Босиком по битым стеклам 2. Арлиэлла. Опасные тропы Ангоры

Ирина Валерьевна Дынина, 2022

Продолжение приключений сиротки в королевстве Ангора.Вчерашней бесправной сироте из Больших Гулек, повезло – она достигла многого за короткий срок. Девушку признал источник рода, могущественный герцог, владетель провиции, назвал родной внучкой, Проклятый маг взял перспективную магичку в ученицы, а черная ведьма-нарватка – одарила своей дружбой. Но, враги никак не желают смириться с появлением, никому не нужной, наследницы. Арлиэллу поджидает очередная ловушка. И вот она, попав в стихийный портал, переместилась прямиком в Ачерский лес.Опасны и дики тропы коварного леса. Черные маги-некроманты, чудовищная нежить и хитрая нечисть – самое малое из того, что может подстерегать неосторожного путника в лесу, в самом центре которого, по слухам, спрятана гробница спящего бога зла.Путь вчерашней сиротки лежит дальше, через Ачерский лес, в столицу королевства, Митланву.В самой столице зреет заговор против короля.Туда же, волей судьбы, отправляются и светлые эльфы.Содержит нецензурную брань.

Глава 3 Портал. Как некстати

— Граница! — де Перье указал рукой на редкие зеленые насаждения, завидневшиеся впереди по ходу движения — Дальше — река и мост. Сразу за ними — герцогство Сийнезийское. Река и мост находятся на территории Валенсии, миледи.

Елена нахмурилась — путь в королевский домен пролегал через часть, враждебной подданным Валенсии, Сийнезийской провинции. У валенсийцев, конечно же, имелся отличный заложник — юная Лионелла, дочь самого герцога, но хватит ли этого? Мало ли какие тараканы облюбовали плешивую голову местного владетеля? Не просто так великий герцог, глава рода Корде, ринулся на покорение соседних земель, а затем, сбежал с поля боя, прихватив с собой ветреную супругу родного деда Елены и, в придачу к ней — злокозненного графа дю Валле, отца Матильды-Брианны, которому герцог де Анфор был намерен отрубить голову на площади Правосудия в Луанде.

Вдруг злые недруги подстерегают Елену и ее спутников на большой дороге и питают к путникам недобрые чувства? Девушка очень надеялась на придворного чародея, но, как говорится — на Богов надейся, а к берегу греби! Она-то сама, особа королевской крови, вроде бы, внучка Андриана Третьего, как ее уверяют — отличная партия для любого родовитого подонка, решившего сделать головокружительную карьеру и пробиться к самым вершинам. Брак с ней открывает прямую дорогу к престолу Ангоры и никого не будет волновать вопрос о том, согласна ли невеста на подобный мезальянс.

Строптивой Елене не пришлись по вкусу мысли о насилии и принуждении.

После того, как кавалькада добралась до чахлой рощицы, де Перье остановил своего скакуна.

— Здесь я вынужден буду распрощаться с вами, госпожа Арлиэлла — виновато отведя взгляд в сторону, пояснил «безопасник», не одобрявший именно этого распоряжения герцога де Анфор — Милорд приказал мне вернуться и окончательно разобраться с мятежниками. К тому же — барон, главный шпион, пожал плечами — следует, как можно скорее отыскать герцогиню Матильду-Брианну и ее бунтующих родственников.

Елена кивнула с пониманием — отыскать и примерно наказать, дабы раз и навсегда отучить амбициозную дамочку затевать заговоры и становиться участницей комплотов. В этом она с вельможным дедулей была полностью солидарна.

— Ваша подорожная, госпожа Арлиэлла — де Перье, поклонившись, передал футляр с ценными бумагами лекарю Огюстену — Вы путешествуете под именем барышни Олье, баронеты Форш. Кстати — «безопасник» тонко улыбнулся, как показалось Елене — слегка снисходительно — Этот титул — настоящий и принадлежит вам, согласно «Уложению о древних родах» времен его величества, Андриана Первого.

Елена снова кивнула — баронета? Что ж, ее вполне устраивает. Наконец-то, хоть что-то, имеющее отношение только к ней.

— Владение Форш принадлежало вашей матушке и дает право на титул баронеты, так что, не сомневайтесь, госпожа — бумаги выдержат любую проверку. Ваше истинное имя откроет его величество, Андриан Третий, а пока — баронета Форш. Хороший, старый род, имеющий небольшие владения на севере королевского домена. В нынешние, неспокойные имена, мало кто вспомнит о том, что ваша мать, Янис Ясмин, когда-то, очень давно, получила право на этот скромный и незначительный титул.

Елена уже устала кивать — и нечего ей все разжевывать, как слабоумной! Как-нибудь разберется!

— Вам надлежит пересечь Сийнезию, как можно скорее — де Перье слегка нервничал — Командиру отряда отданы соответствующие инструкции. Он и его люди — вполне надежны и лояльны к господину герцогу. Ваше истинное имя им неизвестно. Постарайтесь соблюсти секретность — от этого зависит не только ваша жизнь, госпожа, но и судьба Ангоры.

Де Перье смутился, почувствовав, что пафоса в его словах куда больше, чем требуется. Невыразительное лицо барона слегка побледнело, нос хищно заострился, тонкие губы плотно сжались, но он продолжал инструктировать девушку так, как будто перед ним находился один из его агентов.

— Сейчас в соседнем герцогстве хаос и неразбериха — сам Сийнезийский серьезно ранен, одна из его дочерей пропала без вести. Думаю, если вы будете достаточно осторожны и не станете медлить, то вам удастся проскочить незаметно. Простите меня, госпожа и, прощайте. — виновато потупился де Перье, а сам подумал о том, что герцог Анфор слегка перемудрил с испытаниями — вполне достаточно и того, что показал родовой Источник замка. Конечно, с госпожой два мага и сильная охрана, но? Враги коварны и безжалостны. Кто знает, как сложится судьба Арлиэллы?

— Прощайте, господин барон, главный шпион! — серьезно ответила Елена — Надеюсь, все закончится хорошо, а обо мне не беспокойтесь. Как-нибудь выкрутимся, не впервой!

Де Перье окинул взглядом разношерстную компанию, сопровождающую Елену в этом опасном путешествии — придворный чародей и его ученик, толстяк Огюстен и дама Вианола Мадея, а, так же, шпионка самого де Перье, кудрявая молодая женщина по имени Лулу, слуга лекаря, Жако, ведьма Стааша, горбунья Тарка и… Людвиг, бывший слуга виконта де Броэ. Только эти люди ведали о настоящем статусе госпожи Елены. Они и еще.. — де Перье скривился и взглянул назад, на карету, в которой, за закрытыми наглухо дверями, находились пленницы. Личные пленницы госпожи Елены — маркиза Ланье, дочь герцога Сийнезийского и ее бонна, Маргиша, дочь обычного рыцаря. Дамы, скорей всего считали Елену незаконнорожденной, бастардом какого-нибудь знатного господина, но вот, кого именно? Нянька, может быть о чем-то и догадывалась, но заносчивая маркиза, вряд ли. Тем не менее, де Перье, обратившись к командиру наемного отряда, приказал тому глаз с пленниц не спускать и при первых же признаках предательства — перерезать женщинам глотки. Пусть лучше умрут сийнезийки, чем Арлиэлла, будущая королева Ангоры.

Кудрявая дамочка по имени Лулу, обряженная в почти что такой же костюм, что и госпожа Арлиэлла, выглядела похожей на разбойницу с большой дороги и слегка подпрыгивала от нетерпения — ей очень хотелось поскорее убраться с опасного места на самой границе, счастливо избегнув незапланированного свидания с воинами враждебного герцогства.

Рядом с Лулу постоянно ошивался слуга и ученик, два в одном, придворного чародея, юное дарование по имени Март, а чуть позади, держа под уздцы упитанную кобылку, топтался целитель Огюстен.

— Вот, кому бы дома сидеть — с раздражением подумалось де Перье — Нет же, герцог отпустил его в Митланву вместе с юной госпожой, решив, что лекарь в дороге, гораздо полезнее, чем шпион.

Сказать, что Перье все же, был доволен, по большему счету — ничего не сказать. Ему пришлось по нраву то, с какой легкостью разрешился конфликт с сийнезийцами — участие на стороне защитников Луанды Проклятого мага с его огненным жезлом и мощные конструкты Елены, которую, в ее простецком наряде обычного горожанина, все почему-то принимали за ученика придворного чародея, Марта, решило исход сражения, да и всего конфликта в целом. К тому же, наемники под командованием капитана Кожаное лицо, неожиданно напали на своих нанимателей-сийнезийцев и ударили им в спину, нанеся немалый урон.

Враг оказался повержен и позорно бежал, оставив поле боя за валенсийцами. Не зря, оказывается, герцог де Анфор тайно встречался с «Темными птицами». Капитан заключил договор с сеньором Валенсии и втерся в доверие к великому герцогу Мирандону Сийнезийскому, для того, чтобы в решающий момент сокрушить его армию на поле боя.

— Подло ли это? — усмехнулся де Перье, наблюдая за тем, как из чахлой рощицы появляются два заклятых врага — Проклятый маг и мэтр Доломео — Нет. Это называется — «военная хитрость», вполне допустимая и хорошо оплаченная из казны Валенсии.

Призрачный маг и Доломео, подгоняющий свою крепкую лошадку, ругались по своему обыкновению — громко и самозабвенно, не обращая внимания на присутствие всего остального отряда.

— А я говорю вам, ваше Проклятое мажество — пылая щеками, разорялся мэтр Доломео, пуча глаза и размахивая руками — разность потенциалов на двух этих векторах, позволяет нам утверждать, что заклинание «Молнии» гарантированно обрушит каменную стену шириной четыре локтя и высотой сорок локтей. Без особого труда! А это значит, что..

— Бросьте, Доломео! — отмахнулся от придворного чародея Призрачный маг, насмешливо сверкая глазами и пытаясь показать оппоненту язык — Разность.. Потенциалы.. Кому это нужно? Таким убогим чародеюшкам, вроде вас?

— Не каждому, знаете ли, удается обзавестись ручным элементалем! — еще больше вспыхнул мэтр Доломео, алчно поглядывая на знаменитый жезл Проклятого мага, который тот нежно прижимал к полупрозрачной груди — Эти твари, элементали, чрезвычайно редки и не даются в руки, предпочитая развоплощение рабству. Ума не приложу, как вам удалось подчинить себе эту строптивую сущность. И, каким образом вы заполучили этого элементаля? Ограбив королевский Источник? Как вам удалось отщипнуть частицу «Золота Фиорингов»?

Строптивая сущность, то есть, огненный элементаль Лава, разумеется услышала нелестное мнение королевского мага о собственной «жалкой» персоне. Элементалька высунулась из жезла, опалила Доломео взглядом своих золотистых глаз и в воздухе послышалось басовитое гудение. Это Лава выпустила на волю рой огненных ос — свое излюбленное оружие.

Доломео сразу же понял по чью они душу пожаловали — шустро соскочивший со своей лошади, придворный чародей уходил от огненных ос кустами, петляя, как пьяный заяц.

— Безобразие! — доносилось из кустов — Я буду жаловаться королю! Это противоестественно и безнравственно!

— Ты еще про права человека вспомни — себе под нос буркнула Елена, но, спохватившись, опасливо взглянула на де Перье.

— Беги, беги, твое магичество! — насмешничал Призрачный маг, спокойно наблюдая за тем, как Доломео, домчавшись до реки, поспешно нырнул в ее мутные воды с головой — Потому-то вас и не любят элементали, что вы относитесь к ним, как неполноценным созданиям! Как к рабам! Немного понимания и уважения, Доломео, еще никому не навредили! Что касается «Золота Фиорингов», то королевский Источник сам поделился со мной своими силами! Сам, слышишь, Доломео? Без принуждения! Подумай об этом, королевский чародей!

Призрачный маг испытывал сильную привязанность к своенравной огненной саламандре, умеющей принимать вид фигуристой, хвостатой девицы и, как подозревала Елена, Призрака и Лалу связывало горячее чувство, не остывшее даже после трагической гибели самого мага.

— Не переживайте, господин барон — все будет тип-топ — произнесла Елена и изобразила двумя пальцами рук незамысловатый знак, означающий «Викторию», то есть победу.

Де Перье участливо кивнул — он ничего не понял из этих, замысловато изогнутых пальцев, но пытался сохранить уверенный вид, отправляясь обратно в Луанду в сопровождении пары гвардейцев. Глава службы безопасности герцогства, что ни говори, человек занятой.

Елена, проводив «безопасника» долгим взглядом, уже начинала сожалеть об отъезде человека, не приглянувшегося ей с самого начала знакомства и оказавшегося не самым плохим из разумных и решительно направила своего жеребца вперед, к мосту, медленно продвигаясь за наемниками, осуществлявшими охрану знатной госпожи и выступающими в авангарде.

Девушка вперед не высовывалась — многочисленные покушения на собственную жизнь она благополучно пережила, но враги продолжали жить и здравствовать и потому, никто не мог обещать ей спокойной жизни.

Один лишь маркиз Бийский, вернее, даже не маркиз и не дворянин, а просто — некий рекрут, в сопровождении строгого дядьки-сержанта, направлялся нынче пешим ходом к новому месту службы. На дальнюю заставу в опасных орочьих степях.

— Ничего — злорадно улыбнувшись, подумала Елена — примерь-ка на себя, ваше благородие, шкурку бастарда. Кто знает, вдруг да понравится?

Впрочем, на счет бастарда, Елена полностью уверена не была — мало ли какие идеи посетили светлую голову ее деда, стремившегося исправить, испорченного неправильным воспитанием, наглого и заносчивого мальчишку.

Кхаарц неожиданно запросился на ручки — все это время, с утра и до обеда, чешуйчатый ужас с ядовитым хвостом пропадал где-то в неизвестном месте, периодически шурша по кустам и распугивая дичь, но, вот, объявился. Проголодался, видать, шельмец, вот и крутится теперь вокруг Елены, надеясь, что та возьмет его к себе.

— Нет-нет! — ловко соскочив с коня, Елена шутя отпихивала от себя упитанного детеныша Горного ужаса — Ты, дорогуша, уже слишком тяжелый и крупный. Я тебя не подниму! Фу! — отмахивалась девушка, уклоняясь от шершавого языка своего питомца — Что ты жрал, такое вонючее? Вечно тянешь в пасть всякую гадость! — и, одной рукой хватая детеныша за роскошную гриву, наросшую поверх жестких чешуек, другой крепко держала повод — Бяка, та еще штучка — мог взбрыкнуть в самый неподходящий момент и показать своей хозяйке козу в сарафане.

— Эй! Эй! Не балуй! — грозно предупредила Елена строптивого жеребчика, почувствовав, как тот натянул повод, как внезапно случилось это..

Прямо перед девушкой распахнулось сверкающее окно портала. Поблизости громко грюкнуло, треснуло, поверхность портального окна пошла мелкой рябью и Елену, не успевшую ни вздохнуть, ни охнуть, мгновенно затянуло в эту самую рябь, вместе с, вцепившимся в ее стеганный жиппон, кхаарцем. Хорошо хоть жиппон, а, по — простому — разноцветная, короткая стеганная куртка, набитая уплотнителем, оказался хорошей защитой от мощных когтей шаловливого Барсика, иначе, быть бы Елене жестоко исцарапанной.

— Куда? — завопил, ошалевший от происходящего безобразия, Огюстен Лупа и пнув собственного смирного коника в круглый бок, подскочил к тому месту, в котором, еще мгновение назад, находилась Елена. Свистнул кинжал Лулу и ткнулся в жухлую траву, обозначившую портальный круг.

В воздухе еще роились блестящие сполохи, как Проклятый маг и Март, не сговариваясь, прыгнули в эти самые сполохи и тоже исчезли.

— Портал? — лицо промокшего Доломео, выскочившего из реки, в водах которой он скрывался от роя свирепых ос мстительного элементаля, вытянулось от обиды и недоумения — Кто решился на открытие портала? Зачем?

И, вдруг Доломео осознал, что именно, только что, случилось!

— Беда! — истошно вопя засуетился чародей — Принцессу! Принцессу украли!

Где-то впереди прозвучало тревожное пение армейской дудки. Гвардейцы подскочили, засуетились, забегали, но, тщетно! Принцесса, ее чудовищный питомец, Проклятый маг и ученик Доломео, пропали бесследно.

Доломео остался за главного.

Пару мгновений он беспомощно таращился на круг жухлой травы, оставшийся от открытого портала, затем, опомнившись, принялся командовать.

— Место исчезновения — оградить! Никого не пускать! Окружить лагерь кольцом и искать! Ищите, олухи! Ищите госпожу Арлиэллу. Иначе, не сносить нам всем голов! Живыми в землю закопают, да там и оставят, другим растяпам в назидание!

— Вы! — к орущему магу подскочил командир отряда сопровождения — Вы открыли портал? Куда вы, господин маг, отправили госпожу? Немедленно возвращайте ее обратно, или я прикажу взять вас под стражу!

Юный лейтенант охранников, набранных из наемников, оставшихся верными герцогу де Анфор, облаченный в бирюзовое сюрко, побледнел от ярости и гнева, а Доломео, наоборот, бросило в горячий пот.

— Я? — завопил маг, тряся кулаками — Вы с ума сошли, милейший! Портал открылся сам по себе! Вернее — добавил чародей — сработала магическая ловушка, направленная на строго определенное лицо. Госпожу Арлиэллу похитили, но, кто это сделал, я не имею ни малейшего представления! Портальный камень был оставлен на дороге неизвестными лицами и, как только госпожа Арлиэлла приблизилась, чары сработали — ее затянуло мгновенно. Мы ничего сделать не могли! Но — щеки мага раздулись от негодования — кто-то же сообщил злоумышленникам о том, что госпожа проследует по этой дороге! Ищите, лейтенант, ищите предателя! Найдите его и добейтесь, нужных нам ответов.

Гвино, лейтенант наемников из отряда «Черные птицы», получивший столь важное звание после того, как его перевели на место офицера дворцовой гвардии, освободившееся, вследствие того, что прежнего командира сместили за участие в заговоре против герцога Валенсии, недоверчиво взглянул на, еще недавно, надменного мага.

— Разве? — усомнился вояка в правдивости слов чародея — А где ваш ученик, уважаемый мэтр? Кажется, он пропал вместе с госпожой? Он, наверняка, замешан в заговоре! И вы вместе с ним!

— Мой ученик? — обозлился придворный чародей — Этот негодяй Март? Да я давно выгнал его из учеников! Тупой, ленивый и невежественный мальчишка. Ни на что не годный! Нет-нет, вы ошибаетесь, лейтенант — чародей заискивающе улыбнулся, смотря прямо в глаза офицеру — Господин Гвино, у меня нет никакого ученика! Был слуга, просто слуга. Знаете, людям моего положения, слуга необходим — постирать, убрать, подать обед.

— Значит, среди обслуги оказался предатель, может быть, шпион сийнезийцев? — Гвино решил поверить придворному, но, в то же время, установил за магом постоянное наблюдения — Необходимо проверить всех остальных. Возможно, остались сообщники.

Офицер поспешно удалился, а Доломео смахнул со лба холодную каплю пота — от девчонки сплошные неприятности! Он, как и многие другие, мог где-то пошутить над королем Андрианом Третьим, «Беззубым Львом», но, на самом деле, Лев не был так уж беззуб. Прознай король про то, что его единственная выжившая внучка, недавно обретенная, вновь утеряна, похищена неизвестным лицом или лицами, то, не сносить магу головы! И многолетние заслуги не помогут!

— Хотя — горько вздохнул маг, приглаживая волосы, вставшие дыбом — какие там заслуги? Один-единственный раз спас Андриана Третьего от отравы и все — больше за придворным чародеем никаких подвигов не водилось. Арлиэлла же, не успев толком овладеть магической наукой и обуздать собственный дар, уже отличилась — и заговор против деда придушить помогла, и столицу герцогства защитить от коварного врага.

Да и вообще..

Доломео давили злость и обида — везет же некоторым! И родиться ухитрилась в нужной семье, и даром немалым обладает, и красавица-раскрасавица писаная! А, он? Что, он? Вытурит его Арлиэлла с теплого местечка и ставленника своего назначит на должность важную! Кого назначит? Да, Проклятого и назначит, учителя своего ненормального! Это же надо — додуматься до подобной глупости — пойти ученицей к злобному Призраку, к потусторонней сущности и отказаться учиться у него, у Доломео! Тут чернотой попахивает. Явной! Надо бы, братьям-инквизиторам сообщить о столь вопиющем случае!

Но Доломео взгрустнулось — о ком сообщать собрался? О королевской внучке, возможно, будущей королеве? И, о чем? О том, что она у призрака обучается?

Н-да.. Андриан его за подобное предательство, точно по голове не погладит! Как есть — отлучит от двора, от столицы! И, куда ему тогда деваться, бывшему придворному чародею? Обратно в провинцию? Но он же толком ничего не умеет — ни урожайность поднять, ни жилу водную отворить, ни с пожаром лютым сладить! Даже Март и тот, куда как ловчее справляется!

Кстати, Март.. Ах, да — ученика поглотил портал неизвестного мага!

Доломео раздраженно фыркнул — призрак ухитрился и в малом ему подгадить, лишив ученика и слуги. Что ж, придворному чародею теперь самому себе исподнее стирать? Доломео, конечно сглупил, прилюдно отказавшись от своего ученика — он уже чувствовал, что связь с Мартом оборвана. Паршивец теперь точно знает, что Доломео от него отказался. Неблагодарный щенок!

— Остаемся здесь — Доломео раздраженно шикнул на кудрявую молодую женщину, вооруженную, что твой гвардеец и обряженную странно — в широкие штаны и мужской жиппон, укороченный до пояса и сшитый из темно-синего бархата — слишком дорогой и роскошной ткани, чтоб ее носила простая прислуга — Никуда не отлучаемся. Я надеюсь — пробурчал придворный чародей, говоря громче, специально для камеристки госпожи Арлиэллы — Проклятому хватит ума направить нам магического вестника.

Вианола Мадея выплыла из кареты величаво, словно павлин на прогулке. Позади нее, оставшись в карете, из окошка, на происходящее смотрела испуганная Тарка.

— Я всегда предупреждала о том — Вианола Мадея участливо взглянула на потерянного Доломео — что мужские штаны и панибратские отношения с чернью, до добра не доводят! Эй, кто там! — громко крикнула придворная дама герцогини и злорадно взглянула на Стерху, то есть, Стаашу-ведьму, маячившую поодаль — В цепи Тёмную и стеречь зорко! Это она, злая колдовка, что-то там сотворила и госпожа Арлиэлла пропала! Ничего, Тёмная — придворная дама мстительно сузила глаза — В столице имеются такие умельцы! Все им расскажешь, как миленькая — и, как колдовала, и куда госпожу нашу подевала! Ничего не утаишь!

Доломео слегка воспрянул духом — и, впрямь! У них же есть ведьма. Ведьма, на которую удобно свалить любую вину. Тёмная! В железо её!

Но Стааша не стала дожидаться того момента, когда её вновь закуют в кандалы из зачарованного железа. Нет, уж! Ведьма обожгла злым взглядом Вианолу Мадею, что-то прошептала себе под нос и плюнула в сторону недоброжелательницы. Той мгновенно поплохело — Вианола с лица спала разом, пошатнулась и упала бы на землю, если бы не подоспевшая помощь, в лице целителя Огюстена.

— Что с вами, уважаемая? — суетился лекарь, волоча Вианолу Мадею в тенек — Вы так внезапно побледнели… С вами случился тепловой удар? Прискорбно.. Прискорбно — бормотал лекарь, умащивая женщину на своем плече — Обопритесь об меня, госпожа. Вот так..

— Что б тебя! — в сердцах выругалась Вианола. Ее красивое падение было рассчитано на придворного чародея и именно от него дама ожидала помощи, а вовсе не от толстяка-целителя. — Ах! Мне дурно! Дурно! — стенала она, словно голодная чайка — Воды! Вина!

Пока присутствующие ловили, падающую в обморок, Вианолу и звали лейтенанта Гвино, злокозненная ведьма, столь неосмотрительно освобожденная от оков госпожой Арлиэллой, успела скрыться в густом кустарнике и не смотря на грозные крики и вопли Доломео, обратно появляться в лагере, не спешила.

Придворный чародей громко выругался, позабыв о куртуазности и правилах приличия и распорядился выставить у тех самых кустов усиленный пост из двух вояк — мало ли — вдруг злыдня Темная, все ж решить вернуться за какой-либо пакостью? Тут-то ее и сцапают, люди, предназначенные для войны и охраны, а там.. Столица, приговор суда, костер и пепел под ногами. Большего эта Темная не заслуживает.

Стерха, из милой тетушки-горянки, преобразившаяся обратно в злую ведьму Стаашу, ринулась прочь от господ и их слуг, от расторопных солдат-наемников и от их решительного лейтенанта и наткнулась прямо на Людвига.

Людвиг, определенный служить коноводом, как раз возвращался от реки, куда водил коней на водопой и ведать не ведал о том, какая беда приключилась с молодой госпожой. У бывшего слуги виконта де Броэ при виде своей мучительницы. затряслись колени, и он взглянул на ведьму, полными отчаянья, глазами.

— Госпожа ведьма? Как? Вы на свободе? — залопотал несчастный и тут же, пав на колени, пополз к Темной, отчаянно завывая — Не губите, госпожа! Я сделаю все, что вы мне прикажите и даже больше! Никому о вас не расскажу. Госпожа, помилуйте!

— Вот и отлично! — ухмыльнулась Стааша, возвращаясь к привычному образу страшной колдуньи — Запрягай лошадей. Мы немедленно уезжаем.

Людвиг так и обмер, едва не обмочившись от страха — уезжают? Сейчас? Куда? В Ачерский лес? Там его и прикопает злыдня ненасытная, под первым же кустиком и упокоит, измучив до смерти!

Жить Людвиг хотел долго и счастливо.

Он, было и рот уж открыл, дабы на помощь позвать, но глотка была способна издавать лишь хриплое шипение. Шипел Людвиг зло, на манер гуся придушенного, и глазами вращал.

— Не суетись, касатик — сегодня ты не умрешь — криво усмехнулась Стааша, почесывая свою родинку — Теперь, шевели задницей, лентяй. А то, того и гляди — кто-нибудь решит своих коняшек проведать.

Погоня, отправленная по горячим следам суетливым лейтенантом, вернулась ни с чем — ведьма точно в воду канула!

*

…. — Это ты мне удачно подвернулся — лениво размышляла Стааша, слегка убаюканная монотонностью движения, но продолжавшая внимательно наблюдать за каждым жестом ненадежного спутника, отправившегося с ведьмой по принуждению, а не по доброй воле. Дорога по которой тащилась телега оказалась на диво ровной и без колдобин. По обочинам возвышались корявые сосны и ели, а дальше, по пути следования, звонко шелестела листвой пышная березовая роща.

— Куда ж это девчонку уволокло? — напряженно размышляла Стааша, уверенная в том, что трусливый придворный чародей с места не сдвинется, пока не получит распоряжения свыше или знак от Проклятого мага. Ей же, Стааше, знака дожидаться недосуг — вон, уже под задницей припекает! Удобно ведь — во всех неприятностях темную виноватой определить. Так она им и далась!

Портал тот, наверняка, магом-сийнезийцем состряпан был при помощи портального камня. Имеется у сийнезийского герцога подобная диковинка, как не быть? Может быть, где-то неподалеку засада и притаилась. Ясное дело — внучку короля в заложницы заполучить! Это вам — не баран чихнул! С таким заложником Андриану Третьему любые условия выдвигать можно — старик на все подпишется, лишь бы жизнь своей кровиночке единственной сохранить!

Стааша злобно оскалилась, а Людвиг на свою беду оглянулся — ох и передёрнуло же слугу подневольного! Страх его обуял — показалось ему, что у ведьмы проклятущей, клыки волчьи изо рта торчат, да в глазах зарницы алые полыхают.

Побледнел с лица Людвиг и в который раз проклял тот день поганый, когда к де Броэ в услужение нанялся. А как все хорошо начиналось — и работенка необременительная, хозяин, опять же, у герцогского наследника в фаворе, платят исправно за услужливость и наградные перепадают часто. Только, где теперь этот наследник, маркиз-то молодой? Говаривали слуги герцогские, что при замке Анфор обретаются постоянно, что, мол, разгневался старый господин на сынка непутевого, осерчал сильно, да и отправил его далеко-далеко, в дыру какую-то, пыль с орочьих сапог глотать, а вместе с наследником, со двора своего и друзей его закадычных прогнал — виконта де Броэ и шевалье д, Алье. Престарелый граф, приехавший за сына просить, ничего изменить не сумел — взглянул на наследника своего грозно, плюнул сыну под ноги и пошел прочь, туча-тучей. Вот и получается, что виконту тому со всех сторон не везет — и с господином молодым разлучили, и у отца, теперича, он в опале обидной. Того и гляди, граф де Броэ младшего сынка наследником сделает, а старшего и вовсе — погонит взашей.

Вздохнул Людвиг горько, между лопатками беззащитными взгляд ведьмин, обжигающий, почуяв — и богатые тоже плачут, хотя, гораздо реже чем подлая чернь.

Марта занесло в портал случайно — уж очень молодой ученик придворного чародея страдал от неудовлетворенного любопытства. Надо же — повстречаться с призраком Проклятого мага, прозванного еще Убийцей короля. Вот свезло, так свезло — рассказывать станет при королевском дворе кому, так, ни в жизнь не поверят! Скажут — брешешь балаболка, заливаешь, врешь и не краснеешь! А девица-раскрасавица, что так сильно приглянулась ученику Доломео, оказалась внучкой самого герцоге де Анфор и родственницей короля. Правда, тут еще родство родовой Источник подтвердить должон, но, судя по тому, как угодливо гнул спину хозяин Марта, мэтр Доломео, за подтверждением дело не станет

Повезло девице этой родовитой попасть в ученицы к Проклятому магу, пусть и призраком ставшему. Вот он, учитель настоящий, не чета иным другим! Как многому успела выучиться данная Арлиэлла за какие-то четыре декады! И молниями она швыряться горазда, и огнешары у нее ладные получаются, да и прочими талантами госпожа не обделена — тварь чешуйчатая ею приучена! Кхаарц! Вот бы ему, Марту так, а то он, вот уже три года у чародея придворного учеником подвизается, а кроме как бытовых, самых простых приемов магических, ничем не овладел.

Обидно, да?

— Попроситься к Проклятому магу в ученики? Вдруг, да возьмет, коль в хорошем расположении духа находиться будет? — так мечтал Март и всё выискивал удобный момент, чтобы поговорить с вредным призраком на волнующую его тему.

А призрак вдруг, шасть, да прямо в окошко почти затухающего портала шмыгнул. Март и не утерпел, следом за ним бросился — удобным момент посчитал. Останется с призраком наедине и в ноги тому кинется, об ученичестве попросит. Наверное, и госпожа Арлиэлла против не будет — добрая она. Говорят, что даже служанку свою, горбунью, лечить пытается. Но, про то, брешут, скорей всего — где это видано, чтобы высокородная и знатная до горбуньи снизошла?

Страшно стало Марту чуть ли не до мокрых портков в тот момент, когда вокруг него все звуки затихли, будто умерли — ни запахов, ни ветра, ни собственного дыхания оробевший Март не ощутил. Благо, длилось это состояние недолго и закончилось быстро. Скорее, чем Март смог в отчаянье впасть и совершить какую-нибудь глупость.

Призрак и ученик придворного чародея из портала, затухающего, вылетели кубарем — призрак в воздухе совершил невозможный кульбит и пятном белесым завис над кустами колючими, а Март от невезения своего великого, прямым ходом в те самые кусты и влетел. Все колючки задницей собрал и застыл, глаза округлив и не дыша — вдруг враги поблизости затаились, а он тут, весь, как еж, иголками ощетинился?

— Кто здесь, под кустами, листвой шуршит? — скрипучий, полный неприязни голос Проклятого мага прозвучал над головой неудачливого ученика придворного чародея — О! — призрак злобно рассмеялся и Март почувствовал, как какая-то сила выталкивает его из-под кустов — Соглядатай Доломео! Шпион? Какая восхитительная наглость! Жить надоело, мальчишка? — разорялся призрак, плюясь эктоплазмой — Чего тебе на месте не сиделось, дубина? Куда полез — голой жопой, да на муравейник? — и пнул парня призрачной ногой под то самое место, на которое тот себе приключение сыскать ухитрился.

Призраки нематериальны, говорите вы? Очень даже ошибаетесь!

Всю прелесть этого ошибочного мнения Март ощутил сполна — его как подкинуло, да, как о землю, шмякнуло! Задницей! А в заднице колючки задержались с тех самых кустов, будь они неладны!

Глаза у парня слезами наполнились, он и рот, было, распахнул для вопля, рвущегося из самых глубин души, но полупрозрачный кулак Проклятого мага возник у него перед глазами, и парень вопль не родившийся, проглотил спешно, едва при том не подавившись.

— Не ори, будь мужчиной! — сипло проскрипел Призрак, зависая над верхушками тех самых колючих зарослей — Не дома! И дома — не ори! Терпи! Враг кругом! Услышит — не возрадуешься! Тебе, пока что, только задницу искололо зверски, а станешь орать, так и голову отчекрыжат. Ферштейн?

Март последнее слово странное, не понял, но, на всякий случай, головой закивал активно, а призрак неугомонный, гневно фыркнув, подумал о том, что некоторые словечки прилипчивые из лексикона ученицы, он, все же, не зря позаимствовал — вон, как быстро, олух недоученный в себя пришел! Сидит тихо, не моргает даже, дышит через раз — того и гляди, корни пустит и кустиком прикинется.

Проклятый маг тихонько хихикнул, а у Марта от того хихиканья едва понос не случился — очень уж у призрака в этот момент лицо сделалось страшное!

Прислушавшись к чему-то, Призрак грозный вдруг улыбаться начал.

— Туточки она! — пояснил он Марту, пребывающему в недоумении — Развлекается деточка. Талантливая — жуть! — доверительно поделился он своим мнением с оробевшим парнишкой — Ничего — это полезно, заниматься усердно. Упражнения оттачивают навык! — назидательно изрёк Призрак и ворчливо спросил — Чего полез за мной, голова садовая? Разве не знаешь о том, что в затухающие порталы лазить нельзя? Расплющить может запросто.

— Не знаю. — пожал плечами Март, заклинанием стряхивая с себя грязь и сосновые иглы. Он и впрямь не знал, да и откуда?

— Чему вас только ваши учителя учат? — посетовал Призрак, выругавшись — Ах, да! — вспомнил Призрачный маг о том, чьим именно учеником является Март и сочувственно скривил губы — Не повезло тебе, парень — Доломео вечно со своими тайнами сквалыжничает. Греть тебе ванну, да одежду ему чистить до скончания века!

Март горько вздохнул — Призрак явно издевался над неудачником-недоучкой. И как после слов таких обидных, в ученики проситься? Не возьмет ведь — зачем ему такой рохля?

— Учителя поменять не пробовал? — небрежно поинтересовался Призрачный маг, выгнув шею под неестественным углом и продолжая к чему-то прислушиваться.

Март ушам своим не поверил — вон он, шанс! Нужно хвататься за него зубами, тем более, что Март перестал ощущать связь с мэтром Доломео — то ли портал так на нее повлиял, то ли маг отказался от ученика непутевого, здорово на него рассердившись.

— Не пробовал. — осторожно ответил парнишка и заметил, как брюзгливо поджал губы вредный Призрак — Но, хотел бы. Только, кто ж меня в ученики-то возьмет, неумеху? Да и придворный маг меня уже, скорей всего, со службы прогнал и из учеников выгнал. Даже странно — удивился Март — Кто ж ему теперь станет портки стирать и ночной горшок выносить?

Призрак хихикнул злобно, точно каркнул — ему выпала возможность насолить чванливому придворному хлыщу! Ха! Очень удачная возможность.

— Мы что-нибудь придумаем — покровительственно похлопал он по плечу парня своей ледяной ладонью — Ко мне учеником пойдешь, олух?

Март едва от счастья не задохнулся — пойдет ли он? Побежит, спеша и спотыкаясь! Научиться швырять молниями, как это делает госпожа Арлиэлла? Всегда пожалуйста, с превеликим удовольствием!

— Вот и ладненько. Договорились. — потер ладони призрак, чувствуя, как радостно плещется под мантией эктоплазма. Как говорится — сделал гадость и на сердце радость!

— У вас нет сердца, господин Призрак — зачем-то уточнил Март и, тут же, в испуге прикусил свой болтливый язык.

— Поговори мне еще, почти что, ученик! — вспылил Проклятый маг — Все, хватит на солнышке вылеживаться. Как бы эта бестолочь, моя ученица, от большого ума и еще большей дури, лес не подпалила. С неё станется! — ворчание призрака доносилось до Марта из-за сплошной стены деревьев — Сила есть — ума не надо! А пожары тушить, знаешь ли, я не нанимался! — шустрый призрак мелькал где-то далеко впереди — давай, почти что, ученик — шевели копытами! Солнце все еще высоко!

Март припустил следом за ворчливым призраком — где-то там госпожа Арлиэлла с врагами сражается, а он, здесь, в кустах валяется, как последний трус.

Вот сейчас он, Март, ворвется в толпу врагов, всех победит и она.. Она поймет, что Март — он достоин. Достоин вместе с ней быть учеником Проклятого мага. Может быть, впоследствии, его представят королю. Посмертно!

Вся эта чепуха несуразная упорно лезла в голову, почти что, ученику Призрачного мага, пока тот, скоро перебирая ногами, мчался по густому лесу.

Призрака из виду он потерял давно и теперь пугливо озирался по сторонам, застыв в полупрыжке — куда, бечь-то? Где госпожа Арлиэлла? Где враги? И где есть его, почти что, учитель?

— Давай сюда, дурень! — раздраженно рявкнул Призрак, высовываясь из-за замшелого ствола пожилого ясеня — Посмотрим на то, как моя девочка развлекаться изволит. Талантливая, мля.

Март смотрел, так смотрел, что глаза едва из орбит не выскочили. И вздыхал завистливо — это вам не мантии горячим паром разглаживать и не окна мыть водяной струей!

Елена, не успев испугаться, вывалилась из портала, постаравшись устоять на ногах. До этого самого случая, ей порталами перемещаться, не доводилось.

Сказать честно — девушке не понравилось. Мало того, что само перемещение получилось незапланированным и спонтанным, так и приятности юной магессе оно не принесло.

Жуткие подозрения о том, что это «жу-жу-жу» неспроста, овладели Еленой сразу же — не иначе, как кто из заклятых друзей подсуетился!

Насколько успела узнать Елена, порталы — вещь редкая, а портальные камни, их открывающие — еще и безумно дороги.

Значит, не нищий бродяга решил развлечься, а кое-кто посерьезнее.

Сийнезийский, кто же еще!

В лесу, где, благодаря внезапному десантированию с Бяки да на травку, очутилась Елена, в глазах рябило от оранжево-черных одежд вражеских солдат.

«Ловушка! — запаниковала магесса, сжимая кулаки — Эх, невезуха!»

Нет, Елена, разумеется, ожидала от судьбы очередной подлянки — уж, слишком гладко все шло до этих пор. Вот не верила молодая госпожа в то, что человек, потративший безумные средства на организацию заговора, так просто угомонится и отправится в Цирлианн, зализывать раны.

Не тот человек великий герцог, чтобы оставить в покое, ту самую девицу, спутавшую ему все карты.

Теперь он и, как догадалась Елена, его маг, стояли перед девушкой и насмешливо скалили зубы, прикрывшись от молодой магессы оранжево-черной стеной солдат. И, великого герцога, и его мага окутывала золотая сфера.

«Защита — сообразила Елена, хмыкнув — Плавали — знаем!»

Еще она успела разглядеть двух молодых людей в балахонах, все тех же, вызывающе ярких цветов. То, что перед ней парочка молодых магов, сомнений не вызвало.

«Ученики — догадалась Елена — Пушечное мясо. Как же все предсказуемо».

Девушка поняла, что драки не избежать — вон как злобно скалится герцог. Рука у вельможи на перевязи — зацепило его, болезного, во время штурма Луанды. Прилетел подарочек горячий от арбалетчика Валенсии.

«Одна! — шмыгнула носом горе-магесса — Страшно-то как!»

Ей, и в самом деле было страшно, но и что с того? Жалеть молоденькую девчонку никто не собирался — ученики сийнезийского мага разошлись в разные стороны, намеренно отвлекая Елену от своего учителя и приготовились к атаке.

«Сейчас начнется! — подумала Елена, пытаясь отрешиться от происходящего и сосредоточиться на собственных силах — Держись, сиротка!»

Краем глаза, она успела приметить, как из недалеких зарослей каких-то колючих кустов вывалился человек. Очень знакомый ей человек — ученик придворного чародея Март.

«Этому-то, что здесь понадобилось? — на миг оторопела девушка, невольно отводя взгляд от одного из учеников мага противника — Как он сюда попал? Неужто — обожгла гневная мысль — он заодно с врагами?»

Но она заметила Проклятого мага, зависшего, все над теми же, кустиками и слегка расслабилась.

«Уже не одна! — повеселела Елена — Умирать не так страшно будет!»

Ученикам вражеского мага не было никакого дела до ее страхов и сомнений — они, без колебаний, двинулись в наступление, атаковав Елену слабым залпом ледяных стрелок.

И, если стрелки, не показались девушке особо опасными, то вот огнешар, выпущенный, собственно, магом, ее почти что, впечатлил.

Елена, помня о том, что в смерти, даже героической, нет ничего красивого, окутала собственное тело радужным коконом — защитой, куда более надежной, чем даже золотая сфера.

Стрелки изо льда летели все чаще и чаще, ученики мага, да и сам маг Сийнезийского, не дремали, а друзья Елены, по-прежнему таились, кто в кустах, а кто и над ними.

Елена, занятая по самые уши, лишь взглядом скользнула по лицам знакомым и незнакомым — сражение продолжалось. Сражается одна, а кольцо врагов неумолимо сжимается.

Девушка начала злиться и от того кокон ее защиты пошел радужными разводами, а золотистая сфера, окутавшая ее соперников, не шелохнулась.

— Навались! — командовал сийнезийский чародей и к нему на подмогу подскочила парочка молодых магов, до этого мгновения, переводивших дух в сторонке — Она начинает уставать! Еще немного и… Поднажми, ребята!

Усталости Елена еще не чувствовала, но, что ни говори, а сражаться с врагом в одиночку ей было страшно — она едва чему-то начала учиться и, нате вам! Сама ничего толком не умеет, а ее в бой, под вражеские танки!

Ученики чужого чародея, не выдержали напора со стороны юной магички — огненный шар Елены, пробив защиту молодого мага, обрушился на земляной холмик у того под ногами. В последний миг рука магессы дрогнула, и она решила пощадить парнишку. Перед глазами мелькнуло совершенно белое, безусое лицо парня, его выпученные глаза, распахнутый в беззвучном крике, рот и тут жахнуло — ученика подбросило куда-то вверх, и Елена не успела заметить момент его приземления.

Вторым учеником оказалась девушка — тонкая, злая, юркая, юная, как и сама Елена. Темные волосы магички уже опалило огнем, но она продолжала упорно прикрывать герцогского мага и самого герцога, хотя тем, по большему счету, ничего не грозило — под золотой-то сферой! На отчаянной девице не оказалось никакой защиты или же, Елена ее не заметила в пылу сражения, но она, все равно, упорно лезла в драку, словно ее толкала вперед неведомая сила.

— Спит, небось, с учителем своим — хмыкнула Елена — ЛюбоФФ! И выслужиться желает, карьеристка! Ну я тебе сейчас задам! — и метнула водяное кольцо, которого от нее никто не ожидал. Синие зерна сплелись в гибкую окружность и рванули к противнику.

До сего момента, в исполнении Елены сийнезийцы наблюдали одни огненные конструкты. С водой же, стихией капризной и своенравной, Елена ладила не так хорошо, как с огнем.

Впрочем, голубых и синих зерен, в лесу хватало. С избытком.

Водяное кольцо охватило юную чародейку, оплело ее тугими струями, сжало в жадных объятьях и вот уже темноволосая юница катится вниз, захлебываясь и пытаясь избавиться от воды в легких.

Ученице сийнезийского мага резко стало не до боя.

— Вот что бывает, когда забудешь дома бронежилет — непонятно к чему приплела Елена невразумительную фразу и зло оскалилась — ничего еще не закончилось.

Вперед ринулись гвардейцы Сийнезии — бравые ребята, с которыми Елене уже приходилось сталкиваться, там, на стенах осажденной Луанды, когда она, изображая мальчика-мага, пыталась помочь войскам деда отразить натиск вероломных соседей.

— Кавалерия? — Еленой овладел какой-то отчаянный азарт — Отлично! Давайте-ка, ребятки, поиграем!

От «ребяток», то есть, вояк герцога Сийнезийского, ожидать хорошего не приходилось — Елена успела вдосталь насмотреться на их художества и по нраву ей они не пришлись. Жаль только — бегают сийнезийцы хорошо, быстро, а то бы пришлось им замаливать свои грехи перед Валенсией, махая кайлом в рудниках.

Особой добротой Елена не страдала. Напакостил — отвечай, а кто и что там тебе приказал — это вторично. Не верите — спросите у барона Палкуса, который красиво раскачивается на зубчатых стенах собственного замка и у старосты деревеньки Козлячкино, который еще долго не сможет нормально сидеть и спать на спине.

Сийнезийцы сноровисто оттащили далеко в сторону, посиневшую ученицу герцогского мага, а Елена принялась раскручивать над головой огненный хлыст. Что ни говори, а склонность к стихии огня — это наследственное, если верить родовому Источнику. Показал же он золото Фиорингов при испытании? Знать, кипит огненная стихия в крови Елены, то бишь, Арлиэллы и никуда ей от того не деться.

Раскаленный до бела хлыст слегка поумерил прыть сийнезийцев, но в этот миг в игру вступили арбалетчики и девушка мысленно поблагодарила Лулу за тот самый, врученный ей еще в страшном Ачерском лесу, амулет, спасший ей жизнь после выстрела арбалетчика-киллера, так и не пойманного людьми де Перье. Потом случились стрелки в замке Анфор, любезность, которой Елена обязана графу дю Валле. И девушка прекрасно помнила о том, как ее вынудили вытирать собственной спиной каменный пол в узких коридорах и намеревалась, при случае, отплатить графу той же монетой.

Кстати, краем глаза наблюдая за происходящим, магичка не могла не отметить, что засада на королевскую дичь, не иначе, а именно — королевскую, организована плохо и наспех. Наверняка глава рода Корде уже прослышал о том, что его дочь Лионелла, попала в плен и торопился захватить Елену, дабы обзавестись своим собственным, ценным заложником. Ловушку подготовили небрежно, но она успела утянуть девушку неизвестно куда. Но, при ней же был кхаарц. Кстати, где это он?

Огненный кнут Елены сжигал болты на подлете. Он вращался с такой скоростью, что постороннему наблюдателю могло показаться, что магичку окружает сплошная стена огня. Но, рано или поздно, силы у Елены закончатся, а солдаты у коварного сийнезийца — вряд ли.

— Здесь становится неуютно, а значит, пора делать ноги — решила Елена, тяжело дыша в своем радужном коконе — Ребята, вы конечно классные парни, исполнительные и упёртые, но ваша компания меня несколько утомила. Сейчас я и Барсик, мы вместе, покажем вам козу в сарафане и.. — Елена особо сильно взмахнула своим огненным кнутовищем и кипящие капли лавы, смертельной россыпью, разлетелись в разные стороны.

Девушка наконец-то углядела своего своенравного питомца — наглый кхаарц подобно своим, более взрослым, сородичам, отправился на охоту. И охотился чешуйчатый Барсик не на кого-то, а на того самого сийнезийского мага, чьим бойким ученикам Елена прыти-то поубавила — парнишка прихромылял всего пару мгновений назад и одежда его оказалась так изорвана, будто его медведь драл. А темноволосая магичка до сих пор валялась сломанной куклой. Хорошо, хоть дышала, пусть и через раз. Никто особо не спешил оказывать первую помощь искалеченным магикам — господа опасались выходить из-под защиты золотой сферы, а простым служакам было не до этого. Да и не особо любят магиков обычные вояки и магики отвечают им той же монетой, считая вояк тупым и необразованным быдлом.

— Паршивец — прошипела Елена сквозь зубы, имея в виду кхаарца. Ее огненный хлыст только что подпалил зад парочке сийнезийцев и остальные, наслаждаясь пронзительными воплями прижаренных приятелей, не спешили идти на сближение с сумасшедшей девкой, ожидая хоть каких-то действий от своего чародея.

Сийнезийскому магу было не до них. Он, скорей всего, так и не успел понять, что за существо цеплялось за одежды Елены в тот миг, когда ее вышвырнуло из портала-ловушки. Когда кхаарц юркнул в высокую траву, маг перестал обращать на него внимание — подумаешь, сбежала псина от глупой девчонки! Правильно сделала, ведь тут сейчас такое начнется!

Кхаарц убежал недалеко и Елена, в который раз убедилась в том, что рассказы Призрачного мага о природе этих загадочных существ, полны и правдивы. Кхаарцы питались не одной кровью и плотью, но и магической энергией, маной, и им, как потребителям, оказалось глубоко наплевать на то, какая это энергия — темная или светлая.

Маг-сийнезиец, по определению Елены, скорей владел стихией земли, ибо, кроме золотой сферы, его и герцога Сийнезийского, облаченного в черно — оранжевые одежды, окружала хлипкая стена из камней, слегка приподнятых над поверхностью.

— Так-так — подумала девушка — Значит, еще и воздух, но так, слегка, для того, чтобы пыль в глаза пустить богатому нанимателю.

Сама же Елена, владей она в должной степени стихией земли, построила бы защиту несколько иначе. Но, увы! С землей, равно как и с воздухом, да и с многими конструктами воды, у нее, пока что, мало получалось. Вот, огонь! И.. Здесь Елена, как-то кстати, вспомнила тот непонятный конструкт-ловушку для призрака, который она смастерила случайно, практически «на коленках», из сизых и грязно-серых бусин, то есть, зерен сырой магии. Помнится, ей, призрак в тот раз, сильно ругался и критиковал криворукую магичку, которая хватается голыми руками за штуки, способные откусить эти самые руки по самые плечи.

— Некромантия? — озадачилась Елена, продолжая раскручивать огненный кнут — Точно, она самая! Стааша меня предупреждала.

В отличие от ведьмы, ничего не знающей о некоторых вещах, Елена помнила о том странном сне, в котором ей пришлось умереть, обряженной в белое платье невесты. Какая-то ревнивая дрянь, по уши влюбленная в ее жениха, избавилась от соперницы, в результате чего Елена очнулась в теле деревенской простушки, которую собрались изнасиловать три родовитых подонка.

Стааша точно предупреждала о том, что дар некромантки может проявить себя после второй смерти. Значит ли это, что Елена, все же, опять умерла и вернулась?

Девушка затрясла головой, пытаясь избавиться от жутких подозрений, касательно собственной персоны — вдруг она и не она уже, а восставший мертвец, упырь или, чего хуже — лич? Личи, как раз и получаются из дохлых чародеев, умерщвленных особым способом.

Не хотелось бы!

Елена зябко передернула плечами — от мыслей, подобных этой, ее начинало знобить.

В это время кхаарц, как раз добрался до врага, устроившего ловушку на юную магессу. Юркий зверёк, впрочем, кхаарц достиг размеров хорошо упитанного и развитого бойцового пса, пробираясь по густым зарослям колючего подлеска и оставаясь незамеченным — как только умудрялась оставаться незаметным подобная махина, с броней из чешуи? — с тыла приблизился к, окруженному золотой сферой, главному неприятелю.

Рядом с Сийнезийским герцогом — надменного вида седовласым мужиком хорошо за пятьдесят, облаченным в родовые цвета — черное и оранжевое, мялся невысокий чародей в просторной мантии. Эта хитрая парочка оградилась от всех опасностей защитной сферой и стеной своих сторонников, представляющих из себя разного рода вояк, вооруженных до зубов, слуг и рабов в кожаных ошейниках, приведенных, вероятно, просто для массовки, поскольку толку от них в бою, не было никакого. И вся эта праздная шайка-лейка, выпучив глаза, наблюдала за тем, как лихо, почти что, пленница, отмахивается огненным кнутом от превосходящих сил противника, сжигает арбалетные болты на лету и никак не желает падать от усталости.

— Я неимоверно крута! — зло оскалилась Елена — Сама себе завидую!

Но гады упорно ждали, ждали, пока у нее дыхание собьется и иссякнут силы.

Чуть подальше от основной компании, в сторонке, под охраной двух дюжих головорезов с физиономиями висельников, скучала Матильда-Брианна, герцогиня де Анфор и вид у дамы был, как у дешевой потаскушки, которую кто-то, по ошибке, запихнул в роскошное платье аристократки. Золотистые локоны герцогини, которыми она неимоверно гордилась, сбились в лохмы и неопрятно свисали, лицо слегка распухло, как после пощечин, на губах запеклась кровь. Да и сама женщина выглядела испуганной и помятой.

В голову Елены закралась крамольная мысль о том, что Матильду-Брианну кто-то… Ну, того и этого.. Но, ведь этого же не может быть? С Матильдой-Брианной постоянно находился граф дю Валле, её отец и союзник герцога Сийнезийского. Не станет же глава рода Корде унижать своего союзника, глумясь над его дочерью, которая, к тому же, являлась еще и ценной заложницей?

Или, станет?

Додумать до конца свою мысль девушка не успела — вмешался, приступивший к активным действиям, кхаарц. Чешуйчатый монстр вел себя, как обычный дворовой кот, охотящийся за голубем — он медленно подкрадывался к добыче, используя рельеф местности и естественные укрытия, хлестал себя по бокам хвостом, осторожно отводя в сторону ядовитое жало и прижимая уши к чешуйкам на голове. Медленно и беззвучно он продвигался вперед. Ни одна ветка не хрустнула под его лапами.

И вот, он прыгнул!

Как оказалось, золотая сфера, которую многие полагали абсолютной защитой, не является достойной преградой для кхаарца. И, вращающиеся низко над землей, каменюки — тоже. И люди, стоящие на пути.

Первыми разбежались люди, истошно вопя, после того, как были оплеваны обозленным кхаарцем, потом свалились камни, превратившись в обыкновенные, неподвижные булыганы, а золотая сфера, негромко «блымкнув», лопнула, как самый обычный, мыльный пузырь. И всё — путь к герцогу и магу для кхаарца оказался открыт.

Вы, когда-нибудь, слышали, как верещит, аж целый, герцог, вельможа, знатностью могущий поспорить с королем? Нет? Вот Елене удалось стать свидетелем этого редкого, природного явления — важный господин в роскошном костюме из кожи и бархата, внезапно узрев перед собой странное, но очень зубастое существо с бронированной шкурой и с явно недружественными намерениями, судорожно дернув кадыком, заверещал отчаянно тонким голосом, отпрыгивая далеко в сторону. Куда там зайцам! Такому прыжку мог позавидовать кто угодно, а не только серый ушастик, бегающий по полям и лесам.

Елена понимала, вопящего от ужаса, вельможу — золотая сфера считалась лучшей защитой от любого воздействия. Как от магического, так и от физического. Найдется смельчак, рискнувший объяснить это кхаарцу? Тому было глубоко фиолетово на выкладки магов-теоретиков, и на практиков, тоже и потому, проникнув через золотое сияние, тем самым разрушая сферу, кхаарц впился острыми зубами в глотку, побелевшего от отчаянья, чародея. Маг, все еще пытался бороться за свою жизнь — дергал руками и ногами, отчаянно хрипел и силился что-то там кастовать, но.. На его потуги, кхаарц обращал мало внимания и вскоре, придавленный бронированным телом упитанного детеныша Горного ужаса, чародей стих, остановив остекленевший взгляд, направленный в, далекое и равнодушное к его бедам, небо.

Могущественный герцог Сийнезийский позорно драпал, сбивая с ног, как своих солдат, так и слуг, и рабов. Его светлость, мгновенно преодолев немалых размеров поляну, громко хлопнув дверцей кареты, осмелился перевести дух и, все тем же, визжащим от ужаса, голосом, приказал кхаарца убить, расчленить и спалить на костре каждый кусочек его проклятого чешуйчатого тела.

— Дураков нема! — флегматично фыркнула Елена, наблюдая за тем, как вслед за растрепанным вельможей начинает разбегаться его бесстрашное войско. Бежали все — рабы, коим вообще нечего делать на поле боя, слуги и отважные вояки-сийнезийцы, столь решительно сражавшиеся с безоружными крестьянами. Елена, не выпуская из рук огненный кнут, медленно направилась прямиком к карете всесильного владетеля, но тут в нее полетели арбалетные болты и наступление на главного гада пришлось слегка приостановить. Краем глаза она заметила, как мечется по поляне кхаарц, расправившийся со своим основным противником — магом и сумевший отобрать у поверженного чародея всю его магическую и жизненную энергию, мечется, растопырив зачатки крыльев, фырча и злобно рыкая, и разбрызгивая кислоту на всех, кто имел несчастье столкнуться с адской машиной убийства. Злобного монстра не брали мечи, с его чешуйчатой шкуры соскальзывали стрелы и арбалетные болты, а из жуткой пасти вырывался едкий дымок, очень похожий на отравляющий газ. Кто его знает, чем еще природа наградила эту совершенную тварь? Да и никто не пытался в том разбираться — просто все спешили убраться подальше от безудержного и не убиваемого монстра, превратившего мирный лес в кладбище.

Безучастную ко всему Матильду-Брианну, ставшую свидетельницей скоротечной бойни, поспешно впихнули в еще одну, стоявшую на отшибе, карету. Причем, запихивал ее никто иной, а собственный отец герцогини, лощеный толстяк, граф дю Валле, подрастерявший всю свою вальяжность и сменивший надменное выражение лица на испуганную физиономию труса.

Громыхнув дверцей кареты, он, привычно прикрываясь телом дочери, мало реагирующей на внешние раздражители, скорчился на сиденье и затих, надеясь на то, что занятый истреблением арбалетчиков кхаарц, проскочит мимо кареты и им с Матильдой-Брианной удастся выжить.

Прекрасная герцогиня, которую, то ли опоили, то ли одурманили неизвестным веществом, не пыталась ни спасаться, ни прятаться — она казалась покорной и равнодушной, точно дорогая кукла, которую отбросили в сторону, вдоволь наигравшись.

— Нет, ты это видел? — ликующим голосом вопил Проклятый маг, потрясая кулаками и пихая, застывшего в напряженной позе, Марта прямо в плечо. Бывший ученик Доломео и, почти что, ученик призрака, почувствовав на плече ледяные пальцы Проклятого, отмер и очумело замотал головой.

— Это же… Это же.. — задыхаясь от восторга зачастил Март — Это прекрасно! Восхитительно! Я тоже так хочу!

— Рвать зубами живую плоть, разгрызать кости и плеваться кислотой? — уточнил Призрачный маг, внимание которого оказалось приковано к беснующемуся от запаха крови, кхаарцу — Какой кровожадный мальчик! Не иначе, от Доломео чем-то заразился! — и, тут же завопил — Герцога держи! Герцога! Ах ты ж, тупая животина! Уходит ведь! Уходит!

Герцог Сийнезийский и впрямь не стал дожидаться того момента, когда внимание кхаарца переключится на его драгоценную персону — бросив своих людей умирать, герцог позорно бежал. Вслед за его каретой несся еще один экипаж, поскромнее — это граф дю Валле распорядился о бегстве, спасая жизнь себе и дочери.

Решившись на отчаянный шаг, граф мог бы избавиться от суровой опеки владетеля Сийнезии, освободить себя и дочь от вынужденного подчинения, зачастую несшего бесчестие, но он не рискнул. Карета неслась с неслыханной скоростью, но граф дю Валле, всё так же, скорчившись, сидел в своем углу, прикрываясь телом несчастной Матильды-Брианны и не помышлял о побеге.

— Вот и мы, ученица! — радостно оповестил всех присутствующих о своем появлении Проклятый маг — Надеюсь, ты скучала по своему учителю, бестолочь?

Елена, радостно взвизгнув и растеряв всю свою отвагу, бросилась на встречу призраку, медленно и эффектно выплывающему из-за стены деревьев — все-таки, магиней она, пока что, была неопытной и чувствовала себя неуверенно в роли бесстрашной воительницы, а арбалетные болты, которые она сжигала, вращая над головой огненным кнутом, изрядно ее пугали.

Хорошо еще, что у нее в запасе обнаружилось несколько магических игрушек, которые она лепила из зерен сырой магии в свободное время. По словам призрака, подобным магичеством на Татиане могла заниматься одна лишь Елена. Другому какому магу, пусть и опытному, и заслуженному, аналогичные манипуляции доступны не были. Кассий Кео Ман, виконт Сано, ставший призраком после смерти и разработавший при жизни уникальную методику обучения, вполне успешно опробованную на Елене, утверждал, что магов, силы Елены, в последние пятьсот лет не бывало, а маги древности, как раз, таки, и отличались схожими умениями.

Елена подобными рассуждениями не заморачивалась — умеет и ладно. Не будь тех самых, домашних заготовок и, конечно же, кхаарца, бесстрашно бросившегося на самого опасного противника — мага герцога, пришлось бы ей солоно. Не факт, что удалось бы дождаться прибытия кавалерии, в лице проклятого мага и.. Марта.

— Март? — Елена замерла, вытаращив глаза — Но, как? Как вы вообще меня нашли так быстро? Сколько времени-то, прошло — всего ничего, а вы уже здесь! Учитель, вы можете открывать портал или у вас есть портальный камень? Где вы его прятали — в складках мантии?

Девушка с подозрением уставилась на Проклятого мага, шаря взглядом по его объемной фигуре, полупрозрачной и колыхающейся под дуновением слабого ветерка — где, скажите на милость, потусторонняя сущность могла прятать портальный камень? Может быть, в жезле? Отдав на сохранение своей драгоценной элементальке?

Словно подслушав мысли Елены, огненная ящерка, чаще всего принимающая облик фигуристой девицы с золотыми глазами и хвостом, высунула из жезла свою голову, огляделась по сторонам, возмущенно фыркнула и спряталась обратно в жезл, убедившись в том, что ее союзнику, Призрачному магу, не угрожает ничего фатального.

— Ни то, ни другое — проскрипел Проклятый маг, скорчив страшную физиономию и подмигнув одному из замешкавшихся вояк сийнезийского герцога, застывшему неподалеку — Мы пошли другим путем!

Несчастный арбалетчик, которому и без того досталось от огненного хлыста темноволосой фурии-магички, отмер и, истошно вереща, бросился прочь от ужасного призрака, ломанувшись сквозь колючие заросли, за которыми, присев по нужде, притаился зубастый и чешуйчатый охотник.

Потревоженный в самый неподходящий момент — кхаарц справлял естественные надобности, а заодно, как хозяин и победитель, метил территорию, порыва сийнезийца не оценил и, заплевав невезучего беглеца кислотой, равнодушно обойдя мертвое тело, высунул усатую башку из-за чахлого кустика.

— Иди сюда, морда усатая! — обрадовалась Елена, подпрыгивая от нетерпения и желая прижаться к бронированному телу своего защитника. Март же, наоборот, нервно вздрогнув, попятился — показалось ему или нет, но бывший ученик придворного чародея явственно видел, что ребеночек-то, значительно подрос с их последней встречи и прыгал сейчас, куда как тяжелее, чем крупный песик. С хорошего теленка вымахал миляга-кхаарц, страшненького такого, упитанного теленка, с зубами и длинными клыками, торчащими из-под жестких усов.

— Отожрался-то, как! — довольно муркнул Проклятый маг и беспокоясь о целости и сохранности собственной мантии, благоразумно взмыл вверх, едва не к вершинам деревьев — кто его знает, наглого кота-переростка, что ему в голову взбредет в этот раз? Сожрал миляга питомец целого мага — вон, валяется поодаль мертвый сийнезийский чародей и ни крупинки магии во всей его чародейской тушке не задержалось. А насколько увеличилась прыгучесть кхаарца, Проклятый маг проверять не имел ни малейшего желания — и без того заметно какой кхаарц стал гладкий, а по чешуе аж молнии проскакивают, искрятся. Обжора и жадина!

— Ух, ты! — восхитилась Елена, едва устояв на ногах после того, как питомец ласково боднул «дорогую мамочку» в живот тяжелой башкой — Осторожно, медведь неуклюжий. И без того на ногах еле стою, а ты толкаться затеял.

Кхаарц широко зевнул, невразумительно рявкнул и неторопливо затрусил прочь, а Елена еще долго смотрела вслед этому «ребеночку», вспоминая о том, каким милым и домашним выглядел чешуйчатый монстр при первом знакомстве.

— Куда это он? — осторожно поинтересовался Март, протирая для достоверности глаза. Кхаарц протрусил мимо него совершенно равнодушно, и паренек оказался просто счастлив от того, что на него не обратили внимания — Ушел? Совсем ушел?

— Спать отправился, проглот. — ответил Марту Призрачный маг, с высоты внимательно осмотрев поле боя, спешно покинутое противником — Целого мага сожрал, паршивец и не слабосилка вроде тебя. Теперь переваривать будет какое-то время, пока снова жрать не захочет.

— И часто он так питается? — вполне обоснованно обеспокоился паренек — других-то магов кроме него в округе не наблюдалось, но на «обожаемую мамулечку» кхаарц, вряд ли станет охотиться, призрак, вон, летает высоко — попробуй допрыгни, упаришься весь. Остается он, Март, безвинная жертва, корм для хищника?

Грустные мысли отчетливо читались на простодушном лице бывшего ученика придворного чародея, но Призрак, зависнув у того перед носом, покровительственно улыбнулся.

— Не бойся, парень. Этого чародея Барсику надолго хватит, а там, глядишь, еще какая вражина подвернется! В места мы попали глухие, опасные — кто знает, что обитает в здешних чащобах? Дорога до Митланвы длинная, а Сийнезийский — мужик злопамятный, небось, еще не одну пакость учинить сподобится.

— Где все остальные? — несколько суетливо оглянулась Елена, наивно ожидая увидеть своих прочих спутников — Лулу? Огюстен и этот ваш Доломео? Это же, наверное, королевский маг помог вам пройти за мной следом? У него есть портальный камень?

— Доломео — слабак и трус! — презрительно фыркнул Проклятый маг, сложив руки на груди — У него мозгов маловато, а ты о портальном камне толкуешь! Даже его ученик не побоялся прыгнуть за мной следом в окно затухающего портала. Иначе, как бы мы тебя отыскали? По лесу бегали бы и кричали «Ау»? Я думаю, что закинуло нас не слишком далеко, но отправляться на поиски остальных — слишком рискованно. Вполне может наткнуться на бежавших сийнезийцев. Вдруг у них еще один чародей отыщется? А, если, не приведи Ама, два чародея? Рано тебе еще в подобные схватки вступать и без того чудом выкрутилась. Доломео — опасливый и расчетливый, с места не тронется, пока не дождется инструкций и указаний. С перепугу, гонцов пошлет на все стороны света — к герцогу Анфору, к королю..

— И что мы станем делать? — Елена, не то, чтобы растерялась, но слегка приуныла — работа с сырой магией отнимает много сил и надобно хорошо питаться и медитировать, дабы эти самые силы восстановить. Хорошо кхаарцу — сожрал вражеского чародея и спи себе спокойно, переваривай, а ей что прикажите делать — кору на деревьях грызть, как зайцу или, грибы-ягоды идти собирать?

— К хорошей жизни привыкаешь быстро — грустно размышляла Елена, одергивая на груди встопорщившийся жиппон — расслабилась ты, милая, забыла про то, как с бедной вдовой одну репку на двоих делили.

Март, точно завороженный уставился на пышную грудь юной магички, смотрел и слюни сглатывал, пока это безобразие не углядел Проклятый маг, а углядев, тут же начал пресекать.

— Отставить глазеть на мою ученицу! — гаркнул Призрак прямо в ухо, оглушенному его воплем, Марту — Глаза поломаешь и в слюнях захлебнешься! Не для тебя ягодка в нашем саду созрела! Тьфу ты! Ну, в общем, ты понял? Не пара вы, не пара!

Елена покраснела, а Март стыдливо потупился — и в самом деле, что это на него нашло? Кто она, Арлиэлла и кто он, Март? Он уже и не ученик придворного мага — парень отчетливо чувствовал, что связывающая его с чародеем нить, разорвана, а, вообще, не пойми кто, а такое себе позволять позволяет! Стыд-то, какой! Матушка вмиг бы уши открутила!

— Ладно, молодежь. — Призрачный маг, предварительно убедившись в том, что кхаарц и в самом деле удалился далеко от места их дислокации, спустился с небес на землю и завис подле Елены — Осмотреться бы, регкон.. регкан.. Тьфу, ты — рекогносцировку провести. Сийнезиец долго драпать не будет, опомнится скоро и новую каверзу учинит — может и засаду устроить или еще что, подленькое, да и магов у него на службе, не один и не два имеется. Кстати — оживился тот, кого раньше знали под именем Кассий Кео Ман — что это на тебе за штука такая разноцветная нацеплена была? — небрежно поинтересовался призрак и Март тоже уши навострил. Заметил и он эту штуку, похожую на кокон, переливающийся всеми цветами радуги. От стрел и арбалетных болтов она девушку здорово защитила, да и маг герцогский своей силой продавить ее не сумел — а он старался, даже Март оценить смог.

— Защита какая-то — уважительно посматривая на растрепанную девицу, подумал Март — Эх, мне бы такому научиться! Силен, силен Призрак! Вот к кому нужно прибиваться и науку магическую познавать, а не подштаники разглаживать и воду для бриться греть!

— Сферу чего не поставила, бестолочь? — бурчал Призрак — Умеешь ведь, сама о том сказывала.

Елена плечами пожала — маг вражеский с золотой сферой ловко управлялся, может быть и о том, как проломить подобную защиту, понятие имел, а ей, Елене, зачем лишние хлопоты? На радужный кокон, в котором она укрыться успела, тот чародей с большим удивлением смотрел — видать диковинным он ему показался. Потому и не стала Елена сферу строить и правильно сделала, как оказалось.

— Радужный кокон — пояснила она не чинясь — Из зерен воды, воздуха, огня и.. Всего понемногу намешено. От физического воздействия, особенно издалека, отлично защищает и от магии, как выяснилось опытным путем, тоже.

— А, от меча? — заинтересовался Призрак.

— Не знаю — задумалась Елена — Болты арбалетные и стрелы я еще и хлыстом сжигать ухитрялась, а те, что в кокон попадали — под ноги падали. С мечом ко мне никто сунуться не решился — пояснила она — Вон, кхаарцу удалось сферу золотую порушить, но, как? А, кокон мой? Не уверена.

— Кхаарц, надо знать, бестолочь, животинка такая, не убиваемая — задумчиво пожевал губами Проклятый маг — Он тебе, что хошь, порушить способен. А, ну-ка, повтори ты нам кокон, бабочка ты наша.

Елена пожала плечами и окуталась радужным сиянием. Март, аж сглотнул от зависти — умеют же некоторые люди чудеса творить чудные, а он — воду согреть, да одежду воздушной щеткой очистить, да горячим паром разгладить. Эх! Несправедлива жизнь!

— Давай, парень — командовал Проклятый маг, не забывая зорко поглядывать по сторонам — ножичек свой доставай и в кокон этот тычь. Посмотрим, как долго он продержится.

— Я? — возмущенно округлил глаза Март, отступая на шаг назад — В госпожу Арлиэллу? Ножиком? Тыкать? Ни за что!

— Еще одна бестолочь на мою голову! — восхитился происходящим Проклятый маг — Еще и в ученики набивается! Не в госпожу тычь, дубина, а в кокон! Сопротивляемость материала проверим и коэффициент рассчитаем — дальше призрак забормотал какую-то абракадабру, ни Елене, ни Марту не интересную.

Бывший ученик Доломео слегка развел руками, будто извиняясь и повинуясь указаниям, с размаха ткнул ножом в тот самый кокон.

Нож у Марта имелся хороший — отец подарил на первое совершеннолетие. А уж затачивал его парень старательно и с любовью. Не боевой кинжал, конечно и уж, тем более, не меч, но от шпаны какой отбиться — милое дело.

Кокон слегка прогнулся, впрочем, без вреда для магички, а Призрак вошел в азарт и начал орать во весь голос, летая вокруг, точно сумасшедший нетопырь.

— Бей, бей еще! Ага! Так! Так её! Резче-резче! Заворачивай! Кто ж так бьет, бестолочь? Ты ж руку не под тем углом держишь, дуболом бесталанный!

Кокон казался непробиваемым — резкие удары были ему нипочем, а Елена даже не вспотела — маны на защиту тратить почти не пришлось. Девушка безумно возгордилась — ура ей! Надо же — такую штуку придумала!

Утомившись летать, Призрак призадумался и завис на одном месте, лихорадочно над чем-то размышляя. Март, запыхавшись с обидой рассматривал свой нож — подвел в первый раз!

— Так! — неугомонный Призрак — экспериментатор приблизился к Марту и завис уже над его головой, поглядывая на ножик с явным отвращением — Наверное, сталь плохая. Хм.. Давай попробуем не бить. Не колоть, а продавливать? Медленно, но сильно и настойчиво.

Март попробовал и, увы! К разочарованию Елены, кокон начал поддаваться — постепенно, но радужная пленка проседала, истончалась и утрачивала яркость свечения, а сама девушка почувствовала, что начинает терять энергию, а кончик того самого ножа должен был вот-вот проткнуть тонкую преграду.

— Чего удумал, хрыч старый! — с другого края поляны раздался гневливый женский голос — В девочку ножами тыкать? На мгновение оставить нельзя, экспериментатор, больной на всю голову! Совсем ополоумел, что ль? Ото, я тебя поймаю, да в кувшин посажу заговоренный! Можешь там со своей саламандрой лясы точить и тыкать в нее всем, чем тебе угодно будет, охальник! Отцепись от ребенка, кому сказала! Да, чтоб тебя мертвецы драли, да не отодрали, злыдень недобитый, призрак порхающий, умертвие потрошенное… И ты, то жь, прочь пошел, дохляк недоученный, не то, я как рассержусь, да как превращу тебя во что-нибудь такое и эдакое! — последнее касалось Марта, и парень охотно отскочил в сторону — тыкать ножом в госпожу Арлиэллу, герцогскую внучку и впрямь, делом представлялось рискованным и наказуемым.

Пока удивленная Елена глазела на тетку Стерху, неизвестно откуда появившуюся на злополучной поляне, до сих пор пестревшей телами убитых сийнезийцев, Март ножик свой, отцом дареный, убрал от греха подальше. Видал он эту тетку в лагере — Темная она, да злая. Зачем ее только госпожа Арлиэлла привечать взялась?

— Откуда-откуда! — ворчала Стерха-Стааша, отвечая на невысказанный вопрос Призрака — От того самого чуда.. Еле ушла — ваша Вианола визгливая, меня сызнова в кандалы обрядить вознамерилась, маг, хлыщ столичный, ей в том потакать удумал! Вот — Стерха вытолкнула вперед оробевшего Людвига, не очень радостного от того, что ему пришлось встретиться с Еленой нос к носу — знакомца старого встретила, руки-ноги в зубы и вперед! На телеге мы прикатили. Сполохи магические издалека углядели, вот и бросились к вам, на подмогу. Но опоздали, как вижу — Стерха перевела дух и виновато развела руками — вы и сами управились, без нашей помощи.

Елена злобно взглянула на Людвига Братто — не забыла она еще, как подлый прихвостень виконтский за ней по Ачерскому лесу бегал с не благими намерениями, да и вообще, жизнь портил бедной сироте, как мог. Чего его тетка Стерха за собой потащила? Небось и сама могла с телегой управиться.

— Мне лень. — Тёмная нагло ухмыляясь смотрела в лицо призрака — Нехай другие работают заместо меня — и взглянув на Елену, хитро подмигнула, а затем обратила внимание на ее радужный кокон — Гм.. Хорошая штука, но сильный воин пробьет эту защиту за несколько ударов. У вояк-то силушки в руках побольше будет, чем у сопли энтой, которая от шаркуна придворного сбежать ухитрилась.

Март сердито зашмыгал носом, чуть ли, не плача — жизнь едва налаживаться начала, как явилась тетка злая, да и ну его поносить словами позорными!

— Укрепить сей кокон надобно — задумчиво произнесла Стерха, приглядываясь к творению Елены — Не токмо стихиями, а и.. О! — по всей видимости, в голову ведьмы пришли какие-то мысли и она, вскинув руки, что-то там в воздухе закрутила, изобразив непонятное.

Радужную пленку, окутывавшую Елену, точно сажей припудрило — среди черного потока, то и дело вспыхивали небольшие радужные сполохи, играющие будто северное сияние на ночном небе.

— Чернота! — взвился Проклятый маг — Злая, злая магия! С ума ты сошла ведьма? Хочешь, дабы на девочку клеймо малефетички повесили?

Елена, припомнив, как легко и быстро удалось ей смастерить из зерен праха ловушку на призрачную сущность, чуть влила в черно-радужный узор силы, щедро влила, но осторожно.

— Давай еще раз — приказала она Марту — Бей-бей, не жалей! Со всей дури лупи. Будто бы не я перед тобой стою, а враг заклятый.

Март послушно ударил, еще и еще, бил и давил до тех пор, пока не запыхался и дыхание не сбил, а Елене, хоть бы что сделалось — не моргнула даже, волосы лишь еще больше растрепала.

— Ну, вот, уже кое-что — удовлетворенно произнесла ведьма — Сама догадаться не могла? Я ж тебя предупреждала, что Тьма в твоей власти.

— Разве я второй раз умирала? — несказанно удивилась девушка и Март уши насторожил — Первый-то раз я помню, благодаря твоему рассказу о том, но когда же второй раз случился?

— Не торопись — осадила ее Стерха — Расскажу и про то, в свое время. Не теперь. История неприятная, не скрою — мало радости в ней для тебя, но, что поделаешь? Прошлого не изменить, одно лишь будущее в наших руках.

Елена моргнула ресницами — раз, другой. Значит ли это, что ее сон, про невесту в белом, коварную соперницу и таинственное зеркало, оказался правдив? Но откуда о нем могла прознать тетка Стерха? Или, правду болтают люди про то, что Тёмные видят слишком многое, из-за того, что бог их впал в спячку тысячи лет назад и потому, наделил своих последователей дивной способностью пробираться во сны смертных? Так ли это?

— Расскажу, расскажу, в свое время — отмахнулась Тёмная от настойчивой мольбы во взгляде Елены и глубоко вздохнула, сожалея о чем-то — История грустная получится — мы в тот раз лишились Дангуты, а все так славно начиналось для нас троих.

Елена вновь глупо затрепетала ресницами, будто чувствительная барышня — Дангута? Нет, не помнит она там няньки своей верной. Соперница в том сне точно была, зеркало — было и она, Елена, присутствовала. Но полугномка из клана Железноруких? Подобную монументальную даму Елене забыть бы не удалось!

— Сматываемся быстро — приказал Проклятый маг, взмывая вверх, выше деревьев — Сдается мне, что господин Сийнезийский очухался и теперь вне себя от злости! Жаждет реванша! И дочери лишиться ухитрился, и тебя, ученица, поймать не удалось, а кхаарц, вообще, отжег — целого мага схарчил и не подавился. Впрочем, маг так себе был — всего толкового, что сферу умел поставить золотую.

— Погоню вышлют? — в разговор вмешался Март, нервно крутивший в руках любимый ножик — нужно путать следы?

— Зачем? — искренне удивился Проклятый маг — У нас есть кхаарц. Уж по его следу ни одна ищейка сунуться не осмелится. Нет, они придумают какую-нибудь каверзу — засаду на дороге к столице или, еще чего.

— По лесу пойдем — решила Тёмная — Как поступим с шаркуном придворным и иными-прочими? С ними дочка герцога осталась — немалой цены девица. Жаль будет, коль лишимся такой заложницы. Коли вам не нужна, то мне сгодится.

Елена вяло поморщилась — использовать перепуганную девчонку таким образом ей не хотелось. Ребенок совсем еще. На свадьбу везли. К первой брачной ночи готовили. Про то, что может сотворить с перепуганной девицей темная ведьма, думать не хотелось. В арсенале нарватки имелось немало гнусных и мерзких ритуалов. Племя горцев, её породившее, в жалости к себе подобным, замечено не было.

Сплюнув, Елена представила себе маркиза Бийского, упившегося васнейского и эту нежную девочку в одной постели и скривилась от гадливости. Девчонка рыжая ей еще спасибо сказать должна. По — хорошему — соплячка малолетняя не представляет, от какого скотства ее спасло своевременное вмешательство Елены.

— Отправим Доломео вестника — принял решение Проклятый маг и требовательно взглянул на Марта — Чего застыл, вьюноша? Особое приглашение надобно? Запускай вестника, а я ему надиктую.

Март отчаянно покраснел, затем, побледнел и стыдливо потупился.

— Вестника, господин Призрак? — запинаясь, переспросил он — Но, я не умею. Уважаемый придворный маг говорил, что это трудное колдовство. Сложные пассы, формулы. Простите.

Проклятый маг, зависнув над головой, огорченного собственной бесполезностью, Марта, разразился ругательствами, при чем, используя разные слова и выражения, местами, не совсем понятные. Например, что значит «паскудник мерзопакостный» — поняли все, а вот о том, кто такой «лох безрогий, рамсы попутавший» — знала одна Елена.

Закончив браниться, маг угрюмо надулся. Из навершия жезла высунула мордочку любопытная саламандра, пребывающая нынче в своей звериной ипостаси и Март, тут же, с готовностью уставился на неё, полными восхищения, глазами. Призрак мигом насупился, шикнул на элементальку и та, пыхнув огоньком, скрылась с глаз.

— Ладно — ворча, поднялась с земли притомившаяся Стерха — Пособлю вам, неумехам, меленько, только, чур — морды не кривить и губы не дуть! Волшба мне предстоит действенная, но с виду, не шибко приятная, да и пахнет соответственно.

Стерха-Стааша отошла подальше от честной компании и что-то невразумительно забормотала себе под нос, временами порыкивая, иногда, переходя на свист и шипение.

Елена, вытянув шею и не испытывая ни капли беспокойства, наблюдала за действиями Тёмной, Призрак одобрительно кивал головой, топорща пушистую бороденку, а Март, на всякий случай, отошел подальше — кто их знает, этих ведьм? Наколдует чиряк на причинном месте или, бельмо на глаз — ходи потом и жизни радуйся, коли сможешь.

О Людвиге и подавно, речи не было — заслышав приглушенное бормотание, тот, обхватив лошадку за грустную морду, вместе с ней, и с телегой, скрылся в кустах — чур его! Хватит с Людвига ведьмы и ее нечистого колдовства!

Ведьма чего-то там странного творила над кучей веточек и камней. Кругом ходила, носом горбатым трясла, шепча что-то невразумительно. Под конец колдовства непонятного извлекла из кармашка потайного склянку и выплеснула содержимое прямо на ту самую композицию.

Завоняло знатно, у Марта из глаз слезу вышибло легко, да сопли из носа.

— Готов гонец — усмешка коснулась губ, оживляя смуглое лицо горянки — Диктуй свое послание, маг.

Ведьма расщедрилась, истратив силу свою не на одного гонца, а на двух, своеобразных таких, страшненьких. Перед честной компанией стояли, стояло, в общем, появилось два полутрупа. Почему полутрупа? Потому что, с виду они-то, трупами выглядели настоящими — лиса с облезлым хвостом, ковыляющая на трех лапах, да птиц непонятный, с перьями, встопорщенными и, затянутыми мутной пленкой, глазами. Но, вопреки законам природы, двигались те полутрупы весьма бойко — лиса на трех лапах шастала так скоро, что и на четырех не всяк за ней угнаться мог, а птиц скакал сноровисто и крыльями хлопал шумно, норовя взлететь. И, опять же — плевать было этим гонцам на белый день, точно и не детища они темной силы, а всамделишные лесные обитатели.

— Сойдут — Призрачный маг нос сморщил, принюхиваясь, а затем, рукавом мантии носопырку свою прикрыл, на ехидный взгляд Стерхи внимания не обращая. Ведьма скверная, едва не в голос хихикала — призраки-то, они, ни запаха, ни вкуса не различают, а этот сноб, туда же — нос от её созданий воротит!

Елена могла бы со Стерхой поспорить на данную тему — вино, помнится, бывший виконт Сано, употреблял с удовольствием и выглядел после употребления оного, слегка окосевшим. Знать, не всё с ними так просто, с призраками или, это лишь ей, особенный достался? Штучный экземпляр, так сказать, по блату выдали.

Маг важно щеки надул, глаза подкатил к небу и принялся диктовать послание для Доломео своим скрипучим голосом, так бесившим придворного чародея.

— Итак, ученица — ухмыльнулся, довольный проделанной работой, Призрак — Доломео послание получит вскорости. Ты тоже пару слов шепни, а то не поверит мне, хлыщ придворный!

Елена покладисто кивнула — она и сама подумала о том же самом — неприязнь Доломео к Призрачному магу, тайной ни для кого не являлась.

— Следуйте по тракту прямо в столицу. Нигде не задерживайтесь. В разговоры с посторонними не вступайте — выпалила Елена на одном дыхании и, подумав, добавила — С Лионеллы Ланье глаз не спускайте! Берегите девчонку. С головы маркизы малолетней ни один волосок упасть не должен.

Не то, чтобы Елену особо беспокоила судьба дочери Сийнезийского герцога, но девочка и без того успела хлебнуть лиха. В её нежном возрасте в куклы играть, да картинки в книжках рассматривать, а её замуж! Уроды!

Стерха плюнула, дунула и создания ее сумрачной силы бодро потрусили прочь — лиса на трех лапах, а птиц — пытаясь взлететь. Пока получалось у него неважно, летать-то, но Стерха всех уверяла в том, что гонец освоится и на крыло обязательно встанет.

В общем, загрузив на телегу самых слабых — Стерху, как женщину пожилую и Марта, как слишком молодого и неумелого, команда, под предводительством Проклятого мага, двинулась прочь от той самой, злополучной поляны. Людвиг, часто шмыгая носом и ощущая меж лопаток жгучий взгляд недобрых ведьминых глаз, вёл себя тише воды, ниже травы — знал он не понаслышке о том, как опасна сия живучая тварь с холодными глазами, а что других не предупредил, так, что ж? Каждый выживает, как может.

Елена разговор со Стерхой отложила до лучших времен — встречаться еще раз с воинством Сийнезийского герцога ей не хотелось. Второй раз может и не получиться отбиться. Вдруг герцог притащит с собой не одного, а двух, трех магов? Ей что, разорваться? Ко всему прочему, издержалась она изрядно — видать, маг, поставивший золотую сферу сил из неё вытянул изрядно, да ещё и на собственную защиту истратиться пришлось. Так и иссякнуть недолго. В следующий раз юная магичка решила не распыляться и бить по врагу прицельно, точечными ударами. Для экономии.

Март, смущенный и огорченный собственной слабостью и бесполезностью для общего дела, сидя рядом со Стаашей, краснел ушами и смущался под откровенно плотоядным взглядом ведьмы — а, что? Парнишкой он уродился крепким, мускулы под рукавами неброской котты, так и бугрились, да и на личико славный, не урод кривоносый, да косоглазый. Стааша, едва не облизывалась, поглядывая на смущенного вьюношу. Призрачный маг предупредительно кхекал, ограждая, почти что, ученика от тлетворного влияния Тёмной, а Людвиг мрачно погонял лошадку и радовался тому, что на его скромную персону никто внимания не обращает. Странная компания, опасная — ну их! Береженого Ама бережет, а не береженого — в могилу закапывают!

Они попали в лес, но в лес, слегка причесанный — ни тебе подлеска густого, ни бурелома порядочного, ни оврага глубокого, да и деревья все, сплошь лиственные — дубы, грабы, березы, да рябинки. Шумят, листвой играют весело над головами, а по утоптанной дорожке идти и ехать — одно удовольствие. У телеги ход мягкий, а путникам под ноги ни коряги, ни выворотни не кидаются.

Призрак реял над головами, но с каждым мгновением становился все мрачнее и мрачнее. Маг вытягивал шею, к чему-то постоянно прислушивался и приглядывался, испытывая неясную тревогу. Вся его интуиция, так однажды обманувшая его, вопила о том, что где-то рядом опасность, да такая, что и ему, призраку, сущности потусторонней, не поздоровится, не то, что живым и теплокровным, а от того, особо уязвимым.

Но, ничего конкретного Проклятый маг разнюхать не смог и, смирив гордыню, решил обратиться за советом к Тёмной, а та, делая вид, что мирно дремлет под мерный скрип колес, сквозь полуприкрытые ресницы наблюдала за его суетными движениями, но на помощь не спешила — хватит. Одно доброе дело она сегодня устроила — вестников сотворила и к кому надо отправила. Теперь, нехай другие напрягаются, а ей, Тёмной, и отдохнуть не грех.

Вмешалась Елена, нарушившая планы Стерхи-Стааши и заметившая некую нервозность, обычно Призраку не присущую.

— Случилось что? — встревожилась девушка, замедляя шаг и начиная озираться по сторонам — Нас преследуют? Уже? Де Корде отправил погоню? Пора бежать?

Март, услышав слова госпожи Арлиэллы, с телеги-то соскочил — мужчина он или нет? Негоже ему, здоровому лбу, за чужими спинами прятаться. Маг он, пока что и вовсе никакой, но, в случае чего, ножичком ткнуть куда надобно не погнушается. Да и паром обварить врага сумеет. Зря его, что ли, Доломео обучал тому, как правильно костюмы придворные и мантии парадные, паром разглаживать? Так приголубить недруга сумеет, что тому мало не покажется!

Призрак невнятно кхекнул, крутанулся в воздухе, повздыхал для порядка и пожаловался.

— Тревожно мне, ученица. Будто душит меня кто. Почему тревожно — понять не могу. Лес, как лес и ни одной живой души поблизости я не наблюдаю, а вот на сердце муторно. Тягостно. И Сийнезийский со своим воинством далеко отстал — не в нем дело.

Елена озадаченно посмотрела на неугомонного призрака, взглянула на встревоженного Марта, на Людвига, что знай себе, лошадку погонял и что-то невозмутимо мурлыкал себе под нос, на кобылку, которая ногами перебирала и мордой водила из стороны в сторону, на тетку Стерху и..

— Живых, говоришь, нет никого? — переспросила она — А, мертвых?

Призрак замер, завис в благородной задумчивости и тут же вперил в Тёмную острый взгляд своих глаз. Недобрый взгляд, раздраженный.

— Твои проделки, злыдня? — гаркнул маг, нависая над Стерхой, безмятежно возлежащей на тряской телеге — Говори, старая — твоих рук дело, пакость сия?

Ведьма фыркнула пренебрежительно, потянулась, как спросонья, рукой попыталась призрака в сторону отодвинуть, да поморщилась — холодом её обдало лютым и все косточки в руке заныли.

— Тащится за нами парочка неумеручих. — небрежно отмахнулась она от, пыхтящего возмущением, призрака — Попались по пути. Не бросать же? Пригодятся еще. Вон, девочке тренироваться надобно. Не все ж ей игрушками твоими забавляться? Нужно и о серьезном подумать.

— Это Тьма твоя, серьезное, что ль? — вспылил призрак — Зачем ей? Она и стихиями с любым ловкачом сладить сумеет! По что ей некромантия твоя, заговоры, да ритуалы, на крови невинных, замешенные?

— Ой, ли! — ведьма даже позы не поменяла — Встретится кто-нибудь, особо злобный и не убиваемый, для которого огонь ваш, что чих комариный и, как тогда? Забыл, ваша светлость, как сам концы отдал и все от великого самомнения, да гордыни? Для девочки подобного желаешь? На кону трон Ангоры, а это тебе не дрязги ваши, профессорские и не борьба подковёрная среди пней замшелых!

Маг возмущенно закрутился на месте, упирая руки в бока и шипя, как змея.

— Ты! Ты! Тёмная! Не смей лапы свои поганые к ученикам моим протягивать! Ишь, удумала чего — черноте учить. Да за такое — на костёр! Того возжелала, упырица?

Стерха отмахнулась от кудахтанья Проклятого, как от комариного писка.

— Пронырливый какой отыскался! Ученики, значится — одна, да второй! То-то я смотрю — талантливый мальчонка, хоть и лопух безобидный. Но, то пока зубы себе не отрастил. Умеешь ты себе учеников подыскивать, ничего не скажешь. А, на меня не шуми, не надобно, а то..

— А, то, что? — хорохорился неугомонный призрак, вызывающе выпячивая грудь вперед, да вызывая из жезла, послушную его воле, саламандру. Появившись, элементалька настороженно замерла подле мага, внимательно осматривая глазами-бусинками присутствующих, словно пытаясь определить от кого исходит самая сильная угроза.

— И руками не маши, аки мельница — сурово продолжила Стерха — Видишь ли, Призрак — ведьма с телеги слезла и зашагала широко, вровень с Еленой, которую ничуть не порадовала эта стычка — ученица, разумеется, Арлиэлла твоя, не спорю, но и моя, как бы, тоже. Как делить станем? Тебе — вершки, а мне — корешки?

— Как, это — твоя-моя? — Призрак в воздухе подскочил, смешно шевеля ногами и тряся бородой — Чего выдумала, Тёмная? Я — маг, известный, заслуженный, награды и звания имею, а ты кто есть такая — колдовка, от костра волей госпожи спасенная?

— Училась она у меня — отмахнулась Стерха, поглядывая на Елену с доброй улыбкой — Сам понимаешь, ваша бывшая светлость — от врагов мы бежали, скрывались потом, как звери лесные, по норам, да по чащобам. Егоза уже тогда талантом немалым обладала, силой магической и нравом неспокойным — того и гляди, шалить начала бы от безделья. Вот я и — ведьма лукаво улыбнулась в ответ на взгляд оторопевшей Елены — Но, Дангута Железнолобая, против была.. поначалу. Потом ничего, смирилась и привыкла.

— Ты учила ребенка запретному знанию? Некромантии? — зашипел Призрак, заикаясь от возмущения — Невинное дитя? Совращала знанием непозволительным? Кровь лить, жертв на алтарь укладывать? И кто ты после этого? — шипение мага разлилось по лесу, растеклось, наполняя его враждой и тревогой — застыли, замерли говорливые деревья, перестав листвой шевелить, пичуги притихли, клювы сомкнув, даже кузнечики оголтелые не пиликали.

— С ума сбрендил, пень плешивый? — в сердцах, Стерха плюнула прямо в полупрозрачную фигуру Проклятого мага — Еще, ваша светлость называется. Какие алтари и жертвы? Мала она была, кроха совсем. Разве рукой детской жертвенный нож удержишь? Уронишь, да сама себя и поранишь.

— А… — слегка успокоился возмущенный Призрак, осознав, что кровью невинных Елена себя запятнать не успела. Остальное — несущественные мелочи. — Что, фокусы показывали балаганные, да зомби из жуков-пауков мастерили?

— Вроде того — осторожно ответила Стерха, убедившись, что Проклятый маг от шипения вернулся к обычному скрипу — Больше играли, чем истинным ремеслом занимались. Так, подняли пару раз кое-кого, дабы погоню со следа сбить, ну и всякие там зелья, да отвары изготавливали для нужд личных.

— Бабье то дело — скривился Призрак, выражая свое презрение к деревенским шептухам — Я-то думал.. Плохое подумал, если честно, про тебя, ведьма.

Елена насторожилась — не верилось ей что-то в благодушие темной ведьмы. Ага, конечно — цветочки-корешки они собирали, да скелетики мышиные выводили танцевать под луной. Темнит что-то тетка Стерха, темнит, всей правды не говорит. Может, есть что скрывать?

Обозлилась Елена и обиделась, не на шутку. Все от нее что-то скрыть пытаются. И маг, и Тёмная, и Март, что понуро бредёт в сторонке и даже ее собственная память не желает приоткрывать тайны прошлого. Здорово! Оказывается, она по малолетству некромантией промышляла, да поднятием мертвых баловалась. Чего еще, такого-этакого, она сама про себя не ведает? Может быть, она Темный властелин во плоти, восставший из праха? Вот так, живешь себе, в ус не дуешь, на поле мотыгой машешь, коров гоняешь на выпас, да коз, а затем выясняется, что ты — и не ты вовсе, а кто-то другой, а затем, еще и еще.. До бесконечности? То она девка Арлена, сирота безродная, головой скорбная, то — внучка герцогская, потерянная в нежном возрасте, то — ученица мага-Призрака, а теперь еще и некромантка?

Вспомнилось Елене, как тишком шептались тётки в деревне о некромантах злобных, да о малефиках зловредных судачили. И вспоминали долго про то, как однажды в Утятино, жгли Тёмного мага, что волшбой нечестивой извел молодую жену местного головы. Правда, потом сказывали, что жёнка сама отравилась от жизни нелёгкой с муженьком постылым, а полюбовника молодого ейного, схватили, да и недолго думая, обвинили в колдовстве злом и порче. Бард ещё бродячий балладу про то сложил жалостливую, да на беду свою, спел в Больших Гульках. Оскорбленный поношением головы Утятинского, осерчал шибко староста Больших Гулек и приказал барда того прочь гнать плетьми и гонца отрядил в то самое Утятино, дабы певуна зловредного перехватили, в колодки забили и к порядку призвали. А вот нечего честное имя головы Утятинского позорить поношениями всяческими, да еще и песенки про то гнусные распевать.

Елена затрясла головой, мысли дурные отгоняя и пожалела об отсутствующей Лулу — вот бы с кем за жизнь пошептаться! Как она там поладила со вздорной Вианолой Мадеей, да с Доломео, чародеем придворным. Что одна, что другой, люди Елене малосимпатичные и доверия не внушающие.

— Что же до некромантии — Елена вздохнула — разберемся и с этим. Всему свое время.