Учёный и судья. Повесть

Ибратжон Хатамович Алиев

Эта история повествует о ряде странных преступлений, совершённых ни холодным оружием и ни автоаварией, а с помощью землетрясений. За дело берётся лучший в своём ремесле следователь Стив Эджертон, которому предстоит раскрыть этот запутанный клубок. Но дело набирает обороты и раздувается с огромными последствиями для всего мира, ведь на этот раз преступник хитёр и умён, а в желании заполучить золотые реки Земли превосходит самых жадных олигархов современности.

Глава вторая. Под светом правосудия

Люди всегда по своей природе очень любили узнавать нечто странное и шокирующее, поэтому всегда были популярны различные разоблачения, фуроры, новости и самые странные сплетни, которые только можно придумать. Без этого не обошлось и на этот раз. Сложно представить сколько шуму наделало это судебное разбирательство, в котором смешивался закон, наука и удивительная таинственность. Казалось, нет ничего сложного в этом деле, но таких заголовки газет как «Землетрясение в суде!», «Учёный хотел расколоть землю, но был пойман!», «Преступник, обманувший Землю во власти закона» говорили о совершенно противоположном.

Все с нетерпением ждали начала вышеизложенного судебного процесса, по окончанию которого разразилось ещё больше различных объявлений и вымыслов. Были отсняты передачи, а конспирологи старались успеть придумать как можно более странные теории и домыслы.

Но не успели упомянутые господа «разогреться» как газеты и эфиры телевидения разразились ещё более шокирующей новостью — преступник, желающий «расколоть земной шар» вынес себе приговор и завершил свою никчёмную жизнь самоубийством! Этот случай поддал масло в огонь и уже являющиеся странными слухи становились ещё более странными, даже появились разговоры о тайных заговорах, о похищении инопланетян и о прочих глупостях.

Если бы сам Коста был бы жив это бы отменно рассмешило бы его перед казнью и придало бы скорее уверенность, нежели грусть. Но это вовсе не волновало того самого судью, господина Брэнда Колли, который в этот вечер готовился покинуть свой кабинет. Здание суда само по себе было довольно огромным, напоминающим Парфенон, со своими замечательными колоннами и длинными коридорами, скорее похожими на лабиринт Минотавра острова Крит.

Весь день здание суда, как всегда, гудел, внутри ходили сотни людей и каждый со своей проблемой. Это здание возвышалось своим ростом в 5 этажей, между остальными зданиями на этой улице, которая вела почти прямо к зданию мэрии, ещё более прекрасному и красивому, выполненному в самых изящных стилях барокко. Машины без устали продолжали свои рейсы.

Некоторое время наблюдая за этим бесконечным караваном даже в ночное время, когда уже зажглись фонари и люди спокойно прохаживали по тротуарам мимо различных зданий, ресторанов и кафе, господин судья подошёл к своему столу. Его кабинет был довольно большим. В центре находился большой стол, с дополнительным перпендикулярным столиком со стульями и креслом самого судьи впереди. На столе же были стопки бумаг, компьютер, ручки и иные принадлежности, вместе с различными папками судебных дел.

Слева от стола стоял шкаф, в котором аккуратно были уложены папки, а противоположный ему шкаф хранил судебную литературу, в том числе конституцию, кодексы и иные важные документы. Напротив стола же был установлен длинный диван с стеклянным столиком, где можно было немного передохнуть и поговорить с коллегами. С правой стороны от этого дивана был установлен телевизор, а в левой стороне, уже была деревянная дверь.

Дела уже были завершены, а нужные вещи собраны в сумку, завтра важное заседание по вопросу интересного научного преступления, в ходе эксперимента, что занимало сейчас мысли судьи. Но стоило ему направиться в сторону двери, как он что-то услышал и сделал шаг в сторону звука. Но стоило ему сделать несколько шагов, как внезапно всё началось трястись, от неожиданности судья упал на Землю и последнее что он успел увидеть — большая падающая люстра…

Когда на прибыли следователи, в том числе сам господин Эджертон, богатый ковёр уже успел сгореть, хорошо, что начинающий пожар успели потушить. Под тяжёлой металлической конструкцией люстры с различными острыми шипами лежало бездыханное почерневшее от огня тело судьи Брэнда Колли.

— Здравствуйте, господин Эджертон — поздоровался судмедэксперт Гаврилов.

— Здравствуйте, Валентин Александрович — ответил следователь, на его руках были медицинские перчатки.

— Смерть была мгновенной, — говорил Валентин Александрович, — несколько острых металлических частей люстры пронзили уже упавшего, скорее поскользнувшегося господина Колли. Тело удалось опознать благодаря перстню с латинской буквой «Б» на среднем пальце правой руки.

Здание суда города Цериях

Пока Валентин Александрович это говорил люстру начали поднимать и что-то с металлическим звуком упало из небольшого тайника в люстре. Это заметил следователь и подошёл, чтобы осмотреть предмет. Им оказалось золотая красивая цепочка небольшого размера с большой, красивой буквой «А». Также неподалёку от тела был небольшой чёрный обгорелый комок какого-то вещества, источающих просто ужасный аромат расплавленного пластика.

— Что это Валентин Александрович? — указав на ком спросил следователь.

— Насколько я понимаю это была какая-то вещь, что была в руке у судьи, она упала и расплавилась, наверняка ручка или нечто подобное из пластика.

— Гм, в люстре как был тайник? — переводя свой взгляд на люстру спросил Стив.

— Насколько я знала, — говорила коллега погибшего, — у господина Колли был свой тайник, под его столом был небольшой сейф, где он хранил важные документы, но он бы не стал устанавливать что-то внутрь люстры, поскольку просто не достал бы его. Но насколько я знаю, он упал из-за внезапного землетрясения.

— Землетрясения?

— Да, его почувствовали все мы. Правда оно было не совсем сильным, но…

— Хорошо, спасибо. Сэр Уолтер, вы осмотрели документы? — глядя на своего коллегу спросил Эджертон.

— Да, в сумке лишь обычные протоколы и его последнее дело, которое должно было рассматриваться завтра.

— Довольно интересно, давайте пройдем в наше отделение, где всё сможем обговорить…

На улице было облачно. Небо покрылось одеялом из туч, не пропускающих луча золотого света, но они были слишком тонкими как плёнка, поэтому островки голубых оттенков то и дело проглядывали, создавая на небосводе совсем новый узор, переливающихся серых облаков, которые, казалось, находились на разных уровнях. Ни намёка на дождь, сухо и тепло, как в жаркое лето. На улице гуляли люди, молодая пара поднимала двухгодовалого мальчика за руки, малыш думал, что он летает и каждый раз смеялся, совсем рядом шли две старушки с плетёными сумками, белые шляпы указывали на их родственную связь.

Машины то и дело метались по каменным улицам, их приближение можно было услышать ещё за пару метров, звук двигателя привлекал внимание. Среди дороги и тротуара находилась зелёная полоска с растущей травой, а также низкими цитрусовыми деревьями, ограждённые чугунной перегородкой вокруг ствола.

Господина Эджертона ждал служебный автомобиль, а его автомобиль на автопилоте следовал сзади них, его ученик Грегори отправился вместе с ним в отделение, пара свидетелей поехали вместе с ними и напряжённо смотрели в окна машины, пока они ехали, преодолевая лёгкое сопротивление прохладного ветра, несущего вести о скорой осени, а также дорожную пыль и листья.

Отделение имело форму сапога, узкий и длинный первый этаж с окнами и высокое и широкое восточное крыло с решёткой на окнах, там находились все задержанные. Стены были выполнены из серого кирпича с бетонным основанием, что выступало у входа в виде крыльца. Слева от отделения находились другие машины и стоянка, куда заехал их автомобиль с жандармами и следователем. Господин Эджертон держал всем дверцу машины, пока больше в ней никого не осталось.

В отделении был морг, место выдачи снаряжения, медпункт, офисные кабинеты, допросные и маленькая лаборатория. Внутри всё было обставлено в деловом холодном стиле. Стены покрашены в голубой переливающийся в серый по вечерам цвет, люстры здесь горели круглосуточно, как и работники, снующие с бумагами и принимающие заявления. В зале ожидании на лавке сидели и дожидались своей судьбы нуждающиеся в помощи и уже заключённые, за стойкой ресепшена стоял мужчина в возрасте, за его спиной находился кабинет капитана, а дальше целое открытое помещение людей с телефонами и кучей папок.

Там же находился медпункт и морг с лабораторией, а выдача снаряжения проходила в маленьком подвальном помещении, которое походило на подземелье, ведь обычно туда забывали принести новые лампы, поэтому старому Йозефу приходилось подниматься самому по лестнице и искать среди молодёжи коробку с новыми лампами. Слева от входа в подвал была лестничная площадка, ведущая наверх к камерам, там обычно было пыльно и грязно, а от заключённых доносился гул, никто не интересовался их желаниями и благополучием.

Допросные находились рядом с кабинетом капитана, выполнены они были в более спокойных нейтральных тонах, как чёрный и серый с белыми полосками, как разрезающий землю и небо горизонт. Там стояли стол и стулья, а также доска с мелом и иные нужные вещи, горячий чайник с пакетиком кофе и чая, а также наручники, если будет в этом необходимость.

Господин Эджертон привёл молодого уборщика в первую комнату, оставляя женщину на своего ученика Грегори.

— Господин… — начал следователь, но запнулся на полуслове, садясь за стол с характерным скрежетом ножек стула о плитчатый пол.

— Энтони, — добавил мужчина, он был одет в рубашку и штаны на подтяжках, волосы, взмокшие от стресса.

— Вам не нужно волноваться, я опрошу вас, точнее, сказать, попрошу сотрудничать и оказать полное участие в допросе. Где вы были на момент смерти господина Колли в здании суда, что подозрительное вы увидели и услышали? — спросил господин Эджертон, он медленно бил пером авторучки по столу, перед ним растелилась зелёная тетрадь с записями.

— Господин Колли в начале моей смены просил меня убрать его кабинет, когда он уйдёт, поэтому я ходил рядом с его покоями и мыл пол в коридоре, — начал говорить господин Энтони, он часто сглатывал. — Когда господин Колли вышел. Он не закрывал дверь, но выглядел уставшим, совсем не волнующимся о чём-то. Довольно быстро после этого он вошёл, прошло какое-то время. А потом я почувствовал сильный толчок, будто земля заходила ходуном. Я успел услышать громкий звук, лопающейся цепи люстры и сам упал, приложившись головой о стену. А когда очнулся, то передо мной уже быстрым темпом ходили жандармы.

— Значит вы не успели заглянуть в кабинет покойного, — озвучил свои мысли следователь. — А о люстре вы что-нибудь знаете?

— К сожалению, нет, я устроился работать месяц назад, — ответил с готовностью уборщик. — Я думаю, что это было случайностью, хотя землетрясений у нас в городе не было отродясь.

— А господин Колли не встречался ни с кем в своём кабинете до несчастного случая? — спросил господин Эджертон, записывая в тетрадь показания.

— Не знаю, честно, не натыкался, — ответил господин Энтони.

— Что ж, если вы вспомните что-то ещё, то обязательно позвоните, вот моя визитка, — сказал следователь, доставая из внутреннего кармана бумажку.

— Благодарю, я сообщу, если вспомню что-то стоящее, — кивнул господин Энтони.

В другой допросной было уже пусто, Грегори стоял один, опираясь о стену. Господина Энтони проводили жандармы, а помощник подошёл ближе.

— Мисс Уолт ничего не рассказала, она приехала до случившегося, именно она сообщила в отделение о смерти господина Колли, — сказал Грегори.

— Отличная работа, Грегори, — похвалил господин Эджертон, легко улыбаясь. — Пойдёмте к Уолтеру.

Эджертон остался со своим учеником Грегори и коллегой Уолтером, с которыми он мог построить логические умозаключения.

— Итак, господа, какие у нас есть предположения по поводу этого убийства? — спросил Эджертон. — Что скажете, Грегори?

— Я считаю, что проверять тех, кто мог желать смерти судье Колли бессмысленно, ибо тогда нам придётся перебрать всех преступников, которых он когда-либо судил — предположил ученик.

— Но с другой точки зрения, мистер Эджертон, единственным основанием полагать, что это было на самом деле убийство является то, что мы нашли золотую цепочку в тайнике в люстре, где она вполне могла оказаться, — утверждал коллега Уолтер. — Почему вы считаете, что судья должен был говорить о таком тайнике коллегам?

— Ведь он человек преклонного возраста и сказал бы хотя бы своим родным, а как вы уже могли видеть Уолтер, ни его жена, ни знакомые не признали того факта, что он когда-либо или где-либо упоминал о тайнике. Меня больше интересует три момента, первое это то, что убийство произошло именно в момент, когда произошло землетрясение и когда завтра он должен был председательствовать на суде, где рассматривалось бы довольно редкое для него дело.

— Почему вы считаете, что оно редкое? — спросил Грегори.

— По той причине, что копия именно этого дела, что мы нашли у него в сумке, лежит в папке «научные», в его шкафу и к слову в этой папке находиться меньше всего дел — всего пять за всю его судебную карьеру. Более того, этот странный пластмассовый комок рядом с телом.

— Что вы в этом увидели странного? — поинтересовался Уолтер. — Пластик плавиться и более того, для человека его статуса вполне было бы приличным носить с собой ручку, которая могла быть изготовлена из пластика.

— Погодите, но, если бы это была ручка, неужели все бы детали могли расплавиться, ведь этот комок был полностью из пластика — предположил Грегори.

— Теперь ваши мысли верны, — обрадовался Эджертон, — именно то, что кусок весь был из пластика и в случае, если бы это была ручка, то остался бы металлический наконечник, в случае шариковой или авторучки, а также если это шариковая ручка, то металлическая тонкая пружина, которая не успела бы расплавиться или была бы металлическая примесь, но рентген показывает, что её нет. Значит это был полностью пластиковая вещь.

— В таком случае, это могло быть что угодно, к примеру ручка от сумки, пластиковый пакет… — говорил Уолтер.

— Пластиковый пакет не содержит большое количество красителей и не имеет такую массу, хотя весь кусок весил близко к килограмму, тогда ему нужно было бы взять целую сумку пакетов. Ручкой тоже не могла быть, по той простой причине, что сумка полностью цела и при его падении отлетела на приличное расстояние, поэтому все документы не повредились, в том числе и ручка. Поэтому откуда взялся этот, ком — неизвестно…