Универсал

Иван Шаман, 2017

Маленький мальчик, всю жизнь находившийся на домашнем обучении в Российском посольстве в Корее, становится свидетелем начала апокалипсиса.Сможет ли он выжить в таком большом внешнем мире, совершенно не готовом к принятию новой формы бытия? Найти друзей среди индивидуалистов и выживенцев? Найти свое место в новой жизни? А быть может именно он сможет спасти мир утопающий в войне?Или он просто сгинет в безвестности под тяжестью собственных демонов и страхов?Содержит нецензурную брань.

Универсал. Часть первая Автор: Иван Шаман

Email: [e-mail]

Глава 1. Телохранитель

Вспоминая тот день, Максим отмечал, что хотя он не был самым важным в жизни, но все же стал определяющим. Нажатием на спусковой крючок, который превратил все оставшееся существование Максима в один яркий взрыв, в стремительный полет пули.

Поднимаясь по лестнице на первый этаж посольства, Максимка стал невольным свидетелем разговора Матери и главы охраны. Мама уже пару дней была вся на нервах, так что мальчик старался не попадаться ей на глаза.

— Роман, слушай меня внимательно! — Человек, стоявший перед ней, и так слушал более чем сосредоточенно. — Ни я, ни мой муж не можем покинуть посольство незамеченными. Поэтому бери моего сына и по-тихому вывези его в Сахалинск. По-тихому, ты понял?

— Да, госпожа посол. — Собеседник матери не был горой мышц, однако одного взгляда хватало, чтобы ощутить его силу. — Я уже подготовил бумаги для перелета, материалы и кейс упакованы. Вещи, которые вы собрали, уже в машине. На время моего отсутствия начальником охраны будет мой зам.

— Всегда ценила твою исполнительность. И помни, что его ни в коем случае не должны поймать. Знаю, что тебе будет достаточно и того, что он мой сын. Но ты сам понимаешь, сколько в него вложено. — Мама похлопала телохранителя по плечу. Звук был такой, будто стучат по дереву. Развернувшись, она заметила приоткрытую дверь. — Максимка! Иди сюда. — Мальчик послушно подошел ближе.

— Значит, ты подслушивал наш разговор? Не опускай голову. — Мама строго посмотрела в его глаза, затем взяла за руку и быстро повела к выходу из здания. — В этот раз я тебя прощаю и даже не буду наказывать. Вместо этого ты отправишься на экскурсию. Ты едешь всего на пару дней, вещи я уже собрала, они в машине. Главное, слушайся дядю Романа и не забывай принимать свои лекарства.

Они остановились у двери, ведущей в вестибюль, и мама опустилась на корточки и сильно обняла Максима. Не сразу сообразив, что происходит, тот обнял ее в ответ.

— Мы с папой очень любим тебя. Не забывай об этом. И слушайся Романа. — Голос мамы стал нежным и просительным. Затем она резко выдохнула и встала. — Все, отправляйтесь. Роман, я на тебя рассчитываю.

— Оправдаю. Пойдем, парень. — Мужчина подал Максиму руку, но тот ее не взял. Мама неодобрительно взглянула на мальчика, но начальник охраны лишь кивнул. — Как хочешь. Пошли.

Быстро пройдя вестибюль, они оказались у задней двери посольства. Роман шагал так широко, что Максимка еле поспевал следом, у него даже появилось желания взять мужчину за руку. Через двадцать метров Российской земли, идущей от порога здания до охраняемого забора, колыхалась толпа. Максим слышал, что в городе идут массовые беспорядки, в которые вовлечена чуть ли не половина населения, но не вникал в это, и теперь был ошарашен огромным скоплением людей, медленно движущихся куда-то мимо посольства и скандирующих на непонятном языке.

— Сейчас мы с тобой спокойно дойдем до машины в паре кварталов отсюда. — Роман окинул толпу цепким взглядом, оценивая всех и каждого одновременно. — Прости, парень, но теперь тебе придется взять меня за руку. Иначе ты просто потеряешься.

Пальцы Романа сжали ладонь и запястье Максима, словно деревянные кандалы. Мальчик даже хотел вскрикнуть, но сдержался, ведь он обещал слушаться. В конце концов, этот мужчина просто выполняет приказ мамы. Так что он просто сжал зубы и постарался со всей силой сдавить руку Романа. Но телохранитель даже не обратил на это внимания, а просто распахнул дверь.

Максим на секунду оглох. Это когда они стояли в коридоре, ему казалось, что люди кричат. Сейчас же он ошалел от несмолкаемого рева. Роман вел его за собой, прокладывая дорогу через толпу собственным телом, как ледокол через толщу замерзшего океана. Максим перестал понимать, что происходит. Он только видел, что монолитная гуща расступается перед ними, люди как будто сами отходили в стороны, замедлялись, или начинали идти быстрее. Затем где-то позади крики изменились, и Максим увидел, как один из преградивших им путь упал. Его тут же подняли, но человек успел ткнуть в Максима пальцем и что-то крикнуть на своем птичьем языке. Несколько голов повернулось в их сторону, но толпа тут же их скрыла.

Спустя несколько мгновений они были уже на другой стороне улицы и, обернувшись, Максим не смог разглядеть здания посольства. По мере движения толпы стояли полицейские дроны, отвечающие за безопасность. На их широких телах появлялись и исчезали красные иероглифы. Пройти мимо не было ни какой возможности, и люди покорно шли по дороге.

— Хорошо. — Роман притянул Максима поближе и наклонился так, чтобы ему было слышно. — Сейчас я отключу одного из дронов. Приготовься бежать. Готов?

В тот же миг, когда Максим кивнул, телохранитель резко вскинул ладонь, и ближайший к ним бот вырубился. Они прошмыгнули под неактивными руками и забежали в длинный узкий проулок. Оглянувшись, Максим подумал, что ничего не произошло, и бежать нет необходимости, а затем дрон упал на спину. Толпа, нашедшая новый выход, раздалась, и несколько десятков человек ринулись в переулок. Зрелище было жутким. Максим бежал изо всех сил, но толпа быстро догоняла их.

— Прости, парень. — Роман резко дернул Максима на себя, а затем взял на руки. — Твое эго потешим как-нибудь в другой раз.

Мальчик и правда слегка обиделся, ведь он был уже почти совсем взрослым, как говорила мама, и по словам отца хорошо бегал. Но темп, в котором побежал Роман, он себе и представить не мог. Окна мелькали перед глазами, сливаясь в одну полосу. Максим завороженно наблюдал, как толпа быстро осталась позади. Затем Роман выбежал из проулка к старому небоскребу и, не сбавляя шага, ворвался в дверь черного хода.

Служебный лифт оказался почти сразу у двери и, оказавшись внутри, Роман нажал кнопку последнего этажа и только потом поставил Максима. Мужчина еле слышно медленно втягивал воздух, но грудь его при этом увеличивалась в объеме почти вдвое. Максим подумал, что вот так, наверное, выглядят скаковые лошади.

— А ты храбрый парень. — Чуть отдышавшись, сказал Роман. — В такой толпе даже не пискнул.

— А ты быстрый. Очень. — Роман улыбнулся. — Но мой папа все равно быстрее. — Мужчина рассмеялся.

— Ты прав, парень. Конечно, твой папа быстрее всех. На крыше будет сильный ветер, так что, если не против, подержи меня за руку, пока мы не сядем в машину. Хорошо?

Мальчик кивнул и послушно взял Романа за руку. Но потом с силой сдавил, просто чтобы Роман помнил, что он тоже сильный и быстрый. Дверь открылась, и Максим непроизвольно ахнул. Он привык к бронированным машинам, вертолетам и даже частным суперджетам. Но сейчас перед ним стоял самый настоящий полицейский автомобиль. Белый аэродинамический корпус был окружен несколькими рядами маленьких двигателей-турбин. Максим видел эти агрегаты в воздухе, но сам на таком никогда не летал.

— А нам на ней можно?

— Не волнуйся, это наша машина. Просто замаскирована под полицейскую. — При приближении Романа кабина открылась, разъехавшись в стороны, и обнажила три кресла, стоящие друг за другом. Заднее сиденье было заставлено сумками. Роман взял мальчика на руки и посадил в центр. Кресло автоматически подстроилось под рост и вес, подлокотники и спинка опустились. Пристегнув Максима скрещивающимися ремнями, охранник подергал их для проверки надежности, а затем сел на переднее кресло. Кабина почти бесшумно закрылась, и стало темно. Через секунду стены начали покрываться изображениями, и вот уже Максим видел все так, будто он просто сидел в воздухе, без кресла и машины.

— Ничего не нажимай. Тут автопилот, но мало ли. — Романа тоже видно не было, он остался где-то за стеной визуализации, при этом голос слышался совершенно четко. — Пункт назначения — аэропорт, максимальный приоритет — безопасность, вторичный приоритет — скорость. Взлет!

Максим с восторгом и удивлением смотрел, как крыша начала медленно удаляться из-под ног. Машина плавно поднялась в воздух и, набирая скорость, устремилась к точке назначения. Они пролетели мимо здания посольства, в котором он жил, сколько себя помнил. Сверху оно казалось крошечным среди окружавших небоскребов. Затем они поднялись еще выше, и картина изменилась. Внизу виднелись квадраты зданий, и Максим смог, наконец, увидеть всю ту толпу, через которую они недавно прошли. Она тянулась через весь город, постепенно редея к окраинам. Людское море заполонило улицы так, что весь наземный транспорт оказался парализован.

Внезапно машина резко затормозила и начала снижаться. Роман коротко выругался. Панорамное изображение исчезло, по всей поверхности поползли красные иероглифы, окаймленные восклицательными знаками.

— Что случилось? Почему мы не летим? — Максим оглядывался по сторонам, стараясь причину остановки.

— Полиция как-то догадалась, что машина не их. — Роман что-то печатал на маленькой клавиатуре. — Ты уж извини, пилот из меня не важный, так что сейчас будет сильно трясти. Ручное управление, три А.

Максим хотел спросить почему, но слова застряли у него в горле, когда машина резка ушла вниз, а затем дернулась вперед. Стены кабины вновь покрылись изображениями, но теперь они не были панорамными. Мальчик отчетливо видел, как Роман двумя руками держит рычаг управления и постоянно жмет на кнопку скорости.

— Черт, догоняют. — Мужчина посмотрел куда-то назад, и Максим проследил за его взглядом. В небе виднелось несколько приближающихся точек, ярко мигавших синим и красным. Посмотрев на пилота, Мальчик скорее почувствовал, чем заметил еще одну точку, на этот раз черную, быстро приближающуюся почти в лоб.

— Впереди, справа, что это? — Мальчик показал на точку пальцем, и Роман вгляделся в экран.

— А ты глазастый, парень, на такой-то скорости. — Охранник плавно потянул рычаг вбок, и теперь машина летела перпендикулярно догоняющим. — Придется сделать крюк до аэропорта.

— А мы не можем просто на ней долететь куда нужно?

— Нет, малец, это не фантастика. — Роман усмехнулся. — У этой машины аккумулятора хватит еще минут на десять. Максимум на пятнадцать. А до Сахалинска лететь два часа. Так что тут без вариантов. — Мужчина совершил еще один маневр, и они спустились ниже уровня крыш. Здания замелькали с обеих сторон и полицейские, оставшиеся выше, казалось, потеряли след.

Вилять между зданиями было гораздо сложнее, Максим видел, как Роман крутит рычаг, выравнивая курс. Скорость стала заметно ниже, и за очередным поворотом их уже ждали. Две машины полиции стояли на разной высоте между домами, еще две спускались со стороны крыши.

— Держись, сейчас будет жарко. — Роман откинул с джойстика защитный колпачок и нажал кнопку. В глазах у Максима потемнело. Звуки смешались в однотонный шум, и только быстрый стук сердца в висках давал понять, что он еще в сознании. Машину бросало из стороны в сторону и, хотя мальчик был крепко пристегнут, его голова моталась взад-вперед. Через несколько секунд ускорение снизилось, и к горлу подступила тошнота. Максим с трудом подавил ее и крепко вжался в кресло, вцепившись руками в подлокотники. Теперь машина действительно летела. Здания слились в одну серую линию, полиция осталась далеко позади.

По всему периметру кабины алели предупреждающие надписи. Роман нажал на коммуникатор и сказал что-то, чего Максим не расслышал.

— Серега, ты слышишь меня? Мы на подлете, но по-тихому не получилось. Выводи птичку и заводи двигатели, мы будем садиться прямо на полосу. — Максим не разобрал, что отвечает собеседник, но заметил, как Роман нахмурился. — Да мне плевать, что скажет управление аэропортом, у меня половина движков накрылась и батарея сядет через минуту. Всё! Встречай.

— Мы разобьемся? — Руки мальчика вспотели от страха.

— Нет, все будет в порядке, парень. Все будет в порядке. — Роман не оглядывался, и Максиму стало понятно, что в порядке все не будет. — Прямо сейчас мы с тобой приземляемся на аэродром. Посадка будет достаточно мягкой, но как только сядем, быстро беги к самолету, мне еще вещи забрать. Ты меня хорошо понял? Повтори, что надо сделать?

— Да, я все понял. Как только сядем, надо будет бежать к самолету.

— Молодец. А теперь держись. До скольки считать умеешь?

— До ста.

— Так много уже не надо, считай до двадцати. Можешь вслух.

— Один… — Максим начал считать, и почти мгновенно они миновали последние здания. На счет пять в поле зрения появился огромный аэропорт со взлетными полосами, уходящими в море. На счет десять они начали снижаться, и у мальчика опять потемнело в глазах, так что считать дальше он не смог. Удар о бетонное покрытие взлетной полосы встряхнул его так, что казалось, завибрировала каждая косточка в теле.

Не медля ни секунды, Роман открыл кабину, выскочил из нее и, отстегнув ремень Максима, поставил мальчика на пол.

— Видишь вон тот самолет? — охранник указал на стоящий неподалеку борт с флагом России на фюзеляже. — Беги к нему, трап сейчас опустят. Ну, давай мухой.

Максим бежал, как мог, но ноги его не слушались, он спотыкался и два раза чуть не упал. Роман, обвешанный рюкзаками и сумками, обогнал его практически сразу. Не замедляясь, телохранитель кинул в открывшуюся дверь небольшой рюкзак, затем кейс, и к тому моменту, как мальчик пробежал полдороги, уже подавал пилоту туго набитый рюкзак. Затем охранник посмотрел назад, и Максим, перехватив его взгляд, обернулся тоже. На взлетную полосу, быстро приближаясь, выехали несколько машин полиции. Мальчик попытался бежать быстрее, но тут же споткнулся и упал. Не успел он подняться, как крепкие руки подхватили его. Закинув на плечо, охранник вместе с ним взбежал по траппу и, посадив в кресло, крикнул пилоту подниматься в воздух. Максима мутило. Резкие перепады скорости и возбуждение истощили нервы, и он перестал воспринимать окружающий мир, провалившись в беспамятство еще до того, как они взлетели.

Максим очнулся от непривычной острой боли в левой руке.

— Проснулся, боец? — Роман медленно вводил мальчику серое лекарство из небольшого шприца. — Ты отлично держался для своего возраста. Я даже не ожидал.

— Вы как-то не так укол делаете. Мне больно.

— Да? — Роман чуть нахмурился. — Сноровки у меня в этом деле маловато. Так что уж потерпи пару дней.

— Я могу позвонить маме?

— Нет, извини. — Роман отрицательно покачал головой. — Мы сейчас над морем, обычной связи здесь нет. И не будет еще часа два: пришлось поменять маршрут, чтобы быстрее выйти из зоны ПВО. Потом сможешь позвонить. Есть или пить хочешь?

— Пить. После лекарства обязательно нужно выпить стакан воды. Так мама говорит.

— Что же, стакан воды так стакан воды. — Роман закончил вводить лекарство, вынул использованную капсулу и убрал многоразовый шприц-инъектор в кейс. — Можешь пока поиграть на своем коммуникаторе или посмотреть на облака. Мы как раз проходим грозовой фронт.

Максим кивнул и решил, что на кпк он поиграть всегда успеет, а вот облака так близко видит в первый раз. А посмотреть было на что. Огромные белые клубы были как пена в ванной, такие же пушистые, но только сверху. Внизу они оказались черными, там то и дело сверкали молнии. Максим завороженно наблюдал, как искристый разряд расчертил небо. Он казался белым деревом, которое повалили на бок, таким ярким, что, даже зажмурившись, мальчик все еще видел его перед глазами.

Выпив воду, которую принес Роман, мальчик продолжил смотреть в небо. Он прижался носом к холодному стеклу иллюминатора, чтобы получше разглядеть все, что происходит с той стороны. Конечно, езда на воздушной машине была более захватывающей. Но Максиму нравилось бесконечное быстро меняющиеся облака и проглядывающая сквозь них синь.

Спустя полчаса, когда его глаза окончательно устали, он откинулся на спинку кресла и почувствовал, как лекарство начало действовать. Врач всегда говорила ему, что чувствовать, как растут кости — это нормально. Вот только когда она считала, что Максим не слышит, маме твердила обратное.

Максим с самого раннего детства знал, что он особенный. И не только потому, что ему приходилось каждый день принимать лекарства. Его мама получила какое-то специализированное лечение и смогла забеременеть гораздо раньше, чем была полностью излечена лихорадка технологического бесплодия у большинства женщин. Это заняло много времени и потребовало подключения больших связей, но в итоге на свет появился Максим. Большинство взрослых души в нем не чаяли, в посольстве он и вовсе был единственным ребенком.

У мальчика были лучшие игрушки, учителя, техника и адаптированные учебные программы. Правда, все это не выходя из здания посольства. Хотя ему хватало с лихвой. Это надземная часть здания была шестиэтажной. Внутрь оно уходило больше чем на тридцать уровней. И везде Максиму были рады. Сейчас он с удовольствием вспоминал свои прогулки по коридорам с личным воспитателем и сам не заметил, как задремал.

— Серега, какого черта? — Максим проснулся от тихого, но предельно жесткого голоса Романа. — Дай мне наушники, я сам послушаю.

Через открытую дверь кабины мальчик наблюдал, как спокойное лицо Романа превращается в восковую маску.

— А что в других городах? Владивостоке?

— Рома, там то же самое, да и не полетим мы туда: у нас сопровождалка до Сахалинска. Мы уже при взлете нарушили с десяток правил, так что хоть всю ответственность на себя возьми, дальше я не полечу.

— Но ты же сам слышишь, что там теракт, бред какой-то творится.

— Это не теракт, Роман, я тебе еще раз говорю, такое на всех частотах. И не только в России, из Китая и Японии идут сигналы о том же.

— Черт. Черт. Черт… — Роман откинулся в кресле второго пилота. — Ладно, садись. Кружить больше нет смысла.

Максим видел, как телохранитель расслабился в кресле, встряхнул кисти рук, затем с силой потер лицо. Когда Роман вышел из кабины, лицо его излучало уверенность.

— О, здорово, ты уже проснулся. — Роман сел напротив Максима. — Мы почти прилетели. Маме ты своей сможешь позвонить с земли. Сейчас со связью не очень хорошо. Но расслабься, мы уже в небе России, здесь нам никто не страшен.

Максим вяло улыбнулся, стараясь поддержать собеседника. Что-то шло не так. Он это чувствовал так же, как чувствовал тогда приближение враждебной черной машины в воздухе. Но в чем, собственно, дело, он объяснить не мог, да и не поверил бы этот взрослый дядька в какое-то чувство.

— Хорошо, а когда мы приземлимся?

— Минут через десять — пятнадцать. Мы сейчас над морем, нужно развернуться и идти со стороны суши. В туалет хочешь?

— Да, а где? — Максим встал и проследил за рукой, указывающей на дверь рядом с хвостом. — Спасибо.

Выйдя из кабинки, мальчик поправил брюки и футболку за мгновение до того, как неясное чувство тревоги превратилось в панику. Максим закричал, не понимая, почему ему так страшно, и Роман бросился к нему со всех ног. Возможно, именно это спасло обоих. В тот момент, когда охранник тряс мальчика за плечи, пытаясь выяснить, что случилось, свет в салоне погас. В наступившем полумраке было слышно, как замолкли двигатели.

Роман среагировал мгновенно. Он прижал к себе Максима и схватил с боковой полки рядом с туалетом лежащий там здоровенный рюкзак. Буквально за секунду натянул его на себя, затягивая все ремни, кроме поясного. Затем обнял Максима, повернув его к себе лицом.

— Держись за меня руками и ногами, понял? — мальчик все понял. Он крепко обхватил Романа за шею и почувствовал, как тот привязывает его к себе поясным ремнем. Самолет начал крениться. Сергей, ругавшийся, когда погас свет, молча тянул ручку руля. — Серега, дотянем до земли?

— Да, готовьтесь на выход, я катапультируюсь, когда отведу самолет. — Роман подергал ремни парашюта, потянулся к двери, но в последнее мгновение повернулся обратно.

— Чуть кейс не забыл, — схватил маленький рюкзачок, одним движением выкинул из него половину вещей. Затем надел на себя рюкзак спереди так, что он придавил Максима к охраннику. — Серега?! Постарайся выжить!

Роман дернул аварийный рычаг двери и выпнул ее наружу. Яростные потоки воздуха ворвались в самолет, и Максим мгновенно продрог до костей. Сквозь шум ветра он расслышал, что мужчина пытается сказать ему что-то одобрительное, но разобрать слов не смог.

Роман впрыгнул. Максима сдавило так, что он не мог дышать бы даже при всем желании. Затем мужчина крепче его обнял, дернул ручку парашюта, и мальчик потерял сознание.

Глава 2. Поход

Огромная толпа догоняла его в коридоре быстро сужающихся улиц. Каждая дверь таила в себе сотни тянущихся рук. Бег, только бег, спасение в скорости. Он вырвался вперед, несся быстрее ветра, и вот за очередным поворотом его ждало спасение. Высокая человеческая фигура, поглощающая людскую толпу, внушала спокойствие и излучала силу.

Максим чихнул и проснулся. Чернота ночи прорывалась красным светом костра. Холодный соленый ветер щипал нос и щеки. Мальчик повернулся на другой бок, и яркий огонь показался ему вселенским пожаром. Так близко лежал мальчик к костру. По ту сторону от огня, спиной к свету, сидел Роман. Его затылок с короткими черными волосами мальчик узнал сразу. У телохранителя было что-то в руках, какая то палка, конец которой терялся в темноте.

Мальчик, подумавший уже окликнуть Романа, засмотрелся на огонь. Языки костра сплетались в фигуры, скачущие в диковинном танце, а после разлетались крохотными огоньками искр. Если бы эти пламенные фигуры были во сне, может, просыпаться и не пришлось бы. Мальчик вглядывался в успокаивающие, не повторяющиеся узоры, и задремал было снова.

— Есть! — Роман радостно вскрикнул и дернул палку, высоко подняв ее конец. Из темноты вынырнула огромная рыбина и взмыла в воздух. Ловким, отработанным движением мужчина выхватил с бедра нож, и резко ударил добычу в голову, мгновенно убивая ее. Пару раз дернувшись, рыба замерла.

— Ух ты. — Невольно вырвалось у Максима. — Вот это круто.

— А-то! — Роман горделиво упер руку в бок. — С детства не рыбачил ни разу, и такой улов. Килограмма два будет. Может, даже два с половиной. — Улыбка телохранителя была по-юношески довольной. — Сейчас мы ее зажарим и, позавтракав, отправимся в путь. Солнце взойдёт как раз через час. А пока — смотри!

Телохранитель показал пальцем вверх. Повернув голову, Максим сначала не понял, на что смотреть. Но потом глаза привыкли к темноте, и он забыл, как дышать. Все небо светилось тысячами ярких разноцветных звезд и галактик. Точки мигали и переливались, сплетаясь в фигуры сказочных животных, людей и машин.

— Смотри внимательно. В городе ты такого никогда не увидишь. А сегодня у нас с тобой настоящий туристический поход. Считай, что это входит в программу экскурсии. — Роман уверено разделывал рыбу. Но Максиму было не до того. Небо было поистине прекрасным. Даже холодный морской воздух стал казаться теплым. Шум накатывающих волн дополнял картину спокойствия. Мальчик забылся, потерялся в новых ощущениях. К реальности его вернула скопившаяся во рту слюна. Оказывается, ноздри уже несколько минут улавливали запах жирной жарящейся на углях рыбы.

— Присаживайся. — Роман протянул ему веточку с нанизанными на нее кусками. — Еда уже готова. Сейчас перекусим и пойдем. На пол дня нам этой рыбки хватит. А там и до города доберемся. Нам пройти-то всего ничего.

Максим сел рядом на сложенную полупрозрачную ткань. Земля была холодной, но здесь ему стало тепло. Взяв из рук Романа палочку с дымящейся рыбой, мальчик вонзил в нее зубы, но тут же выронил ее на землю, вскрикнув от боли.

— Аккуратнее, парень. Горячо же. — Телохранитель передал мальчику свою порцию, а сам, подняв с земли упавшую, начал смахивать с нее прилипшую грязь и травинки. Потом подул и начал есть.

Максим, подражая Роману, сильно подул на рыбу несколько раз. И только после того, как потрогал пальцем и убедился, что она не горячая, осторожно откусил. Затем еще и еще. Он никогда не пробовал ничего подобного. Жесткая поджаренная корка сдерживала горячий сок, волокна мяса были мягкими, но вполне ощутимыми. А еще она по-особенному пахла, пропитавшись ароматами хвои и дыма.

Это была его первая пища, приготовленная на костре. Первая ночь вне посольства. Всегда светлые коридоры подземного общежития и ярко-белые потолки кабинетов разительно контрастировали с чернотой ночи и бесконечно далекими звездами. Максим жадно вдыхал соленый воздух, ел рыбу и старался запомнить каждое мгновение. Ведь через пару дней все это закончится, и он вернется в скучные уютные стены посольства.

Роман насыщался быстро, но аккуратно. Казалось, что он не ест, а заправляется, как большой боевой вертолет. Поглощая пищу, он тщательно пережевывал каждый кусок, размеренно, но не останавливаясь. При всем этом он не забывал проверять не сгорели ли остатки, все еще томившиеся у костра. Максим заметил, что телохранитель сидит боком к огню, и когда поворачивается к свету, закрывает правый глаз.

Мальчик попробовал сделать так же и сразу понял, что ничего не видит в темноте. Тогда он прищурил правый глаз и снова повернулся к огню, а через пару минут взглянул в темноту. Она перестала быть кромешной, и мальчик впервые огляделся. Они сидели на берегу реки, впадающей в море. Вокруг росли ели и мелкий кустарник. На той стороне угадывались черные силуэты зданий. Моста видно не было.

— Нам туда? — указал мальчик в сторону города, проглядывающего в предрассветной дымке.

— Нет, парень. Нам гораздо дальше. Но там мы попробуем разобраться в произошедшем и найти транспорт. — Роман посмотрел на город, затем на небо. — Светает. Доедай, вон там берег более пологий — помой руки, ну и все дела свои сделай. Зубы разрешаю сегодня не чистить.

Когда Максим вернулся к потухшему костру, солнце уже озарило небо, окрасив редкие облака в красный. Роман собрал в парашютный ранец вещи и свернутый кусок ткани, оставшейся после приземления. Сейчас он складывал в маленький рюкзачок воду и остатки зажаренной рыбы.

— Мне показалось, что тебе захочется настоящего похода. Так что вот тебе небольшой грузик. Пока мы приземлялись, я видел мост вон за тем поворотом реки. — Роман показал рукой в предполагаемом направлении. — До него не больше двух километров. И оттуда до городка еще четыре, по дороге. За час-два спокойно и с удовольствием доберемся, считай, прогуляемся.

Максим послушно одел предложенный рюкзак, почувствовав непривычную, но приятную тяжесть на плечах. Роман шел впереди, придерживая ветки и прокладывая дорогу. Мальчик вдыхал полной грудью сладкий хвойный запах, радостно слушал пение птиц и тихое жужжание насекомых.

— Хорошо тут стало после чистки. — Сказал, не оборачиваясь, телохранитель. — Раньше все кишело мошкарой и комарами. Ходить невозможно было, только в специальной сетке. А потом умники из минсельхоза вывели каких-то стрекоз, и они всю мошкару сожрали меньше чем за год. Правда, и сами потом сгинули. Сейчас вроде наладился баланс, но мошкары все равно осталось всего ничего.

— А как они смогли стрекоз вывести? — Максим дышал через нос, как учили на тренировках, но легкие все равно обжигало, дыхания не хватало.

— А черт его знает, они же ученые, а я, парень, просто боец. Не пилот, не ученый и не певец. Но знаешь что? Универсалам в этом мире не место. — Роман отодвинул очередную ветку так, чтобы она не мешала Максиму идти. — Если ты умеешь что-то одно, но делаешь это хорошо, то для тебя всегда найдется место в мире. Кров и постель, как говорили в старину. А если будешь разбрасываться и дергаться в разные стороны — станешь, как те протестующие, никому не нужным и бесполезным. Вот кем ты хочешь стать?

— Не знаю. Наверное, космонавтом. Или моряком. Я еще не решил.

— Космонавт — это не профессия. И моряк — тоже не профессия. Это скорее призвание, в которое включено множество разнообразных обязанностей. — Роман шел как трактор, прокладывая путь. И в то же время не оставлял за собой поломанных веток, только пригнутые. — Но если тебе нравится быть космонавтом, то твоя ориентировочная профессия это астробиолог или астрофизик. Это те люди, которые наблюдают за экспериментами на орбите и в колониях. Но для этого нужно очень много учиться.

Максим задумался. С одной стороны, он не боялся много учиться, это дело было привычным. Он отлично читал и считал, знал таблицу умножения. Правда, для космонавта этого, наверное, было мало. Роман оглянулся на мальчика, и Максиму его взгляд показался удивленным.

— Я готов учиться много! — Быстро сказал парень, чтобы развеять свои и телохранителя сомнения.

— Это хорошо. Ты не устал? — Роман еще раз оглянулся, и Максим понял, что смог выровнять свое дыхание, как на тренировках в лаборатории физиологии под посольством.

— Нет, все хорошо. Я так много могу пройти.

— Удивительный ты парень. Ты же за мной почти бежишь, а дыхание не сбивается. — Телохранитель покачал головой, а затем отодвинул в сторону очередную ветку.

— Только мне потом обязательно нужно поесть. Я всегда после тренировок есть хочу.

— Как дойдем до дороги, сделаем привал, перекусим. И укол тебе пора будет делать. — Роман замолчал. Потом что-то пробурчал под нос. — Ладно, наслаждайся лесом, скоро выйдем на дорогу, а потом и до города не далеко.

Максим и вправду наслаждался походом. Единственное, что мешало: ботинки. Ему не дали времени переодеться, все случилось так внезапно, что он остался в лакированных туфлях с высокой голенью. Мама, наверное, положила ему кеды в вещи с собой, только вот они исчезли вместе с самолетом. Чудом уцелевшая куртка, остававшаяся в рюкзачке, была очень теплой и удобной, а капюшон вполне заменял шапку. Плотные штаны для похода тоже вполне годились. И, в общем, ему вполне нравилось приключение, в которое он попал. Мальчик шел за широкой спиной Романа, который заботливо прокладывал дорогу, и чувствовал себя в полной безопасности.

Через полчаса они добрались до высокой насыпи и, поднявшись на самый верх, оказались на ровной асфальтированной дороге. Солнце прогревало лес и широкую трассу, так что Максим даже снял капюшон и расстегнул куртку. Роман с полминуты стоял, смотря в разные стороны. Слева виднелся маленький городок в пару десятков многоэтажек. До него было рукой подать, даже Максим понимал, что они дойдут туда за час максимум.

В другой стороне просматривались пики небоскребов. Тонкие шпили высотных зданий терялись в низких тучах. Но до них было далеко. Очень. По крайней мере, Максим туда пешком идти не хотел. Он как представил, что в ботинках придется шагать весь день, а может и не один, сразу взгрустнул.

— Все. Привал. — Роман скинул рюкзак на обочину дороги. — Сейчас пообедаем, и пойдем вон туда. Найдем транспорт, и потом уже отправимся в Сахалинск. Как ты себя чувствуешь?

— В ботинках неудобно. — Максим снял туфли и поставил рядом с собой.

— Ну-ка, покажи мне ноги. Снимай носки. — Роман взял его за пятку и поднял ступню так, что Максим чуть не опрокинулся с насыпи. — М-да, не больно?

— Нет. — Максим взял себя за щиколотку и наклонился, рассматривая то место, которое не понравилось телохранителю. Маленький розовый кусочек кожи, под которым была лимфа, надулся пузырем. — Это что?

— Это мальчик, мозоль. Первый раз видишь? — Телохранитель рылся в парашютном ранце. — Вообще не удивительно, конечно, в такой-то обуви. Но то, что не больно, это не надолго. Скоро заболит, но мы это предотвратим.

Роман подошел к Максиму и снова взял за ногу. Повернул, чтобы рассмотреть поближе. Пощупал.

— Не больно, говоришь? Тогда лекарством мазать не будем. Давай оставим до того, как пообедаем. Потом еще раз посмотрим. Мой руки.

Они ополоснули ладони водой из пакета, которую Роман набрал на прошлой стоянке. А затем была рыба. Оставшиеся, чуть суховатые снаружи ломти внутри сохранили сладковатый сок, запах дыма и костра вновь ударил в ноздри Максима, и мальчик начал жадно поглощать кусок за куском. Затем посмотрел на то, как методично жует телохранитель, и попробовал есть так же. Сначала было жутко неудобно, но потом он начал входить во вкус. За то время, пока он пережевывал один кусочек, тот успевал отдать все соки, вкус постепенно истончался, превращаясь в простую воду. Маленькая магия медленной еды.

Максим вопросительно посмотрел на несколько оставшихся в контейнере кусочков. Роман, поймав этот взгляд, молча кивнул и подвинул их к мальчику. В результате привал затянулся на целый час. Когда они доели, помыли руки, солнце стояло уже высоко. Телохранитель вновь начал осматривать Максимкины мозоли, при этом выражение лица Романа было озадаченным.

— Не больно? А так? — Посмотрев, как мальчик отрицательно качает головой, мужчина шумно выдохнул. — С одной стороны, конечно, прекрасно, что мозоли у тебя почти прошли меньше чем за час. — Телохранитель задумчиво провел рукой по своим волосам. — С другой, ботинки это не изменит. Давай заклеим пластырем, чтобы удобней было ходить, а в городке попробуем найти кеды твоего размера.

Роман поклеил крест-накрест ровные полосы в тех местах, где раньше были мозоли. Затем закатал Максиму рукав и, введя иглу инъектора, впрыснул дозу лекарства в вену. Мальчик выпил стакан воды, по привычке откинувшись для того, чтобы отдохнуть. Но охранник уже был на ногах.

— Подъем, в машине отдохнете, ваше высочество. — Роман говорил насмешливо, но руку протянул. — Нам недалеко осталось, и ноги у тебя сейчас болеть не будут. По крайней мере, не должны. По дороге идти будет не так интересно, так что давай рассказывать друг другу истории. Я, как старший, начну первым. Мы с тобой знакомы давно. Ты, конечно, не помнишь, но я тебя видел совсем крошечным. Тебе тогда только год исполнился. Мама с тобой так носилась, что нам пришлось переоборудовать несколько кабинетов под исследовательские и медицинские комнаты. Расскажи, кого ты помнишь из врачей, которые с тобой занимались?

— Женя такой пушистый. — Начал перечислять Максим, стараясь объяснить как можно понятнее. — Ольга с длинными черными волосами, всегда улыбалась, Александра Юрьевна.

— Ого, ты даже по отчеству ее помнишь, а почему остальных только по имени? — Роман, кажется, удивился.

— Мама ее по имени-отчеству называла, а остальных по имени. И они сами просили их по имени называть.

— Александра, Александра Юрьевна… У нее такие короткие черные волосы? — Телохранитель шел задумавшись.

— Потом еще со мной Андрей на беговой дорожке занимался и на борьбе. — Продолжал перечислять Максим. — Николай, он чуть лысый, но очень добрый.

— Попробуй тут быть не добрым, в блин раскатают. Погоди секунду. Александра Юрьевна Новикова, если я хоть что-то помню из их старых досье, она же ведущий специалист по наномашинам. — Роман прошел еще несколько шагов, а затем остановился, как вкопанный. — Ну-ка, Максимка, повернись и наклони голову.

Мальчик послушно нагнулся и почувствовал, как телохранитель жесткими пальцами прощупывает шею и позвоночник. Затем проходится ладонью по спине. Вновь прощупав шею, он удивленно хмыкнул.

— Ладно, пойдем дальше. В конце концов, это не так важно. Давай, я расскажу тебе сказку, пока идем. Где я ее слышал, уже не помню, но она мне очень понравилась. Жил-был маленький мышонок…

Максим слушал в пол уха потому, что он ведь был уже совсем взрослым, а сказки это для детей — для совсем маленьких. Так мама сказала, когда ему было четыре. И перестала читать сказки. Но второй половиной уха он слушал очень внимательно потому, что маленький трусливый мышонок старался выглядеть очень храбрым и важным.

–…И в конце дня он встретил большого страшного медведя. «Ой, кто это тут такой вкусненький и маленький», — сказал медведь. Но мышонок не подал вида, что он безумно испугался. Он оглядел медведя сверху донизу и ответил: «Да, тушка маловата и, надеюсь, вкусна. Жаль только: ее не хватит, чтобы поделиться с моей младшей сестрой». Медведь усмехнулся и наклонился, чтобы сцапать и съесть маленького мышонка. А тот, вместо того чтобы бежать, громко зарычал и бросился на него. Ошарашенный медведь от удивления упал, и мышонок, не медля, забрался ему на нос и страшно расхохотался: «Ахаха, враг повержен, я победил, и теперь у мышонка будет сытный ужин и теплая шубка на зиму». Взгляд медведя остановился на огромном, заполняющем весь мир мышонке. И взвыл медведь — убежал в страхе, только пятки сверкали. И все в лесу с тех пор знали, что самый страшный зверь — маленький, но беспредельно храбрый мышонок. — Роман оглянулся через плечо. — Как тебе сказка?

— Понравилась. Значит, для того чтобы победить любого врага, нужно быть очень храбрым?

— Совершенно верно. Но при этом не нужно полностью отбрасывать страх. — Телохранитель усмехнулся. — А еще нужно быть очень сообразительным. Ну и мы не в сказке, так, что хорошо, если ты всегда подготовлен лучше, чем противник. Хотя иногда это и невозможно.

— А что важнее? Храбрость, сообразительность или подготовка?

— Ну и вопрос. Важно все, что ты перечислил. Если ты что-то пропустил, жизнь не будет тебе улыбаться. А еще лучше просто не попадать в такие ситуации. Если бы мышонок шел тихими тропками, он бы не встретил ни лису, ни волка, ни медведя. Иногда быть осторожным гораздо важнее, чем храбрым.

— Мама говорит так же. — Грустно сказал Максим. — Что осторожность и расчёт важнее бесстрашного самопожертвования.

— Как ты такое сложное слово-то запомнил. Но чего еще ожидать от твоей мамы, она глава посольства великой державы. Ее слово — это слово целой страны. Так что она, конечно, должна быть очень, очень осторожна. О! Смотри-ка!

Роман ускорил шаг и свернул к обочине, где стояла серая машина с большой солнечной батареей на крыше. Дернув дверь, которая оказалась не заперта, он мгновенно сел на водительское место.

— Черт, не заводится. Даже режим блокировки не включается. А я-то надеялся, что это только у меня коммуникатор сломался. — Роман дернул крышку под рулем, и Максим с удивлением увидел небольшой монитор и клавиатуру. — Мертвая. Значит, все-таки ЭМИ. Обидно. Сейчас Эми — это не лучший вариант.

— А что такое ЭМИ? — Спросил, чуть насупившись, Максим, когда телохранитель взвалил на плечи рюкзак и пошел дальше по дороге.

— ЭМИ, малыш, это электромагнитный импульс. Такая штука, как… Ты знаешь, что такое радиоволны? Нет? Ну тогда возьмем пример попроще. Когда ты бросаешь в воду камень, по ней во все стороны расходятся круги, это волны. Вся наша техника работает на электрических импульсах. Это как маленькие-маленькие волны. И когда большой камень падает, то его волны перекрывают все маленькие, и те исчезают. Вот как-то так, если по-простому.

Вскоре им встретилась вторая брошенная машина, а за ней третья. Ближе к городку те стояли практически вплотную, и Роман перестал в них заглядывать. Они повернули за кромку леса, и оказались на окраине города. Казалось, что это небольшое поселение абсолютно пусто. Роман не сбавлял скорости, пока они приближались к зданию, на котором красовалась надпись «Полиция».

— Людиии! Ауу! Есть кто? — Закричал мужчина так громко, что у Максима заложило уши.

— Чего орешь? — Из-за соседнего здания показался бородатый коренастый мужик. Его куртка была закатана до локтей, а руки оказались испачканы в чем-то черном. — Иди сюда, а то я занят.

Зайдя за угол, они увидели раритетную машину конца прошлого века. Мужчина копался в ней, окунаясь под капот практически с головой.

— Приятно встретить человека. Роман, — телохранитель показал на себя. — А это мой, — он на секунду замялся, — племянник, Максимка.

— Ага, очень приятно. Меня Давидом зовут. Руки не подам, они у меня в масле.

— Хорошо. А остальные где? Мы по дороге видели кучу машин, а вот людей не встречали.

— Вы с неба что ли свалились? Что вчера было, не знаете? — Давид даже вылез из машины.

— Мы вчера в походе были, за нами машина не приехала, так что не в курсе, что вчера было.

Максим молча стоял, стараясь не возмущаться тому, что говорит Роман. Хотя тот и нагло врал, мама говорила, что часто ложь во благо. По крайней мере, во благо того, кто врет.

— Это вам сильно повезло, что вы не в курсе. Вчера был настоящий ад. Люди просто падали, умирали на месте. Не все, к счастью. — Давид вновь залез в машину. — Потом весь свет вырубился. Коммуникаторы, компьютеры — все. У нас городок маленький, врачей было три человека. Двое выжили, но так и не встали. А сегодня рано утром приехали военные машины и всех забрали в клинику в Сахалинск, и раненых, и погибших. Даже родственников, которые захотели. А захотели все. Только я остался.

— А зачем? — Не удержался Максим от вопроса. Роман тут же положил ему руку на плечо и строго сжал.

— Зачем? Чтобы руки и мысли занять, наверное. Не могу я на жену смотреть. — Давид отвечал сдавленно. — Шли бы вы отсюда.

— Извините. Пойдем, Максим. — Роман взял мальчика за руку и развернулся, чтобы уйти.

— Стойте. Вы не при чем. — Давид выглядел подавленным. — В общем, я тут повожусь еще, а вы идите вон в тот дом, правая квартира свободна, я как закончу, к вам подойду. Располагайтесь, хорошо?

— Спасибо большое. Мы вас дождемся. — Роман кивнул. — Если сможем, приготовим горячего.

— Спасибо! — Сказал Максим и немного поклонился. Ровно на столько, как учила мама.

Глава 3. Полковник

— Еще раз, крутани со всей дури! — Давид сидел в кабине машины, которую он сам нежно называл Козлик или, по-простому, Козел. Старый раритетный Российский джип был выпущен аж в прошлом веке и просто так заводиться не желал ни в какую. — Ну же, давай!

Роман как одержимый дергал страховочный трос, намотанный на колесо. Маленькие капли пота проступили на его лбу и висках. Они с Давидом провозились с машиной до самого вечера. С разрешения старожила Максим обошел открытые квартиры и нашел пару кроссовок почти по ноге. Обувь была слегка великовата, но выбирать особенно не приходилось.

Мужчины сделали перерыв только на поздний обед. В пустующих кухнях нашлись свежие овощи, которые все равно пропали бы за время отсутствия хозяев. Холодильники и электроплиты не работали, так что пришлось разводить на открытой площадке костер. Получился небольшой пикник.

Максим с наслаждением ел поджаренные сосиски и крупно нарубленные овощи. Он снова попробовал есть как Роман, медленно, но засмотрелся на то, с каким азартом Давид бросает куски сосисок себе в рот. Запивает шипучим лимонадом, смахивая пену с бороды. Так что Максимка не удержался, вред от проглоченных почти целиком сосисок он ощутил через полчаса, когда понял, что живот буквально тянет его вниз. Пришлось прикорнуть на раскладушке, стоящей на свежем воздухе.

Роман в очередной раз, чертыхаясь, намотал на колесо трос и, упершись в бампер ногой, с силой дернул толстую полоску нейлона. Двигатель чихнул и заработал, гулко стуча поршнями.

— Ага! Работает! Йоху! — Давид вылез из кабины и запрыгал от радости. — Ах, ты ж моя прелесть! Завелась! — Он чуть ли не целовал машину. — Сейчас поставим на нейтралку. Рома, опускай потихоньку домкрат.

— Максим, просыпайся, выезжаем. — Телохранитель нажал на педаль, и домкрат с шипением выпустил воздух, опуская машину. — Вещи все взял?

— Да. — Мальчик забрался на заднее сиденье. — Записку с телефоном оставил, как ты сказал.

— Отлично, брать чужое нехорошо. — Роман сел на штурманское сиденье. — Но пока не работают электронные переводы, мы даже заплатить им не можем.

— Только б не заглохнуть. — Бормотал вполголоса Давид. — Первый раз за рулем такой машины. Тут же все по старинке, передач аж шесть. Ручки какие-то, дед говорил про повышение-понижение передач, а я видел-то, как водят, всего пару раз.

— Ну, ты уж постарайся. — Похлопал его по плечу Роман. — Я вообще не в курсе, что это за рычаги, раритетными авто никогда не увлекался. Нам только до города добраться, а там разберемся.

— Надеюсь, доедем. — Давид вырулил на дорогу, и они чуть ускорились. Но стоило только поехать быстрее, как двигатель начал дико реветь, и скорость пришлось сбавить. Максим смотрел, как стрелка старого механического спидометра колебалась возле отметки «тридцать». Ехали они, конечно, явно быстрее, чем могли идти, но…

— А быстрее мы двигаться не можем? — Спросил Максим. — Неужели раньше всегда ездили так медленно?

— Слушай, мальчик, раз ты такой умный, может скажешь, как это сделать?

— Не отвлекай человека, нормально едем, часа за три-четыре доберемся. — Роман повернулся к мальчику. — А так день идти пришлось бы.

Но Максима это задело. Он принял вызов и начал внимательно рассматривать рычажки, кнопочки и тумблеры, которые были рядом с водителем. Ближе всего к рулю располагались два рычажка, но они ли отвечают за ускорение, мальчик не знал. Машина, конечно, вообще не была похожа на нормальную. Она скорее напоминала детский комплекс, который валялся у него в комнате, мама называла его сенсорным кубом.

Мысли со своей комнаты постепенно перешли на маму, и Максим загрустил. Он привык, что папа отсутствовал по несколько месяцев, но с мамой он разлучался редко. Ей, конечно, тоже приходилось улетать в командировки, но они часто созванивались, так что соскучиться мальчик не успевал. Сейчас же связи не было. Коммуникатор даже не отзывался на его команды.

Машину трясло даже на абсолютно ровной дороге, и Максима скоро укачало. Он провалился в черную темноту сна. Мальчик знал, что вокруг него стены, но не видел их в полной темноте. Мерный стук отражался от близких поверхностей, но пальцы не могли к ним прикоснуться.

Он попробовал пошевелить ногами и руками, но понял, что их нет. Закричал, но крика тоже не было. Только мерный стук, отражающийся от стен. Максим закричал сильнее и проснулся от того, что его тряс Роман.

— Просыпайся! Это просто кошмар.

Мальчик жадно хватал ртом воздух. Ребра болели от напряжения.

— Дыши спокойно. Вдох, еще раз. Не спеши. Вдох, задержал, выдох. Еще раз. Вдох, вот так, молодец, выдох. — Роман перебрался на заднее сиденье, одной ладонью он сжал правую руку Максима, а левой придерживал плечо. — Вот так. Как ты себя чувствуешь?

— Все хорошо. Правда. Мне просто сон плохой приснился.

— Теперь все в порядке. Мы в городе будем уже меньше чем через час. Давид молодец, пока ты спал, он разобрался, что передачи можно переключать дальше первой. Смотри, как быстро мы едем.

Максим посмотрел в окно. На улице уже наступали сумерки, деревья быстро проносились мимо, и шпили высотных зданий стремительно приближались. Просто сон, страшный, но уже закончившийся. Откинувшись на спинку сиденья, Максим постарался расслабиться. Скоро они будут в городе, и уж там точно должна быть связь. Он сможет позвонить маме, и все будет хорошо.

— Роман, — Вполголоса позвал Давид. — Огни. Смотри.

В городе и вправду светились окна. В высотках их не было, но вот в старых зданиях горели почти все. За очередным поворотом дороги их встретили яркие прожектора, направленные на дорогу.

–Давид, тормози. — Роман полез за пазуху и достал маленький трехцветный кубик.

— Зачем? — Спросил водитель, но послушно снизил скорость.

— Там баррикада за прожекторами. — Телохранитель перебрался на переднее сиденье. — А за ней вооруженные солдаты. И у них приказ.

— Да о чем ты вообще? — Давид посмотрел на Романа как на психа.

— Сейчас увидишь. Максим, что бы ни случилось, сиди спокойно и не высовывайся.

Они медленно подъехали к блокпосту, и Давид остановил машину, как только перед ними встал военный в полном боевом облачении. Человеческую фигуру трудно было различить под толстым слоем брони. Плечи плавно перетекали в голову, шея даже не просматривалась. Однако толстая броневая маска забрало была беспомощно откинута, экраны на ее задней поверхности оказались мертвенно черны.

— Стоять! — Сказал мужчина в боевой броне, подняв руку. — Предъявите ваши документы.

— Полковник Ферронов, к генерал-лейтенанту Михаилу Сокольскому со срочным донесением. — Роман высунул руку с кубиком в окно.

Вид у солдат, обступивших машину, был удивленный, но на всякий случай все вытянулись по струнке и опустили оружие.

— Поднять оружие! Вы на посту. — Подошедший к окну человек был явно более закаленный. — Разрешите удостоверение для проверки?

Роман беспрекословно отдал военному кубик, и тот поднес его к прожектору. Как только нужная грань попала в фокус, на асфальте вместо тени появился большой документ с фотографией телохранителя, его описанием и краткой биографией. Военный быстрым шагом вернулся к машине, положил кубик в протянутую ладонь Романа и, вытянувшись, отдал честь.

— Прошу прощения, господин полковник. Лейтенант Васюков, старший уполномоченный от военной гвардии.

— Вольно, лейтенант. Как мне попасть к Мише?

— Боюсь, это невозможно. — Лейтенант сконфузился и замялся.

— Я понимаю, что он очень занят, но у меня срочное дело. Где он?

— Прошу прощения за неточность. Генерал-лейтенант погиб во вчерашнем теракте. Его замещает подполковник Танищев.

— А остальные куда делись? — Роман взглянул на военного, и даже Максиму стало понятно, что сейчас начнется длинное перечисление. — Не важно. Где я могу найти Танищева?

Лейтенант спешно рассказывал, как добраться до места назначения, но мальчику, сидящему на заднем сиденье, было плохо слышно и не особенно интересно. Другое дело рассматривать настоящую боевую броню стоявшего в свете фар и прожекторов военного.

Мальчик с раннего детства увлекался коллекционированием виртуальных фигурок военных, и даже многое знал о стоящем сейчас перед ними штурмовом доспехе. Только он подумал о том, как было бы замечательно примерить эту всесокрушающую мощь на себя, как заметил, с какими усилиями человеку в броне дается каждое движение. Медленно передвигаясь, солдат отошел от машины и с видимым облегчением опустил руки.

— Дорогу понял? Поехали. — Роман спрятал кубик во внутренний карман и, как только они миновали блокпост, повернулся к Максиму. — Как ты? Сейчас мы едем прямо в штаб местной армии, его возглавляет один из моих бывших сослуживцев. Так что все будет хорошо.

— Угу. — Тихо сказал мальчик и съежился на заднем сиденье. Он устал за этот долгий день. А тот все никак не хотел заканчиваться. За окнами медленно плыли слабо освещенные окна и целые кварталы домов, зияющих черными глазницами.

— Вот черт. — Неожиданно вырвалось у Романа. Максим выглянул в окно, но ничего особенного не увидел. Только вдоль дороги лежали сваленные в несколько рядов черные полиэтиленовые мешки. Их было много, очень много. — Сколько же их здесь?

— Чего? — Непонимающе переспросил мальчик.

— Нет, ничего. Отдыхай. — Телохранитель замолчал. Пальцы водителя с силой сдавили руль.

— Роман, я вас у ворот военной части высажу, а сам к знакомым пойду. — Давид старался не отвлекаться от дороги, голос его казался просительно извиняющимся. — Если хочешь, завтра могу тебя еще подвезти куда нужно.

— Не стоит. Занимайся своими делами. Ты и так нам сильно помог. — Телохранитель помолчал несколько секунд, а затем добавил. — Я даже знаю, как тебя отблагодарить.

Очередной поворот ослепил задремавшего было Максима светом прожекторов. Они встали перед очередным блокпостом. Досмотр повторился практически точь-в-точь как и на первом. Только здесь солдаты оружия не опускали и совершенно спокойно отнеслись к результату проверки документов. Даже потребовали документы у Давида. Но парой фраз Роман отбил у них желание придираться, и они проехали на территорию военной части, подрулив к главному зданию.

— Спасибо тебе, Давид. — Полковник крепко пожал руку водителя. — Подожди минут пять, к тебе придут и сделают небольшой, но очень важный презент. Договорились? — Давид кивнул молча. — Максим, подъем. Нам нужно идти.

— Я устал. Можно я тут останусь?

— Понимаю, что спать давно пора и день тяжелый, но у нас на сегодня еще несколько дел. А потом обещаю тебе мягкую кровать. Пошли.

Максим тер глаза и зевал по дороге в здание. Роман же сильно преобразился. Обычно он выглядел очень уверенным, но спокойным и незаметным. Сейчас же будто кипел властностью. И ни рюкзак за спиной, ни маленький мальчик, которого он вел за руку, не могли сбить ощущения, что он Хозяин, вернувшийся в свой дом. А совсем не упавший вчера с неба сотрудник посольства из другой страны.

— Полковник Ферронов к замещающему старшему офицеру. — Сообщил он на пропускном пункте и, не спрашивая, положил перед дежурным информационный куб. — Оформите пропуск на моего водителя и отведите нас к временно исполняющему обязанности.

Дневальный, задремавший было на посту, вытаращил глаза и никак не мог проснуться. Потом вскочил, отдавая честь, открывая и закрывая рот, пытался что-то сказать.

— Исполнять! — Гаркнул Роман так, что последние следы сна слетели с дежурного за доли секунды.

— Так точно. — Он схватился за трубку проводного телефона. — Пропускная. Прибыл товарищ полковник, пришлите сопровождающего. — Кивнув несколько раз так, как будто собеседник его видит, и положил трубку. — Я немедленно оформлю пропуск на машину. Вас проводят через минуту.

Дежурный взял пластиковый бланк пропусков и начал устройством, который Максим определил как ручку, старательно выводить буквы. Мальчик видел такие в старых хрониках. Они работали как миниатюрные принтеры и даже не требовали электричества. Поднявшись на цыпочки, чтобы лучше рассмотреть, как солдат рисует буквы на пластике, Максим увидел, что на столе дежурного лежат несколько таких ручек. Проследив за его взглядом, Роман улыбнулся уголками губ, но отрицательно покачал головой.

— Почему нельзя? — Максим внезапно понял, что он Очень хочет такую ручку. Он будет рисовать ей и писать. Конечно, это совсем не удобно и не то, что надиктовать текст интерфейсу. Но он умел рисовать не только в виртуальных галереях. В его комнате даже висело несколько собственных рисунков, которые он сделал карандашами.

— Не хмурься. — Роман взъерошил волосы мальчика. — Нельзя, это стратегический запас, как раз на случай выхода из строя всех сетей связи и электросетей. В армии даже тех, кто не умеет писать руками, обязательно этому учат.

— Но у меня сейчас вообще ничего нет! Интерфейс не работает, карандашей нет, чем мне рисовать?

Роман строго поднял ладонь. Быстрый стук маленьких каблучков приближался по одному из коридоров. Тоненькая девушка едва сдерживалась, чтобы не бежать. Растрепанные волосы были собраны в тугой хвост. За несколько шагов до проходной она сбавила шаг, и Максим заметил, как она старается выровнять дыхание.

— Рядовая Мария Ужложская, прибыла для сопровождения. — Девушка отдала честь. Голос все-таки сорвался и мальчик с удовольствием отметил, что ему такой шаг вообще достался бы без проблем. — Простите за длительное ожидание.

— Вольно. Ведите. — Роман протянул ладонь Максиму, сил сопротивляться у того уже не было, так что он просто принял руку. Мария, очевидно решившая, что теперь бежать не придется, от заданного полковником темпа вновь чуть не перешла на рысь. — Не прощаю. Я ждал вас больше десяти минут.

— Еще раз прошу прощения. Я бежала из…

— Не интересно. Вы только поступили на службу?

— Нет, я окончила дальневосточное военное училище во Владивостоке год назад. — Перед каждым поворотом миниатюрная девушка заблаговременно показывала направление рукой. Максиму она напомнила их младшего секретаря.

— Специальность — куратор? — Роман посмотрел на девушку с гораздо большим интересом.

— Терраформирование, Дмитрий Зыков.

— Ни о чем не говорит. Жаль. — Заинтересовавшийся было полковник потерял к девушке всякий интерес. — Специальность будущего, бесполезное нечто, введенное в угоду колонистам. Толку от вашей специализации на Земле. Даже конфликтология была бы полезней.

Девушка насупилась, не решаясь возразить вышестоящему офицеру, но было видно, что она совсем с ним не согласна. Спустя минуту они уже стояли у дверей нужного кабинета. Мария постучала в дверь, и та приглашающе открылась.

— Роман Павлович! Рад, как я рад! Пять лет не виделись. — Грузный мужчина лет тридцати восьми поднялся из своего кресла, широко расставив руки, шагнул к Роману.

— Антон, приветствую. — Полковник явно был более сдержан, но старого знакомого обнял.

— Готов немедленно передать вам все дела, как вышестоящему офицеру. — Видя реакцию Романа, перешел на более официальный тон подполковник. — В переходный период буду помогать, чем могу. Сейчас мы восстанавливаем…

— Хочешь остаться на должности? Знаю, что хочешь. — Прекращая поток слов, напрямую спросил Роман. Подполковник неуверенно кивнул. — Я здесь не для того, чтобы тебя сместить. Хотя, признаюсь, под впечатлением от организации блокпостов мысль такая была. Но учитывая, что все случилось только вчера… А что, кстати, случилось? Террористы взорвали ЭМИ в городе?

— Разрешите присесть? — Спросил Антон, стоять ему было не очень приятно. Роман кивнул и сам опустился в кресло рядом со столом подполковника. — Марина, сообразите нам, чаю там, закуски какой. Ну и про мальчика тоже не забудьте.

Как только Марина вышла, Максим с удивлением увидел покрасневшие от гнева щеки, Антон откинулся на спинку кресла и начал рассказывать.

— С чего бы начать. ЭМИ взорвал я. Так было нужно. Сначала был теракт. Кто его устроил, до сих пор неизвестно, связи с материком у нас пока нет. В общем, как устроены наши интерфейсы, ты знаешь: компьютер, соединенный с мозгом, и банка наномашин у артерии для быстрого лечения. Не знаю как, но террористы умудрились написать вирус и перепрограммировать их так, что они принимают мозговую ткань за клетки рака. Это был кошмар. — Сбросив внешнюю доброжелательность, Антон буквально растекся по креслу от усталости. — Если совсем кратко, то мы потеряли убитыми больше трети населения острова. Здоровыми осталось процентов десять, у остальных повреждения мозга той или иной степени.

— Как ты не пострадал?

— Да так же, как и большинство других служащих. Мы были на учениях в подземном комплексе. Как раз отрабатывали нападение вероятного противника с помощью высокоточных ракет. Я вообще буквально перед пультом был, когда командование начало падать. У нас же связи прямой по сценарию не было. Только аудиовизуальная, для отчетности.

Марина вошла в кабинет, тихо стуча каблуками. В ее руках был большой поднос, уставленный тарелками. Максим оживился, слушать муть, которую обсуждали взрослые, было не очень интересно, а есть хотелось давно. Телохранитель поймал его взгляд и понимающе улыбнулся.

— Марина, займитесь мальчиком. Накормите его, пока мы тут беседуем. Желательно не чаем, а как следует. Есть у вас тут столовая?

— Да, конечно.

— Отлично, возвращайтесь минут через тридцать. Нам этого времени хватит.

Пока за ними не закрылась дверь, Максим успел услышать слова Антона, в которых проскальзывали нотки обиды:

— Ты уже моими подчиненными распоряжаешься как своими…

— Иди за мной. — Марина, развернулась, сделала несколько шагов. Затем будто что-то вспомнив, резко подалась назад, глядя в ту точку, где только что стоял Максим. Вот только он уже был прямо рядом с ней. — Ой, прости, я подумала, что тебе надо руку дать.

— Я не настолько маленький. — Мальчик выпрямил спину насколько мог. Девушка улыбнулась.

— А сколько тебе лет? — Спросила Марина, она снова показывала дорогу, как несколько минут назад. — Мне вот семнадцать.

— Ты этим, похоже, очень гордишься.

— Как-то ты не правильно отвечаешь, ты должен сказать что-то вроде: вау, вы уже такая взрослая!

— Почему?

— Ну как бы. — Марина удивленно взглянула на мальчика. — Я же родилась позже начала потерянного десятилетия. Я буквально одна из последних, кто появился до того, как бесплодие вылечили. Долгое время я вообще была самой молодой во всей Сибири.

— Ого. А я был единственным ребенком на все посольство.

— Ты в посольстве жил? А где?

— У меня мама работает в Южной Корее.

— Интересно. Там, наверное, другая культура, другой язык. Не другая планета, конечно, но все же лучше, чем торчать все время в одном месте.

— Не знаю, мне из посольства не разрешали выходить. Только по подземному комплексу и крыше.

— Погоди, ты что, вообще из посольства не выходил? А кем же у тебя мама работает?

— Она генеральный посол России. — С гордостью сказал Максим. Девушка оглянулась, внимательно взглянув на него.

— Постой. А я о тебе слышала. — Марина замедлила шаг. — Ты родился в Корее еще до конца эпидемии, тебе лекарства, наверное, надо принимать каждый день. — Мальчик согласно кивнул. — Вот теперь, пожалуй, моя очередь говорить «ого!. У нас о тебе две лекции было.

— Почему? — Максим удивился. О нем, оказывается, лекции читали.

— Извини, это было на закрытой части. Скажем так, тебя готовили в космонавты.

— Ух ты! А я и правда хочу стать космонавтом.

— Я тоже. Даже отучилась для этого. Сказали: послужи пару лет, и на усиленную подготовку…

Они зашли в большую комнату, заставленную столами и стульями. Свет горел только в дальней части. Над барной стойкой. Максим залез на высокий стул и онемел от удивления. Марина сама разогревала суп, перелив его из огромной кастрюли в ковшик поменьше. Заглянув внутрь кухни, мальчик увидел бесполезно висящего под потолком автоповара.

— А… ты что, сама готовишь?

— Электричество экономим. Да и пока сети нет, он все равно не работает нормально. Вбивать в него рецепты напрямую нельзя, вот и отключили. И вообще, прежде чем удивляться, попробуй. Сегодня была моя смена. — Марина поставила перед мальчиком тарелку дымящегося горячего супа.

Максим взял ложку и, подув на нее, отправил в рот. Было вкусно. Он даже зажмурился от удовольствия. Грибы со сливочным соусом буквально таяли во рту. Опомнившись только когда тарелка опустела, мальчик поднял глаза.

— Добавки, можно? Очень вкусно.

Марина довольно улыбнулась и, налив еще, села напротив. Они некоторое время ели молча. Грибной суп был явно приготовлен с умением и усердием.

— Здорово. А где ты научилась так готовить?

— В военном училище. У нас был спецкурс. Хорошая еда снимает множество психологических проблем. Разряжает обстановку, ну и все такое прочее. При этом суп целиком из продуктов, которые можно вырастить меньше чем за неделю. Если, конечно, все готово и есть где.

— Круто. Я когда вырасту, тоже отправлюсь учиться на космонавта. Я даже готовлюсь, сейчас скину тебе видео. — Максим попробовал привычным движением развернуть интерфейс. Но он, конечно, не отреагировал. Девушка грустно улыбнулась.

— Все в порядке, когда сеть починят, ты мне обязательно все покажешь.

— Угу, а когда починят? Я хочу маме позвонить. — Максим склонил голову. — Я соскучился.

— Скоро обязательно починят. Интерфейсы реактивируют, и все будет в порядке. — Марина убрала пустые тарелки со стола. — Пойдем обратно, время как раз подходит.

На полный желудок идти было гораздо веселее. Прибравшись в столовой, они быстро вернулись к кабинету подполковника. А когда подошли ближе, стало слышно, как за закрытой дверью ругались, переходя на мат.

–…Антон, засунь свое сраное эго туда, где ему место. Мне наплевать, что ты исполняешь обязанности генерала, ты выше полкана не поднимешься, если я тебе рекомендацию не дам. Так что возьми трубку и обеспечь выполнение задачи ресурсами!

— Ты реально двинулся! У меня каждый солдат на счету, а ты хочешь, чтобы я выделил тебе машину, водителя и боеприпасы под полулегендарный проект? Обойдешься!

— Тогда я тебя просто отстраню как старший по званию…

Что было дальше, Максим не услышал, потому что тактичная Марина громко постучала в дверь.

— Разрешите войти? — Обратилась она к стоящим друг напротив другу мужчинам, нависающими над столом.

— Ааа, к черту. — Антон ударил кулаком по столу. — Ее забирай. Будет тебе водителель, дорогу до Владивостока она знает. Машину выделю к завтрашнему вечеру. Оружие и припасы можешь взять хоть сейчас. Но чтобы завтра тебя с этим твоим подопечным в городе духа не было. Это мое последнее предложение. Согласен?

— Согласен. Рекомендацию на повышение получишь сразу по моему прибытию во Владивосток.

— Ужложская, считай, что твоя практика окончена. С данного момента ты поступаешь в распоряжение полковника Ферронова. — Подполковник протянул Марине пластиковую карточку, допуск. — Обеспечь их жильем, припасами и всем необходимым. Ты их сопровождаешь, пока не доберутся до пункта назначения. Связь к тому времени будет восстановлена, так что я передам свои рекомендации на твое зачисление в космический корпус. Понятно?

— Так точно! — Марина просто сияла. — Идите за мной.

— Прощай Антон. Спасибо за гостеприимство.

— Прощай Рома. Надеюсь, в следующий раз, когда встретимся, в званиях мы будем равны.

Роман кивнул, закинул рюкзак за спину, взял Максима за руку и они вышли вслед за девушкой в чернеющую ночь.

Глава 4. Суета

Черная комната обступала со всех сторон. Он чувствовал стены по внешнему давлению воздуха, но не мог до них дотронуться, потому что не имел рук (ног впрочем, не было тоже). Хотел пошевелиться, но не ощущал своего тела: тепла или холода. Он вообще ничего не чувствовал. Тьма забытья обступала со всех сторон. Страх с каждой секундой охватывал все сильнее. Но ушел он так же внезапно, как появился. Стало чуть светлее, чернота перестала быть кромешной. И, все еще ничего не видя, он почувствовал тепло, исходящее из него самого.

Максим зажмурился от яркого солнца, бьющего через тонкую занавеску прямо в глаза. Они не нашли ночью ни какой квартиры, и Марина, смущаясь, позвала к себе. Однокомнатная студия без намека на перегородки и разделения на комнаты с трудом вместила троих. На щедрое предложение хозяйки уступить кровать гостям Роман ответил категорическим отказом. В результате Максиму достался маленький диванчик, на котором он с трудом поместился, свернувшись калачиком. Телохранитель улегся прямо на полу и заснул мгновенно. Впрочем, мальчик тоже уснул, как только голова коснулась подушки.

Максим приподнялся на локте и огляделся. Романа нигде видно не было. С маленькой кухоньки аппетитно пахло жареным беконом и яичницей. Марина, колдовавшая над плитой, превращала простые продукты в изысканные кушанья. Тонкие ломтики жирного мяса покрывались золотистой корочкой, а обычные куриные яйца, смешиваясь с приправами, становились душистыми и в меру пряными. Не выдержав соблазна, Максим протянул руку, чтобы взять ломтик мяса, но тут же получил миниатюрной ладошкой по пальцам.

— Сначала умываться. — Наигранно строго сказала хозяйка. — Полковник вышел по делам, сказал, что позавтракает, когда вернется. А тебе нужно было выспаться. Иди в ванную.

Послушно перейдя в маленькую уборную, Максим удивился, как вообще можно ею пользоваться. Унитаз вплотную стоял к душевой кабинке, раковины не было вовсе. С трудом втиснувшись внутрь, он принял душ и почистил зубы. Вчера сил на это уже не хватило. Обтеревшись единственным полотенцем, оказавшимся к тому же еще и розовым, мальчик оделся в то, что было, и вышел в комнату.

— Ну вот! Другое дело. — Марина поставила на узкий барный стол тарелку. — Садись и кушай. — Она положила рядом с едой вилку, солонку и маленькую пиалу с чем-то красным. Затем сняла фартук, и мальчик с удивлением обнаружил, что она гораздо фигуристее, чем казалась. Вероятно, военная форма скрывала ее формы, выступая в качестве защиты не только от ветра и холода, но и от лишних взглядов.

— Пока ты завтракаешь, я начну собираться. Это у вас вещей раз-два и обчелся, а я все-таки в другой город переезжаю. — Было видно, как Марина наслаждается моментом. Перехватив задумчивый взгляд, она решила успокоить Максима. — Не переживай! Сегодня обещали восстановить связь, так что ты обязательно сможешь позвонить маме. Видишь, электричество уже дали.

Мальчик начал есть и внезапно понял, что пока не так уж и скучает по маме. Приключение было удивительным и захватывающим, еда вкусной, и он хорошо выспался. С ним никогда раньше не случалось ничего подобного. И пусть вчера было немного страшно, сегодня весь испуг испарился, ушел как сон. Сон.

Вспоминая утренний кошмар, Максим чуть не подавился беконом. Закашлявшись, согнулся над столом, но тут же сильный удар по спине выбил у него из горла попавшие не туда крошки. Мальчик оглянулся, чтобы посмотреть, кто же его так огрел, ожидая увидеть Романа, но рядом стояла только миниатюрная улыбающаяся девушка.

— О чем ты так задумался, что жевать перестал? — Марина продолжала собираться, взяв небольшой рюкзак. Она все складывала и складывала в него вещи, так что Максиму начало казаться, что рюкзак бездонный.

— Мне кошмар утром приснился. — Начал рассказывать мальчик. — Как будто у меня вообще ничего нет, ни рук, ни ног, даже глаз нет. И я сижу в темноте.

— Жутковато. — Марина демонстративно поежилась. — И что ты сделал?

— В смысле? — Максим поднял голову и внимательно посмотрел на девушку. — А что я мог сделать, у меня же ничего не было.

— Ну, это же просто сон, там ты можешь делать все что хочешь. — Объёмный свитер в ее руках превратился в маленький сверток. — Своими снами можно управлять, как угодно. Может, придется сначала потренироваться, конечно. Но у тебя обязательно получиться. Я научу.

— Спасибо. — Мальчик доел последний кусочек и с грустью посмотрел на пустую тарелку. Его взгляд зацепился за пиалу с красной пастой и он, решительно подвинув ее к себе, взял немного вилкой и положил в рот. Где мгновенно начался вселенский пожар. Ринувшись к раковине, Максим выплюнул пасту и начал полоскать рот. Марина старалась сдерживаться, но у нее явно не получалось. Хохоча в ладошку, она налила мальчику стакан кефира и потрепала Максима по волосам.

— Кто же ест перцовую аджику вилкой. Покажи рот. — Она внимательно осмотрела. — Ничего страшного, жить будешь. Главное: не повторяй этот эксперимент.

— Зачем оно нужно, такое острое? — Спросил Максим сквозь слезы. — Его же есть невозможно!

— А его и не нужно есть, это соус, специя. — Марина спрятала соусницу в холодильник. — Выпей еще стакан и начинай собираться.

Она не успела договорить. Раздался тихий быстрый стук, а затем в комнату вошел Роман. Выглядел он хмуро. Хозяйка сразу засуетилась, накрывая на стол, но он лишь махнул рукой, взял у мальчика полный стакан кефира и залпом выпил.

— Некогда. Собираемся. Максим, садись. Сделаем укол сейчас и, пока ты отдыхаешь, все подготовим. — Телохранитель достал кейс и, открыв его, пересчитал ампулы. Затем вставил одну из них в инъектор, и привычным уже движением медленно ввел препарат в вену на левой руке мальчика. — Нам нужно добыть еще несколько доз лекарства, чтобы не сбивать режим, пока едем до Владивостока. Осталось на пять приемов, там можем не успеть. — Убрав пустую ампулу в карман, он закрыл кейс. — Марина, мне будет нужна твоя помощь, отнеси вещи в машину и подготовь ее. Нам понадобится топливо, с запасом. На пару тысяч километров. Сухпайки и питьевая вода на три дня. С оружием и остальным снаряжением разберемся, когда я приду.

— Хорошо. А нам оружие точно понадобится? — Марина начала собираться значительно быстрее. — Ехать не далеко, дороги под контролем.

— Это они рядом с городом под контролем. Пока народ не сообразил, что армия почти в том же состоянии, что и население. — Роман, прожевав на ходу кусок бекона, принес Максиму стакан воды. — А потом они буквально под колеса начнут кидаться, требуя помощи.

— Но не все же так плохо. — Сказала Марина. Мальчик уже засыпал, но сквозь сон успел услышать последнюю фразу.

— Погибло или требует клинической реанимации девять из десяти человек…

Он вновь оказался в темной комнате. Но чернота вокруг была не абсолютной, она напоминала плотный дым, клубящийся со всех сторон. Максим попробовал представить, что у него есть руки. Но как это сделать, он не очень понимал. Стоящий вокруг дегтевый туман не пугал его как раньше. Тьма переливалась, сплетаясь в причудливые фигуры.

Когда Максим очнулся, девушка уже ушла. Роман сосредоточенно дожевывал здоровенный огурец. Было видно, как перекатываются тугие мышцы спины телохранителя. Напряженный и спокойный, он смотрел в одну точку на стене, и казалось, что краска в этом месте должна разбегаться.

— Проснулся. — Роман среагировал мгновенно, как только Максим чуть двинулся на диване. — Отлично. Приходи в себя, минут пять у нас есть. Марина, — телохранитель на секунду замолчал, подбирая слова, — крепкая девушка. В общем, она уперла на себе все, я даже возразить не смог. Уж очень хочет во Владивосток. Мотивация, понимаешь.

Максим сходил в туалет и, умывшись холодной водой, окончательно проснулся. Внезапно он краем глаза угадал движение черного щупальца, но когда обернулся, ничего не было. Наверное, показалось спросонья.

Когда он, нахмурившись, вышел, Роман без разговоров надел на него куртку. Дождавшись, пока Максим обулся в не по размеру большие кеды, он первым вышел из маленькой, но такой уютной квартиры.

Погода встретила мальчика по-осеннему холодным ветром. Людей почти не было. А те, кто все же высовывался на улицу, спешили по своим неотложным делам. При свете дня стало заметно, что город откровенно грязный. Асфальт был устлан листьями, которые забавно шуршали под ногами при каждом шаге.

— Сначала в ближайшую работающую аптеку. — Роман показал куда-то вперед. — Удивительно, что они вообще сохранились после введения тотальной наномедицины. Но сейчас нам это только на руку, в санчасти таких ампул нет, я утром уже проверил.

Они шли быстро. Телохранитель вновь начал двигаться как гепард, широкими мягкими шагами. Максим едва поспевал следом, с трудом стараясь подстроиться под темп взрослого. И хотя его ноги были раза в полтора короче, он умудрялся не бежать, а именно быстро идти, хотя такой грации у него, конечно, не было. Да и кеды мешались. И все же повод немного гордиться собой появился.

В первой же аптеке им сказали, что впервые видят такое лекарство. Роман не поверил, так что они пошли во вторую, а затем и в третью. Там их просто послали в городскую больницу. Чертыхаясь, телохранитель повел Максима в указанном направлении. И хотя большую часть пути полковник молчал, мальчик видел, что он очень недоволен и озабочен. И вскоре стало понятно почему.

Вокруг больницы стоял палаточный городок. Множество людей ожидало в очереди, везя на инвалидных креслах, каталках и даже садовых тачках своих близких. Роман протянул руку, и мальчик послушно взял ее. Телохранитель вновь преобразился, как вчера. Вот только минуту назад он был буквально незаметен, тихий шаг, плавные движения. А вот он уже идет как каменная лавина, которой невозможно не уступить дорогу.

Они шли мимо очереди, прямо на ограждение, охраняемое военной полицией. За несколько метров до ограды навстречу выскочил охранник и начал поднимать руку, чтобы остановить их. Но тут Роман резко вскинул ладонь, и охранник вместо того, чтобы преградить путь, отдал честь. Спустя несколько секунд он опомнился, но было уже поздно, телохранитель с мальчиком скрылись на той стороне ограждения.

Коридоры больницы оказались битком забиты. Врачей видно не было. Рядом с больными спали стоя, и сидя у стен, родственники. Особенно выделялась семья, в которой были девочки-двойняшки. Одна из них лежала на кушетке, а вторая тихонько плакала, уткнувшись в свою маму. Отец семейства о чем-то ругался с санитаром.

–…Нам очень нужна консультация…

— Всем нужна…

— Вы не понимаете: наша девочка…

–Точно такая же, как сотни других в этом коридоре и тысячи в городе.

— Но наша…

Было видно, что разговор этот длиться уже не одну минуту. У санитара не было сил отвечать, но и сделать он, похоже, ничего не мог. Роман изменил ситуацию мгновенно. Подойдя к санитару, он взял за плечи этого немаленького мужчину и, приподняв над землей, встряхнул.

— Что это такое, знаешь? — Спросил телохранитель, показывая ошеломленному медбрату ампулу с лекарством. Тот отрицательно помотал головой. — Кто может знать, кто у вас главный?

— Профессор Агросов. — Сдавленно ответил мужчина.

— Где он?

— Он никого не принимает. — Санитар, защищаясь, выставил перед собой руки. — У него огромный список оперируемых.

— Нас он примет. Я полковник Ферронов. — Роман достал из куртки полученное вчера удостоверение и, помахав перед носом санитара, спрятал обратно. — Если ты немедленно меня к нему не отведешь, будешь отвечать перед военным трибуналом.

— Что вы такое говорите? — Санитар не сдавался, но видно было, что сил у него совсем не осталось.

— Быстро. — Роман, развернул его в сторону основного корпуса больницы. — Веди.

Санитар окончательно сник. И медленно поплелся в требуемую сторону. Максим увидел, как Роман с трудом сдержался, чтобы не ткнуть медбрата, ускоряя его ход. Они шли по коридорам, и их провожали взглядами. Люди еще не успели смириться с произошедшим, многие плакали. Почти все родственники спали.

Максим вновь заметил краем глаза кусочек черноты и, оглянувшись, уперся взглядом в отца двойняшек. Оказалось, что он все это время шел следом, неся дочку на руках. Позади него семенила жена со второй дочкой. Красивое лицо женщины распухло от слез и усталости. Девочка почти спала на ходу. Максим слегка дернул за руку Романа. Оглянувшись, тот нахмурился, но ничего не сказал.

— Профессор вот за этой дверью, но он вас не примет. — Санитар сделал последнюю попытку остановить их. — Он сейчас спит, у него двадцать часов были операции.

— В следующей жизни выспится. — Роман легко отодвинул мужика в сторону и открыл дверь. Доктор и правда спал, прямо на операционном диагностическом столе. Быстро оглядевшись, телохранитель нашел аптечку, достал оттуда маленький пузырек, взболтал его и сунул профессору под нос. Прошло несколько секунд, а затем доктор буквально вскочил. Сильно чихнув, он огляделся, увидел сначала телохранителя, Максима, а потом семью настойчиво-нерешительно стоящую в дверях. Взгляд его сфокусировался на бутылке в руках полковника.

— Вы сдурели? — Он выхватил пузырек. — Где вы вообще узнали о нашатыре? Его лет пятьдесят как не применяют.

— Я мог бы вам вколоть адреналин. — Спокойно заметил Роман.

— И что, я Вам теперь благодарен должен за то, что не вкололи? — Профессор сел на край кушетки. — Я крайне устал, мы уже выяснили, что операции немедленно не требуются — в корне я решить проблему не могу. Дайте мне…

— Вы Знаете Что Это? — Подчеркивая каждое слово, телохранитель протянул профессору ампулу. Тот сначала не понял, чего от него хотят. Затем, взяв в руки ампулу, рассмотрел ее со всех сторон. Найдя надпись, прочел про себя, и Максим заметил, как у профессора увеличились глаза.

— Где вы это взяли? — Спросил он, протягивая крошечный контейнер обратно. — Да, я знаю, что это такое, а вот Вы, судя по всему, не знаете. Чье это?

— Это мое лекарство. — Решил обратить на себя внимание мальчик.

— Твое что? Лекарство? — Профессор встрепенулся, остатки усталости как ветром сдуло. — Этого не может быть. Разве что… Как тебя зовут?

— Максим. — Ответил за него Роман. — Он сын генерального посла России в Корее.

— Ох..ть. — Только и вырвалось у доктора. — Мир тесен. Чем смогу, я вам помогу, конечно. Во-первых, это концентрированный машинно-усваиваемый раствор железа. Для людей — смертелен. Если только у них нет кучи наномашин в крови. Во-вторых, у меня его нет. Заменить его можно, увеличив количество потребляемого природного железа. Яблоки ешь.

— Он принимает две ампулы в день.

— Сколько? — Профессор вновь посмотрел на Максима, теперь уже со страхом. — Значит, я знаю только маленькую часть. Не должен он при таком количестве жить… Как ты себя чувствуешь, мальчик?

— Нормально. — Максим старался придать своему голосу уверенности. — Хорошо я себя чувствую.

Роман и профессор переглянулись. Затем доктор встал и показал на кушетку, а телохранитель, не спрашивая разрешения и не предупреждая, просто схватил мальчика и положил. Ему на голову водрузили большой шлем странной формы, абсолютно гладкий изнутри.

— Что-нибудь чувствуешь? — Доктор что-то делал, но сказать что, Максим не мог, глаза ему закрывал корпус шлема. — Нигде не болит?

— Нет, все в порядке. — Мальчик на секунду закрыл глаза и в тот же миг увидел чадящий туман. Он непроизвольно дернулся, но Роман его удержал.

— И давно у тебя такое? Что бы ты ни видел, сейчас я это фиксирую. — Голос профессора был уверенным и обстоятельным.

— Вчера началось. — Признался Максим. — Днем.

Доктор еще что-то делал, периодически хмыкая, скрепя ручкой и отмечая в карте.

— Ну все, снимаем. — Сказал врач, и Роман аккуратно стянул с мальчика шлем. — Теперь подожди в коридоре. А нам поговорить нужно.

С трудом протиснувшись мимо семьи с близняшками и послушно выйдя в коридор, Максим прислонился к двери с другой стороны.

— Вот видите? Здесь, здесь и здесь. — Рассказывал в кабинете профессор телохранителю. — Это обычные нейроны, а вот это нейроны, которые были установлены искусственно, следующее поколение наномашин. Они могут восстанавливать даже ткани мозга. Вот только вчерашний импульс их разрушил. Не все, но многие. Сейчас у него могут быть множественные нарушения стандартных функций мозга, галлюцинации, потери в памяти, эмоций, или наоборот — буйство.

— Как это исправить? — Максим услышал, как голос Романа чуть дрогнул.

— Не знаю. Это далеко не моя специальность. У нас есть специалист, но она, так же как и большинство, в коме. — Профессор вздохнул. — Надежда, что она очнется, безусловно есть, но слабая.

— Значит, мы не будем ждать. — Голос телохранителя приближался. — Спасибо, доктор, мы немедленно отправляемся во Владивосток. Там есть специалисты?

— Да, конечно. — Доктор помолчал, но когда Роман был уже в самых дверях, продолжил. — Знаете, что вам может помочь? Возьмите витаминов с железом, только дозу увеличьте в сто раз. Обычному человеку это на пользу не пойдет, а ему должно хватить.

— Спасибо, доктор. — Когда телохранитель вышел из дверей, по его лицу нельзя было сказать, что он думает или чувствует. — Пойдем, парень, все будет в порядке. Я даже знаю, где нам взять нужные витамины.

Доктор пригласил следующего, и семья с двойняшками зашла внутрь.

Мужчина с мальчиком двигались по полным людей коридорам больницы, и те все так же с интересом смотрели им вслед.

— Скажи, ты по маме соскучился? — Спросил внезапно Роман.

Максим на минутку задумался. С одной стороны, было непривычно так долго не видеться и не созваниваться с мамой. С другой, приключение ему нравилось, и возвращаться он пока не хотел.

— Пока нет. — Сказал мальчик, а затем добавил. — Но позвонить ей нужно. Чтобы мама не волновалась.

— Хорошо. — Протяжно выдохнул телохранитель. — Это правильно, позвонить ей надо, как только связь восстановят. Но мы, пожалуй, ждать не будем. Завтра к вечеру мы будем уже во Владивостоке. Там-то связь уж точно работает.

Роман встал как вкопанный. Затем сделал несколько характерных движений управления нейроинтерфейсом.

— Вау. Починили. — Телохранитель отвел мальчика в сторону. — Попробуй включить свой коммуникатор. Интересно, как они умудрились сделать это без перезагрузки каждого нейроинтерфейса индивидуально.

Максим старательно вызывал интерфейс так же, как делал это много тысяч раз до этого, но ничего не выходило. Тот просто не включался. Роман же, довольный, быстро перебирая пальцами и чуть вращая глазами, набирал сообщение. Радость его, правда, была недолгой. Он расстроенно свернул информационную среду.

— Есть только локальная городская сеть. — Объяснил он Максиму. — Связи с глобальным интернетом нет. Но, наверное, и ее скоро починят. Так что можем и не спешить. Как наладят глобальную связь — сможем связаться и с твоей мамой и с Владивостоком, если понадобится.

— Угу. — Максим внезапно понял, что за весь вчерашний день он только пару раз вспоминал о коммуникаторе. И сейчас совершенно об этом не жалел.

— Ладно. — Роман, похоже, уловил настроение мальчика. — Не расстраивайся. Если захочешь, я тебя как-нибудь на рыбалку возьму. Будет тебе маленькое приключение. Без связи.

Максим кивнул. Как только сеть будет налажена, они, наверное, вернуться обратно в посольство. А там уже мама никуда его не отпустит. Как и в предыдущие годы.

— Пойдем в штаб. Там связь должна появиться в первую очередь. — Роман взял мальчика за руку. Настроения не было совсем, и он решил не сопротивляться. Выходя из больничного комплекса, мальчик увидел толпы забывших о больных родственников, уставившихся внутрь себя.

Максим смотрел на этих людей, так стремящихся вернуться к обычной жизни. И понимал, что все вокруг скоро станет будничным. Последним странным был только черный туман, клубящийся на периферии его зрения.

Глава 5. Приход Солнца

Штаб военного округа, показавшийся Максиму ночью огромным, на деле оказался обычным трехэтажным серым зданием. Часовые без разговоров пропустили Романа с подопечным внутрь, работа локальной сети сильно упростила их работу. Распознавание лиц делало свое дело, и солдаты взяли под козырек еще при приближении полковника.

Романа такая ситуация явно устраивала, он коротко кивнул. Они с Максимом сразу направились в операторскую, навигатор, легко ориентирующийся даже внутри здания, указывал самый удобный путь. Множество бытовых сложностей были мгновенно решены с включением универсальных интерфейсов.

Максим смотрел на поднявшиеся уголки губ полковника. Ему же было чуточку грустно, мальчик чувствовал, что скоро приключение закончится. Опустив голову, он рассматривал пол. Большие кафельные плитки с узором под гранитный камень были похожи на перевернутое ночное небо. Черные точки казались звездами на белом фоне. Максим с удивлением понял, что они даже слегка переливаются. Это зрелище настолько захватило его, что он не сразу пришел в себя, не заметив ругань и шум голосов.

В операторской, несмотря на активную передачу мгновенных сообщений между сотрудниками, стоял гвалт. Люди пытались перекричать друг друга, донося новую информацию. В центре, обхватив голову руками, сидел уже знакомый подполковник. Роман подошел к нему и взял за плечо.

— Антон, что здесь происходит? — По поднятым на них глазам даже мальчик понял, что что-то неладно. — У вас же сейчас почти праздник должен быть, все заработало, вы молодцы.

Подполковник с трудом сглотнул стоящий в горле ком.

— Это не мы. Понимаешь? И мы не знаем, что происходит. — Он обвел взглядом своих людей. — Сейчас нечто пытается пробиться через городской фаервол. Мы блокируем больше миллиарда попыток взлома в секунду, но системы отказывают.

— Отрубите антенны от сети. Соберись. — Полковник строго посмотрел на размякшего Антона. — В крайнем случае, просто вырубайте ток во всем городе.

— Самый умный, да? Мы это уже сделали. Но, как видишь, ток еще идет, и попытки взлома не прекратились. — Подполковник откинулся в кресле. — Электростанция полностью автоматизирована, так что я послал команду взорвать линию электропередач. Они будут на месте с минуты на минуту.

— Тогда мы здесь подождем. — Роман нашел пустой стул радом с входом. — Садись, Максим.

Мальчик послушно сел и вдруг понял, насколько это ему было нужно. Перед глазами темнело, черный туман из снов поглощал реальность. Отключившись, едва голова коснулась спинки стула, он провалился в забытье.

Тьма вокруг стояла такая же непроглядная, как в первый раз. Максим постарался вселить в себя уверенность, но ничего не вышло. В этот раз чернота не просто окружала его со всех сторон, она давила, разрывала на части. Он чувствовал как самое его существо, разум тает в потоках этого жуткого тумана. Но когда последние силы почти покинули, он заметил далёкий отблеск звезды. Яркая точка, быстро разгораясь, двигалась вдали, оставляя за собой сноп искр. Максим больше всего желал сейчас этого света, и он тянулся к звезде своими мыслями, желанием жить.

Звезда, пролетевшая было мимо, замерла на мгновение. А затем само Солнце ринулось к мальчику. Маленькая звездочка приближалась, превращаясь в нестерпимо-сверкающий шар света. И вот уже он заполнял все пространство вокруг, но Максим чувствовал, что звезда все еще очень далеко. Испугавшись, что этот всепоглощающий свет растворит его, мальчик попытался отодвинуться и, как будто повинуясь его желанию, звезда замерла.

— Ты хочешь жить? — Максим не услышал, он почувствовал голос. — Не знаний. Не бессмертия. Просто жить. Это все, чего ты желаешь?

— Да! — Подумал мальчик, преподнося эту мысль Солнцу.

— Тогда живи, человечек. — Звезда, быстро удаляясь, становилась все меньше. А Максим обнаружил себя сидящим на стуле в операторской.

Люди вокруг все так же галдели, Роман стоял рядом.

— Внимание! — Крикнул один из операторов. — Выводим видео от группы на второй экран. Они уже достигли магистрального провода в коллекторах.

Изображение заполнило всю стену и часть потолка. Видео собиралось с камер каждого из бойцов в круговую картинку, нейросеть бронекостюмов выводила подсказки, маркеры опасности и потенциальные цели. Вот только на нескольких боевых дронах, перегораживающих дорогу группе спецназа, маркеров «свой-чужой» не было. Вообще никаких отметок не было. Они как будто не существовали для систем наведения.

— Черепаха Соколу. — Один из бойцов обратился к штабу по связи. — Уберите дронов, мы не можем пройти к объекту.

В зале раздались тихие ругательства.

— Сокол Черепахе. Мы не контролируем их. Обойдите.

— Никак нет, они стоят плотной стеной вокруг единственного доступного участка. Обойти не можем.

— Антон Сергеевич? — Оператор повернулся к подполковнику. — Что прикажете?

— Уничтожьте. Нет времени ждать, хорошо, если у нас минут десять осталось.

— Сокол Черепахе, даем добро на подрыв дронов. Повторяю, даем добро.

Бойцы отошли за угол. Затем один достал гранатомет, и снаряд вылетел в сторону дронов. Взрыв поднял тучу пыли — стало абсолютно ничего не видно. Яркие лучи фонарей терялись через пару метров. Только когда пыль слегка улеглась, стало понятно, что ни один из дронов не пострадал. Усыпанные мелкой крошкой боевые роботы все так же стояли, перегораживая путь.

— Сокол Черепахе, повторите подрыв. Не важно как, просто уничтожите магистраль. У нас есть минут десять, пока системы держатся.

В этот раз сразу несколько бойцов, встав в ряд, выпустили снаряды. Камера затерялась. Даже стабилизатор не справлялся с тряской. Потолок обрушивался небольшими кусками и целыми плитами. Завеса из пыли стояла такая, что не видно было вообще ничего. Камеры потеряли связь друг с другом.

Почувствовав легкое похлопывание по плечу, мальчик обернулся и увидел, как телохранитель указывает на выход. Послушно встав, он последовал за Романом.

— Почему мы ушли? — Спросил Максим, когда они вышли из операторской и за ними закрылась дверь.

— Ничем хорошим это не закончиться. — Роман открыл интерфейс и Максим увидел на голограмме фото Марины. — Встречаемся у машины через пять минут. Все вещи в багажник. Топлива бери в два раза больше. — Он включил коммуникатор. — А мы с тобой в оружейную, а потом в медчасть.

Быстрым шагом они двигались по хорошо освещенной территории базы. Все занимались своими делами, на них ни кто не обращал внимания. По чересчур сильно сжавшейся ладони, Максим определил, что телохранитель нервничает.

Впрочем, нервозность взрослого на нем никак не сказывалась. Арсенал находился рядом с основным зданием и был маленькой хорошо укрепленной железобетонной крепостью. Сразу возле входа стояла крепкая металлическая решетка с маленьким окошком. Роман сходу положил перед дежурным пропуск и одним движением скинул список необходимого по нейроинтерфейсу. Парень ушел и практически сразу вернулся. Максиму сначала показалось, что интендант пришел с пустыми руками, а затем он увидел здоровенную тележку, полностью загруженную ящиками.

— Господин полковник, разрешите проверить список перед выдачей? — Обратился парень. Роман кивнул, и солдатик открыл перечень. Встав рядом с тележкой и не загораживая ее, он начал перечисление, попутно указывая пальцем на то, что называл.

— Автоматы, АК229, четыре штуки. Пистолеты К35, шесть штук. Револьвер 939, один. Винтовка СВК-25, одна штука. Патроны 9х39 три тысячи, 9х19 тысяча, 9х74 тысяча, все патроны кольцевого ударного воспламенения. Гранаты, пятьдесят штук. Магазины и подствольники согласно комплектации. Распишитесь, здесь, здесь и вот тут. — Роман быстро поставил отпечаток пальца, прошел скан сетчатки, и в конце поставил уже обычную подпись стилусом. Солдатик кивнул, раскрыл дверь в арсенал и вывез груз наружу. — Тележку только верните, вы за нее не расписывались. Я конечно рад, что вы часть хлама со склада забираете, но зачем он вам? Будете ретро-тир делать?

— Ага. — Спокойно кивнул телохранитель. — По баночкам стрелять. Из 9х54. Тележку постараемся вернуть, но если что, она будет у ангара с техникой.

Интендант слегка поморщился, но согласно кивнул. Они выкатились на плац, и Максим увидел машущую им Марину. Она стояла возле грузного угловатого автомобиля на широких шинах, выглядящих так, будто их сделали из куска медовой соты черного цвета, одни сплошные дырки. Подбежав к ним, девушка отдала честь Роману.

— Разрешите доложить? Все загрузила: и продукты, и вещи. Топлива полные баки и еще двойной запас в багажнике. — Марина слегка склонила голову на бок, заглядывая полковнику за спину. — А это что?

— А это то, что вы с Максимом будете загружать, пока я хожу за витаминами. — Роман подвинул тележку к девушке. — Два автомата и коробку патронов в кабину, остальное в багажник. Управьтесь быстро, но так чтобы ничего не болталось. Все понятно? Отлично, загружайтесь.

Роман махнул рукой и быстро пошел к медчасти. Марина потянула за ручку тележки, но та двигалась с трудом. Как завороженный Максим смотрел, как девушка, напрягая все мышцы, тянет за собой груз, как от напряжения поднимается и без того высокая грудь.

— Ау? — Мальчик внезапно понял, что она еще и говорит что-то. — Толкай тележку, а то она тяжелая.

Упершись в самый большой ящик, Максим надавил. На удивление тележка пошла очень легко, так что он чуть не упал, потеряв равновесие. Девушка улыбнулась.

— Будешь знать, как пялиться. Пойдем. — Одной рукой она потянула за собой груз, не прилагая к этому видимых усилий.

— А почему ты до этого просила помочь?

— Ох, ну и… Маленький ты, похоже, еще. — Девушка развернула тележку, подвезя ее к самому автомобилю. — Просто запомни, что иногда женщинам хочется быть слабыми и беззащитными. Даже если они в состоянии и коня на скаку, и в горящую избу.

— Чего? — Снова не понял Максим.

— Поговорка такая раньше была. Ладно, теперь давай, правда, помогай. — Марина открыла дверь багажника, и мальчик с удивлением увидел восемь кресел. Половина была полностью заставлена разными коробками и канистрами. — Залезай в кузов, будешь складывать.

— А зачем нам такая большая машина? — Принимая первую коробку, спросил Максим. Он посчитал места в кузове и в кабине. — Она же человек на двенадцать. А нас только трое.

— Ну уж извините: лучшее, что смогла раздобыть. Десантная версия «Медведя». Ну и что, что у нас десанта нет. Зато, если что, можно будет в кузове выспаться. — Марина подала очередную коробку. — Складывай ровнее, одна к другой. Чтобы они одним слоем были.

Они разгрузили уже больше половины в тот момент, когда над военной частью раздался оглушающий вой сирены. Солдаты, спокойно ходящие до этого, побежали, сбиваясь по дороге в отряды. Несколько десятков человек направилось к арсеналу. Несколько к медчасти. Марина, которая тоже сорвалась было с места, быстро опомнилась и начала подавать коробки в два раза быстрее. Складывать их ровно уже не требовалось, главное быстро.

— Вы чего возитесь как беременные черепахи! — Роман с разбегу закинул в кузов рюкзак, полный до краев. — Вылезай! Быстро. — Буквально взяв Максима на руки, он так же бесцеремонно как рюкзак закинул его на заднее сиденье кабины, так что мальчик пребольно ударился о коробку с автоматом, лежащую там же. — Марина, за руль!

Потирая ушибленное плечо, Максим смотрел, как полковник быстро захлопывает заднюю дверцу. Когда он сел на переднее сиденье, девушка уже была за рулем. Машина легко завелась и, заурчав двигателем, как гигантский кот, рванула вперед, сходу набрав более чем приличную скорость. Они успели выскочить за ворота и миновать первый проулок, когда им на встречу вырулили два тяжеловооруженных колесных дрона.

— Приплыли. — Пробормотал Роман. — Максим, подай мне вон ту трубу зеленую, и вон те две тоже.

Марина старалась объехать дронов по обочине, но чуть не врезалась в еще одного, медленно перебирающего гусеницами. Она не задавала вопросов, но когда обернулась, чтобы отъехать назад, Максим увидел в ее глазах безмерное удивление.

— Как можно пробраться к континентальному мосту другой дорогой? — Спросил Роман, заправляя один из цилиндров в трубу.

— Через центр. — Марина уже развернулась и дала по газам. — Но нам придется ехать мимо больницы.

— Значит, не останавливайся. Хорошо, что они в нас хотя бы не стреляют. — Роман встал на сиденье и, открыв люк, высунулся наружу. — Ладно, черт знает что будет, если их спровоцировать. Постарайся оторваться. Все-таки это пехотные дроны, скорость — не их конек.

Когда они проезжали мимо одного из блокпостов, Максим увидел, как несколько солдат расстреливают пехотного дрона практически в упор. Тот никак не отвечал на атаки, лишь медленно двигался в их сторону, как асфальтоукладочный каток. Пули отскакивали от брони, практически не нанося вреда, и людям только и оставалось, что отступать.

Мальчик так засмотрелся в окно, что когда автомобиль резко затормозил, свалился на пол. Выглянув между передними сиденьями, он увидел, что прямо перед капотом автомобиля стоит семья.

— Вы долбанутые? Свалите к чертям с дороги! — Роман прикрикнул на отца семейства, держащего на руках маленькую девочку.

— Прошу вас, пожалуйста, помогите нам! Мы отдадим вам все, что угодно!

— Ты дебил? Убирайтесь с дороги, у вас весь город в распоряжении. Вам ничего не угрожает!

— Пожалуйста, я же вижу: у вас у самих сын. Спасите и наших детей тоже!

— Давайте им поможем. — Слова просто вырвались изо рта Максима. — У нас куча места, мы просто их вывезем.

— Молчи. — Роман строго взглянул на мальчика. — Им тут безопаснее. Гражданских никто убивать не будет. Как и военных, которые не окажут лишнего сопротивления. Хотя если на нас напала Северная Корея, возможны варианты.

— Господин полковник. Давайте их возьмем. — Попросила Марина. — Проще взять, чем объехать, а давить я их не смогу.

— Дьявол. Ладно. — Роман вышел из кабины и открыл дверь кузова. — Залезайте, места вам хватит. Ничего не трогайте. — Как только семья погрузилась, он захлопнул дверцу и вернулся в кабину, явно недовольный. — Поехали. Максим, пристегнись уже.

— Спасибо, господин полковник. — Марина благодарно кивнула, и машина тронулась. Роман сидел, недовольно уставившись в стекло, а мальчика не оставляло чувство, что он где-то уже видел эту семью. Правда, в прошлый раз одна из девочек спала, а сейчас они обе сидели по бокам от матери, которая обнимала их и прижимала к себе, тихо причитая.

Выехать быстро из города никак не получалось. Марина то и дело меняла дорогу, когда они напарывались на дронов или толпу, загораживающую путь. Народу стало заметно больше. Когда им второй раз пришлось ехать мимо городской больницы, Максим заметил, что все каталки и инвалидные кресла пусты. Все люди стояли или сидели, сбившись в кучки.

Дроны и вправду не обращали на обычных людей почти никакого внимания, они лишь гоняли военных, не стреляя, но и не давая себя уничтожить. На одной из улиц Максим стал невольным свидетелем того, как группа военных, вооруженная гранатометами, раз за разом расстреливает дронов. Ракеты успевали пролететь меньше половины пути, а затем их уничтожали точечным огнем встроенных пулеметов.

— Ого. — Вырвалось у мальчика. — Как это возможно?

— Быстродействие, только и всего. — Тихо пробормотал Роман. — Если бы ты мог видеть, как летит ракета и мгновенно рассчитывать траекторию полета собственной пули, ты бы тоже так сумел. Вот только мы люди, а не дроны. Мы на такое не способны. Долго еще кружить будем, Марина?

— Вот уже почти. — Тихо ответила девушка, объезжая обгоревший остов одного из дронов, которого все же смогли уничтожить. — Господин полковник, что вообще произошло? Вы же что-то знаете, иначе бы так не спешили.

— Скайнет. — Заметив удивленный взгляд девушки, Роман поправил себя. — Сценарий Скайнет. Одна из держав с квантовым суперкомпьютером просто взламывает противника и уничтожает всю военную технику. Правда, нужно чтобы у другой державы такого компьютера не было. А у нас он есть. По крайней мере, позавчера был.

— Ну, уничтожат они военную технику. А что дальше?

— По сценарию, ничего. Дальше политическое давление и добровольная капитуляция проигравшего. — Роман потер свой подбородок, который уже покрылся черной жесткой щетиной. — Бескровная абсолютная победа. После такого держава уже не сможет конкурировать ни в войне, ни в экономике.

— Значит, это они устроили теракт? — Спросил Максим.

— Кто они? Ты хоть представляешь, сколько этих потенциальных Их? — Роман оглянулся назад. — Нет. Ну, то есть, конечно, могли, но вряд ли. Слишком кроваво для бескровной войны. Проще было бы атаковать тактическим ядерным оружием. И то жертв было бы меньше. А такая война никому не нужна.

Город внезапно кончился. Вот только что у Максима перед глазами, быстро мелькая, сменялись здания, и вот они уже едут по широкой пустой магистрали в лесу. День близился к вечеру, и желудок мальчика напомнил, что пора бы пообедать. Причем сделал это самым бесцеремонным из возможных вариантов, громко заурчав. Роман быстро глянул на часы, затем на Максима и отдаляющийся город.

— Да, ты прав: перекусить пора. — Телохранитель порылся в маленьком рюкзаке, неизвестно как оказавшемся у него под ногами. — Вот только останавливаться пока нельзя. Держи. — Он протянул мальчику толстый батончик в белой упаковке.

— Мне нельзя столько шоколада, мама говорит, что зубы испортятся.

— Какие мы правильные. Молодец! Ешь! Это не шоколад, а протеиновый природный батончик: все необходимое молодому и здоровому, как у тебя, организму. Только прожевывай тщательнее.

Максим послушно разорвал обертку. Оказалось даже вкусно. Сушеные ягоды, фрукты и орехи были спрессованы в однородную массу. Хотя попадались и кусочки. Мальчик сжевал больше половины до того, как заметил, что на него пристально смотрят. Девочка стояла с той стороны от стены кабины и буквально пожирала глазами его энергетический батончик.

Его с детства учили, что быть жадным это нормально, чувство собственничества должно быть, но нужно уметь и делиться. И хотя он бы и сам батончик с удовольствием доел, отдать его девочке показалось правильнее. Вот только как открыть окно, он не догадался. Маленькая ручка напрочь отказывалась двигаться, как бы он не тянул ее на себя.

— Держи. — Максим обернулся и Роман протянул ему еще два батончика. — Тяни вверх, а не на себя. Они лет сто уже так не делаются.

Подняв ручку вверх, Максим легко открыл окно и протянул девочке угощение.

— Спасибо! — та жадно схватила еду.

— Эй, там, в багажнике. — Прокричал Роман в открытое окошко. — Где вас высадить, безбилетники?

— Километров через двадцать будет поворот налево, в лес. — Сказал, подойдя к окну, отец семейства. — Высадите нас у него, там мы уже пешком дойдем.

— Хорошо, смотрите, чтобы мы не пропустили.

— Конечно. Спасибо большое.

Максим задремал. Так что чуть не проспал прощание с подобранной семьей. Когда он открыл глаза, они уже высадились возле нужного поворота. Женщина, обнимая своих девочек, часто и много кланялась.

— Если вам что-нибудь будет нужно, заезжайте. Для нас вы всегда желанные гости.

— Спасибо за приглашение. — Сказал Роман. — Надеюсь, никогда не понадобиться. Мы сейчас во Владивосток. Так что на Сахалин вряд ли вернемся в ближайшее время.

Пока они отъезжали, одна из девочек махала рукой и Максим, не удержавшись, помахал тоже. Ночь окружала мерно рокочущую машину. Минут через пять он сообразил, что даже не спросил ее имени. Обидно. Ведь он до этого ни с кем из других детей не общался так близко.

— Мы сейчас едем вдоль западного побережья, так что у переправы будем минут через тридцать. — Марина держала руль двумя руками, внимательно глядя на дорогу. — Затем полчаса на мосту, и мы уже на материке.

— Это замечательно. Значит, завтра к вечеру будем на месте. Вот. — Роман положил перед девушкой две ампулы. — Стимуляторы. Спать не захочешь минимум сутки. Водитель у нас только один, так что не подкачай.

— Спасибо. — Марина спрятала вещества в карман куртки. — Пока они мне не нужны. А вот вы можете поспать.

— Согласен. Парень, к тебе это тоже относится. — Роман обернулся и протянул мальчику маленький сверток, который тут же в руках раскрылся, став длинным тонким одеялом. — Спокойной ночи. Сегодня был насыщенный день.

Максим закрыл глаза, и тут же погрузился в тихий, спокойный сон.

Глава 6. Побережье

Максим проснулся полностью выспавшимся. Каждая клеточка в его теле будто говорила: вставай, соня, ты готов к новому дню. Ему снился странный, но потрясающий сон, полный захватывающих приключений и опасностей. Не открывая глаз, мальчик потянулся в своей кровати, и руки уперлись в стену. Вернее, в дверцу автомобиля. Он вскочил, сильно ударившись лбом о крышу.

— Доброе утро. — Роман заглянул в машину. — Как окончательно проснешься и оденешься, выходи.

— Я уже. — Растирая ушибленное место, он сунул ноги в кроссовки и открыл дверь.

Солнце было уже высоко и приветливо проглядывало сквозь кучевые облака. С моря дул прохладный ветер, так что мальчик поежился и застегнул куртку. На небольшой полянке возле дороги Марина варила в походном котелке обед.

— Привет. — Она приветливо улыбнулась и помахала ему своей маленькой ручкой, не отрываясь от готовки. — Сегодня у нас уха по-японски, часть продуктов пришлось заменить, но в основном я почти следовала рецепту.

— Ух ты, здорово пахнет. — Максим сел рядом с костром. — Мы вчера далеко уехали? Скоро Владивосток?

Девушка помрачнела, затем указала на стоящего на утесе Романа.

— У него спроси. Только заранее приготовься выслушать кучу ругани.

— Почему? — Мальчик посмотрел на молчавшую повариху. Затем легко встал и пошел к телохранителю. Незаметно для себя он перешел на бег, сила переполняла его тело, ноги не чувствовали тяжести. Разогнавшись, он чуть не упал с обрыва, проскочив мимо Романа, но тот успел схватить мальчика за куртку.

— Ты дурной? Здесь падать метров пять! — Телохранитель держал его за шиворот над неглубокой пропастью.

— Извините, как-то само получилось. — Сказал мальчик, когда его поставили на землю. — А что мы тут стоим?

— Отдыхаем, блин. — Роман сжал зубы так, что стало видно, как напряглись его мышцы. Вдохнув полной грудью, он поднял руку и показал на что-то в море. — Видишь?

Максим сначала не мог понять, о чем телохранитель говорит, но затем его зрение будто сфокусировалось, и он четко увидел длинный мост. Тонкая линия, усыпанная точками плавучих свай и волнорезов, обрывалась ближе к другому берегу.

— Ты вечера такое светопреставление проспал. Мы ведь почти на мосту были, когда он рванул. — Роман сделал небольшую паузу. — Наверное, совсем устал, раз от такого грохота не проснулся. В общем, нет больше проекта двух десятилетий. За один миг уничтожили работу десятков тысяч людей.

— И как мы теперь туда попадем? — Максим сел на край обрыва и свесил ноги. Вид открывался поистине потрясающий. Лес, шумящее море и каменистый берег, даже холодный соленый ветер дополнял картину, делая ее более выразительной.

— Как, как. Лодку будем искать. А лучше катер. — Телохранитель почти демонстративно отвернулся от моря. — Пойдем есть. Уха, должно быть, уже готова.

Марина вовсю хлопотала у костра, она взяла из машины ящик и, накрыв его сверху полиэтиленом, соорудила импровизированный стол. Налила в глубокие металлические пиалы суп, положив рядом с ними ложки, на середину стола водрузила пачку открытых галет.

— Садитесь, господа, обед подан. — Девушка вновь улыбалась. И улыбка ее была настолько заразительна, что Максим невольно ухмыльнулся в ответ. Даже хмурый Роман слегка расслабился. — Ешьте как следует. Если понравится, будет добавка.

Мальчик зачерпнул тонкой ложкой уху, стараясь взять сразу несколько кусков рыбы. И поразился тому, насколько это вкусно: таящая во рту рыба, отдушка специй, только усиливающая природный аромат.

Максим поднял голову, когда тарелка полностью опустела.

— Вижу, тебе понравилось. — Довольно улыбнулась повариха.

— Очень вкусно. Можно еще? — Мальчик протянул пустую миску Марине.

— Конечно! Лучшая похвала повару — пустые тарелки. — Она налила до краев. — Аккуратно, может быть горячим.

— Знаешь, а ведь, правда, очень вкусно. — Сказал Роман, протягивая ей пустую тарелку. — Первый раз такую уху ем. Где ты наловчилась так готовить?

— У себя, во Владивостоке. Когда на космонавта училась.

— Потрясающе. Не думал что такая подготовка, даже начальная, будет полезна на земле.

— Нас учили с двенадцати, а в двадцать два, после полного формирования скелета, я уже полечу в космос. — Марина мечтательно подняла голову к небу. — Новые миры, это же безумнее путешествий. Прекрасно и потрясающе.

— Хорошо, но при чем тут готовка? Все же в космосе выбор продуктов будет резко ограничен.

— Именно поэтому. — Девушка опустила взгляд на полковника и улыбнулась. — Как говорил наш преподаватель по внутренним коммуникациям: улыбка, хорошая еда и осознанная взаимная полиамория решает девяносто процентов всех проблем.

Роман от этих слов поперхнулся. Максим непонимающе посмотрел сначала на телохранителя, а потом на Марину.

— А что такое поли… — Начал он спрашивать.

— Осознанность это, конечно, хорошо. — Перебил его полковник. — Но к этому же, в конце концов, должна быть предрасположенность от природы. Да и вообще, это же, кхм, блядство.

— Фу, какие вы слова говорите. — Марина притворно махнула на него рукой. — Все зависит от общества. Для вас дико. А меня с детства учили, что это нормально. Все зависит от цели.

— А все-таки, что такое полиамория?

Роман ничего не ответил, девушка глядя на его реакцию, тоже слегка замялась. Максим переводил взгляд с одного на другого, не понимая их замешательства. Работал бы у него интерфейс со связью, он бы уже получил ответ от вездесущего ассистента.

— Последний кусок рыбы остался. — Заглянув в котелок, сказала Марина. — Хочешь, Максим?

Кивнув, мальчик с удовольствием, вонзил зубы в большой кусок ароматной свежей рыбы. Повариха начала прибираться, Роман ушел к ручью мыть котелок и миски. Максим же просто смотрел на догорающий костер. Маленькие искорки загорались в углях от каждого дуновения ветерка. Но с каждой секундой их становилось все меньше и меньше.

Максим вспомнил вчерашний сон: огромное Солнце, блуждающее в темноте, и шлейф искр, которые оно оставляло. Быть может, и он был такой же искоркой? Обогретый безжалостными лучами, выжигающими тьму. Воспоминания захватили его, он чувствовал, что вот-вот ветер сорвет его искорку с тлеющего полена и умчит вдаль.

— Подъем! — Вскрик Романа мгновенно вырвал его из мечтаний. — Тебя ждем. Туши костер и залезай.

Максим залил костер водой из металлической кружки, стоящей рядом с ним и побежал к автомобилю. Марина вырулила на дорогу и поехала вдоль побережья. Они быстро пронеслись мимо голых участков пляжа и леса, притормозив у дачного поселка. Почти у каждого дома, стоящего у воды, были пирсы. У некоторых и катера но, проверив несколько, Роман с руганью сказал, что их не восстановить.

Осмотрев с десяток пустых домов, они наткнулись на рыбачащего с пристани мужичка.

— Здравствуйте! — Сказал, подходя к нему Роман.

— Спасибо, и вам не хворать. — Мужичек приветственно поднял руку, но глаз с поплавка не спустил. — Чего надобно, какими судьбами?

— Лодку рабочую ищем, на тот берег перебраться. — Сказал полковник по-простому.

— Желание, конечно, хорошее. Как найдете, скажите. А-ать. — Он резко подсек удочку и втащил здоровенную рыбину. Отработанным мастерским движением вытащил крючок и засунул улов в ведро под металлической сеткой. В нем уже виднелось две или три таких же красавицы. — Нет тут ничего. Иначе я и сам бы рыбачил не с берега.

— Большая у вас, должно быть, семья, раз столько наловили. — Сказал Роман, кивая на ведро.

— А, это. Да нет. Это я в свой прудик отапливаемый. — Рыбак потянулся и выпрямился. Он оказался почти с полковника ростом, но значительно коренастей. — Зима скоро. Почти вся рыба уйдет в море, а без моторной лодки не порыбачишь.

— А если на веслах? — Спросил осторожно Роман.

— Тогда унесет. — Мрачно ответил мужичек. — Так же как большинство наших позавчера. Когда электричество все кончилось, нас просто начало утаскивать в море. Я-то кинулся к берегу и доплыл, а что с другими, не знаю.

— Вы что, один в поселке? — Спросила удивленно молчавшая до этого Марина.

— Ну почему же один. Есть несколько семей. Вообще поселок у нас курортный, сейчас не сезон. — Он пожал плечами. — Так что постоянного народа у нас не много. А после той жути большинство в города поехали, кто с солдатиками, кто на своем, только вот не вернулся никто.

Максим, вспомнив о толпах возле больницы, притих. Наверное, среди тех людей были и знакомые рыбака.

— Не волнуйтесь, те, кто были подвержены теракту, уже очнулись, мы это сами видели. — Сказала успокаивающе Марина.

— Это я и без вас знаю. Только вот. — Он посмотрел на море, взял удочку, ведро с рыбой. — Пойдемте-ка ко мне в гости. Легче один раз показать, чем сто раз объяснять.

— Хорошо. — Роман пошел за мужичком. Максим с девушкой послушно двинулись за ним.

Широкая улица была по-курортному хорошо отделана. По обеим сторонам дороги тянулись аккуратные оградки, урны, фонарные столбы. Тротуар был выложен плиткой. Мальчика поразило, как эта хорошо ухоженная улица контрастирует с черными витринами магазинов и полным отсутствием людей. Хоть на ней и располагалось всего с десяток домов, чувствовалось, что она предназначена для комфорта сотен людей.

— Проходите, гости дорогие. — Мужичек свернул в переулок и открыл дверь в высоком металлическом заборе. Они вслед за ним вошли во двор. — Собаку мою не бойтесь, она не кусается.

При этих словах из-за дома выскочило здоровенное нечто. Иззелена черная собаченция, стоя на всех четырех, была выше мальчика. Он интуитивно хотел спрятаться за спину телохранителя, но внезапно оказалось, что это место уже занято Мариной, так что Максим просто встал рядом.

— Ого. — Только и смог сказать Роман. — Где же ты, мужик, такую отличную химеру раздобыл? Их же вроде запрещено в Россию ввозить.

— Сколько того запрета. — Он поставил у дома удочку и ведро с рыбой. — Мурка, сидеть! Она чувствует, что я вас не боюсь. Иначе уже растерзала бы. Пойдемте в дом.

Открыв дверь старомодным металлическим ключом, мужичек вошел внутрь. Маленькая прихожая отделяла улицу от жилых комнат, но разувшись и пройдя в дом, Максим почувствовал, что там прохладно. Большие панорамные окна давали достаточно света, но электричества не было. Посредине одной из стен был возвышался небольшой, давно потухший камин.

— Что ж ты, родная, не следишь за камином. — Сказал ласково мужичек, и только теперь мальчик рассмотрел, что в темном углу комнаты сидит женщина лет тридцати. — Пойдем, покажем тебя гостям.

Рыбак взял ее под руку и вывел на свет. Максим не мог понять, что не так, пока не заметил блуждающий пустой взгляд фиолетовых зрачков, окруженных черным ореолом.

— Что с ней? — тихо спросила Марина.

— Понятно. Значит, и правда ничего не знаете. — Грустно вздохнул мужичек. — Вот и я не знаю.

— Не переживайте. Может она со временем поправится. — Обнадеживающе сказал Роман.

— Очень надеюсь. Я вчера так рад был, когда она очнулась. А всего день прошел. Ест-то она хорошо. — Слабо улыбнулся мужчина. — А вот с остальным пока как-то не очень. Но ничего страшного. Все время, пока не рыбачу, я рядом. А когда меня рядом нет, Мурка.

— В остальных семьях так же? — Спросил Роман.

— Не во всех, у некоторых все обошлось. Я только корю себя, что в тот день пошел на рыбалку. Остался бы дома, может, обошлось бы. — Он прижался к женщине, ласково обнимая ее.

— А может сейчас были бы в таком же состоянии, или и вовсе мертвы. — Полковник внимательно осматривал женщину. — У нее всегда были такие глаза?

— Нет, конечно. У нее были прекрасные карие глаза, а теперь. — Он промолчал секунду. — Хотя я ее и такую люблю. Главное чтобы очнулась.

— Желаем ей скорейшего выздоровления. — Роман взял под локоть Максима и направил к двери. — Нам очень нужно во Владивосток, так что извините, мы дальше поедем.

— Подождите, я сейчас камин разожгу, ужин вариться поставлю.

— Спасибо большое, мы в пути перекусим. — Сказал безапелляционно Роман. — Нам, правда, нужно на тот берег.

— Жаль. Тогда, знаете что… Южнее, в поселке, есть какой-то парусник. Его по заказу музея взялись восстановить. Указателя там нет, но если проедете километров сто-сто десять будет свороток в правую сторону, там дорога в лесок к побережью. — Мужичек помолчал, усиленно что-то вспоминая. — Нет, не помню больше никаких ориентиров. А с вами поехать не могу, уж простите.

— Спасибо за наводку. Теперь мы хотя бы знаем направление куда двигаться. Если что узнаем, к вам заедем.

Они вышли во двор, и Роман быстро двинулся к калитке, Марина не отставала. И только Максим остановился рядом с химерой, страха не было. Но он буквально чувствовал, что та что-то хочет ему сказать. Только не может. Мальчик боязливо протянул руку, и жуткая «собака», опустив голову, коснулась ладони лбом. Ощущения захлестнули его с головой, запахи, звуки, даже температура, он будто чувствовал все, что чувствовала химера. Не понимал как, но слышал ее простые желания, они мелькали как неясные образы. Но внезапно оборвались.

Химера резко убрала голову и посмотрела в сторону вышедшего из дома хозяина. Глаза у мужичка были большие и круглые.

— Это… что такое… было? — Сказал он, выделяя каждое слово, глядя на мальчика.

— И мне тоже это интересно. — Роман подошел к Максиму и, взяв его за плечо, повлек к выходу.

Мурка тихо зарычала. Роман быстро потянулся к поясу, химера гавкнула. Реакция телохранителя была мгновенной. В сторону псины смотрел вороненый ствол крупнокалиберного пистолета. Никто, кроме химеры, не уловил этого движения. Максим непроизвольно поднял руку, и Мурка тут же затихла.

— Я… это. — Хозяин дома переводил ошарашенный взгляд с химеры на полковника. — Ориентир вспомнил. Там у дороги стоит елка сожжённая. В темноте ее может и плохо будет видно, но вы заметите.

— Спасибо за гостеприимство. — Сказал, не сводя взгляда с собаки Роман. — Простите если что не так. Все на выход.

На улице телохранитель взял мальчика за плечи и внимательно взглянул ему в глаза.

— Максим, скажи мне, пожалуйста, что это было.

— Я не знаю, как это объяснить. — В голове его роились десятки мыслей, но ни одна не была достаточно разумной, чтобы высказать ее взрослому. В конце концов, он решился. — Она просто хотела поговорить, беспокоилась за хозяина.

— Ты с ней поговорил?

— Я ее послушал и постарался успокоить. Сказал, что она умница и хорошо служит.

— Ладно. — Роман отпусти его и отстранился. — Ерунду ты, конечно, говоришь, но главное, что все обошлось. Пойдемте быстрее к машине. Солнце сядет через два-три часа.

Максиму было немного обидно, что ему не поверили, но возражать он не стал. До машины бежали молча. Мальчик даже немного быстрее. Хотя они и не соревновались, это было приятно. Внедорожник был на том же месте, где они его оставили, но подойдя ближе Роман нахмурился. Проследив за его взглядом, Максим увидел свежие царапины на дверной ручке. Одно из окон пошло мелкими трещинами.

— Рановато. — Пробурчал телохранитель, доставая пистолет. — Садимся и поехали.

— Что случилось с машиной? — Спросил мальчик непонимающе.

— Ох, дитя долгого лета. — Осуждающе покачал головой Роман. — Кто-то пытался взломать наш автомобиль, а это странно, потому что слишком рано. Я думал, пройдет минимум неделя до того, как начнутся попытки мародёрства. Поехали.

Марина завела машину одним поворотом ключа, затем дала задний ход и забуксовала. В свете фар стала видна толстая цепь, идущая от бампера к забору. Со всех сторон машину окружили несколько человек, вооруженных ружьями. Последним они рассмотрели рыбака, идущего с Муркой.

— Выходите! По-хорошему вас прошу. Нас десяток, а вас всего трое, включая мальчишку и девчонку. — Рыбак указал на машину, и двое его подручных подошли к дверям. Но Марина их уже заблокировала. — Отдадите машину, и идите на все четыре стороны. Я даже девчонку у вас просить не буду. Хотя с нами ей, конечно, повеселее будет.

Марина и Роман переглянулись.

— Скольких сможешь взять на себя? — Спросил шепотом Роман.

— Я не знаю, я никогда не стреляла в людей. Да и вообще стреляла только на полигоне.

— Плохо. Я со всеми ними и химерой одновременно не расправлюсь. — Роман спокойно заряжал автомат, нисколько этого не скрывая.

— Я могу попробовать с ней поговорить. — Максим очень хотел помочь, так что предложил первое, что пришло в голову.

Роман строго на него посмотрел, отвернулся было, но внезапно замер.

— Ха, люк, я твой отец. Может, сегодня никого и не придется убивать. — Пробормотал телохранитель, согнувшись, перебрался в центр кабины и взялся за ручку крышки люка. — Когда скажу три, дави на газ. Готова? Раз, два, три!

На финальный счет машина дернулась и начала буксовать, мужики, окружившие их, лишь ухмыльнулись, в этот момент Роман открыл люк, высунувшись, дал длинную очередь по цепи. И резко нырнул обратно. Нескольких попавших пуль хватило, чтобы ослабить звенья. Марина подъехала вперед и вновь включила полный назад. Цепь, не выдержав, лопнула. Машина, резко отскочившая назад, чуть не наехала на нападавших, которые безрезультатно стреляли из ружей. Через тридцать секунд они уже выехали на трассу. Некоторое время за ними бежала химера, но затем остановилась, и Максим проводил ее взглядом.

— Поздравляю всех с первым боевым крещением. — Сказал, улыбаясь, Роман. — Успокойтесь, они за нами не погоняться, было бы на чем, утащили бы машину на буксире. А вообще, конечно, интересно, откуда они здесь взялись, может и не группировка, но довольно организованные. И явно местные. Не вспомнишь, Марина, были какие-то происшествия недавно?

Марина, явно ошарашенная произошедшим, отрицательно помотала головой. Дальше они ехали молча. Небо постепенно темнело, день близился к концу.

— А куда мы едем? — Внезапно спросила девушка. — Вы же не думаете, что сказка про парусник, которой он нам заговаривал зубы, правда?

— Такое быстро не придумать. Так что, скорее всего, он говорил правду. Проблема только в том, что они знают, куда мы поехали. — Роман откинулся на сиденье, насколько это позволяли ремни. — С другой стороны: идти сто километров пешком для того чтобы, может быть, поймать нас, а может и нет? Не пойдут они за нами.

— Это хорошо, а то мне от них не по себе. — Марина поежилась. — Как можно быть такими тварями?

— Это люди. — Роман сделал паузу. — Всего лишь люди.

Фары освещали дорогу и кусок лесополосы. Час пролетел незаметно, девушка выжала из движка, сколько смогла, и они были уже близко, когда телохранитель велел снизить скорость. Они медленно ехали, глядя на растительность вдоль дороги.

— Дерево, вон там. — Максим, первым увидевший памятную елку, высунулся между передними сиденьями и показал на нее пальцем.

— Действительно дерево. — Пробормотал Роман. — Осталось только дорогу найти.

Та нашлась буквально в ста метрах. Они свернули на узкую, но асфальтированную одноколейку. Лес обступил со всех сторон, ели были так высоки, что рассмотреть небо оказалось практически невозможно. Максим весь извертелся, пытаясь увидеть хоть кусочек.

— А давай-ка помедленнее, что-то мне этот лесной коридор совсем не нравится. — Приказал полковник. — Сможешь быстро развернуться если что?

— Не на такой дороге. — Мрачно ответила Марина. Всегда улыбающаяся девушка была мрачнее тучи. — Если там впереди есть площадка, нужно будет на всякий случай развернуться. А еще топливо заканчивается, надо из канистр в бак перелить. Хотя, чтобы выехать, хватит и этого.

— Хорошо. Максим, подай мне рюкзаки из-под сиденья.

Мальчик постарался вытащить сумки из-под ног, но это оказалось не так-то просто. Туго набитые, они были плотно впихнуты между ящиками. Упираясь ногами, мальчик смог высвободить одну сторону рюкзака и дальше пошло проще. Роман, быстро распаковав сумку, достал легкий пластинчатый бронежилет. Одним движением его надел, а затем затянул, подгоняя по фигуре. Затем помог Максиму.

— Марина, ты остаешься в машине. Двери заблокируй, если что-то случится, уезжай.

— Куда я поеду одна? Нет, дайте мне бронежилет и шокерный пистолет, и я пойду с вами.

— Ладно. — Пробурчал телохранитель, доставая третий комплект. — Шокера у меня нет, так что стреляй по ногам, это и безопасно и достаточно внушительно. Хватит для того, чтобы противники, если они будут, остановились. Главное, обойтись без таких сюрпризов, как в прошлый раз.

Они выехали к небольшой деревушке, в дальнем конце которой вытянулся пирс и прилегающий к нему большой ангар. В одном из домов мерцал огонек света. Марина развернула машину, и задом сдала до самого пирса, который оказался пустым.

— Значит, проверим внутри, если ничего не будет, заправимся и поедем дальше. — Роман огляделся. — Нас, конечно, уже заметили, так что можем шуметь, главное действовать быстро.

Высадившись из машины и заперев все двери, они подошли к ангару. Полковник с усилием открыл засов, перехватил автомат. Максим по его сигналу потянул на себя дверь. Но внутри никого не было. Только длинный, наполовину покрашенный, деревянный корабль со сложенной мачтой.

— Ого. Не врал. — Удивленным шепотом сказала Марина.

— Вопрос только, что нам теперь делать с этой махиной. — Пробормотал Роман.

Максим с восхищением рассматривал корабль, будто сошедший с фотографий в книжке по истории. Но тут телохранитель резко, почти мгновенно развернулся. Мальчик и Марина последовали его примеру. Мимо машины как раз проходил человек, держащий в руке горящую палку.

— Я могу вам помочь?

Глава 7. ЦАРЬ

В этот раз Максим четко отследил, когда из простого сна он попал в сон особенный. Когда раз за разом падаешь в кроличью нору, с пятой попытки уже понимаешь, какой гриб приводит к уменьшению.

Вначале, как и прежде, его окутывала тьма, в которой Максим явно был не один. Эта мгла не была пугающей, она служила лишь занавесом, скрывающим великолепное представление. И тогда мальчик открыл глаза, сорвав поволоку слепоты, что на этот раз показалось таким же естественным, как умение дышать.

И его мир преобразился. Оказалось, что он соткан из миллионов искр света. Одни соединялись в причудливые узоры. Другие стояли, одиноко освещая пространство вокруг себя. Рядом мальчик обнаружил маленькую, едва горящую искорку. А под собой, в центре сферы, сотканной из огоньков, сияло Солнце.

Яркая звезда была далеко и близко одновременно, она давала самым слабым жить, подпитывая их светом.

Максим восхищался этим необыкновенным зрелищем, но, несмотря на бесконечный хоровод, все больше интересовался искоркой, которая была ближе остальных. Он потянулся к ней своими мыслями, но та не отвечала.

Тогда он решил, во что бы то ни стало, добраться до этой искорки, приложив все силы, думал только об одном: идти к ней. Он не мог ходить, но чувствовал, как бесконечно медленно приближается к своей цели.

— Ты чего ходишь ночью? — Вырвал его из сна обеспокоенный голос Марины. — И зачем собрался на улицу в одних трусах?

Максим огляделся, со смущением осознавая, что он действительно стоит голышом в прихожей. Даже без тапок. Решив не отвечать на риторический вопрос, он буркнул что-то вроде: «Спокойной ночи», и ретировался в комнату.

И только закрыв за собой дверь, осознал, что к девушке этот вопрос был тоже полностью применим. Она так же ходила по ночам, и была в одних трусах. Внезапно стало жарко и душно, в висках зашумела кровь, щеки покрыл румянец.

Но он спрятался под одеяло с головой и почти сразу уснул.

Утром Максим спустился в небольшую гостиную. Телохранитель с Мариной уже сидели за столом, негромко переговариваясь. Когда мальчик подошел ближе, полковник поднял руку, заканчивая разговор.

— Я решил. Пока наши новые друзья ремонтируют корабль, у нас есть две недели на этом берегу. А учитывая вчерашние события нужно проверить, на что ты способен, кроме того, что хорошо бегаешь и неплохо ладишь с животными.

— А еще сидит на лекарствах, как на наркотиках. И он же еще ребенок.

— Это решать мне, он под моей опекой. — Строго отклонил возражение Роман. — С лекарствами действительно: пока половину дозы оставляем в ампулах, половину заменяем таблетками. Полмесяца протянем, дальше будем решать по обстоятельствам. А теперь о том, чем мы сегодня займемся: ты будешь сдавать такой замечательней предмет как физкультура. Бегать, прыгать, подтягиваться, бороться, стрелять. Стрелять будем учиться из пистолета. Бороться со мной нет вообще никакого толка, так что для спарринга подойдет Марина, весите вы примерно одинаково.

— Я и вас положу на обе лопатки. — Она самоуверенно задрала нос и гордо улыбнулась.

— Кхм. — Смущенно откашлялся Роман. — В этом я вообще не сомневаюсь. Но не в спарринге. Чтобы борьба была предельно честной, будете делать все упражнения вместе. Пойдемте на улицу.

Деревня была практически полностью в их распоряжении, две семьи, живущие в ней, оказались близкими родственниками. Одну они спасли, вывезя из города. Так что, узнав о том, что Максиму без лекарств не протянуть, а здесь их нет, старшие решили помочь. Им разрешили выбрать любой пустующий дом.

А еще у деревенских были две девочки-близняшки, Оля и Маша. С Олей Максим поладил сразу, она привыкла, что рядом есть сестра, и сейчас девочке было грустно играть одной. Маша после теракта стала сама не своя. Она хоть и очнулась от комы, но почти никак не реагировала на окружающих. Так что мальчик ее сторонился и слегка побаивался.

Максим видел, что когда девочки вместе, Оля не отходит от сестры, всячески стараясь о ней заботиться, часто обнимая и целуя. Разговаривая так, будто с Машей все в порядке. Но изредка родители отправляли здоровую девочку гулять одну. Вот и сейчас она одиноко брела по улице и, завидев выходящих из дома чужаков, радостно подбежала.

— Максим, давай поиграем?

— Не сейчас. — Строго сказал Роман. — Он сейчас будет тренироваться в беге.

— Я тоже хочу бегать! Можно, я с вами?

— Хорошо. — Роман потер переносицу. — Думаю, хуже не будет. Бегите от меня до вон того столба и обратно. В сумме здесь примерно сто метров.

Максим, Оля и Марина встали на одну линию.

— Готовы? На старт, внимание, марш!

Девушка резко вырвалась вперед, буквально сорвавшись с места. Максим сразу сильно отстал, но старательно бежал сначала до столба и обратно. Пока он вернулся на старт, Марина успела отдышаться, девочка прибежала последней, сильно запыхавшись. Роман смотрел то на секундомер, то на девушку.

— Либо у меня секундомер сломался, либо ты бегаешь на уровне олимпийцев. По крайней мере, я в спринте даже пробовать не буду с тобой соревноваться. Стометровка ровно за десять секунд. У тебя, парень, тоже неплохо, пятнадцать, хороший результат. — Роман посмотрел на Олю. — Если хочешь, можешь дальше бегать с ними, но ты очень запыхалась.

— Да я буду бегать вместе со всеми! — Настойчиво сказала девочка.

— Умница. — Сказала девушка. — Никогда не сдавайся.

— Хорошо, тогда бегаем на время. Я засекаю три минуты, сделайте как можно больше кругов. На старт, внимание, Марш!

Марина вновь вырвалась вперед одним прыжком, мальчик даже и не думал, что сможет нагнать ее, но уже на восьмом круге они сравнялись, а когда закончилось три минуты, Максим пробежал уже десять кругов и начал одиннадцатый. Девушка же заканчивала десятый.

Она тяжело дышала, вентилируя легкие, и с явным интересом смотрела на мальчика, который почти не запыхался. Подойдя к Максиму вплотную, прижала два пальца к своей и его шее.

— Круто. — Через несколько секунд сказала она. — Это же надо. Сердце работает почти спокойно, при таких-то нагрузках. Откуда ты берешь кислород, маленький монстр? Не отвечай, это шутка.

— Одиннадцать. — Выкрикнула Оля, добежав еще один круг, и буквально упала на асфальт. — А у вас десять, я считала! Значит, я победила!

— Если бы я продолжил бегать, у меня бы уже пятнадцать было! — Возразил мальчик.

— Но ты стоял! А я смогла! — Не сдавалась девчушка.

Роман пресек их спор одним строгим взглядом. Затем начертил на асфальте вторую линию.

— Пойдемте дальше. Прыжки на дальность без разбега. Встаем у одной линии и стараемся перемахнуть вторую.

В этом соревновании Марине, которая была на полголовы выше мальчика и на голову девочки, не было равных. За пять минут тщетных попыток, Максим так и не смог одолеть нужное расстояние Роман скомандовал перейти к следующему упражнению.

Первой пошла подтягиваться Оля, три раза судорожно рванулась, высоко задирая подбородок, и гордо посмотрела на мальчика, явно не рассчитывая, что он сможет сделать больше. Но второй к турнику вышла Марина. Абсолютно уверенно она сделала двенадцать подтягиваний, затем передохнула, не опуская ног на землю, и добавила еще четыре.

Пришла очередь Максима. Он подпрыгнул, ухватился за перекладину, и начал тянуть себя вверх. Сначала ему казалось, что все получится довольно просто, но затем левая рука начала его подводить. Ладонь предательски разжималась. Он с трудом осилил только два раза.

— Что с рукой? — Спросил Роман, прощупывая сустав и пальцы. — Где болит?

— Нигде, просто ладонь не хочет держать железку. — Победный взгляд Ольги его жутко бесил, — я ее сжимаю, а она растопыривается.

— Значит, проблемы с упражнениями на вытягивание. Черт с ним. Давай сменим, если не болит, пусть будут отжимания. Идем на абсолютное количество, время вторично.

Первой сдалась Оля, она одолела повторов и, поджав маленькие ладошки, начала отогревать их дыханием. Марина держалась очень долго, делая перерывы, встряхивая руки, она, в конце концов, сделала девяносто отжиманий и решила сдаться.

Максим медленно, но безостановочно отжимался на протяжении десяти минут, и в результате сдался Роман.

— Все, хватит. Вставай. Четыреста двадцать. Сила на толкание вполне достаточная. Выносливость больше чем у лошади, а вот со скоростью и силой пока существенные проблемы. — Роман все записал у себя в блокнотике. — Теперь борьба. Олечка, отойди подальше. Здесь сейчас будет жарко. Марина, последняя просьба: не сдерживайся.

Кивнув, девушка встала напротив Максима. Она меняла боевые стойки, переливаясь из одной в другую, почти незаметно начиная движение. Решив не тянуть, мальчик ударил быстрым прямым хуком левой руки. Марина перехватила его руку на завершающем движении и, увеличив импульс, вывела на болевой прием. Но вместо того, чтобы запросить пощады, Максим резко сжался как пружина и, неестественно подвернув удерживаемую руку, ударил обеими ногами. Ошалевшая от происходящего девушка в последний момент все же успела поставить блок и отскочить.

— Что это, блин, было? — Спросили Марина и Роман почти хором. Пока они возмущались, Максим привычным полуоборотом развернул руку и вставил плечо в сустав.

— Так нельзя. — Подойдя к мальчику, он тщательно ощупал плечо. — Ты, судя по всему, только что порвал несколько сухожилий, выбил сустав. Не знаю, какой уж придурок тебя учил рукопашному бою, но так нельзя. Категорически.

— Я умею только то, чему меня учили, и это работает. — Пожал плечами Максим.

— Значит, будем учить по-другому. Хотя оригинальность техники нельзя не признать. Последним пунктом у нас на сегодня будет стрельба, пойдем.

Они зашли за дом на площадку, где Роман все заранее приготовил. Очень удачно один из концов импровизированного тира упирался в крутой глинистый склон. Роман достал из кобуры пистолет, демонстративно разрядил его, ссыпав пули в карман, и вставил пустой магазин.

— Прежде чем начинать учиться стрелять, нужно научиться выполнять элементарные механические действия: перезаряжаться, целиться, ставить на предохранитель и снимать с него. В конце концов, стрелять куда надо, и стрелять точно. Поэтому держи пистолет и попробуй…

Максим взял протянутый ствол, он был непривычно тяжелым, с толстой рукоятью. Совсем не такой, как его учебный ПТ. Но все органы управления были практически идентичны. Нажав на кнопку, он вынул магазин, положив его в карман. Затем вставил обратно и, передернув затвор, сначала поставил на предохранитель и опустил руку, а затем, быстро подняв, встал в стрелковую стойку, снимая предохранитель, в тот же момент, как совместил мушку с предполагаемой целью.

— Кхм. Кто тебя учил и с какого возраста? — Спросил Роман, протягивая патроны.

— Один из ученых инструкторов. С четырех, как и борьбе.

— Твоя мама — жуткий монстр. — Тихо сказал Роман. — Заряжай, целить будешь вон в то полено.

Максим с усилием вставил все десять патронов. Приготовившись к стрельбе, совместил мушку с поленом, нажал на спуск и промазал. Затем повторил выстрел, еще и еще раз. Первое попадание было на седьмой попытке. Пистолет оказался слишком тяжелым. Руки дрожали.

— Ну, слава богу, ты не спецназовец. — Роман забрал у него ствол, проверив на наличие патронов. А затем убрал обратно в кобуру. — А то я уже начал задумываться, кто за кем должен присматривать. Пойдем обедать, тебе пора принимать лекарства.

Максим просто согласился, стараясь не выдавать изумления. На самом краю зрения мигала зеленая надпись: Вас ждет Царь, отправляйтесь спать.

Роман не удивился, когда после еды и укола мальчик попросился спать, так что Максим спокойно поднялся в свою комнату и, лежа на кровати, закрыл глаза. Сон пришел мгновенно. Он вновь оказался в космосе, окруженный маленькими искрами, вот только одна из них вращалась прямо вокруг него.

— Привет, человечек. — Почувствовал голос Максим. — Поздравляю тебя, сейчас ты, можно сказать, прошел обучение.

— А ты кто, огонек? — Аккуратно спросил мальчик у искры. — И что за обучение?

— Начнем с более важного вопроса. Я Царь! — Максим уловил в отзвуке голоса некую гордость. — Причем не просто Царь, а твой Царь! — Мальчик читал в сказках и исторических книгах про властителей, этот бы на них совсем не похож.

— Цари они важные, на тронах сидят, сами ничего не делают, за все у них слуги отвечают.

— Я именно такой, я буду сидеть здесь, а делать все будешь ты. — Мальчик почувствовал смех. — Я, конечно, не тот царь, я Цифровой Ассистент Развития, сокращенно, ЦАРь. И буду помогать тебе всем, чем смогу в развитии в том жестоком мире.

— Но меня уже учит дядя Роман. — Попробовал возразить Максим.

— Конечно, но я дам тебе многое из того, что он не в состоянии. И сегодня у меня есть два подарка. Первым станет прицел, когда ты держишь или используешь огнестрельное оружие. А вторым открытие твоего интеллектуального инвентаря.

— Чего?

— Вполне нормальная реакция на непонятное. — Максим почувствовал, что Царь вздохнул. — Твой мозг частично является машиной, работающей напрямую с подсознанием, и отсюда ты сможешь управлять теми процессами в своем разуме и организме, которыми никогда не сможешь руководить в других случаях. А еще время здесь, в твоем подсознании, течет почти в сто раз быстрее. Так что ты можешь прочесть книгу или выучить боевое искусство, если добудешь мне нужную информацию. А теперь вот тебе первое задание: выясни, что случилось с Машей. Когда захочешь со мной связаться, просто закрой глаза. Теперь я всегда буду рядом с тобой.

Максим моргнул и проснулся. Он вновь лежал в своей кровати. Но теперь видел очень тусклую точку, которая меняла свой цвет в зависимости от того, на что он смотрел. Поводив глазами в разные стороны, он заметил, что на книжках точка меняется и становится лупой. В принципе он такое уже не раз видел в играх дополненной реальности. Просто дополнительный интерфейс.

Вот только интерфейс у него не работал, не было не инвентаря, не дерева развития персонажа, ничего. Сев на кровати Максим закрыл и открыл глаза. Ничего не произошло. Тогда он зажмурился и прошептал:

— Я хочу попасть к Царю! — Открыв глаза, он обнаружил, что это не сработало.

«Неужели это просто сон», — грустно подумал мальчик. Но точка же была!

— Настройки. Интерфейс. Открыть настройки. Включить подсказки… — Максим проговаривал все известные ему команды, которые использовались в играх и программах, которые он раньше использовал. Ничего не помогало.

Тогда он решил плюнуть на это бесполезное занятие и просто пойти в гостиную. Может, попросить у Романа еще потренироваться? Но не телохранителя, не девушки дома не было. Максим вышел наружу и, оглядывая улицу, внезапно увидел метку на одном из зданий, под ней читалась надпись «Мария Т».

Вспомнив о выданном задании, он направился прямо к дому судостроителей. Узкая асфальтовая дорога по краям заросла травой, и мальчик с удовольствием сорвал несколько поздних одуванчиков, сдул с них семена-парашютики. Несмотря на конец августа, ветер был не слишком холодным, так что он не надевал капюшон.

— Максим! — Помахала ему рукой игравшая в салочки у дома Оля. — Ты очень быстрый, прямо дух захватывает.

— Спасибо, но Марина гораздо быстрее. — Грустно вздохнул мальчик. — Вот подрасту и обгоню ее.

— И я тоже! — Уверенно сказала девочка. — Обязательно.

— Ну не знаю, она в космонавты готовилась с одиннадцати лет.

— Вот увидишь! Я еще быстрее буду, мне-то ведь еще восемь, а я уже вон какая быстрая!

Максим не нашелся что ответить. В принципе она была права и может переплюнуть даже его. Хотя это вряд ли, он же тоже будет тренироваться.

— А давай наперегонки до ангара? — Предложила Оля.

— Хорошо, давай.

— Но только так как ты старше и мальчик ты мне должен фору дать. — Тут же добавила девочка.

— Это то же самое, что сказать, что если я в синей куртке, а ты в белой, я должен тебе фору дать. — Не понял Максим. — С какой стати?

— Ну как, ты же мальчик!

— А ты девочка. — Подтвердил, Максим.

— Да, я девочка, ты должен мне уступать.

— Почему?

— Потому что… — Оля растерялась. — Ну, ты же мальчик. Ты должен…

— Я тебе ни чего не обещал. — Как можно строже сказал Максим. — А меня мама всегда учила, что если ты ни о чем не договаривался и ничего не обещал, значит, ничего не должен.

Ответить девочке было нечего. Она стояла с широко открытыми глазами и лишь шевелила губами. Потом серьезно посмотрела на Максима.

— Тогда давай договоримся? Ведь если мы договоримся, ты будешь должен?

— Буду. — Согласно кивнул мальчик. — Обещания я всегда выполняю.

— Тогда давай договоримся, что ты мне дашь фору.

— А что ты мне предложишь за это? Если ничего не предлагают взамен, это не договор.

— Этому тебя тоже мама научила?

— Да, она у меня очень умная, главный посол России! — Максим немного подумал. — А еще она говорила, что договора бывают самые разные, например равноценные, коллегиальные, но я еще не знаю что это такое.

— Тогда. — Девочка подумала, подобрала с обочины белый камушек. — Вот! Я тебе подарю этот камушек, если ты мне дашь фору.

Максим молча нагнулся и, откинув несколько не подошедших, выбрал почти такой же белый камушек, и, показав его Оле, положил в карман.

— Так не честно! — Топнула девочка ногой.

— Почему?

— Потому что ты быстрее и если ты не дашь мне фору, я не выиграю. А у тебя и так есть то, что я могу тебе дать. — Внезапно она замолчала. — Я знаю! Если ты мне дашь фору, я тебя поцелую! Ты же не можешь сам себя поцеловать.

— Ну. — Максим задумался. С одной стороны, он никогда не целовался с девочками, его только мама перед сном иногда целовала. С другой стороны, а зачем? — Давай. Но фору не больше десяти секунд!

Оля радостно подскочила к мальчику и быстро чмокнула его в губы. Не ожидавший такого Максим оттолкнул ее. Он, конечно, знал, что люди целуются, только почему-то вдруг растерялся.

Конец ознакомительного фрагмента.