Ученица Лесника. Книга Авеля

Игорь Ривер, 2019

Что делать ученице Лесника, если учитель ищет древнюю книгу из давным-давно потерянной библиотеки Ивана Грозного? Конечно помочь ему по мере сил.

Глава вторая

Коптильня Лесю служил небольшой сейф, лежавший на боку, подставленных снизу кирпичах. Под ним разводился костер, внутрь насыпались стружки и щепки и ставилась решетка с мясом. Потом дверца сейфа закрывалась и мясо коптилось, пропитываясь ольховым дымом.

Серко валялся на траве рядом с костром, увлеченно обрабатывая зубами говяжью кость. Лесь уютно расположился рядом, под навесом, на автомобильном сидении, с книгой в руках.

— Ну что, Рыжая, — спросил он подошедшую Ирину, — сено на зиму запасать, или как?

— Вам смешно… А я так испугалась!

— И платье испортила. Придется в село идти, в магазин. Хотя на самом деле ничего особенного не произошло. С новичками такое частенько бывает. Знала бы ты, сколько людей вот так вот пропало… Да вот хотя бы он!

Лесь кивнул на Серко. Тот на секунду отвлекся от кости, насторожив уши.

–…и ведь в том, что с ним случилось, никого не обвинишь. Сам хотел обернуться, а вышло так, что назад-то и не получилось. Дело даже не в том, что это опасно само по себе, а в том, что обернувшись, ты и разум получаешь звериный. Редко кому удается, чтобы зверь как человек думать начал. Очень редко. Для этого нужно слиться со своим оборотнем, ощутить его, как себя, а значит и самого зверя нужно знать досконально. Раньше, говорят, были такие люди, которые и разницы не понимали между собой-человеком и собой-зверем. Про князей Вольгу Всеслава и Олега Вещего каких только сказок не рассказывали.

— А сейчас?

— Сейчас — не знаю. Может быть и есть кто-то такой, но я о нем никогда не слышал. Видимо дело в том, что это на самом деле людям не особо нужно. Так подумать, зачем становиться волком? Ответь мне: зачем?

— Отомстить кому-то. Или поохотиться.

— Отомстить можно и проще. Взял ружье, подошел, да выстрелил, или ножом ударил. А с охотой совсем сложно будет. Волк ведь с детства волком быть учится. Его мать-волчица убивать учит, показывает тропы лесные, он в своей стае живет и вместе с другими волками охотится. Человек, если и станет зверем, то где он будет зайца искать? Точно так же с птицами: летать кто тебя учил? Никто. Ну и как ты полетишь, если сейчас филином станешь? Как камень. Серко тоже рядом с человеком держится. Он конечно и в лесу проживет, но у домов ему проще.

— У Норманна ученик летать умеет, — сказала Ирина.

— Так он ведь сколько учился? И лет ему немножко побольше, чем тебе. Раза в три примерно. Поверь: пока тебе себя с ним сравнивать рановато.

Лесь захлопнул книгу, бросил ее рядом с собой и откинулся на спинку сидения.

— Здесь другое интересно: насколько легко у тебя это получилось с помощью крови.

— Я сама не знаю, как. Стою, режу мясо, потом раз! И у меня на руках копыта. То есть на ногах. То есть… вы понимаете, да?

Лесь кивнул.

— Кстати! Принеси-ка тот нож. И накинь все-таки мою энцефалитку, или Княжну попроси иллюзию на тебя набросить. Она тебя уже приучила без одежды ходить, но ко мне должны люди приехать. Ты пока чужое внимание ощущать не умеешь и они будут смущены. Да и тебе будет стыдно.

Принесенный Ириной нож он взял в руки безо всякого интереса. Покрутил его, присмотрелся.

— Цена два рубля, двадцать пять копеек. Самая обычная железка. Не хотел он тебя ранить, очень не хотел… но пришлось. А что было делать, если ты настаивала?

— Что значит “не хотел”?

— То и значит. Там, где он тебя зацепил, лезвие слегка выкрошилось. Присмотрись, сама увидишь.

Он передал нож Ирине, рукояткой вперед. Та взяла его, провела ногтем по лезвию.

— Да, вот здесь щербинки. Почему?

— Как объяснить?.. Ты ведь знаешь, что такое инерция? Она не сводится к простой механике. На самом деле она есть у всего. Если ты хочешь изменить существующий порядок вещей, ты должна совершить определенное усилие, чтобы преодолеть их сопротивление. Не важно, что именно ты меняешь: вещи, людей, или себя — все зависит только от этого усилия. Если твоих знаний для этого недостаточно, то все останется на своих местах, а ты устанешь. Если оно слишком сильное, то и изменения могут быть катастрофическими. Выкрошившееся лезвие — это проявление этой инерции. Нож мог даже сломаться, если бы его держала не ты сама, а кто-то другой.

— То есть получается, что нож знал, что произойдет? Так?

— Нет. Это просто нож. Что он может знать? Но ты собиралась смешать свою кровь с кровью животного. Этого было достаточно. Ты как будто ружье зарядила, а когда лизнула палец — нажала на спусковой крючок. Для тебя усилие было совсем небольшим, но последствия превзошли все ожидания.

Ирина помотала головой.

— Лесь, я не понимаю. Ведь на такое превращение нужна энергия и она не может взяться из ничего.

— Не может.

— Но для меня усилие было совсем небольшим.

— Да. Ты слушала невнимательно. Я же сказал: ты хотела, чтобы нож пошел вниз. Твоя воля — это самое главное. Физическое усилие совершенно не важно. Энергию для превращения дала твоя же собственная кровь. Щербинки на ноже — только следствие того, что произошло.

Он внимательно посмотрел на Ирину и усмехнулся.

— Ты разве не заметила, что на ноги подняться после обратного оборота не сразу смогла? Голова кружилась, взгляд сфокусировать не удавалось… Если ты думаешь, что крови у тебя всего пара капелек вытекла, то ты очень сильно ошибаешься. Не меньше литра сгорело. Княжна сразу твою слабость заметила, потому и водки выпить дала, чтобы из шока вывести. Понимаешь теперь, почему оборотни всегда жрать хотят? Это вторая опасность: потерю крови проще всего восполнить чужой кровью, а разум-то после обращения звериный, не человеческий. Зверь не понимает, что делает, когда грызет всех вокруг.

Из домика вышла Княжна, подошла к ним и повесила Ирине на плечо плетеный поясок.

— Носи, Рыжая.

— Спасибо.

— Не снимай до темноты. Пусть привыкнет к тебе.

— Он что, живой?

— И да, и нет.

— Такая вещь — это твоя связь с миром, — сказал Лесь. — Вернее: одна из таких связей. А мир… он не живой и не мертвый. Он просто есть и ты его часть. Только не вздумай испугаться. Это даже не ошибка была, а так… мелкое недоразумение. Ты себя вела, как ребенок, который тянется к пламени свечи. Оно красивое, светится, его так и хочется потрогать. Потрогала. Больно. Чтобы больно не было, ты должна понять его, научиться с ним общаться… Смотри!

Он сунул руку под коптильню и вытащил оттуда раскалённый уголь. Подержал его в руке, дунул, заставив вспыхнуть багровым огнем и снова бросил в костер. Показал Ирине пальцы, на которых не было не только ожога, но даже черных следов и пепла.

— Если бояться, то ничего не получится. Но огонь остаётся огнем и обжечься можно в любой момент. Если это происходит, то причина не в огне, а в тебе. Значит что-то ты делаешь не так, как надо, не зная, что делаешь. Так сегодня и получилось.

— Ей нужно бояться, — сказала Княжна, присев рядом с Ириной на корточки. — Кровь — это на самом деле опасно.

— Все опасно. Стихии, война, кровь, природа, знахарство, смерть, свет, тьма… Даже эта трава под нашими ногами опасна. Я могу и из нее сделать парочку ядов, а ты — оружие. Нет знаний, которые не могут причинить вреда. Но ты оделась?

— Вижу, что к тебе люди должны приехать.

— Да, должны… Так вот, Рыжая, первое с чем сталкивается ученик, это страх. Часто этот барьер для него непреодолим. Он много знает, но боится применять свои знания. Такой человек бесполезен. Бывает и другая крайность: страха совсем нет. Такие сами пугают всех вокруг и не живут долго. Без страха нельзя, но нужно уметь его преодолевать.

Он надел рукавицу, открыл дверь коптильни и извлёк решетку с мясом. Повалил ароматный дым. Лесь начал складывать потемневшие куски в холщовый мешок. Убрал все, кроме четырех, кивнул на оставшиеся и сказал:

— Угощайтесь!

Копченая говядина была твердой, темно-красной на разрезе и очень вкусной. Ирина воспользовалась тем же самым ножом, которым порезалась. Серко подхватил свой кусок и унес в сторонку. Княжна просто рванула свой зубами. Потом спросила:

— За ним и приедут?

Лесь кивнул.

— Смотри, Рыжая. Специи самые обычные, щепа тоже, а какой эффект!

— Какой эффект?

— Лесник, ты ей не рассказывал?

— Не ко времени было, — покачал головой Лесь.

— Потенцию повышает. Афродизиак.

Ирина со страхом посмотрела на оставшийся у нее маленький кусочек мяса и снова подняла глаза на Княжну. Та сказала:

— Не бойся. Это не так действует, как ты подумала. У тебя просто обмен веществ стимулируется, ничего особенного. Но людям нравится.

— Раз уж мы решили, что едем на Перекресток, то нужны будут и деньги. Город есть город, а от моего мяса никакого вреда нет, кроме пользы.

— Я слышу машину, — Княжна повернулась в сторону леса. — “Волга”. Двое едут. Лесник, познакомишь?

— Если ты этого хочешь.

— Конечно хочу. Обожаю знакомиться с новыми людьми. Тем более, что они с Москвой как-то связаны. Что-то в них есть странное…

— Что?

— Не знаю пока. Но узнаю. Одолжишь мне ученицу на время? Вдвоем нам гораздо проще будет.

Лесь молчал, хмурился. Идея"поделиться"ему явно не слишком нравилась. Наконец он сказал:

— Давай сначала их дождемся и вместе посмотрим.