Вечность мгновения

Иван Иванов (2024)

В мире, лишённом красок, времени и жизни, мертвец сидит под засохшим деревом, гладя гриву мёртвого коня. Туман окутывает их, скрывая истину — был ли у него когда-то дом, любовь, боль потерь? Смутные образы из прошлого напоминают о смертной доле: мгновения счастья, затерянные в океане трагедий. Здесь нет ни начала, ни конца — только бесконечное «сейчас», наполненное вопросами, на которые не существует ответа.

"В сон мне — желтые огни,

И хриплю во сне я…"

Я открыл глаза — если это можно назвать взглядом. Серый туман передо мной дрогнул, словно что-то давно забытое попыталось вздохнуть, но тут же затихло. Этот мир всегда был таким: унылым, тихим и полным зыбкого ожидания. Я сидел под мертвым деревом — давно обнаженным, лишенным коры, с ветвями, торчащими в стороны, как немые свидетели чужой трагедии.

Мои руки — точнее, то, что от них осталось — покоились на коленях. Одежда висела клочьями, ветхая, с каждым новым дуновением будто готовая развеяться в прах. Я давно перестал замечать, как что-то ветшает или гниет. В этом мертвом мире время двигалось неумолимо, но бесцельно.

Звук копыт раздался неожиданно — тяжёлый, глухой, как будто пришедший из другого места, другого времени. Я поднял голову, и из тумана появился он. Конь. Его фигура была знакомой, как эхом откликающейся в моей памяти. Массивный, грациозный даже в своем смертном разложении, он шагал медленно, словно боялся разрушить эту зыбкую тишину.

Он подошёл ко мне, остановился, посмотрел своими пустыми, мёртвыми глазами, и лёг. Его морда коснулась моих колен, и я почувствовал тяжесть — не физическую, а ту, что несут за собой воспоминания. В голове всплывают странные образы, чуждые этому месту. Смех — яркий, чистый, как звук серебряного колокольчика. Смех ребёнка? Да, маленькая девочка, босоногая, бежит по полю. Она поднимает руки к солнцу, которого здесь никогда не было. Её лицо ускользает, словно зыбь на воде.

Конец ознакомительного фрагмента.