Закон парных случаев

Инна Бачинская, 2020

Таких клиентов у частного детектива Александра Шибаева еще не было! Ему написал из Германии Алоиз Мольтке, потомок эмигрантов, с просьбой разыскать родственников и памятные места, связанные с его семьей. Предки Мольтке – в прошлом известные в городе люди, о них ходило много легенд, а главная – о крупном бриллианте необычного лилового оттенка, который бесследно исчез. В поисках информации Шибаев отправился в городской архив и обнаружил тело задушенного сотрудника – как раз в том отделе, где хранились нужные ему документы. Неужели кто-то ведет поиски параллельно с ним, но явно преследует какие-то свои цели?

Глава 3

Защитник вдов, сирот и обиженных девушек

Вчера мы встретились; — она остановилась — Я также — мы в глаза друг другу посмотрели…

Яков Полонский. Вчера мы встретились

Шибаев зашел в «Мегацентр» купить батарейки к пульту и заодно выпить кофе в крошечном нарядном кафе «Фисташка», где подавали наряду с пирожными жаренные в меду подсоленные орешки. Правда, он не ел ни того, ни другого, но запах ванили воспринимал с удовольствием. День случился неприятный, дождливый и тусклый, Шибаев был временно без работы, сидеть в офисе не хотелось, болтовня Алика раздражала, а здесь толпа, много света и нарядные лавки. Хорошо думается или, вернее, не думается, а просто сидишь, вдыхаешь запах кофе и ванили, смотришь на кипящую вокруг жизнь, на девушек, женщин и мужчин, прикидываешь, что вот эта ничего, и фигурка тоже, а этой не помешало бы сбросить пару кило, а этот — мутноватый тип и зенки бегают туда-сюда, как у кота на ходиках. Одним словом, хорошая расслабляющая атмосфера. И кофе неплохой, бывает хуже. Он допил свой и подошел к стойке повторить.

Впереди стояла женщина, молодая, судя по длинным волосам и короткому голубому в белый цветочек платью. Шибаев пристроился за ней и вдохнул теплый и пряный аромат ее духов. Он отметил, что у нее слегка торчащие лопатки, острые локти и туфли на высоких каблуках. Он даже отступил, чтобы рассмотреть ее ноги, и определил их слишком тонкими. Перевел взгляд на макушку с четким пробором и стал прикидывать от нечего делать, какая она с фасада. Ему было видно, как она открыла сумочку и достала длинный оранжевый кошелек с клеймом компании — тисненый верблюд в овале и какие-то иностранные буквы. У нее были длинные розовые ногти. Хорошо, что не черные или зеленые, как у некоторых, подумал Шибаев. Всякий раз, когда он видел черные или зеленые или еще какие-нибудь странного цвета ногти, он удивлялся и спрашивал себя, а мог бы замутить с такой… с ногтями. Этой моды он не понимал. Алик же, наоборот, говорил, что ему нравится. Шик, драйв, дерзость и молодость! А ты, Ши-бон, старомоден и скучен.

У женщины из сумочки выпала шариковая ручка. Шибаев наклонился, поднял и тронул ее за плечо. Того, что последовало, он никак не ожидал. Она вскрикнула и резко обернулась, прижав к себе сумочку, на лице ее был написан ужас. Она, казалось, мгновенно побледнела — смотрела на него, пытаясь произнести что-то, но у нее не получалось. Он протянул ей ручку и отступил на шаг. Она перевела взгляд на ручку, потом снова на него. Облизнула пересохшие губы, взяла ручку, кивнула и со стаканчиком кофе в руке деревянной походкой пошла к свободному столику, села и оглянулась. Озадаченный, он взял свой стаканчик и подошел к ее столику:

— Вы позволите?

Она еще раз оглянулась, облизнула губы и кивнула, серьезно глядя на него круглыми серо-зелеными глазами.

— Я вас напугал…

Фраза повисла в воздухе. Не то утверждение, не то вопрос, а ты, будь добра, объяснись. Потому что я детектив, ищейка, сыскарь, который чует паленое за километр. В чем дело? Тебя что, ограбили и с тех пор ты шарахаешься от собственной тени? Или напали в темном переулке? Или муж обижает? Все это было написано у него на физиономии.

— Извините, — пробормотала она, — нервы расшатались. Совсем перестала спать…

— Что-нибудь случилось?

— Нет… Ничего. У меня так бывает, несколько ночей подряд не сплю и хожу, как зомби. Ничего не помогает. А потом все опять нормально. Спасибо.

— Может, тогда не надо кофе? — сказал Шибаев и удивился себе — проявил заботу, хотя никто его советов не спрашивал. Спецом по непрошеным советам у них числился Алик Дрючин.

— Не надо, я знаю. — Она попыталась улыбнуться. — Но очень хочется. Люблю его запах…

Она махнула рукой на свободный стул, и Шибаев сел. Они молча пили кофе. Она смотрела в стаканчик, а Шибаев, в свою очередь, рассматривал незнакомку. Подкрашенные голубым веки, очень светлые серо-зеленые глаза, тонкий нос, острый подбородок; она смешно вытягивала губы трубочкой, отпивая горячий кофе.

— Вы всегда так пугаетесь? — вдруг спросил он.

— Что? — Она настороженно уставилась на него. — Вы меня знаете?

— Нет, я вижу вас в первый раз, — сказал он раздельно, как говорят детям, почувствовав ее испуг. — Почему вы думаете, что я вас знаю?

Разговор у них получался какой-то пустопорожний и недужный, и он приказал себе: «Заткнись, ты ее пугаешь. Пей кофе и уходи. Оставь ее в покое».

Она пожала плечами, не глядя на него:

— Просто подумала…

Она убрала руки со стола, и он представил себе, как она сжимает их под столом. Да что это с ней? С приветом? Или боится… чего? Он сделал еще одну попытку:

— Вы чего-то боитесь?

— Нет! — почти вскрикнула она. — У меня все нормально!

Она снова оглянулась, взмахнула рукой, опрокинула чашку и смотрела в ступоре, не делая попытки вскочить, как по белому пластику разливается в ее сторону уродливая бурая лужа. Шибаев вскочил и отодвинул стол — бурая жидкость полилась на пол. Он накрыл лужу салфеткой. Женщина сидела неподвижно, обхватив себя руками, и на лице ее было написано такое отчаяние, что он сказал:

— Ничего, я принесу вам другой.

— Не нужно, спасибо. А то я не буду спать.

Ее слова не вязались с выражением лица. Ее мимика и слова существовали отдельно, никак не сцепляясь. Казалось, будто перепутали закадровую озвучку. Он стоял над ней дурак дураком, не зная, что еще придумать. Странная особа.

— Мне пора, — наконец сообразил он. — Не скучайте.

— Подождите! — сказала она ему в спину, и он оглянулся. — Спасибо!

Он кивнул, даже не пытаясь спросить, за что. Порылся в кармане, положил перед ней свою карточку:

— Если надумаете, обращайтесь.

Она схватила визитку и поднесла к глазам. Это было последнее, что он увидел. Створки прозрачной двери скользнули в стороны, и он вышел на мокрую улицу. Дождь прекратился, пока он сидел в кафе, и ветер стих. Было тепло, и в воздухе разливалась сизая туманная мгла. Машины проносились мимо с включенными фарами и были похожи на огнедышащих драконов. Казалось, наступили сумерки, хотя было всего-навсего около четырех. «Странная особа», — еще раз подумал он.