьях. И последний человек, который стал бы бороться за мою честь — это мрачный магистр.

Он ведь сам полчаса назад желчно намекал, что мое место в партэле. И даже предлагал двести йоргенов за мой массаж. Нет, триста…

Однажды Темона, хозяйка партэлей, приходила к нам в пансион. Раздавала девушкам визитки, одетые в красный шелк. Я тогда гордо фыркнула, запустив в даму целительским пульсаром. Показала, что меня ждет другое будущее. И вот оно как повернулось…

Непонятно, на что я вообще рассчитывала, связываясь с именитым тарлинским хирургом. Что он будет относиться ко мне как-то иначе? Не так, как обычно относятся к юным выпускницам пансиона весьма средней магической одаренности? Глупая Лисса! Глупая и сама виноватая в своих проблемах.

Райсу тоже попало несколько раз в лицо, и физиономия магистра стала еще мрачнее. Еще суровее. Я внутренне вздрагивала каждый раз, когда кулак Вейрона находил цель. Кошмар, кошмар, кошмар… Даже забыла о том, что мне и самой больно.

— Только попробуй. Я хирург… короны… — прохрипел с ненавистью Крис, когда магистр опасно выкрутил ему запястье.

— Хирург? Превосходно, — Райс снова хлестко отметился на выдающейся челюсти. — Значит, сам себя и заштопаешь!

Он протащил Криса через всю палату к открытому окну и с размаху вышвырнул из академии. Я испуганно ахнула, поднялась, цепляясь за край кушетки.

— Боги Эррена, вы спятили? — шатающейся походкой добрела до окна и выглянула наружу.

Вейрон лежал в кустах без сознания, свешиваясь головой вниз, к самой луже. Запах крови, наполнивший кабинет, смешался с ароматом филии, и к горлу подкатила тошнота.

— Мне не стоило вмешиваться? Вам все нравилось, мисс Лонгвуд? У вас просто такие экзотические игры, а я не разобрался? — холодно уточнил магистр, потирая челюсть.

— Не нравилось, нет, — зажмурилась со стыда, поправляя порванную юбку.

Аккуратно ощупала скулу, судорожно вздохнула. Неожиданно: Райс был единственным во всем отделении, кто пах приятно. Варховыми уравновешивающими маслами с Саци. Правда, выглядел он не слишком уравновешенным.

— Но вы зря… так, — я приоткрыла один глаз, и в фокус попала разбитая губа магистра. Гхаррово копыто! Я всем приношу только боль. — Это не ваша проблема.

— Разумеется, мисс Лонгвуд, — раздраженно прохрипел Райс. — Это ваша проблема. Вы ее притащили за собой из Тарлина. Вероятно, думали, что само пройдет? Рассосется, да? Вы от него бежали?

Он говорил зло, хлестко, и казалось, будто лупит меня по другой щеке. Пока еще здоровой.

— Он не должен был меня найти, — пояснила с долей растерянности. — Крис и искать-то меня не должен был.

— «Крис». Ваш приятель, да? — Райс яростно засучил мокрые рукава и с силой потер лицо, стряхивая на пол кровавые брызги. — Не может забыть свою рыжую ассистентку?

Рубашка липла к его телу не самым приличным образом. Выявляя вархов рельеф и оставляя просвет с темными волосками.

Оно, конечно, было понятно. Тот, кто борется на болотах с исчадиями Тьмы, не может оказаться пузатым рохлей. Но все равно несколько обескураживало.

— Я не его ассистентка. Я…

— Неважно, — горячо выдохнул мне в лицо. — Мне плевать, мисс Лонгвуд, на ваши любовные приключения. И без них забот хватает.

— Так не лезьте! Я сама с ними справлюсь.

— Я видел, как вы справляетесь, — прошипел, сжимая квадратную челюсть. Ухватил меня за локоть, дотащил до стола Граймса и сунул в грязное кресло. — Вы уже один раз «решили» свои проблемы. Сбежали. Вот они и притащились за вами следом. Приползли преданным псом. Где-то должно быть нормальное обезболивающее…

Он бегло порылся в ящиках стола, но ничего не нашел. Воззвал к мраку бездны и двинулся к шкафу с медикаментами.

— Я не за нотациями от мрачного грикха, с глазами, наполненными Тьмой, сюда пришла, — вздернула подбородок. — И хватит на меня ими сверкать.

— А вы ожидали, я вас сейчас в плед закутаю и чаем поить буду? — сунул мне в руку стакан, наполненный кубиками льда. — Положите в рот, беглянка.

Пока я осторожно засовывала лед за щеку, он поймал мое лицо своими крупными ладонями. На пальцах Райса искрило морозное плетение, оно било в кожу разрядами, лишая ту всякой чувствительности.

— Вы сущее исчадие, — промычала неразборчиво, катая лед во рту. — Только с вашими тварями и умеете общаться.

— Самая приятная для меня компания, — проворчал Райс, нависая надо мной черной носатой тенью.

— Единственная, которая может вас выносить.

— Я предпочту штопать разрывы на болотах, чем решать ваши романтические неурядицы, мисс Лонгвуд.

— Идите и штопайте!

— Этим и займусь, — пообещал охотно, убирая руки с моих онемевших щек. — Но сначала хочу убедиться, что вы не планируете бежать вниз и спасать своего ухажера. Вы ведь осознаете, что он не остановится?

— Я, по-вашему, полоумная? — вскинулась сердито.

— Кто знает, может, вас в детстве гхарр копытом стукнул? — раздраженно предположил, похлопывая ресницами. — Раз уж вы ни разу не пискнули, пока вас раздевали, уткнув носом в пол!

Боги, и много он видел?

Откровенничать с Райсом я была не готова. Тем более поднимать такие стыдные, неловкие темы!

— Я была уверена, что Крис никогда… Я надеялась, что он до такого не опустится, — поправилась под тяжелым взглядом.

— Что ж, теперь вы знаете, как глубоко в бездну он готов упасть.

А Софи ведь меня предупреждала. Да и я, что скрывать, видела в Вейроне эту опасную часть натуры. Она и привлекала, и отталкивала. Но, как водится, мы часто закрываем глаза на то, чего не хотели бы видеть. Тогда кажется, будто этого и нет.

— Теперь знаю, — ответила скупо, пряча от него лицо.

От укоряющего темного взгляда было так тошно, что хоть в обнимку с тазиком сиди.

— Почему вы не позвали на помощь, Алисса? — добивал словами магистр. — Вы ведь знали, что я нахожусь за дверью! Достаточно было крикнуть — и вы избежали бы всех этих унижений.

Он не понимал. Не понимал. Райс, читающий мне нотации, и был моим главным унижением этой ночи!

— Это мое личное дело. Вас оно не касается, — закусила оцарапанную губу. — Осуждайте, пожалуйста, кого-нибудь другого.

— Как скажете. Но вы должны понимать, что побег — не равно избавление, — севшим голосом скрежетал Райс. — Прошлое всегда настигает. Всюду. Ни у кого еще не получилось от него убежать. Впрочем, если это все, что вы умеете, то можете еще раз попробовать.

— Что?

— Бегите. Если хотите свободы — бегите. Прямо сейчас, вирра вас задери! — он яростно хлопнул по столу Граймса, и я подпрыгнула в варховом кресле.

Встала и ощутила, как под искромсанным подолом с меня сползают остатки тонкого шелка, призванного прикрывать самое сокровенное. Никогда не думала, что буду покидать академию с голым задом и полупустым саквояжем!

Но Райс прав: Кристиан на этом не остановится. Он меня не отпустит. Он не желает быть прошлым. И он действительно одержим. Мной.

Прижимая к себе обрывки ткани, я вернулась в кресло и склонилась над столом. Дрожащей рукой накарябала Граймсу записку, в которой сообщила, что увольняюсь с должности его ассистентки. Что покидаю академию этой же ночью по личным обстоятельствам. И все вещи прошу переслать в Тарлин моей бывшей хозяйке по указанному адресу.

Зубы стучали, с трудом попадая друг на друга. Все мои «дамские» завитки клонились вниз, стремясь упасть в обморок. И не было уверенности, что док разберет мои отчаянные письмена.