День к вечеру хорош

Игорь Иванович Бахтин (2024)

Троица отъявленных мерзавцев на машине сбивают на пешеходке беременную женщину и уезжают.Женщина погибает. Они бросают машину у метро и имитируют её угон незнакомцами. Но есть свидетель, его запугивают, «покупают» следователя, суд признаёт водителя невиновным. После суда к водителю подходит старушка и пытается его усовестить. Она родственница погибшей. Старушка с даром провидения говорит ему о его будущем, которое незавидно. Водитель смеётся над ней. Но слова старушки сбываются — семь лет он проводит на необитаемо острове. На остров падает самолёт с пилотом. Его ищут, за ним прилетает самолёт, поисковики находят мёртвого пилота и живого,того самого водителя, но остров не отпускает его.Незавидной оказалась и судьба его подельников.

Доктор Дробышев

Иван Павлович приезжал домой поздно, не раньше восьми часов вечера. Больница в которой он работал была в Весёлом посёлке, а жил он на Василевском острове. Иногда он ездил на работу на метро, но чаще на своей «семёрке». Сегодня он попал в пробку и подъехал к своему дому в десятом часу вечера.

Припарковавшись он устало шёл к подъезду, обходя грязные отвалы снега. У подъезда, из «Мазды» с тёмными стёклами, вышли двое мужчин и перегородили ему путь.

— В чём дело? — раздражённо спросил он у них.

— Слышь, доктор, отойдём в сторонку, — сказал ему Татарин, и бесцеремонно и крепко взяв его под руку, повёл за дом, Сахалин шёл сзади. Иван Павлович не упирался, понимал, что силы не равны, артачиться было бесполезно: ему пятидесятисемилетнему против двух крепких молодых мужчин не сдюжить, но и страха у него не было вовсе. Зачем эти двое поджидали его, и что им от него нужно, он догадался. Даже примерно представил себе, что сейчас будут говорить эти двое.

Ему было тоскливо, стыдно и противно от того, что придётся этим подонкам уступить — такие слов на ветер не бросают. Свернув за угол, Татарин остановился, и повернувшись к Ивану Павловичу некоторое время молча его рассматривал, играя желваками. Сахалин остался стоять сзади и дышал в затылок Ивану Павловичу винными парами.

— Слышь, доктор, — прервал молчание Татарин. — Завтра тебя к следователю вызывают, так? Во-первых, не опаздывай — дело это серьёзное, во-вторых. когда тебе нас будут показывать, засомневайся, сомневаюсь, мол, скажешь. Человек я немолодой могу и ошибиться. А в оконцовке скажешь: нет, товарищ следователь, не они это, не они, те пониже ростом были и вроде кавказцы, понял?

— А номера машины вашей я ведь в протоколе их записал? Их я тоже из немощи моей старческой напутал? — с ненавистью глядя в лицо Татарина, спросил Иван Павлович, страдая от своего бессилия.

— Машина? Номера? — удивлённо сказал Татарин. — Не, доктор, машина наша. Её какие-то гады угнали. Спасибо родной милиции, что нашли.

Иван Павлович живо вспомнил лицо следователя и его словно остановившиеся рыбьи глаза. Он был такой важный, серьёзный, так учтиво и любезно с ним говорил, но после допроса Ивана Павловича долго не покидало чувство, что весь допрос был пропитан фальшью, что всё это фарс, а он вынужденно участвует в дурно попахивающим спектакле.

«Купили, мерзавца, уже всё купили», — с ненавистью глядя в спокойное лицо Татарина, думал Иван Павлович, и проглотив подступивший к горлу комок, неожиданно севшим голосом произнёс:

— А если я откажусь вы меня искалечите, жену повесите, внучку изнасилуете, дочь утопите в Неве, квартиру отнимите, а моей таксе оторвёте голову?

Конец ознакомительного фрагмента.