Игра лжецов: орёл или решка

Елена Филон, 2018

«Я не расскажу ничего о себе, потому что я лжец».«Я не расскажу ничего о себе, потому что я лгунья». Это игра лжецов. И в неё нужно сыграть до конца. Курортный роман длиной в месяц. Побережье чёрного моря. И одинокий фургон на дороге.«А в фургоне псих».«А что, если психов двое»? «О, тогда это будет лучшее лето в моей жизни»!«Только не смей в меня влюбиться, придурок». «Не смеши. Крутые мачо не влюбляются». Но вы же знаете, как это бывает?..Содержит нецензурную брань.

Глава 6

Рыбка

От силы часа четыре поспала. Уснуть не могла, всё ворочалась с одного бока на другой, раскрывалась, накрывалась, сигаретку выкурила… Убеждала себя, что просто на новом месте спится плохо, что кровать узкая и неудобная, да ещё и в угнанном фургоне, так что чёрт знает, кто на ней спал до меня… А потом смирилась и приняла, как факт, что это всё нервы, и узкая кровать тут совершенно не при чём.

Сложно существовать, понимая, что безмятежным денёчкам вот-вот наступит конец, и отпуск мой закончится.

Но, чёрт бы меня побрал, я должна собраться! Совершая побег, я ставила перед собой цель оторваться на полную катушку так, как никогда ещё не отрывалась! Я хочу почувствовать вкус свободы, хочу понять, каково это — делать то, что хочешь, а не то, что требуют от тебя другие! Хочу веселиться, напиваться, есть жирные бургеры и картошку фри, запивая Колой! Хочу стать бунтаркой, в конце концов. И главное — я хочу рисковать. Хочу почувствовать настоящий вкус этой жизни.

Уснула после долгих размышлений, когда небо на восходе уже начинало белеть. Буквально провалилась в сон, где было хорошо и спокойно, потому что мысли больше не тревожили, и вот надо было одному доставучему недоумку в шесть утра начать ломиться в запертую дверь!

— Да чтоб тебя! — зарычала и сунула голову под подушку.

— Тебе там тепло, Рыбка моя? — протягивает гнусненьким таким голоском, что хочется вырвать ему язык и ему же и скормить следом. Планктон недоделанный. Сказала же русским языком — не будить меня! Когда надо будет, тогда сама и встану, тогда дверь и открою, тогда и впущу его в мой фургон!

Да, мы заключили вчера что-то вроде сделки, и я не спорю — это может быть интересно (чем не приключение, чем не веселье?), но уговора, что он будет спать в салоне не было. А потому что я не хочу проснуться от ощущения, что один в конец озабоченный чувак, пихает свой член в мою вагину.

Так что да, я вручила ему спальный мешок и нашла отличное место на травке.

Продолжает сотрясать мою голову стуком кулаков о кузов, и я не выдерживаю: со свирепым рычанием вскакиваю с кровати, рывком отодвигаю в сторону белую занавеску с круглого окошка и тут же отпрыгиваю назад, хватаясь за сердце.

— Чёрт, — ругаюсь себе под нос. — Напугал!

Идиот. Заполнил своей заспанной рожей всё мутное стекло и улыбается с такой открытой угрозой, словно собирается мною позавтракать.

— Открой дверь, Рыбка. Я не шучу, — и голос звучит не менее угрожающе, так что приходится сделать одолжение этому ненормальному и впустить в салон.

— Жара на улице, не ври, что замёрз, — фыркаю.

— Ага. И дождя совсем не было, — запускает пальцы в мокрые волосы и оставляет их топорщиться кверху.

— Подумаешь… дождь, — одариваю Платона невыразительным взглядом, хватаю зубную щётку, тюбик с пастой, бутылку с водой и выхожу на улицу, собираясь умыться.

Правду сказал: асфальт мокрый, воздух пропитан озоном.

Ну и ладно, будем считать, Платоша принял утренний душ.

Пока чищу зубы, вижу, как выходит следом, завёрнутый в моё одеяло, так что одни голые щиколотки видны.

— Может, кофе мне сделаешь? — интересуется, глаза сощурив.

Полощу рот и сплёвываю в траву.

— На заправке купим. Поехали, — пытаюсь протиснуться в дверь, но крутой мачо, как он сам себя называет, преграждает мне дорогу и таким тяжёлым взглядом одаривает, что невольно поёжиться хочется.

— Знаешь, а ночью на пляже, буквально на секундочку, ты показалась мне не такой уж и стервой.

— Сам сказал: показалось, — пожимаю плечами и пытаюсь залезть в фургон, как вдруг за локоть меня хватает и круто к себе лицом разворачивает.

— Мне жаль, что ты не выспалась, Рыбка, и жаль расстраивать тебя ещё больше, — шипит сквозь зубы, наклонившись так близко, что кончиком носа практически мой задевает, — но в этом действительно убогом путешествии, я — пока что единственный твой союзник, и хочешь ты того или нет, но прислушиваться тебе ко мне придётся. Это, во-первых. Во-вторых — тебе нужны мои деньги, если я не ошибаюсь?.. Так вот, если не хочешь, чтобы твоя доля внезапно урезалась вдвое, то слушай несколько простых условий: я больше не ночую на улице, ты делаешь для меня кофе и сейчас же ищешь сухую и, главное, нормальную одежду. Иди, покопайся в той куче шмотья на полу.

— Всё? — интересуюсь сдержанно, не разрывая контакт глазами.

— М-м-м… это тоже моё, — выхватывает у меня из руки зубную щётку и с довольным видом плюхается на водительское сидение.

Через несколько минут мы были в дороге.

Нормальной одежды, я для своего союзника, увы, не нашла. А всё потому, что фургон этот не я укомплектовывала, и та куча вонючего тряпья на полу всего-то является постельным бельём, которое я несколько дней назад сняла с кровати, а также включает в себя парочку дырявых футболок, что были найдены в тумбочке.

— Ты что, у бомжа эту развалину угнала? — выслушав мои заключения, фыркает Платон, не отрывая глаз от залитой утренним солнцем дороги.

Опускаюсь на соседнее сидение и разворачиваю карту.

— Могу одолжить тебе своё платье, — отвечаю, проводя подушечкой пальца маршрут от Алупки до Симферополя.

— Только если то, что сейчас на тебе, — со смешком звучит в ответ.

Игнорирую.

— Если будем ехать без остановок и не превышая скорость, через часа полтора будем на месте. Какая у тебя там сумма припрятана, и главное — где?

— Какой ближайший город? — отвечает вопросом на вопрос, почёсывая трёхдневную щетину.

— Посёлок, — сверяюсь с картой, — Форос. Скоро будем там. И проедем мимо! Понял?

— Остановимся.

Медленно поворачиваю голову к Платону и повторяю с нажимом:

— Проедем мимо.

— Остановимся! — заключает с бодрой улыбкой.

— Проедем мимо.

— Мне нужна одежда? Нужна, — ухмыляется. — Значит остановимся. И кофе мой — где?

— Подкинем монетку? — предлагаю. — Как договаривались. Решка — остановимся в Форосе, Орёл — проедем мимо, м?..

***

Платон

— Дурацкая монетка, — недовольно ворчит Рыбка, ставя на приборную панель два пластиковых стаканчика с кофе и коробку с пончиками. Нормального кофе, а не что-то вроде тех помоев, что залила для меня кипятком несколько минут назад и вручила со словами «Только не подавись».

На парковке было практически пусто, а значит — небезопасно, так что пришлось отъехать ещё на пару километров по направлению к Форосу и съехать на просёлочную дорогу, где под тенью деревьев можно было спокойно позавтракать.

Наблюдаю за ней.

Когда Рыбка дуется, едва заметно выпячивая нижнюю губу, то выглядит ещё милее. Интересно, она знает об этом?.. Вряд ли. Иначе разве стала бы давать мне лишний повод на неё поглазеть?

А глазеть действительно есть на что. Даже сейчас, при полном отсутствии макияжа и с собранными в безобразный пучок волосами, она всё ещё кажется мне самой красивой и сексуальной женщиной на свете. А когда злится… ух, аж дух захватывает!

И я даже не сержусь на неё за то, что оставила меня ночевать на улице. Кто из нас двоих сильнее?.. Разве стал бы я взаправду слушаться эту милую стервочку, когда она бросила в меня спальным мешком и велела ночевать на улице?.. Ага, да как же. Это называется — поддаться. Позволить женщине почувствовать себя главной, вручить ей вожжи в руки, так сказать, а потом безжалостно их отобрать и оставить в полнейшем замешательстве. Рыбка решила, будто бы видит меня насквозь? Рыбка ошиблась.

Что ж, начнём игру.

— Игра лжецов не запрещает говорить о себе правду, так? — смотрю на неё пристально, слежу за каждым движением, за каждым взмахом ресниц, ведь жесты проще простого выдают ложь. А тут я лгать не буду — я хочу узнать об этой девушке, как можно больше. Правду о себе она бы мне, так или иначе, не рассказала, но с помощью этой простой игры, я могу узнать её мысли, её желания…

— Если сказать правду, выставив её за ложь, всё равно не узнать: правда, это или ложь, так? — многозначительно играет бровями и делает глоток кофе из своего стаканчика. — Так что, думаю, правилами это допускается.

— Окей, — хватаюсь за пончик в шоколадной глазури и, размышляя, кручу в руках, продевая указательный палец в дырочку. — Что насчёт маршрута?

— Не будем его писать, — пожимает плечами, устраивается на сидении поудобнее, подбирая под себя ноги, и откусывает большой кусок от пончика, что посыпан какой-то разноцветной фигнёй.

«Вот ты и на попятную пошла, Рыбка.»

Думает, не понимаю, что только до Симферополя меня поить кофе и кормить пончиками собирается?.. А там обещанную долю за то, что подкинула меня до города получит и быстренько ноги сделает.

А как же игра? А как же правила?..

«Ты ведь сама мне это развлечение предложила, принцесса. Что мешает мне тебя ни с чем оставить, а?»

С огнём играет.

И от этого у меня в конец крышу сносит, будоражит от самой макушки и до пят. Отчаянная девочка попалась, бесстрашная. Люблю таких. Очень.

— Эй? Слышишь меня? — щёлкает перед моим лицом двумя пальцами. — Нет, говорю, смысла маршрут писать, — добавляет с набитым ртом. — Назад мы уже точно не поедем, у нас одна дорога — по западному побережью, можно просто конечную точку выбрать…

— Если мы до неё доедем.

— Если нас за угон не словят?

«Если ты меня в Симферополе не кинешь.»

— Тебя, — отвечаю, растягивая губы в улыбке.

— Сообщником пойдёшь, — бросает, не глядя и вновь набивает щёки пончиком.

Вот это нормальный такой у Рыбки аппетит.

— Керчь? — поразмыслив, предлагаю, и Рыбка тут же прекращает жевать, глядя на меня круглыми глазами.

— Хочешь весь полуостров объехать?

— А чем ещё нам с тобой целый месяц заниматься? Спать ты ведь со мной не хочешь, — дёргаю плечом. — Это всего под тысячу километров, и это — лишь планы. Не думаю, что мы с тобой далеко уедем.

— И почему же? — глаза сужает. Ждёт, что я лишнего сболтну?..

А почему бы и нет?

— Да боюсь, что куда раньше меня злые докторишки догонят, и обратно в психушку-то и вернут.

— Очень смешно, — усмехается, хватаясь за второй пончик. — Если уж договорились лгать, придумал бы что-нибудь более оригинальное.

— Ну, а ты? — взгляда от Рыбки не отвожу, замечаю, как слегка напрягается, но тут же пытается скрыть это за легкомысленной улыбкой.

— А я в бегах.

— От кого?

Рыбка продолжает фантазировать:

— От закона. От полиции.

— Пф… это и так понятно. А поподробнее?

— Ну… скажем, убила кое-кого.

— А что, прям очень хочется? — нравится мне её подтрунивать. Нравится, как в больших кукольных глазах язычки пламени плясать начинают.

— По правилам ты должен принимать ложь за правду, Планктон!

— Да глупая какая-то ложь у тебя, — смеюсь, запрокинув голову.

— Не глупее твоей! — хлопает меня по плечу, так что пончик из руки вываливается и колесом прокатывается по дну фургона, оставляя за собой след из шоколадных крошек.

Ну вот. Я сказал правду, а мне не поверили. А Рыбка солгала, но теперь я знаю правду — она очень хочет кого-то убить. Отличная игра! Мне нравится.

***

Рыбка

Отличная игра! Мне нравится.

Теперь я знаю, на кого повесить вину за угон фургона при случае, если у нас возникнут проблемы с ДПС. На психа, что сбежал их психушки, угнал машину, и взял попутчицей симпатичную глупышку.

Нужно было быть полным идиотом, чтобы сперва интересоваться, можно ли в нашей игре говорить правду, выдавая её за ложь, и следом же говорить ложь, выдавая её за правду.

Боже… он и вправду псих?..

Ну явно же не осуждённый какой-нибудь двинутый. Возможно, просто немножечко шизанутый; во всяком случае, очень хочется в это верить. Да и какой законченный псих сможет из психиатрической лечебницы без помощи сбежать?.. Думаю, ему помогли, и вероятно даже тот друг-блондинчик. Ну или Платоша действительно далеко не беден и озолотил кому-нибудь ручку, чтобы тот ему ворота для побега открыл.

Строить догадки — всё, что мне остаётся. По крайней мере, до Симферополя, в который мы бы сейчас направлялись, если бы только моё невезение не подсобило монетке упасть совершенно неподходящей стороной кверху. Не везёт мне в этой игре страшно! Так что придётся сперва в Форос заехать и прикупить для «крутого мачо» приличную одежду. Хотя вот в этих мини-шортиках он куда больше на психа похож.

— Чего смеёшься? — бросает на меня хмурый взгляд, допивая свой кофе.

— Нравишься ты мне всё больше и больше, Планктончик, — фальшиво, широко улыбаюсь.

— Вот это была хорошая ложь, — щёлкает двумя пальцами и следом поворачивает ключ в замке зажигания. — Ври почаще, Рыбка.

***

Рыбка

Форос, пятнадцать минут спустя

— В такое время рынки ещё не работают! — Понять не могу, какого чёрта этот придурок припарковался напротив базы отдыха «Лукоморье», и кивает сперва на меня, а затем на высокий железный забор, что огибает всю обширную территорию для отдыхающих.

— Понятное дело — не работают, но мы же собрались развлекаться, верно? — самодовольно ухмыляется и достаёт из кармана всё ту же проклятую монету номиналом в рубль.

О, не-е-е-ет…

— Нет-нет-нет! — категорично качаю головой, одним взглядом приказывая забыть о той безумной идее, что он сейчас собирается реализовать. Потому что мне следовало заметить сразу не забор с толстыми стальными прутьями, а вон те ряды бельевой верёвки натянутой между деревьями. Потому что на этой верёвке сохнет не что иное, как…

— Воооон те голубые джинсики мне, пожалуйста, — лениво протягивает Планктон, глядя в приоткрытое окно; присматривается, как на распродаже, чтоб его! — И вон ту красненькую футболку, хотя нет, лучше белую, не так жарко будет. Ну? Будем кидать монетку, или сразу признаешь своё поражение, Рыбка?

— Орёл — идёшь ты! — рычу сквозь зубы и взглядом эту наглую рожу испепеляю.

— Окей, — закусывает нижнюю губу, сверкая хитрым взглядом, и подбрасывает монетку в воздух. — Упс. Решка.