Где органическая сила России?

Иван Аксаков, 1864

«„Биржевым Ведомостям“ не понравилась наша статья об евреях, – именно та статья, в которой мы доказываем, и, как кажется, доказали довольно ясно, всю нелепость названия „Русские Моисеева закона“ и всю тщету усилий выделить идею народной (православной) веры из идеи русской народности. Что „Биржевым Ведомостям“ статья наша пришлась не по сердцу, это совершенно в порядке вещей и нас нимало не удивляет: признаться сказать, мы бы даже несколько смутились, если б случилось противное, – если бы, например, они удостоили нас своим сочувствием или похвалою: до такой степени убеждения „Дня“ постоянно противоположны духу и направлению сей почтенной газеты…»

«Биржевым Ведомостям» не понравилась наша статья об евреях, — именно та статья, в которой мы доказываем, и, как кажется, доказали довольно ясно, всю нелепость названия «Русские Моисеева закона» и всю тщету усилий выделить идею народной (православной) веры из идеи русской народности. Что «Биржевым Ведомостям» статья наша пришлась не по сердцу, это совершенно в порядке вещей и нас нимало не удивляет: признаться сказать, мы бы даже несколько смутились, если б случилось противное, — если бы, например, они удостоили нас своим сочувствием или похвалою: до такой степени убеждения «Дня» постоянно противоположны духу и направлению сей почтенной газеты. На этом основании мы бы сочли совершенно излишним возражать на статью «Биржевых Ведомостей» в 216 Mo, если б не отражались в ней некоторые ходячие в нашем обществе приговоры и формулы, если б мнения, ею высказанные, носили на себе личный, «Биржевым Ведомостям» только свойственный, а не общий типический характер господствующих в Петербурге мнений.

Впрочем, отметим вкратце некоторые доводы, часть изобретения которых принадлежит, по всей справедливости, никому другому, как самим «Биржевым Ведомостям», — до которых почтенная газета, должно быть, «дошла собственным умом», как Земляника у Гоголя в «Ревизоре». Мы говорили в статье нашей — просим читателей вспомнить — об участии религии как исторического просветительного и общественного начала в образовании национального духа и указали на Западный край, в котором различие вероисповеданий служит единственным основанием для определения национальности лиц, несмотря на общее их происхождение. Это до такой степени верно, что родные братья и сестры, принадлежа к различным вероисповеданиям, принадлежат в то же время и к различным национальностям. Известно, что до обнародования в Западном крае нового закона, в силу которого дети, рожденные от брака иноверцев с православными в России, должны быть крещены в православной вере, действовало там иное постановление, требовавшее, чтоб сын был одного вероисповедания с отцом, а дочь — с матерью. В Западной России, поэтому, не редкость встретить семейства (и мы сами знавали такие), где братья католики, а сестры православные, и наоборот. И что же? Первые и сами себя считают и от всех других считаются поляками, а вторые — родные их сестры — считаются и считают себя русскими, или же наоборот, смотря по вере, — и ни те, ни другие нисколько в этом наименовании не ошибаются: католик тяготеет к единоверной Польше, православный к единоверной России. Совращение православного в латинство в том крае — тождественно ополячению. Мы разумеем здесь, конечно, не то насильственное совращение целых масс народных, при котором католицизм не пошел далее внешности и не в силах был извратить вконец — их русской природы, воспитанной историею в духе православия, этой первоначальной общей веры всего русского племени, со времени просвещения его христианством. Такие массы еще не вполне потеряны для русской народности, и г. Коялович совершенно прав, домогаясь для них названия русских, на том основании, что они — плохие

Конец ознакомительного фрагмента.