Отбор для страшного принца

Елизавета Соболянская (2024)

О младшем брате короля ходят пугающие слухи один страшнее другого: кто говорит, что он урод, кто считает его идиотом, но все-все болтуны и сплетники сходятся в одном — младший принц самый пугающий член королевской семьи! Даже придворные дамы стараются пореже попадаться ему на глаза. И вдруг король объявляет отбор! Отбор невест для страшного принца! Все кандидатки, отмеченные цветком вьюнка, должны явиться во дворец на испытания! Найдется ли невеста? И сможет ли страшный принц полюбить ту, что выбрала для него магия?

Глава 2

Не успели дамы допить чай, как раздался звон храмового колокола.

— О, сейчас объявлять будут! Идемте скорее! — заторопила хозяйку дома гостья.

Валенсии никуда не хотелось идти после довольно долгой дороги, но пришлось накинуть на плечи дорожный плащ, надеть шляпку, перчатки и топать по скользкой от ночного дождя тропинке к храму.

Вообще, в этом небольшом селе на окраине владений виконта Труара оказалось на удивление много молодых незамужних женщин. Очевидно, слухи о приезде герольда уже разлетелись по домам, поэтому на звон колокола спешили в основном женщины.

Валенсия с матерью встали чуть в стороне, не желая толкаться локтями и прижиматься к пахнущим навозом и овцами работницам ближайшей фермы.

На крыльцо вышел жрец, а вслед за ним — невысокий худощавый мужчина лет тридцати в яркой одежде, с королевским гербом во всю грудь.

— Прихожане! — возвысил голос мистер Поридж. — Королевский герольд возвестит вам волю короля!

Шушуканья затихли. Худощавый мужчина вышел вперед, протрубил в горн и зычным голосом объявил:

— Его королевское величество Натан Алорийский объявляет королевский отбор невест для своего брата, младшего принца Лэйвана! Мать-магия благословляет этот отбор, поэтому у претенденток появятся цветки вьюнка на запястьях! Каждая девица, которая найдет на своей руке такой цветок, должна прийти ко жрецу, отцу или к главе поселения, чтобы ее отправили в столицу, даже если она помолвлена, уродлива или собралась в обитель тихих дев! Тот, кто узнает о такой девице и скроет это, будет казнен!

Женщины слушали внимательно, а когда герольд закончил свое сообщение обычным славословием короля, начали осматривать запястья друг друга. Увы, вьюнка никто не нашел, но герольд сказал, что цветок может появиться не сразу. А еще сказал, что задержится в деревне, чтобы еще дважды объявить волю короля, как и положено по правилам.

Расходиться кумушки не спешили — стояли себе в тени раскидистых ив, обсуждая то стрижку овец, то высадку растений в огороде, то модный в этом году цвет крокусов. Все как будто чего-то ждали. Однако леди Труар потянула дочь домой:

— Идем, Валенсия, ты с дороги, тебе надо отдохнуть. Мать-магия придирчиво выбирает невесту принцу, не стоит мешать.

Услышав слово «отдых», Валенсия поторопилась за матушкой. Нельзя сказать, что в поместье Труаров ее нагружали работой, но расслабиться она не могла нигде. Родственники обожали над ней подшучивать и давать дурные советы, кузина, точнее, племянница, билась в истерике, если ей что-то не нравилось, и «милая Лен» должна была сидеть рядом с ней, выслушивать капризы и нытье, подавать нюхательные соли, платки и воду. В общем, устала Валенсия изрядно и просто мечтала прилечь, пусть днем это считалось неприличным.

Их маленький домик состоял всего из четырех помещений — кухня, две спальни и гостиная. Летом к гостиной добавлялась веранда, прикрытая от насекомых тонкими муслиновыми занавесями. Зимой они все свободное время проводили в гостиной, потому что там располагался единственный в доме камин. Была еще печь на кухне, но настоящая леди не может пахнуть овощными очистками и пеной от бульона, так что погреться на кухне можно было только перед сном — купаясь в уголке или наполняя кипятком кроватную грелку.

Однако сейчас уже была весна, и, пока Валенсия была в отъезде, ее спальню вымыли с щелоком, побелили, проветрили и освежили саше, призванные придать постельному белью и кровати приятный аромат сушеных трав. Чего это стоило матушке и их единственной служанке, девушка представляла, поэтому крепко обняла родительницу, когда та зашла за ней в комнату, чтобы помочь снять платье.

— Отдыхай, моя девочка, — леди Труар постаралась спрятать огорчение, — прислать тебе стакан молока?

— Нет, спасибо, матушка, я умоюсь и лягу.

Вдовствующая виконтесса ушла, а Валенсия действительно умылась в тазу, обтерла тело куском полотна, выставила таз в коридор на специальную тумбу и легла спать. Она совсем не огорчилась, что не нашла себе мужа, и радовалась тому, что вернулась домой. Хрустящее постельное белье, тонкий запах мяты, знакомая подушка и тяжелое шерстяное одеяло — все моментально погрузило девушку в глубокий сон. Тем удивительнее было то, что во сне ее кто-то начал спрашивать:

— Имя!

— Валенсия Мармирита Труар.

— Мармирита?

— Папенька хотел сохранить имя своей бабушки.

— Забавно. Труар. Влюблена?

— Что? — изумилась Валенсия.

— Любовник есть? — совсем грубо спросили из темноты.

— Что вы себе позволяете? — возмутилась девушка.

— Так и запишем. Подходишь!

Из сна Валенсия вынырнула в холодном поту. Встала, пошатываясь, выпила воды, провела рукой по лицу и пожалела, что выставила таз — умыться хотелось нестерпимо. Она бы сходила на кухню за водой, но вдруг в доме гости? Пришлось дернуть сонетку. Их единственная служанка — немолодая уже, но еще вполне бодрая женщина, пришла быстро:

— Ох, леди, что это вы такая бледная? Подать вам чаю? Леди Труар уже в гостиной, скоро ужин подам!

— Нет, Триша, чаю пока не надо. Принеси кувшин горячей воды, таз и чистое полотенце, хочу ополоснуться с дороги, чтобы к ужину выйти, — слабо улыбнулась Валенсия. Ей казалось, она заболела. Ее то морозило, то бросало в жар, и горло странно ныло. Может, действительно простудилась в карете? Или на храмовом дворе? Но матушка слабостей не понимала — можешь одеться и выйти к столу, значит, одевайся и выходи. Вот Триша, та порой Валенсию баловала — приносила молоко и булочку в постель, когда не хотелось вылезать из нагретого под одеялом гнезда.

Сетуя на бледность младшей хозяйки, Триша моментально принесла горячую воду, таз и полотенце. Чистую сорочку девушка сама достала из сундука, как и теплые чулки — стоять на холодном полу, прикрытом только циновками, было невыносимо.

Быстрое купание сопровождалось стуком зубов, но Валенсии было не привыкать. Чистая сорочка, корсет, платье — одно из двух, оставшихся дома. Дорожный сундук наверняка разобрали и повесили платья, пошитые к помолвке Аркадии, проветриваться во дворе. Теплые чулки и простые домашние туфли — под столом в гостиной их все равно не будет видно, а на веранду Валенсия выходить не собиралась.

В гостиной, к удивлению девушки, были гости: миссис Стоук — супруга доктора, мисс Бренч — учительница, и миссис Амбер — жена аптекаря. Вообще, эти дамы вместе с миссис Поридж и составляли обычный круг общения вдовствующей виконтессы, но что привело их в дом всех вместе? Все ведь знали о скромных доходах леди Труар и старались не обременять ее визитами чаще раза в неделю.

Поздоровавшись и присев к столу, Валенсия поняла, что дамы явились не с пустыми руками — на столе стоял пышный пирог с почками и сыром, рядом красовалась бутылка ягодной настойки, а чуть в стороне ждал своего часа мясной рулет. Всего этого двум леди Труар хватило бы на неделю, но угощать гостей их же приношением считалось дурным тоном, поэтому Триша подала сырный суп, запеченные с полосками бекона овощи и творожную запеканку — благо коровы в селении уже отелились, и молочник сбавил цены на творог и сыр.

Первое блюдо съели в молчании. К супу служанка выставила подсушенные ломтики хлеба, масло с рубленой зеленью и паштет из зайчатины. К овощам с беконом полагался соус, и только — леди Труар не ждала гостей. Зато к запеканке и чаю гостьи наконец выдохнули и начали расспрашивать Валенсию о свадьбе.

После еды девушка почувствовала себя лучше, поэтому в подробностях описала церемонию, наряды жениха и невесты, а также блюда, подаваемые на завтраке с шампанским.

После разговор плавно перетек на отбор для страшного принца. Миссис Амбер припомнила, как выбирали жену для предыдущего хранителя королевской семьи.

— Суета была невероятная! Я хоть девочка совсем была, а помню, как матушка молилась, чтобы никто из нас не получил этот вьюнок на запястье! Тогда в столицу увезли дочь фермера из соседней деревушки. Девица была здоровая, дебелая, а вернулась худая и бледная, так и осталась с родителями жить, замуж больше не вышла!

— Вернулась? — удивленно уточнила миссис Стоук.

— Сказали, те невесты, что отбор не прошли, получили от короля приданое и были выданы замуж, кто за придворных, кто за королевских слуг. А Полетта эта там заболела как-то, и ей просто приданое отдали, да к родители отвезли.

Все сидящие за столом слушали внимательно, и миссис Амбер, польщенная общим интересом, старательно вспоминала подробности.

— Она потом еще лет пять прожила, да тихо угасла от чахотки. Правда, доктор наш тогдашний, мистер Литлброк, говорил, что в ней просто жизненная сила надорвалась. Иссякла.

— Почему же на отбор к принцу выбрали девицу с фермы? — удивилась мисс Бренч.

— Так не люди выбирают, а Мать-магия, — наставительным тоном сказала миссис Амбер. — Принц-то в итоге женился на дочери мелкого торговца, и говорят, тяжко ему с такой женой пришлось. А деваться было некуда. Только она и смогла его магию разделить.

— Значит, магия выбирает магически одаренных? — не отступала мисс Бренч.

Эта костистая старая дева лет тридцати имела практичный характер, но порой позволяла себе романтически увлечься героем книги или картины, уверяя, что придуманные мужчины — самые безопасные мужчины на свете.

— Да не было у Полетты магии особой, — пожала плечами миссис Амбер. — Может, что-то и было такое, с животными она хорошо общалась, но насколько я помню, она и свечу зажечь не могла.

Еще немного посудачив, дамы разошлись. Валенсия снова отправилась в постель — да, это была слабость, но ей так хотелось просто полежать в постели с книгой, не ожидая стука горничной или визгливого голосочка кузины.

Сняв платье, девушка уютно устроилась под тяжелым одеялом, сложив ноги на грелку, выбрала книгу из своего скромного запаса и погрузилась в чтение, слушая, как потрескивают недорогие свечи, как воет ветер за окном, а старая Триша брякает на кухне кастрюлями, наводя порядок. Постепенно ее глаза начали смыкаться, и Валенсия потянулась к тумбе — положить книгу, погасить свечи. Длинный рукав рубашки скользнул к плечу, обнажая тонкий черный завиток цветка на запястье…