Ловушка для Серого

Жанна Бочманова, 2019

Лара мечтает о музыке, но приглашение на прослушивание оборачивается кошмаром. Теперь она вынуждена вступить в чужую игру.Сергей Волков успешен в мире бизнеса. Он может многое, но не в силах вернуть любимую. Марина бросила его с маленьким сыном. Разыскивая жену, Сергей выходит на след кровавых преступлений, берущих начало в далёком прошлом.Так, может, Марина пропала не по своей воле? Зачем кто-то пытается подменить её? Сумеет ли он не попасться в ловушку и выяснить, кому понадобилось разрушить его жизнь?В оформлении обложки использованы фотографии с ресурса pixabay по лицензии CC0.

Глава 2

В понедельник утром она вышла из вагона и ступила на землю совершенно незнакомого города. «Если он мне понравится, то всё будет хорошо», — решила она, вглядываясь в названия улиц. Гостиница оказалась действительно рядом, и её тут же поселили в номер, как только она назвала фамилию. «Люди здесь приветливые, — с удовольствием думала она, — и номер уютный, и, вообще, жизнь прекрасна». Она сообщила Аркадию Петровичу о своём приезде, и тот буквально через полчаса приехал за ней.

— Сейчас поедем в одно место, где вы заполните все документы. А завтра перед прослушиванием тоже заеду за вами.

Лара кивала и улыбалась, глядя в окошко. Помещение, в которое они вошли, оказалось фотостудией.

— Небольшая фотосессия, — пояснил Аркадий Петрович — Мы готовим портфолио наших музыкантов. Вы же понимаете, сейчас такая жизнь, что без пиара никак, ну просто никак не обойтись.

Лара всё так же кивала, соглашаясь, хотя и подумала, что странно делать её фото, если они ещё не уверены, что примут её в свой коллектив. Но всё равно действие увлекало. Все эти приборы, камеры, симпатичный парень-фотограф в татуировках и пирсинге, который командовал ей: «Встань сюда, так. Теперь голову вверх и чуть-чуть влево. Так, хорошо. Улыбнись. Нет не так, сильнее. Ещё сильнее…». Давно у неё не было такого приключения. Да и никогда не было. Так что жизнь и правда была прекрасна.

«Жизнь прекрасна», — сделала она последнюю запись в дневнике. Привычка доверять свои мысли бумаге появилась давно. По своей застенчивости она не всем могла поделиться с подружками и даже с мамой. А чувства и эмоции иногда так распирали грудь, что, казалось, сердце не выдержит и выскочит наружу. Действительно, как можно рассказать кому-то о той дрожи в коленках, когда Лёшка поцеловал её в первый раз? Или о золотом свечении, возникающем вокруг головы, едва руки касаются клавиш и раздаются первые аккорды, когда исчезает всё: сцена, зал, зрители и остаётся только музыка, которая звучит как бы сама по себе, унося тебя вдаль. Всё это доверялось белым листам. Лара поставила точку, посмотрела на их с Лёшкой фотографию, вложенную между страниц, и захлопнула тетрадь. Глаза слипались. Она закинула дневник между спинкой кровати и матрасом, дотянулась до выключателя настольной лампы и мгновенно уснула со счастливой улыбкой.

Эта улыбка не сходила с её лица весь следующий день. С утра она успела ещё погулять по городу, который стал почти родным, и посидеть в кафе. К полудню она вернулась в гостиницу, неся в руках пакет с фруктами. Поднявшись в номер, Лара приготовилась устроить себе шикарную трапезу. До прослушивания оставалось целых два часа. Стук в дверь оторвал её от поедания сочной груши. За дверью обнаружился темноволосый мужчина лет тридцати с небольшим, в светлых брюках и летней хлопковой рубашке. Через плечо у него был перекинут такой же светлый, как и брюки, пиджак.

— Здравствуйте, — улыбнулась Лара. — Вы ко мне?

«Из филармонии, наверное», — решила она и посторонилась. Мужчина прошёл в комнату, Лара за ним. Оглянувшись, она увидела сурового здоровяка, подпирающего дверь.

— Вы ко мне? — уже менее радостно повторила она.

Мужчина не ответил. Пройдясь по небольшому номеру, он уселся в единственное кресло и с минуту разглядывал её с ног до головы, так пристально, что Ларе стало неловко. «Вы ко мне?» — хотелось повторить ей тот же идиотский вопрос, потому что других у неё не было.

— Надо же, — произнёс мужчина, наконец, — я почти забыл, как выглядит твоё лицо без косметики. И этот цвет… И где ты откопала эти тряпки?

Лара ошарашенно уставилась на одно из лучших своих платьев. Не Карден, конечно, обычный китайский ширпотреб: длинное прямое платье с двумя разрезами по бокам. Ей оно очень нравилось, а то, что в таком ходила каждая вторая, её абсолютно не заботило.

— А… вы кто?

И этот вполне уместный вопрос поверг мужчину в состояние крайнего изумления. Он удивлённо приподнял тёмные брови и поморщился. Ярко-синие глаза недобро сузились.

— Перестань, меня и так достали твои выкидоны.

Лара растерянно переводила взгляд с него на здоровяка возле двери.

— Вы, наверное, ошиблись, — предположила она.

— Конечно, — усмехнулся мужчина, — ошибся. Кого ты хотела обмануть, перекрасившись в этот дурацкий цвет? Я тебя узнаю, даже если ты станешь серо-буро-малиновой.

— Вы ошиблись, — тихо, но твёрдо возразила Лара. — Я вас не знаю.

— Зато я тебя знаю, — мужчина резко поднялся.

Лара в испуге отпрянула. На секунду ей показалось, что он хочет её ударить.

— Думаешь, бить буду? — усмехнулся он, стоя прямо перед нею. — Не бойся. Я рад, что ты вернулась. Собирайся, пойдём.

Он взял её сумку и поставил на кровать.

— Вы бандиты? — дошло до неё.

— Чёрт! — выругался мужчина. — Перестань или я тебя точно поколочу.

Она прижалась к стене и упрямо твердила:

— Вы ошиблись. Я вас не знаю. Я впервые в этом городе… Я только вчера приехала…

Мужчина морщился и сжимал кулаки. В это время раздался стук в дверь, и здоровяк пропустил в комнату ещё одного человека, в котором Лара мгновенно узнала парня из кафе. Он что-то тихо сказал мужчине, тот выслушал и отпустил его:

— Иди, Костя.

Тот вышел, окинув Лару на прощание насмешливо-сочувственным взглядом.

Мужчина без разрешения вытряхнул из Лариной сумки вещи, выцепил паспорт и с любопытством пролистал.

— Так-так, — засмеялся он, — хорошая работа… Хотя что удивляться, ты всегда была изобретательна. Значит, Лариса Николаевна Гудкова?

— Да, Лариса, — тихо произнесла она, понимая, что происходит нечто очень странное и, возможно, даже ужасное.

— Чёрт! — мужчина отшвырнул паспорт и стукнул кулаком по столу, — не вынуждай меня… Всё! Хватит! Поехали! — схватил её за руку и потащил к выходу.

Лара закричала, вырвалась, отбежала в дальний угол и быстро заговорила:

— Вы ошиблись, понимаете? Вы меня с кем-то спутали. Это мой паспорт. Он настоящий…

— Спутал? Я спутал свою жену, с которой живу семь лет? Не смеши меня.

— Но я не ваша жена! — отчаянно выкрикнула она. — Понимаете вы это или нет?

— Ага, ты не моя жена? — гадко улыбнулся он. — И у тебя нет родинки? Вот здесь, — он подошёл и пальцем оттянул вырез платья.

Лара тихо вскрикнула и дёрнулась. Раздался треск разрываемой ткани.

— Семён, подержи, — сказал мужчина, — иначе я её сейчас придушу.

Здоровяк подскочил и схватил Лару огромными лапами. Мужчина взялся обеими руками за вырез платья и сильно дёрнул. Она взвизгнула. Его палец упёрся в ложбинку между грудей, где, действительно, имелась небольшая тёмная родинка.

— Что скажешь, любимая? — прошептал он ей на ухо. — И родинки нет, и шрама нет?

Его руки скользнули под платье. Парализованная страхом, она молчала и даже почти перестала дышать. Претендент на роль мужа, которого у неё отродясь не было, схватился за края разреза и потянул в стороны. Шов легко разошёлся почти до подмышки. Мужчина огладил плавный изгиб тела и оттянул резинку хлопковых трусиков. Пробежал пальцами по коже. Потом, словно не поверив, наклонился и озадаченно посмотрел на чуть выпирающую из-под тонкой кожи косточку. Тронул это место ещё раз:

— Где шрам, любимая? — тихо спросил он, заглядывая Ларе в глаза.

Она всхлипнула и дёрнулась, запрокинув голову, ноги подкосились, и здоровяку пришлось опустить её на кровать. Мужчина уже набирал номер и, дождавшись ответа, сказал в трубку:

— Михаил, нужна консультация. Да, по поводу моей жены. Приезжай в гостиницу, что у вокзала. Да, срочно. Просто немедленно.

Лара на кровати слабо шевельнулась, мужчина что-то спросил, но она не различила слов. Всё это было похоже на кошмарный сон, когда очень хочется проснуться, но почему-то не получается. Минут через десять в номер вошёл человек в серой летней рубашке с чемоданчиком в руках.

— Марина Александровна, — улыбнулся он Ларе, — рад вас снова видеть.

Он водрузил на стол чемоданчик и откинул крышку. Лара скосила глаза и с ужасом увидела в нём какие-то железяки, похожие на медицинские инструменты. Губы её затряслись, она силилась что-то сказать, но язык прилип к нёбу…

— Ну что ж так переживать? — ласково спросил тот, которого её якобы муж, называл Михаилом. — Сейчас посмотрим вас как обычно, и всё.

Она вздрогнула и очнулась. Попыталась вскочить и тут же забилась в крепких руках, сжимавших её плечи. Она билась в страшной истерике, выпучив глаза: «Пустите меня, ради бога! Мамочка! Я не хочу, не хочу! Нет!»

— Нет, ну так невозможно, — Михаил повернулся к чемоданчику и вытащил упаковку одноразового шприца, — у неё истерика, это же ясно. — Он надломил кончик ампулы. — Держите, только крепко.

Втроём им всё же удалось с ней кое-как справиться, и Лара тихо вскрикнула, когда почувствовала тонкий укол, прорвавший нежную кожу. Она дёрнула головой, боднув здоровяка в грудь, но рука была крепко зажата под мышкой у мужчины.

— Всё, отпускай, — Михаил вытащил иглу.

Несколько секунд она полусидела, с ужасом глядя на руку, где алела маленькая точечка укола, потом перевела взгляд на своих мучителей и медленно опустилась на кровать. Затухающим сознанием она видела, склонившегося над ней Михаила, и ещё успела услышать: «Семён, выйди, я тебя позову».