Четыре единицы

Елизавета Гребешкова (2024)

Анна — талантливый репродуктолог, посвятившая свою жизнь помощи людям стать родителями в мире, где естественное зачатие стало невозможным. ЭКО — последняя надежда человечества, но вдруг мир оказывается на пороге катастрофы: якобы международные переговоры превращаются в показательный суд над учеными, способными контролировать будущее цивилизации. Правительства стран опасаются влияния репродуктологов и хотят запретить искусственное оплодотворение. На передовую в борьбе за будущее выходят Анна и ее друзья: Джун, глава Всемирной организации здравоохранения, Хуан и Кэн — четыре лучших специалиста своего времени, четыре единицы перед лицом человечества. Но прошлое не отпускает Анну: Джун был ее первой любовью, от которого она бежала в страхе и скрывалась долгие годы. Теперь они снова встретились лицом к лицу спустя несколько лет после расставания. Смогут ли они забыть обиды и объединиться ради спасения человечества? Или старые раны окажутся слишком глубокими, чтобы предотвратить глобальную катастрофу?

Глава 3

Первые пару дней в Брюсселе напоминали отпуск класса люкс: шикарный отель в центре города, окруженный старинными зданиями и уютными кофейнями, из окна ее номера виднелся парк и поблескивали за деревьями воды канала. Была ранняя весна, температура не радовала, как и низкое серое небо, но в воздухе уже чувствовался легкий приторный аромат приближающегося тепла. Местные отрицали головные уборы, видимо, в знак поддержки несущегося на всех порах апреля.

Ей проводили экскурсии по местным достопримечательностям, вечером она пила кофе со сдобными булками в уютной кофейне напротив отеля. Все было тихо и мирно. Только девочка-секретарь, выделенная ей министерством в качестве личного помощника, каждый день пропадала на очередном брифинге, лэнче, собрании и инструктаже. Людей, собранных на заседание комиссии, было немало: 12 делегатов-врачей со всей их свитой, несколько десятков юристов, журналисты, сотрудники ВОЗ и пары международных организаций. Мероприятие выходило вполне масштабным.

Пока это не особо ее касалось, девочка-секретарь Алиса со всем справлялась, каждый день приносила ей письменный отчет о проделанной работе. Неизвестно зачем, конечно. Обсудив это за завтраком, они решили, что письменную отчетность Алиса будет сама отправлять в Министерство (оказалось, это есть в ее обязанностях), а Анне достаточно устного короткого сообщения о текущих делах. Жизнь совсем наладилась. Алиса забегала утром, быстро за чашкой кофе с булкой рассказывала, как все хорошо организуется, сколько всего интересного она увидела и что вернется она только к полуночи. На том и прощались.

Паша выходил по видеосвязи вечером, рассказывал о ремонте, сетовал на плохое настроение Машки, вместе болтали с девочками.

Прошло дня три, когда позвонила Машка.

— Ну привет! Как там международная арена?

— Стоит, меня пока это не касается. Гуляю, ем, пью, сплю, сколько пожелаю. У меня тут курорт.

— Это здорово, — Машка понизила голос. — А как там… ну ты понимаешь. Сакура наша как?

— Маш, ты в своем уме? Я тут делом занимаюсь вообще-то, работаю.

— Да-да, зачтено. Но ты же мне расскажешь все самое интересное? Я кстати глянула в поисковике. Это твое дело, естественно, и я помню всю ту историю, но хорош он, гаденыш, даже сейчас.

— Так, Мария Артуровна, еще вопросы есть? Адекватные, желательно.

— Ну ты и нудная! — Машка отключилась.

А в мессенджере с точностью курантов каждый день стала присылать фото сакуры разных художников и фотографов.