Голоса Миров

Зенон Нова (2025)

Откройте для себя “Голоса Миров” — захватывающий сборник рассказов, который станет вашим проводником в бескрайние просторы человеческого воображения. Приготовьтесь к путешествию, где исследуются пределы нашего разума, возможности технологий, выходящие за рамки привычного, и вечные тайны Вселенной, которые манят своей непостижимостью. Вы не просто будете читать истории — вы станете свидетелями рождения новых реальностей, ощутите напряжение столкновения науки и религии, и совершите невероятные путешествия в миры, где человеческое сознание обретает невиданные доселе формы. При написании использовалась нейросеть. ChatGPT.

Звездный след

Пыль забвения

Раскаленное солнце, словно раскаленный горн, обжигало древние скалы, выкрашенные в причудливую палитру терракотовых и охристых оттенков. Ветер, жаркий и иссушающий, с завыванием проносился по руинам древнего города, вздымая клубы пыли, которая, казалось, была пропитана дыханием веков. Этот город, затерянный в глубине пустыни, давно забыл славу своих создателей, превратившись в каменный скелет, хранящий молчаливую историю.

Археолог, профессор Элиас Блэквуд, прищурился, глядя на горизонт, где мираж, словно дымка, сливался с небом. Он вытер со лба пот, который стекал по вискам, оставляя на лице соленые дорожки. Его одежда, порыжевшая от пыли и солнца, говорила о многих неделях, проведенных в этой безжалостной местности. Он и его небольшая экспедиционная группа работали здесь уже несколько месяцев, медленно, но методично раскапывая остатки храма, который, как они подозревали, мог скрывать важные артефакты.

— Профессор, — окликнул его хрипловатый голос, — каково ваше мнение о сегодняшних находках?

Элиас повернулся и увидел своего помощника, молодого и амбициозного археолога по имени Томас Харпер. Томас, как всегда, был опрятно одет, его рубашка была лишь слегка испачкана пылью, что являлось свидетельством его аккуратности и некоторой отстраненности от физической работы.

— Томас, — ответил Элиас, — сегодня мы обнаружили несколько фрагментов керамики, украшенной интересными символами. Они могут дать нам ключ к пониманию религиозных обрядов этой цивилизации. Но меня больше всего интересует вот это место.

Он указал на каменную плиту, которая была частично скрыта под наносами песка. Плита, высеченная из темного камня, была покрыта иероглифами, чьи линии и формы, казалось, рассказывали о древних правителях и их поклонении небесным светилам.

— Вы думаете, что здесь может быть что-то важное? — спросил Томас, с легкой долей скепсиса в голосе. — Насколько я понимаю, этот храм не был самым крупным в городе.

— Размер храма не всегда является показателем его значимости, Томас, — ответил Элиас, слегка раздраженный его замечанием. — Порой самые скромные на вид места хранят в себе величайшие тайны. Обратите внимание на символы, — он указал на иероглифы, — это не просто орнамент. Они говорят о чем-то другом, о чем-то, выходящим за рамки обычного.

Элиас медленно подошел к плите и начал аккуратно очищать ее поверхность мягкой щеткой. Под пылью проступали резные изображения, повествующие о церемониях жертвоприношений и поклонения богам, чьи лица были изображены в виде стилизованных звезд и планет.

— Кажется, это записи о каком-то особенном обряде, профессор, — задумчиво сказал Томас, разглядывая плиту через объектив своего фотоаппарата. — Видите, здесь есть изображение шара… Странная вещь.

Элиас на мгновение замер. Он давно изучал древние цивилизации, но ни разу не встречал упоминания о подобных обрядах. Шарообразное изображение, расположенное в самом центре плиты, отличалось от всех остальных символов. Оно несло в себе нечто таинственное, не поддающееся объяснению.

— Да, это действительно интересно, — произнес Элиас. — Похоже, что это изображение не просто декоративное, а имеет какое-то особое значение.

— Что же, по вашему мнению, это может быть, профессор? — поинтересовался Томас.

— Я не знаю, Томас, — ответил Элиас, — но у меня есть предчувствие, что это ключ к чему-то очень важному.

Элиас обошел плиту, разглядывая ее со всех сторон. Его взгляд остановился на месте, где стена храма, казалось, была повреждена или разрушена.

— Кажется, за этой стеной может быть проход, — сказал он, указывая на трещину в камне. — Проверьте, возможно, там есть что-то еще.

Томас дал знак нескольким рабочим, и они принялись за работу, используя кирки и лопаты. Постепенно, слой за слоем, они убирали камни и песок. Через несколько часов работы в стене образовался проем, достаточно большой, чтобы через него мог пройти человек.

— Профессор, — позвал Томас, — мы готовы.

Элиас кивнул и, достав из своего рюкзака мощный фонарь, вошел в темный проем. За ним следовал Томас и несколько рабочих. Внутри было темно и душно. Запах сырости и древней пыли заставлял кашлять, но Элиас был слишком увлечен, чтобы обращать на это внимание. Он осветил лучом фонаря помещение, которое оказалось небольшим залом, с высокими каменными сводами.

В центре зала, среди обломков колонн, лежал он — артефакт. Это был шар из черного обсидиана, идеально гладкий, как будто отполированный не человеческой рукой. Он пульсировал слабым, едва заметным светом, который, казалось, исходил из самой его глубины.

— Вот это да… — прошептал Томас, с трудом скрывая свое изумление. — Что это такое?

— Я не знаю, — ответил Элиас, не отрывая взгляда от шара, — но мне кажется, что это именно то, что мы искали.

Артефакт притягивал его, словно магнит. Элиас медленно подошел к нему, чувствуя, как его сердце бьется быстрее. Он осторожно протянул руку и коснулся его поверхности.

— Профессор, будьте осторожны! — воскликнул Томас, — мы не знаем, что это такое.

Но Элиас его уже не слышал. В тот момент, когда его пальцы коснулись шара, по коже пробежала дрожь, а в голове возникло ощущение, что он видит бескрайние просторы космоса, наполненные мерцающими галактиками. Он почувствовал себя маленькой пылинкой, затерянной во вселенском пространстве. Шар был холодным, но вместе с тем, казался живым, полным энергии. Он излучал силу, которая одновременно завораживала и пугала.

Элиас отдернул руку, словно обжегшись, и посмотрел на шар с новым, полным опасения взглядом.

— Я никогда не видел ничего подобного, — проговорил он, — я не могу это объяснить.

— Может быть, это просто какой-то кусок породы? — предположил Томас, стараясь сохранять рациональный тон.

— Нет, — ответил Элиас, покачав головой, — это не просто камень. Я чувствую это. Здесь есть нечто большее.

Он подошел к шару снова, на этот раз присев рядом с ним. Он достал из рюкзака перчатки и аккуратно надел их, стараясь не испачкать артефакт. Он медленно поднял его, чувствуя в руках тяжесть, которая не соответствовала его размерам.

— Этот шар удивительно тяжелый, — проговорил Элиас.

— Позвольте, я помогу, — предложил Томас, протягивая руки.

— Нет, спасибо, — ответил Элиас, — я понесу его сам.

Он вынес шар из храма, чувствуя, как на него смотрят все члены экспедиционной группы. Он держал его на руках так, словно это было самое ценное сокровище в мире.

— Профессор, куда вы его понесете? — спросил Томас, — Он ведь не уместится в наш лагерь.

— Мы перевезем его в мою лабораторию, — ответил Элиас, — это слишком важная находка, чтобы оставлять ее здесь.

— Но это займет много времени, профессор, — возразил Томас. — Нам потребуется нанять транспорт, и, возможно, нам придется столкнуться с трудностями на обратном пути.

— Это не имеет значения, Томас, — ответил Элиас, твердо глядя ему в глаза, — эта находка стоит всех трудностей.

Он осторожно поместил шар в специально подготовленный ящик, подбитый мягким материалом. Затем он отдал распоряжение своим людям, и экспедиция начала собираться в обратный путь.

— Вы думаете, это опасно, профессор? — спросил Томас, когда они уже были готовы отправиться в путь.

— Я не знаю, Томас, — ответил Элиас, — но я чувствую, что мы столкнулись с чем-то, что может изменить наше представление о мире.

— Я надеюсь, что это не принесет нам неприятностей, профессор, — пробормотал Томас, оглядываясь на темные руины храма.

— Будем надеяться, — ответил Элиас, — но я не могу избавиться от ощущения, что мы только что открыли дверь в нечто очень важное, но вместе с тем и очень опасное.

Солнце, продолжая палить нещадно, провожало экспедицию в обратный путь. Элиас, сидя в джипе, всю дорогу не сводил глаз с ящика, в котором лежал обсидиановый шар, понимая, что его жизнь и жизнь всего мира только что изменились навсегда.

Голос камня

Возвращение в поместье Блэквуда было долгим и утомительным, но профессор не мог отвести глаз от ящика, в котором покоился обсидиановый шар. Он чувствовал, что артефакт словно зовет его, притягивая к себе с необъяснимой силой. Всю дорогу он погружался в свои мысли, перебирая возможные объяснения происхождения этого таинственного объекта. Он перечитывал заметки, сделанные во время раскопок, анализируя символы на плите, но чем больше он думал, тем меньше он понимал.

Поместье Блэквуда представляло собой величественное здание, утопающее в зелени старого парка. Каменные стены, увитые плющом, придавали ему вид неприступной крепости. Здесь, вдали от посторонних глаз, профессор мог спокойно заниматься своими исследованиями. Лаборатория, расположенная в отдельном крыле поместья, была его личным убежищем, где он проводил большую часть своего времени.

Как только они прибыли, Элиас распорядился немедленно перенести артефакт в лабораторию. Он лично следил за тем, чтобы шар не подвергся никакому механическому воздействию. В лаборатории, оборудованной по последнему слову техники, он поместил ящик на специальный стол, предназначенный для изучения хрупких и ценных предметов.

— Профессор, — раздался голос Томаса, — мы сделали все, как вы приказали. Теперь, может, мы отдохнем? Мы все очень устали.

— Да, конечно, Томас, — ответил Элиас, отрываясь от своих мыслей, — я понимаю, вы заслужили отдых. Но я хотел бы, чтобы вы остались здесь и помогли мне в первичных исследованиях.

— Конечно, профессор, — ответил Томас, немного удивленный его просьбой. — Чем я могу помочь?

— В первую очередь, я хотел бы, чтобы вы помогли мне провести тщательное сканирование шара. Нам нужно узнать его точный состав и структуру. А затем мы попробуем определить его возраст.

— Отлично, — согласился Томас, — сейчас я подготовлю оборудование.

В то время как Томас занялся подготовкой сканирующих приборов, Элиас внимательно рассматривал артефакт. Шар казался еще более черным и загадочным в условиях лабораторного освещения. Он все еще пульсировал слабым светом, но теперь этот свет казался более интенсивным.

— Готово, профессор, — доложил Томас, — приборы настроены. Можем начинать.

Элиас кивнул и осторожно извлек шар из ящика. Он поместил его на специальную подставку и отступил на несколько шагов, давая Томасу возможность начать сканирование.

— Запускаю сканирование, — произнес Томас, нажимая на кнопки на панели управления.

Приборы начали жужжать, излучая легкое свечение. На мониторе стали появляться графики и диаграммы, отображающие различные характеристики шара.

— Что мы видим, Томас? — спросил Элиас, напряженно следя за показаниями приборов.

— Состав… — начал Томас, — это обсидиан, но с примесями каких-то неизвестных элементов. Плотность также выше, чем у обычного обсидиана. Структура… — он нахмурился, — она хаотична, но при этом, кажется, подчиняется какой-то внутренней логике.

— Интересно… — пробормотал Элиас, — а что насчет его возраста?

— Сканирование показывает, что шар, по крайней мере, на несколько тысяч лет старше, чем предполагалось. Это, профессор, выходит за все известные нам временные рамки.

— Это возможно? — спросил Элиас.

— Приборы не ошибаются, профессор. Возраст шара исчисляется десятками тысяч лет, если не больше.

Элиас был поражен. Как мог подобный артефакт существовать так долго? Кто его создал и с какой целью?

— Томас, — обратился он к своему помощнику, — нам нужно провести более подробные исследования. Я хочу узнать все об этом шаре.

— Я с вами, профессор, — ответил Томас, — это действительно уникальная находка.

В течение следующих нескольких дней, Элиас и Томас проводили в лаборатории дни и ночи, изучая артефакт. Они проводили различные анализы, сканировали его различными видами излучения, пытались определить его происхождение. Они обнаружили, что шар реагирует на различные виды воздействия, и его свечение меняется в зависимости от того, какие действия они предпринимают. Иногда он начинал вибрировать, испуская приглушенный гул, а в другое время — наоборот, становился совершенно неподвижным. Рисунки, выгравированные на обсидиане, казалось, оживали, образуя сложные геометрические фигуры, которые менялись в зависимости от его состояния.

Однажды ночью, когда Элиас был один в лаборатории, он заметил, что шар начал излучать слабый свет, похожий на мерцание звезд. Он подошел ближе и прислушался. Он услышал тихий шепот, исходящий из самого камня — обрывки фраз на незнакомом, но завораживающем языке. Он почувствовал, как его сознание расширяется, и он начал видеть образы прошлого, события, которые произошли задолго до его рождения.

Он увидел, как строители города, поклонявшиеся шару, овладевали его силой. Он видел, как они двигали огромные каменные блоки силой мысли, возводили высокие башни, достигающие небес. Он понял, что артефакт был не просто источником силы, но и ключом к иным измерениям.

— Кто вы? — спросил он вслух, хотя понимал, что шар не ответит ему человеческим голосом.

Шепот стих, и шар замер. Элиас почувствовал, как его бросает в жар. Он понимал, что то, что он сейчас пережил, не было плодом его воображения. Он был уверен, что артефакт — не просто бездушный предмет, а нечто большее. Он хранит в себе воспоминания, знания и силу целой цивилизации.

— Профессор? — раздался за спиной голос Томаса. — Вы здесь?

Элиас резко обернулся.

— Томас, — сказал он, — ты пришел вовремя.

— Что-то случилось, профессор? — спросил Томас, внимательно глядя на него.

— Томас, я думаю, что я понял, что это такое. Это не просто камень. Это нечто большее.

— Что вы имеете в виду, профессор? — спросил Томас, недоверчиво глядя на шар.

— Я слышал его, Томас. Я слышал голос, исходящий из него.

— Вы… вы шутите, профессор?

— Я никогда не был так серьезен, Томас, — ответил Элиас, — этот артефакт общается со мной, он показывает мне прошлое, он открывает мне тайны.

Томас некоторое время молчал, переваривая слова профессора.

— Вы думаете, что это возможно, профессор? — наконец спросил он.

— Я не знаю, Томас, — ответил Элиас, — но я не могу отрицать то, что я видел и слышал. Я думаю, что мы столкнулись с чем-то, что выходит за рамки нашего понимания.

— Что же нам теперь делать, профессор? — спросил Томас.

— Мы продолжим наши исследования, Томас, — ответил Элиас, — но теперь мы будем действовать осторожнее. Мы должны понять, что скрывается внутри этого шара, и какова его цель.

— Но, профессор, — возразил Томас, — если это действительно так, то это очень опасно. Мы можем навлечь на себя беду.

— Я знаю, Томас, — ответил Элиас, — но я не могу остановиться. Я слишком близок к разгадке тайны, и я не могу отступить.

В последующие дни Элиас стал проводить в лаборатории еще больше времени. Он изучал артефакт, старался понять его язык, научиться контролировать его силу. Он понял, что шар реагирует на его мысли, усиливая или ослабляя свое свечение. Он также понял, что артефакт можно использовать как источник энергии, как инструмент для перемещения в пространстве и времени.

Он рассказал обо всем этом Томасу, и тот, хотя и с большим сомнением, начал помогать ему в его экспериментах. Они проводили различные опыты, пытаясь понять границы возможностей шара.

— Профессор, — сказал однажды Томас, — а вы не боитесь, что эта сила выйдет из-под контроля?

— Конечно, боюсь, Томас, — ответил Элиас, — но я думаю, что мы можем научиться управлять ею. Мы должны действовать разумно и осторожно.

— А если мы не сможем? — спросил Томас. — Если эта сила поглотит нас?

— Тогда мы погибнем, Томас, — ответил Элиас, — но мы погибнем, пытаясь разгадать тайну, которая может изменить весь мир.

Томас посмотрел на своего наставника, его глаза были полны решимости. Он понимал, что Элиас не отступит. Он слишком сильно увлекся этой загадкой, чтобы остановиться. И Томас, несмотря на свои опасения, решил остаться с ним до конца.

— Хорошо, профессор, — сказал он, — я с вами.

Они продолжили свои исследования, шаг за шагом приближаясь к разгадке тайны обсидианового шара. Но вместе с тем, они все больше понимали, что они играют с огнем, и последствия их действий могут быть катастрофическими. Но их любопытство, их стремление к знаниям, были сильнее страха. И они продолжили свой опасный путь, не подозревая, что ждет их впереди.

— Профессор, — обратился как-то Томас, когда они сидели в лаборатории, — а вы не думаете, что шар может быть опасен не только для нас, но и для всего мира?

— Я об этом тоже думал, Томас, — ответил Элиас, — но я надеюсь, что мы сможем использовать его силу во благо. Я не думаю, что эта цивилизация создала этот артефакт для того, чтобы уничтожить мир.

— А откуда вы знаете, профессор? — спросил Томас. — Мы ничего не знаем об этих людях.

— Я полагаюсь на свою интуицию, Томас, — ответил Элиас, — я верю, что этот артефакт принесет нам не разрушение, а знания.

Томас не был так уверен, но он уважал своего наставника, и поэтому он не стал спорить. Он просто продолжал помогать ему, надеясь, что они смогут избежать беды.

Но с каждым днем сила артефакта становилась все сильнее и сильнее. Его свечение усиливалось, гул становился громче, а видения прошлого все более навязчивыми. Элиас чувствовал, что он теряет контроль, что артефакт начинает управлять им, а не наоборот. Но, несмотря на это, он не мог остановиться. Он был слишком близок к цели, и он не мог отступить.

Тени прошлого

По мере того, как Элиас глубже погружался в тайны артефакта, его сны становились всё более яркими и реалистичными. Они уже не были просто размытыми образами, а скорее, полноценными погружениями в прошлое. Он видел сцены из жизни древних строителей, поклонявшихся шару. Он ощущал их радость, когда они открывали новые возможности, и их ужас, когда они сталкивались с неизведанным. Он видел, как они силой мысли поднимали огромные каменные блоки, строили величественные храмы и обсерватории, и как, в конечном итоге, они столкнулись с чем-то, что привело к их гибели.

Каждая ночь, казалось, приносила с собой новую порцию информации. Элиас начал осознавать, что артефакт был не просто инструментом, но и своего рода хранилищем памяти, записывающим все события, которые происходили вокруг него. Он словно был окном в прошлое, позволявшим ему увидеть то, что давно кануло в лету.

Он рассказал об этом Томасу, который поначалу отнесся к этому с недоверием. Но чем больше Элиас рассказывал, тем больше Томас убеждался в правдивости его слов.

— Профессор, — сказал Томас однажды, когда они сидели в лаборатории, — если это действительно так, то это невероятно. Мы фактически имеем дело с машиной времени.

— Да, Томас, — ответил Элиас, — я думаю, что это именно так. Но это машина времени особого рода, она не переносит нас физически в прошлое, она позволяет нам видеть и ощущать то, что происходило тогда.

— Но как это возможно, профессор? — спросил Томас.

— Я не знаю, Томас, — ответил Элиас, — но я уверен, что это связано с тем, как работает артефакт. Он как бы настраивается на определенную частоту, и это позволяет нам подключаться к памяти прошлого.

— А вы думаете, мы сможем научиться управлять этим? — спросил Томас.

— Я надеюсь на это, Томас, — ответил Элиас, — я думаю, что мы сможем не только видеть прошлое, но и влиять на него.

— Влиять на прошлое? — воскликнул Томас. — Профессор, вы понимаете, что это может иметь ужасные последствия?

— Да, Томас, я понимаю, — ответил Элиас, — но я не думаю, что мы должны бояться. Мы должны использовать наши знания во благо.

— Но как, профессор? — спросил Томас. — Мы же не боги.

— Нет, Томас, мы не боги, — ответил Элиас, — но у нас есть знания. И мы можем использовать эти знания, чтобы сделать мир лучше.

Элиас понимал, что он говорит довольно рискованные вещи, но он был полон решимости. Он был уверен, что артефакт дал ему шанс изменить историю, и он не упустит этот шанс.

В течение нескольких следующих дней Элиас и Томас продолжали свои исследования. Они пытались настроиться на определенные периоды времени, чтобы увидеть конкретные события. Они также пытались понять, как именно артефакт передает информацию. Они обнаружили, что шар реагирует на их мысли, усиливая или ослабляя свои способности.

— Это невероятно, профессор, — сказал Томас однажды, когда они сидели в лаборатории, — я кажется, начинаю понимать, как это работает.

— Что ты имеешь в виду, Томас? — спросил Элиас.

— Я думаю, что артефакт — это своего рода передатчик, который использует наше сознание как приемник. Он принимает наши мысли и эмоции, и он преобразует их в видения прошлого.

— Это возможно, Томас, — ответил Элиас, — я тоже чувствую, что здесь есть какая-то связь с нашим сознанием.

— Но что это значит, профессор? — спросил Томас.

— Я не знаю, Томас, — ответил Элиас, — но я думаю, что если мы научимся правильно использовать это, то мы сможем получить доступ к огромному количеству информации.

— Но не слишком ли это опасно, профессор? — спросил Томас. — Если мы станем слишком глубоко копаться в прошлом, мы можем запутаться и потерять связь с реальностью.

— Да, Томас, я понимаю твою озабоченность, — ответил Элиас, — но я думаю, что мы сможем справиться. Мы будем действовать осторожно и разумно.

— Надеюсь, вы правы, профессор, — сказал Томас.

В одну из ночей Элиас увидел сон, который произвел на него особое впечатление. Он увидел, как строители города, достигнув пика своего развития, столкнулись с чем-то, что они не могли понять. Они были уверены в своей силе, но они столкнулись с силой, которая была сильнее их.

Они пытались использовать артефакт, чтобы противостоять этой силе, но это только усугубляло ситуацию. Артефакт вышел из-под контроля, и он открыл портал в другое измерение. Из этого портала стали появляться существа, не похожие ни на что, что они когда-либо видели.

Элиас проснулся в холодном поту. Он понимал, что то, что он увидел, не было просто сном. Это было предупреждение. Он понял, что артефакт — это не только инструмент, но и потенциальная угроза.

Он немедленно рассказал об этом Томасу, который был очень обеспокоен.

— Профессор, — сказал Томас, — вы понимаете, что это значит? Мы можем открыть дверь в ад.

— Да, Томас, я понимаю, — ответил Элиас, — но я думаю, что мы должны рискнуть.

— Но зачем, профессор? — спросил Томас. — Зачем нам испытывать судьбу?

— Потому что, Томас, — ответил Элиас, — я думаю, что это единственный способ понять, что на самом деле произошло с этими людьми. И возможно, мы сможем избежать их ошибки.

— Но как? — спросил Томас. — Как мы можем повлиять на прошлое?

— Я не знаю, Томас, — ответил Элиас, — но я думаю, что если мы настроимся на нужную волну, то мы сможем сделать это.

— А если мы ошибимся, профессор? — спросил Томас.

— Тогда мы заплатим за это, Томас, — ответил Элиас, — но я думаю, что риск стоит того.

В течение следующих нескольких дней Элиас и Томас стали проводить эксперименты, пытаясь настроиться на нужную волну. Они пытались использовать артефакт для связи с строителями города, чтобы понять, что произошло на самом деле. Они проводили медитации, концентрировались на своих мыслях, пытались установить мысленный контакт.

— Профессор, — сказал Томас однажды, — мне кажется, я что-то чувствую. Я чувствую, что кто-то пытается связаться со мной.

— Что ты чувствуешь, Томас? — спросил Элиас, напряженно глядя на своего помощника.

— Я чувствую чьи-то мысли, — ответил Томас, — они приходят ко мне, как будто бы это эхо из прошлого.

— Попробуй сосредоточиться на них, Томас, — сказал Элиас, — попробуй понять, что они хотят сказать.

Томас закрыл глаза и начал концентрироваться на своих мыслях. Он слышал голоса, которые говорили на незнакомом языке, но он чувствовал, что он понимает их.

— Они говорят, что они открыли портал, — произнес Томас, — и что это был их величайший грех.

— Что еще они говорят, Томас? — спросил Элиас.

— Они говорят, что они не смогли справиться с той силой, которую выпустили на свободу, — ответил Томас. — Они предупреждают нас, что мы должны быть осторожны.

— Я понимаю, Томас, — сказал Элиас, — но я не могу остановиться. Я должен знать правду.

— Но вы понимаете, что это опасно, профессор? — спросил Томас.

— Да, Томас, я понимаю, — ответил Элиас, — но я думаю, что мы должны рискнуть. Мы должны понять, что произошло тогда, чтобы избежать этой ошибки в будущем.

— Но как, профессор? — спросил Томас.

— Мы должны войти в портал, Томас, — ответил Элиас, — мы должны увидеть все своими глазами.

— Вы с ума сошли, профессор! — воскликнул Томас. — Это же самоубийство!

— Возможно, Томас, — ответил Элиас, — но я думаю, что это наш долг.

Элиас понимал, что он просит Томаса совершить безумный поступок, но он был уверен, что они должны сделать это. Он верил, что он найдет ответы на свои вопросы, если он переступит этот порог.

Он начал готовиться к этому путешествию. Он изучал карты звездного неба, анализировал древние тексты, пытаясь понять, как работает портал. Он понимал, что это будет путешествие в неизвестность, но он не мог отступить.

— Профессор, — сказал Томас однажды, — я не думаю, что это хорошая идея. Мы можем погибнуть.

— Я знаю, Томас, — ответил Элиас, — но я думаю, что мы должны рискнуть. Мы должны знать правду.

— Но зачем? — спросил Томас. — Зачем нам все это?

— Потому что, Томас, — ответил Элиас, — мы исследователи. Мы не можем просто так остановиться. Мы должны узнать, что скрывается за этим порталом.

— И что же мы будем делать там, профессор? — спросил Томас.

— Я не знаю, Томас, — ответил Элиас, — но я думаю, что мы найдем ответ.

— И вы уверены, что мы вернемся? — спросил Томас.

— Я не уверен, Томас, — ответил Элиас, — но я надеюсь на это.

В одну из ночей, когда Элиас и Томас проводили эксперимент, шар начал испускать особенно яркое свечение. Он завибрировал так сильно, что стены лаборатории начали дрожать. Рисунки на обсидиане словно ожили, образуя сложные геометрические фигуры, которые менялись каждую секунду.

— Что происходит, профессор? — спросил Томас, испуганно оглядываясь по сторонам.

Конец ознакомительного фрагмента.