От любви до ненависти

Елена Снежная (2024)

— Ты все сказал? Кто же тебя так обидел, что в тебе столько ненависти к девушкам. Я надеюсь когда-нибудь ты поймешь, что не всем нужны твои деньги. Поверь ты достаточно симпатичный, чтобы понравиться, а вот что у тебя внутри большой вопрос. Но дашь ли ты кому-то узнать насколько большое у тебя сердце? Мне жаль тебя. Я чувствовала себя опустошенной. Этот человек оказался совершенно не такой, как я думала. Теперь все кончено… *** Эта книга не о быстрой истории любви. У главных героев за плечами своя жизнь, своя история, но в какой-то момент судьба сводит их. Внося перемены. Влияя на характер и поступки. В конечном счёте мы узнаем к чему это их приведёт. Была ли их встреча на пользу друг друга или же разрушила их окончательно. Возможно ли полюбить заново или начать жизнь по-новому, когда кажется, что в этом уже нет смысла?

Глава 4

— Он здесь.

Услышал я голос Кирилла и прекратил колотить грушу. Развернувшись, я заметил его и братьев.

— Отвалите, не портите настроение, — сразу предупредил я и начал снова наносить удары.

Кирилл кинул взгляд на сбитую грушу. Потом на меня.

— Что-то ты работаешь много в последнее время. Сбавь темпы, — проговорил он, имея в виду явно не мои тренировки.

— А ты нос не суй в мои дела. Мне работа на пользу идет. Я так расслабляюсь.

— Решил коллекцию пополнить? — спросил Димка холодным тоном.

— Что вам надо от меня?

Обхватив грушу и успокаивая ее, я посмотрел на Димку.

— Нужна твоя помощь, — он кинул мне бутылку с водой, и я отпил, немного полив на лицо.

— Только если это что-то интересное.

— Я так полагаю, под интересным ты подразумеваешь пустить пулю в лоб обвиняемому прямо у здания суда. Где куча полицейских и репортёров.

Недовольство так и читалось на лице Димки. Ему явно не понравилось то, насколько открыто я действовал.

— Полицией меня не напугать. Но я удивлён, что вы в курсе, что это был я.

— Ты удивишься еще сильнее, когда узнаешь, что об этом узнали не только мы. Ублюдок конченый. Пока ты развлекаешься, нам приходится прикрывать твой зад, — ничуть не уступая в недовольстве Димке, проговорил Кирилл.

— Я этого не просил.

— Но мы все равно это делаем. Ты наш друг. Хоть ты и считаешь, что тебе не нужна наша подстраховка, — поморщившись и обведя взглядом нас, Женька решил выступить в роли миротворца.

— Жень. Не будем сейчас об этом.

— Вот тут я, пожалуй, соглашусь. Оставьте меня в покое. Кирюх, разве не ты мне советовал прийти в себя и заняться работой? — решил я напомнить ему его же слова. Ведь именно он настоял на том, чтобы я взялся за дело. И прекратил бухать.

— Прийти в себя, а не отправиться на тот свет, — тут же среагировал он, ощетинившись. — Не нужно мои слова переворачивать, как тебе вздумается.

— Когда ты сказал пару заказов, я и подумать не мог, что ты решишь создать собственное кладбище, — задумчиво протянул Женька. Снова переведя начавшееся напряжение на себя.

— Не говорите, что мне делать, и я не скажу, куда вам пойти. И на будущее. У меня. Нет. Друзей.

— А кто мы? — хмыкнул Кирилл.

— Мы приятели. Знакомые. Не друзья.

Он ничуть не поменялся в лице, только едва заметно ухмыльнулся. Поджав губы.

— Как скажешь, дружище. — Съязвил он и продолжил. — Похоже, мой совет вызвал новый спектр проблем. Ты смерти ищешь?

— Кирилл, оставь его, — вмешался Димка. — Вы же видите, с ним сейчас бесполезно разговаривать. Он весь пропитан недовольством.

— Ты как всегда проницателен, «друг», — не смог сдержать я ответной колкости.

С момента прихода за все время нашего разговора Димка ни показал ни одной эмоции. Словно находился на задании. Таким я видел его в день знакомства. Отчужденный, словно мы с ним и не знакомы вовсе. А я его очередное задание.

— Не будем затягивать наш разговор. Как давно ты интересовался делами дочери? — произнес он фразу, от которой у меня кровь заледенела.

— Почему ты спрашиваешь?

Нехорошее предчувствие закрадывается под кожу.

— Потому что Катя не у родителей Кирилла.

Гнев в одну секунду окутал все тело. Я едва сдержался, чтобы не накинуться на него.

— Где она? Что ты задумал.!.?

— Значит, теперь ты готов поговорить? — отчужденно уточнил он.

— Не трогай мою дочь!

Пришел я в ярость.

— Я тебя убью, чертов ублюдок! Если ты с ней что-то сделал. Хренов манипулятор.

— Остынь. Не нужно убивать никого, — быстро проговорил Женька. Затем неодобрительно посмотрел на брата. — Катя у вас дома. Она достаточно погостила и соскучилась по отцу.

Я бросил злой взгляд на Димку и только сейчас заметил, что он выглядел слегка огорченным.

— Я понимаю, ты хочешь ее оградить от ваших разборок с Кристиной, но делаешь только хуже.

В его словах проскальзывало искреннее участие и понимание.

— Она достаточно отдохнула у бабушки с дедушкой. Не нужно ее выдергивать из привычной среды обитания и лишать привычного образа жизни. Не забывай это.

Я хотел возразить и послать его ко всем чертям, но какой в это смысл, если он был прав. Черт! Пытаясь уберечь малышку, я совсем не подумал о том, что она могла почувствовать.

— Тебе бы не мешало поработать над управлением своего гнева, «друг».

Сказал Кирилл, как только Димон закончил говорить.

— У меня с этим нет проблем.

Он снова посмотрел на грушу и ухмыльнулся.

— Если бы груша могла говорить, она бы сказала иначе.

— Хочешь ее заменить? — осадил я его.

— Чтобы ты сделал из меня отбивную? Даже не знаю…

***

— Папочка!

— Привет, зефирка. Я по тебе безумно соскучился. Как ты провела время с бабушкой и дедушкой?

— У ни, появилясь еще одня собака. Пледставляешь! Его зовут Буф. Он еще боольше, чем Плинц! Мы ездили вместе с дедушкой на ибалку, и я ему помогала. А есе мы насобилали яблок и бабушка хотела научить меня печь пилоги, но потем плиехал дядя Женя.

Начала рассказывать дочь без умолку. Не прерываясь ни на секунду. Так что я не сразу понимал, что она говорит.

— Он снова посадил тебя к себе за руль? — напустив строгости в голосе, интересуюсь у ребенка.

— Неет, — протянула дочка, состроив самое честное личико и покачивая головой. Хотя я знал, что Женька позволяет Кате забираться к нему, когда возит ее. Он говорит, что так ему спокойнее, хотя я убежден, что он просто не может ей отказать. А дочь этим пользуется. — А когда мы поедем снова к бабушке?

— А ты бы хотела пожить у них?

Дочь очаровательно нахмурила бровки и задумалась.

— А ты не уйдешь? — спросила она, и я заметил, что она, не отрываясь, пристально смотрит на меня. Я задался вопросом, что именно она имела ввиду. Неужели о чем-то догадалась или Светлана Леонидовна что-то ей сказала. Хотя она могла просто услышать, как они переговариваются между собой, обсуждая нашу ссору с женой.

— Я останусь.

Ответил я, что бы она не имела сейчас в виду. Дочка тут же прижалась ко мне, обняв маленькими ручками. Я обхватил ее маленькое тельце и погладил по спине, вдыхая самый любимый запах на свете.

Боже, мой ребенок по-настоящему дорогое, бесценное сокровище, которое я не заслуживаю. Я ее подвел. Разрушил свой брак. Не сумел сохранить семью. Подвел свою дочь.

Мы провели весь день вместе. И я понял, что напрасно отгородился от дочери. С ней мне было гораздо легче. Я вновь смог почувствовать себя живым и нужным.

Дети могут то, что не подвластно взрослым.

Могут научить нас многим вещам. Радоваться без всякой причины, всегда находить себе занятие и, что самое главное, настаивать на своём.

Они же могут добиться всего от своих родителей. Хотя не только родителей. Взять того же Жеку. Вертит женщинами, как хочет, а когда дело касается Катюши, превращается в безотказного слабака. Никогда и ни в чем не может отказать моей дочери.

— Катюша, я должен тебе кое-что сказать. — Не желая больше откладывать, я решил поговорить с дочерью. — Это касается твоей мамы.

Она на секунду перестала собирать пазл и посмотрела на меня. Потом взяла очередную деталь и принялась искать ей место.

— Мне бабушка сказала.

— Правда? — удивился я.

— Да.

Просто отец года. Готовился к разговору весь день, а Светлана Леонидовна уже обо всем позаботилась. Я не заслуживаю иметь ребёнка.

Ведь на самом деле я был безумно рад, что мне не придется объяснять ребёнку, что её мать ушла и больше не будет жить с нами. У матери Кирилла наверняка получилось лучше это объяснить, нежели если бы это делал я.

— А что именно она тебе сказала? — решил узнать я.

Раз уж я решил поднять эту тему, то нужно было довести ее до конца. Не забывая при этом, что Катя ребёнок и может понять все не так.

— Что маме нужно было уехать по важным делам, и пока она не будет жить с нами… — дочь на секунду прервалась, а затем добавила. — Но, думаю, это не плавда.

— Почему ты так думаешь?

— Бабушка плосто не хотела меня ласстлаивать.

Все-таки разговора не избежать. И объясняться мне придется самому.

— Катюш, ты же знаешь, что я тебя люблю?

— Угу.

— И это никогда не изменится. Ты всегда будешь моей любимой доченькой, а я твоим отцом. Но,… — я прервался, задумавшись над следующими словами. — … У взрослых людей все немного иначе. Иногда случается, что они перестают любить друг друга и могут полюбить кого-то другого. Твоя мама действительно уехала и больше не будет жить с нами. Потому что теперь у нее другой любимый мужчина.

Закончив, я внимательно наблюдал за реакцией дочери на свои слова. Но ничего не происходило. Затем она опустила взгляд и, взяв деталь от пазла, вставила ее в нужное место.

— Мне тоже сначала нлавился Максим, — неожиданно выдала дочь совсем не то, что я ожидал услышать. — … А потом Денис… Но Денис постоянно иглает с Машей, а Максим даже не извинился. — Возмущено продолжала она. — Я поняла, что они оба дулаки.

Я окончательно растерялся.

— Скоро мама тоже поймет, что тот мальчик — дулак. И вернется.

Стоило это услышать, как я не смог сдержать улыбки. Моя умная малышка, кажется, провела параллель, сравнив свои взаимоотношения и отношения взрослых.

— Если ты так говоришь, значит, так и будет. Главное, чтобы твоя мама не поняла, что я тоже дурак.

Я решил пока не переубеждать ребенка в обратном. Возможно, когда пройдет время, мы вернемся к этому разговору еще раз.

Дочь засмеялась звонким заливистым смехом и, потянувшись, неожиданно крепко меня обняла за шею.

— Ты самый лучший, папочка.

— Люблю тебя, солнышко.

Не представляю, что со мной будет, если Кати не станет в моей жизни. Она моя главная слабость, но и моя сила.

Ухватив ее за руки, я перехватил дочь поудобнее и, подкинув, усадил к себе на плечи. Поднялся и зашагал с ней из детской в гостиную.

— Чем займемся?

— Ты, кажется, хотела научиться готовить пирог?

— Мы будем готовить? Папочка, ты же не умеешь.

— Верно, малышка. Но ведь и ты тоже не умеешь.

«Раз уж мы остались вдвоем, пора начать учиться элементарным вещам», решил я.