Отчаянный разум. Тень памяти

Инна Мис (2024)

На маленький тихий городок обрушивается смерть молодой девушки. Это событие потрясает не только горожан, но и Алекса, который был уверен, что навсегда убежал от смерти. Но можно ли сбежать от своей судьбы? Будучи в центре событий Алексу придётся побороться за справедливость, отстоять честь и завоевать любовь. А также прислушаться к внутреннему голосу и понять, кто стоит за хаосом, принесённым в невинный городок.

Пролог

Пролог

Эта женщина мгновенно попала в цель. Словно щелкнула давно поросший паутиной выключатель и оживила догорающую искру. Каждый день Алекс ощущал, как огонек в его душе тухнет все сильнее, становясь и вовсе незаметным. Но один взгляд строгих зеленых глаз прижал его к стене так же, как он прижимает преступников, чтобы выудить признания и обезвредить. Она захватила его, как последнего слабака, заставляя каждое утро просыпаться с ее именем на устах.

Даже барная стойка казалась страдающей в этой тюрьме, так же прикованная к бару на окраине, в ожидании спасения.

Густые каштановый волосы качнулись у двери вместе со звоном колокольчика и стуком фанеры об исцарапанную створку.

Лика…

Это имя крутилось в голове как молитва уже долгое время, и в моменты, когда внутренний огонь готов был погаснуть, в голову врывались ее уверенные движения и твердая походка, когда девушка с несокрушимым рвением защищала справедливость.

Уставившись на Лику, он пропустил момент, когда она преодолела расстояние от входной двери и уселась на соседний стул.

— Эй! — девушке пришлось щёлкнуть пальцами у Алекса перед носом. Он вздрогнул.

— Извини… Задумался…

— Надеюсь — о деле. — Лика бросила на стойку бумажную папку и уверенным движением открыла страницу. — В крови у жертвы нашли приличную дозу амфетамина.

Алекс медленно поставил стакан с пивом.

— Эфедрон?

— Откуда знаешь? — девушка подозрительно нахмурилась и сцепила руки в замок прямо на безобразной фотографии мёртвой девушки.

— Прекрати смотреть на меня так, будто это я её накачал. — Лика отвела взгляд, сжимая пальцы. — Не всегда ты оказываешься самой умной. В ту ночь на пустыре сильно пахло цветами. Сначала я не был уверен, только догадывался…

— Запах фиалки… — капитан Герасимова виновато взглянула на парня, но быстро стряхнула наваждение, вместе с копной волос на пиджаке.

— Может перестанешь меня подозревать и начнём искать настоящего преступника?

— Я всегда придерживалась мнения, что самая вероятная идея — самая верная. У меня была надежда…

— Закрыть меня в камере? — негодовал парень.

— Не принимай на свой счёт. — безо всяких чувств выдала капитан, — Я хотела доказать свою версию, и успокоить родных девушки.

Алекса будто ударили дулом пистолета. Эта женщина рушила все барьеры его восприятия, признаваясь в чувствах к жертве после того, как чуть не упрятала за решётку своего напарника.

— Ты приехал недавно…, и все знают — в городе никогда не было проблем с наркотиками. Наркотический отдел почти пятнадцать лет перебирает и закрывает старые дела. Даже всех подростков с марихуаной давно поймали. Я не понимаю…, — на чистом круглом лице напарницы заиграли нотки разочарования и чего-то похожего на облегчение, — ты был единственной зацепкой…

— Жаль рушить твои грандиозные планы, но нам некогда раскисать.

— Признаю, я свернула не туда.

Алекс посмотрел на Лику с ожиданием, но вместо того, чтобы продолжить речь, она стала хаотично переворачивать страницы.

— Зачту как извинение… — фыркнул парень. Лика со стуком ладони о столешницу захлопнула папку с делом. Извинения ей всегда давались с трудом.

— Переживёшь. Сейчас мы в полной заднице — самый страшный кошмар шефа подтвердился. Нужно думать с чего начинать.

— С чего ещё… — взгляд Алекса на несколько секунд замер на зелёной радужке женских глаз. — С нашей жертвы.

Лика одобрительно кивнула.

— Изучим её жизнь, чтобы понять, как она попала на тот пустырь.

— И больше не станем сомневаться друг в друге… — Алекс и сам не понял спрашивает он или утверждает.

— Согласна, Алекс. — Парень чуть не поперхнулся пивом, осознав, что Лика впервые назвала его по имени. Не лейтенант Гордов, а просто Алекс. — Напарники должны уметь доверять.

Напарники…

Алекс кивал в ответ, думая о том, что значит для него это слово. Как можно считать кого-то напарником, когда до зуда в теле хочется поцеловать?

Он молча выставил вперёд руку и улыбнулся, как улыбается родитель на глупый вопрос ребёнка. Лика посмотрела на сжатый кулак парня и откинув волосы назад, стукнула по нему своим.

После найденного в крови погибшей девушки наркотика, дело заиграло по-новому. Перед началом плотной работы, Алексу пришлось выслушать миллион унижений от Романа Геннадьевича, который ощутил всю ширину задницы, подкрадывающейся к его майорским погонам. Убийство, да ещё и связанное с наркотиками в городке размером с половину столичного района, сулило всем огромный пинок прочь из органов. Что уж говорить об ответственности начальника.

Сбросив с себя красноречивые ругательства за закрытой дверью кабинета, Алекс глубоко вдохнул и, надевая деланную улыбку, направился в свои владения — общий кабинет его команды, обставленный по всем правилам полицейского участка: три стола, стоящие у каждой стены с зелеными лампами и кучей документов; два стеллажа с пластиковыми папками всех цветов радуги — по одному цвету на каждую полку; синий ковер в центре помещения и небольшой столик с чайником.

Лика сидела у окна, прокручивая колёсико компьютерной мыши, и уставившись в экран.

— Нашла что-нибудь?

Алекс склонился над девушкой, одной рукой сжимая спинку стула, а другой опираясь на стол.

— Алиса училась в другом городе. — Лика вытащила ручку изо рта, и откинулась на стул, прижав руку парня к спинке. — Ездила всегда на одной электричке. По дороге ни с кем не общалась.

— Всё верно… — Алекс задумчиво смотрел на изображение камер наблюдения и улыбающееся лицо блондинки. — Она была обычной студенткой… но часто вещи не такие, какими кажутся. Мы знаем, где она жила?

— Да. С её матерью уже говорили.

— Разговор — одно, а видеть ее жизнь изнутри — другое. Может, что-то упустили.

— Думаешь?

Лика взглянула в серые глаза, и заметив придавленную руку парня, тут же выпрямила спину.

— Почему не сказал, что тебе больно? — нахмурилась Лика.

— В этом старом стуле вылезают гвозди. — Алекс указал за её спину, коснулся мышки, и прочитав адрес, выключил базу данных. Загорелась заставка блокировки. — Поехали.

Небольшой домик с голубым фасадом и серой поржавевшей крышей, местами оброс выгоревшей травой. Сбоку из заднего двора виднелись качели, состроенные из каната и покрышек, а перед домом с низким некогда белым забором, накренилась деревянная лавка. Было тихо и пусто, будто душа давно покинула это место.

Алекс поднялся на крыльцо и постучал по деревянной двери, пока Лика заходила в хлипкую калитку, разглядывая двор.

— Думаешь, она дома? — Лика пыталась осмотреться. От явной пустоты по телу пробежала дрожь.

— Она работает в местном офисе бухгалтером, и рабочий день закончился два часа назад. — ответил Алекс.

Парень спустился с крыльца и оббежав веранду, постучал по стеклу. Через несколько мгновений за белоснежной шторой показалось сонное лицо женщины. Дверь открылась.

— Здравствуйте! — сказал Алекс, предъявляя удостоверение. — Мы из местного полицейского участка. Хотели бы с вами поговорить.

Женщина посмотрела на них растерянно. Её плечи опустились.

В доме было много света, проникающего через три небольших окна. В средней комнате стоял старенький диван и два кресла, не принадлежащие одному комплекту. Из уважения, полицейские согласились выпить чай.

— Вы не могли бы рассказать, чем занималась Алиса? Куда ходила? — спросил Алекс после нескольких глотков.

— Вы уже говорили, что она училась в другом городе. — добавила Лика, и Алекс бросил на неё понимающий, но вместе с тем немного раздражённый взгляд.

Женщина тяжело вздохнула.

— Да. Алиса ездила туда и обратно по будням, и каждую третью субботу месяца. По субботам в училище проходили факультативы по иностранным языкам. Она собиралась… стать переводчицей. Мечтала летать заграницу.

Алекс прочистил горло, быстро записав всё сказанное в карманный блокнот.

— Увлекалась она чем-нибудь ещё, кроме учёбы? — продолжила капитан.

Женщина печально покачала головой и приподняла плечи.

— Она могла иногда встретиться с одноклассниками, но это было редко. Дочь была не очень общительной девочкой. — Из груди матери вырвался выдох, а пальцы смяли ткань диванного пледа. Алекс посмотрел на Лику, намекая на школьных друзей, но напарница отрицательно покачала головой. Значит проверили. — Мы общались только с соседку Леной, но я не знаю никого, кто мог сделать такое с моей дочерью.

— Не замечали рядом с дочерью кого-то малознакомого… может кто-то пытался с ней заговорить? Или она вам что-то рассказывала? — продолжал парень.

Женщина подняла глаза и умоляюще посмотрела на лейтенанта. Белки были красные и тусклые от слёз. Она молча покачала головой.

— Вы сказали, что Алиса ездила на факультативы по субботам? — внезапно спросила Лика, и Алекс скосил на неё глаза. — Два раза в месяц? — Женщина ответила усталым кивком. — Простите… мы можем осмотреть её комнату?

— Пожалуйста, проходите. Если это хоть как-то вам поможет.

— Что там с субботами? — спросил лейтенант, закрывая дверь маленькой милой комнаты с белоснежными стенами. — Поделишься?

— Алиса ездила каждый день по одному маршруту, но по субботам её не было на станции. — Лика открывала шкафчики стола, и заглянув внутрь, также быстро закрывала. — Я просмотрела записи последних трёх месяцев перед её смертью. По субботам она не выезжала из города.

— Но мать уверена… — нахмурился Алекс, шаря руками на пыльных полках с фигурками и переплётами книг.

— Дети часто недоговаривают родителям.

— Было бы опрометчиво предположить, что ты не умудришься уличить кого-то во лжи.

Лика бросила парню грозный взгляд, но не успела возразить, заметив в его руках карточку — не больше спичечного коробка.

— Что это?

Лика пересекла комнату двумя широкими шагами. Алекс разглядывал зажатую в пальцах визитку с чёрной надписью на оранжевом фоне.

— Кафе «Лориан». — прочитал Алекс. — Вторая западная улица. Баумана, 48.

Они оба ощутили это невероятное чувство, когда темная дорога в голове освещается светом, и ранее незаметные повороты открываются. В глазах друг друга напарники, наконец, увидели отражение надежды.