Ночь души

Елена Кузьменкова

Когда твою родную землю поразило проклятие, возлюбленный бесследно исчез, а тебе самой грозит смертельная опасность, то остается только одно – бежать. Духи Рода приказывают молодой ведьме Мелиссе отправиться в далекий лес и найти убежище в заброшенном домике лесника. Но не грозит ли Мел в этом месте еще большая опасность? Вокруг запустение, а соседями ведьмы оказываются весьма странные личности. Героине не раз придется делать нелегкий выбор и постараться сохранить душе то, во что она верит.

Иллюстратор Софья Кузьменкова

© Елена Кузьменкова, 2023

© Софья Кузьменкова, иллюстрации, 2023

ISBN 978-5-0059-4561-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Летний день медленно угасал. Солнце уже палило не так сильно, как в разгар дня. Поднявшийся ветерок принес долгожданную прохладу. Он волной пробежал по густой траве на поле и раздул темную юбку женщины, бредущей по неширокой дороге. Она подняла голову и убрала с лица темные волосы, что выбились из-под платка. Странница бережно прижимала к себе большой сверток. На спине ее висел, давя на плечи, большой, туго набитый мешок. Немного впереди бежала крупная черная собака. Женщина остановилась и посмотрела вперед, туда, где темнела стена далекого еще леса. Сверток в ее руках вдруг тихонечко запищал, в нем кто-то завозился, а уже через мгновение воздух огласил требовательный вопль. Женщина тут же сбросила мешок с плеч и опустилась на траву возле дороги. Собака, убежавшая было вперед, вернулась и сунула свой черный мокрый нос в сверток. Женщина чуть раздраженно отмахнулась от нее, и псина послушно улеглась рядом, опустив большую квадратную голову на вытянутые лапы. Странница уложила вопящий комок себе на колени и осторожно развернула его. Под тонким лоскутным одеяльцем оказался ребенок — совсем еще маленький, скорее всего, он родился не больше пары недель назад. Лицо молодой матери озарилось нежностью. Она ласково заворковала с малышом, но плач не унимался до тех пор, пока во рту младенца не оказалась материнская грудь. Плач тут же сменился чмоканьем и урчанием. Женщина засмеялась, а потом тоже затихла, чуть покачиваясь, ожидая, пока ее дитя насытится. Она вновь вздохнула и подняла лицо, чтобы ветерок обдувал его своим дыханием.

Несмотря на усталый вид, запыленное темное платье и небрежно повязанный платок на голове, странница была красива. У нее были тонкие изысканные черты лица, большие прозрачно-зеленые глаза, опушенные черными ресницами. Ее резковатые темные брови придавали облику остроту и решительность. Вьющиеся волосы под небрежно повязанным платком были непривычно короткими и едва достигали плеч. Женщина была молода, ее кожа, чуть обожжённая солнцем, еще не узнала морщин, а тело было сильным и стройным.

Ребенок у материнской груди наелся и мягко выпустил из мокрого нежного ротика сосок. Он снова мирно спал, не заботясь более ни о каких временных неприятностях.

— Моя Кейтлин, — прошептала женщина, склоняясь к розовому личику и целуя его. — Ты снова мокрая, малышка.

Она дотянулась до своего мешка и ловко выудила оттуда кусок ткани. Перепеленав малышку, отчего та даже не проснулась, мать вновь поднялась на ноги. До темноты необходимо было добраться до леса, именно туда она направлялась. Вновь закинув за плечи мешок, женщина продолжила путь. Близость цели подгоняла ее, заставляла усталые ноги двигаться быстрее.

Лес оказался не так далеко, как ей думалось. Сначала поле то и дело стали прорезать островки кустов и поросли тонких деревьев. Постепенно деревья стали выше, сильнее. Их кроны временами совсем закрывали небо, заставляя вечернее, почти скатившееся к горизонту солнце, исчезать, а все вокруг тонуть в густой тени.

Женщина остановилась, осмотрелась, будто отыскивая известные ей ориентиры, а потом нырнула под лохматые ветви елей. Черная собака уже с ворчанием рыскала в ближайших кустах. Вечерний лес звенел птичьими голосами, из-под ног выскочил какой-то маленький зверек и бросился наутек. Ветки то и дело били по лицу, кочки заставляли спотыкаться. Попав лицом в липкую паутину и с недовольством снимая ее нити с себя, женщина вновь остановилась. Она закрыла глаза, прислушалась, а потом вдруг улыбнулась, как будто получила ответ на мысленный вопрос. Тихо нараспев она начала читать слова на непонятном языке. Слова лились плавно, с ровным ритмом. Они были похожи на странную, но красивую песню. Но вот женщина замолчала. Она аккуратно прижала к себе ребенка одной рукой, а другой вновь обнажила свою белую грудь. Наклонившись, странница чуть сжала ее, и на землю тонкой струей брызнуло молоко. Оно с легким шипением просочилось сквозь траву и мгновенно впиталось в почву.

— Прими дар и пропусти в свои владения, — громко сказала женщина. — Укрой, и я обещаю служить тебе.

Птичий гомон мгновенно стих. В воздухе разлилось напряжение, как перед грозой. Оно нарастало, давило на уши, хотелось зажмуриться и опустить голову. Но молодая женщина не уступила неведомой силе. Она продолжила стоять, широко раскрыв зеленые глаза и затаив дыхание.

— Кто ты? Назови имя?

Ветер принес шепот, что родился прямо из воздуха, из переплетения ветвей, из шуршания травы и шелеста листьев. Нечто незримое, но вполне осязаемое и сильное требовало ответа.

— Меня зовут Мелисса. — Теперь уже негромко сказала женщина, кому надо — услышит. Она распрямила усталую спину и добавила: — Я — ведьма.

Напряжение почти моментально схлынуло, птицы вновь запели, последние лучи заходящего солнца пробились сквозь листву и легли на стволы деревьев огненными полосками. Женщина осторожно выдохнула сквозь зубы, хозяин леса принял ее и разрешил остаться. Такие, как она, всегда находили общий язык с природными духами. Нельзя сказать, что они были добрыми друзьями, но, бывало, частенько приходили на помощь друг другу на взаимовыгодных условиях.

— Пошли, Арма! — молодая женщина позвала собаку, и та послушно последовала за хозяйкой.

Мел теперь уже без особых препятствий продолжила путь дальше, ей предстояло пройти в самую чащу леса, туда, где укрытая густой листвой вековых деревьев, стояла старая заброшенная избушка — ее новый дом.

Она добралась до него уже практически в темноте. Дом был окружен деревьями, словно грозными стражами. Вокруг виднелись остатки хлипкой изгороди, а в маленьком дворике находился покосившийся колодец. Даже темнота не укрыла ветхость этого старого жилища, давно заброшенного и пустого. Мел толкнула дверь, она распахнулась со скрипом. Внутри было очень темно, пахло сыростью и несвежим воздухом. Женщина сбросила с плеч мешок и, неловко повозившись в нем одной рукой, смогла достать свечу. Она подержала ее перед собой несколько мгновений, как вдруг фитилек сам собой вспыхнул. Огонек разгорелся. Мел стала осматриваться, несмело оглядываясь по сторонам. Судя по всему, дом состоял всего из одной комнаты, служившей бывшему хозяину и кухней, и гостиной, и спальней. Молодая женщина увидела стоящий у окна стол и пару табуретов рядом с ним, у стены располагался очаг, у другой стены она обнаружила довольно широкую кровать с ворохом одеял на ней. Мел не решилась положить на нее ребенка и по-прежнему держала его на руках. Дом был тих, пуст и казался совсем необитаемым. Но Мел умела слышать и видеть скрытое. Дом лишь затаился, изучая незваную гостью. Ее суть он, конечно же, распознал сразу, но сам раскрываться и откликаться не спешил. Доверие этого места еще придется заслужить.

Черная Арма уже обследовала все углы дома, обнюхала их, пару раз рыкнула на что-то видимое лишь ее глазам и успокоилась.

Мел подошла к очагу и проверила, в каком он состоянии. К ее радости, большой камин оказался в полном порядке. Заметавшееся пламя свечи сказало о хорошей тяге, а настоящим подарком оказались дрова, лежащие там и только и ждущие, когда кто-нибудь разведет огонь.

— Благодарю! — от всего сердца сказала Мел, а потом поднесла свечу к сухой древесине.

Пламя занялось тут же. Дрова потрескивали, в трубе загудело, дом озарился живым светом. Мелисса осмелилась присесть на край кровати. Она чувствовала себя чудовищно усталой. Завтра утром придется немало потрудиться, чтобы сделать этот дом пригодным для жилья, а сейчас необходимо было отдохнуть. Одеяла, лежащие на кровати, оказались старыми и пыльными, но в целом не очень грязными, и женщина решилась прилечь, удобно устроив рядом с собой маленькую дочь. Ночью малышка обязательно проснется и попросит есть, но сейчас мать может закрыть глаза и поспать. Перед страшной усталостью отступил даже голод. Мел провалилась в сон почти мгновенно. Хотя бы на это время все ее несчастья и горести отступили, тело требовало отдыха, а душа искала возможности забыться. Молодая женщина крепко спала и не видела, как у кровати вырос бледный, почти прозрачный силуэт. Он пытался привлечь внимание женщины, но она спала слишком глубоко и никак не отреагировала на его присутствие и призыв. Лежащая под столом собака подняла голову, но лишь зевнула и снова с глубоким вздохом погрузилась в сон. Ночной гость ее не взволновал. Когда в мутное окно проник свет раннего летнего рассвета, призрак медленно растаял. Ему на смену вышел другой давний житель этого домика. Маленькая мышка выбежала из-за печки, пробежала по полу и вдруг резко замерла посреди комнаты. Ее привлекли новые запахи — пахло живым существом, теплым и манящим. Такого запаха здесь раньше мышка никогда не чуяла. Когда с постели раздались хнычущие звуки и нежный голос в ответ, маленький зверек в панике шмыгнул обратно за печь. Его привычное место обитания захватило нечто чужое и непонятное, и надо было сначала хорошенько разобраться, что несло с собой это внезапное вторжение.

***

Об этом заброшенном домике Мелисса, или Мел, как она предпочитала, чтобы ее называли, узнала из видения. Последние дни ее мучили тревожные сны. Образы, которые они рождали, предупредили молодую женщину об опасности. И образ старого дома, укрытого в самой глубине далекого леса, стал являться ей все чаще.

— Беги! — приказывал, просил, а потом и умолял ее голос незримого.

Она знала этот голос. Именно так говорил с нею ее род, когда в ритуалах она призывала его для совета или помощи. Это не был голос кого-то конкретного. В нем слились голоса всех живущих в прошлом — ее матери, умершей совсем недавно, ее бабушки, прабабушки и дальше голоса всех, скрытых в веках. Они все были ведьмами. Нить ни разу не прервалась, она тянулась сквозь столетия, питая силой и передавая магический дар из поколения в поколение, от одной дочери к другой. И вот теперь этот голос приказывал ей бежать, покинуть уютный домик на краю леса, бросить все и уходить, спасаться. Но Мел долго не могла решиться. Да, она знала о том, что люди стали видеть в ней врага. Для них она была олицетворением зла, источником несчастий и бед. Хотя так было не всегда…

— Мел, ты поможешь? — спрашивала плачущая женщина. — Ты сможешь?

Женщина держала на руках маленькую девочку. Малышка лет четырех была без сознания. Ее маленькая худенькая ножка была вся в крови. Кровь текла не переставая, скрывая глубокую рваную рану. Ребенок угодил в капкан. Трава под ногами матери была мокрой от этой крови. Мел, стоявшая рядом, чувствовала, как жизнь покидает хрупкое тело девочки, тает с каждой каплей, что впитывается в землю.

— Скорее! — выкрикнула Мелисса. — Дай ее мне!

Мать не колебалась, ведьма была ее последней надеждой. Она согласилась бы сейчас попросить помощи даже у дьявола, отдать свою жизнь и душу в оплату.

Мел бережно приняла девочку и скрылась с нею в доме.

— Жди здесь. — Коротко приказала она. Не стоит женщине видеть всего, что она будет делать с ее дочерью.

В доме Мел положила малышку на деревянный стол. Небрежным торопливым взмахом руки зажгла стоявшие там свечи. Огонь послушно вспыхнул, повинуясь ее воле. Мелисса склонилась над столом, зашептала заклинание. Она держала руки над поврежденной ногой, чувствуя, как в ладонях собирается сила. Пальцы жгло и покалывало. Но ее собственной силы в этом случае было слишком мало. Девочка почти ушла. В доме стремительно потемнело, хотя за окном день был в разгаре. Темнота сгустилась, она обрела почти осязаемую плотность. И эта тьма, следуя призыву, проникла в девочку. Она заполнила ее жилы, потекла по ним темной рекой. Сила была велика, но она была в умелых руках. Под ее воздействием раны затягивались, сердце билось увереннее, кровотечение останавливалось. Мел не осознавала, сколько это длилось. Может быть, прошли лишь минуты, а может быть, долгие часы. Она очнулась, когда ее мягко коснулась чья-то рука. Мелисса подняла глаза. В комнате снова было светло, в окно лился солнечный свет. Рядом стояла ее мать. Она заботливо поддержала ее, когда Мел вдруг покачнулась.

— Все хорошо, — прошептала ей мама. — Ты справилась.

Мелисса кивнула и взглянула на лежащую перед ней девочку. Малышка все также не открывала глаз. Но ее щечки были розовыми, дыхание размеренным, а страшные раны исчезли. Когда Мел вынесла девочку во двор, ожидавшая их женщина выглядела олицетворением отчаяния. Она замерла, жадно глядя на свою дочь в чужих руках, не в силах произнести ни слова.

— Она жива, — торопливо сказала ей Мел. — Просто спит.

С криком радости мать бросилась к ней и приняла на руки своего ребенка. Она со слезами гладила ее по светловолосой головке и покрывала поцелуями нежные щечки.

— Месяц пои ее травами, — с усталой улыбкой произнесла Мелисса. — Ей нужно восстановить кровь. Я дам тебе листья малины и брусники, душицу. Будешь заваривать их и давать дочке пить. Молодую крапиву и одуванчик соберешь сама, его сейчас много.

Женщина кивала, она слушала ведьму, что была на несколько лет младше ее самой, и верила каждому слову, готова была выполнить любое ее указание.

— Ровно через месяц в новолуние приведешь ее ко мне. Мне нужно будет повторить ритуал. И тогда твоя дочь будет полностью здорова.

Счастливая мать кивнула и, жарко и искренне поблагодарив Мелиссу за спасение ребенка, ушла в деревню.

Мел не стала ей объяснять, что через месяц ей нужно будет изгнать из девочки темную сущность, что ей пришлось подселить. Именно она спасла малышку, и ровно на месяц нечисть обрела плоть. Через месяц действие договора закончится. Для ребенка это не представляло опасности, разве что станет временами вести себя странно. Мел не стала бы прибегать к помощи слишком зловредных сил. Сегодня не оставалось выбора. Жизнь ребёнка висела на волоске.

Мелисса покусывала губы, чувствуя, что пытается оправдаться. Перед кем? Она вздохнула.

— Ты все сделала правильно, — услышала она за спиной голос матери. — Но постарайся, чтобы девочка этот месяц была у тебя на виду.

— Я дам им полынь, — задумчиво произнесла Мел. — Это поможет держать сущность в узде.

Это был не первый и не последний раз, когда люди прибегали к помощи двух женщин, живших на краю леса. Их побаивались, сторонились, но чуть что — обращались со своими нуждами и проблемами. Платой служили продукты, ткани, нужные в хозяйстве вещи, иногда деньги.

Но потом все изменилось. Последние годы были неурожайные, жители всего западного края королевства страдали от голода. Третий год подряд дождливая весна сменялась холодным летом, а потом наступала ветреная осень со слишком ранним снегом. Голод и нужда стали их постоянными спутниками. Кроме того, из леса ушла дичь, в озерах и многочисленных ручьях почти пропала рыба. Все сошлись во мнении, что их землю кто-то проклял. А кому же это было сделать, как не ведьме? Лишь ей одной под силу было сотворить подобное зло. Никто не задавался вопросом, зачем ей это? Ведьма ведь служит самому дьяволу. В ее природе насылать проклятия, болезни и мор. А эта странная девушка, как и ее мать до этого, никогда не скрывала своего дара. Да, прислужницы сатаны ловко прикидывались, стараясь завоевать доверие деревенских жителей. Они предлагали снадобья от болезней, ворожили на удачу, предсказывали будущее, бывало, помогали дельным советом. Почти каждая семья могла рассказать историю о том, как ведьма что-то сделала для них — вылечила, помогла, подсказала, спасла. Их не боялись, хотя и несколько сторонились. Молоденькая Мел даже нашла себе мужа из местных. В нее черноволосую и ясноглазую влюбился Джон — молодой мужчина, добрый и молчаливый. Он оказался посмелее всех парней в округе, что тайком заглядывались на зеленоглазую колдунью. Джон стал захаживать в лесной домик, приносил ей в подарок то яркие бусы и ленты, то мед с собственной пасеки, то сплетенные им самим корзины. Пару частенько видели гуляющими долгими летними вечерами у озера. Парень все больше молчал и улыбался, зато вода отражала счастливый смех его спутницы. Как-то незаметно Джон и вовсе перебрался жить в лес. Говорят, молодые люди поженились, но само собой в церкви их никто не видел. Наверное, они связали друг друга с помощью какого-нибудь колдовского обряда, может, сам черт венчал их в лесу у костра под полной луной.

— Ты не боишься меня? — серьезно спрашивала Мелисса, заглядывая в голубые глаза Джона.

— А разве ты такая страшная? — мужчина с улыбкой протянул к ней руки, желая обнять.

Мел не ответила на улыбку и увернулась от ласковых рук.

— Пойдем со мной, — тихо сказала она ему и пошла, не оборачиваясь, уверенная, что он следует за ней.

Они шли в лес по едва различимой звериной тропке в самую чащу, пока темные деревья своими кронами совсем не заслонили солнечный свет. Там у высокой ели Мелисса остановилась и повернулась к мужчине.

— Ты говорил, что любишь меня и хочешь быть со мной, — напомнила она ему.

Он кивнул уверенно, но несколько настороженно, гадая, что она задумала.

— Я верю тебе, — сообщила девушка. — Но хочу, чтобы ты увидел больше, чем видят все остальные. А когда ты увидишь, то сможешь решить по-прежнему ли ты хочешь быть со мной.

Джон хотел что-то сказать, подавшись к ней вперед, но Мел закрыла своей узкой ладонью его рот.

— Только, когда увидишь, — повторила она. — А пока молчи.

И она показала ему. Свет сменяла тьма, мелькали тени каких-то существ, что послушные воле колдуньи являлись на ее зов. Огонь и вода подчинялись ее слову. Земля шептала что-то, деревья склонялись, и среди ветвей он видел чудные лица. Иногда от ужаса хотелось зажмуриться, заткнуть уши и бежать, куда глаза глядят, но Джон остался на месте. Когда все закончилось, он взял Мелиссу за руку. Его пальцы чуть дрожали, но в голубых глазах не было даже тени сомнений.

— Я хочу быть рядом с тобой. — Твердо произнес он и уже более робко добавил: — Если ты позволишь.

Мелисса с удивлением покачала головой.

— Не понимаю, зачем тебе это надо. Любая девушка из деревни была бы счастлива стать твоей.

Джон нахмурился.

— Ты привела меня сюда в надежде, что я отстану? — спросил он. — Ты этого хочешь?

— Я лишь хочу, чтобы у тебя не осталось иллюзий. — Мел слегка повысила голос. — И понял, я не изменюсь. Даже ради тебя. Просто не смогу. Я такая, какая есть. Другой быть не сумею.

— И не надо, — Джон положил свою руку на ее щеку, нежно провел пальцами, задевая завитки черных волос у уха. — Оставайся такой. Я просто выбрал тебя.

Он улыбнулся.

— Можешь считать, что я странный. Но я тоже такой, какой есть. Меня угораздило влюбиться в ведьму. Значит, так тому и быть.

Мелисса в ответ лишь покачала головой, но обхватила его ладонь своей и прикоснулась к ней губами.

— Надеюсь, ты не пожалеешь об этом.

Ее зеленые глаза сияли любовью.

А потом начались несчастья. Неурожаи и болезни вынудили людей искать виноватых. Сначала они даже обратились к самим ведьмам. Женщины проводили в лесу странные ритуалы, где пели песни на непонятном языке, рисовали знаки на земле, бросали в костер порошки из трав и костей. Но помочь не смогли. Только подтвердили — да, проклятие существует. Есть на их земле человек, совершивший страшный грех и не признавшийся в нем, не раскаявшийся. И пока он не искупит своей вины, зло не перестанет преследовать этот край. Кто был этим человеком, ведьмы не сказали, они и сами не знали, но признали, что помочь не смогут. Тяжесть проклятия коснулась даже их дара. Они стали хуже чувствовать и видеть незримое. Духи этих мест скрывались даже от них, прятались, перестали отвечать на призыв. Стихии, ранее подвластные им, не слушались. Колдуньи раз за разом совершали досадные ошибки.

Постепенно в памяти людей стерлись слова о великом грешнике, сказанные ведуньями. Осталось только одно — проклятие и зло. И люди обратились против тех, кто предрек им несчастье. Теперь женщины не могли спокойно появиться в деревне. Вслед им неслась ругань и угрозы, бывало, что летели и камни. В лесной дом перестали обращаться за помощью. Маленькая семья стала изгоем, в людях зародился страх, а он в свою очередь породил ненависть. Джон, как мог оберегал свою жену и тещу, но все же несчастье настигло и их. Мать Мел, пожилая Грейс ушла однажды в лес за кореньями и травами и не вернулась. Ее дочь из-за беременности временно не могла использовать свои магические способности и слишком поздно почуяла неладное. Арма помогла им отыскать Грейс на дне оврага с проломленным черепом. Мел не сомневалась — ее мать погибла из-за нелепого несчастного случая. Сильная колдунья, знающая, умелая Грейс не смогла избежать несчастья. Она споткнулась о камень и, скатившись в овраг, разбила голову. Разве может быть что-то более странное? Проклятие поразило ее, Грейс не смогла противостоять ему. Мелисса оплакивала мать, горевала, но поклялась, что она приложит все свои умения, все силы, но узнает, кто виноват в проснувшемся проклятии.

Нужда не коснулась их семьи, но они все равно твердо решили покинуть эти края. Прежде чем уйти, Джон решил съездить в город, чтобы попробовать продать там кое-какой товар — он умело выделывал шкуры и кожи, делал ремни и конскую упряжь. Нагрузив целую повозку товара, Джон отправился в небольшой городок в двух днях пути отсюда. Он должен был вернуться через неделю. Сил Мел хватило, чтобы магическим заклинанием закрыть все дорожки к дому. Оставаясь в безопасном лесном доме, молодая женщина стала ждать возвращения мужа.

— Обещай, что вернешься, и как только родится наша дочь, мы сразу уедем. — Просила она его.

— Я обещаю, — шептал он ей, зарываясь лицом в черные кудри. — Мы уедем, навсегда покинем это проклятое место.

Черная Арма была собакой Джона — большая, с гладкой шерстью на сильном теле, квадратной головой и небольшими аккуратно прижатыми к ней ушами. Она была отличным сторожем и надежной охраной. Довольно скоро Арму в деревне стали воспринимать как ведьмину собаку. Она всюду сопровождала Мел, слушалась ее и, казалось, была готова напасть на любого, кто обидит ее хозяйку. Несмотря на то, что Арма была сукой, местные жители звали ее Цербером. Это произошло с легкой руки деревенского священника. На одной из проповедей он рассказал об огромных черных псах, сторожащих вход в ад.

— И ни один грешник, — строго вещал священник, — не сможет покинуть его, пока у ворот сидят эти исчадья сатаны.

Деревенские хмуро кивали. Хотя имя Цербер и казалось им мудреным, но сама история не вызывала сомнений. Местные древние легенды тоже говорили о черных призрачных псах с горящими глазами. Встреча с такой собакой сулила несчастья.

— Наверняка эта псина выполняет какие-нибудь дьявольские поручения Мел и Грейс, — шептались между собой люди. — Не иначе провожает их в ад и обратно.

С такой охраной, как верная Арма, Мелиссе можно было ничего не бояться.

Но снова оказалось, что над судьбой иногда не властны даже ведьмы. Проклятие вновь настигло их маленькую семью. В ту ночь, когда Джон уехал, у Мелиссы начались роды. Было еще рано для появления малышки на свет, и Мел сначала испугалась. Лишь потом она поняла, что сила ее рода не оставила ее в трудный час. Если бы Кейтлин не родилась в ту ночь, она могла бы не родиться вообще. Молодая ведьма чувствовала, что над нею сгущаются темные тучи надвигающегося несчастья. Роды были легкими. Мел сумела подготовиться и, хотя была абсолютно одна, смогла сделать все как надо. Она зажгла все свечи в доме, заварила травы и приготовила теплую воду, нужную одежду и острый нож, чтобы перерезать пуповину. Потом молодая мать легла на кровать и ровно тогда, когда малиновое солнце первого дня лета показалось над горизонтом, на свет появилось ее дитя.

Прошла неделя с тех пор, как Джон уехал, потом еще одна, а он все не возвращался. Мел гнала от себя плохие мысли, придумывая причины и оправдания, но, в конце концов, они взяли над ней верх. Молодая ведьма провела ритуал по возвращению своей колдовской силы. Обычно это следовало делать не раньше, чем через месяц после родов, но Мел не могла больше ждать. Едва силы, запертые в ней, вырвались на свободу, Мелисса ощутила дикий восторг и радость. Ее тело, распростертое на полу, вибрировало и дрожало, из горла вырывались бессвязные слова, душа ликовала, вернув себе утраченное сокровище — дар предков. Наконец, женщина затихла, подчинив себе и тело, и разум. Она поднялась, торопливо проверила не разбудила ли Кейтлин, но девочка безмятежно спала. Мелисса не стала тратить время. Она достала с полки кладовой сухие травы — крапиву и розмарин, затушила все свечи, оставив лишь огонь в камине, и встала на колени рядом с огнем. Пламя с благодарностью приняло сухие ароматные веточки ее подношения, туда же отправился и лоскут ткани, оторванный от старой рубашки мужа.

— Покажи! — приказала ведьма, и огонь послушно взметнулся ввысь, заставив загудеть трубу камина.

Женщина вглядывалась в ослепительное жаркое пламя немигающим взором, пока по ее щекам не потекли слезы. А потом ее веки закрылись. Она согнулась пополам, уткнувшись головой в свои колени, и заплакала. Это были слезы отчаяния, от которого разрывалась грудь. Но и сдержать его не было никакой возможности. Ведьма увидела то, о чем спрашивала. Она увидела повозку мужа — пустую и перевернувшуюся, остатки товара валялись на земле. Рядом лежал труп лошади. Мелисса не видела, что с ней случилось. Джона нигде не было, но эта картина заставляла представить себе самое страшное. Может быть, на него напали разбойники, может, он внезапно заболел или ранен? Трава вокруг была примята, но Мел сколько не всматривалась не могла больше ничего увидеть. Джон пропал. С ним явно случилось что-то плохое. И все же она чувствовала, что он жив. Это привело ее в чувство. Заставило немного успокоиться. Раз он жив, значит, все не так страшно. Он обязательно вернется. А она попробует отыскать его, вот только накопит чуть больше сил. Ей было очевидно, что ее муж очень далеко от нее, иначе бы она смогла увидеть его внутренним магическим зрением. Сейчас Мелисса едва чувствовала его. Их связь, идущая от сердца к сердцу, была словно натянутая тонкая нить — яркая, но хрупкая. Мел боялась, что она вот-вот оборвется.

Внезапно, перед внутренним взором Мелиссы, оцепеневшей от горя, появилась вытянутая темная фигура без лица. Женщина услышала лишь голос: «Беги!» А потом снова видение старого дома из ее недавних пугающих снов. Дух ее рода приказывал ей уходить, она не смела ослушаться.

Очень рано, еще до того, как наступил рассвет, Мелисса покинула свой родной дом. Она торопливо покидала вещи в мешок, забрала бесценные семейные реликвии — несколько магических книг, мешочки с самыми редкими травами и амулеты, запеленала свою крошечную девочку и выскользнула за дверь. В особом месте за очагом она оставила записку. Если Джон вернется сюда, он обязательно найдет ее — он знал о тайнике. Никто другой его не отыщет. Мелисса скрипнула зубами от злости. В ней не осталось жалости, не осталось добрых чувств ни к кому на этой земле. Одни привлекли зло, другие даже не пытались отыскать истинно виновных. Сердце ведьмы закрылось для всего, что не было связано с ее единственным сокровищем — маленькой дочерью. Ради нее она выживет, пойдет хоть на край света, только эта хрупкая жизнь имела отныне значение.

Путь до далекого леса занял пять дней. Она никогда раньше не уходила от родного дома так далеко. Малышка на ее руках была спокойна. Она просыпалась только, если была голодна, насыщалась, а потом снова засыпала. Идти, нагруженной вещами и ребенком, было тяжело, но Мел упрямо двигалась вперед. Она переставляла ноги, изредка устраивая привал для отдыха или чтобы покормить дочь. На ночлег останавливалась прямо там, где ее застигала темнота. Арма вытягивалась рядом, охраняя свою маленькую семью. С рассветом они вновь отправлялись в дорогу.

Хотя на ее плечах, казалось, лежала вся тяжесть мира, все же Мел с каждым шагом чувствовала, как ослабевает влияние на нее проклятых земель. Тягучая подавляющая сила постепенно отпускала ее. Стиснув зубы, молодая ведьма устремилась вперед.

О своей беде она запретила себе думать, просто закрыла боль в своей душе. Если бы она позволила себе сейчас горевать, то просто сломалась бы, сдалась, рухнула прямо на землю и уже никогда не поднялась. Но Мел теперь была не одна. Маленькая хрупкая жизнь дочери нуждалась в ее защите. Она обязана дать Кейтлин новый дом и безопасный мир, чтобы расти, взрослеть и наливаться силой. Мелисса выполнит свой долг, и, если это окажется в ее силах, попробует отыскать мужа, куда бы не забросила его судьба.

***

На следующее утро Мелисса занялась своей главной задачей — эту постройку посреди глухого леса надлежало превратить в настоящий дом. Первым делом нужно было найти источник воды. Большие надежды Мел возлагала на колодец, который заметила во дворике еще ночью. Раскрыв настежь двери и окна, чтобы выгнать затхлый нежилой дух, молодая женщина вышла во двор. Колодец чуть покосился, но выглядел довольно крепким. Его тяжелая деревянная крышка была сдвинута в сторону, и Мел понадеялась, что внутрь не попало слишком много мусора. Однако же, едва она перегнулась через верхнее бревно и склонилась над колодцем, как поняла, что пользоваться этой водой нельзя.

— О, — протянула она разочарованно, — так вот куда подевался хозяин этого дома.

От воды так и тянуло мертвой энергией. Мел протянула руку, до поверхности воды было далеко, но, повинуясь зову колдуньи, она медленно поднялась. Ладонь коснулась прохладной влаги. Мелисса замерла, закрыла глаза. Она почувствовала, как по позвоночнику пробежала ледяная волна, а потом схлынула, оставив слабость и дурноту. Так всегда было после общения с мертвыми. Да, хозяин лесного домика уже два года лежал на дне этого колодца. С ним произошел несчастный случай. Однажды с похмелья он решил попить водички, но не рассчитал силы и свалился в колодец. Утонул он сразу. С тех пор колодец стал его могилой.

— Как глупо, — пробормотала Мелисса, укоризненно покачав головой. — И мне теперь надо воду искать.

Впрочем, далеко идти не пришлось. Совсем рядом с домом, в небольшом овражке протекал ручей. Вода в нем была чистой и вкусной, но вот таскать ее от ручья до домика в гору было несколько тяжеловато.

Выполнив эту задачу, Мел занялась тщательной уборкой и обследованием своего нового дома. Хотя с первого взгляда он производил впечатление развалюхи, на деле оказался не так уж и плох. Крыша и пол были крепкими, в стенах и окнах не было щелей, камин работал исправно. Мелисса тщательно вымела пол, очистила от паутины стены, вытрясла и высушила на летнем солнце все одеяла. В небольшой кладовке обнаружилась посуда — несколько мисок, кувшинов и котелков. Мел радостно вскрикнула, когда прямо за дверью обнаружила рыболовные снасти. Она как раз размышляла о добыче пропитания. Утром женщина доела последний сухарь и уже заплесневелый кусок сыра. В ручье она заметила рыбу. Поймать ее не составит никакого труда. Арма, кстати, уже попробовала сделать это, успешно добыв себе довольно приличную рыбину на обед. В кладовке также обнаружились некоторые инструменты, солидный запас свечей, крепкие веревки, несколько бутылок вина. В обитом железом сундуке Мел нашла настоящее сокровище — муку, небольшие мешочки круп и даже маленький горшочек засахаренного меда. Сундук был крепким, и в него не проникли грызуны и другие вредители. Чтобы защитить продукты от порчи насекомыми, рачительный хозяин положил внутрь дикий чеснок.

— Спасибо тебе, Боб. — Искренне поблагодарила бывшего владельца Мелисса. Это она решила дать ему имя Боб, чтобы высказать свое уважение и благодарность. Человеку, даже умершему, нехорошо быть без имени. А так как настоящее его имя она не знала, то решила, что Боб вполне подойдет.

День пролетел очень быстро. Дом теперь больше был похож на человеческое жилье. В нем еще сохранился еле уловимый затхлый запах, но скоро он совсем исчезнет. Над очагом уже сушились несколько пучков ароматных трав, пол и немногочисленная мебель были чистыми, исчезли мусор и застарелая грязь. Мелисса наносила воды, нагрела ее, выкупала малышку и помылась сама. Сейчас, когда солнце закатилось за горизонт и лес окутали густые сумерки, дом осветился теплыми огнями свечей и пламенем камина. Он все еще недоверчиво относился к появившимся вдруг жильцам, но уже довольно потягивался, потрескивал просыхающей от живого тепла древесиной, скрипел ставнями на чердаке и жмурился чистыми стеклами, глядя на половинку луны в темном небе.

Мелисса расстелила одеяло перед камином и положила на него голенькую дочь. Малышка не спала, она оглядывала все вокруг внимательным взглядом голубых глаз и шевелила трогательно нежными ручками и ножками. Мел с улыбкой наблюдала за ней, тихо напевая простую песенку, но горло внезапно перехватил спазм, и песня смолкла. Молодая женщина зажмурилась, стараясь сдержать слезы, но они просочились сквозь сомкнутые веки и потекли по щекам горячими ручейками. Горячий ком в груди рос, грозя задушить. Мел стиснула зубы, чтобы не дать вырваться наружу рыданиям. С трудом овладев собой, она затихла, погрузившись в глубокое раздумье. Главное, что ее волновало теперь — как она будет жить дальше? Почему ее видения привели ее именно в этот заброшенный дом глубоко в дремучем лесу? Неужели ей предстоит жить здесь вдвоем с маленькой дочерью? Лес, конечно же, мог дать ей долю пропитания и топливо для тепла, но этого ведь было мало. Она оказалась здесь, словно дикое животное в поисках убежища. Но когда-нибудь придется выйти отсюда и вновь вернуться к людям.

Из глубоких грустных раздумий Мелиссу отвлек шорох за спиной. Она задержала дыхание, все ее чувства обострились. Мел чуть повернула голову и увидела того, кто нанес ей визит. За ее спиной стоял жуткий мертвец — полусгнившая плоть свисала с обнажившихся костей, череп скалился в страшной ухмылке, глазницы зияли пустотой.

— Я не из пугливых, — равнодушно сказала пришельцу Мел и поморщилась, — но будь добр, прими приличный вид, здесь маленький ребенок.

Фигура покойника чуть шевельнулась, качнувшись взад и вперед, словно раздумывая, послушаться ему ведьму или нет. Но она снова отвернулась и, не обращая на него внимания, ворковала с дочерью. Арма никак не прореагировала на пришельца и продолжила спать. Она, как и хозяйка, не видела в нем опасности. Когда через несколько минут, молодая женщина вновь посмотрела назад, вместо жуткой фигуры там была лишь белесая вытянутая тень, отдаленно напоминающая фигуру человека.

— Так-то лучше, — одобрила его новый облик ведьма и развернулась на табурете к нему лицом.

Оба будто разглядывали друг друга. Призрак бесцветными глазами смотрел на женщину перед собой. Незнакомка, оказавшаяся в его доме, была красива — черные вьющиеся волосы до плеч, прозрачные, словно вода в ручье, глаза. Изящная, но сильная, с благородной осанкой, тонкими руками, что сейчас бережно поправляли одеяло на уснувшем ребенке. Мелиссе же рассматривать было особенно нечего. Ни жуткий мертвец, ни призрак не сказали ей об облике пришедшего ничего определенного.

— Ты хозяин этого дома? — тихо спросила Мел. — Это ведь твое тело в колодце?

Призрак не мог разговаривать, но ведьма прекрасно понимала его. Он подтвердил ей, что является хозяином этого дома — бывшего охотничьего домика одного лорда.

— Здесь недалеко есть замок?

Есть, он находится сразу за лесом.

Мел заинтересовала эта новость. Значит, это место не такое глухое, как она думала, и здесь рядом живут люди. Она раньше не путешествовала и плохо знала, что находится за пределами ее родных мест.

— Я назвала тебя Боб, — сказала Мелисса духу хозяина. — Но если у тебя есть другое имя…

Призрак согласился быть для нее Бобом. Он находился между миром мертвых и живых уже почти два года, и постепенно его земная жизнь стала забываться, воспоминания человека таяли, как туман под солнцем, многое стало уже неважным. Постепенно он превращался в ничто, бестелесный сгусток мертвой энергии, застрявший между мирами.

— Ты хотел бы, чтобы твое тело было упокоено в земле, а дух обрел свободу, — озвучила ведьма желание хозяина. — Что ж, я обещаю тебе подумать, как это можно осуществить. Постараюсь помочь в обмен на твое гостеприимство.

На следующее утро Мелиссе нанес визит тот, кто по праву считал это место своим и только своим. Молодая ведьма перетрясала одежду, найденную в одном из сундуков за кроватью. Она прикидывала, что ей пригодится, а что следует выкинуть или пустить на тряпки, когда в проеме широко распахнутой двери возникло маленькое, очень возмущенное существо. Черно-белый кот угрожающе рычал. Его загривок встал дыбом, увеличив животное в размерах. Желтые, большие, как у совы, глаза сверкали от праведного гнева. Даже присутствие огромной собаки его не остановило. Арма сначала опешила, а потом глухо зарычала. Она вся подобралась, готовясь к прыжку, но в последний момент ее остановил голос хозяйки.

— Арма, нет! — Мелисса протянула руку и коснулась загривка собаки. — Не трогай его.

Женщина склонила голову на бок и уверенно добавила:

— Это и его дом тоже.

Арма с трудом согласилась с таким решением. Она все еще ворчала, но ослушаться не посмела. А потом попятилась назад, жалея, что теряет такое развлечение, как разборки с наглым зверьком.

Мел с улыбкой посмотрела на кота.

— Здравствуй, дружок, — ласково сказала она, — так вот кто настоящий хозяин этого дома?

Животное, услышавшее человеческий голос, зарычало еще громче. Кот шипел и коротко шикал, но женщина осталась безучастна к его гневу.

— Входи, если хочешь, будем жить вместе. — Сказала она, возвращаясь к своему занятию. — Буду признательна, если избавишь нас всех от грызунов. Вот с ними соседствовать я не собираюсь.

Кот еще некоторое время возмущался и рычал, а потом уселся на пороге. Он не отрывал своих круглых глаз от Мелиссы и принимался угрожающе урчать, как только она делала резкое движение или поворачивалась в его сторону. Арма следила за ним глазами, готовая, если хозяйка все-таки передумает, тут же кинуться вперед. Будь она человеком, ее несомненно восхитила бы смелость этого одичавшего кота. Он отстаивал свое право на этот дом, даже вопреки явной опасности.

Мел тихонько напевала за работой, она двигалась по небольшой комнате мягко и тихо — ее малышка-дочь спала на кровати. Кот на пороге постепенно успокоился. Он все еще не решился войти, но через некоторое время принялся умываться. Мелисса не заметила, как он ушел, но вечером, когда она разожгла очаг, чтобы уберечь дом от ночной сырости, кот явился снова. Он с невозмутимым видом, хотя и осторожно, прошествовал к самой печи, уселся там, а потом прикрыл глаза и замурлыкал, перебирая передними лапами, выпуская и втягивая обратно когти. Мел сделала вид, что ничего странного не происходит. Арма тяжело вздохнула, но спорить не стала, хотя и перешла для ночлега в самый дальний угол дома. В котелке была нехитрая похлебка с пойманной вчера рыбой, и Мелисса, зачерпнув в старую щербатую миску, налила немного коту. Зверь жадно накинулся на еду. Он урчал, но теперь уже больше от удовольствия.

— Оставайся, — тихо сказала ему Мелисса. — Еще одна бедная потерянная душа.

Ей вдруг стало невыносимо грустно, и на глаза навернулись слезы. Она громко всхлипнула, и это испугало кота. Он перестал есть и уставился на женщину, что сидела рядом. Она же замерла, прикрыла веки и задержала дыхание, стараясь справиться с нахлынувшей болью. Когда ее руки коснулось что-то мягкое, женщина вздрогнула и распахнула глаза. Кот смотрел на нее золотистыми глазами, в которых отражался огонек свечи. Он чуть прищурился, а потом потянулся и ловко подставил свою голову под ладонь Мелиссы.

— Хитрец! — засмеялась она сквозь слезы. — Значит, ты согласен жить вместе? Что ж, так тому и быть.

Мел с улыбкой гладила кота.

— Тебя, наверное, тоже надо как-то назвать? — сказала она. — Уж прости, вряд ли твой бывший хозяин скажет мне, как тебя звали прежде. Придется тебе привыкать к новому имени.

Молодая женщина задумалась ненадолго, а потом предложила:

— Не хочешь быть Патриком?

Кот продолжал мурлыкать и тереться головой о ее руку.

— У меня когда-то был кот Патрик, — продолжила Мелисса. — Правда, он был рыжий, но это ведь не важно. Патрик был хорошим котом.

Коту было абсолютно все равно, как его будут звать. За два года без хозяина и жизни в лесу он совсем одичал. А сейчас почувствовал давно забытое блаженство от тепла, домашней еды и ласковой руки, что чесала его за ушком. Он ощущал доверие к этой неожиданно возникшей в доме женщине, и его кошачье сердце сжималось от забытого удовольствия.

Плач, раздавшийся с кровати, отобрал у новонареченного Патрика внимание его новой хозяйки, но он готов был делить его с этим маленьким, уютно пахнущим молоком и нежностью маленьким человечком. Сегодня он обрел свой потерянный дом.

***

Следующие дни Мелисса была занята пополнением своих запасов. Сейчас уже можно было собирать многие травы для лекарств, еще можно было отыскать яйца в гнездах для пропитания. Для очага необходим был хворост. Молодая женщина поднималась с рассветом и трудилась до заката. Маленькую Кейтлин она всюду брала с собой, привязав к себе платком. Патрик сопровождал их обеих. Он так обрадовался, обретя наконец хозяйку, что очень боялся снова потерять своего человека. Даже собаку он готов был терпеть. Арма не приближалась к нему, предпочитая игнорировать. За неимением других собеседников Мелисса вела с новым питомцем долгие беседы. Она рассказывала ему о своей жизни, а иногда даже спрашивала совета. Все-таки этот лес кот Патрик знал гораздо лучше нее. Мел часто размышляла о том, почему ее родовые духи выбрали для нее именно этот лес и этот заброшенный дом. Если бы она сама выбирала для себя новое место, то никогда бы не остановилась здесь. Лес был довольно темный, со множеством елей. Под их раскидистыми зелеными лапами было сыро и мрачно. Деревья подступали прямо к маленькому домику. Они прятали его, охраняли, но не давали проникать достаточному количеству солнечного света. В который раз Мелисса с тоской подумала, что Джон в два счета бы решил эту проблему — лишние деревья спилил бы, расчистил участок для огорода, поправил изгородь, вырыл бы новый колодец. Но сейчас здесь она была одна, не считая младенца, кота, собаки и призрака бывшего хозяина. Компания разношерстная, но в хозяйстве почти бесполезная. Разве что кот прогнал из дома всех мышей.

Боб являлся к молодой ведьме каждый вечер. Он вырастал у кровати и висел в воздухе унылой белесой тенью.

— Я пока не могу помочь тебе, — со вздохом говорила ему Мел. — Тебя надо достать из этого колодца, чтобы достойно похоронить. Но не жди, что я полезу туда за тобой. Удовольствия доставать твои гнилые останки со дна мало. Я должна придумать что-то другое.

Боб в волнении мерцал, иногда принимал на мгновение образ страшного мертвеца, потом смирялся и исчезал. Но следующим вечером появлялся опять.

— Чей именно замок находится недалеко? — пробовала узнать у него Мел. — Много деревень в округе?

Оказалось, что рядом замок обедневшего лорда, а деревня только одна. Люди там живут за счет фермерства. Лорд из замка раньше был заядлым охотником, Боб помогал ему в охоте, служил верой и правдой.

Для Боба эти беседы оказались крайне полезны. Его душа, застрявшая в этом мире и терявшая свои воспоминания, по крупицам собирала себя. Его память, привычки, ценности постепенно воскресали в нем, делали его прежним. Так вскоре обнаружилось, что Боб тот еще зануда. Он не давал Мелиссе заснуть, пока та не убедится, что огонь в очаге полностью прогорел и ни один уголек не угрожает пожаром, требовал, чтобы она запирала дверь на ночь на тяжелый засов.

— Я — ведьма, — несколько высокомерно заявляла ему Мел. — В этот дом никто не сможет зайти без моего разрешения, а огонь, как и вода, подчиняются мне.

Боб игнорировал ее высказывания и требовал соблюдение порядка.

— Кстати, о стихиях, — задумчиво произнесла Мелисса в один из вечеров. — Пора как следует подружиться с этим местом. Хозяин леса пустил меня к себе, но я еще не поблагодарила его за это. И не представилась другим духам.

Молодая женщина подошла к окну и взглянула на звездное ясное небо.

— До полнолуния осталось всего пара дней. Дождусь его и проведу ритуал. Тогда я смогу видеть, чувствовать и управлять силой этого леса намного лучше.

Мелисса оглянулась через плечо на висевшую в воздухе белесую тень:

— Может, тогда я смогу уговорить воду отдать твои бренные останки, Боб.

Призрак вновь заволновался — вырос в размерах, стал почти прозрачным, а потом вернулся к первоначальному виду.

— Потерпи, дружок, — ласково сказала ему Мел. Она погрустнела и, отвернувшись, долго смотрела в окно на быстро темнеющее небо.

— Возможно, здешние духи дадут мне достаточно сил, чтобы отыскать Джона.

В ночь полнолуния Мелисса долго не решалась выйти из дома. Она сомневалась, брать ли ей с собой Кейтлин. Малышке, конечно же, было не место в ночном темном лесу, но с момента ее рождения Мел ни на минуту не разлучалась с дочерью. И все же ритуал, который собиралась провести ведьма, не терпел присутствия посторонних, особенно маленьких невинных детей. Скрепя сердце, Мелисса решилась оставить дочь в домике. Она тщательно закрыла все тропинки к своему жилью, погасила огонь в очаге и вызвала Боба.

— Сегодня ночью ты будешь здесь, — строго сказала ведьма призраку. — И будешь присматривать за ребенком.

Боб было возмутился и собирался исчезнуть, но Мел прикрикнула на него.

— Ты же хочешь, чтобы я обрела достаточно сил и смогла помочь тебе? — грозно нахмурив брови, спросила его она. — Или тебе нравится валяться на дне того колодца?

Боб тут же успокоился и вытянулся возле кровати бледной тенью.

— Так — то, — Мелисса удовлетворенно кивнула. Она накинула на плечи плащ и последний раз, прежде чем выйти, бросила взгляд на спящую малышку.

— Если что-то случится, дай мне знать, — тихо попросила она. — Арма будет сторожить вас снаружи.

Призрак остался в роли няньки, а ведьма выскользнула в сырую прохладную ночь. Луна еще не взошла, лишь яркие звезды сияли на черном бархате далекого неба. Жизнь в лесу не смолкла с наступлением темноты — пели птицы, шуршали в кустах какие-то звери, с писком пронеслись летучие мыши, что охотились за комарами. От ручья резко пахло сыростью. Но кроме всех этих естественных звуков и запахов, молодая ведьма чувствовала и нечто иное. В воздухе было разлито напряжение. В ушах зазвенело от давления чего-то мощного. Потусторонний мир замер на короткое время, чтобы встретить ночное светило — олицетворение силы во всей ее мощи. Мелисса успела неплохо изучить лес вокруг дома. Она перешла овраг с текущим по его дну ручьем, нырнула в кромешную темноту под широкие лапы старых елей и вышла на небольшую поляну. Еще днем женщина собрала кучу хвороста для костра, и сейчас достаточно было короткого заклинания, и яркое пламя вспыхнуло, затрещали сухие ветки, и в небо полетели яркие, как звезды, искры. Мелисса скинула плащ и поежилась от ночной прохлады. Она развязала пояс платья и тесемки у ворота, скинула ботинки. Босые ноги намокли от росы, и Мел почувствовала, как по телу пробежала дрожь. Она достала принесенный с собой нож и очертила широкий круг вокруг костра, а потом подвинулась ближе к пламени, согреваясь от его жара. В огонь посыпались сухие стебли травы, и воздух приобрел горьковатый запах. Даже во рту ощущался привкус легкой горечи. Когда луна выплыла над верхушками деревьев и величественно застыла среди россыпи звезд, Мелисса была готова начать ритуал. За пределами круга женщина разложила угощение для лесных духов. Дома она слепила небольшие лепешки из меда и остатков муки. Их сладкий аромат привлечет внимание маленьких созданий, живущих в кроне деревьев. Мел кинула в костер горсть мелких самоцветных камешков и прочитала заклинание призыва. Еще не отзвучали последние слова, как она почувствовала, что воздух вокруг нее сгустился. По позвоночнику пробежали мурашки, а волосы на затылке приподнялись. Лес давно уже наблюдал за новой жилицей, а сейчас с нетерпением жаждал познакомиться поближе. Мелисса замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Враждебности или неприятия она не ощутила, а потому смело шагнула за пределы круга. Нечисть только этого и ждала. Ведьма почувствовала, как ее касается нечто почти неосязаемое, потустороннее, но реальное. Это было неприятно. Холодные липкие прикосновения трогали не только кожу или волосы, они проникали внутрь, пробовали на вкус жизненную силу. Появись у них хоть малейшее сомнение в силе той, что открыто стояла перед ними, духи сожрали бы ее, высосали по капле всю душу, оставив лишь пустую оболочку, что в свою очередь пошла бы на корм хищникам. Но Мелисса была уверена в себе. Ее природный дар передавался из поколения в поколение уже много веков. За ее спиной стоял мощный род чародеек, целительниц, ведуний. В ней сошлись сейчас все накопленные знания, силы и способности. Этому лесу, даже самому его Хозяину ведьма была не по зубам. И духи поняли это. Мелисса почувствовала, как от нее отринули их призрачные щупальца, кожу перестало покалывать, а напряжение схлынуло, оставив некоторую слабость.

— Благодарю, — Мел смиренно опустила голову. Взаимное уважение границ — это основа любых взаимоотношений, тем более отношений с миром потусторонних сущностей.

Мелисса повернулась к ярко горевшему костру лицом и, протянув руку, бросила в огонь несколько медных монет. Из небольшого мешочка, который женщина принесла с собой, она вытащила лепешку. Разломав ее пополам, одну часть ведьма бросила в огонь, а вторую половинку принялась медленно есть. По древнему обычаю она разделила трапезу с духом огня, прося его покровительства и выказывая свое уважение. Мел вглядывалась в танцующее пламя и видела, как в самой его середине вертится что-то похожее на небольшую красноватую змейку. Змейка извивалась, скользя между горевшими ветками, скручивалась кольцами, а потом пропала. Огонь стал медленно угасать. Хорошо, стихия приняла подношение. Завтра утром с места кострища нужно будет собрать пепел. Он сохранил силу огня и будет весьма полезен в ритуалах.

Духи воздуха тоже были довольны. Не зря ведьма жгла ароматные травы, бросала в огонь лепестки цветов. Сквозь дым, пока он не рассеялся в ночном воздухе, можно было видеть причудливые силуэты. Обладая хорошим воображением, легко было представить себе диковинных зверей или птиц. Подношение воде Мел сделала еще утром. Эта стихия отвечала за изменения, движение, чувства. Она дарила обновление, смывала боль и недомогания, избавляла от тревог и страхов. Помогала вода и закреплять результат, так как обладала памятью. Озера в лесу Мелисса пока не нашла, а самым ближайшим к домику водоемом был ручей в овраге. Именно туда Мел и пошла на рассвете, захватив с собой сплетенные венки из ярких цветов. Вообще, обращаться к воде, прося защиты и обновления, требовалось каждое утро. Но Мелисса, занятая тяжелыми мыслями и тяжелым трудом по обживанию нового места, последнее время не приходила к воде за магией. Пора было это исправлять. Женщина опустила руки в прохладную воду и призвала стихию. Вода — послушная и изменчивая, отозвалась довольно охотно. Забурлив сотнями пузырьков, небольшая волна поднялась, окатив Мел почти до самых плеч, и схлынула обратно. Мелисса почувствовала легкость и улыбнулась просто так, без причины. Давно она не ощущала эту чистую радость жизни. Впрочем, вода не в силах была помочь надолго. Но и эти минуты дарили облегчение.

Когда костер догорел, Мелисса заторопилась домой. Небо на востоке еще не просветлело, луна склонилась к горизонту. Лес чуть притих, в этот самый темный час ночи землю ненадолго окутал полный покой. Подходя к домику, Мел услышала плач ребенка и ускорила шаг, рискуя споткнуться в темноте о выпирающие корни или стволы поваленных деревьев. У крыльца ее встретила беспокойно скулящая собака. Женщина рывком распахнула дверь и вошла. При ее появлении свечи на столе мгновенно вспыхнули, краем сознания Мелисса почувствовала удовлетворение — сил действительно прибавилось. Свет осветил маленькую комнатку и представил взору женщины устрашающую картину. Ребенок на кровати заливался плачем. Малышка выпростала из пеленок ручки и ножки и сердито размахивала ими. А прямо над нею склонился жуткий мертвец. Он тянул к ребенку костлявые руки с лохмотьями полусгнившей одежды и скалился в страшной улыбке. Мелисса уже готова была отбросить мертвеца подальше от дочери и стереть его в порошок — она даже почувствовала, как покалывают ладони от прилившей к ним энергии. Но вовремя одумалась, правильно оценив ситуацию, и рассмеялась. Малышка проснулась от голода и заплакала, а призрак не в силах успокоить ее в своей бестелесной ипостаси, принял единственную доступную ему физическую форму. Жуткую, но все же обладающую руками, чтобы попробовать укачать ребенка.

— Спасибо, Боб, — сквозь смех сказала она призраку. — Дальше я сама.

Боб с облегчением исчез. Роль няньки оказалась для него слишком непривычной и обременительной. Больше он на такое никогда не согласится.

Вскоре маленький домик, притаившийся в самой чаще темного леса, вновь окутала темнота и покой. Несколько часов до рассвета дом и его обитатели мирно спали, не считая Патрика, который тихо сидел под крыльцом, карауля неосторожную мышку.

***

Этим утром, воодушевленная ночным общением с лесом, Мел решила возобновить свои ежедневные водные ритуалы. Она вновь спустилась к ручью в том месте, где обычно набирала воду. Там полуутопленный в воде лежал большой камень с ровной поверхностью, выпирающей над водной гладью. Мелисса втянула носом запах сырости и, поеживаясь от прохлады, стянула с плеч рубашку. Когда молодая женщина опустилась на колени на камень и склонилась над зеркалом воды, отражение чуть зарябило, а со дна стали подниматься мелкие струйки пузырьков. Мел довольно улыбнулась, стихия сегодня отзывалась очень охотно. Приятно наконец чувствовать себя в полной силе своего дара. Проклятые земли почти полностью заглушили ее способности, сделали слабой и уязвимой. Теперь же, когда она покинула гиблое место и заручилась поддержкой духов этого леса, ведьма вновь ощутила свои возможности, и это несмотря ни на что было радостным окрыляющим чувством. Мелисса чувствовала себя так, словно с нее спали тяжелые оковы, разорвались сдерживающие ее путы. Она была сильна и свободна. Мел опустила руки в воду, влага покрыла их до плеч. Пальцы ушли в мелкий нежный песок дна. Она видела их очертания, слегка искаженные тихим течением и толщей воды. С волнением Мелисса стала произносить слова заговора, в нем было приветствие, благодарность и просьба. На короткое время ведьма полностью открывалась стихии, доверчиво и бесстрашно предлагая взять у ее дара все, что вода пожелает, и наполнить в ответ свойствами, присущими самой стихии — мягкой, но упорной силой, способностью изменяться и упорно стремится вперед, обходя любые препятствия, чистотой обновления и свойством возвращаться, менять форму, оставаясь при этом собой. Вода отозвалась, закрутилась небольшим водоворотом и обдала холодной водой Мелиссу чуть ли не с головой. Женщина потрясенно и радостно взвизгнула и, продолжая улыбаться, прошептала финальные слова, отпуская и благодаря. Ее рубашка, сбившаяся на талии, полностью промокла. Мел подумала, что в следующий раз она снимет ее полностью — ее здесь никто не увидит, да и возвращаться домой в мокрой одежде было не очень приятно. Молодая женщина уже поднималась с колен, когда ее привлекло движение на другом берегу, чуть ниже по течению. Она замерла и увидела, как к воде выходит самка оленя. Она двигалась абсолютно без страха, мало того она заметила стоящую у воды женщину первой, но это ее не остановило. Животное понимало, кто перед ним, и чувствовало себя спокойно. Мало того, мгновение спустя рядом с оленихой оказался ее детеныш — недавно рожденный олененок, трогательный и смешной, прижимался к ее боку. Животные подошли к воде и стали пить. Мелисса, стараясь не делать резких движений, поднялась и отступила назад.

Ее поглотили мысли о собственном ребенке. Девочка сейчас безмятежно спала в доме. В их недолгой совместной жизни выработался уже особый ритм сна, кормления и пока еще коротких периодов бодрствования. Кейтлин просыпалась очень рано на рассвете, ела, а потом снова засыпала, пока солнце не поднимется выше кромки леса у горизонта. Мел легко подстроилась, успевая отдохнуть самой и сделать важные утренние дела. На днях малышка подарила ей свою первую улыбку, и сердце матери заполнила любовь и нежность. Этой любви было так много, что Мелиссе как никогда хотелось поделиться ею, рассказать о ней и разделить с кем-то близким. Но делить было не с кем, свидетелем улыбки оказался лишь равнодушно дремлющий на краю кровати кот. Но он скорее был недоволен, чем заинтересован, когда Мелисса обратилась к нему с возгласом:

— Ты видел? Нет, Патрик, ты видел? Она улыбнулась! По-настоящему улыбнулась. Правда же, она красавица?

Патрик приоткрыл один глаз, потом поднялся, выгнулся дугой, потягиваясь, и снова улегся, игнорируя и вопрос, и восторг своей новой хозяйки.

А Мел затопила печаль. Эту первую улыбку она должна была разделить с мужем и матерью. Они вместе должны были радоваться и восторгаться маленьким чудом. А вместо этого она в одиночестве среди чужого леса вынуждена думать, как ей выжить. В ближайшее же время она, пользуясь вернувшимися способностями, собиралась выяснить хоть что-то о судьбе Джона. Она по-прежнему ощущала их связь, но нить была натянута и причиняла неясную, но постоянную ноющую боль. Луна убывала, это было не лучшее время для видения, но Мел не могла больше ждать. Она лишь надеялась, что сил ее дара хватит.

Ее тревожили сны. А своим снам молодая ведьма привыкла доверять. Особенно пугающим был ее последний сон. В нем они с Джоном собирались пожениться. Мелисса видела себя в нарядном светлом платье, в каком она была в тот памятный день. Свои вьющиеся волосы девушка украсила полевыми цветами. Едва на лес опустится вечер, и на небе зажгутся первые звезды, они с Джоном отправятся на ритуальную поляну и проведут свадебный обряд. Он был предельно простым — держась за руки и глядя друг другу в глаза, жених и невеста обменяются клятвами.

— Отдаю тебе себя и принимаю тебя, — сказала Мел, глядя в свое отражение в зеркале, представляя, как скоро скажет эти слова Джону. — Клянусь любить тебя всегда, идти за тобой, быть верной тебе, оставаться с тобой в дни печали и радости.

В своем сне Мелисса видела мать, та с радостным видом готовила праздничный ужин, расставляла букеты цветов в их маленьком домике. Неожиданно в зеркале, в которое девушка все еще смотрелась, за своей спиной она увидела бабушку. Мел удивилась ее присутствию — бабушка умерла больше десяти лет назад. Она нечасто приходила во снах своей внучке, хотя Мелисса ощущала ее присутствие во время ритуалов обращения к роду.

— Что за праздник у вас? — удивленно спросила старушка.

Она крутила головой, глядя на украшенный дом, угощения на деревянном столе и непривычно нарядную девушку.

— Так свадьба, бабушка! — Мел улыбнулась ей через зеркало. — Я замуж выхожу.

Старушка недовольно поджала губы. Она покачала головой и нахмурилась.

— Странная у тебя свадьба, внучка. — Голос был строг. — Свадьба есть, а суженого твоего нет.

Даже во сне Мелисса ощутила страх и холод.

— Как же нет, бабушка? — дрогнувшим голосом спросила она. — Мой жених — Джон.

— Нет его. — Повторила старая ведьма.

Напуганной Мелиссе показалось, что глаза ее злы. Девушка круто повернулась, но старушки за спиной уже не было. Лишь висело в воздухе незримое эхо брошенных ею слов:

— Нет его. Нет.

Прошлое и будущее наслоились, нахлынули и перемешали все в этом сне. И вот уже Мел бежит по лесу в своем светлом платье. Она боса, и ее ноги ощущают прохладу лесной тропинки, а ветки деревьев цепляются за ее волосы и больно царапают кожу. Она оказывается на той самой поляне, где должен был проводиться свадебный обряд, но здесь пусто и темно.

— Его нет, — повторяют губы Мелиссы. Приходит осознание: — Ведь его и правда нет. Что же это я? Какая свадьба?

Девушка останавливается посредине поляны, луна равнодушно льет на лес свой холодный свет. Кругом очень тихо.

— Но ведь свадьба была! — вдруг кричит Мелисса и тут же испуганно и недоверчиво спрашивает: — Была же?

— Его нет, — шепчет в деревьях ветер. Или это духи отвечают на вопрос ведьмы? — Нет его, нет.

И тогда Мелисса кричит. Отчаянно и громко, согнувшись пополам и обхватив голову руками. Горе заполняет ее до краев.

— Я не знаю, где он! Где?

Она проснулась, услышала, как быстро бьется ее сердце, будто она и правда бежала сейчас по темному лесу и не сразу осознала, где находится. Лишь через несколько минут, Мел поняла, что лежит в своей кровати. Рядом тихонько спит Кейт, а в ногах, придавив их своей тяжестью, лежит Патрик. За маленьким окном еще царит ночь, до рассвета далеко, но сон ушел, оставив печаль и тревогу. Мел поворачивается на бок и сворачивается клубочком вокруг дочери. Кейтлин — единственный ее якорь на этой земле. Тревога в сердце росла, на глазах закипали слезы, но усилием воли Мел запретила себе эмоции. Если она позволит сейчас себе слабость, то может сломаться. А ей этого нельзя. Все обязательно снова будет хорошо, и Джон вернется, где бы он сейчас не был, и они вдвоем заживут новой жизнью. Задремать удалось уже на рассвете, когда первые робкие лучи пробрались в комнату. Едва Мел овладел сон, проснулась малышка с требованием еды. Жизнь шла своим чередом, ей было некогда останавливаться на переживаниях.

***

Мелисса решила, что совершит обряд призыва, чтобы попробовать найти мужа через два дня — необходимо было собрать некоторые травы. А пока она собиралась дойти наконец до замка и вообще разузнать все как следует о местах, в которые забросила ее судьба. Кроме одиночества, которое начало понемногу ее тяготить, ей нужна была еда. Она успешно ставила силки на зайцев, ловила рыбу и собирала первые ягоды земляники в лесу, но ей нужно было намного больше — масло и хлеб, овощи и злаки для каш. Молодая женщина рассчитывала приобрести в деревне кур, чтобы поселить их у себя, а еще парочку коз. Из молока она сможет сама делать сыр и творог. Боб говорил, что деревня и замок довольно далеко. Мелисса удобно привязала к себе ребенка большой шалью, чтобы оставить свои руки свободными, взяла с собой кошелек с деньгами, а также мешочки с лекарственными травами. Они могут пригодиться для обмена или продажи. Арму она с собой не взяла. Крупная черная собака может напугать людей, следовало быть очень осторожной.

Мел не собиралась раскрывать всем, кем она является. Женщина решила назваться травницей и только. Она больше не совершит ошибки, предлагая свою магическую помощь всем подряд. Теперь ее совсем некому защитить от злой молвы и несправедливости. Лечение травами, приготовление лекарств — настоек и мазей, вот и все, что она может предложить.

Лес довольно долго был густым и малопроходимым, заросшим колючим кустарником. Двигаться было трудно, приходилось постоянно перелезать через поваленные старые деревья и обходить небольшие овраги. Споткнувшись в очередной раз, Мелисса зло зашипела.

— Хозяин леса плохо делает свою работу, — проворчала она. — Это не лес, а сплошные дебри.

Женщина подняла голову и вдруг увидела справа широкий просвет между деревьями. Оглядевшись, Мелисса поняла, что довольно широкая тропинка все время была рядом. Ведьма в сердцах выругалась и тут же явственно услышала приглушенный шелестом листвы смех. Не иначе как лесные духи решили пошутить над своей новой жилицей. Мел вздохнула и уже беззлобно погрозила кулаком в сторону высокой старой ели. Она выбралась на тропинку и, поудобнее перехватив мирно спящую дочку, продолжила путь. Где-то через четверть часа лес стал редеть, и Мелисса вышла на поле. Оно было нераспаханным и покрытым густой травой с цветущими ярко-желтыми мелкими цветочками. Через поле вела дорога, но было заметно, что ею пользовались весьма редко. Вдалеке за полями, виднелись деревенские домики, а еще дальше угадывалась стена замка.

Мелисса довольно улыбнулась. Очень скоро она будет в деревне. Женщина ускорила шаг. Она вдруг ощутила острую потребность увидеть людей — живых, настоящих. Мел и не думала, что так соскучилась по обычному человеческому общению. Хотелось поговорить с кем-то, посмотреть в глаза, ощутить людскую жизнь вокруг с ее привычными заботами. Последние недели единственными собеседниками молодой ведьмы был кот, собака и безмолвный призрак. Малышка Кейтлин была еще слишком мала, чтобы стать для своей матери хоть какой-то собеседницей.

Солнце светило ярко и поливало все кругом жаром. Мел запыхалась и мечтала о глотке прохладной колодезной воды. Женщина жадно вглядывалась в открывавшийся перед нею вид на деревню, но с каждым мгновением ее шаги все замедлялись, пока она в растерянности не остановилась совсем.

— Что же это? — произнесла она, и ее голос странно прозвучал среди окружающего безмолвия и запустения.

Деревня была пуста и заброшена. Мало того, большинство домов были разрушены. Разрушены не временем, а специально — повалены изгороди, выбиты двери, кое-где повреждены стены. Ни людей, ни животных видно не было. Мелисса обошла деревню по краю, все время опасливо косясь на зияющие провалы пустых окон и дверей. Своим внутренним чутьем она не ощущала присутствия какого-либо зла, лишь неясное эхо прежней жизни. Почему же люди покинули эту деревню? Мелисса оставила заброшенное место позади и уже с некоторой настороженностью двинулась дальше к стенам замка. На дороге, ведущей к замку, виднелись следы лошадиных копыт. Ею явно пользовались, и это несколько успокаивало. Через неглубокий ров был перекинут мост, а ворота в стене были открыты. Какой-либо охраны у ворот не было, и Мелисса вошла во двор. Там было пусто, но в пыли копошились куры, а из большого сарая донеслось ржание лошади, значит, люди здесь точно были. Однако же пройдя весь большой двор, Мелисса так никого и не встретила. Она осмотрела сам замок. Построенный из светлого камня, он был не очень большим и очевидно довольно старым. Все его четыре стороны венчали круглые башни, крыша украшена зубцами. Передний фасад потрескался в нескольких местах, разноцветные стекла сохранились не во всех окнах. Кое-где на первом этаже оконные проемы были затянуты бычьим пузырем и даже просто какими-то тряпками. Мелисса с опаской поднялась по широким ступенькам и прислушалась, больше к себе, чем окружающим звукам. Она ощутила, что сейчас замок был пуст, но он точно был обитаем. Люди ушли отсюда не так давно. Решившись, Мел толкнула деревянную высокую дверь. Та открылась легко, и женщина шагнула внутрь. Ее встретила тишина, нарушаемая лишь жужжанием мух. Солнечные лучи проникали сквозь окна, только два из которых сохранили стекла, и освещал довольно скудное убранство большого зала. Мелисса увидела длинный стол и лавки, на стенах висело оружие и несколько старых гобеленов, таких тусклых, что совершенно нельзя было различить рисунок вышивки на нем. На нескольких полках стояла какая-то посуда. Воздух пах пылью и жареным мясом. Этот запах привлек внимание Мел. В животе у нее заурчало, она почувствовала, что проголодалась. Женщина шагнула к столу. На нем стояло несколько блюд с остатками то ли вчерашнего ужина, то ли завтрака. В центре стола находилась большая тарелка с мясом, рядом лежала почти нетронутая буханка хлеба, корзинка с яйцами. В мисках осталась недоеденная каша. На столе также стояли несколько бутылок с вином или элем. На одной из лавок лежал брошенный плащ. Ярко ощущалось недавнее мужское присутствие. Кто же был хозяином этого замка? И куда все подевались? Где слуги и работники? Ответов не было. Мелисса решила, что оставаться здесь дольше нет смысла. Место было странное. Возможно, то, что она так и не встретилась с хозяевами, было к лучшему. Однако отказываться от своей первоначальной цели Мелисса была не намерена. Она ведь пришла сюда за продуктами. Не теряя времени, женщина достала свой мешок и сложила туда хлеб, сыр, две бутылки с вином, сверху она аккуратно пристроила яйца. Обследовать замок в поисках кухни, чтобы поживиться еще чем-нибудь, Мелисса не стала. Она покинула замок и торопливо выскользнула за ворота. Впрочем, по пути она так никого и не встретила.

Вечером, сидя у собственного очага, Мел задумчиво жевала кусок хлеба, запивая его также украденным вином. Она усмехнулась. Вот до чего довела ее жизнь. Она уже крадет еду. Что же дальше?

Почувствовав холодок за спиной, ведьма повернула голову.

— Боб, ты не говорил, что у тебя такие странные хозяева, — тихо произнесла она.

Белый силуэт призрака чуть заколыхался от тепла очага.

— Никакого лорда я там не видела, — проворчала Мел в ответ на недоумение своего молчаливого собеседника. — Я вообще там никого не видела. И деревни там нет. Уже нет. Возможно, при твоей жизни она и была. Но там что-то случилось. Может быть, в замке теперь обитает шайка каких-нибудь бродяг.

Мелисса с трудом проглотила кусочек хлеба.

— Что же мне теперь делать? — произнесла она, и ее голос сорвался. — Как я должна жить здесь совсем одна? Почему мой род отправил меня именно сюда?

Она совсем по-детски всхлипнула, а потом вновь глотнула из бутылки. Кажется, она слегка запьянела. Арма поднялась со своего места у очага и, подойдя, положила свою большую голову хозяйке на колени. Мел рассеянно погладила ее между ушами.

— Боб, — вновь позвала она призрака. — Я помню, что обещала помочь тебе упокоиться с миром. Не волнуйся, я сделаю это. Но боюсь, тебе придется пробыть на этой земле до дня осеннего равноденствия. Тогда открываются врата, и я смогу выпустить тебя.

Призрак будто вздохнул, он вытянулся и вновь уменьшился. Выбора у него не было. Оставалось ждать.

— А завтра, — решительно произнесла Мел и встала, стряхивая крошки с подола юбки в камин, — мы будем искать Джона. Он придет, и я больше не буду одна.

Чуть пошатываясь, молодая женщина подошла к кровати и улеглась рядом со спящей дочкой. Девочка весь вечер играла и заснула совсем недавно. Она беспечно улыбалась и сучила маленькими ножками и ручками. В ее собственном мире все было хорошо. Было тепло и сытно, рядом была мама, а еще приходил большой усатый кот. Он серьезно смотрел на девочку и временами осторожно трогал ее мягкой лапкой. Тогда рядом мгновенно оказывалась черная собака, она едва слышно глухо рычала, и кот презрительно фыркал и нарочито медленно уходил, всем своим видом показывая, что это его собственное решение.

***

В ночном лесу никогда не бывает тихо. Как только дневные животные забиваются в свои убежища, просыпаются ночные звери. Хищники и их жертвы кружат друг возле друга, с переменным успехом убегая и догоняя. Воздух то и дело прорезает писк летучих мышей и глухое уханье сов. Трещат сухие ветки под чьими-то лапами, слышится далекий вой волков. Но все эти звуки — привычная музыка ночного леса, они могут напугать лишь неосторожного путника, что будет жаться поближе к яркому огню костра и с нетерпением ждать рассвета. Но сейчас в лесу царит полная темнота. Свет далекой луны почти не проникает под густые кроны деревьев, что укрыли под собой маленькую поляну. На полянке вдруг вспыхивают два маленьких огонька. Глаза хищника? Нет, это пламя двух свечей рассеивает темноту. Оно не в силах справиться с ночью, но выхватывает из мрака коленопреклоненную фигуру. Женщина сидит на влажной от росы траве, низко склонившись к земле. Огоньки отражаются от поверхности воды. Но это не водоем, а небольшая неглубокая яма, заполненная водой. Слышится неясный шепот, а потом наступает полная тишина. Даже комары прекращают свой тонкий писк, а на деревьях не шелохнется ни единый лист. Тишина длится и длится, полная и неестественная. Поляна словно укрыта плотным пологом, отгорожена от всего мира магией, что творится внутри. Время тоже останавливается. Но вот спустя несколько минут, а может и часов, поднимается ветер. Он приносит с собой странные непривычные запахи. Пахнет свежестью и водой, но как-то не так. Запах более едкий, сернистый. Женщина выпрямляется и принюхивается, она поднимает лицо, подставляя его ветру. Она недоуменно хмурится, а потом облизывает губы и подносит руку к щеке. Ее лицо покрыто влагой, а на языке вкус соли. Что это, слезы? Но она же не плачет. Женщина вновь склоняется над водой, но она темна, а свечи постепенно гаснут, опять погружая поляну в полную темноту. Последний вздох сожаления, и женщина покидает тайное место. Через пару минут магия окончательно развеивается. Слышатся обычные звуки ночи, пахнет сырой землей и травой, далекие звезды мерцают сквозь ветви деревьев. На горизонте появляется серая полоска скорого рассвета. Что бы ни происходило только что на этой поляне, оно закончилось.

***

Мелисса была разочарована. Она тщательно подготовилась к ритуалу, выбрала нужный день и час. На поляне близ домика, Мел заранее вырыла небольшую яму и заполнила ее водой. Конечно, для ее целей лучше бы подошел природный водоем, но такого она поблизости так и не нашла, а ручей с его течением не годился. Как только стемнело, молодая ведьма зажгла две свечи и прочитала заговор призыва. Нельзя сказать, что она совсем не получила результата. Этот странный ветер принес запахи чужого мира. Нить связи с мужем в ее сердце натянулась до предела и зазвенела, словно струна. К счастью она не оборвалась, но причинила острую боль. Темное отражение в воде на миг показало ей что-то неясное, далекое. Какая-то яркая синева. Небо? Возможно. Но этот странный запах и небо — это все, что ей удалось узнать. Где бы ни был Джон, он находился слишком далеко. Но он по-прежнему жив, в этом она уверена. Мелисса с трудом справилась со своими чувствами. Она так надеялась что-то узнать о муже. Жизнь в одиночестве в глухом лесу становилась все более невыносимой. Так она, пожалуй, скоро превратится в дикого зверя, разучится разговаривать, заберет с собой дочь и укроется в каком-нибудь логове, как одинокая волчица.

Через несколько дней Мелисса решилась на еще одну вылазку в замок. На этот раз она не взяла с собой Кейтлин. Ей пришлось оставить ее в домике, наложив на него чары. Девочка будет спать, а дом не найдет даже случайный путник. Мел намеривалась подробнее разузнать о хозяевах замка, но сделать это тайно, а также разжиться продуктами. Мелисса была уверена, что сама сумеет остаться незамеченной. Конечно же, она не могла стать невидимкой, но, если понадобиться, сможет внушить человеку, что случайно увидит ее, мысль, что женщина ему только померещилась. Молодая ведьма собиралась быть предельно осторожной. Если с ней что-нибудь случиться, маленькая девочка останется в лесу совсем одна и погибнет.

Теперь до заброшенной деревни Мел добралась намного быстрее. Почти не таясь, она пересекла ее пустую улицу и подошла к каменным стенам. Здесь молодая женщина уже действовала крайне осторожно. Она проскользнула во двор и спряталась за ближайшим сараем. Почти сразу же ей стало очевидно, что сегодня обитатели замка находятся дома. Мелисса слышала мужские голоса и громкий смех, доносящийся из открытой настежь двери. Во дворе были привязаны две оседланные лошади. Мел притаилась и наблюдала. Вот из дверей замка вышла полная женщина лет пятидесяти. Она вытряхнула какие-то крошки и мусор из своего фартука, а потом, напевая себе под нос, прошла в небольшое строение рядом с основным зданием замка. Судя по доносившимся оттуда запахам, это была летняя кухня. Мелисса долго простояла в своем укрытии, но из замка больше никто так и не показался. Когда женщина — повариха или служанка, покинула кухню, Мелисса прокралась туда. Она не стала терять времени и, поспешно оглядевшись, покидала в свой мешок две буханки хлеба, небольшой куль с мукой и второй, кажется, с ячменем, брусок масла. На деревянной доске лежали свежевымытые и приготовленные для отправки в похлебку, булькающую над очагом, овощи. Мелисса смела в мешок и их. Она как раз успела выйти с кухни и выскочить за ворота до возвращения хозяйки кухни. Едва переведя дыхание, Мел торопливо зашагала прочь, прячась среди заброшенных домов, пока ее совсем не стало видно из замка, даже если бы кто-то и выглядывал воровку. Вылазку можно было бы считать удачной. К тому же пережитое ощущение опасности подняло Мел настроение. Жаль только, что о хозяевах замка в этот раз она узнала мало. Она знала только, что там жило несколько мужчин и, по крайней мере, одна женщина.

— Я думаю, Боб, что скоро я вновь навещу этот замок, — сказала она призраку вечером, с аппетитом поедая ячменную кашу, сдобренную сливочным маслом. — Постараюсь узнать об этих людях побольше.

Она прожевала кусок хлеба и вздохнула.

— Ну и запастись продуктами тоже не помешает.

Мел наклонилась к дочери, что лежала на кровати и радостно гулила, пуская пузыри и взмахивая ручонками.

— Ну вот, милая, — сказала она ей. — Теперь твоя мама не только ведьма, но еще и воровка.

Мел чуть помолчала и добавила:

— Если к осени не вернется твой папа, нам придется искать себе другое место для жилья. Мы одни зиму в лесу не переживем. Не могу же я наворовать нам припасов на всю зиму. Придется искать какую-нибудь деревню.

Дверь тихонько скрипнула, заставив Мелиссу вздрогнуть от неожиданности. Это оказался кот. Важно и неторопливо Патрик вошел в дом и довольный прошествовал к очагу, где уселся умываться.

***

Мелисса не стала тянуть и вскоре вновь отправилась на вылазку. Она прибыла в замок на рассвете, когда все его обитатели еще спали. Мел незамеченной проскользнула в замок, и так как сегодня ее целью было не воровство, а наблюдение, то она прокралась в один из хозяйственных сараев, где и затаилась. Сквозь щели старых досок ей хорошо был виден двор, парадный вход в замок и ворота. Молодая женщина не могла задерживаться здесь надолго, ее дочь проспит всего пару часов. К ее пробуждению мать должна быть дома.

Замок проснулся довольно рано. Сначала вышла полная служанка, она торопливо прятала волосы под чепец и зевала. Пройдя через двор, женщина скрылась в кухне. Вскоре во дворе появились и несколько мужчин. Мелисса с интересом рассматривала их. Нет, они не походили на бродяг, что заняли пустующий замок. Одеты они были просто, но их куртки и штаны оказались сшиты из хорошей ткани. Их украшали кожаные ремни и ножны с оружием. Лошади, которыми мужчины занялись возле конюшни, имели вид благородных животных — в меру упитанных и ухоженных. Мужчины были разного возраста: трое очень молодых, не старше двадцати лет. Парни были похожи друг на друга — светловолосые и высокие. Мелисса сразу определила, что это родные братья. Пожилой мужчина с аккуратной бородой и живыми синими глазами являлся их отцом.

С невысокого полуразрушенного крыльца неспешно спустился еще один мужчина — молодой, не старше двадцати пяти, темноволосый и сероглазый. Хотя лицо мужчины покрывала недельная щетина, Мелисса отметила его привлекательность. И вел он себя несколько иначе, чем остальные мужчины. Ведьма безошибочно определила в нем главаря, а если вернее, то хозяина. Мел чувствовала не просто его превосходство над другими, у него была связь с этой землей. А старый замок был его родным домом.

— Робин! — крикнул мужчина, лениво оглядывая двор.

— Я здесь, Дик! — отозвался парень, выходя из дверей конюшни, где он чистил лошадь.

— Чарльз не возвращался?

— Нет, — молодой человек слегка нахмурился. — Он говорил, что вышлет вперед Микки. Но его тоже пока не было.

Тот, кого назвали Диком, кивнул.

— Ладно, будьте наготове. Как только парнишка будет здесь, сразу выдвигаемся. Нам нельзя упустить этот обоз.

— А ты уверен, что он должен прибыть именно сегодня? — спросил пожилой мужчина. Он наблюдал, как его младший сын осматривал копыто захромавшего коня, периодически давая советы.

— Уверен, Том. — Дик прищурил серые глаза и задумчиво крутил в пальцах соломинку. — Чарльз же получил письмо от кузины, что ее подруга выехала по этой дороге к своему жениху. Я все рассчитал, сегодня она должна проезжать как раз мимо нас.

— А Чарльзу не жалко грабить лучшую подругу кузины? — Том усмехнулся. — Он, скорее всего, даже знает ее лично.

Дик пожал плечами.

— Какая разница, она ему никто. А нам может достаться хороший куш, невеста ведь надела на встречу с суженым лучшие драгоценности и везет ему часть приданого.

Мужчины оживились. Мелисса видела, как загорелись предвкушением их глаза. Послушав их разговор еще немного, она окончательно поняла, в чей замок она проникла. Нет, это были не бродяги, это были разбойники. Шайка под предводительством молодого хозяина замка. Пока Мел раздумывала над полученной информацией, во двор вбежал совсем молодой парнишка, не старше четырнадцати. Всколоченный и раскрасневшийся он не сразу смог заговорить, но ожидавшая его компания поняла все и без слов.

— Собираемся, быстро! — приказал Дик, едва увидев мальчика. — Выезжаем немедленно!

Мальчик согнулся пополам, положив руки на колени. Он наконец отдышался.

— У нас не больше получаса, — сказал он, наблюдая за поднявшийся суетой. — Карета уже свернула с главной дороги. А с кем поеду я? Дик, ты дашь мне лошадь?

— Даже не надейся, — мужчина, проходя мимо, разлохматил густую шевелюру мальчика, заставив его досадливо увернуться. — Ты останешься здесь с Норой. И не дай бог, я замечу тебя в лесу.

— Но, Дик! — парнишка переменился в лице. — Ты обещал взять меня в следующий раз!

— Это не этот следующий раз. — Дик был уже верхом и оглядывал свой маленький отряд. — Все готовы?

Получив утвердительный ответ, он подал знак, и вся компания покинула двор. В воздухе еще долго висела золотистая пыль. Оставшийся в одиночестве мальчик немного постоял. Он переминался с ноги на ногу, шмыгал носом то ли от пыли, то ли от обиды, а потом принял решение.

— Черта с два! — зло выкрикнул он в пустоту. — Я не останусь!

Еще пару мгновений он собирался с духом, а потом махнул рукой и припустил через ворота. Через минуту его уже и след простыл. Не успел мальчик скрыться вслед за отрядом, как во дворе появилась женщина. Ее хозяин замка назвал Норой.

— Уехали? — воскликнула она, обращаясь сама к себе. — Все-таки уехали! Ах, негодяи!

Мел было подумала, что она осуждает то, чем занимались эти мужчины, но женщина тут же развеяла ее сомнения.

— Опять меня не предупредили! — возмутилась она. — Опять с собой не взяли. А я ведь говорила, что не могу тут сидеть и волноваться. Лучше все видеть своими глазами. Ах, негодяи этакие!

Нора торопливо пересекла двор и вошла в конюшню. Спустя пару минут она вывела оттуда небольшого мула. На нем она тоже покинула замок, устремившись по дороге к лесу, где совсем недавно скрылись и разбойники, и паренек, стремившийся их догнать.

Мелисса покинула свое убежище и растерянно замерла посреди опустевшего двора. Лишь стайка кур деловито копалась в пыли у стены рядом с воротами, их нисколько не взволновала поднятая людьми суматоха.

— И куда же меня занесло? — произнесла молодая женщина вслух. — Разбойники? Только этого мне не хватало.

Мел нахмурила темные брови. То, что ей открылось о живущих здесь людях, ее совсем не обрадовало. Она рассчитывала найти тихое место, где можно укрыться вместе с дочерью, переждать тяжелые времена среди людей, которые ее не знали, использовать свой дар, чтобы все-таки отыскать Джона и дождаться его в безопасности. А теперь она угодила прямо в гнездо к бандитам, грабящим путешественников. Почему нет жителей в соседней с замком деревне? Их прогнал этот Дик? Или они сами ушли, не желая соседствовать с преступником? Мелисса тяжело вздохнула. Может, ей и самой лучше убраться от этих мест как можно дальше. Вспомнив о том, что находится здесь уже довольно продолжительное время, женщина спохватилась. Она, как и в прошлый раз, перед уходом заглянула на кухню, где собрала в мешок продукты — закопчённый окорок, куль муки, хлеб и яйца.

— Я ворую у воров, — покачала она головой, удивляясь сложившимся обстоятельствам.

Мел уже собиралась уйти, как ее остановил запах начавшей пригорать каши, что готовилась в большом котле. Поколебавшись, Мелисса все же решилась снять ее с огня. Она спасла обед хозяевам, словно бы в благодарность за взятые продукты. После этого молодая женщина почти бегом покинула странный замок. Ее груди распирало от прибывшего молока, пришло время кормить ребенка. Она знала, что девочка еще спит. Между ними прямо с рождения возникла такая прочная связь, что Мел чувствовала дочь, как саму себя. В полном одиночестве, не встретив по дороге ни единой живой души, Мелисса пересекла заброшенную деревню, и, пройдя через поле, нырнула под полог темных лохматых елей.

***

— Боб, мне придется заняться тобой немедленно, — заявила ведьма призраку, как только тот уже привычно появился перед ней вечером. — Думаю, что скоро покину эти места.

Она покачала головой и закусила губу, задумчиво глядя на огонь в камине.

— Меня не устраивает соседство с твоими хозяевами. — Мел усмехнулась и перевела взгляд на мерцающий силуэт. — Ты даже представить себе не можешь, кто они теперь. Ты уверен, что раньше они были приличными людьми?

Боб заволновался, и, как всегда в таких случаях, на пару мгновений обрел плоть. Мелисса досадливо поморщилась, и даже Арма возмущенно зарычала.

— Ох, — тяжело вздохнула Мел, — как же мне достать тебя из колодца? Ты ж там в таком вот красочном виде.

Молодая женщина снова надолго задумалась, а потом тряхнула кудрявой головой.

— Ладно, завтра попробуем. — Уверенно сказала она. — Достану тебя, помогу упокоиться с миром и уйду. Что мне здесь делать? Пойду дальше пока не наткнусь на каких-нибудь приличных людей. В королевстве полно городов и деревень. Как меня угораздило попасть в такую глушь?

На следующее утро Мелисса приступила к исполнению задуманного. Она перегнулась через край колодца, с сомнением всматриваясь в его темную глубину. Арма крутилась рядом, она становилась лапами на край и тоже смотрела вниз, временами тревожно поскуливая. Кот Патрик уселся на крыльце в полосе яркого теплого солнечного света. Он был абсолютно спокоен, но тоже проявлял интерес к затее. Малышка Кейт лежала в большой корзине в тени, девочку занимали воробьи, что чирикали у нее над головой. Она им радостно улыбалась и вскидывала ручки, словно хотела поймать. Мать оглянулась на нее через плечо и, успокоенная, вновь вернулась к созерцанию далекой воды на дне колодца.

— Попробую попросить воду поднять тело, — тихо пробормотала она себе под нос.

Мел потерла ладони друг о друга, пока не почувствовала в них тепло, а потом протянула руки вперед. Пальцы слегка подрагивали, когда ведьма призвала водную стихию. Внутри колодца послышался тихий всплеск, вода медленно поднималась. Усилился запах сырости, но к нему примешивался ощутимый запашок гнильцы. Мел чуть наклонилась, опустив ладони вниз. Мгновение, и вот уже ее пальцы касаются ледяной колодезной влаги. Вода здесь на поверхности была абсолютно прозрачной, но то, что скрывалось на ее дне, так и осталось лежать там. Бренные останки хозяина лесного домика были все еще слишком тяжелыми, чтобы подняться к поверхности.

Мелисса задрожала от напряжения, а потом отступила.

— Нет, так не получится, — с сожалением сказала она. — Придется отвести воду в другое место, осушить колодец, а потом залезть туда.

Работа предстояла тяжелая и весьма неприятная. Мел почувствовала подспудное желание оставить все, как есть, и просто уйти отсюда. Но поступить так она не смогла бы. Она обещала помочь. А обещание — это почти договор. Теперь придется осушить этот колодец. Мел сможет запечатать источник, а лишнюю воду просто слить и отвести ее к ручью по вырытой канавке. А потом она полезет доставать тело со дна.

Внезапно размышления Мелиссы прервала Арма. Она оглушительно залаяла и сорвалась с места к ветхой калитке, что перекрывала вход в маленький дворик. Женщина испуганно вскинула глаза, а по позвоночнику пробежала запоздалая ледяная волна, сказавшая ей о том, что к дому подошел кто-то чужой. Делать что-либо было уже поздно. Мужчина, вошедший во двор, вскинул руки, защищаясь от собаки, но Арма и не думала кидаться на него. Обученная своим хозяином, она лишь угрожающе рычала, демонстрируя пришедшему свирепый оскал.

— Тише, тише, — примирительно проговорил мужчина.

Он отвел взгляд от собаки и посмотрел на замершую женщину у колодца.

— Так вот кто у нас поселился в старом охотничьем домике. — Сказал он с некоторой насмешкой в голосе и, игнорируя рычащую собаку, сделал шаг вперед.

Мел в тот же момент шагнула назад. Ее взгляд метнулся к корзинке, где лежала ее дочь. До нее была всего пара метров.

Арма гневно ощетинилась и припала на передние лапы, явно готовясь к прыжку.

— Отзови собаку, — спокойно попросил мужчина. — Я ничего тебе не сделаю.

— Откуда я могу это знать? — спросила Мел.

Она испугалась лишь от неожиданности и сейчас уже успокоилась, хотя и была раздосадована своей ошибкой. Почему не закрыла тропинку?

— Ну, твоя псина ведь в любой момент может кинуться на меня, если ты ей прикажешь. — Мужчина замер и выжидательно посмотрел на нее. — Я просто хочу поговорить.

Мелисса узнала его, но это знание не обрадовало ее. Это был Дик, тот самый предводитель шайки разбойников, хозяин замка. Она предпочла бы никогда с ним не встречаться.

— Поговорить? — дрогнувшим от волнения голосом переспросила она. — О чем?

Дик сделал еще один осторожный шажок вперед, бросил взгляд на грозно рычащую собаку и медленно положил руку на пояс, где у него висели открытые ножны с ножом.

— Хочу узнать, кто ты такая, — мягко произнес он. — Откуда ты, почему живешь тут совсем одна и почему воруешь у меня еду.

Мелисса напряженно размышляла, вернее, пыталась. Мысли ее путались и разбегались. Может, стоить наложить на этого разбойника небольшое заклятие, и он на какое-то время впадет в забытье? А самой схватить ребенка и бежать? Но заклятие такого рода не продержится долго, если его не поддерживать, она не успеет уйти по незнакомой местности далеко. А когда он догонит ее, то уже поймет, кто она такая. Но не позволить же Арме перегрызть ему горло? Мужчина вооружен, собака может пострадать. Да и вообще, это бредовая идея.

Мел сглотнула, а потом вызывающе подняла подбородок.

— Я пришла сюда недавно в поисках жилья. — Сказала она громко, чтобы быть услышанной за рычанием и лаем собаки.

Женщина поморщилась, но была вынуждена приказать Арме успокоиться. Собака послушалась, но осталась настороже и глухо ворчала.

— Я здесь не одна, — в наступившей относительной тишине добавила она.

Дик перевел взгляд за ее спину.

— Я вижу, ты с ребенком, — согласно кивнул он и вопросительно выгнул темную бровь. — Кто ты?

— Меня зовут Мелисса, — ответила молодая женщина. — Я случайно наткнулась на этот домик. Он был пуст, и я поселилась здесь.

Дик внимательно и оценивающе рассматривал стоящую перед ним молодую женщину.

— Что за необходимость селиться в лесу одной с маленьким ребенком? — спросил он ее. — Откуда ты пришла?

— Издалека. Хотела найти для себя новое место, но путешествие утомило меня, и я наткнулась на этот дом.

— Ты бежишь от кого-то, прячешься? — Дик задал прямой вопрос, но Мел сразу же решительно покачала головой.

— Нет, не бегу и не прячусь. Но у меня не осталось никого из родных, и я решила попытать счастье в других краях.

Дик, чуть склонив голову, продолжал рассматривать ее.

— Какое же счастье ты ищешь в глухом лесу в одиночестве?

— Я не одна, — снова повторила Мел, но мужчина перебил ее.

— Да, ты с ребенком.

Дик смотрел на нее с насмешкой и явно не верил ни одному ее слову, но предпочел пока не говорить об этом.

— Это ведь ты воровала еду в замке? — задал он следующий вопрос.

Мел раздраженно повела плечами. Разве это не очевидно? К чему спрашивать?

— Я была вынуждена.

— Почему не попросить?

Ответом ему был презрительный высокомерный взгляд.

— Когда я подошла к замку в первый раз, я не нашла там ни одной живой души, — после паузы все же сказала женщина.

Дик потер рукой лоб, словно у него заболела голова, и на миг прикрыл серые глаза. Он не стал углубляться в эту тему. Заплакал ребенок, требовательно и сердито. Мелисса тут же повернулась и, преодолев небольшое разделявшее ее и корзину расстояние, взяла дочь на руки.

— Мне нужно покормить ребенка, — сказала она.

Дик согласно кивнул и жестом показал на дом, как хозяин, приглашающий гостя.

Мел помедлила, но все же вошла внутрь, а Дик тут же шагнул следом. Молодая женщина поняла, что он хотел, чтобы она почувствовала себя загнанной в ловушку, тем более, что бешено залаявшая собака, осталась за дверью. Наивный глупец! Мел не хотела бы раскрываться, но не ему пугать ее.

— Не бойся, — вновь повторил мужчина. — Я не нападаю на женщин.

«Неужели?» — подумала Мелисса, вспоминая недавно подслушанный в замке разговор.

Дик уселся на табурет у стола, а Мел, чуть помешкав, отошла в глубь единственной комнаты к кровати, где, отвернувшись, села, чтобы покормить Кейт. Девочка капризничала, чувствуя напряжение матери, и долго не могла взять грудь. Мелисса заставила себя успокоиться. В конце концов, этот Дик не подозревал, что в случае необходимости она легко сможет справиться с ним, хотя ей бы и не хотелось применять для этого магию.

Дик с интересом рассматривал комнату.

— Да, я не был здесь давно, — задумчиво произнес он, больше самому себе, чем Мелиссе.

— Вы знали того, кто здесь жил? — осторожно спросила Мел, чуть повернув голову.

Дик кивнул:

— Да, здесь жил наш лесник — Морган.

— Что с ним стало? — задала новый вопрос Мелисса, не удержавшись, чтобы не выяснить, знает ли он о судьбе своего слуги. — Где он теперь?

Дик кинул на нее удивленный взгляд и пожал плечами.

— Да не знаю я, — ответил он. — Умер, может, а скорее ушел с остальными.

Мел не стала спрашивать, куда и почему ушли остальные. Она все еще не решила, как ей быть дальше. Молодая мать закончила кормить дочь и осторожно уложила ее уснувшую на кровать. Больше причин задерживаться не было, и Мел вышла вперед, снова встав перед Диком.

— Мне жаль, что я взяла у вас ту еду. — Сказала она, впрочем, сожаления в ее голосе не прозвучало. — Я была вынуждена.

— Ты была там вчера, верно? — спросил Дик, и его серые глаза потемнели. — Это ведь ты спасла несчастный котелок с кашей?

Значит, они заметили.

— Нора клянется, что котел был на огне, когда она ушла из замка.

Дик подтвердил ее мысли, и смысла отпираться не было. Мел кивнула. Ей не понравилось стоять перед ним, словно провинившейся девчонке, и, отодвинув второй шаткий табурет от стола, она села.

— Где же ты пряталась?

— В сарае позади кухни.

Дик покачал головой, показывая, что догадался правильно. Он снова оглядел небольшую комнату домика, останавливая свой взгляд на висевших над очагом пучках трав, мельком взглянул на забытый на столе нож несколько странной изогнутой формы, — Мел использовала его в ритуалах и при сборке трав, потом снова посмотрел на лицо своей собеседницы.

— Кто ты? — спросил он. — Чем занималась там, где жила раньше?

Мелисса чуть помедлила, но решила придерживаться выбранной ею версии.

— Я травница, — ответила она, прямо глядя мужчине в глаза. — Собираю травы и готовлю из них снадобья, микстуры и мази.

Дик снова кивнул. Резким движением головы он убрал упавшую на лоб темную прядь, и Мел невольно подумала, что этот Дик красив. Простая одежда не скрывала благородной осанки лорда, черты лица были несколько грубоваты, но гармоничны — крупный с легкой горбинкой нос, чувственные губы и твердый подбородок. Его серые глаза смотрели прямо и открыто, Мел могла бы, если б захотела, легко заглянуть в его душу. Дик тоже с интересом смотрел на нее.

— Ты слышала, о чем мы разговаривали в то утро? — вопрос был задан сухим тоном, и Мелисса вздрогнула от неожиданного ощущения приближающейся опасности.

— Отвечай! — приказал он, недовольный ее молчанием. — Ты слышала наш разговор?

— Слышала, — призналась она. — Но не волнуйтесь, я скоро уйду отсюда.

Дик холодно улыбнулся.

— Нет, боюсь, теперь тебе придется остаться здесь.

— Почему это? — Мелисса вскочила, с грохотом опрокинув табурет, когда мужчина поднялся и шагнул к ней.

За дверью, почуяв неладное, снова бешено залаяла собака. Она кидалась на дверь и скребла по ней лапами, скулила от своей беспомощности и снова громко лаяла.

— Ты знаешь о нас, — громко сказал Дик. — И можешь нас выдать. Тебя нельзя отпускать.

— Что? — вскричала Мел. — Да кому я расскажу?!

— Да кому угодно! — Дик шагнул еще ближе, а Мелисса отступила от него к стене. — За мою голову назначена награда, и за головы людей, за которых я отвечаю. Я не могу рисковать.

От поднявшегося шума проснулась Кейтлин. Она заплакала, испуганная, вырванная из своего теплого и уютного мира. Мел кинула на нее тревожный взгляд.

— Чего же ты хочешь? — выкрикнула она ему в лицо, начиная злиться по-настоящему и мечтая об одном — броситься к плачущей дочери. Но для этого надо было как-то отвлечь этого бандита, что загораживал ей дорогу. Магию она использует лишь в крайнем случае. Возможно, все же удастся с ним договориться.

— Ты останешься здесь, — заявил он. — По крайней мере на какое-то время. Я могу дать тебе работу и пропитание, кров и…

Внезапно он замолчал, а его глаза расширились. В них отразился ужас человека, что внезапно увидел наяву чудовище из своих ночных кошмаров. Рот мужчины открылся в безмолвном крике, на который ему не хватило дыхания.

Мел несколько мгновений недоуменно смотрела на него, а потом все поняла.

— Дьявол тебя побери, Боб! — с чувством воскликнула она, не поворачиваясь, но прекрасно зная, кто стоит у нее за спиной. — Я не просила меня защищать!

Дик перевел на нее ошалелый взгляд, а потом выхватил из ножен большой нож. Выбросив вперед руку, он буквально отбросил Мелиссу со своего пути и замахнулся на стоящего за нею мерзкого мертвеца.

— Не надо! — взвизгнула она, но Дик с криком кинулся вперед.

Мел торопливо нарисовала в воздухе за его спиной магический знак, сопроводив это действие кратким заклинанием. Колени мужчины подогнулись, нож с глухим стуком упал на пол, а вслед за ним на старые потертые половицы опустился и он сам. Глаза Дика были закрыты, Мелисса погрузила его в крепкий сон.

— Арма, тихо! — приказала ведьма собаке, та перестала выносить дверь избушки и, скуля, улеглась на крыльце.

— А ты сгинь! — это предназначалось уже Бобу. — И не появляйся без разрешения, испортил все!

Мертвец чуть повел головой с жутким оскалом на обнажившемся черепе с пустыми глазницами, но послушно исчез. Мелисса кинулась к орущему ребенку и прижала дочь к себе. Она говорила малышке ласковые слова, успокаивая ее и убаюкивая, пока та снова не уснула. При этом глаза ее то и дело обращались к лежащему на полу мужчине. Он все еще не шевелился, находясь под действием чар, но Мел нужно было придумать, что делать, когда он очнется. Наконец, она переложила Кейт на кровать, укрыла ее одеялом и, вздохнув, подошла к Дику.

Мелисса опустилась рядом с ним на колени, поколебалась мгновение, а потом легонько похлопала по щеке. Мужчина открыл глаза, сначала они были пусты, но постепенно взгляд стал осознанным. Он дернулся, пытаясь вскочить, но Мел положила ему руку на грудь, легко прижимая к полу.

— Успокойся, — сказала она Дику. — Он ушел. Прости, мне пришлось тебя остановить.

— Кто он? — прохрипел мужчина.

Мел чуть переместилась на полу и вновь склонилась над распростертым телом.

— Ты его знаешь. Это лесничий Морган, но я зову его Боб.

— Он, что? Он мертв?

— Да, примерно два года. Утонул в колодце.

Глаза Дика вновь расширились, когда он остановил свой взгляд на лице сидевший над ним женщины.

— А ты? — хриплым голосом спросил он и приподнялся на локтях. — Ты — ведьма?

Мел просто кивнула. Она отодвинулась, позволив мужчине сесть. Он бегло с опаской осмотрел комнату.

— Это ты вызвала Моргана?

— Нет, он явился сам, когда я стала тут жить. А сейчас просто хотел меня защитить, решил, что я в опасности.

Дик недовольно хмыкнул.

— Ты не была в опасности, я просто хотел договориться. — Сказал он и поднялся с пола.

Мужчина помолчал, все еще переваривая то, что увидел и узнал совсем недавно, а потом спросил:

— Почему он стал таким, ходячим мертвецом?

— На самом деле он просто призрак, — пояснила Мел. — Обычно это просто неясная белая тень, как и положено призракам. А таким, как ты его увидел, выглядит его тело на дне колодца.

— Он стал призраком, потому что никто его не похоронил. — Дик догадался и уже почти успокоился. — А ты, значит, дружишь с ним?

— Я обещала ему помощь в обмен на гостеприимство.

— Помощь? И какую?

— Понятно, какую, — Мел досадливо поморщилась. — Ему хочется покоя. Надо достать его из колодца и похоронить в земле, провести ритуал и отпустить его душу.

— Это должен делать священник, — несколько высокомерно заявил Дик.

— Может, и должен, но я его тут не нашла, — Мел также ответила ему недовольным взглядом. — Как не нашла вообще никого, кроме шайки разбойников в старом заброшенном замке.

Дик бросил на нее хмурый взгляд.

— Это не заброшенный замок, — сказал он. — Это мой замок.

— Значит, вы и правда разбойники? — теперь, когда карты были открыты, Мелисса не испытывала страха. Не надо было притворяться, да и Дик будет вести себя с ней осторожнее.

— Мы — да, нас можно, наверное, назвать так. А ты? Что из того, о чем ты рассказывала до появления этого Моргана, правда?

— Все, что я рассказывала — правда.

Дик прищурился, глядя на нее.

— Но почему ты ушла из своих родных мест? Тебя прогнали?

— Нет, — Мел несколько замялась. — Я ушла сама. Я сказала правду.

Мелисса не видела смысла врать ему или что-то утаивать. Он, в своем роде, тоже был изгоем, как и она. Враждебности от него она не чувствовала.

— Меня отправили сюда, я рассчитывала найти здесь приют.

— Отправили? — в его серых глазах горел интерес. — Кто?

Мел поджала губы.

— Не важно, ты понял, кто я. Но я не рассказываю о себе все подряд первому встречному.

— Я не первый встречный. Я — хозяин этих мест.

Мелисса чуть скривилась.

— Именно поэтому я достаточно вежлива с тобой, хотя недавно ты угрожал мне.

Он вскинул голову.

— Я не угрожал тебе!

— Ты сказал, что я должна остаться, потому что слышала ваш разговор о намечающемся грабеже.

— Когда появился твой жуткий защитник, я уже успел предложить тебе кров и пропитание.

— Что было бы, если бы я отказалась?

Они вновь вели разговор на повышенных тонах, рискуя прийти к тому же результату. Мел опомнилась первой, бросив тревожный взгляд на спящую на кровати малышку.

— Я никому не расскажу о вас, — твердо сказала она. — Могу поклясться, если хочешь. Мне это ни к чему. Я просто хочу найти спокойное место.

— Чем тебя не устраивает это?

Мел презрительно фыркнула.

— Что мне здесь делать среди вас?

Дик покачал головой.

— Откуда столько высокомерия, ведьмочка? — насмешливо спросил он. — Тебя не устраивает наше общество? Это мне положено выгнать тебя со своих земель.

— Ты уж определись, чего хочешь — чтобы я осталась, или чтобы ушла.

Мелиссу начал раздражать это разговор и особенно мужчина, что был ее собеседником. Она не привыкла, чтобы кто-то в такой манере указывал ей, что делать. Будь он хоть трижды лорд, головорез или хозяин этой гнилой избушки.

— Я так понимаю, идти тебе некуда. Это место не хуже других. Можешь оставаться, если хочешь. Ты не выдашь моих тайн, а я не выдам твоих. Все честно.

Он повернулся к дверям, показывая, что разговор закончен. У порога Дик обернулся и с кривой усмешкой добавил:

— Ближайший город в трех днях пути на восток. Но я бы его тебе не советовал.

— Почему же?

— В прошлом году его жители с большим размахом отметили казнь такой, как ты. Не знаю, действительно ли она была ведьмой. Говорят, ее обвинили только за то, что соседи застали ее беседующей с цветами в своем саду.

Он ушел, оставив дверь открытой. А Мел долго смотрела ему вслед, смутно сожалея, что не позволила Арме перегрызть благородному разбойнику горло.

После ухода Дика, Мелисса начала было собирать свои немногочисленные вещи, чтобы как можно скорее покинуть это место. На сердце у нее становилось все тяжелее и тоскливее, и молодая ведьма не сразу осознала, что это чувство появилось у нее не только от возникшей необходимости снова куда-то бежать. Все валилось у нее из рук, она спотыкалась на ровном месте, в теле ощущалась болезненная слабость.

— Я должна спросить разрешения, — осенило ее вдруг.

Она оказалась в этом лесу не просто так. Сюда ее направили, и она не может покинуть это место без позволения своего рода. Для вопроса не требовалось проводить сложный ритуал или ждать, достаточно было воспользоваться рунами. Гладкие отполированные многими годами камешки с начертанными на их поверхности таинственными знаками лежали среди ее вещей в простом непримечательном мешочке. Мелисса прошептала слова обращения и просьбу о помощи и с трепетом опустила руку в мешочек. Не глядя, достала несколько камешков и бросила их на стол. Ответ настолько разочаровал ее и привел в недоумение, что Мел даже не сразу поверила тому, что видит.

— Почему? — пробормотала она. — Почему я должна оставаться здесь? Какая в этом необходимость?

Женщина достала еще несколько рун и задумчиво наморщила лоб. Она долго просидела за столом, размышляя и чуть покачиваясь на шатком табурете. Потом глубоко вздохнула и сгребла камешки обратно в мешок.

— Не переживай, Боб, — тихо сказала она возникшей у стола тени. — Я никуда не ухожу. И обещание свое выполню.

Призрак растаял, успокоенный тем, что их договоренность в силе, а Мел встала из-за стола. Она вышла из домика, остановившись посреди маленького дворика. Наступил вечер, и в этой части леса, в самой чаще было уже почти темно. Что ж, этому месту еще какое-то время предстоит побыть ее убежищем. Мелисса прошептала заклинание и закрыла тропинки. Теперь ни зверь, ни человек не смогли бы пробраться к ней незамеченными. Мел только сомневалась, что эта защита поможет против Дика. Он был связан с этой землей через несколько поколений, был ее хозяином, и поэтому она не могла совсем запретить ему ходить там, где вздумается. Но, по крайней мере, теперь он не застанет ее врасплох. Магия предупредит о его приближении, и Мел сможет подготовиться к встрече. А вот никто другой подойти к дому не сможет.

Мелисса несколько успокоилась и вернулась в дом, пора было разжечь очаг и приготовить себе нехитрый ужин, она проголодалась. Женщина вновь разложила свои вещи, поужинала, разделив еду с котом и Армой, и уже в достаточно ровном настроении легла спать, не зная, что следующим утром ее снова ждут гости.

***

Мел сидела на крыльце и мастерила подарки для лесных духов. Подарками служили простые бусы, венки из полевых цветов и цветные ленты. Такие дары необходимо развешивать в лесу на кустах и ветках деревьев время от времени. Нечисть к ним очень неравнодушна, и ведьма использовала это, чтобы заручиться их поддержкой и оказать уважение.

Кейтлин вновь лежала в большой корзине в полутени. Над девочкой порхали яркие бабочки, малышка наблюдала за ними, пуская пузыри. Глядя на дочь, Мелисса задумалась о том, что скоро придет время запечатать ее дар. Девочка обладала способностями с рождения, как и она сама, но еще какое-то время своего неосознанного детства она будет не в состоянии управлять им. А то, что не контролируется, может привести к беде. Поэтому следовало позаботиться о том, чтобы Кейт была в безопасности. И то, что окружает ее, тоже. Эти бабочки не просто так слетелись к девочке. Они просто понравились малышке, и силой своего внимания она привлекла их к себе. Пойманные в западню чужой воли, яркие насекомые кружились над корзиной. Улететь они смогут только тогда, когда Кейтлин надоест смотреть на них, и ее внимание ослабнет, или, когда она уснет. Кот Патрик уже тоже испытал на себе зарождающиеся способности юной ведьмочки. Теперь он стал умнее и старался не показываться девочке на глаза. Заканчивая очередную безделушку, Мелисса подумала, что, пожалуй, еще несколько месяцев ее дочь сможет развлекаться подобными шалостями, а потом она закроет ее дар. Как только девочка научится управлять собой, начнется обучение. Каждый день будет наполнен магией, сложной, но прекрасной работой. Отказаться от этого дара нельзя, он будет сопровождать каждое мгновение жизни.

Размышления Мелиссы прервал высокий женский голос, неожиданно раздавшийся в лесу. Она вздрогнула, рассыпав незамысловатые украшения на землю. Кто это еще? Она же после вчерашнего визита закрыла тропинки! Мел встала, вглядываясь в зеленую стену деревьев. Женский голос приближался, он негромко напевал что-то мелодичное. Через минуту среди ветвей показалась и его обладательница.

Мелисса в первые мгновения решила даже, что перед нею не человек. Незнакомка была так красива, как может быть красива только фея или ангел. Стройная фигурка в синем платье двигалась грациозно и легко. Черты лица были так чисты и прекрасны, начиная с широко распахнутых больших светлых глаз и заканчивая нежным бутоном красиво очерченного рта, что вряд ли принадлежали земному созданию. Девушку, словно плащ, окутывали длинные, очень светлые волосы. Они спадали ниже тонкой талии и закручивались на концах в крупные кольца. Мел так бы и стояла, глядя на нее, открыв рот и ожидая, что видение вот-вот растает, если бы незнакомка сама не обратилась бы к ней.

— Здравствуй! — приветственно улыбаясь, воскликнула девушка, увидев, что Мелисса смотрит на нее. — Не пугайся, пожалуйста, я Анжелика!

Она подошла совсем близко и остановилась напротив ошеломленной Мелиссы.

— Брат рассказал мне о тебе, и я подумала, что должна с тобой познакомиться.

— Брат? — растерянно переспросила Мел. В голове все еще мелькали мысли о том, какое потустороннее существо удостоило ее своим вниманием?

— Извини, Дик не запомнил твоего имени.

Девушка вопросительно смотрела в лицо Мелиссы, и та, наконец, пришла в себя.

— Я Мелисса, — сказала она, стараясь скрыть свое смущение, — да, наше общение вчера было несколько бурным.

Анжелика весело рассмеялась.

— Да, Дик сказал, что у тебя тут большая собака, и она была крайне недовольна. А где она?

Глаза девушки, серые, как и у ее брата, горели любопытством, а Мелисса вдруг опомнилась. Арма? И правда, где же она? Почему не среагировала на появление чужака?

В это время большая черная собака скользнула мимо хозяйки и… растянулась у ног гостьи.

— Ах, какая красавица! — белокурое создание опустилось на колени и принялось гладить большого зверя, что довольно щурился и махал хвостом. Мел снова ощутила сомнения.

— Не удивляйся, — поняла ее изумление девушка, подняв глаза. — Я просто обожаю собак, и они чувствуют это. Всегда с ними лажу. Жаль, что сейчас у меня нет своего пса.

Почесав довольную Арму за ушами, Анжелика поднялась.

— Я принесла тебе кое-что, — сказала она.

Рядом на траве стояла довольно большая корзина, прикрытая сверху белой тканью.

— Дик сказал, что тебе нужна еда, — пояснила девушка. — Я принесла.

— Спасибо, — Мелисса все еще удивленно смотрела на нее. — Мне показалось, что твой брат был не очень доволен, что я поселилась здесь.

Анжелика небрежно махнула рукой.

— Не переживай. Все нормально. Дик хороший человек, хоть и ведет себя временами неразумно.

«Неразумно? — Мел изумилась оценке. — Интересно, что именно о вчерашней встрече он рассказал сестре и остальным своим соратникам?»

— Надеюсь, он не слишком напугал тебя и твою дочку? — глаза Анжелики метнулись к корзинке, где спала Кейт.

— Не слишком, — Мел против воли чуть не задохнулась смехом, но замаскировала его покашливанием. — Его можно понять. На его землю явилась посторонняя, живет тут и ворует у него еду.

— Бедняжка, — лицо Анжелики приняло сочувствующее выражение. — Не переживай ни о чем, можешь жить тут сколько захочешь. Я так рада, что здесь появился кто-то. Кроме Норы, нашей кухарки, других женщин тут нет, и мне совершенно не с кем даже пообщаться.

Мелисса поблагодарила ее, умолчав, что ее брат тоже недвусмысленно советовал ей остаться здесь, но совершенно по другой причине.

— Но вообще, тебе совершенно не обязательно оставаться здесь одной. — Анжелика улыбалась, ее глаза горели искренним вниманием. Опушенные длинными ресницами, они, словно два омута, затягивали в себя. — Ты можешь жить в замке. Там достаточно места. Тебе с дочерью у нас будет удобно.

— Нет, нет, — Мелисса запротестовала, решительно покачав головой. — Я хотела бы остаться здесь.

Анжелика склонила голову на бок, внимательно глядя ей в лицо.

— Ну хорошо, — протянула она. — Если ты этого хочешь. Брат сказал, что ты… травница.

Мел медленно кивнула. Очевидно, главарь шайки разбойников все же не стал рассказывать подробности их вчерашней встречи и рассказал своим людям ту версию, которой изначально и хотела придерживаться Мелисса. Ее осенила внезапная мысль.

— А твой брат разрешил тебе прийти сюда? — спросила она.

— Разрешил? — Анжелика недовольно повела плечами. — Я у него и не спрашивала. А почему бы мне не прийти? Я всегда сама решаю, что мне делать.

Мел выслушала ее невнимательно, она напряженно прислушивалась к чему-то и через пару минут даже кивнула каким-то своим мыслям.

— Он, наверное, считает несколько по-другому, — с улыбкой сказала она девушке, которая тоже теперь расслышала стук копыт из леса.

Всадник выскочил из-за стены старых елей и торопливо спешился. На лице Дика было написано беспокойство и раздражение. Арма вышла из своего блаженного состояния и метнулась было к нему с грозным рычанием, но Мел приказала собаке успокоиться.

— Анжелика! — вскричал Дик, едва увидев девушку. В голосе промелькнуло плохо скрываемое облегчение. — Что ты тут делаешь?

Девушка выпрямилась и посмотрела на брата с лучистой улыбкой.

— Вот пришла познакомиться с нашей гостьей, — сказала она. — Ты был прав, она очень красива. Я принесла ей немного продуктов.

Взгляд Дика метнулся к Мел и обратно к сестре.

— Надо было сказать мне, — произнес он строго, — а ты ушла и никому ничего не сказала.

— Я сказала Норе, когда собирала корзинку, — Анжелика продолжала безмятежно улыбаться. — Что тут такого? Зачем ты сюда примчался?

Дик слегка смутился, он вновь перевел взгляд на Мелиссу и слегка кивнул ей в знак приветствия. Она прекрасно поняла, что он волновался, как бы ее встреча с его сестрой не оказалась столь же впечатляюща, как и его собственное знакомство с гостьей. А также она поняла, что сама Анжелика способна вертеть братом как хочет, и тот во всем потакает ей.

— Я рада столь приятному знакомству, — произнесла Мел, глядя на Дика и слегка выделив в своей фразе слово «приятному». Этим она хотела показать, что его сестре ничего не угрожает, и их встреча прошла без неожиданных инцидентов.

— Я пыталась уговорить Мелиссу жить с нами, — сказала Анжелика, — но она не хочет.

— Мне здесь будет удобнее, — уверила ее Мел. — Я привыкла жить в лесу.

— Но тогда хотя бы приходи к нам в гости, — склонив голову набок, попросила девушка. Ее нежное личико приобрело мечтательное выражение. — Нора завтра собирается варить земляничное варенье и печь свежий хлеб. Ты не представляешь, как это вкусно!

Глядя на нее, Мелисса и сама непроизвольно улыбнулась.

— Представляю.

— Приходи к нам завтра с малышкой, — вновь повторила свое приглашение Анжелика, — и свою замечательную собаку возьми с собой.

Она повернулась к Дику и как капризное дитя притопнула маленькой ножкой.

— Брат, скажи же ей!

Дик промычал что-то неопределенное, но под давлением взгляда сестры откашлялся и произнес:

— Приходи, конечно, — он не удержался и добавил слегка насмешливым тоном: — если, конечно, тебе не милей другая компания.

— Какая у нее тут компания, — Анжелика скорчила гримаску, — леший с болотницей?

Конец ознакомительного фрагмента.