Туарег. Серебряный мираж

Иман Кальби, 2022

Если Вам понравилась трилогии «Она моя…» и «Одержимые наследники», эта новая драматичная история любви, страсти и соблазна о современном Ближнем Востоке определенно для Вас! Пустыня благословила их страсть. Пустыня прокляла их любовь. Теперь им с этим жить, каждому идя своим путем… Они думали, что их порочный секрет так и останется там, затерянным среди песков, как очередная легенда, которая то и дело оживает в великой Сахаре, подобно миражам. Вот только судьба решила иначе… Пленники запретной любви, пленники любовного треугольника, пленники традиций и условностей восточного общества, герои будут отчаянно искать свое счастье и место в таком притягательном и таком загадочном мире роскоши и запретов Востока…

ГЛАВА 6

Иштар была благодарна ему хотя бы за то, что ей швырнули черную абайю, дав возможность, наконец, прикрыться. Он забрал с торгов ее сразу, хотя Аль — Минна услужливо и заискивающе предлагала дорогому гостю помыть и приготовить для него «покупку», выделяла лучшую комнату в этом гадюшнике, чтобы была возможность воспользоваться приобретенной девушкой сразу… Он не стал даже слушать старуху. Не глядя, пренебрежительно осек ее и сказал, что сейчас же уезжает.

Пару мгновений — и Иштар уже быстро семенила за ним, склонив голову от тяжести стыда и с новой силой охватившего ее страха… Из одного плена в другой… Что ожидало ее теперь? Почему она вообще решила, что с ним ей будет безопасно? Что вообще она про него знала? Туарег держался величественно и отстраненно. А еще он был высоким, широкоплечим и очень устрашающим. Только сейчас, стоя возле него, она ощутила, какой крошечной была на его фоне — с разницей в росте между ними почти в две головы…

— Быстрее, что так медленно? — недовольно произнес он, садясь в запыленный внедорожник и небрежно распахивая дверь ей, уже сидя за рулем, перекинувшись корпусом через коробку передач, — или хочешь вернуться к своей новой подружке? — усмехнулся, намекая на Аль — Минну.

Иштар словно опомнилась, одернула себя, быстрее забираясь в высокую неудобную машину. Почему — то вид поджидавшего их снаружи джипа ее удивил, заставив на пару мгновений застыть на месте… Что она надеялась увидеть? Верблюда или злосчастный мотоцикл? Смешная…

— Пей, — не глядя на нее, протянул железную флягу с водой, предварительно сам из нее отпив. Иштар жадно припала к заветной влаге, только сейчас чувствуя, как же сильно она была обезвожена после всех проведенных с ней экзекуций. Скажи ей еще день назад, что она будет преспокойно пить с того же горла, что и чужой, посторонний человек, она бы неверяще и брезгливо рассмеялась… Наши принципы и «красные линии» — , пожалуй, самое переменчивое из всех «нет», которые только может произнести человек… Никогда не зарекайся… То, что сегодня для тебя позор и бесчестие — завтра станет неизбежным, вынужденным и даже желанным…

Они ехали чуть больше часа, то и дело подбрасываемые на пиках барханов, больно ударяясь всеми возможными частями тела о железный каркас джипа, специально армированного изнутри для езды по песчаному бездорожью — в случае, если машина бы перевернулась, ее металлический каркас не позволил бы расплющиться внутренней начинке… но если безопасность эта конструкция может и гарантировала, то удобства уж точно не прибавляла… И даже в таком удручающем положении Иштар все равно каким — то чудом удалось провалиться в полусон. Или это она просто была уже настолько измотана морально и физически длинным днем, что природа победила…

Туарег небрежно растолкал ее. Девушка разлепила глаза и увидела перед собой традиционную палатку пустынных жителей Севера Африки, которых встречала превеликое множество, путешествуя по этим краям по работе и из праздного любопытства. Натянутые на тонкие, но крепкие и гибкие, и потому устойчивые перед самумами, гибкие палки, полотна из верблюжьей кожи создавали стены этого архаичного, но практичного жилья бедуинов… И все же это была не типичная палатка в пустыне, к которой она привыкла с детства… Более хлюпкая, более временная что ли… Стало даже как — то не по себе… Это место едва ли можно было назвать надежным прибежищем… А сейчас ей так отчаянно хотелось безопасности… И это жилье человека, который только что отдал за нее три миллиона долларов наличными? Кстати, и вообще, откуда при нем такая наличность? Странно… Нелепо… Сюрреалистично… На секунду в сознание прокралась неприятная догадка, что все произошедшее было подстроено самим им, но… Почему — то Иштар была уверена, что это не так… Туарег производил впечатление кого угодно, но только не подонка, измывающегося над женщинами против их воли…

— Проходи, чего встала, — сказал снова все так же раздраженно — отстраненно, отодвигая полог шатра. Все это время, за исключением периода, когда она спала — про этот промежуток она ничего сказать не могла, — он ни разу даже не посмотрел на нее… Вел себя отстраненно, холодно, пренебрежительно… Ну и пусть… Лучше так, чем терпеть сейчас его подкаты… Ей ведь еще предстояло поговорить с ним, упросить отпустить… Что — то придумать, как — то выкрутиться… Разумеется, правду о себе она ни за что ему не расскажет…

Внутри шатра все оказалось не так плачевно, как выглядело снаружи. Женская и мужская просторные половины, удобные матрасы, застеленные на удивление чистыми простынями. Гигиеническая зона в виде душа — пусть резервуаром для воды и служила белая канистра сверху, сам он был вполне себе сносно оборудован. Имелась даже зона для приготовления еды, газовый баллон и портативная плита… На ней к изумлению девушки уже дымилась разогретая к их приходу еда в виде лепешек и горячего марокканского чая в ажурном чайнике. Иштар почувствовала и узнала его по ни с чем не сравнимому запаху, создаваемому уникальным набором трав и специй — мяте, гвоздике, корице и цитрусовой нотки апельсина. И опять странность… До их прихода здесь явно кто — то похозяйничал… Но кто? Как? Ей казалось, на много километров они были одни в пустыне…

— В сундуке справа найдешь полотенца и удобную одежду. Прими душ, а потом поедим, — он стоял к ней спиной, расстегивая кобуру на поясе. Только сейчас Иштар увидела, что на нем висел пистолет и устрашающего вида нож… Стало не по себе…

Туарег внезапно обернулся на девушку, быстро посмотрел в ее глаза. Словно что — то почувствовал… Заметил ее выражение лица, словно считал его.

— Вода в канистре горячая, не волнуйся. Солнце за день хорошенько ее нагрело, а ночь еще не успела остудить… — а потом добавил, как будто немного смягчившись, — Аль — Минна мыла тебя под струей шланга с холодной проточной водой?

Девушка молча кивнула, сглотнула образовавшийся ком волнения и отвела глаза. Туарег знал о произошедшем с ней сегодня больше, чем требовалось… Не стала задаваться вопросом, почему…

Сделала все так, как он велел. И только когда убедилась, что плотная белая клеенка закрывает ее тело от его обозрения, а первые капли теплой воды приятно защекотали ее изможденную кожу, блаженно выдохнула, автоматически отключая режим тревоги и настороженности хотя бы на эти недолгие секунды блаженства под теплыми струями воды…

Переодеться в свободный этнический кафтан из мягкого щелка, ласкающего кожу, оказалось вдвойне приятным. Иштар почувствовала себя отдохнувшей, расслабившейся. И только поймав это состояние осознала, насколько голодна. Стресс отступал все дальше, открывая дорогу основным инстинктам. Хороший знак для психики… И не очень для бдительности — Туарег все еще оставался для нее загадкой… На прекрасного — принца освободителя при всех своих антураже и харизме он не тянул…

К тому времени он уже сидел на ковре и не спеша поглощал пищу. Его лицо все еще было закрыто тагельсмустом. Руки проворно отодвигали синюю ткань в районе губ всякий раз, когда он подносил к ним новый кусок пищи, но лица своего девушке он так и не открыл.

— Говори, — обратился к ней, — что тебя гложет?

Как он понял, что она хочет спросить? Как опять считал ее эмоции? Ее отец тоже был очень проницательным человеком. Одного его взгляда в глаза было достаточно, чтобы он раз и навсегда раскусил стоявшего перед ним человека, но Туарег…

Его глаза все еще избегали ее…

— Много чего, — честно выдохнула Иштар, отвечая на его вопрос…. — Могу представить целый список вопросов…

— Ялла (араб. — здесь — валяй)…

— Начнем с того, что я хочу прояснить, что со мной будет… Что… Что Вы собрались со мной делать и…

Туарег поднял, наконец, на девушку свой коронный ироничный взгляд… Словно марокканский чай, он был словно приправлен щепоткой пренебрежения, парой ложек раздражения и несколькими веточками усталости…

— На, ешь… — протянул ей темного цвета лепешку, еще горячую и аппетитно пахнущую.

Теперь его глаза все же были на ней. Изучали, испытывали…

Иштар с удовольствием откусила щедрый ломоть, хоть и понимала, что ест… А еще понимала его ход мыслей… Она уже неоднократно угощалась этим сытным и непритязательным блюдом берберских племен Африки, рассчитанным на то, чтобы как можно быстрее утолить голод и напитать организм.

— Знаешь, что это? — спросил он со скрытой издевкой, явно предвкушая, что девушка сейчас с отвращением дернется и выплюнет, а то и вывернет наружу содержимое своего желудка, как только услышит правду.

— Знаю, — ответила Иштар невозмутимо, с аппетитом прожевывая очередной кусок, — белок… питательнейшее блюдо… самое то, что сейчас мне и нужно для восполнения сил…

Туарег усмехнулся, посмотрев теперь на нее как — то иначе. С интересом что ли, не любовным… Именно человеческим… А еще с искренним удивлением. Почему — то именно эта последняя его эмоция была ей приятнее всего…

Иштар засунула в рот последний кусок своего ужина и удовлетворенно выдохнула. Веками туарегские племена, обреченные на жизнь в суровых условиях беспощадной пустыни, придумывали способы пропитания… Одним из них стал отлов саранчи в период ее массовой миграции… Когда даже животные в ужасе расступались перед облаком гадких, сжирающих все на своем пути насекомых, туареги предприимчиво натягивали огромные сетки — снасти и, подобно рыбакам на море, вели охоту на этих мелких гадов. Их тушки сушили, перемалывали в муку и с добавлением яиц и тхины — молотого толокна — делали чрезвычайно питательные и вполне себе вкусные, словно мясные, лепешки. Чуждый ко всему самобытному европеец сейчас бы брезгливо сложил губы, вот только это лишний раз проявило бы его невежество в глазах детей пустыни… «Все, что Она дает, надо принимать»… Вот главный принцип тех, кто родился здесь и пытается выжить среди песков… Не будешь следовать этому непреложному правилу — твои часы сочтены…

— Так уж и быть, заслужила ответ, — усмехнулся Туарег, что Иштар заметила по проявившимся на секунду огонькам в его глазах. — Только налей для начала нам чаю.

Девушка проворно справилась с поставленной задачей, снова почувствав на себе его удивленный взгляд. Традиционный марокканский чайник был с длинным и узким носиком. Чтобы налить из него напиток в узкие и высокие армуды (прим. — специальные стеклянные чашки для чая без ручек), нужно было проворно поднять руку почти над головой и направить горлышко так, словно ты стреляешь из лука, только вниз… Иштар мастерски овладела этим приемом уже много лет назад, когда впервые попробовала терпко — освежающий вкус горячего напитка этих краев и с тех пор пила его в не меньших объемах, чем любимый у нее на родине кофе.

Поблагодарил. Отпил приятно обжигающей горло ароматной жидкости.

— Первое и самое главное, девочка. Уясни себе, что как женщина ты мне не нужна. Так что расслабься. У меня нет совершенно никакого желания лишать тебя невинности… Самое бессмысленное и неблагодарное занятие… Ты слишком неопытна и зажата, чтобы произвести на меня впечатление… Столько хлопот и возни — и ради чего? Секундного секса с корчащейся от боли девицей? Зачем мне это? Так что завтра же отправлю тебя восвояси… Туда, откуда ты там приехала… Сделал бы это уже сегодня, но уже ночь. Все равно до города ехать и ехать… Это отвечая на твой вопрос. Вот какие у меня на тебя планы…

Иштар, признаться, даже немного опешила… Она ожидала чего угодно… Угроз, уговоров, мольбы, обмана… А он, оказывается, даже не хотел того, за что она вознамерилась так активно с ним сражаться…

— Вы… Вы были в курсе, что они меня будут продавать? — внезапно в голосе Иштар проявились нотки смущения… Она невольно начала обращаться к нему на «Вы»… В этот момент он почему — то показался ей таким взрослым, умудренным опытом… А сколько, интересно, ему было лет…. Значит, ее он не захотел, вопреки ее догадкам… Что ж, была бы на ее месте опытная и искусная Кейтлин, ситуация явно развивалась бы иначе. Ну да ладно… Это ведь наоборот небывалася радость в ее положении!

— Если ты о том, что я специально это устроил, то, конечно, нет… Я видел, что ты уехала в пустыню одна после гонки… Не исключил такого развития событий, так как шакалы Аль — Минны как раз промышляют вблизи лагерей иностранцев в пустыне. Хотел было тебя предупредить, но ты не дала мне никакой возможности, сорвавшись вперед, а догонять тебя в третий раз у меня не было совершенно никакого желания…

— И тем не менее, Вы там были… Приехали на торги…

— Я часто бываю там… Почему нет? — пожал плечами, — хотеть новую красивую женщину не порок в нашем мире…

— Там насильно продают девушек… Как товар… — прошипела Иштар, закипая от возмущения… — Вы любите насилие? Не можете получить женщину по доброй воле?

На секунду его взгляд полоснул ее сильнее самого острого ножа.

— Уверена, что только насильно? Много ты знаешь, малолетка… Дело Аль — Минны — это целая империя… Это огромный бизнес, и участвуют в нем не только продавцы и покупатели, но и, как ты говоришь, товар… Девушки сами ищут с ней встречи, чтобы выставить себя на продажу и тем самым решить финансовые вопросы… Так что… Твой случай — исключение. Хотя… Может ты и блефуешь… Мне вообще не совсем понятно, что в этой стране забыла такая, как ты… Европейка… Блондинка… Страдающая очевидным самолюбованием… Бьюсь об заклад, сама ищешь спонсора побогаче, чтобы продать себя подороже… Девственность искусственная? Ты зашитая? Приехала обвести вокруг пальца богатенького арабского дурака? Ну так и пытала бы счастье в городе — в Марракеше, Рабате или Касабланке. Зачем пустыня? Для этого и соревнования на байках? Знала, что в них участвуют особенные люди?

— Если Вы не заметили, я не открывала факта того, что женщина на соревнованиях! И вообще — то катаюсь не хуже Вашего!

— Заметил, что ты открыла его только мне… Наверное, это должно мне льстить. Но нет. Что бы ты ни преследовала, ты мне неинтересна…

— Откуда такие деньги в наличности? Не жаль было трех миллионов? — продолжала она накидывать ему вопросы с вызовом.

— У меня свои счеты с Аль — Минной. И это уже не твое дело. Свободна — радуйся…

— Еще не свободна… — возразила Иштар.

Туарег промолчал. С минуту они буравили друг друга глазами. Иштар что есть мочи пыталась справиться с волнением и раздирающим грудную клетку возмущением…

— Ну так что… И много Вы таких купили? На торгах Аль — Минны…

— Не твое дело… Если хочешь, скажу тебе твердо, что туареги не берут женщин насильно… Они видят в этом стыд и позор… А еще мужскую несостоятельность…

Иштар задумалась, отведя глаза. Отпила глоток уже остывшей жидкости в стакане.

— Зачем Вы заставляли их унижать меня, ставя в ужасные позы? — спросила тихо… Внутри нее все больше и больше скапливался комок обиды. И она никак не могла понять природу происходившего с ней… Почему она так сильно сейчас обижалась на этого мужчину напротив… Он был чужаком, мнение которого ее едва ли должно было беспокоить… Внутри нее билась женщина, которая отчаянно что — то хотела ему доказать… Но что?

Снова этот небрежный жест пожимания плечами от него.

— Хотел проучить… Слишком высокомерна и самонадеянна… Пустыня не прощает этих качеств… Считай, что ты легко отделалась.

— Вы не пустыня, а лишь мужчина… Которого я обыграла… И нет… Мне плевать на Вас… Я открыла свою личину лишь для того, чтобы показать, что Вас уделала женщина…

Усмехнулся.

— Если тебе так комфортнее думать, думай…

Между ними снова повисло молчание.. У Иштар было еще море вопросов, но они так и остались невысказанными на губах. Как этому человеку получалось своими односложными ответами низводить ее до уровня саранчи, которую она сейчас только что так аппетитно ела…

Туарег закончил трапезу и вальяжно потянулся. Показал пальцем на другую половину шатра за палантином.

— Иди спать. Завтра отправишься в дальнюю дорогу и забудешь обо всем сегодня произошедшем как о страшном сне.

Иштар не стала спорить. Их разговор все равно сводился к его хлестким комментариям, которые жалили сильнее укуса диких ос. Почему — то их разговор сильно ее дезориентировал, удивил… Девушка был незнаком такой тон и пренебрежительная манера общения… Привыкшая к восторгу и обожанию, она словно стушевалась. Постаралась направить свои мысли на то, что совсем скоро, уже завтра, она будет свободна… будет в спасительном спокойствии цивилизации и своего благополучия… И больше никогда… никогда не увидит этого человека, лицо которого так и осталось для нее неведомым.

Ночь все сильнее насыщала воздух своими темными красками, в небе светили яркие звёзды, а сон к ней все не шел… там, за ширмой, спал он, хозяин пустыни… Человек, чье лицо не видел и не знал никто… Любопытство все сильнее било азартом по венам девушки, разливая по телу адреналин… Заглянула в мужскую половину, отодвинув полог ткани. Он был глубоко погружен в сон, мирно посапывая. Его грудь вздымалась в такт размеренному дыханию. Иштар бесшумно подошла к мужчине и склонилась над ним… Ничто и никогда не вызывало у нее такого любопытства… Всего одно движение — она отодвинет край тагельсмуста и посмотрит на его лицо… и всё…

Ее пальцы почти невесомо коснулись кончиков ткани. Начали было аккуратно отодвигать ткань, но тут она почувствовала, как на ее запястье стальной хваткой сжались его пальцы.

— Что ты здесь делаешь? — прохрипел он грубо, спросонья.

Их горящие взгляды пересеклись. А потом Иштар почувствовала, как от резкого ее движения случайно распахнулись края халата, оголив грудь. Взгляд Туарега спустился с ее лица ниже и потемнел…