Второе затмение, или Загадка солнечного узора

Имоджен Уайт, 2018

Ни в одном торте не может быть столько слоёв, сколько в этом загадочном деле, с которым они столкнулись в Джайпуре! Роуз, конечно, новичок в расследованиях, зато её друг Руи прочитал все-все книги про Шерлока Холмса и даже завёл шляпу, как у знаменитого детектива. Только девочке кажется, что они зашли в тупик. Что это за загадочный ящик, который так торопился доставить в Джайпур британский генерал? И как содержимое этого очень тяжёлого ящика испарилось за одну ночь? При чём здесь статуя Ханумана, обезьяньего бога? И какое отношение ко всему этому имеет солнечное затмение, которое случится через несколько дней?

5

Дьявольская диверсия

Роуз, Руи и Бахула ехали по широкому бульвару, покачиваясь на маленькой слонихе. Народ собирался на улицах, верандах, крышах и осыпал процессию махараджи золотистыми лепестками, празднуя возвращение правителя. Он уезжал в Англию, чтобы встретиться с королём в Лондоне, а Руи в это время гостил у своей бывшей гувернантки мисс Темплфорт в Хоуве. Там он и познакомился с Роуз.

Джайпур походил на город из сказочной страны. Девочка с восхищением разглядывала розовые здания с узорными архитектурными элементами, сияющие под жарким солнцем, от которого все краски казались ярче. Она слышала непривычную местную музыку, людской смех, и внутри у неё всё бурлило от восторга. Роуз Маддл, прачка из работного дома, стала наследницей богатого рода, а теперь ещё и участвует в торжественной процессии в Индии! На самом деле она чувствовала себя как самозванка, но всё равно широко улыбалась и приветливо махала рукой.

Генерал и профессор Кокоболо ехали далеко впереди, как раз на слоне, который чихнул на британского главнокомандующего. Руи показал на них, едва сдерживая смех. Слон то и дело оглядывался, прикидывая, получится ли снова стянуть шлем генерала. А грубиян только щёлкал хлыстом, отмахиваясь от хобота, и ничему не радовался.

А ещё дальше маршировали стражники, рядом с экипажем махараджи, запряжённым двумя слонами. Все встречали правителя радостными криками и тянулись к нему.

По крышам бегали обезьяны, следуя за процессией, и Роуз поразилась тому, насколько они большие — раз в пять крупнее Бахулы!

Она похлопала Руи по плечу и показала на них пальцем.

— Ну они, конечно, не того вида!

— Очень даже того, — с улыбкой ответил Руи. — Бахула вырастет и станет таким же!

Бахула ухмыльнулся.

— Пожалуйста, не вырастай, — попросила зверька Роуз. — Я люблю тебя таким, какой ты…

Девочка не успела договорить. У одного из торговцев опрокинулась корзина, и на дорогу посыпались спелые плоды манго.

— Держись крепче, — сказал Руи, подаваясь вперёд: он хотел рассмотреть, что там происходит.

Падма неуклюже шагнула в сторону, а Роуз съехала набок.

Она с трудом удержалась в седле и вскрикнула:

— Чтоб меня!

Вслед за манго вдруг выехала телега и отрезала Падму от остальной процессии. Народ бросился подбирать плоды. Люди о чём-то спорили. Махаут закричал, наверное, упрашивая толпу, чтобы их пропустили, но ничего не помогло. В довершение всего на дорогу вышла корова и остановилась, явно не собираясь в скором времени двигаться с места. Падма отшатнулась и затрубила.

Роуз мотнуло вперёд-назад, а Руи похлопал слониху по голове, пытаясь утихомирить.

— Тише, милая подруга. Не волнуйся и не бойся.

Падма немного успокоилась, и Роуз огляделась по сторонам. В толпе мелькнули золотые кудри, и у девочки ёкнуло сердце. Неужели здесь Мисси?! Она сощурилась, вглядываясь в путаницу голов и рук, но увидела только какого-то ребёнка, на макушке которого была корзина, наполненная древесной стружкой.

Это никак не Мисси. Роуз вздохнула с облегчением. Та ей просто привиделась. Наверняка Руи прав. В конце концов, что вредной маленькой леди делать в Индии?

— Ты в порядке? — спросил Руи.

— Да, — ответила Роуз и помотала головой, отбрасывая лишние мысли.

Махаут повёл слониху вперёд, размахивая палкой, чтобы разогнать толпу, и ворча:

— Чаал, чаал^[9].

— Куда он нас ведёт? — спросила Роуз.

Они свернули на боковую улочку, и процессия махараджи совсем пропала из вида.

— Думаю, во дворец окольным путём, — предположил Руи.

С обеих сторон от узкой дороги возвышались здания с террасами и с широко открытыми дверьми. Роуз было видно, как люди трудятся: прядут, плетут корзины, чинят обувь. Повсюду блуждали собаки, козы и коровы, никто особо за ними не приглядывал.

— Чьи это животные? — спросила Роуз.

— Они не принадлежат никому, — ответил Руи, широко улыбаясь, — и в то же время всем!

— Как так?

— Мы — индийцы — ухаживаем за животными. И кормим всех, вплоть до муравьёв! Каждый день. Мы считаем, что они особенные — и о них надо заботиться. Даже о шаловливых обезьянках!

С этими словами он пощекотал Бахулу по макушке. Маленький макак принял рассерженный вид, но тоже расплылся в улыбке.

— Даже муравьёв! — хихикнула Роуз.

Всё здесь было совершенно другим — не только язык и цвет, но и само человеческое мышление. И ей это очень нравилось.

Падма прошла под ярко-оранжевыми тряпками, которые сушились на верёвке, протянутой над улицей. Друзья пригнулись, чтобы не задеть их головами. Слониха выбралась на оживлённый рынок, и атмосфера резко изменилась. Высокие розовые здания тянулись высоко в чистое синее небо.

— Мы на базаре! — объяснил Руи, перекрикивая шум. — Дворец прямо за углом.

Торговцы сидели на земле среди разноцветных овощей. Повсюду звучала причудливая музыка, в воздухе витал запах горячего, пряного дыма.

Махаут отвёл Падму в самое сердце общего хаоса. Все протягивали товары: ковры, голубые и белые горшки, безделушки, замысловатые тапочки. Везде бегали смеющиеся ребятишки. Роуз стало не по себе.

— Просто безумие какое-то, — прошептала она.

— Ты быстро привыкнешь, — сказал Руи. — Жизнь налажена как в большом механизме, но шестерёнок очень много, их целые тысячи, все разные, и каждая делает что-то своё. У нас есть особое слово, которого нет в твоём языке. Джугад — то есть изобретательность, если таковая необходима, понимаешь? Именно находчивость и делает индийский народ столь потрясающим!

В небо поднялась стая голубей, громко хлопая крыльями.

— Может, ты наберёшься немного этого джугада и выведешь нас отсюда? — предложила Роуз.

Дзы-ы-ы-н-нь!

Огромные музыкальные тарелки ударились друг о друга, и толпа сразу затихла. Махаут резко замер, Падма остановилась. Роуз вытянула шею и разглядела небольшую платформу, окружённую странными высокими зеркалами, искажающими всё, что в них отражалось. Начали бить в барабаны, снова зазвенели тарелки…

ВШУХ!

Стена пламени пронеслась по платформе. Из-за отражений в зеркалах она казалась во много раз больше.

— Что тут у нас? — сказал Руи, слезая с Падмы.

Бахула запрыгнул ему на плечо.

Мальчик огляделся и крикнул махауту:

— Мы ненадолго!

— Эй! — окликнула его Роуз. — Меня не забудь!

Она перекатилась на живот и повернулась, свесив ноги в ботинках на невысоких каблуках. А потом спрыгнула на землю, отряхнула руки и подула на волосы, упавшие на лицо.

Руи уже продирался через толпу, но получалось довольно медленно. Все спешили к импровизированной сцене, словно мотыльки, летящие на огонь. Роуз быстро нагнала друга и взяла за локоть. Она заметила компанию европейцев, приехавших отдохнуть в экзотическую страну. На фоне ярких красок Джайпура они выглядели очень нелепо в своих тёмных одеждах, высоких шляпах, капорах, зонтах с чёрной бахромой. Прямо на похороны собрались! Роуз опустила взгляд на своё строгое зелёное платье и нахмурилась. Скорее бы от него избавиться!

Дым рассеялся, и на сцене появился сгорбленный артист в цилиндре, закутанный в длинный чёрный плащ. Роуз ахнула. Разве не он давал деньги их махауту? Горбун шагнул вперёд, и перед ним приземлился крупный попугай, тоже в цилиндре, только миниатюрном.

Роуз оглянулась и увидела, как махаут привязывает Падму к столбу и спешит куда-то по улице. Неужели он решил бросить их здесь, на базаре?

Примечания

9

Отойдите, отойдите (хинди). (Прим. пер.)