Лютый

Иван Вовк, 2022

На дворе 2004 год. Свой первый мобильный телефон Антон Смирнов забрал в качестве трофея. Район не терпит слабых! Ты либо сильный, либо жертва. Антон и его друзья слабаками не были, но удастся ли им сохранить человеческое лицо? Особенно, когда ты молод, а деньги кажутся лёгкими… Содержит нецензурную брань.

ДИСКЛЕЙМЕР

Данная книга, является полностью выдуманной! Все совпадения случайны! Названия увеселительный заведений, предприятий, городов, а также описанные ситуации — исключительно СОВПАДЕНИЕ и ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ВЫМЫСЕЛ!

Автор предупреждает, что данная книга может оскорбить Ваши моральные и религиозные чувства, поэтому дальнейшее чтение будет означать Ваше добровольное согласие на прочтение данной книги.

Автор не несёт цели оскорбить читателя по национальному признаку!

В книге описаны употребления табачных изделий и алкоголя. Ненормативная лексика, а также сцены убийств и сексуального насилия.

Данная книга, не рекомендуется к прочтению лицам, не достигшим 18 лет, а также людям страдающим заболеванием и нарушением психики.

Глава 1

Звонок раздался «заветной музыкой» и бросив тетрадь с ручкой в пакет, я поспешил покинуть кабинет. Я сбежал по лестнице на первый этаж, когда меня окликнул Серёга.

— Антоха! Дай курить!

— Покурим, у меня одна. — продемонстрировал сигарету и зашёл в мужской туалет на первом этаже.

Серый вошёл следом, и мы присели на подоконник.

— Только не обвафли её, давай по напасу! — он с надеждой посмотрел на меня, и я кивнул.

Сделав три затяжки, я передал ему сигарету и проверив свои карманы вздохнул:

— Денег нет, сигарет нет, а ведь только понедельник.

— Тебе «матушка» не выделяет? — Серый с сочувствием посмотрел на меня.

— Не выделяет.

— Мне моя тоже. Ни чё, до пятницы намутим!

— А что в пятницу?

— Днюха у Пашка, проставляться будет! Пивас, водка, всё по-взрослому.

— Надо ему подарок купить — я затянулся горьким дымом и передал остатки сигареты Серёге.

— Он на телефон копит, лучше деньгами.

— Тогда тем более надо бабла насуетить.

От размышлений нас оторвал звонок на урок и за стеной послышался топот бегущих сотен ног.

— На алгебру пойдёшь? — спросил я.

— В пизду — отмахнулся Серый.

— Если б её Олюшка вела, ещё бы пошёл. У неё такая жопа!

Той самой Олюшкой была молодая учительница русского языка и литературы Ольга Васильевна. Наша школа была для неё стартом преподавательской карьеры к нашей безумной радости. На её уроках было стопроцентное присутствие всей мужской половины нашего 11«А», и пусть мы не выполняли домашних заданий, но слушали её очень внимательно, разглядывая под белой блузкой леопардовый лифчик.

Каждый из нас мечтал ей «вдуть» на выпускном, но прекрасно понимали, что, если кто ей и вдует, так это физрук. Он ей с первой недели вдувает.

— Я тоже не пойду. Ничего не понимаю в этих формулах.

Мы аккуратно покинули туалет и пройдя через фойе вышли на улицу и свернули на задний двор школы. Здесь уже четвёртый год пытались построить новый корпус, но всё никак. Здание стояло без крыши, а стены были изрисованы предыдущими выпускниками. Мы зашли на стройку и пройдя по «будущему актовому залу» завернули за угол, где сидели пацаны из «Б» класса.

— Здорова пацаны! Есть курить? — спросил я.

— На — скривившись протянул мне пачку синего «винстона» Лёшка Кузнецов, он же «Банан».

— Я парочку возьму — сказал я, ловко выудив две сигареты.

— Тоже проёбуете? — Спросил Серый.

— Та у нас химия осталась, а на физкультуру мы не пойдём. — Ответил за всех Рома Чирков.

Я обратил внимание, как Лёша Банан недобро на меня зыркает и сходу спросил:

— Чё ты так на меня пялишься? Есть вопросы?

— Есть один. Хули ты к Светке подкатываешь?

— А тебя это ебёт?

— Мы с ней встречаемся! — зло зашипел Банан.

Он был высокий, под 190 сантиметров и занимался баскетболом. Не качок, но крепкий.

— Она о тебе не говорила, значит ты сейчас фуфло гонишь — парировал я.

— Тогда давай стрелу забьём, пусть старшаки рассудят.

— А чё ждать?! Давай прямо сейчас один на один и решим. Или я не прав пацаны? — В глазах присутствующих было одобрение, и сбросив куртку я шагнул вперёд.

Банан бросился на меня, но неудачно. Я уклонился вправо от летящего в меня кулака и сократив дистанцию заехал ему в подбородок. Стопроцентный нокаут! Лёша отключился и распластался на бетоне.

— Антоха! Он хоть живой? — с тревогой спросил Серый?

Я присел возле Банана и проверил пульс.

— Жить будет! — ответил я и увидел, как у Лёши из кармана практически выпал телефон. Наклонившись чуть ниже, я незаметно вытащил «трубку» и громко сказал пацанам:

— Харэ пялится, помогите ему, ваш ведь кент!

Ребята сгрудились возле Банана и стали приводить его в чувства.

Я подошел к Серому и закурил. Когда Лёша пришёл в себя я присел возле него и сказал:

— Раз со Светкой мутишь, я к ней подкатывать не стану, но ты сейчас был неправ! Вместо того, чтобы нормально подойти поговорить, ты при пацанах решил себя героем показать, за это и получил! Я доходчиво объяснил? Вопрос закрыт?

— Закрыт — прошипел Банан.

— Тогда в расход пацаны, все слышали?

Одноклассники Банана закивали, и мы с Серым пожав им руки ушли.

Оказавшись за пределами школы, я достал «трофейный» Samsung C100 и вытащив аккумулятор выбросил в урну сим карту.

— Ох ебать! Откуда?! — Серый вытаращил глаза на серебристый телефон.

— Трофей, на стройке нашёл, когда Банану пульс проверял.

— Смотри, он заяву может написать. «Труба» дорогая, к барыге нельзя нести.

— К местным нельзя, к чужим можно.

— Ну, или так. — Серый понимающе кивнул.

Мы направились к автостанции и спустя два часа езды по разбитой дороге пробирались по рынку соседнего городка, к заветному ларьку барыги.

Мерзкий дождь наполнял лужи и уносил окурки с мелким мусором в старые ливнёвки.

Толстяк сидел в ларьке и жевал чебурек, облизывая жирные пальцы.

— Чё хотели, пацаны? — он глянул на нас и продолжил «уничтожать» обед.

— Телефон купишь? — забросил я попытку.

— Покажи! — Он вытер руки салфеткой и заграбастал телефон.

— Документы есть?

— Дома остались, дом сгорел.

— Старая байка — ухмыльнулся барыга.

— Сколько дашь? — Влез Серый.

— Пятихатку дам, не больше.

— Пятихатка очень мало, он новый почти четыре стоит, давай хотя бы за косарь?

— Максимум ещё две сотки накину — развёл руками барыга.

— Ладно… Ни тебе ни мне…Восемьсот!

— Хрен с вами! — сдался барыга — пусть восемьсот.

Он отсчитал нам восемь сторублёвок, и мы радостные поспешили обратно на автобус. Ещё два часа тряски и вот мы идём по родному городу.

— С меня поляна, братан! — хлопнул я Серого по плечу, и мы направились в небольшой магазинчик на нашем районе. Взяли по пачке «Святого Георгия» и две двушки «Ячменного Колоса». Закуской послужили семечки. Дешево и душевно.

— Как думаешь, Банан заяву мусорам напишет? — задал я волнующий меня вопрос.

— Хер его знает, Тоха… — Мы ничего не видели, мы ничего не знаем.

Мы распивали в Серёгином подъезде между четвёртым и пятым этажом и вели спокойную непринуждённую беседу.

— Завтра тренировка, Алексеевич сказал, в декабре будут какие-то соревнования.

— Дожить до них надо — отмахнулся Серый и затянувшись предложил — А пошли за Пашком и в парк двинем!

— Пошли — Поддержал я. Мы спустились из подъезда и стараясь не вступить в лужи направились к парку.

Когда мы прошли рынок и свернули в нужный двор, я почувствовал на себе чей-то недобрый взгляд и «чуйка» меня не подвела. В беседке возле подъезда сидело трое «старшаков». Было им лет по 19-20. Двое сидели и лузгали семечки на лавке, а третий сидел на кортах рядом с ними и плевал себе под ноги. Увидев нас, сидящий в позе орла свистнул и громко позвал нас.

— Э-э-э! Щеглы! Идите сюда!

Мы остановились и обернулись на голос. Он замахал рукой, подзывая нас и ловко вскочил на ноги.

В свои 15 лет, нам было нетрудно догадаться, что сейчас нас начнут доить, как минимум на сигареты и вполне возможно придётся распрощаться с двушкой пиваса. Отдавать честно добытое, совершенно не хотелось, и я тихонько шепнул Серому — Потянем их загасить?

— Попробуем, у меня кастет с собой.

Эта новость меня обрадовала, и мы решительно направились к гопникам.

— Чё пацаны, забухать решили? — лыбясь во всю широкую рожу спросил гопник. В руке у него была черная перекидушка и он ловко её крутил.

— Дай попить! — скорее с требованием, а не с просьбой обратился он к Серому, который держал бутылку подмышкой.

— Не хочу — дерзко ответил Серый.

— Ебать ты конченный! Попить зажал! — Заверещал гопник и я увидел, как из беседки стали подтягиваться его кенты.

— Так это не вода! — влез я.

— А с тобой вообще никто не разговаривает! Ты чё в чужой разговор лезешь?

Попутал?!

— Чё у вас за кипишь? — спросил самый толстый из гоп-компании.

— Прикинь, я с этим пацаном общался, а вот он в разговор влез очень некрасиво! Грубит, напрягается.

— Да просто пацаны не местные, они тебя не знают! Так пацаны? Вы сами откуда?

— Северный район — ответил Серый.

— Я ж говорю Гена, они не местные! Как тебя зовут?

— Серёга!

— И меня Серёга! Получается мы с тобой тёски! — наигранно улыбнулся гопник. — Ладно пацаны, на первый раз прощаем, давайте мировую — он потянул руки к бутылке, но Серый крепко держал её.

— Тебе чё впадлу мировую с нормальными пацанами выпить?! — вызверился гопник Гена.

— В падлу в жопу давать и на ментов работать — пришёл я к Серому на помощь.

— Ну ты в натуре попутал! — Гена замахнулся ударить, но я вовремя отскочил. Кулак пролетел мимо, вместе с Гениным корпусом. Я со всей дури припечатал ему с правой в ухо и добавил с ноги в живот. Гена согнулся и плюхнулся жопой на траву. Серый тоже не остался в стороне, бросив бутылку на траву он от всей души припечатал кастетом «тёске» по морде, и рассёк ему нос и верхнюю губу. Я занялся третьим крепышом, который к моему несчастью оказался борцом. Он очень ловко бросился в ноги, и мне ничего не оставалось делать, как садануть его ногой в голову, когда он начал проводить приём. Он отлетел на землю с разбитым лицом, и я от души добавил ему с ноги по печени. Первых двух добивал Серый. Расписали мы их под хохлому, мать родная не узнает.

— Вроде живые… — Он похлопал «тёску» по карманам и выудил пол пачки «KENT» и «нокию». У любителя перекидушек при себе обнаружился Siemens A35, а у неизвестного «борца» аж пятьсот рублей и о, чудо! Motorola C350! Счастье длилось не долго, со стороны дома закричали: «Милиция! Вызовите милицию!» Мы дёрнули со двора и побежали без оглядки. Пробежав рынок, мы укрылись на старом городском кладбище и затерялись в зарослях кустарников.

— Фу-у-у-х! Кажись обошлось! — выдохнул Серый.

— Здорово ты ему соску набил! — похлопал я по плечу друга.

— Ты тоже хорош! Красиво того борца уработал с одного удара. У него аж кровавые сопли повылетали! — засмеялся Серый.

— Завтра придётся опять к барыге ехать.

— Тоха, давай я себе «моторолер» оставлю, а ты себе две трубки забирай и пятихатку?

— Да бери, нежалко!

— Не боишься оставлять? Труба уж больно «палевная». В магазине их по четыре косаря торгуют!

— Я ей панельку чёрную поставлю, хуй кто докажет! — парировал Серый.

— Так по «емэю» же спалят!

— Да его только мусора проверяют, а эти заяву писать не будут.

— Согласен! А захотят разбираться, мы им ещё наваляем.

— Это всегда пожалуйста.

Мы выбросили «симки» и допив «двушку» пошли домой.

Попрощавшись с Серым, я поплёлся к своему подъезду и поднявшись на четвёртый этаж, очень тихо открыл дверь и юркнул в квартиру.

— Где шлялся, Антон? — отчим с мамой сидели на кухне за столом и пили чай.

— Гулял — пробурчал я и отправился к себе в комнату.

— Сюда иди! Тебя никто не отпускал!

— Чё надо? — выглянул я из-за двери.

— Ты время видел? Двенадцать ночи! Нам с матерью утром на работу вставать, а мы не ложимся, тебя ждём.

— В следующий раз можете не ждать — буркнул я.

— В следующий раз я тебе морду разобью, если ты ещё раз выпившим придёшь!

— Ну-ну! Рискни здоровьем! — бросил я на прощание и ушёл к себе.

Я разделся и лёг на свой любимый диван. Укрылся с головой и почти сразу уснул.