Кровососы

Илья Деревянко, 1999

«Виктор Есаулов, майор спецназа в отставке. Ветеран войн в Афганистане и в Чечне. Я устало плелся по разрушенному городу. Под подошвами хрустели осколки разбитых стекол. Багровое солнце сползало за горизонт. Ремень автомата, весившего, казалось, не менее центнера, больно резал плечо…»

Глава 2

Женька появился у меня на квартире ближе к вечеру. Выглядел он прескверно. Зеленоватое, осунувшееся лицо, растрепанные волосы, тусклый взгляд, мелко подрагивающие руки… В глазах безысходное отчаяние.

— Все впустую, — мертвым голосом сказал он, бессильно рухнув в кресло.

— Выпей, полегчает, — посоветовал я, наполняя две рюмки купленным в соседнем гастрономе отечественным коньяком. Трехлетней выдержки, если верить этикетке. На самом деле, судя по вкусу, это был не коньяк, а бренди, правда, неплохое.

Кудрявцев послушно осушил свою рюмку. Я тут же налил по новой. После третьей порции Женька пришел в себя и рассказал следующее. Главным виновником случившегося он считал некоего Карапета Арутюновича Погосяна, хозяина фирмы «Лотос», торгующего чем придется, в том числе стройматериалами. Год назад, примерно за два месяца до моего ухода из армии, у них с Кудрявцевым возникли серьезные разногласия на почве бизнеса, быстро переросшие в смертельную вражду.

— Я те, падла, устрою «райскую жизнь». Век не забудешь, — пообещал напоследок Погосян. — Отныне будешь беседовать только с братвой Корня (бригада Корня — по паспорту Владислава Владиславовича Корнева — являлась крышей «Лотоса» и курировала большую часть коммерческих фирм в нашем районе). Кудрявцев демонстративно рассмеялся в ответ, однако предупреждение принял к сведению. Спустя три дня в офис «Лампы Аладдина» вломились трое здоровенных вооруженных парней с уголовными физиономиями.

— Задирай лапы, — гаркнул один из незваных гостей, поразительно похожий на бульдога, и недвусмысленно передернул затвор «ТТ».

Бывший старший лейтенант спецназа едва заметно усмехнулся, сжимая в кулаке заранее припасенную «Ф-1»^[4].

— Лапы, — нетерпеливо повторил «бульдог». — Или мочу с ходу. — Женька послушно поднял руки.

— Молодец. Умный мальчик, — издевательски хохотнул второй бандит, извлекая из кармана наручники. — А ну давай сюда ручонки. Щас прокатимся в одно уютное местечко да покалякаем задушевно.

Кудрявцев протянул ему чеку от гранаты. По мере того как громила осмысливал произошедшее, рожа у него постепенно вытягивалась, принимая цвет мелованной бумаги.

— Т-ты чо?! Охренел?! Ты чо, мужик?! — пятясь, забормотал он.

— Закрой пасть и слушай внимательно, — сквозь зубы процедил Женька. — Предлагаю два варианта: либо вы убираетесь к чертовой матери и навсегда забываете сюда дорогу, либо вместе отправляемся в загробный мир. Выбирайте.

Бандиты предпочли ретироваться, и вот теперь, по мнению Кудрявцева, вознамерившись взять реванш, похитили детей.

— Корень, сука драная! Вурдалак поганый, — с ненавистью заключил Женька. — Одно имя-отчество чего стоит. Владислав Владиславович. Прямо Дракула^[5].

— Похитители выходили на связь с тобой? Выдвигали условия? — спросил я.

— Нет, — отрицательно покачал головой Кудрявцев. — Очевидно, тянут время, ждут, пока «плод созреет»… Тва-а-ри!

— Что ты предпринял? — Я вынул из пачки две сигареты, одну дал Женьке, другую прикурил сам.

— Пытался дозвониться до Погосяна… Безрезультатно. Телефон отключен. Потом заехал к подполковнику Емельянову, но он, оказывается, с утра пораньше укатил на рыбалку с друзьями. Вернется поздно, как пить дать «на бровях». — Кудрявцев с трудом сдерживал слезы.

— Значит, ты уверен насчет Корня с Погосяном? — уточнил я.

— Стопроцентно! Других врагов у меня нет.

— Тогда не станем терять времени. Оружие есть?

— Конечно, — оживился Женька. — Помповый «винчестер» с разрешением на ношение, три «РГД-5» и две «Ф-1». Ружье в машине, остальное дома.

— Гранаты не понадобятся. — Я достал из тайника привезенный с чеченской войны пистолет Стечкина. — Двух стволов достаточно, а лишняя шумиха — ни к чему. Давай, не откладывая дела в долгий ящик, навестим гадкого армяшку!

Кудрявцев согласно кивнул. На его побелевших губах появилась жестокая, кровожадная усмешка…

Карапет Арутюнович Погосян проживал за городом, неподалеку от Кольцевой дороги, в красном четырехэтажном особняке, судя по всему, влетевшем владельцу в кругленькую сумму. Резиденцию главы фирмы «Лотос» окружал высокий бетонный забор. В застекленной будке на проходной дежурил квадратный двухметровый детина с узеньким лобиком, сплюснутым боксерским носом и непомерно развитой мускулатурой.

— Куда? — прорычал он, вразвалку подходя к Женькиному джипу и разглядывая нас с тупой сосредоточенностью кретина.

— К Карапету. Живо отворяй ворота! — скорчив свирепую гримасу, грубо распорядился я, опуская боковое стекло.

— Кто вы такие? — не отставал горилла.

— Люди Корня! Не узнаешь, придурок? — Я изобразил крайнюю степень возмущения.

— Ваши имена? — Охранник, видимо, задетый за живое, обиженно насупился.

— Скат и Перец, — с ходу придумал я бандитские погонялы.

— Не припомню таких, — после долгого молчания изрек мордоворот. — Новенькие, да?!

— Угадал, — ухмыльнулся я. — Открывай в темпе. У нас мало времени.

На лице охранника отразилось мучительное сомнение. Он явно не мог сообразить, как ему следует поступить.

— Учти, любезный, Погосян не погладит тебя по головке за препирательство с представителями крыши, — зло сузив глаза, предупредил я.

Угроза возымела действие. Нехотя буркнув: «Проезжайте, шеф на втором этаже», — амбал распахнул ворота. Краем глаза я заметил, как он, зайдя в будку, звонит по телефону…

Господин Погосян находился в столовой, обставленной с аляповатой роскошью. Сидя за накрытым столом, он с аппетитом поедал дымящийся шашлык, запивая каждый кусок солидными порциями красного домашнего вина. Карапет Арутюнович — черноволосый, горбоносый, пузатый мужчина лет сорока пяти — пребывал уже в изрядном подпитии.

— Вот оно что-о-о, — слегка заплетаясь языком, протянул Погосян, завидев Кудрявцева. — А я-то недоумевал. Какой, к лешему, Скат! Какой Перец! Хитре-е-ец, — он шутовски погрозил коротким толстым пальцем. — Припекло, стало быть? — рыгнув, продолжал хозяин «Лотоса». — Прощения явился просить? Ну, валяй. Падай на колени, — Карапет Арутюнович погано хихикнул.

— Точно, его работа, — прошептал Женька. — Убью пидора.

— Погоди. Сперва потолкуем, — также шепотом ответил я, вытащил из-за пазухи «стечкин» и направил дуло в лоб коммерсанту.

— Руки за голову, урод. Иначе мозги вышибу.

Пораженный Погосян по-рачьи выпучил круглые маслянистые глаза, пухлая нижняя губа отвисла, на лбу выступили бисеринки пота.

— Не стреляйте, пожалуйста, — жалобно взмолился он. — Бога ради! У меня жена, дети…

При упоминании детей находящийся на пределе Женька не выдержал. Пинком ноги опрокинув стул, он схватил Карапета за шиворот, выволок на середину комнаты и со страшной силой врезал левым кулаком по печени.

Карапет Арутюнович, сложившись пополам, свалился на пол.

— Не сдох? — спросил я.

— Вроде не должен, — неуверенно пожал плечами Кудрявцев.

— Смотри не перестарайся, от трупа информации не получишь.

Неожиданно за дверью послышался топот ног, и в столовую ворвались двое крепко сложенных мужчин, на вид лет тридцати каждый, облаченные в новенькие камуфляжи. Очевидно, услышав шум, находившиеся в доме телохранители поспешили на помощь работодателю. «Дорого же чертов Карапет ценит свою шелудивую шкуру, — насмешливо подумал я. — Небось и на толчке сидит под присмотром охранников. Умора!» Между тем телохранители, завидев скорченного, хрипящего хозяина, с целеустремленностью бультерьеров ринулись в бой, выбрав основной целью почему-то меня. Наверное, морда не понравилась. Оружия у них не было. Не желая понапрасну убивать людей, я сунул пистолет за пояс, перехватил и болевым приемом вывернул руку первому нападавшему, срывая дистанцию, толкнул его на второго, на мгновение лишив псов^[6] возможности двигаться, и треснул их головами друг о друга. Ребята вырубились. Схватка заняла не более пяти секунд.

Спустя еще полминуты господин Погосян с утробным стоном поднялся на четвереньки. Своевременно оттолкнув в сторону Женьку, примерявшегося зафутболить хозяину «Лотоса» носком ботинка в лицо, я усадил Карапета Арутюновича на обитый кожей диван, связал бесчувственным «псам» руки за спиной их собственными брючными ремнями, устроился в кресле напротив Погосяна и, поигрывая пистолетом, приступил к допросу.

— Где дети? Выкладывай начистоту, если жить хочешь. Считаю до трех: раз… два…

— Ради Христа! Не трогайте детей! — простонал армянин. — Лучше меня убейте!

— Постой, постой, о ком ты говоришь? — опешил я.

— О моих сыновьях, Армене и Рафике, — всхлипнул Погосян. — Я знаю, что виноват, готов ответить за все, но умоляю, оставьте в покое детей.

— Прекрати полоскать мозги, мразь, — взревел багровый от бешенства Кудрявцев. — Я с тебя, гнида, кожу заживо сдеру. — Он сорвал со стены старинный горский кинжал, выдернул клинок из ножен и, злобно ощерившись, двинулся к дивану.

— Стоп! Давай сперва разберемся, — резко осадил его я и обратился к Погосяну: — Нас интересуют не твои сыновья, а дети Кудрявцева, двенадцатилетние близнецы Анжела и Игорь, пропавшие сегодня утром. Куда ты их дел?

— Я-я-я?! — растерянно вытаращился владелец «Лотоса».

— Ну да, ты.

— Ей-Богу! — Карапет Арутюнович порывисто прижал ладони к груди. — Впервые слышу об этом. Матерью клянусь.

Погосян выглядел совершенно искренним. В черных глазах армянина отражалось непомерное удивление.

«Либо он первоклассный артист, либо… не имеет никакого отношения к похищению, — подумал я. — Н-да уж. Чем дальше в лес, тем больше дров».

— С какой же стати ты каялся? За что был «готов ответить»? — более спокойным тоном спросил Женька.

Морщась от боли в печени, Карапет Арутюнович начал сбивчивый, путаный рассказ. Суть его состояла в следующем: после неудачного наезда корневских боевиков на офис «Лампы Аладдина» главарь банды пришел в неистовство. Для начала он от души начистил хари троим неудачникам, обозвав их сявками, ссыкунами и дешевками, а потом заявил: «Мы прижмем этого крутого. Выждем время, допустим, с годик, пока все утихнет, позабудется, и конкретно возьмем хмыря за жопу».

Как именно он собирался разделаться с Кудрявцевым, бандит не уточнил. Впрочем, Карапет и не интересовался. Завидев Женьку, Погосян вообразил, будто тот «пообщался» наконец с Корневым и в страхе прибежал вымаливать пощады.

О пропавших же детях владелец «Лотоса» даже не подозревал… Я погрузился в размышления. Похоже, Карапет не врал насчет своей непричастности к исчезновению близнецов, однако… долгие годы службы в спецназе ГРУ приучили меня твердо придерживаться правила «доверяй, но проверяй». Некоторые двуногие, особенно кавказского происхождения, умеют лгать не хуже самого дьявола. Чеченцы, например, могли горячо клясться в вечной нерушимой дружбе и Аллахом, и мамой, и папой, и сестрой, и прочими родственниками, а спустя секунду (стоит отвернуться) без зазрения совести всадить тебе нож в спину. Правда, они мусульмане^[7], а Погосян христианин, но… Лучше все-таки перестраховаться…

— Женя, по-моему, армянин говорит правду, — негромко сказал я. — Тем не менее тщательно обыщи дом с чердака до подвала. Не забудь проверить подсобные постройки во дворе. А я покараулю пленных.

Кудрявцев молча удалился.

Карапет Арутюнович облегченно вздохнул.

— Рано обрадовался, голубь сизокрылый, — язвительно заметил я. — Если Игорь с Анжелой в доме — сдохнешь сегодня же, медленно и мучительно. Если нет — поедешь вместе с нами к Корню. Возможно, дети у бандитов. Они ведь обещали «взять Кудрявцева за задницу». Тогда грохнем всех, в том числе тебя.

— Меня-то за что? — выдавил Погосян.

— За компанию. Умел куражиться, умей ответ держать, — придав голосу приторно-ласковую интонацию, безмятежно улыбнулся я. — Блатовая падла, прикрываясь крышей, предлагал Женьке на колени падать?! Вот и отправишься на тот свет вместе со своими беспредельщиками.

Карапет Арутюнович в ужасе зажмурился, обхватив голову руками.

— Ладно, не бзди. Шучу, — видя его отчаяние, сжалился я. — Коли ты действительно невиновен — останешься жив.

Лежащие на полу охранники начали проявлять первые признаки жизни.

— Когда оклемаются, посоветуй им не дергаться, целее будут, — велел я Погосяну.

Карапет Арутюнович с готовностью закивал…

Женька вернулся через полтора часа.

— Дохлый номер, — удрученно сообщил он. — Все вверх дном перевернул. Пусто.

— В таком случае нанесем визит господину Корневу, — сказал я. — Сдается мне — близнецы именно там. Собирайся, Карапет, и заодно предупреди домочадцев: никакой паники, никаких телефонных звонков, особенно в милицию. Да, чуть не забыл. Свяжись с Корнем, упроси о немедленной встрече. Наплети об архиважном, не терпящем отлагательства деле. Уразумел?..

Часы показывали половину десятого вечера, когда мы, миновав услужливо распахнутые дежурным мордоворотом ворота усадьбы, выехали на шоссе.

Примечания

4

Самая мощная из современных осколочных гранат. Радиус поражения — около двухсот метров.

5

Прототипом известного литературного и кинематографического вампира Дракулы являлся патологический садист Владислав III Дракула, правивший Валахией (современная Румыния) во второй половине XV века. Его отца (который был немногим лучше сыночка) звали Владислав II (подробнее см. примечания к моей повести «Развод лохов»).

6

Жаргонное выражение охранников. Раньше использовалось исключительно в уголовных кругах, но теперь по причине всеобщей криминализации страны стало широко распространенным.

7

Есаулов не совсем точен. Большинство современных чеченцев скорее полумусульмане, сохранившие в быту и традициях множество языческих пережитков. Например, ритуальный танец «Зикр», который часто показывают по телевизору (взявшись за руки, мужчины и женщины с уханьем скачут по кругу, постепенно входя в экстаз), — типичный языческий обряд.