На роду написано

Ирина Габба (2025)

История жизни одной семьи в трех поколениях — влияние рода на судьбы потомков, отпечаток происходящих в мире событий и простого человеческого фактора. На роду написано, жить так, а не иначе. Или выражение это ошибочное? Что предопределяет жизненную линию? Ее кривизну, взлеты и векторы? Может все надумано? И вершитель собственной судьбы сам человек?

Введение

Село Ольховка в 1967 году располагалось слишком близко к реке — и кто придумал стоить дома почти на берегу Озерков. Видать первые поселенцы и думать не думали, что в один обычный год воды в начале весны станет так много, что она решит затопить дома, сараи и колхозные угодья. Для сельских новость о том, что Озерки разольются, была не новой. Глава Семен Силантиевич уже в прошлом году настаивал на том, чтобы перебраться берегом выше, но заявление его районными властями всерьез воспринято не было. Невидаль какая — рассуждали и местные. Никогда река и намека не давала на то, что может выйти из берегом. Ровно до тех пор, пока не случилось это самое событие — воды везде стало ровно по колено, а вот подходящими сапогами владели не все.

— А я вас предупреждал! Предупреждал! — кричал Семен Силантиевич, проходя по центральной улице села в своих высоких болотниках. — Говорил же, что потопит тут все! Говорил!

— Ну говорил! Говорил! — выкрикнула, передразнивая мужчину, из окна своего дома сварливая Евдокия. — Лучше надо было говорить! Эх, ты…

— Ты-то чего кричишь? — обратился к ней возмущенный глава. — Дом высокий у тебя, воды поди нет в нем! Так что не кричи! Раскричалась тут!

— А сарай-то затопило! Сарай-то в воде! — продолжала вопить старушка.

— Ну и хорошо! Так тебе и надо! — громко произнес Семен Силантиевич, махнул рукой и побрел дальше по улице, бормоча, — молодых хоть в дом пустишь, изверг-баба, а то живут как скотина какая-то.

— Тьфу на тебя, тьфу! — не успокаивалась Евдокия. — Глава еще называется!

— Мама, успокойся уже, не кричи, — пытался утихомирить старушку Антип, закрывая окно. — Дети ведь только уснули.

— А зачем спать в такое время? Никак не пойму! — продолжала негодовать хозяйка дома, проходя мимо внука с внучкой. — Ночью надо спать.

— Маленькие они еще, вот и спят, — решительно ответила ей Нина, заботливо поправляя одеяло детей.

— В своем же доме и слова уже вставить не могу, — вполголоса, но все так же ворчливо произнесла старушка, выходя на кухню.

— Антип, — шепотом подозвала мужа Нина, кивая в сторону свекрови, — и сколько нам это терпеть еще?

— Ну пока вода не уйдет, — пожал плечами мужчина.

В хорошее время, когда река не покидала родного места, молодые тоже не покидали свой маленький домишко, больше похожий на сарай, чем на полноценное жилище. Строение находилось во дворе и раньше использовалось для зимовки домашних пчел. Было вырублено из дерева, имело небольшую печь и казалось Антипу с Ниной единственным убежищем, способным хоть на какое-то время ограждать их от назойливой и вездесущей старухи. Тесно, холодно, неуютно — зато чуть подальше от Евдокии, которая на дух не переносила детские крики и переселила молодых как только Нина родила первенца.

Малыш был крепким, ел хорошо, спал вдоволь. Но зима в ту пору выдалась лютая. И сколько бы Антип ни топил печку, теплее не становилось. Трехмесячный мальчуган заболел. Да так, что огнем горел и кашлял без остановки. Родители как могли лечили его травами и всем подручным. Но к моменту, когда до них добрался районный врач, малышу совсем стало плохо. Вердикт был один — легкие сильно шумят, мокроту не вытащить, ребенок скоро умрет."Половину сердца тогда выдернули из моей груди" — часто признавалась потом Нина. Убитая горем молодая мать понимала, что именно нежелание свекрови принять ее в семью и привело к гибели первенца — как можно растить ребенка в сарае. Антип тогда тоже сник, но перечить матери не мог. По рассказам старушки, бесстрашно рожавшей и отважно воспитывающей детей в военное время, родители сами виноваты — недосмотрели. Нина тогда пообещала себе, что обязательно покинет это место и эту старуху. С мужем или без него, но она это сделает.