Место, забытое временем. Часть 3. Восстановить равновесие

Елена Чуманова

Лагерь для меня стал практически домом, где меня всегда ждут друзья и караулят враги. В этот раз на территории, забытой временем, я оказалась не по своей воли. А законы времени начинают стремительно меняться, что угрожает жизни людей. И только у нас с друзьями есть шанс восстановить равновесие и спасти людей, где время само решает, чему быть, а что должно исчезнуть на веки.

Глава 4

Еще одни потрясения

— Анжелика, ты наказана, — сказал он, подошел ко мне и дотронулся железной штукой до моих часов.

Часы сразу зажужжали, вибрируя как телефон.

— За что? — спросила я, делая невинное лицо.

— За то, что стащила еду из столовой, — сказал разочарованно.

— Это не так! — возразила Диана, но постовой предупредительным жестом заставил ее замолчать.

— Я все знаю. Анжелика стащила хлеб, пронеся в бюстгальтере, и съела в этой комнате. Я был о тебе другого мнения, — посмотрел постовой на меня.

Это Снежа. Наверно она не спала и увидела, как я передаю хлеб, но ведь она соврала, я его не ела. В принципе это и к лучшему, Диану не накажут. Но зачем она это сделала? Специально надавить на новенькую и испортить ее репутацию? Она во мне соперницу увидела что ли? Снежа невинно смотрела на меня удивленным взглядом. А я злым — на нее.

— Иди, — сказал постовой, — тебя ждут.

Выходя из комнаты, я обернулась. Снежа улыбалась, а Диана сочувственно смотрела. Да как она смогла во мне соперницу увидеть я намного младше и уж точно таких форм как у нее у меня не имеются?

Я поглубже вздохнула и пошла к Хакеру, держась правой стороны коридора. Волосы до сих пор не высохли после душа, от чего было прохладно. С каждым шагом становилось все страшнее. Когда я поднималась по винтовой лестнице к одной единственной двери, я медлила. Ни когда не думала, что пойду к нему почти добровольно. Ну, если бы часы не жужжали, и не было датчика слежения, то я бы точно не пошла. А так он знает, как долго я к нему добираюсь.

Когда я подошла к двери, остановилась и набралась смелости. Постучала.

— Входи, — послышался голос, от которого у меня предательски затряслись коленки.

Я уняла, как могла страх, открыла дверь и вошла. Хакер, как и тогда, сидел за своим столом и изучающе на меня смотрел.

— Не одного дня не можешь спокойно провести? — задал он риторический вопрос. — Подойди, отключу часы, — я подошла, протянула руку, и он дотронулся до них железной «капелькой», — ну рассказывай, что натворила? С заданием, поди, не справилась? — весьма дружелюбно и просто говорил он.

— Нет, я… я украла хлеб из столовой и съела на ночь, — монотонно на задержке дыхания сказала я, замерев в ожидании того, что за этим последует.

— Хм, не ожидал, не ожидал, — покачал он головой, но говорил при этом весело, будто смотря комедийный сериал, — ну ладно, давай как раз проверим твою интуицию, куда приведет тебя удача, назови число от 20 до 27, — сказал он, смотря в свою тетрадь.

— 23, — не думая сказала я, а он почему-то рассмеялся.

— Необычно, необычно. Тебя ждет настоящие потрясение, — сказал Хакер, покачав головой, — иди в подвал в 29 комнату.

— А что там? — спросила я.

— Твоя судьба, — загадочно сказал он, — иди же! — приказал он, — И я узнаю, если ты дотуда не дойдешь! — добавил он, и я быстро вышла из комнаты.

Вот теперь мне было реально страшно, что меня ждало за потрясение в 29 комнате? Почему он рассмеялся? Почему мне, в конце концов, так не везет!? Я пошла в подвал по выученному маршруту, надеясь, что правильно его запомнила. Честно сказать было страшно, сердце билось в два раза быстрей, а ноги еле слушались. По дороге я уже прокляла день, когда переплыла через реку и попала в лагерь.

Подвал был длинным коридором с закрытыми дверями, и факелами на стенах, которые хоть как-то освещали пространство. Впереди я услышала неразборчивое бормотание. Когда я почти подошла к 29 двери, то разглядела троих мальчишек. Двое из них оживленно о чем-то разговаривали, а третий просто подпирал стенку с закрытыми глазами, делая вид, что не замечает двух других. Им всем было где-то по 17—19 лет.

— О! — отвлекся один от разговора, заметив меня, — ты мне должен пятак, я же говорил что не одни мы сегодня косячем! Тебя-то как сюда занесло? — обратился ко мне.

— Уж точно не по доброй воле, — ответила я, — а вас? — спросила я, и третий человек, подпирающий стену, широко открыл глаза и воскликнул:

— Анжелика! — он кинулся ко мне и обнял.

Я, ни чего не понимая, стояла столбом.

— Вы… ты… кто? — спросила я.

— Юрий, — сказал парень и добавил тихо, — я Юля, каким-то образом мы поменялись телами…

— Я знаю, — сказала я, уже поняв, — как ты тут?! Нам тогда не поверили, когда мы сказали, — тихо говорила я ей.

— Держусь. Я ни кому не сказала об этом, не поверили бы. А так я живу в казарме. Это другая часть замка. Ты-то, тут как оказалась? — беспокойно посмотрел на меня парень. Надо запомнить ее новое лицо.

— Долгая история, скажи что там? — кивнула я на дверь.

— Там тот, кто тебя накажет, — ответил белобрысый мальчик, услышав наш разговор, — что натворила-то?

— А сам что сделал? — перевела я.

— Да, очередной розыгрыш не удался, мы втроем хотели девочек напугать, рожи измазали, простыни нацепили, а нам постовой встретился, его чуть Кондратий не хватил, и отправил нас сюда.

— Ты тоже в этом участвова… л, — спросила я Юрия.

— Нет, я в это время на шухере сидел, меня не заметили, потом за своими пошел, так как двери то закрыли. Я их подожду, и пойдем обратно вместе, иначе не пустят.

— Там Васька сейчас отдувается, его ждем. — Добавил белобрысый, — и пойдем потом от сюда. Нам повезло в принципе, Эдженс сегодня добрый.

Дверь открылась, и вышел Васька, потирая пятую точку, он был не высокий парень.

— Что сильно досталось? — сочувственно спросил белобрысый.

— А кто сказал, что я был зачинщиком? — обижено спросил Васька.

— Но ведь это так и было, — подмигнув, сказал третий парень, имя которого осталось неизвестно. — Ладно, идем, холодно тут, кстати, советую поторопиться, — последнее адресовывалось мне.

— Удачи, — сказал Юрий и пошел вместе с ними.

Я мысленно перекрестилась и вошла за 29-тую дверь.

Первая мысль: я сошла с ума. Вторая: этого не может быть. И третья: кажется, я падаю в обморок. А все из-за того, что в комнате стаял Орид! Живой и здоровый! Как?! Мозгу хватило на сегодня потрясений, и он решил выключить мое тело на пару минут.

— Анжелика! Лика, очнись уже! — окончательно меня привела в себя пощечина.

— А-а! — открыла я глаза и увидела над собой Орида, я резко встала и огляделась: небольшая комната, лампочка, широкая длинная лавка, на которой сидел Орид надомной, и железный шкаф.

— Пришла в себя? — спокойно спросил Орид.

Я отрицательно покачала головой.

— Как вы выжили? — спросила я.

— Это долгая история. И называй меня Эдженс.

— Я не тороплюсь, — сказала я.

— А я да. За что ты наказана? — серьезно спросил Орид.

— Пронесла хлеб из столовой и съела в комнате, — сказала, как и планировала, все еще не веря, что передо мной стоит Орид. Но одновременно я была рада, что это он, а не кто-то другой.

— Кормят у нас не так уж и плохо, да и ты девочка не тупая, что бы воровать из столовой. Так что правду давай, — безаппеляцеонно сказал он.

Теперь я довериться ему уж точно не могла. Диану подставлять не буду.

— Это правда, — сказала я.

— Не верю. Я же тебя знаю. Для кого был хлеб? — он смотрел в глаза.

— Для меня, — постаралась я уверенно сказать, хоть поняла, что меня раскусили.

— Ладно, — он поднялся с лавки и подошел к железному шкафу, открыл дверцу (что внутри было, я не увидела) и достал два меча, — сразишься со мной?

— Нет, спасибо. Вы выиграете, — сказала я очевидное.

— Тогда я вызываю тебя на дуэль, и отказаться ты уже не можешь по правилам, — хитро улыбнулся он.

Правила я эти помнила немного. Это все из того кодекса, который в прошлом году нас заставили выучить, когда посвятили в ряды Темного ордена. Но сейчас как поняла, все по-другому теперь.

Он подошел ко мне и дал мне тяжелый меч. Я взяла. Дерется он в 100 раз лучше, чем я, да и за год я все приемы забыла.

Он отошел на несколько шагов и кивнул. Это означало начало дуэли. Я приготовилась защищаться. Он нанес первую атаку, и я отбила, ура! Но радоваться было рано, ведь за первой сразу же последовала вторая, за ней третья, четвертая и дальше. Я еле успевала отбиваться, а он явно наслаждался игрой, и наступал так расслабленно и надменно, словно родился с мечом в руках. А я поняла, что он действительно играет. Мы сражались так минут 20. Он явно не использовал все силы, когда у меня уже они подходили к концу. Так бы у меня уже давно выбили бы меч.

Я чуть не пропустила удар и нагнулась в бок так сильно, что чуть не упала, но одной рукой оттолкнулась от пола и встала. В этот момент Орид мог нанести еще один удар, от которого я бы не уклонилась, но не сделал этого, а вместо этого спросил, не переставая драться:

— Так зачем тебе понадобился хлеб вне столовой?

— Чтобы съесть самой вечером, — ответила я, и Орид пошел еще сильнее в атаку, отодвигая меня к стене. Я хотела уйти в бок, но получалось так, что он просто конкретно не позволял идти в какую либо сторону, только назад. В конце концов, моя правая нога уперлась в стену, но другой я не позволяла, ведь если меня прижжет к стене, я буду беспомощна. Но нет, он меня не сдвинул дальше, а просто со всей силой ударил по моему мечу, что тот вылетел из руки, а больно было, будто не по мечу, а по руке долбанул. Я быстро подняла руки в локтях верх. Сдаюсь. Сказать этого не могла, сил вообще не было, надо отдышаться. Орид выставил меч на меня.

— Ты украла хлеб из столовой и сама съела? — спросил он, чуть подняв бровь.

Я кивнула.

Его меч приблизился к моему горлу, что я почувствовала холод метала.

— Точно?

— Угу, — пискнула я. Он шумно вздохнул.

— Зря, лучше бы ты сказала правду, — сказал он, а я подумала, что он сейчас сделает что-то очень плохое, но он опустил меч. Я опустила руки. Он отошел от меня на два шага и отвернулся.

— Можно мне идти? — осторожно спросила я.

— За воровство полагается серьезное наказание, — сказал он, не поворачиваясь, и я испугалась еще больше и нервно сглотнула.

— Но ведь я не крала, а вынесла из столовой. Он же все ровно мне полагался, — оправдывалась я.

— Вот именно, тебе, — он повернулся, — я думал, ты сознаешься. Но ты кого-то защищаешь. К сожалению тебя здесь никто не защитит. За какую-либо незаконную, хоть и помощь, полагается просто изматывающие упражнения, борьба, фехтования, отжимания. Но за прямое нарушение правил лишь для своей выгоды…, и… за вранье…

— Что? — не выдержала я его интриги.

— То, что тебе не понравиться, — серьезно сказал он.

— А как это избежать?

— Уже ни как. Давай сядем, — указал он на лавку.

Мы сели. Секунд 20 мы посидели в тишине. Мои нервы были на пределе.

— Что вы сделаете? — тихо спросила я, а то от молчания уже коленки начинали трястись.

— Я должен поставить метку. Любую, но что б она осталась.

Я посмотрела на руку. На внешней стороне было два шрама.

— Да, — проследил он за моим взглядом, — такой оставляют, если ты что-то не хочешь делать или скрываешь правду.

— Вы добавите еще один? Всего лишь за то, что я.., — я чуть не сказала правды. Как не справедлив этот мир!

— Да. Если выбрала путь иди по нему и не меняй его, ведь что тебя ждет на другом не известно, — сказал он.

До меня дошел смысл его слов. Если я поменяю решение, скажу, что хлеб съела Диана, то накажут ее, а как, я не знаю, может еще жестче. Наверное, он намекает на это.

— Давай это сделаем быстро, и ты пойдешь спать, — сказал Орид и посмотрел мне в глаза.

Я отвела взгляд.

— А у вас есть какой-нибудь бинтик или тряпочка, чтоб потом я кровать не запачкала? — спросила я, и где-то в глубине души опять проснулось отчаянье.

— Найдем, — заверил он и встал с лавки, — давай руку, и без глупостей.

А я не могла, мне было страшно. Он сам взял мою руку и с силой придавил к лавке. Я инстинктивно попыталась вырваться, но понимала, что этого не избежать.

— Не надо, — меня начало трясти.

— Успокойся, я постараюсь аккуратно, — сказал он и поднес меч к руке. Эти слова не помогли.

Я зажмурилась и отвернулась. В следующую секунду я почувствовала резкую боль. Но я не издала ни звука.

По моей руке потекла кровь. Он отпустил мою руку, а я открыла глаза и повернулась. Глубокая рана пересекала крестик шрамов. Когда пройдет, будет напоминать недоделанную снежинку из шрамов.

Орид достал из шкафа какую-то белую тряпку и подошел ко мне.

— Перебинтую, — сказал он.

Сначала калечат, потом лечат.

Он начал заматывать, а я морщиться. Больно. Глубокая рана. Потом он разрешил идти. Пока я шла по коридорам, меня всю трясло и непонятно, то ли от холода, то ли от нервов. Хотя, наверное, и то и другое. Я чувствовала, как подступает истерика, но сдерживала хмурые мысли и эмоции, запрещая себе думать.

Когда я пришла обратно, было почти одиннадцать. Постовой, молча, открыл дверь, и я зашла в 13 комнату. Легла на свою кровать.

— Анжелика, ты как? — шепотом спросила Диана, ее кровать была напротив моей.

— Нормально, спокойной ночи, — безэмоционально сказала я (хоть голос слегка дрожал), все еще отгоняла мысли. Нечего рассказывать я сейчас не хотела.

Мне хотелась, что бы это все было сном. Но рука, которая продолжала болеть, говорила об обратном. Мне тут минимум 3 недели надо продержаться, пройти испытания и повысить ранг, помочь что-то сделать и только потом меня, наверное, отпустят.

Орид. Как он выжил? Мы все видели, что его убил Драгер. Может это не он? Брат близнец? Тогда откуда он меня знает? И ведь он не настолько жесток как некоторые здесь. Ему было жалко меня, я видела это в его глазах. Но почему же он здесь служит, что его держит? Возможно тоже — жизнь, как и меня.

От «описимистичных» мыслей потекли слезы. Что бы не разрыдаться и не разбудить соседок я уткнулась в подушку лицом и сверху накрылась одеялом. Это были слезы отчаянья, душевной боли и страха. Сдерживаться я уже не могла. Эмоциональный взрыв. Сдерживать всхлипы и беззвучно плакать оказалось трудно. Это была уже истерика. А давно со мной такого не было! Только в детстве, и причины пустяковые были. А сейчас… застряла у Темного ордена. За почти две недели до Нового года. Родители, наверное, с ума сходят. Ни один день даже не смогла продержаться нормально у врага по их правилам. А ведь я думала, что сильная. Это далеко не так. Я в ловушке. И выбраться только один способ: пройти несколько рангов, помочь, и я свободна. Но вот, сколько времени для этого понадобиться? Диана два года не может пройти повышение на третий ранг. И в меня она на этот счет не очень верит. А в лагере точно ни кто не знает, что я тут, на спасение даже рассчитывать не стоит…

Слезы текли очень долго в подушку, пока я не уснула.