Alter Ego

Иван Катков

Эмо-киды, трясущие чёлкой под панк-рок, разборки воюющих субкультур, признания и извинения по ICQ, бутылки с вишнёвым блейзером – в реалиях российской провинции конца нулевых. Лёха Кузнецов, отчисленный с журфака, пытается построить личную жизнь и карьеру музыканта. Ностальгическая повесть Ивана Каткова «Альтер-Эго» о том, легко ли быть молодым, рассказывает, как не свихнуться, когда всё твоё окружение медленно сходит с ума, и как люди по-разному справляются с личными драмами. Книга содержит нецензурную брань.

6

Проснувшись, потянулся к телефону. Было 15.55. Висел пропущенный вызов от Сереги. Общаться с ним пока не хотелось.

Нестерпимо пересохло во рту. Вошёл в кухню и выдул сразу полкувшина воды. Мамы дома не оказалось. Вернулся в комнату и сел за компьютер. Открыл непрочитанное сообщение от Тани:

«Леш, привет. Как ты? У тебя всё в порядке????»

В сети её не было. Я ответил: «Привет. Все хорошо. Ты как? Будет время, набери мне…»

И сбросил свой номер.

В коридоре лязгнул замок, хлопнула входная дверь. Вернулась мама. Я вышел ее встретить. Она была в приподнятом настроении:

— О, проспался, гулёна? А ну, прими-ка у меня продукты.

Я оттащил два тяжёлых пакета на кухню.

— Умывайся, собирайся, приводи себя в порядок, часа через полтора выходим.

Чтобы скоротать время, я поставил диск «П.Т.В.П.» и заменил разбитый футляр. Альбом оказался мощным. Годный пост-панк с кричащим, надрывным вокалом Лехи Никонова пробрал меня до мурашек. Тексты были жёсткие, остросоциальные. Ну а в предпоследнюю лирическую песню «Плач над любовью» я буквально влюбился. Жадно прослушал несколько раз подряд.

На компьютерном столе, угрожающе подползая к краю, завибрировал мобильный. Я убавил музыку и взял трубку. Звонил Серёга.

— Здорово, чуви! Ну ты как там, живой? Говорят, вас с Паровозом приняли вчера?

— Правду говорят. Ты-то как?

— Да чё мне будет. Так, пара синяков. Слушай, сегодня репа в девять, придти-то сможешь?

— Куда я денусь с подводной лодки. Приду, конечно.

— Ага, ну всё тогда, давай, до вечера.

7

Обстановка в бабушкиной хрущёвке была спартанская. Деревянный, бордового цвета пол. С витиеватыми узорами зелёный ковер на стене. Диван — чебурашка. Древний, занимающий треть гостиной комод. На телевизоре — плотная стопка журналов «Телесемь».

За накрытым столом собрались родственники. Дядя Женя, крупный, с пышной шевелюрой и седой бородой. Он был похож на геолога из советских фильмов. Его супруга тетя Катя, коротко стриженная, маленькая и ужасно крикливая, в прошлом — школьный учитель физики. Мой племянник Антон, толстый и угрюмый, домашний четырнадцатилетний подросток, фанат компьютерных игр. Сколько я его помнил, он всегда молчал, а когда ему что-то не нравилось, раздувал щёки и шумно сопел. Странный парень. Я называл его «Иной». Рядом с бабушкой пристроилась ее родная сестра тётя Таня, интеллигентного вида, в очках с позолоченной цепочкой на душках.

Бабушка в нарядном платье и с шейной косынкой принимала поздравления. Мама помогла принести горячее.

«Геолог» разливал. Женщинам — сливовой наливки, мне и себе начислил «беленькой». «Иной» пил морс.

— Не-не-не, никакой ему водки, — запротестовала мама, накрывая мою стопку ладонью.

— Так, ты давай это прекращай, — грозно-шутливо пробасил дядя. — Взрослый, понимаешь, мужик, а ты начинаешь…

Все подняли рюмки. Тётя Катя, пожелав бабуле здоровья и долгих лет, громко прокричала троекратное «ура!». Выпили. Я положил себе в тарелку две огромных отбивных с картошкой пюре и стал есть.

За столом сыпались шутки за двести. «Геолог» нечаянно плеснул наливкой на белую накрахмаленную скатерть. «Иной» лениво жевал и водил пальцем по столу, как умственно отсталый.

Я глянул на экран мобильного. Было почти семь.

— Лёш, а ты где в глаз-то получил, а? — хихикнула тетя Катя.

«Так, началось», — подумал я.

— Чего молчишь? — вмешалась мама, — давай-давай, расскажи, чем ты целыми днями у нас занимаешься.

Я разрезал мясо и отправил в рот, демонстративно громко чавкая.

— Институт бросил, работает чёрт знает кем, и всё тусуется… пьянки эти бесконечные, дружки без царя в голове, — маму понесло, — музыку они, видите ли, играют. Вот получил бы диплом и занимался бы чем угодно в свое удовольствие. Как ты не можешь понять, что высшее образование даёт человеку свободу выбора и расширяет его возможности. Знаешь сколько дурачья с дипломами занимают высокие посты? Ни счесть.

— Да что вы к парню прицепились? — заступился «геолог», накалывая на вилку скользкий маринованный гриб, — он ещё найдёт себя в этой жизни. Да, Леха?

— Да никто к нему не цепляется, — тетя Катя приложила салфетку к губам, — Маринка права, за ум ему браться пора.

— А вот ты говоришь, институт бросил, — жевал «геолог», — а как же армия?

— Да какая ему армия — вздохнула мама, — сколиоз второй степени у нас.

— А, ну тут конечно, — закивал дядя. — Да и делать там, скажу честно, нечего. Бардак да беспредел.

Мама повернула голову ко мне:

— Вот посмотрел бы на тебя отец, ужаснулся. Думаешь, он бы гордился тобой, грузчиком необразованным? Надо было тебя в «суворовское» отдать, может, человек бы из тебя получился.

— Угу, со сколиозом-то, — расхохотался «геолог», — горбатый офицер.

Я вкрутил в рот сигарету и поднялся из-за стола.

Курил в подъезде, стряхивая пепел в жестяную банку на подоконнике.

По лестнице спускалась женщина в халате и с мусорным пакетом в руке.

Испуганно взглянула на меня. Я развернулся другой стороной, чтобы не было видно синяка.

По-стариковски шаркая сланцами, вышел «Иной». Он закурил и, облокотившись на перила, выдул струйку дыма.

Стоял и пристально смотрел на меня. Я насторожился. Бог знает, что у этих геймеров на уме. Сейчас вытащит нож, набросится на меня и перережет горло.

— Затрахался уже с этими старперами гнить, — неожиданно выдал он.

Я понимающе кивнул.

Затем, после недолгой паузы, племянник спросил:

— Слушай, а ты не знаешь, где можно «бошек» вырубить? У тебя есть выходы?

Я отрицательно помотал головой, всё ещё не веря своим ушам. «Иной» вполголоса матюгнулся, вдавил окурок в банку, закинул в рот жвачку и зашел в квартиру.

Позвонила Таня. Я пригласил её на нашу репетицию. Она с радостью согласилась, ненавязчиво попросив за ней зайти. И назвала адрес.

Я затушил бычок в пепельнице и вернулся к столу.

— Фу, а накурился-то, — бабушка замахала руками перед своим лицом, словно отгоняла надоедливую муху.

Я выпил рюмку водку. Затем, невнятно поздравив бабушку с юбилеем, встал из-за стола. Провожать меня никто не спешил.

— Пока, раздолбай с Покровки, — засмеялась тетя Катя.

Родственники успели прилично окосеть. Бабуля протяжно запела «Виновата ли я», сестра подхватила, через секунду заголосили остальные. «Иной» так и сидел, раздувая красные щеки и шумно сопя.

Мне надо было успеть заскочить домой и взять гитару.