Кепочка, Лялечка и Ленка. Мини-романы

Елена Шахова

Три коротких романа о дамах разного возраста. Леночка – девочка, Лялечка – девушка и Галина Николаевна – дама, которой далеко за тридцать. Мини-романы не объединены общими персонажами и не связаны между собой ни временем, ни событиями.

Лялечка

Действие мини-романа происходило в те годы, когда ещё не было мобильных телефонов.

Снег с дождём

Возможно, годам к 35, нет, лучше к 40, я перестану ждать от жизни чего-то необычного, сказочного, неповторимого, но сейчас! Мне всего лишь двадцать пять! Или уже… Это зависит, с высоты какого возраста Вы смотрите на меня. Может, мы ровесники, одногодки, земляки, тёзки? Стоп! Меня понесло. Глобально: у меня — сессия, день рождения любимой подруги, некормленый муж, а в частности — недовольная свекровь в гостях и для поддержания ликующего настроения — телефонный роман. Я обожаю трепаться по телефону! Нет, не о тряпках, не о футболе, как Вы могли неосторожно подумать, а о… Собственно говоря, это зависит от собеседника. Вы могли бы стать моим собеседником? Чем Вы могли бы меня заинтересовать? А я Вас? Если Вы предпочитаете тонкую интригу банальному объявлению в газете — сговоримся.

Итак, моему поклоннику 17 лет. Мы познакомились в троллейбусе. Смешно? Забавно. Я долго не могла понять, кому мальчик так мило улыбается. Не поверила — мне! Чудный ребёнок! Я думала, не позвонит. Вот уже неделю мы беседуем. Муж послушал один раз, фыркнул и обозвал меня дурындой. Что ж, хорошее зрение не гарантирует понимания увиденного. Звонок!

— Привет. У меня громадная новость. Будешь плакать?

— Минутку — простынку возьму…

— Не торопись! Обойдёшься носовым платочком. Меня в армию забирают.

— Что ж ты не в сезон?

— Дополнительный набор. Сам думал, что весной заберут. Но так даже лучше, всё равно без дела болтаюсь. Будем прощаться, я, вряд ли после службы тебе позвоню. За два года я точно забуду всех.

— Вернись здоровым и не циничным.

— И всё?!

— Постарайся не жениться…

— А вот этого не обещаю. Дочку хочу — надоели братья… И назову твоим именем…

— Ты ж забудешь!

— Телефон забуду, а имя — никогда. Ладно, у меня ещё много дел. Прощай.

Вот те раз! Только начала рассказывать о славном мальчике, а его и сграбастали. Что ж, будем учиться по вечерам, сессию никто не отменял. Свекровь тут со своими расспросами забодала. Уж всё вроде показала, разъяснила, разжевала, ан нет! Иду-у, маменька, иду.

Мне не нравилось Лялькино настроение. Она словно не живая — не хочет учиться дальше. Осталось-то! Четыре года промучиться и всё коту под хвост! Вся группа за неё переживает. Я уж и так и сяк, не знаю, что ещё сделать…

Остаётся одно — поговорить с объектом её страсти. Но как?! Она мне все уши прожужжала про свою неземную любовь, но чем больше я о нём слышу, тем больше испытываю неприязнь. Заочно. Ляля не спешит нас знакомить. Я знаю всех её хахалей, друзей, поклонников, любовников, но этот «фрукт» особенный.

— Ольга, пожалуйста, мне так плохо…

— Ты сколько раз звонила?

— Целый день, через…

— Каждые пять минут!

— Нет, — неуверенно возражает Лялька, — Оль, я чувствую, что он дома. Он не берёт трубку. Он знает, что я звоню. Мне бы только убедиться, что он один, что у него женщины нет. Я бы поехала к нему, но боюсь, что он дверь не откроет…

— Ты знаешь, где он живёт?!?

— Извини, — замялась подруга, — я тебе не говорила… Я была у него один раз…

Свежо предание! Я тяжело вздохнула, готовясь к неприятностям и потере времени. Но Ляльку надо было спасать. Она напоминала мне чистенькую, балованную комнатную собачку, забытую хозяйкой на пикнике. И мечется это пушистое чудо с бантиками по кочкам и грязным листьям и скулит, и жалуется, и замерзает.

— Ладно. Диктуй. Что я должна сказать?

Получив подробные инструкции, я смело и уверенно отправилась рыть яму не только себе.

— Добрый вечер, — проворковала я вкрадчиво — томно.

— Здравствуйте, — встрепенулся, «сделав стойку», Лялькин ухажёр.

— Позовите, пожалуйста, Лялю, — уж совсем интимно попросила я.

— Можно позвать. А Вам какую? — интерес в голосе неподдельный.

— Простите, пожалуйста, я, вероятно, ошиблась. Моя Ляля — одна и неповторима, — выяснила я всё, что было нужно, и спешила ретироваться.

— А-а, простите, какой номер Вы набирали?

И я, как последняя дура, медленно диктую ему несуществующий номер. Ясно, что он записывает, ясно, что он подозревает меня в Лялькиных происках, но именно этого я и добивалась! Мне не хотелось бы встревать в их непростые отношения, своих приключений хватает. Но вышло всё не так. Надо было бы быть самой собой и говорить, что я думаю или чётко следовать Лялькиным указаниям, а я… О чём я только думала? Об узоре. Я сидела и разбиралась с журналом мод — мне попался весьма заковыристый рисунок. Я не очень хорошо владею спицами, только учусь, поэтому отвлекаться не стоило бы. До чего ж крепка я задним-то умишком!

Короче, перезвонила я Лялечке, подробно всё изложила, она меня заверила, что Филимон, / наградили же родители мальчика/, не перезвонит мне ни за что на свете. Обидно. НЕ то, что он не перезвонит, а то, что Лялька не считает меня женщиной, способной заинтересовать мужчину. Незамужние всегда с превосходством посматривают на замужних? Или снисходительно, или высокомерно…

Медлительно размышляя на тему женской солидарности и мужской неверности, я неторопливо вязала свитерок. Серёжка штудировал «Спид-инфо». И оба мы вполуха слушали радио. Идиллия была нарушена телефонным звонком. Непроизвольно взглянув на часы — почти десять, я взяла трубку.

— Вы дозвонились до Ляли? — сексапильный баритон был участливо насмешлив.

— Представьте — да, — покраснела я до самых пяток.

— Я вот набрал вами названный номер и там никакой Ляли, к моему удивлению! — не оказалось, — вкрадчиво продолжал агент 007.

— Вы знаете, я имею такую дурацкую привычку записывать номера телефонов по диагонали, а не как все нормальные люди в строчку, — сбивчиво начала я придумывать нелепые объяснения, — вот я малость и перепутала первые цифры. А Вам Ляля тоже понадобилась? Вы решили её разыскать?

— Нет, у меня кое-какие ассоциации возникли, но они к Вашей Ляле никакого отношения не имеют.

— Вот и замечательно, — тихо начала я нервничать, исподволь поглядывая на мужа. Он с интересом прислушивался к нашему разговору, — я больше не буду ошибаться, уж извините меня великодушно. Всего доброго.

— ВЫ торопитесь? Кстати, меня зовут Филимон. Довольно редкое имя…

— Согласна. Хотя ассоциации возникают.

— Поделитесь? Как обращаться?

— Оксана Евгеньевна, — чутко вслушивалась я в незнакомый голос Филимона, вспоминая нелестные Лялькины эпитеты.

— Очень мило. И чем Вы изволите заниматься, в свободное от звонков Лялечке, время?

— Да вот, вяжу немного. Готовлю. Работаю. Учусь. Можно в другом порядке, как Вам удобнее.

— А живёте Вы с мужем?

— Да. Вдвоём, — многозначительно произнесла я, надеясь, что Лялька рассказала ему про всех своих подруг.

— И далеко Вы от центра?

Ага! Он всё-таки до конца не уверен, что я Лялькина подруга. Врать бессмысленно — он знает мой номер, благодаря АОНу.

— Очень! Я на Пражской живу. А Лялька моя на Новослободской…

— Редко видитесь? — сплошное сочувствие в голосе.

— Часто. Она не замужем и не работает, так что заезжает в гости. Что Вас ещё интересует в девушке Ляле?

— Оксана Евгеньевна! — укоризненно отозвался Филимон. — Меня сейчас интересует, что Вы вяжете?

— Джемпер мужу. Журнал…

— Нет, нет! Мне не нужен номер журнала, мне нужен мягкий джемпер, связанный нежными женскими ручками. Вы берёте заказы? У меня уже есть пряжа. Очень красивая, в упаковке, — голос становился убедительнее и ласковее с каждым словом.

— Видите ли…

— Не отказывайте мне хотя бы в консультации, я совершенно ничего не смыслю в вязании.

— Хорошо, посмотрим, — загипнотизированная бархатным баритоном, не сопротивлялась я.

Вернулась к вязанию, взбудораженная и смущённая. Безусловно, надо бы позвонить Ляльке. Чтоб она окончательно сожрала себя?! Зачем лишать девушку иллюзий?

На следующий день Филимон позвонил мне.

В окно светило солнце, я удобно устроилась с конспектами на диване, подставив тёплому солнышку спинку и, не раздумывая, подняла трубку.

— Добрый день, Оксана Евгеньевна. Надеюсь, не отвлекаю, — сдержанно пророкотал сексапильный мужской голос.

— Я — а, вообще-то, никогда не сижу без дела, но поговорить с умным человеком…

— Спасибо. Я отвлеку Вас на минутку….

Угу! Почти два часа длилась эта минутка. Мы обсудили последний фильм, погоду, тенденции нынешней моды, безрадостную перспективу безработицы и мило распрощались, весьма довольные друг другом. Он обещал позвонить в субботу, подвезти пряжу. Филимон легко уговорил меня связать ему свитер! Взволнованная, я уставилась на конспекты, пережёвывая наш игриво-светский разговор. Меня грыз червяк сомнения — говорить Ляльке или нет о нашем разговоре. Как настоящая подруга я, безусловно, должна была доложить Ляле о последних событиях. Но с другой стороны она хотела знать моё мнение об этом человеке, а как я могу охарактеризовать его заочно? Может, я смогу убедить его вернуться к Ляльке или хоть пойму, почему это невозможно.

Мучимая противоречиями, только к вечеру я пришла к Соломонову решению. «Если Лялька мне позвонит, и опять будет рыдать о горькой доле любовницы, я ей всё расскажу, пусть решает сама. Но, если она не позвонит, подожду до субботы. Всего-то сутки».

В субботу Филимон не позвонил. Настроение у меня испортилось, и в предчувствии неприятностей, я нервно перебирала спицами, спуская петли. Муж, живо интересовавшийся Лялькиными похождениями, расспрашивал меня о переговорах, защищая Филимона. Я что-то мямлила, пытаясь выявить свои ошибки. Сергей пошёл спать, а я немного задержалась на кухне. Почти полночь. Звонок! Вздрогнув, с замиранием сердца, я взяла трубку.

— Привет! Мне Филимон позвонил, — довольно громко и агрессивно начала Лялька.

— Поздравляю! — искренне обрадовалась я, решив, что они помирились.

— Не с чем! Он расспрашивал о тебе!!! — негодование в Лялькином голосе грозило мне глухотой. Успокоившись, что всё проясняется, я хладнокровно ответила.

— Ты просила меня позвонить? Я это сделала. Ты клялась, что он не перезвонит мне? Он перезвонил. В чём я перед тобой виновата? Чего ты на меня орёшь, будто я последняя шлюха?! Я не собиралась и не собираюсь забирать то, чего у тебя нет. Или есть? Вы поговорили? Вы встречаетесь?

— Но ты мне не словечком! — чуть не плакала Лялька.

— Ты и так не в себе. Я бы рассказала, когда добилась результата.

— Какого?

— Ты просила его узнать? Не обязательно встречаться, но поговорить-то я могла, чтоб чуть-чуть разобраться в человеке.

— Просила. Извини, пожалуйста, я знаю, что ты Серёжке не изменишь. Я совсем с ума сошла… Он такой… Влюбил меня в себя и бросил.

— Погоди, погоди. Он женат, насколько я помню. Тебе ж всё равно ничего не светило или я чего-то не знаю?

— Женат. У него трое детей…

— Фью, — присвистнула я, — и ты ждёшь, что он всех оставит ради тебя?

Лялька продолжала что-то негодующе говорить, но тут вышел на кухню Сергей и, гаркнув во всю силу нехилых лёгких, прервал наш бурный диалог. Щёки мои горели, будто Лялька отхлестала меня берёзовым веником, не там где надо. Стоя под душем, я всё продолжала оправдываться перед подругой. Удивительно гадко и тяжело было на душе. Еле заснула. Вскочила ни свет, ни заря и, проводив мужа, сразу же рванулась к телефону.

— Доброе утро, Филимон Ябедович! — еле сдерживаясь от откровенного хамства, подняла я Лялькиного хахаля с постели. По Лялькиным сведениям он раньше полудня не встаёт.

— Мм, здравствуйте, — безразлично пренебрежительно отозвался Филимон.

— Мне нужно сказать Вам всего пару предложений. Будьте любезны, не перебивайте. Вы способны слушать?! — клокотала я.

— Попробую, — недовольно проворчал Филимон, позёвывая, — я весь внимание, Оксана Евгеньевна.

— Нет! Зовут меня — Ольга. Я та самая подруга, которую Вы не видели, которая лучшая, которая замужем, ну и так далее. Вы наслышаны. Несколько дней назад, по просьбе Ляли я позвонила Вам. Поверьте, я не хотела Вам звонить. То, что Ляля рассказывала мне о Вас не вызывало во мне желания с Вами знакомится. Мне просто жаль Ляльку, она… — распинаться перед незнакомым мужиком о Лялькиных страданиях не хотелось, — мне важно знать, стоят ли её слёзы в Ваших глазах хоть что-то, или Вы совершенно бездушный сухарь!

— Ольга-Оксана! — пытался что-то сказать Филимон. Но разъярённую женщину трудно остановить нечленораздельным мычанием.

— Вы обещали не перебивать! Я НЕ ГОВОРИЛА Ляле о нашем разговоре, о том, что Вы звонили мне. Она и без того на грани нервного срыва. А Вы хотите её доконать! Вы ей позвонили вчера, а мне — нет, хотя обещали. Как Вы думаете, какие выводы я сделаю? Пожалуйста, миритесь со своей дамой, звоните ей и держите её при себе! До свидания.

Положив трубку, я облегчённо вздохнула. Теперь я с чистой совестью могла смотреть в Лялькины бирюзовые глазищи.

Дня четыре я жила относительно спокойно. Лялька вышла из подвешенного состояния и потихоньку начала размышлять. Правда, мысли её, к моему глубокому сожалению, в сторону учёбы не были направлены. В пятницу Ляльки не оказалось в институте, хотя мы с ней договорились о встрече. Не успела я войти в квартиру, как зазвонил телефон. Я рванулась, на ходу сбрасывая сапоги.

— Олечка, пожалуйста, поговори со мной, — опять умирала Лялька.

— Дорогая, ты совсем обалдела! Все с ума сходят от нового предмета, а тебя ничего не волнует?! Как ты будешь сессию сдавать?

— Я совсем ничего не буду. К чёрту всё! Я к Филимону хочу!

— Ну да, запасной женой, — твёрдо решила не быть третейским судьёй я, — «… там, в краю далёком есть у меня…». Помнишь, песню-то поучительную?

— Давай споём, — всхлипнула Лялька.

— Ты знаешь, я в пальто… и есть хочу. Разреши…

— Ты только обязательно перезвони, хоть в час ночи, я буду ждать.

Конечно же, так и вышло. Прислушавшись к Серёжкиному дыханию, я осторожно утащила телефон на кухню и, закутавшись в мягкий плед, набрала Лялькин номер. Страшно удивилась — занято! Неужели с Филимоном треплется? С одной стороны — хорошо, плакать перестанет, а с другой…. В задумчивости слушая короткие гудки, я мучилась данным словом. Ляля — девушка необязательная и безответственная. Её не будет тяготить, как меня, обещанное слово. Я ж, педант, буду переживать. Есть контакт!

— Я уж засыпаю. С кем была связь?

— Если бы! А то только разговор, — слышала я прежней кокетливый голосок.

— Что случилось? Кто тебя так порадовал?

— Ты сидишь? Мы с Филимоном разговаривали! — ликование в голосе зашкаливало все допустимые приличия.

— Надеюсь, не об Оксане Евгеньевне, — мрачно пошутила я.

— Даже не вспоминали! — продолжала щебетать Лялька, — представляешь, он не подходил к телефону, думал квартирная хозяйка, а он сейчас не может заплатить вперёд, как обычно… Врёт, конечно. Но мне всё равно. Определитель у него работает исправно, он прекрасно видел мой номер. Бывает у человека депрессия… Главное, что он позвонил. Позвонил! У него сейчас тяжёлая полоса в жизни, детей и жену отправил за границу, а сам пока не может закончить с делами здесь. Я так хотела его поддержать, утешить, а он к телефону не подходил, но я не обижаюсь теперь. Он справился и сразу же вспомнил обо мне.

— Давно они в Москве?

— Я не спрашивала. Они снимали квартиру или у родственников жили, я не в курсе, но вот с июля, когда мы познакомились, они жили где-то на Беговой. А семью он отправил неделю назад.

— Потрясающий мужчина! Когда жена с детьми была рядом, у вас всё было нормально. Стоило им уехать, и ваши любовные сети растворились в твоих слезах. Тебе точно надо документы оформлять…

Конец ознакомительного фрагмента.