Пока бьется сердце. Живи. Люби. Мечтай

Игорь Николаевич Диянов

Джон Райс был простым парнем из пригорода. Он жил своей жизнью и веселился с друзьями, не зная бед. Но после автомобильной аварии он узнает, что неизлечимо болен и жить ему осталось недолго. Поэтому он решает отправиться в кругосветное путешествие с друзьями, чтобы познать смысл жизни и смириться с судьбой. Но он даже не подозревает, что его ожидает самое опасное и невероятное приключение в жизни. Любовь, веселье, путешествие, опасность, семья и дружба. Что выберешь ты, пока бьется твое сердце?

Глава пятая. Диагноз

Ослепительный свет бил прямо в глаза, когда Джон очнулся в больничной палате. Глаза еще не привыкли к свету, и Джон слегка приоткрыл их, чтобы увидеть, что происходит вокруг. Дикая, жгучая боль пронзала его тело. Вся его левая сторона горела как раз в том месте, где его коснулось пламя. Приоткрыв глаза, Джон увидел тех, кого не ожидал увидеть, своих родителей и старшую сестру. Джошуа и Сара Райс они были самыми обычными родителями, даже слишком обычными. Их сын был неординарен, и им было нелегко понять его. Понятное дело, что все родители рано или поздно теряют общий язык со своими детьми. В случае с Джоном это произошло очень рано. Он еще не успел стать подростком, а уже не мог понять, почему его ограничивают в том, что ему нравится. Да его увлечения были, мягко говоря, не самыми лучшими, но родители ведь должны поддерживать своих детей. К несчастью родители Джона были не такими. Все эти ограничения и привели к конфликту Джона с его родителями. Они перестали нормально общаться, стали редко видеться. А когда он уехал в университет и вовсе его связь с ними прервалась. Только после того как Джон осознал свой неправильный образ жизни, он понял сколько боли причинял своим близким. В частности именно из-за этого он и не хотел возвращаться домой пока не будет, уверен, что таким, каким он был раньше, он уже не является. Ему было стыдно за то, кем он был и вновь увидеть их взгляд полный разочарования он не хотел. Но сейчас он был рад им. Еще никогда в своей жизни он так не радовался семье. Конечно, не о таком воссоединении он мечтал, но судьба решила иначе. Постепенно его глаза привыкли к свету, и он заметил, что помимо его родных в палате были все его друзья. Они спали или ворочались на кушетках и креслах, которые стояли в палате. И только сейчас после того как его зрение адаптировалось, он заметил что лежит не в простой комнате, а в палате для приоритетных пациентов. Большой палате со всеми удобствами. Скорее всего муж Лили оплатил ее или муж Викки, кто-то из них это точно. Ему так не хотелось разрушать их мирную спящую гармонию, но он прекрасно понимал, что это не может продолжаться вечно. Тем более они должны знать, что с ним все в порядке: — Эй ребята, может, хватит дрыхнуть? — с подобием улыбки на лице произнес Джон. Лили проснулась первой и увидела смотрящего на нее Джона.

— Он очнулся миссис и мистер Райс, ребята подъем!! — радостно выкрикнула Лили и набросилась на Джона сверху. — Глупый, ты хоть представляешь, как сильно всех нас напугал. Я убью тебя если ты конечно сам не помрешь. — сказала Лили и крепко его обняла.

— Ох… ай, полегче ты меня раздавишь. — пытаясь отбиться от ее атаки, произнес Джон.

— Сынок ты как? Мы так сильно о тебе волновались, ты пролежал без сознания три дня. — сказала мама.

— Я в порядке мам, пап, сестренка, ребята. Со мной все хорошо правда, просто немного больно, а так все хорошо. Что со мной произошло? Что говорят врачи? — спросил Джон.

— Они скоро будут, милый. Джессика уже побежала за ними. — сказал отец.

Все были просто в диком восторге от того что Джон, их друг, брат и сын снова оказался в мире живых. Через минуту в комнату зашли врачи, не один врач или два, как ожидал Джон, а сразу пять врачей. Доусон, Стерит, Сиверополис, Тиберос и Хаунди. Так они представились. Такое количество людей в белых халатах насторожило Джона. Они здесь явно не только из-за моих ожогов подумал он.

— Мистер и миссис Райс мы бы хотели поговорить о состоянии вашего сына без посторонних, это возможно? — спросил доктор Доусон.

— Да конечно, мы уйдем никаких проблем. Давай держись тут командир. — сказала Лили. И все члены команды направились в сторону выхода.

— Мама, папа, можете тоже выйти, я хотел бы поговорить с докторами наедине. Пожалуйста. Все будет хорошо. Правда. — сказал Джон.

— Конечно сынок, как пожелаешь. — сказала мама. И они вышли следом за командой, оставив Джона один на один с врачами. В палате на мгновение воцарилась тишина. Джон смотрел на врачей и по их лицам заподозрил, что то очень не хорошее.

— Хорошо, я вас слушаю, внимательно. — сказал он докторам.

— И так Джон сначала поговорим о твоем состоянии. Ты получил незначительные ожоги. Они быстро заживают к твоему счастью. Признаться, мы слегка удивились, когда проверили анализ твоей крови. В нем были обнаружены очень редкие сегменты и поэтому мы решили проверить ваши гены и обнаружили, что ты очень уникальный человек, Джон. Ты обладаешь высокой регенеративной способностью. Это значит, что раны и всевозможные травмы на тебе заживают быстрее, чем у обычных людей. Это, особенный дар и встречается очень редко, всего у 1% населения земли, так что ты счастливчик. Через два — три дня уже бегать сможешь, а следы от ожогов исчезнуть через день может быть даже раньше. — сказал доктор Тиберос.

— Да, мне говорили что на мне как на собаке все быстро заживает, но почему никто раньше не обращал на это внимание? — спрашивает Джон

— Потому что никто раньше не проверял твои гены на особые маркеры. Такое очень сложно выявить. Люди с твоей расположенностью, как я сказал, очень редки. Всего зафиксировано несколько десятков проявления таких генов. — ответил доктор Тиберос

— Ясно. Короче доктор, о своем состоянии я в курсе, я это всем телом чувствую, что и где у меня болит. Вы мне лучше ответьте прямо. Зачем пятерым врачам, навещать пациента с простыми ожогами, да еще такого который быстро восстанавливается? Дело ведь вовсе не в моих внешних повреждениях, не так ли? Тогда в чем дело? — с явным нетерпением в голосе спросил он.

— Ну, хорошо Джон, ты умный парень, так что не стану ходить вокруг да около. Это не просто принять, и лучше бы если твоя семья была тут, чтобы поддержать тебя. — сказал доктор Доусон.

— У моей семьи и так много проблем со мной, не хочу обременять их еще и моим состоянием. Говорите все как есть доктор, я приму это, чем бы оно ни являлось. Я специально попросил выйти семью, потому что знаю. Чтобы не было со мной это явно что-то очень плохое, достаточно плохое, чтобы присутствовало столько врачей, поэтому хватит откладывать неизбежное. Просто скажите уже. — с сильным беспокойством в голосе сказал Джон.

— Ладно. Когда ты поступил к нам, мы в первую очередь занимались твоими ожогами. Но доктор Тиберос, наш травматолог решил сделать томографию головного мозга, что определить есть у тебя сотрясение или нет. И он… даже не знаю, как тебе сказать. Он обнаружил у тебя, опухоль.

В этот момент сердце Джона замерло. Еще никогда в жизни ему не было так страшно. Он ожидал что угодно. Что ему придется ампутировать какую-нибудь конечность, что он не сможет иметь детей, черт да хоть, что он оглохнет или потеряет зрение, но только не это.

— И… насколько, это все серьезно доктор? — со страхом в голосе спросил Джон.

— К сожалению, она не операбельна. Это не простая опухоль, она очень редкая и такая же уникальная, как и твоя регенерация. Эта опухоль не как не проявляет себя, ее еще называют «тихий убийца», потому что если не искать ее пока она на ранней стадии, то обнаружить такое позднее уже будет не эффективным. И уникальная она по двум причинам. Первая, потому что до самой смерти она не как не влияет на носителя, за исключением некоторых симптомов, а вторая, потому что на последней стадии ее невозможно удалить. Опухоль своего рода как паутина окутала твой мозг, и удалить ее не убив тебя нет возможности. Все функции твоего мозга сохраняться пока она не войдет в пик своего роста и просто не изжарит тебе мозги. — объяснил доктор Сиверополис.

— И что теперь мне делать? Как дальше жить? Вообще сколько мне удастся прожить при такой опухоли? — спросил Джон.

— Тут ничего не сделаешь Джон, и в этом нет твоей вины. Просто иногда так случаться, что хорошим людям достается самое плохое. Можно конечно провести операцию, но твои шансы на выживание менее пяти процентов. И если каким-то чудом, все пройдет успешно, то есть большая вероятность, что ты будешь всего лишь сознанием, заключенным в своем теле. Всю оставшуюся жизнь все твои близкие будут заботиться о тебе, пока ты даже поблагодарить их не сможешь.

В комнате воцарилась тишина, никто не смел ее нарушить. Джон сидел и думал. Дыхание его было участившимся, сердце колотилось как бешенное. Он не знал что делать. Как все исправить. Он думал, что у него все время мира, но, к сожалению это оказалось не так.

— Если не делать операцию, то, сколько у меня времени? Как долго я еще смогу функционировать? — задал вопрос Джон.

— В твоем случае, шесть месяцев не больше. Опухоль уже очень сильно разрослась и ей недолго осталась, что прервать твою жизнь. — сказал доктор Стерит.

— Я перед аварией увидел вспышку в своей голове и почувствовал острую боль. Это симптомы? Есть ли у вас какое-нибудь средство, чтобы избавит меня от них? — прикрыв глаза рукой, спросил он.

— Да это симптомы. То, что ты описал похоже на электрический всплеск. Это так мозг реагирует на посторонний объект. Периодически и по мере роста опухоли, мозг будет посылать электрические импульс, реагируя на присутствие опухоли. У нас есть препарат блокирующие эти импульсы мозга, но это лишь на время будет убирать симптомы. — сказал доктор Хаунди.

— Это как раз то, что мне нужно. Скажите доктор, будь у вас выбор. Не большой шанс на жизнь после операции, или непродолжительная полная красок жизнь. Чтобы вы выбрали на моем месте? — спрашивает Джон.

— На твоем месте… Я бы прожил жизнь полную красок, пусть и не долгую. — отвечает доктор Доусон.

Собравшись с силами, Джон встал с кровати и начал одевать свою одежду.

— Что ты делаешь Джон, тебе надо отдыхать, ты еще не полностью восстановил свои силы. — удивленно сказал доктор Доусон.

— Вы же сами говорили, что я быстро восстанавливаюсь, а в свете недавних событий лишь время мой враг. И я не собираюсь тратить ни минуты своего времени, на то чтобы валяться на койке. Поэтому как моего врача, я прошу вас оказать мне последнюю услугу, даже две услуги. Мне нужно чтобы вы выписали мне рецепт на этот ваш блокатор, ровно настолько, чтобы хватило на полгода. И второе можете сейчас выйти в коридор и рассказать всем все то же самое, что рассказали мне, и о принятом мною решении. Боюсь, у меня просто не хватит мужества сказать им это лично, да и у вас получиться объяснить все это лучше чем у меня. И еще одно, молодым людям скажите, пусть ждут меня через три часа в клубе, родителям скажите ехать домой, я до них доберусь позже. А моей сестре, скажите, я буду у нее дома через час. Справитесь?

— Конечно мы сделаем это. — ответил доктор Доусон.

— Спасибо вам, за все. Действительно спасибо. Знаю вы бы хотели сделать для меня больше чем сейчас, но и этого более чем достаточно. — с этими словами Джон открыл дверь запасного выхода и вышел в нее. Самое сложное для него сейчас было не осознание самого факта болезни, а наблюдать за тем как все люди, которых он любит, узнают, что он с ними ненадолго. Пусть лучше они узнают все от врачей, а уж потом он встретится с каждым из них по отдельности, и все объяснит с точки зрения, как он это видит, так ему будет легче. И не важно, что при каждом шаге он испытывает невыносимую боль, он выдержит. Гораздо больнее ему не снаружи, а внутри. А сейчас его путь лежит подальше от этого места. Куда-нибудь в никуда….