Помоги, если сможешь

Ирина Громова (2024)

Что может пойти не так, когда берёшь на работу уголовницу, а она оказывается пай-девочкой? Тут два варианта: или уволить её из своей жизни, или сделать всё возможное, чтобы она осталась с тобой.Александра всю свою жизнь прожила в страхе и недоверии к людям. Больше всего она боится человека. Потому что хуже него зверя нет.Ворон непростой, но справедливый человек. В его голове всегда холодный расчёт, он непоколебим к предателям. Но что делать, если предателем стала та, что заставила послать все его принципы к чертям?

Глава 7. Александра

Открываю глаза. В голове стоит гул. Кажется, себя так же чувствуют на следующее утро после пьянки. Во всяком случае, так описывают состояние те, кому довелось пребывать в нём.

Окидываю взглядом помещение. О, Господи, больничная палата. Меня накрывают флешбеки: после очередного издевательства в детдоме я неделю лежала в медицинском кабинете. От левой руки тянется трубочка с капельницей. Меня немного потряхивает. Не помню, как сюда попала. Помню только, что шла по улице и всё, темнота. В палате стоит сумрак, на соседней койке лежит женщина, третья пустует. Затылок побаливает, когда падала, хорошо приложилась им об асфальт.

Утро наступает с приходом врачей в палату. Капельница уже отсутствует, видимо, я отключилась, раз не помню, как её снимали. К нам заходят двое мужчин в белых халатах. Один молодой, а другой уже в возрасте.

— Александра Юрьевна, я Игорь Павлович, ваш лечащий врач, — представляется седовласый мужчина. — Вы помните, что случилось?

— Я шла по улице, а потом темнота.

— Вы упали в обморок. Мы диагностировали у вас переутомление и истощение организма. Вам нужно больше отдыхать и нормально питаться. Сегодня сдадите анализы, пройдёте осмотр, и мы назначим вам точное лечение.

— Хорошо, спасибо.

— Как сейчас себя чувствуете?

— Голова болит и холодно, — честно отвечаю я. — Как скоро меня выпишут?

— Ну, с выпиской не спешите.

— Ой, мне нужно на работу позвонить, предупредить, что меня не будет. Где мой телефон? — спохватываюсь я.

— Все вещи принесли в палату. Посмотрите в шкафчике.

Врачи уходят, а я поднимаюсь и иду к шкафчику. В нём нахожу свои кроссовки и куртку. Шарю по карманам, но телефона не нахожу. Блин. Проверяю карманы джинсов, там тоже пусто. Опять подступают слёзы. Ну, сколько можно! Я постоянно реву. Это просто невыносимо! Устала.

Спустя некоторое время, в палату заходит медсестра, собирает необходимые анализы и сообщает, что на час дня назначен осмотр врача. Я киваю, на большее нет сил. Ложусь на кровать, сворачиваюсь калачиком и не замечаю, как проваливаюсь в сон.

Просыпаюсь от лёгкого поглаживания по плечу. Глаза тут же распахиваются. Рядом с моей кроватью сидит сам Воронов. На нём обычная толстовка чёрного цвета и джинсы. Руки сцеплены в замок, взгляд сканирует меня, от чего мне становится не уютно.

— Здравствуйте, Александра, — первым начинает наш диалог Воронов.

— Здравствуйте, — выдыхаю я. — Что вы здесь делаете? — срывается вопрос, прежде чем успеваю обдумать его в голове.

— Проведать вас пришёл, вы не рады?

— Рада, — говорю я неубедительно. На что Сергей Владимирович лишь ухмыляется. — Как вы себя чувствуете? Вас уже осмотрели? Мне вчера сказали, что должны ещё анализы взять? Результаты есть? — заваливает меня вопросами мужчина.

Пока слушаю Воронова, замечаю любопытный взгляд соседки по палате. Но Сергей Владимирович, кажется, даже не замечает её присутствия.

— Вчера? Как вы вообще узнали, что я в больнице? Я хотела позвонить, предупредить, что меня не будет на работе, но телефон, видимо, выпал из кармана и я…, — начинаю сбивчиво пояснять ситуацию.

— Вы же сами сказали врачу, где работаете, вот со мной и связались, чтобы я документы нужные предоставил, — перебивает меня Воронов. — Неужели не помните?

Я машу головой в отрицательном жесте.

— Таак, вы вчера головой ударились, возможно, из-за этого частичная потеря памяти.

— Анализы у меня взяли, а осмотр на час дня назначили.

— Хорошо. А насчёт работы не беспокойтесь, у вас законный больничный, за вас поработает другая уборщица. Если не ошибаюсь, теперь её очередь отрабатывать.

— Спасибо, — киваю в знак благодарности.

— Не за что, главное, поправляйтесь. Я завтра заеду проведать вас. Если что-то понадобится, то позвоните. У вас есть мой номер?

— Нет. Я же сказала, что телефон потеряла.

— Чёрт. Точно. Ладно, эту проблему решим. Вы, главное, не волнуйтесь. Врач сказал, что это плохо может отразиться на выздоровлении.

— Хорошо, спасибо, — повторяю, как попугай слова благодарности. После чего, Воронов встаёт и уходит из палаты, оставляя после себя терпкий мужской запах. А меня резко отпускает напряжение. Я и не заметила, насколько сильно была напряжена.

— Какой у тебя ухажёр видный, — слышу комментарий соседки.

— Сергей Владимирович не ухажёр, он мой начальник.

— Ага, — недоверчиво бросает соседка. — И где ж таких начальников делают? И вопрос с телефоном он решит, и за работу не беспокойся, — продолжает осыпать меня недоверием.

Её комментарии остаются без ответа, так как в палату заходит медсестра и зовёт меня на осмотр. Спустя час я вернулась в палату. Да, лечение будет долгим…