Портрет невинности

Жаклин Бэрд, 2012

Люси Стедмен не станет пресмыкаться перед итальянцем Лоренцо Занелли. Пусть в его руках судьба ее семьи – она не даст спровоцировать себя. Одаренная художница, Люси видит правду за красивым фасадом: Лоренцо дьявольски привлекателен, но его душу разъела жажда мести. Если она поддастся его обаянию, подарит ему один-единственный поцелуй, она навсегда потеряет голову… и сердце.

Глава 2

Лоренцо замер как громом пораженный. Слова Люси эхом отдавались в ушах. Ее последняя фраза попала точно в цель. Неужели Антонио правда думал так о брате? Сейчас это, конечно, не имело значения, но то, как он погиб, все еще не давало покоя Лоренцо, и фотографии, которые ему отдал Мануэль, не помогли.

На суде Дэмиен Стедмен выступал в качестве свидетеля, как и члены спасательной группы, нашедшей Антонио слишком поздно, чтобы помочь ему. В их связке Дэмиен шел первым и достиг вершины сорокафутовой отвесной скалы, когда нога Антонио сорвалась и он повис на страховочном тросе. Дэмиен пытался втянуть его наверх, но в конце концов перерезал веревку, и Антонио упал вниз.

Несколько лет назад был похожий случай, только оба участника выжили. Альпинистское сообщество решило, что обрезать веревку — правильное решение в данном случае: ведущий альпинист сможет вызвать помощь, освободившись от груза своего спутника. К тому же решению пришел суд и в случае с Антонио и Дэмиеном. С Дэмиена Стедмена сняли все обвинения, что невероятно разозлило Лоренцо. Его мать, раздавленная горем, не смогла присутствовать на слушании, но он высидел его от начала до конца и не поверил ни единому слову Дэмиена, а у того хватило наглости подойти к нему после слушания и выразить сочувствие. Лоренцо настолько вышел из себя, что пожелал юноше гореть в аду за свое преступление и ушел.

Пять лет спустя, когда боль немного притупилась, Лоренцо смог посмотреть на дело более трезво, но ему все равно было некомфортно даже думать об этом. Он сомневался, что смог бы обрезать веревку, на которой висит его друг, но ведь он никогда не оказывался в такой ситуации. А Дэмиен Стедмен действительно сделал все, чтобы позвать на помощь. Это беспокоило Лоренцо, а также вкус нежных губ Люси Стедмен. Он сам не понимал, что на него нашло; помимо всех прочих своих недостатков она была еще и очень молода.

Он точно знал, что решение продать долю — верное. Так он раз и навсегда избавится от последней тени семьи Стедмен в его жизни. Он объяснит все матери и никогда больше не встретится с Люси Стедмен.

На следующий день, после неспокойной ночи в отеле, полной снов с участием подозрительно похожего на Лоренцо Занелли мужчины, и утра, проведенного за осмотром города, восхищенная Люси вышла из такси, остановившегося перед великолепным древним зданием.

Люси осторожно положила кожаный чехол с портретом на стол в холле самого роскошного дома в городе, если верить водителю такси. Пожалуй, ему можно верить, решила она, протягивая консьержу свой паспорт.

Она осторожно помассировала поясницу. Все утро таскаться по городу с чехлом на плече — не самая лучшая идея, но ей не хотелось тратить время на возвращение в отель.

— Графиня дома, синьорина. Номер три, третий этаж. Прежде чем вы подниметесь, я должен сообщить о вашем приходе, — сказал консьерж, возвращая ей паспорт.

Люси окинула взглядом изящное фойе, убирая паспорт в сумку. В эту минуту открылась дверь в глубине, из нее вышел мужчина, и рот Люси открылся сам собой, а желудок подпрыгнул.

— Вы! — воскликнул Лоренцо Занелли и в два шага преодолел расстояние, разделяющее их. — Что вы себе позволяете? Как вы смеете преследовать меня? — гневно спросил он, хватая ее за руку.

— Преследовать вас? Вы, должно быть, шутите, — рассердилась Люси, пытаясь стряхнуть его руку, но он держал крепко. — Ради всего святого, успокойтесь и отпустите меня!

— Как вы сюда пробрались? Посторонним сюда не пройти!

— Вошла в дверь, а вы что подумали? — огрызнулась Люси.

— И точно так же вы сейчас выйдете отсюда, как только я поговорю с разгильдяем консьержем, который впустил вас!

Консьерж как раз положил трубку и с улыбкой повернулся к Люси. Лоренцо разгневанно закричал на него по-итальянски.

Уроки итальянского, которые посещала Люси, не прошли даром, но она все равно не слишком хорошо говорила по-итальянски, а понимала только чуть лучше, поэтому не стала вслушиваться в слова Лоренцо. Зато она отметила, что его напор заметно ослаб, когда консьерж ответил ему, и оливковые щеки окрасил слабый румянец. Люси чуть не рассмеялась: этого дьявола поставили на место, и ему пришлось оставить ее в покое.

Лоренцо Занелли посмотрел на Люси Стедмен и впервые за много лет почувствовал себя полным идиотом. Что на него нашло? Обычно он прекрасно владел собой даже в самых сложных ситуациях, а тут словно с цепи сорвался. Возможно, им двигал тот же минутный порыв, который заставил его поцеловать ее днем раньше? Кстати, его предположение было не так уж нелепо: она сама сказала ему, что будет в городе на следующий день, и намекнула, что он может передумать… Однако, как бы он ни пытался оправдать свое поведение, он все равно чувствовал себя дураком.

— Я должен извиниться перед вами, мисс Стедмен, — сухо сказал Лоренцо. — Похоже, у вас есть полное право находиться здесь.

— Извинения приняты, хоть и кажется, что вы чуть не подавились ими, — не удержалась от укола Люси.

Было просто здорово выставить дураком этого надменного выскочку.

— Вы недалеки от истины, — ответил Лоренцо, и уголки его губ дрогнули. — Откуда вы знаете графиню делла Скала?

Его слабая улыбка заставила ее сердце сделать сальто, но она вспомнила их последнюю встречу и то, какой Лоренцо на самом деле, и взяла себя в руки.

— Идите своей дорогой, — отрезала Люси. — Вчера вы ясно дали мне понять, что нам с вами не по пути.

С этими словами она прошла мимо него и скрылась за дверью.

Графиня — просто прелесть, решила Люси десять минут спустя, глядя, как изящная немолодая женщина, чуть наклонившись вперед, рассматривает портрет своего мужа, который слуга держал перед ней.

— Великолепно, действительно великолепно, — сказала графиня наконец и, велев слуге положить портрет на стол, пока она не решит, куда его повесить, повернулась к Люси. — Вы удивительно точно выразили характер моего мужа. Мои знакомые позеленеют от зависти. У вас большое будущее, моя дорогая.

— Надеюсь, что так, — улыбнулась Люси. — Благодарю вас. Писать вашего мужа — истинное наслаждение: он был очень красивый мужчина.

— О да, и такой веселый! Совсем не такой, как Лоренцо Занелли. Подумать только, он пытался выгнать вас!

— Как вы узнали об этом? — изумленно спросила Люси.

— Консьерж — мой друг, он держит меня в курсе всего, что происходит. Поведение Занелли возмутительно, не понимаю, что он о себе возомнил.

— Вчера я встречалась с ним по одному вопросу, затрагивающему интересы его банка, и он решил, что я преследую его, — пояснила Люси, усмехаясь. — Он либо переоценивает свое воздействие на женщин, либо параноик. Я понятия не имела, что он живет здесь.

— Ах, дорогая, Лоренцо Занелли здесь не живет, здесь живут его друзья, Федерико и Оливия Палья. К несчастью, в январе Федерико пострадал на охоте и теперь на реабилитации. Ходят слухи, что у Лоренцо Занелли интрижка с его женой, потому что его несколько раз видели выходящим от Оливии, хотя сама я точно не знаю. К тому же я думаю, что Лоренцо больше интересуют дела ее мужа, чем она сама. — Графиня хихикнула. — О нем говорят, что он одиночка по натуре, не любит светские рауты и работает с утра до ночи. А Оливия — настоящая светская львица, поэтому я не могу представить их вместе, они абсолютно разные.

— Говорят, что противоположности притягиваются, — заметила Люси, увлеченно слушавшая графиню.

— Лично я в это не верю. Но довольно сплетен. Когда мы впервые встретились, я была в восторге от того, как прекрасно вы выглядели в своем голубом топе и белых брюках. Не обижайтесь, милочка, но должна сказать, что этот черный костюм вам совершенно не идет и вообще ужасный.

Люси расхохоталась.

— Я знаю. Я одолжила его у подруги, потому что являться сюда в джинсах, топе или цветастой блузке было бы не по-деловому. Я не хотела отправлять портрет в багажном отделении, поэтому пришлось пожертвовать большей частью одежды, чтобы освободить для него место в ручной клади.

Как ни пыталась Люси отказаться, через час она рассталась с графиней, унося с собой винтажное платье и туфли к нему, полученные в подарок. Она села на самолет до Англии в приподнятом настроении. Спасти семейную фирму ей не удалось, но, по крайней мере, у нее был чек на круглую сумму и отличное платье, которое она наденет в грядущие выходные на девичник ее подруги Саманты. Еще через неделю намечалась свадьба, на которой Люси будет единственной подружкой невесты.

* * *

Лоренцо Занелли скептически смотрел на процессию, двигающуюся к алтарю. Невеста, высокая и миловидная, выглядела невинной в своем белом платье, умело сшитом так, чтобы скрыть ее беременность. Еще один хороший человек пропал, подумал Лоренцо. Он недоумевал, как Джеймс, здравомыслящий адвокат, совладелец отцовской фирмы в Лондоне, позволил подцепить себя на крючок.

Они с Джеймсом знали друг друга вечность. Его отец был англичанином, мать — итальянкой; ее семья жила на берегах озера Гарда, неподалеку от семьи Лоренцо. Они с Джеймсом познакомились на каникулах, в местном парусном клубе.

Обычно Лоренцо всячески избегал присутствия на свадьбах, но сейчас был рад, что принял приглашение Джеймса. В последние недели его налаженная, размеренная жизнь катастрофически рушилась. Фотографии Мануэля настолько вывели его из равновесия, что он позволил себе неподобающе отнестись к Люси Стедмен. Потом ее ожидание, что он поможет ей с ее фирмой, разозлило его еще сильнее. Конечно, целовать ее было ошибкой, но она выбила его из колеи. А на следующий день этот инцидент, выставивший его в таком идиотском свете! Он до сих пор не мог поверить, что пытался вышвырнуть ее из здания. Почему-то ее колдовские глаза преследовали его в снах, и он совершенно не понимал почему. Может, это кризис среднего возраста?..

Ужин с друзьями в прошлую субботу должен был привести его в порядок, но оказалось, что Оливия устроила этот ужин для него, чтобы отпраздновать его день рождения, как будто он нуждался в напоминании, что ему стукнуло тридцать восемь. Картину довершили фотографии в газетах, на которых они с Оливией в обнимку выходили из ресторана в два ночи, и статьи, полные недвусмысленных намеков. Конечно, почти сразу после этого его призвала к себе мать — единственная женщина, мнением которой он дорожил. Его отец умер, когда Лоренцо было двадцать шесть, и он стал главой семьи, но в доме родителей бывал редко: у него хватало собственных домов, в которых можно остановиться. То, что мать была разгневана и требовала объяснения его отношений с замужней женщиной, очень расстроило его. Она поразила его, признавшись, что знала о любовнице отца; ей это не нравилось, конечно, но она смирилась. И все-таки даже его отец, со всеми его недостатками, не стал бы связываться с замужней женщиной, особенно с женой лучшего друга…

Лоренцо мог бы рассказать ей, что перед смертью у отца была не одна, а две любовницы. Он знал это, потому что сам откупался от них. Он знал и о других, еще когда был подростком. Именно это стало причиной раскола между ним и отцом, именно из-за этого он уехал в Америку, чтобы постараться начать жить, не завися от семьи. Вернувшись, Лоренцо узнал о последних пассиях отца и о том, что их придется содержать по воле отца. Но Лоренцо не стал ничего говорить и покорно сносил порицания матери.

Имя Занелли никогда не появлялось в прессе, Лоренцо опозорил семью! Потом она перешла к своей любимой теме: ему давно пора жениться, остепениться и родить ей внука — наследника, продолжателя рода. Со слезами на глазах она напомнила ему, что он ее единственный оставшийся в живых сын.

Лоренцо убедил себя, что, если повезет, ко времени возвращения в Италию шумиха вокруг его имени поутихнет и мать забудет об этом неприятном случае. Приземлившись в аэропорту Эксетера, Лоренцо нанял машину и поехал в Корнуолл. Здесь он проведет выходные, а в понедельник улетит из Лондона в Нью-Йорк на пару недель.

Лоренцо очень любил свою родную страну, но все-таки предпочитал жизнерадостный Нью-Йорк степенной Вероне. В Нью-Йорке он, как правило, заводил романы. Его любовницы были женщинами деловыми, умными и сексуальными; его бизнес-жизнь тщательно освещалась газетами, но жизнь личная всегда оставалась в тени, тогда как в Вероне каждый шаг наследника известной семьи старательно обсасывался в желтой прессе.

Невеста прошла мимо Лоренцо; он бросил взгляд на подружку невесты и решил, что у него галлюцинации.

Люси Стедмен. Этого не может быть!

Ее волосы мышиного цвета сейчас переливались всеми оттенками красного и золотого, закрепленные розовыми бутончиками на макушке и спадающие шелковистыми волнами на спину, открывая нежные черты лица. Его взгляд изумленно скользил по ее прекрасному телу, по молочной коже, кремовую нежность которой подчеркивало открытое платье цвета морской волны. Платье облегало изгибы тела, тонкую талию, стройные бедра, и Лоренцо не мог понять, как мог считать ее толстой.

У нее было самое сексуальное тело, что ему доводилось видеть. У этой молодой женщины, которой он сказал, что никогда больше не захочет ее видеть.

С другой стороны, выходит, что он набросился на нее и поцеловал не просто из-за долгого воздержания, а что-то почувствовал уже тогда. Значит, можно отбросить теорию кризиса среднего возраста.

Со своей последней любовницей, Мэдлин, он расстался в Новый год, потому что она стала намекать на серьезные отношения, чего он совсем не хотел. Теперь ему нужна была женщина, и роман на одни выходные с восхитительной Люси Стедмен — то, что нужно. Она живет в Англии; он проводит большую часть времени в Италии и Нью-Йорке. Он вполне может насладиться ею и расстаться с ней навсегда. Не слишком порядочно с его стороны, конечно, но Лоренцо не мог отделаться от приятной мысли о том, что он затащит в свою постель, а потом бросит сестру Дэмиена Стедмена.

Сидя на стороне невесты, Люси сквозь слезы смотрела на Саманту и Джеймса, приносящих клятвы верности. Никто не посмел бы усомниться в искренности их чувств, и если есть на свете девушка, достойная счастья, — это, конечно, Сэм.

Люси прибыла в дом родителей Сэм в восемь утра, позавтракала с ними и с тех пор пребывала словно в каком-то водовороте. Вокруг нее увивались парикмахер и визажист, а сама она пыталась успокоить Сэм и подготовить ее к церемонии, которая должна была начаться в половине третьего. Час назад Люси выехала в церковь на лимузине вместе с мальчиком, который должен будет нести кольца, и в общем и целом все шло просто замечательно.

Люси и Саманта познакомились еще в детстве, в детском клубе, и были не разлей вода. Однако после смерти матери Люси ее отец отказался возвращаться в Корнуолл, и Люси на время потеряла с Сэм связь, которая восстановилась, только когда Люси закончила художественный колледж и получила в наследство дом, в котором проводила каникулы. Саманта стала первой посетительницей художественной галереи Люси, и подруги немедленно узнали друг друга. У них обеих было тяжелое детство. Люси потеряла родителей, а у Саманты обнаружили лейкемию, когда ей было тринадцать, и пять лет она боролась за свою жизнь и здоровье. Люси знала, что из-за этого Сэм и забеременела через два месяца после того, как начала встречаться с Джеймсом: она думала, что лечение сделало ее бесплодной, и не предохранялась.

Люси, романтик в глубине души, вздохнула. До того как Саманта встретила Джеймса и влюбилась в него, она перенесла достаточно, и свадьба и беременность были прекрасным счастливым концом.

— Люси, пора поставить свою подпись, — сказал Том, шафер, беря ее за руку.

Через десять минут зазвонили колокола, и жених с невестой пошли к выходу — уже как муж и жена.

Люси и Том шли за ними. Они познакомились на вечеринке в четверг. Том был лучшим другом Джеймса, банкиром, но совершенно не походил на этого ужасного человека, которого Люси встретила в Вероне, Лоренцо Занелли.

Когда церемония закончилась, Люси облегченно вздохнула и огляделась.

— Прекрасно выглядите, Люси, — произнес глубокий, низкий голос, и Люси едва не выронила букет, увидев его обладателя, сидящего на пуфике и разглядывающего ее, откинув голову.

Она взглянула в его насмешливые глаза, открыв рот от изумления:

— Что вы здесь делаете?

— Меня пригласили.

— Люси, пойдем, мы задерживаем всех.

Люси закрыла рот и пошла дальше, благодарная Тому, подтолкнувшему ее.

Лоренцо Занелли на свадьбе Саманты. Этого не может быть!

К несчастью, так оно и было. Следующие полчаса Люси провела в распоряжении фотографа, готовившего свадебные фотографии, и ей казалось, что каждый раз, как она поднимала голову, Лоренцо Занелли попадал в ее поле зрения. Впрочем, это было неудивительно: высокий, красивый, широкоплечий, он выделялся из любой толпы.

Сидя за столом рядом с Томом, Люси изо всех сил пыталась выкинуть Лоренцо Занелли из головы. С Томом было легко и приятно общаться, и, когда начались тосты, его речь оказалась одной из лучших. Потом начались танцы, которые открыли молодожены. Люси очень понравилось танцевать с Томом, но, когда музыка стихла, он спросил:

— Не возражаешь, если я пойду спасу мою девушку? Ей, наверное, не очень комфортно среди незнакомцев. Я провожу тебя к столу.

— Не нужно, — улыбнулась Люси. — Я как раз собиралась поискать дамскую комнату.

— Хорошо.

Однако не успел Том уйти, как рядом с Люси оказался Лоренцо Занелли:

— Люси, какой приятный сюрприз. Могу я пригласить вас на танец?

Она запрокинула голову и посмотрела ему в лицо.

— Насколько я помню, вы намеревались никогда больше со мной не встречаться, — холодно сказала Люси. — Передумали?

— О, я просто словно впервые увидел вас сегодня…

Он беззастенчиво оглядел ее с ног до головы, скользя взглядом по изгибам ее тела, открытым плечам и груди, и наконец снова посмотрел ей в глаза неприкрыто жаждущим взглядом.

Люси тяжело сглотнула, борясь с нахлынувшим горячим желанием.

— Как вы, англичане, выражаетесь? Держать свет под спудом? — Его глубокий голос делал акцент более выраженным. — Никогда не знал, что значит «под спудом», а теперь, похоже, понял благодаря вам — безразмерный, бесформенный костюм. — Он озорно поднял бровь. — Я прав?

— Нет.

Однако Люси не смогла не улыбнуться. Даже графиня не удержалась от замечания по поводу этого костюма.

— Так я спрошу еще раз. Потанцуете со мной?

И прежде чем она успела отреагировать, он поймал ее за руку. Его прикосновение обожгло ее, и она неожиданно выпалила, задыхаясь:

— Откуда вы знаете Джеймса Моргана?

Лоренцо был не такими холодным и сухим, каким показался ей — он умел включать и выключать обаяние, — но она не хотела танцевать с ним. Он не нравился Люси, и она прекрасно знала, что он думает о ней: она ему абсолютно безразлична. У нее была еще одна причина избегать его: в присутствии Лоренцо она не доверяла самой себе.

Люси попыталась осторожно высвободить руку, но его длинные сильные пальцы держали крепко.

— Его мать — итальянка, и его семья жила на берегу озера Гарда. Мы познакомились, когда были подростками и он приехал на каникулы домой. И теперь, если мне нужен хороший юрист по международному праву, я звоню именно Джеймсу.

С этими словами Лоренцо обнял ее за талию и притянул к себе. Люси остро почувствовала его тело, легкий запах его одеколона, силу, исходящую от него. Она не могла отвести глаз от его движущихся губ и не могла отделаться от воспоминания о том, как эти губы целовали ее.

— До сегодняшнего дня я не видел его невесту, но это неудивительно. Они знакомы всего восемь месяцев, и эта свадьба — отчасти необходимость, не так ли?

Очаровательный, но все равно наглый и предвзятый. Теперь Люси было нетрудно оторвать взгляд от его губ и гневно посмотреть ему в глаза. Как он посмел так говорить о Саманте?!

— Очень грубо говорить так об этом счастливом дне. Саманта — мой друг, и я точно знаю, что это была любовь с первого взгляда. К тому же, да будет вам известно, Джеймс сделал ей предложение до того, как она узнала, что беременна.

— Вы такой преданный друг и, готов поспорить, неисправимый романтик. Но я склоняюсь перед вашими более обширными знаниями и приношу извинения за бестактность. А теперь давайте танцевать, — закончил он, усмехнувшись.

Его усмешка и близость его тела оказали разрушительный эффект на ее способность мыслить, но, подавив желание ответить утвердительно, Люси напряглась и спросила:

— С чего мне танцевать с человеком, который подмял под себя и уничтожил бизнес моей семьи?

Лоренцо было плевать на бизнес семьи Люси, он хотел подмять под себя только ее, и он, кажется, понял, как это сделать.

— Тут вы ошибаетесь. Этот вопрос надо решить к следующей неделе, и я еще не принял окончательного решения. Я думаю, что если эта земля стоит так дорого в разгар рецессии, то сколько она будет стоить в будущем?

Люси изумленно уставилась на него. Он правда сказал то, что сказал?

— Вы действительно пересмотрели свое решение? — спросила она, кладя руку ему на грудь и чувствуя, как бьется его сердце под ее ладонью; ее собственное сердце начало отчаянно частить, а голос стал чуть хриплым. — У фабрики еще есть время?

— Я не исключаю такой возможности, — промурлыкал Лоренцо, прижимая ее к себе и прекрасно понимая, как действует на нее. — Но, как вы верно заметили, мы сейчас на свадьбе, это счастливый день, в который говорить о деле — просто преступление. Давайте наслаждаться вечером.

Удивительно, но Люси послушалась. Лоренцо оказался превосходным танцором. Он легко вел ее по танцполу, направляя рукой, лежащей у нее на талии, касаясь бедром ее ноги, когда они делали поворот. Единственной проблемой было заходящееся сердце и тепло, расходящееся от живота по всему телу, щекоча нервные окончания. Люси подняла голову и задохнулась, увидев жадную страсть, пульсирующую в глубине его темных глаз.

Люси чудовищно ошиблась в своем суждении о нем: разумеется, он не был стар. Он был потрясающе привлекательным мужчиной в отличной форме. У Люси пересохло во рту, а между ног стало горячо и влажно. Она непроизвольно облизнула губы и поняла, что музыканты перестали играть, только когда Лоренцо слегка сжал ее руку, лежащую у него на груди, и отпустил ее.

Лоренцо вдруг с ужасом понял, что едва не поцеловал Люси. Однако она сама была виновата, постоянно провоцируя его. Ее восхитительное тело прижималось к нему, он чувствовал нежный аромат и гладкую кожу, ее волосы щекотали его руку, которой он придерживал ее за спину. А потом она облизнула губы, и Лоренцо чуть не опозорил себя и ее перед всем честным народом. Ему срочно надо остаться с ней наедине!..

Отступив на шаг, но не убирая руки с ее талии, Лоренцо сказал:

— Уверен, вы не специально прячете свой свет под спудом, Люси. У вас прекрасное чувство ритма.

Еще он был уверен в том, что вполне может испытать это ее чувство и в постели. Глядя в слегка затуманившиеся глаза молодой женщины в его объятиях, он добавил:

— Однако сейчас нам обоим не помешает бокал шампанского и немного свежего воздуха.

— Лоренцо?

Он попытался сделать вид, что не услышал, увлекая Люси за собой, но она оглянулась.

— По-моему, тот мужчина за столиком старается привлечь ваше внимание, — сказала она, и Лоренцо застонал про себя.

— Выпей с нами, Лоренцо! — громко потребовал голос с сильным акцентом.