Пелагея

Иван Митряйкин (2025)

Новая работа писателя-фантаста Ивана Митряйкина в непривычном для него жанре — «любовная история». В этот раз читателям представлена короткая история о встрече двух людей, встрече, способной полностью изменить их жизнь, но возникает вопрос, нужны ли им эти перемены… Автор, как всегда, ставит своих героев перед сложным выбором и поражает неожиданным финалом.

1

Он любил сам ездить по крупным объектам не только по причине контроля, но и из-за дороги. Когда ты едешь один, то в попутчики к тебе обязательно напросятся мысли, разные, из прошлого, настоящего и будущего. И все бы ничего, если бы они просто ехали с тобой, нет, они заставляют себя смаковать, перебирать и как-то на них реагировать. Звучит ужасно, но ему это нравилось. Сегодняшняя тема для обсуждения с самим собой звучала так: «Зачем мне все это надо? Даже если я сейчас все брошу и уйду, то с голоду точно не умру, со скуки да, с голоду нет…».

Эти размышления натолкнули его на мысль, что поесть точно не помешает. Тем более завтрак был давно, еще в гостинице, а свой утренний кофе он выпил в строительной бытовке. Это было нечто по-простому заваренное в чашке, и теперь у него в зубах застряли кусочки настоящего бразильского-мелкого-помола, а во рту, судя по запаху, организовалась ночлежка работников этой же самой кофейной плантации. Он припарковался, вышел из машины и направился к кафе, расположенному недалеко от офиса, решив все-таки поесть перед явлением к народу. Это была скорее забота о них, чем о себе. Так как голодный человек — это злой человек, а если человек еще и начальник, и этот начальник едет с объекта и по этому поводу у него много замечаний, то начальнику лучше поесть и явиться к подчинённым сытым и добрым, и спасти миллионы нервных клеток сотрудников. Хотя, судя по тому, что они у него до сих пор работают, нервы у них и так как стальные канаты.

Меню он долго не листал, порция пельменей вполне удовлетворяла его вкус и цели. Сделав заказ, он прикрыл глаза и погрузился в нехитрые расчеты, которые нужно было сегодня выдать своей помощнице. Расчеты в голову не шли, путались, среди цифр появлялось лицо жены, которое смотрело на него с таким выражением, как будто он не просто подумал про отход от дел, а уже написал заявление и раздарил контрольный пакет акций бомжам на вокзале…

— Эй, Вы что спите?

Смутно знакомый голос отвлек его от видений, в которых уже до такой степени все запуталось, что он уже и сам не понимал: он увольняется из-за жены, которая запуталась в цифрах, или недовольна она тем, что он увольняется, или потому, что она его увольняет… Всё, клиника! Замкнутый круг.

— Что? — он открыл глаза и увидел девушку, которая помогла ему открыть замок.

— Ааа, это ты… Мы же на «ты», помнишь? — Он поморгал, фокусируясь. — Как дела? Зашла пообедать?

На его взгляд девушка была некрасивой, или, как выразиться полит корректно: не в его вкусе. Невысокая, худенькая, рыжая, с небольшой грудью, с веснушками. Имя Пелагея ей не подходило абсолютно, а вот Танька, Юлька или Наташка вполне.

— Да, сегодня завалили бумагами, разбирала пока строчки не слились в одну линию. Вот вышла отдышаться, заодно и поесть. Или у вас нельзя вот так вот, в неурочное время?

— У нас можно всё, главное чтобы работа делалась. Заказала уже что-то?

— Ага, — она улыбнулась, — пельмени. Здесь потрясные пельмени, я могу две порции слопать.

Он тоже невольно улыбнулся, приятно конечно, что он заказал потрясные пельмени, но в основном улыбку вызвало ее «Ага». Вот это слово очень подходило к ее рыжей косе и веснушкам. Так же говорили у него в деревне, с таким же белорусским говором.

— Ты откуда родом?

— Я, я из-под Гродно. Точнее из деревни, расположенной в ста шестидесяти километрах от самого города. Заметно? — она мило улыбнулась.

— Нет. Просто моя бабушка тоже жила в деревушке под Гродно, я часто проводил там каникулы. Узнал земляка!

Принесли еду. Две одинаковые порции с исходящим паром одним своим видом вызывали гастрономический оргазм, и судя по размеру порции, неоднократный.

— Ну что, замок починили?

— Не знаю, я два дня не был в офисе.

— А, прости, я забываю, что у тебя на все есть специально обученные люди.

— По факту ты тоже специально обученный человек.

— Я не просто специально обученный, я хорошо обученный специалист, дополненный хорошей практикой. Меня твоя помощница полгода к вам переманивала.

— Хороший и очень скромный, — пробормотал он в полголоса.

— Что?

— Я же не могу сам чинить замки.

Она доела последний шедевр из теста и мяса, и секунду подумав, спросила:

— А почему? Не умеешь?

Он умел. Умел и дверь починить и сантехнику отремонтировать, и дом построить. Но у него были деньги, а его время ценилось гораздо дороже, и тратить его на ремонт замка было нецелесообразно. И поэтому вместо ответа он просто неопределенно пожал плечами. Не оправдываться же перед своей работницей, почему он не починил дверь.

Подъехать с ним до работы она отказалась и, поблагодарив его за компанию, убежала, срезав через дворы к офису. Он же объехал несколько зданий, припарковал машину и поднялся на свой этаж. Подошел к двери, достал из сумки ключи и повернулся на вдруг засуетившегося секретаря, та одной рукой прижимала к груди только что вымытую кофейную чашку, а второй судорожно доставала телефон. Он положил ключи в карман и попросил:

Конец ознакомительного фрагмента.