Хамелеон

Жаныбек Ж. Илиясов, 2021

Богдан вышел на балкон. После дневной духоты наступил глубокий вечер. Небо было затянуто облаками. Прохладный чистый воздух наполнил его лёгкие. Он наслаждался отдыхом, оглядываясь, пока не увидел девушку, которую зверским образом убили прямо на его глазах.

Глава 3. Балкон

Богдану нужно было пару дней прожить без Жанны. Он в это время был в отпуске и целый день провалялся на диване перед телевизором, кидая в рот зёрна попкорна одно за другим. Незаметно наступил глубокий вечер, небо было затянуто облаками. От небольшого ветерка деревья шумели, будто махали ветками, желая доброй ночи. Богдан наслаждался прохладным воздухом после дневной духоты. Ему нравилось выйти вечером на балкон, он с любопытством смотрел на двигающиеся облака, между которыми местами проглядывали, а потом скрывались звёзды. Получая неимоверное удовольствие, он радовался каждый мелочи.

Богдан, не подозревая ни о чём, оглядывался вокруг себя и вдруг заметил дом напротив, он увидел девушку в окно седьмого этажа, она была чем-то занята, видимо, занималась уборкой квартиры. Всё его внимание было направлено на эту девушку, он с любопытством смотрел, практический не отрывал глаз. Она была видна как в аквариуме, поскольку занавеска была открыта широко, и ярко горели лампы. И вдруг неожиданно в помещение зашёл мужчина ростом выше неё, в маске и в чёрной куртке. Подкрался он сзади незаметно, накинул на шею что-то — это была верёвка или провод, Богдан не мог разглядеть на расстоянии — и начал душить девушку. Она изо всех сил пыталась освободиться, размахивая руками туда-сюда. Но все эти попытки были бесполезными, в итоге её руки опустились, она не подавала признаков жизни. Задушив девушку, мужчина оттащил тело в сторону, подальше от окна, закрыл занавеску и покинул комнату. Всё это так быстро произошло перед глазами, что Богдан даже сообразить ничего не успел. Он увидел неожиданную для него ситуацию, и у него началась сильная паника, глаза потемнели, сердце подскочило до самого горла. Он побледнел, как белый листок бумаги, сердце билось очень быстро — вот-вот выскочит из груди от большой дозы испуга. Он практически не мог сосредоточиться. В данной ситуации единственное, что ему пришло в голову, — скорее доложить в полицию. Он побежал прямиком к телефону и бросился звонить в полицию, чтобы рассказать о произошедшей ситуации немедленно. Но не успел набрать цифры, как неожиданно услышал в голове чей-то голос: «Стой, Богдан, не делай этого». Было похоже, будто кто-то говорит внутри него. От услышанного по телу пробежали мурашки. Он оглянулся вокруг себя в ужасе, крикнул:

— Кто ты? Странно, откуда этот голос я слышу? — раздражённо излагал он сам себе глубокие мысли.

— Как кто? Я твой воображаемый друг Глеб, давненько мы с тобой не виделись! Подойди к зеркалу, увидишь меня, друг мой. Нехорошо друзей забывать, — ответил ему внутренней голос, который он опять услышал в голове.

— Какой ещё воображаемый друг?! Что за Глеб?! — крикнул он возмущённо.

— А ты подходи к зеркалу — и увидишь меня, может, вспомнишь. Появилась девушка — и всё, про меня забыл. Эх, ты!

Часть его отчаянно хотела подойти к зеркалу, чтобы проверить, в чём дело. Другая часть боялась, что он увидит то, что не должен видеть. Он успокоил себя мысленно: «Это просто голос в моей голове». Он продолжил путь по коридору, тихо подошёл к полуоткрытой двери ванной комнаты. Когда он зашёл туда, ничего необычного не было, он стоял перед зеркалом, соответственно, увидел своё отражение. Глядя на себя, он потихонечку начал видеть Глеба. Он вспомнил его: «Он был моим воображаемым другом с детства. Когда я был маленьким, в школьном возрасте я очень хорошо учился, и учителя на меня возлагали большие надежды, думали, что я далеко пойду, считали меня маленьким гением, я давал им надежду на будущее. Несмотря на мой возраст, я отличался от своих одноклассников по уровню мышления. Год за годом я становился всё более замкнутым. И потихонечку у меня начал развиваться синдром аутизма. Со мной перестали общаться другие дети, и никто не хотел играть, бегать наперегонки, как все дети любят». Богдан всегда был одиноким, его начали дразнить и унижать, и ему это безумно не нравилось. Он не мог ни с кем дружить, был отрезан от всего. Богдан просто боялся, он боялся всё время. Идти в школу было мучительно. Но он не переставал учиться, учёба для него труда не составляла никогда и давалась легко. Отвечал перед учительницей, оценки были всегда высокие, так что не было проблем с учёбой. Была большая проблема с теми, кто его окружал, — это другие дети, которые жестоко с ним обращались, как будто он для них был ненужной вещью, предметом для развлечения. Они считали, что можно унизить, топтать его личность. Для них это стало в порядке вещей. Мама Богдана знала это и понимала, она сделала всё, что могла, однажды даже пыталась отдать на бокс, чтобы он мог защищать себя. Он отказался от таких идей, и она не стала настаивать. Однажды Богдан возвращался домой после школы, не подозревая ни о чём. Этот неприятный случай произошёл с ним в четвертом классе, по дороге его встретили мальчики, с которыми он учился в одной школе. Он не знал, ждали ли они его целенаправленно или Богдан попался случайно. Эти мальчики начали толкать его между собой, для них это было развлечением, и мерзко хохотали друг за другом по очереди. В конечном итоге они поняли, что им этого мало, повалили Богдана на землю и начали пинать его ногами. В это время у Богдана уже появился сильный друг Глеб. Он от ярости кричал:

— Глеб, помоги мне!

Он это время хладнокровно открыл глаза. Ему под руку попалась сломанная ветка, довольно толстая и плотная, на ней видны были следы собачьих клыков. Глеб встал на обе ноги и с таким размахом ударил одного мальчика в голову, что был слышен тупой звук. От сильного удара ребёнок чуть сознание не потерял. От невыносимой боли он с такой силой ревел, что остальные мальчики от испуга чуть не наложили в штаны, у них в глазах были видны страх и боязнь. Глеб почувствовал это и крикнул:

— Если ещё раз пальчиком тронете Богдана, тогда пеняйте на себя!

«Эти мальчики убежали, как испуганные собаки, поджимая хвосты. После того случая никто не осмелился подойти ко мне, старались от меня подальше держаться, только шептались между собой. Я был уже не одинок — был у меня мой воображаемый верный друг Глеб. Я всегда хотел сильного и смелого друга, чтобы он мог решить мою проблему, которую я не в силах решить сам. Вот так мы и подружились с ним».

— Привет, мой верный друг Глеб, давненько мы с тобой не виделись, рад выслушать тебя. Прости, что тебя не сразу вспомнил. Почему ты меня остановил, когда я звонил в полицию? — сказал Богдан, глядя на Глеба испуганными глазами в надежде, что тот решит сейчас данную ситуацию.

— Потому что ты по-прежнему не любишь разговаривать с людьми, кроме своей девушки. Зачем тебе эти допросы? Полицейские начнут задавать много вопросов. У тебя, как всегда, начнётся паника. Вот эти ненужные движения, которые ты делаешь. При таком поведении ты станешь первым подозреваемым. Оно тебе надо? Вот только у тебя сложилась жизнь. Зачем тебе лишние проблемы? Сделай вид, что этого не было, выбрось из головы, иди ложись спать, без тебя разберутся. Поспишь — и всё встанет на своё место, — ответил Глеб ему.

«А может, он прав на самом деле? Думаю, нужно лечь спать. Утром всё будет ясно», — подумал Богдан.

Когда он укладывался спать, принял снотворную таблетку, иначе не смог бы уснуть после таких событий. Ночь прошла как один миг, утро наступило быстро. Рано луч солнца сквозь стекла пробился и осветил дом. Богдан открыл глаза, уставился на потолок, по которому вальсировала парочка серых точек. Его тут же обуял страх. Вчера он лёг спать в надежде, что утром всё изменится. К сожалению, этого не случилось, он по-прежнему думал о вчерашней душераздирающей истории. Теперь он точно понял, что вчера допустил ошибку, прислушиваясь к советам Глеба. По его обнажённому телу побежал холодный пот. Теперь уже поздно звонить. «Если спросят, почему я не сразу обратился вчера, после того как стал свидетелем этого ужасного события, что я им скажу? Что у меня есть друг, который живёт у меня голове, и он мне запретил? Что я беспрекословно выполнил его указания, потому что моя воля в этот момент была парализована, я вёл себя как марионетка? О Боже, как это всё глупо звучит и бездарно!» Паника Богдана усилилась, от одной мысли бешено колотилось сердце. Вся картина, которую он увидел вчера вечером, стояла перед глазами. Он встал с постели, в глубине души хотел подойти к балкону и посмотреть на тот дом ещё раз. Но не осмелился, чувствуя себя виноватым перед этой девушкой. «Там она лежит мёртвая, а я тут делаю вид, что ничего не случилось! Сижу без действия. Как же сейчас мне не хватает Жанны! Я думаю, она иначе поступила бы. И мне было бы легче с ней. К сожалению, её нет рядом с мной. Почему всё это происходит? Что не так сделал я в этой жизни? Как только моя жизнь наладилась, вроде всё встало на свои места — и тут на тебе! Эта история с девушкой. Как мне теперь с этим жить? Как я это Жанне объясню? Что она обо мне подумает? Что я закомплексованный молчаливый шизофреник, который слова не может сказать людям? Если бы не Глеб, всё было бы иначе. Наверняка я сообщил бы в полицию сразу же, не откладывая, как только увидел, в этот же день, а сейчас я себя чувствую подавленным. О чём я говорю?! Глеб — это мой выдуманный друг в голове. Значит, он тут ни при чём. Это я сам виноват, что не звонил в полицию.

Это потому, что я психически не здоров, и так я решил сам. О Боже, что я натворил?! Как мне дальше быть?»

«Я первый раз в жизни не хочу сидеть дома, эти голые стены меня душат, и давят, и пожирают изнутри. Было время, я не выходил из дома месяцами, когда мама была жива. После смерти мамы я был вынужден выходить из дома, просто надо было уже кормить себя самому. Я думаю, если бы мама была жива, я бы наверняка сидел дома до своей пенсии. Мать обо мне так заботилась, что я даже как взрослый мужчина не знал, что такое настоящая жизнь, откуда берутся деньги, как их трудом зарабатывают — это всё меня глубоко не волновало. Я жил своём мире беззаботно. Оказалось, я не был готов по-настоящему жить. Мать позаботилась обо мне даже после своей смерти — она оставила деньги и работу, собственно говоря, где я тружусь в данный момент. Когда-то там работала мать. Перед смертью она договорилась с начальником, чтобы он взял меня на работу. Что она ему сделала, я не знаю. Он дал своё согласие.

Всё-таки какая она сильная женщина, что вырастила меня, сына, у которого в голове не всё в порядке. Мать у меня в последнее время болела сильно, я на это никогда внимания не обращал. Ни одного раза не спросил, чем она болеет, думал, что она всегда будет со мной. Какой я бессердечный человек! Помню, как она глотала таблетки пачками и никогда не показывала вида, что больна. Я даже не обратил внимания, что она так серьезно страдает. Умерла она во сне. Работала до последнего дня перед смертью. Пришла вечером после работы, мы с ней посидели, поужинали. Она почему-то в этот день была особенно красивой. Сидели мы долго, до ночи, она много историй рассказала о себе. Смотрела на меня как будто в последний раз, и в её глазах мелькали слезы, посмотрела на меня так жалостно и подала голос:

— Сыночек, малыш ты мой! У тебя в этой жизни будет всё хорошо! Ты только не сдавайся. Покажи всем, что ты уникальный. Ты у меня не такой, как все, ты у меня особенный. Как бы ни жил человек, ему всё равно требуется семья, семью не заменишь ни деньгами, ни карьерой, ни друзьями.

Конец ознакомительного фрагмента.