Ермак. Выпуск №15/2020

Игорь Владимирович Ваганов

Областной военно-патриотический литературно-художественный альманах «Ермак» является периодическим печатным изданием Вологодского регионального отделения Союза казаков России. Издаётся альманах с 2006 года. Основные тематики – Русская православная церковь, казачий быт и традиции, военная история, военно-патриотическое воспитание молодёжи.

Поэзия

Вениамин Гумаров

Россия

Вся в снегах среди сопок Россия лежит,

Пламенеют холодные дали

Слышен топот копыт, слышен топот копыт

Там, где выстрелы раньше звучали.

Здесь сегодня весной буйно травы растут,

В феврале здесь бушуют метели.

Здесь и помнят, и чтут. Здесь и помнят, и чтут

Всех, кто жизни своей не жалели.

Нынче вновь на Земле неспокойно вокруг,

Не хотят мирно жить по-соседски.

Если вдруг нападут, если вдруг нападут.

Отстоим Русь святую, как предки.

Вся в снегах среди сопок Россия лежит,

Пламенеют холодные дали.

Слышен топот копыт, слышен топот копыт

Там, где пушки когда-то стреляли.

* * *

Благослови, Господь, седую Русь.

Пускай она веками процветает.

Её ругают, ну и пусть!

Собака лает, караван шагает.

Всю жизнь я с ней и сердцем, и душой,

Служить ей в юности давал присягу.

Когда же обрету земной покой,

Я на погосте в её травах лягу.

Шестая рота

Посвящается погибшим Псковским десантникам

Раскричалось над горой вороньё,

Закружило в лихой круговерти.

Я уверен, брат, что это враньё,

Будто их забудет Русь после смерти.

Долго длился неравный бой,

Билась насмерть шестая рота.

Рвался в клочья здесь шар Земной.

Набухал от крови и пота.

Вызвал ротный огонь на себя

И добавил: «Прощайте, ребята».

И обрушилась лавина огня,

И блеснула слеза комбата.

Две семёрки да цифра шесть —

Номер той высоты на карте.

Хорошо, брат, что всё ещё есть

На Руси вот такие парни!

Раскричалось над горой вороньё,

Растревожились пернатые черти.

Я уверен, брат, что это враньё,

Будто их забудет Русь после смерти!

* * *

Прости нас, Господи, за все наши грехи,

За слабости прости и за безверие,

За то, что среди гор словесной шелухи

Мы утеряли святость и доверие.

За то, что очарованы сейчас рублём,

Компьютер заменил героя книжного.

Что для себя любимого давно живём

И топчем, позабыв про совесть, ближнего.

Прости нас, Господи. За всё, за всё прости,

Я верю, что исправимся с годами

И станем вновь все, все нормальными людьми

С душою чистою и с добрыми глазами.

Людмила Перницкая

Память

Расскажи внуку дед, сколько было тебе

Когда пули тебя прижимали к земле

Про июньский рассвет, когда школу кончал

И о первой любви, что тогда повстречал

Припев:

И Россия всегда помнит тех сыновей,

Проливаясь слезами весенних дождей.

И в полях, где её сыновья полегли

Васильки и ромашки теперь зацвели.

И шинель на плечах велика чуть была.

И держал автомат ты впервые тогда.

Но Россия тебе доверила жизнь.

И сказал вам комбат — ребята держись.

Припев.

Сколько вас полегло и ни шагу назад.

И врагу не дано было взять Сталинград!

И ни пяди земли, что за вами была,

Кровью ваших сердец теперь полита вся.

Припев.

Танго после Победы!

Победный май… мы встретились, родная,

С любовью я смотрю в твои глаза.

Дорогой трудной шёл к тебе, я это знаю.

Ведь ты меня, любимая, ждала.

Припев:

Танцуем танго мы с тобой.

Минут счастливых столько ждали.

Мы пронесли свою любовь

Через лишенья и печали.

И я шепчу тебе — «люблю»

И повторяю неустанно,

Когда танцуем мы вдвоем

После Победы наше танго.

Ты в платье легком, на щеках слезинки,

Я в гимнастёрке, порохом пропах.

Лишь залегли у глаз усталые морщинки.

И седина уже блестит в моих висках.

Припев.

Ты на погоны положи мне руки.

И пусть от счастья закружится голова.

Закончились бои, прошли года разлуки.

И ты со мною рядом навсегда.

Припев.

Михаил Рябчиков

* * *

Вначале свист проник в моё жилище,

Потом уже увидел я в окне,

Как тополя качались при луне…

Я так и знал, что это ветер свищет.

Я вспомнил: неизменно в феврале,

Когда в степи так резко холодает,

Унылый ветер траурно рыдает

По сталинградцам павшим на земле.

Скрипят всю ночь стволами тополя.

И сотней пуль беснуется ветрище,

Как будто он солдат советских ищет

Осматривая город и поля…

Видение

Огромное солнце бесшумно и ало

Над Русью росистой и сонной вставало.

Я слышал далёкого грома раскаты

И видел: на поле лежали солдаты.

Лежали с открытыми в небо глазами,

Вцепившись в полынь в мертвой хватке руками.

И женщина в чёрном ходила, вздыхала

И им, убиенным, глаза закрывала.

Я крикнул, что рано вершить погребенье,

Что надо солдат уберечь от забвенья,

Пусть смотрят они в эти выси и дали,

И видят, за что свои жизни отдали.

* * *

Моё село — российская Пальмира:

Развалины от ферм, телега без колёс…

Какой-то реформатор — не мортира —

С лица Земли стёр не один колхоз.

Ни школы, ни медпункта, ни работы.

Сельчанин превратился в существо…

Как умер Сталин, пролетели годы.

А то б опять свалили на него.

* * *

Тот, кто вчера медалями

Советскими звеня,

Тотально идеалами

Воспитывал меня,

Теперь в стране разваленной

На поводке Кремля

Хулит открыто Сталина,

Жестокостью пыля.

Он в том же кабинетике

Не устаёт служить

И, приобщая к этике,

Советует как жить.

Застой ругает, Брежнева,

Во всём винит народ.

И в партию по-прежнему,

Но в новую, зовёт.

Не заложили мщения

В меня отец и мать —

Тошнит от приглашения

И хочется блевать.

* * *

Горит донецкая земля.

Шахтёр подался в пехотинцы.

Стреляют в русских украинцы.

Хохол стал жертвой москаля.

Витают траур и печаль.

А тот, кто правит этой бойней,

За океаном спит спокойно,

Он не хохол и не москаль.