Подонок. Его наказание

Инна Матвеева (2024)

Даниил Филатов — самый невыносимый засранец из всех, кого я знаю! Просто ходячий синоним слову «подонок». Будь моя воля, я бы обходила его десятой дорогой, но увы… Он встал на моём пути, и ставки высоки: либо я выиграю много денег, либо проиграю своё тело.

Глава 10. Лера

С меня срывается нервный смех, когда мы с Максом едем домой. Поверить не могу, что всё это действительно случилось…

Мы ведь планировали моё безобидное сближение с Даном, чтобы потом он мог со мной выпить накануне гонок. Как так получилось, что всё настолько вышло из-под контроля?

Я не могла соврать ребятам, что попытка изнасилования была. Если бы я хоть немного верила, что Дан на это способен — сказала бы, а так… В моменте мне было дико стыдно, страшно, неловко; но даже при этом я словно знала, что если буду сопротивляться более явно, Филатов остановится. Это и так почти случилось: когда я громко выпалила «нет». Он ведь замер… Не отстранился, но и не продолжал.

В общем, в глубине души я знала, что дело было в моём вялом сопротивлении. Я не могла оттолкнуть Дана доходчиво — слишком ослабла, слишком врасплох была застигнута, слишком…. Просто слишком. Всё это было слишком. Он таааак воздействовал…

Даже вспоминать спокойно не могу — всё тело горит и дрожью бьёт.

Пойти против Макса, отчаянно решившего использовать возможность избавиться от Дана, я тоже не могла. Тогда претензии ребят могли перенаправиться на него — точнее, на нас. Не знаю, чего будет стоить Филатову исключение из гонок, но для нас это был бы вопрос жизни и смерти.

Поэтому пришлось балансировать. Я сказала, что видение Макса понятно: со стороны именно так и было. И что да, я была против всего этого и сопротивлялась, но не сразу. Сначала растерялась, а потом, когда закричала, Дан остановился. Да, его фактически оттащили от меня именно ребята, но в тот момент он уже не приставал, просто тоже растерялся, вот и замер. По сути, я рассказала правду, просто пыталась максимально смягчить выпады Макса. Несколько раз подчеркнула, что и правда была напугана, что не хотела всего этого. И что совершенно логично, что брат на взводе, что его можно понять; но было бы нечестно судить Дана настолько сурово.

Макс кипел, глядя на меня чуть ли не со злостью; но я не чувствовала себя неправой. Была уверена, что когда остынет, и сам поймёт, что вышибать соперника из гонок, настолько портя ему репутацию — перебор даже ради наших целей.

Но увы… И моих слов про страх и растерянность хватило, чтобы некоторые гонщики начали раздувать из этого. В присутствии Дана они так не расходились, зато когда его вблизи не было, явно решили воспользоваться шансом выбить потенциального победителя. Начали говорить, что я просто выгляжу слишком напуганной, вот и не хочу сдавать его, а так-то не было похоже, что действительно остановился. Ещё припоминали, что Дан сам по себе взрывной, непредсказуемый, рисковый. От такого всего можно ждать. Говорили, что и к девчонкам всерьёз не относится, постоянно с разными и явно привык для секса использовать. Припомнили и Руслана, описав ту гонку в максимально мрачных красках. Ещё вспоминали, что и в гонках до того случая Дан тоже вёл себя дерзко. А Федю, который пытался заступиться за своего гонщика, успешно заткнули тем, что менты под всех копать будут, в случае чего. Мкс ведь всё ещё оставался настроенным сдать Дана, если его не исключат из гонок. И под Федю копнуть могут в первую очередь. А ведь после яростных убеждений его в этом Федя и впрямь заткнулся… Не удивлюсь, если за ним водится какой-то крупный грешок — уж кто-кто, а этот мерзкий тип реально способен кого-то изнасиловать. Чутьё мне подсказывает.

Макс всю дорогу мрачный, но мне ничего не высказывает. Потому что, во-первых, хорошо меня знает; а во-вторых, всё равно итог оказался именно таким, как ему хотелось.

Сомневаюсь, что мы вообще будем это всё обсуждать… И исправлять я ничего не стану. В конце концов, как я могу? И так в пользу Дана высказалась, а там уж кто ему виноват, что репутация у него сомнительная и ребятам он невыгоден. Продолжать за него впрягаться будет значить уже против Макса пойти, потому что тогда все могут догадаться, почему брат так напирал.

— Хммм, — морщится он, когда мы уже выходим из такси. — Федя мне звонит.

Неожиданно. И не предвещает ничего хорошего: после работы мамы на его семью я примерно представляю, что это за человек. Ничего хорошего от него ждать не приходится.

А Дан с ним водится… Ещё один повод не испытывать сожалений об участи Филатова.

— Ответишь? — напряжённо спрашиваю. Останавливаемся возле подъезда, не заходим.

— Да придётся, — недовольно вздыхает Макс. — Всё-таки он один из организаторов гонки, мало ли что там.

Киваю. Увы, но нам действительно придётся считаться с таким вот мудаком, брат прав. Хотя я сомневаюсь, что Федя там что-то решает. Скорее всего, у него самого рыльце в пушку. А значит, его участие не менее шаткое, чем, возможно, у нас сейчас.

Пока Макс сдержанно разговаривает с Федей, вслушиваюсь в разговор и стараюсь понять, о чём. По односложным ответам брата так и не скажешь… Но не похоже, что от нас собираются избавляться.

— Что, прям сейчас? — мрачно выдавливает Макс. — Мы только домой приехали.

Кидаю на него вопросительный взгляд. Прямо сейчас что?

— Ладно, только быстро, — поддаётся Макс на, видимо, бурные аргументы Феди. Тут же вырубает связь и бросает мне: — Он хочет встретиться и поговорить со мной наедине. Говорит, что это очень важно и полезно для нас обоих. Скорее всего, будет просить, чтобы я отозвал претензии от Дана и не грозил никому ментами. Может, даже предложит часть выигранных денег в случае, если этот мудак победит. Но я, естественно, откажусь. Нам этой суммы не хватит. Ничего другого он мне не скажет, я уверен, под нас копать бессмысленно, мы чистенькие.

Да уж… «Напал» Дан вроде как на меня, а обсуждается это всё только с Максом и его же претензии играют ключевую роль. Такое ощущение, что без меня про меня решают.

Ну да ладно — я уж точно не горю желанием видеться с Федей. А Максу сходить стоит — вдруг всё-таки разговор будет о другом?

Попрощавшись со мной, Макс направляется к метро — не хочет снова пользоваться такси. У нас по-прежнему не то чтобы много денег…

И мне не по себе: не покидает мысль, что мы может лишиться и шанса заработать. В груди тоскливо тянет… От Феди не стоит ждать ничего хорошего.

Делаю глубокие вдох и выдох, глядя вслед уже почти не видному в поле зрения брату. Не надо накручивать себя раньше времени, каким бы сумасшедшим ни был сегодняшний день. Сейчас просто пойду домой, а потом будем действовать по ситуации. Разгребём потихоньку.

— Стоять, — неожиданно слышу чертовски знакомый голос сзади. Вздрагиваю всем телом. — Сейчас за мной пойдёшь. Без лишнего шума, если не хочешь проблем себе или брату.

Рвано дышу. Дан… Давно он здесь? Затылком чувствую, как обжигает меня взглядом, ещё и приближаясь… Чем ближе становится, тем сильнее давит присутствием.

И да, я действительно стою, замерев — просто потому, что цепенею разом. Не из-за его слов. Из-за того, что у меня флешбэками не только в голове, но словно и по телу воспоминания о его наглых прикосновениях, поцелуях дерзких… Так ярко всё это ощущается, что кожа снова горит.

— Федя вызвал Макса из-за тебя? — вопреки этим мыслям вырывается у меня.

— В машину давай, — Дан говорит это так жёстко, что аж дёргаюсь, не то что вздрагиваю.

Бросаю осторожный взгляд на него… И замечаю ту самую машину, о которой речь. Такая же блестяще чёрная, как и мотоцикл Дана. Тоже его?

— Ты же пил сегодня… — роняю глухо.

— Так, блять, нервы мне не еби, — тут же рычит он, так грозно сверкнув взглядом, что я чуть не спотыкаюсь, пятясь на пару шагов. — Села в машину, живо. Тогда и будем разговаривать. А иначе сейчас дам нужный сигнал Феде по поводу твоего брата.

Шумно сглотнув, затравленно киваю. Понятия не имею, что задумали эти двое, но Макс реально может быть в опасности. Внутри всё обмирает от страха и отвращения, когда вспоминаю и понимаю, на что способен Федя. А если Дан водится с этим мерзким типом и согласовывает с ним какие-то планы…

Мне действительно есть чего бояться. И не только за Макса, но и за себя… С чего я вообще взяла, что Дан бы меня не тронул?

Он грозно берёт телефон, явно не собираясь больше ждать; и я тут же преодолеваю расстояние до машины. Запрещаю себе думать, куда мы едем… И уж тем более, сопоставлять это с воспоминаниями, как развязно Дан толкался в меня бёдрами так, чтобы я каждой клеточкой чувствовала его твёрдый распирающий брюки член.

Нервно шмыгнув носом, напоминаю себе, что Дан хотя бы настроен говорить. Об этом ведь сказал, велев мне сесть в машину, кстати, элитного класса… Наверное, можно как-то договориться.

До боли прикусываю губу — какого чёрта при мысли о возможности договориться с этим парнем у меня в голове снова всплывает тот поцелуй, которым он как окунул меня в своё безумие? Я ведь чуть не поддалась… И теперь, когда мы наедине сидим так рядом, меня швыряет именно в это осознание, в эти ощущения — всё остальное непонятным образом на заднем плане оказывается.

— Куда мы едем? — голос дрожит, когда спрашиваю это.

Но молчать не получается: Дан сразу выезжает, причём быстро набирая скорость.

— Куда надо, — м-да уж, исчерпывающе. Впрочем, он тут же, мрачно ухмыльнувшись, добавляет: — У меня будешь. Считай, я тебя похитил. Ни шагу из дома не сделаешь, пока твой братец не добьётся того, чтобы я снова был участником гонок. Как это он сделает, мне поебать. Может так и признать, что хотел меня убрать, как потенциального победителя.

Что?..

Похитил?!

Дан это серьёзно вообще? Как себе это представляет — мы ведь в двадцать первом веке живём!

— Похищение — это преступление, — напоминаю ему на всякий случай.

— Изнасилование тоже, — недобро усмехается Дан. — Если уж на меня нашлют ментов, так пусть хотя бы за дело.

Качаю головой, непонятно что отрицая. Скорее всего, сразу всю долбанную реальность. Совершенно ненормальный сегодня день.

— Максу будет достаточно просто позвонить…

— Пусть рискнёт. Я вот готов рискнуть, — многообещающе скалится Дан. — Ставки высоки, детка. Мы с Федей сейчас играем в хорошего и плохого полицейского: он убеждает твоего долбоёба-братца по-хорошему с парнями перетереть и замять, максимум потеряв ваши места в этой гонке. Я же буду убеждать по-другому, — хмыкнув, он многозначительно ведёт мне по телу взглядом. — По-всякому. Чем больше он тянет, тем изощрённее я. Чем больше нарывается и бросает мне вызов, тем сильнее мне нечего терять. А когда мне нечего терять, я на всё горазд.

Да уж, верю… Он и по жизни рисковый, у него и стиль езды такой. Макс рассказывал, да и я видела. Дан действительно из тех, кто может добиваться своего любыми способами. Угрозами полиции его не напугать.

Да и станет ли Макс так рисковать? Узнав, что я похищена, перепугается, что я из-за волнения чуть ли не умереть могу. Вряд ли будет рисковать и злить Дана ещё сильнее.

Кстати… Может, рассказать этому ненормальному о моей ситуации с сердцем? Неужели не остановится, а решит, что так ещё более действенно будет для брата? Что это даже хорошо, ведь простимулирует его не рисковать мной?..

От этой догадки становится по-настоящему жутко. Решаю начать издалека:

— Тебе так важна эта гонка? — тихо спрашиваю, стараясь говорить почти мягко, как могу. — Судя по твоей машине, деньгами ты не обделён.

— Это машина Феди, — только и отбивает Дан. — Я одолжил. Не хотел сажать тебя на мой мотоцикл, — презрительно цедит.

Конец ознакомительного фрагмента.