Все мы немного не от мира сего

Ирина Ивановна Чумаченко

У меня была заветная мечта – побывать в сказке, встретить настоящую Ягу, змея Горыныча и открыть новый мир. Главный персонаж – Василиса 25 летняя девушка из города Павловск Воронежской области. Она отправляется в гости к Чёртовой бабушке. По дороге к ней присоединяется говорящая кошка. Они вместе преодолевают препятствия и трудности. А Вы знаете где находится Лихолетье? Здесь! Всё так близко – рукой можно дотянуться. И в этом самом волшебном Лихолетье живёт Ягуся, Цыпилик, Горыныч и другие персонажи.Теперь я точно знаю – мечты сбываются.Нужно просто очень этого захотеть.

Глава 1

Тёплое августовское утро навеяло на меня немного апатии, а всё потому, что дикая усталость граничила с напряженностью, выдавая нотки сомнения за истину мироздания. Ох уж эти мысли, вечно сбивающиеся в клубок…

И тут как свет в кромешной тьме, как гром среди ясного неба в мою голову скользнула одна дивная мысль. А не пора ли всё бросить и уехать к Чёртовой бабушке, ну или на худой конец к Чёртовой матери.

Конечно! Всё логично! Именно к бабушке, именно к Чёртовой! Она уж точно подскажет, ссылаясь на мудрость прожитых лет-столетий, как быть. Вздохнув с огромным облегчением, я быстро собралась, взяла сумку, взглянула в зеркало и направилась к двери. Феликс с укоризной посмотрел на меня и нервно махнул пушистым хвостом.

— Нет, даже не думай! Ты остаёшься дома!

Погладив кота, я отправилась навстречу приключениям — будь что будет.

В подъезде пахло апельсинами и свежей выпечкой. Мысли мои забегались, строя гипотезы и предположения, а я выскользнула под их шумные реплики во двор и направилась к своему автомобилю. А вдруг не получится? И что с этим делать?

— Уф… точно, маразм крепчает, — сказала я вслух, — не переживай! Прорвёмся! И хватит подливать масло в огонь!

Соседская чёрная кошка, заметив меня, презрительно фыркнула, изогнулась дугой, а затем бежала в стремительном порыве прочь.

— Даже кошка сбежала, — колко уточнила мысль Ворчунья.

Пик-пик — отозвалась сигнализация.

— Смешное звучание! — воскликнула самая весёлая мысль — Хохотушка. Она всегда шутит и подбадривает меня в трудных ситуациях.

— Не очень-то и смешно, а довольно-таки и глупо, — сказала Ворчунья, — музыка была бы в самый раз. Ой, да кому я это всё говорю…

— Ага, гимн или марш. Пусть все слушают! Ха-ха-ха…

Устроившись в машине, я взглянула на дом — кот сидел на подоконнике и наблюдал. На секунду мне показалось, что он улыбнулся, и мысли снова начали шуметь в моей голове.

— И как ты ему всё разрешаешь? Ведь он сейчас начнёт чудить!

Мысли, не унимаясь ворчали, и только Хохотушка смеялась, вспомнив последние проделки кота.

— Так, хватит, — я повернула ключ зажигания, — поехали!

Утро провинциального города завораживало своим спокойствием, что, собственно говоря, вполне допустимая реальность, не расходящаяся с действительностью.

Дорога пролегала вдоль аллеи, которую уже второй год благоустраивали власти. Из-за недостаточности бюджетных средств или из-за чьей-то халатности, аллея так и осталась не достроена и народ прозвал её — седьмая надежда, но я сейчас не об этом…

Проехав аллею и свернув на трассу, я включила музыку и улыбнулась.

— Ну вот, она опять зависла! Лучше бы классику включила.

— Да, тебе что ни включи, всё равно будешь недовольна!

— Дорогие, давайте предоставим нашей девочке свободу выбора!

— А ты, смотрю, умная самая!

— Да уж поумней тебя!

— Так, хватит ссориться, между прочим — я за рулём! А вы, как всегда, устраиваете перепалку. Подеритесь ещё…

Дорога поражала своей ухоженностью. И куда делись выбоины и кочки? Ах, да! Совсем забыла — приезжал губернатор. И по привычке, асфальт укладывали в быстром темпе. У нас даже есть такая шутка: приезжает власть — все блага на полку класть. Звучит, наверное, глупо, но, по правде говоря, именно так всё и происходит.

— Ау! Кто составил маршрут поездки? И кто помнит, где именно сейчас живет Чертова бабушка?

— Не паникуй, — съезжая с трассы М4, ответила я.

Мои спутанные в клубок мысли затихли, видимо наслаждаясь музыкой, а вдоль дороги мелькали поля, посадки и остановки. Встречные машины приветливо моргали фарами.

И тут, притаившись в кустах за очередной остановкой, меня ждал сюрприз. Очень упитанный инспектор, немного напоминающий колобка, выбежал и ткнул в мою сторону полосатой палкой. Машина, словно предчувствуя неприятность, быстро остановилась.

Мысли в моей голове забегали, спотыкаясь и падая. Этот кошмар, по ощущениям, длился целую вечность. Я наблюдала за неспешно подходившим колобком — инспектором, словно во сне. Казалось, что он не просто идёт, а медленно катится, иногда подпрыгивая и поправляя фуражку.

— Ну вот! Нам конец! Василиса что-то нарушила.

— Да что она могла нарушить? Не придирайся к девочке.

— Паникёрши вы. Не нагнетайте!

— Ой, ой, ой! Сама Умняшка снизошла. Вечно ты строишь из себя умную, а как суть да дело — притворяешься немой и глухой!

— Ха-ха-ха, слышали бы вы себя!

Инспектор подошел к машине, поправил фуражку и, причмокнув губами, сказал:

— Добрый день! Инспектор Грядокрытов. Предъявите документы.

— Ха-ха-ха! Грядокрытов?! Такого я ещё не слышала, — веселилась Хохотушка, заливаясь своим лучезарным смехом, — ему бы больше подошла фамилия Колобок!

— Добрый день, инспектор, — протягивая документы, улыбнулась.

— Куда направляетесь?

— Хм, и с чего это он такой любопытный?

— К Чертовой бабушке, — поправив очки, ответила я.

— Ох, зря она это ему сказала, — произнесла Ворчунья, — ох, зря!

— Да что ты придираешься. Успокойся, — ответила Умняшка.

— Дорогие мои, после такой фамилии инспектора, Чёртова бабушка звучит совершенно по-детски, — продолжала веселиться Хохотушка, вызывая улыбку на моём лице.

Инспектор посмотрел на меня, затем на документы.

— Девушка, что за глупости? Какая Чертова бабушка?

— И вовсе это не глупости, инспектор Грядо…

— Вы сегодня пили?

— Да, — ещё шире улыбнулась я, — чашечку чая с бергамотом и немного воды. Хотите воды? Я с собой взяла. Могу угостить.

— Нет, не хочу. Что у Вас в багажнике?

— Он не имеет права! Какой наглый! Скажи ему! Ну, скажи! Что ж ты сидишь и улыбаешься, — вспылила Ворчунья.

— Да всё правильно она делает, — ответила Умняшка, — чем глупее выглядит девушка, тем лояльней будет инспектор.

— Ха-ха-ха! Ты просто умница! Ответь ему и ничего не бойся.

— Да, собственно говоря, ничего особенного. Можете взглянуть.

Инспектор вздохнул, почесал лоб и направился к багажнику. Выбравшись из машины, я отправилась за ним. Мысли охали, вспоминая, что же там может быть и, не найдя ничего вразумительного, притихли.

В это время из машины инспектора вышел долговязый мужчина в сером лоснящемся костюме с дипломатом металлического оттенка и направился в нашу сторону.

— И что это за чудо непонятной наружности? — спросила Ворчунья.

— Молчи, сейчас узнаем.

— Ха-ха-ха. Это же тот самый привет из прошлого! Не удивлюсь, если он окажется полным занудой. Хотя нет! Не полным, а худым! Ха-ха-ха!

— Девушка, ну что Вы копаетесь? — возмутился инспектор. — Время уходит!

— Смею заметить, господин инспектор, моё время как раз-таки остановилось на месте, — открывая багажник, ответила я.

Каково же было моё удивление, когда крышка багажника поднялась, и я увидела: ящик, наполненный мини-тыквами пурпурно красного цвета, котелок, метлу с изогнутой ручкой, склянки с разноцветными жидкостями, подписанные непонятными символами, ворох листьев и пучки высушенной травы, перевязанные бечевкой.

— Что это? — спросил инспектор.

— Гостинцы для Чертовой бабушки!

— Умница! Вся в меня! — воскликнула Умняшка.

Инспектор стоял в полном недоумении, вытирая лоб платком. И тут к нам подошел долговязый, он что-то бубнил, прикусывая нижнюю губу, но то ли мы этого не слышали, то ли это было обычное его поведение, скажу одно: выглядело всё это довольно странно. Время как будто замерло в ожидании нового поворота событий. Инспектор вдруг чихнул.

— Будьте здоровы!

— Апчхи, апчхи, апчхи!

Отойдя чуть в сторону, он всё продолжал и продолжал чихать. Долговязый, немного покосившись на инспектора, спросил:

— И что Вы ещё перевозите?

— Обычно кота, но сегодня он…

— А где кресло, специально разработанное для перевозки котов? Вы что, забыли?! Животные с этого года, по распоряжению нашего управителя Вселикого Основателя первых уставов законопроектных дум, должны перевозиться в специальном кресле с четырьмя ремнями безопасности и особыми подушечками для защиты когтей и усов.

— Что-то я о таком не слышала, — задумчиво ответила я, — а Вы кто?

— Я представитель надзорного органа — начальник отдела вневедомственных разногласий на дорогах по правам и защите инспектора Грядокрытова от котов и прочей усатой живности.

— От каких котов?

— От тех, что Вы перевозите в своём автомобиле!

— Да нет у меня сейчас никаких котов!

И как только я это сказала, так сразу Грядокрытов перестал чихать.

— Ну что ж Вы, голубушка, вводите нас в заблуждение?

— Я просто пошутила.

— Глупые у Вас шуточки! Так можно и до небес довести. А это совсем пренеприятная процедура, скажу я Вам.

— Ох, извините. Видимо, я совершенно запуталась. Осмотр окончен?

— Да. Только осталось подписать немного бумаг, которые уже готовит моя помощница.

— У вас есть помощница?

— Вы как не от мира сего! Конечно, есть, — возмутился инспектор, — и не одна! Вторая сегодня приболела…

— Вторая приболела?

— Она точно не от мира сего, — вынес своё заключение долговязый.

— Скорее всего, у неё вирус спокойствия и осознанности.

— Как страшно! — воскликнул долговязый и, поставив дипломат, стал судорожно рыться в карманах.

Наконец-то у него получилось отыскать бутылочку с серебристым колпачком и огромную инструкцию, сложенную гармошкой. Я стояла в недоумении, поглядывая то на инспектора, то на долговязого.

— Инспектор, а можно обойтись без этих бюрократических проволочек? А то, боюсь, даже Чертова бабушка меня не дождётся.

Мысли мои забегали, не зная радоваться или расстраиваться в сложившейся ситуации.

— Ну вот, наша девочка старается быть немного милой и любезной, — заметила Умняшка. — но что-то не так с этим инспектором.

— Доброе утро, — зевая, шепнула Вежливость, — что тут происходит?

— Дорогуша, ты всё проспала. У нас тут два типа, которые досаждают, не имея на это никакого права.

— Вот этот, похожий на Колобка, инспектор с очень грозной фамилией Грядокрытов, пытается выяснить, куда едем и что везём. И, в общем, всё бы ничего, но уж очень он виртуозно надувает свои щёки и краснеет, как помидор.

— Хохотушка, вечно ты иронизируешь. Тут бы понять, чего им от нашей девочки надо…

— Не бюрократических, а брюкрокритинических! И Вы, насколько я помню, утверждали, что Ваше время не уходит, а остановилось на месте.

— Смею с Вами не согласиться и напоминаю, что меня ждут, — ответила я без всякой надежды, — а Вы задерживаете непонятно для чего и тем самым, не позволяя вовремя увидеть родное и счастливое лицо Чертовой бабушки. Полагаю, что Вы в курсе о её несравненном чувстве юмора по отношению к некоторым лицам.

— Стоп! — закричал долговязый, — так Вы едете к той самой Чертовой бабушке?

— Да, к той самой!

Долговязый схватил инспектора за руку и оттащил в сторону. Расстояние между нами увеличилось всего лишь на пару метров, но, этого оказалось достаточно. Я с улыбкой наблюдала, как они шепчутся, поглядывая по сторонам. Долговязый поучительно поднимал палец правой руки вверх, а инспектор то и дело краснел, бледнел, причмокивал и вытирал лоб платком. Видимо, придя к окончательному решению, инспектор вернулся ко мне и сказал:

— Приношу Вам свои искренние извинения. В связи с запутанностью и необоснованностью фактов, изложенных вышестоящим надзором. Надеюсь, что Вам не составит труда принять в дар эту карту. Изучив её, Вы сможете добраться по нашим высокотехнологическим дорогам — ямкам до Чертовой бабушки, не растеряв при этом ни единой колбочки.

Инспектор сделал некое подобие реверанса и направился с долговязым к своей машине, всё также поглядывая по сторонам. Ощущение было двоякое, такое же, как впервые увидеть летающего Горыныча.

— Спасибо! — крикнула я вслед уходящему инспектору.

Мысли с ликующим восторгом победы кричали: «Ура!»

— Всё это очень странно…

Глава 2

Карта меня совершенно не заинтересовала — обычный лист шероховатой бумаги с немного обгоревшими углами. И как она мне поможет добраться до Чертовой бабушки? Повернув ключ в замке зажигания, я взглянула в зеркало заднего вида и от удивления вскрикнула. На сиденье лежала черная кошка, смотря на меня малахитовыми глазами.

— Не мешкай, а то заметят, — сказала кошка и потянула ко мне лапку.

Я икнула и нажала педаль газа…

— А ты кто? И как оказалась в моей машине?

Кошка встала и прыгнула на переднее сиденье.

— Какое неудобство, ездить без специального кресла для кошек, — ворчала она, вытягивая ремень безопасности.

— Ну, уж извини, не думала, что повезу кошку, да ещё и такую болтливую.

— Меньше сарказма, деточка. Ты же сама трезвонишь по всем углам, что едешь к Чертовой бабушке! Да ещё и к той самой! И тут же удивляешься таким закономерностям, как говорящая кошка, — защёлкнув ремень, фыркнула она.

И тут я поняла, что мысли мои убежали в самый ответственный момент. Вероятно, сейчас сидят и празднуют мнимую победу над инспектором и долговязым. А кошка, словно изучая мою реакцию, вытянула лапку, показав свои перламутровые коготки.

— Ты не ответила на мой вопрос.

— Возможно, он некорректный или совершенно глупый.

— И что ж в вопросе глупого?

— Глупо спрашивать то, что является очевидным, — возмутилась она, — неужели не видно, что я — кошка?

— Видно. Просто обычные кошки совсем не разговаривают человеческим языком.

— Наивная, — она поморщилась и взглянула на свои ноготки.

И тут в моей голове снова зашевелились мысли. Они были настолько веселы, что даже Ворчунья, шурша складками бального платья, смеялась и напевала песенку.

Во саду ли, в огороде,

Бегал наш инспектор.

Ему с выше приказали,

Вот он и приехал.

Не в саду, не в огороде,

На дороге встретил,

Раз надулся, два надулся,

И попался в сети…

— По-моему, ты ведёшь себя неправильно и даже глупо. Не спросив разрешения, пробраться в машину… Да, кстати, а чьи это вещи в багажнике?

Кошка фыркнула, проведя когтями по ремню безопасности

— Деточка, такие умозаключения свойственны примитивным человекоподобным существам. Видимо, твои мысли в данный момент выплясывают или напевают песенки. Но вскоре, Василиса, ты поймёшь и ощутишь на собственной шкурке, что моё присутствие тебе жизненно необходимо.

— Откуда ты знаешь моё имя?

— Не перебивай, — рявкнула кошка, — смотри на дорогу! Через несколько метров, поворот направо. Притормаживай! Притормаживай, говорю! А то пролетим поворот, и придётся делать крюк в сто верст.

Я начала притормаживать, но поворота так и не увидела. И тут кошка истошно закричала:

— Мяууу! Резко руль! Мяууу!

Машина, словно услышала её команду и, не обращая внимание на моё сопротивление, резко повернула вправо. В глазах всё потемнело…

Эхо пронеслось в голове, повторяя «руль-уль-уль-уль», и в мгновение затихло. Я оказалась словно под колпаком, но не совсем обычным. Мысли, сбившись в кучку и запутавшись в своих нарядах, не могли даже пискнуть. Они стали похожи на рыб, выброшенных волной на песчаный пляж. Не знаю, что происходило во время моего беспамятства и как долго это длилось, но очнулась я оттого, что моя попутчица истошно мяукала и лупила меня своими мягкими лапками.

— Что произошло? — открыв глаза, спросила я.

— Ну, наконец-то, — вздохнула кошка, — какая ты странная. Разве можно так пугать?!

— Что произошло? Мы попали в аварию?

— Нет. Мы перешли в другое измерение, свернув на правильную дорогу. А так как ты пыталась сопротивляться, внося кривизну в плоскостные измерения, то получила удар, ощутив все прелести колпака забвения.

— О чём ты говоришь?

— Да так, ни о чем. Сейчас, погоди немного.

Она ловко прыгнула на заднее сиденье, затем в багажник, а далее мне послышалась возня и звук стеклянных бутылочек.

–На, выпей, — внезапно возле моей головы прошептала кошка, протягивая маленькую колбочку с жидкостью.

Я скривилась, отодвигая от себя это непонятное варево, но прозвучавшее шипение в мой адрес стало весомым аргументом в пользу кошачьих доводов.

— Пей, тебе говорят!

Проглотив пурпурно-оливковую жидкость, я вздохнула.

— На вкус как талый снег с репейником и какими-то ягодами. И что-то ещё очень горькое. Может, полынь?

— Сама ты полынь! Теперь можешь принять нормальное положение и поехали.

И тут я заметила, что моя машина стоит, как ни в чем не бывало на вымощенной камнем дороге.

— Куда ехать? — поправив ремень безопасности, спросила я.

— Вот не от мира сего! Прямо поехали, — шикнула кошка, — давай газу, а то так и будем путешествовать со скоростью черепахи.

— Дорога-то каменистая. Невозможно быстрее!

— Здесь совсем новое покрытие. Это не просто камни, которые ты сейчас видишь, это технология создана Великими. Чем больше скорость, тем быстрее происходит вращение камней, и всё покрытие становится гладким. Только скорость не должна превышать определённого уровня, иначе нас просто выкинет из этого измерения. И мы вполне можем оказаться не в гостях у Чёртовой бабушки, а, например, в царстве Эледар.

— Да ты профи! Такие подробности знаешь. Из тебя получится хороший экскурсовод или навигатор.

— Удивила. Жила я когда-то в доме, по которому экскурсии водят.

— В смысле?

— В прямом смысле. Долгая история, — фыркнула она.

— А мы разве куда-то спешим? Насколько я поняла, дорога будет длинной и без историй не обойтись. Тем более, что радио здесь не ловит.

— Да, — томно протянула кошка, — и попалась же мне такая зануда в попутчицы.

— Ну, не вредничай. Не такая я уж и зануда.

— Ладно. Жила я в одном очень богатом доме. Хозяин такой знатный, холёный, но щеголь. Ой, сколько сердец юных особ он разбил…

— Ты что, там экскурсии устраивала?

— Не перебивай! С мысли сбиваешь, — она задумчиво взглянула на небо и продолжила, — ну там светские балы были и…так о чём это я? Ах, да, работала я там простой обычной кошкой.

— Извини, что перебиваю, а можно непростой кошкой работать?

— Да ты помолчишь или нет?!

— Ну, хорошо, молчу…

— В мои обязанности входил отлов грызунов, за это мне перепадали лакомства от кухарки. И вот в один холодный осенний вечер, когда я вернулась с охоты и прилегла отдохнуть — заметила, как моя кормилица шепчется с помощником нашего хозяина. Ну, я, конечно, виду не подала, что всё понимаю, а самой-то любопытно очень. Подобралась ближе и слышу:

— Хозяин в бешенстве. Потерянная вещица стоит огромного состояния…

— А что ж делать?

— Искать. С ног на голову всё перевернулось. Ты если найдёшь бархатный мешочек, расшитый золотом — сообщи. Хозяин тебя наградит.

Кухарка кивнула и провела рукой по вспотевшему лбу. И тут меня заметил помощник хозяина.

— А ну, брысь! Терпеть не могу кошек, а тут ещё и черная.

Он ушел, бормоча что-то себе под нос, а кухарка налила мне молоко.

— Кушай, моя хорошая. Если бы мы знали где этот бархатный мешочек, то уже бы получили награду. Глядишь и жизнь бы стала легче.

Она вздохнула и принялась за приготовление пищи, а я с удовольствием лакала молоко. И тут вспомнила, что видела сегодня, как хозяйский пёс игрался с красивым мешочком в саду и там же его закопал. А вдруг это тот самый мешочек? Надо срочно было что-то делать. Я выбежала из кухни…

Она задумчиво посмотрела вверх и замолчала.

— И что дальше? — осторожно спросила я.

— А? Да ничего.

— В смысле ничего? Нашла ты тот мешочек?

— Нашла.

— И что?

— А что могло быть дальше с простой кошкой?

— Ну, может, получила пожизненное содержание. Я ж не знаю, какие вознаграждения тебе сулили.

— Ты меня внимательно слушала?

— Да.

— А чего тогда чепуху несёшь?

— Ты же сама сказала, что обещали вознаграждение!

— Но не мне обещали!

— Так это между слов слышится.

— Ну, кому слышится, тот пусть уши моет чаще и не компотом, а то косточки застревают.

— Ух. Какая ты есть. Если уж говоришь А, так говори и Б. А то непонятно, что произошло дальше.

— Ладно, утешу тебя и расскажу. Нашла я мешочек именно там, где его закопал хозяйский пёс. Достала, и тут моё любопытство взяло верх. Ну, сама подумай, что может оцениваться как огромное состояние?

— Не знаю, — пожала плечами я.

— Вот и я не знала. Пришлось повозиться с узелком и раскрыть мешочек, а там оказались разноцветные камушки…

— Самоцветы?

— Да что ты вечно перебиваешь. Следи за дорогой и слушай.

— Хорошо.

— Камушки оказались разноцветными, от них исходил какой-то странный и в тоже время необыкновенно вкусный аромат. От этого у меня закружилась голова, вызывая неудержимое желание попробовать, ну хоть один камушек, хоть его маленькую частичку. Я, как завороженная, следовала за своими ощущениями, совсем не замечая происходящего.

— Наверное, это были таблетки валерианы, — произнесла я, но кошка, не обращая внимания, продолжила.

— Вокруг меня образовалось невиданной красоты туманное кольцо. Знаешь, такое хмелящее ощущение блаженства и безмятежности. Словно облако, спустившись с небес, окутало меня своей мягкой пушистой оболочкой, и я, не раздумывая, схватила камешек и проглотила его…

Кошка, прикрыв глаза, начала водить лапами, прорисовывая невидимые символы. Когти её поблёскивали от солнечного света странным красновато — синим огнём, отчего символы стали всё отчетливее прорисовываться, завораживая и в тоже время пугая.

— Эй, ты чего? — дотронулась я до неё. Она открыла глаза.

— Вот ты несдержанная. Не даёшь мне насладиться воспоминаниями.

— Да какие уж тут воспоминания, если твои коготки искрят. Того и гляди, машину подожжешь.

— А, искорки, — задумчиво произнесла кошка, — это всего лишь наглядное пособие по неоплазмоспектическим технологиям. Новая разработка. Полагаю, ты ещё о таком и не слышала?

— Да, куда уж мне, рожденной в эпоху социума до ваших сказочно-плоскостных развитий.

— Прав был долговязый, ты точно не от мира сего.

— Интересно, интересно. Почему это он прав?

— Подумай сама, — отвернувшись, фыркнула кошка.

— Делать мне больше нечего, как думать о том, что кто-то сказал, тем более что этот кто-то видел меня в первый раз. Слушай, а долго нам ещё ехать? А то дорога какая-то странная. Такое впечатление, что мы находимся в замкнутом круге.

— Как в круге? — кошка осмотрелась по сторонам, — ой, напугала. Правильно мы едем. Сейчас нам налево, вон за тем деревом.

Увидев дерево, я повернула. Дорога изменилась, а точнее само покрытие. Ослепительно желтый песок в плотной колее соединялся с синим, образуя замысловатый узор, а по обочинам, поблескивая маленькими зеркалами, встречался необычный кустарник.

— Что это?

— Это? Ой, скорей надень очки!

— Они у меня надеты.

— Да не эти, а от солнца!

— Что за паника? У меня солнцезащитные очки. Так что это?

— Зеркальные элементы.

— Да уж заметно, что не пирожки.

— Пирожки в другом направлении.

— Ты можешь мне ответить нормально?

— Странная ты, — возмутилась кошка, — спрашиваешь, а ответ тебя не устраивает…

— Ну хорошо. Тогда скажи, почему эти зеркала висят на ветках?

— Это Зеркальник. Если взглянуть на него без очков, то провалишься в яму забвения.

— А почему ты смотришь без очков?

— У меня они есть, — она повернулась и продемонстрировала тёмные очки в серебристой оправе, — ну как?

— Шикарно! И когда ты всё успеваешь?

— Моя шкурка мне дорога, да и твоя тоже, так что слушай меня, иначе пропадёшь.

— Хорошо. Далеко нам ещё?

— Я тебе, что надоела?

— Нет. Просто есть хочется…

— Так бы и сказала. Сейчас завернём к Ягусе, она нас и накормит.

— Похлёбкой из мухоморов?

— А ты откуда знаешь? Неужели и в твоём мире едят эту похлёбку?

— Нет, конечно, — возмутилась я, — мы считаем её ядовитой, а Ягусю, точнее Бабу Ягу, фольклорным персонажем.

— Ха! Это Ягуся, по-Вашему, Баба Яга? Ха-ха-ха, как смешно…

— Да. У неё нос крючком, горб, и она старая, а ещё у неё костяная нога.

— Ха-ха-ха, — смеялась кошка, вытирая слёзы, — сейчас посмотришь на Ягусю и сама всё поймёшь.

Глава 3

Немного успокоившись, моя попутчица стала пристально наблюдать за потрясающим пейзажем. Листья зеркальника, преломляя солнечные лучи, искрили, переливались необычным цветом от нежно-жёлтого до лилово-фиолетового и, растворившись в синеве, пропадали. Всё это великолепие без солнцезащитных очков выглядело бы еще ярче, но попасть в яму забвения мне точно не хотелось. Лучше побыстрее добраться к Яге, чем барахтаться в какой-то яме. Проехав несколько километров, дорога кончилась, а точнее, оборвалась. Я остановила машину и посмотрела на кошку. Впереди возвышался лес.

— И куда дальше?

— В лес!

— А машина?

— Машину оставим, а сами пойдём пешком.

— Как пешком?

— Ножками, ножками. Тебе точно не помешает пройтись, а то сидишь на своей работе, в тёмном кабинете, и света белого не видишь.

— Да нормальный у меня кабинет!

— Пойдём! Потом поговорим о твоём кабинете, если время будет.

Выбравшись из машины и собрав немного вещей, мы отправились в глубь леса. Кошка шла, время от времени поглядывая по сторонам.

— Не отставай, а то попадёшь в лапы Цыпилика.

— Это что, кустарник такой?

— Сама ты кустарник! Цыпилик — летающий паук. У него две челюсти, шесть глаз, пара крыльев и одиннадцать ног. А ещё он издаёт такие странные звуки, то ли стуча, то ли цокая — причмокивая. И если ты услышишь этот звук — всё, хана, бежать бесполезно…

— А ты откуда знаешь?

— Да он мой дуг.

— Нормальный такой друг, который съест, причмокивая и стуча…

— Цыпилик? Ха! Не смеши меня!

— Ты же сама сказала, что всё, хана, бежать бесполезно.

— Конечно, бесполезно! Он передвигается медленно, а здесь законы движения действуют в обратном направлении.

— Ты меня запутала.

— Да что тут непонятного, — возмутилась кошка, — мы идём не спеша, а на самом деле очень быстро, а если побежим — останемся на месте. Законы Лихолетья знать надо!

— Так это и есть Лихолетье?

— Да, а Цыпилик — стражник, только толку от его охраны нет.

— Почему?

— Вечно в шашки всем проигрывает.

— Причем тут шашки и охрана? И если мы на территории Лихолетья, то почему нас ещё не заметили?

— Тьфу ты! До чего ж необразованная особа, — возмутилась кошка, — обед сейчас. Все у Ягуси на обеде.

— Поняла. Идём медленно, чтобы успеть.

— Мы уже пришли.

— Пришли?

Я осмотрелась. Обычный лес и ничего волшебного или сверхъестественного не наблюдалось. Деревья, кустарники и трава, как и в большинстве смешанных лесов нашего края. Кошка подошла к маленькой кривой сосне и, протянув лапу, нажала на ветку. Послышался треск, шуршание и трель сверчка. И тут, словно по взмаху волшебной метёлки, всё поменялось до неузнаваемости…

Небо затянуло серое облако, в котором-то и дело мелькали огненные искры, завораживая своей красотой и необычностью. Мы оказались в центре невиданной силы. Она подхватила нас, закружила и понесла, то поднимая вверх, то опуская. Мне казалось, что я нахожусь в какой-то центрифуге и непонятно, где земля, а где небо. Единственное, что меня беспокоило в этот момент — как я приземлюсь и где моя попутчица.

— Василиса, — услышав голос кошки, на душе стало легко и спокойно, — Василиса! Прекрати сейчас же!

И тут, словно по взмаху волшебной метёлки, всё прекратилось. Мы очутились на поляне, залитой солнечным светом.

— Что случилось?

— Ха! Она ещё спрашивает, — скидывая с себя мелкие осколки листьев зеркальника, ответила кошка.

— Конечно, спрашиваю. Кто мне всё это объяснит, если не ты?

— Мы должны были пройти через портал, а ты нечаянно вызвала ураган. И теперь мы попали в тринадцатое измерение. Видишь осколки Зеркальника?

— Вижу осколки. Ну и что? Мы же не смотрели в зеркала. И ты говорила не о тринадцатом измерении, а о яме забвения.

— Мы в яме забвения тринадцатого измерения! А чтобы выбраться, надо пройти через долину Гнёта…

— Значит, пройдём! Чего панику поднимать? Подумаешь, долина Гнёта.

— Ты даже представить не можешь, как это страшно.

— Ну что ты, конечно, не могу! Побывав в центре урагана и выжив, думаю, меня мало что может удивить.

— Ну да, посмотрим, — фыркнула кошка.

— Пошли уже, — сказала я, прихватив несколько листьев зеркальника.

— Я никогда в жизни не была здесь и не представляю, куда идти.

— Тогда иди за мной!

Солнце припекало. По небу в разных направлениях проплывали облака причудливой формы. Одни сталкиваясь соединялись, образуя новую замысловатую форму, другие же опускались к горизонту и пропадали. Мы шли по каменистой дорожке, вдоль которой росла зелень, похожая на вьюнок. Чуть поодаль, с обеих сторон, возвышались тёмно-коричневые колонны окаменевших деревьев.

— Слушай, а ты так и не представилась, — задумчиво произнесла я.

— Мили.

— Ого! Красиво звучит.

— Ага! — фыркнула она и вильнула хвостом.

— Ну не обижайся. Я ж не знала, что всё так получится. И совсем тут не страшно.

— Посмотрим, — вздохнула кошка. Она огляделась по сторонам, и, принюхиваясь, фыркнула.

— Мили, ты чего так странно себя ведёшь?

— Пойдём, здесь останавливаться нельзя, а тем более стоять на одном месте.

— Почему?

— Закон такой. Если стоять, ничего не делая, то прирастаешь к почве, а там, как повезёт, либо в дерево, либо в куст превратишься, но хуже всего стать Крутом.

— Что такое Крут?

— Крут — это плотная желеобразная масса с колючей оболочкой и специфическим запахом. Эти сущности совершенно невыносимы, хоть и обладают способностью говорить. Цыпилик рассказывал, что Круты бывают разных форм, а питаются они исключительно живыми организмами.

— Ого! Значит, Цыпилик был тут?

— Значит, был, — вздохнула кошка, — он не любит рассказывать подробности, но свою ногу Цыпилик потерял именно в тринадцатом измерении.

— А если вдруг надо остановиться?

— Что значит вдруг?

— Ну допустим, развязался у меня шнурок на кроссовке.

— Ой, недотёпа! Остановишься и завяжешь. Останавливаться без дела нельзя, а по делу можно.

— И когда мы дойдём до долины Гнёта?

— Мы уже в долине! Видишь, гора возвышается?

— Вижу. Но она так далеко…

— Недалеко. Смотри внимательнее. Если убрать оптическую иллюзию, то сможешь понять, о чём я говорю.

— Я не знаю, как убрать оптическую иллюзию.

— Сними очки, прищурь глаза и зафиксируй картинку. Затем перемести картинку вверх и резко тяни к себе.

— У меня не получается. Чувствую, что строю глазки, да ещё неизвестно чему…

— Конечно, не получается, ты же, как дурочка, язык всё время высовываешь, а это недопустимо. Давай вместе, прищурь глаза. Я сказала, прищурь, а не кривляйся! Вот несносная. Так мы и на ужин к Ягусе не попадём.

Напоминание о еде заставило меня собраться. Я уже была не против отведать даже похлёбку из мухоморов, в конце концов, все питаются у Ягуси. Наконец-то с десятого раза у меня получилось. Кошка от радости аж подпрыгнула.

— Можешь же, когда захочешь!

— Видимо, могу. Не знала, что можно глазами приближать.

— Это же тринадцатое измерение, тут много чего можно.

— Если бы мне кто-то об этом рассказал, в жизни не поверила.

Словно по взмаху волшебной метёлки, мы оказались рядом с той самой горой. Она величественно возвышалась, упираясь в небо и казалась совершенно тёмной, монолитной и неприступной.

— Ну, и что дальше?

— Не знаю. Давай поищем подсказку.

— Какую?! Это гора! Посмотри вверх, если ты не заметила, она упирается прямо в облако.

— Это всё скептический обман. Твой мозг всё ещё сопротивляется реальности этого измерения. Хотя… твои мысли не должны сейчас наводить панику.

— Они и не наводят. Даже странно. Ты что опоила меня какой-то гадостью, а теперь морочишь голову?

— Прекрати истерику, — резко ответила кошка, — в этом измерении паника вызывает синдром Плюквика, а все зелья остались в машине.

— Что за синдром Плюквика?

— Долго объяснять, просто доверься мне, — фыркнула она и отправилась вдоль горы.

Каменная глыба с крутыми склонами и острыми выступами, внушала страх, беспомощность и обречённость. Какие тайны скрывает гора? И как выбраться? И вообще, а возможно ли такое? Вопросов много, а ответы, к сожалению, пока мне неизвестны.

Душераздирающий вопль кошки прозвучал как гром среди ясного неба. Я бросилась к ней. Ноги не слушались, а в голове словно молотком выстукивал незнакомый ритм. И тут меня осенило — бежать бесполезно.

Я нашла Мили, прилипшей к тёмной плоскости выступа. Её лапки окутывала липкая желеобразная масса, смутно напоминающая студень с колючками. Это был Крут. Впечатление двоякое: с одной стороны истошные вопли напуганной кошки, с другой — желе, которое выпучив глаза, раскачивалось из стороны в сторону.

— Добрый день, уважаемый!

Крут неожиданно отпрыгнул, выпустив Мили из своей ловушки.

— Добрый, — растягивая слово произнёс он, — ты кто?

— Василиса. А Вы? У вас есть имя?

Он задумался, посмотрев вверх, словно собирая остатки памяти, затем качнулся и, причмокивая, произнёс:

— Крут.

— Очень приятно. Не могли бы Вы отпустить Мили и подсказать выход?

— Могли.

Крут засиял и, улыбнувшись, прыгнул на небольшой выступ, затем провел синим языком по камню — на плоскости появились символы. Они искрили, переливались и плавно перемещались то пропадая, то появляясь вновь. Зрелище, скажу я Вам, просто завораживающее. Мили присела на задние лапки и широко раскрыла глаза.

— Ты что-нибудь понимаешь?

— Тссс. Понимаю, но не воспринимаю ещё. Не мешай.

Я отошла чуть в сторону и стала внимательно наблюдать за происходящим, только под другим углом и тут меня осенило. Конечно! Крут описывает в мельчайших подробностях о плоскостных погрешностях в пространственно — временных измерениях, а Мили пытается просчитать вероятность наших ошибок для выхода из тринадцатого измерения.

— Крут! А можешь вывести редко повторяющиеся символы?

Не успев опомниться, мы увидели буквы. Они словно зависли, переливаясь разными цветами.

— Странные буквы, — сказала кошка, — зачем они нам?

— Ничуть не странные. Мы их сожмём и перенесём на плоскость.

— Как?

— Не знаю, — я повертела головой в поисках ровной поверхности, — как жаль, что у меня нет даже листа бумаги.

— Держи, — Крут протянул пожелтевший лист.

— Странно, — вздохнула кошка, — как он так быстро перемешается?

— Спасибо тебе огромное! Это прямо царский подарок.

Крут от полученной похвалы стал переливаться и раскачиваться, создавая лёгкую вибрацию вокруг.

— Смотри, у тебя появился поклонник в тринадцатом измерении. Надо бы записать такое явление.

— Мили, что за мысли?

— А что? Вдруг это тот самый принц, о котором ты мечтаешь?

— Ни о ком я не мечтаю, не преувеличивай. Давай лучше разбираться в надписи.

Кошка взглянула на лист и фыркнула.

— Абракадабра какая-то. Шиворот-навыворот, задом наперёд. Кто такое выдумал? Кто это поймёт?

— Мили! Да ты — умница! Конечно, шиворот-навыворот, задом наперёд. Сейчас попробуем!

«Обрывки писаний покажут ответы,

Лишь в небе заблещет звезда.

Ступени прозрений окутает светом,

Направь лишь на них зеркала».

— Ну, и что это? Что за обрывки?

— Не знаю. Крут, а ты понимаешь, о чём здесь речь?

Он кивнул и протянул мне каменную пластинку с изображением на одной стороне и необычными символами на другой.

— Что же нам делать? — вздохнула я, рассматривая тонкую пластину.

— Может её нужно приложить куда-то?

— Вот только непонятно куда.

— Крут знает.

— Покажи, пожалуйста.

Мили с недоверием посмотрела на него и вздохнула, затем, приблизившись ко мне, чуть слышно произнесла:

— Василиса, мне кажется, что он что-то задумал.

— Не думаю. Просто он любознателен и отзывчив.

Пока мы отвлеклись, наш гид по тринадцатому измерению совершил несколько интересных прыжков и, очутившись на невидимом уступе, приветливо подзывал нас.

— Смотри, наверное, нам туда.

— Он точно в тебя втрескался. — улыбнулась Мили, — надо б записать такое явление…

— Мили, перестань! Лучше подумай, как нам подняться на такую высоту?

— Можем, попробовать прыгнуть.

— Ты же сама говорила, что здесь другие законы.

— А вдруг невозможное возможно?

Мы переглянулись и решили, что искать более разумное объяснение — бессмысленно.

— А как прыгать? Разбегаться или с места?

— Давай с места. Кажется, это логичнее. Хотя, всё, что касается логики в этом измерении, прямо противоположно всему разумному.

— Хватит разглагольствовать. На счет три прыгаем. Три!

Глава 4

Казалось, что мы летим вверх, преодолевая все зримые и незримые барьеры мирозданья, но на самом деле летели вниз…

В мгновение всё изменилось — гора ожила, поглотив нас. Мы оказались в замкнутом пространстве без солнечного света и тепла.

— Мили, ты где?

— Тут я. Ты видишь меня?

— Нет, я и себя не вижу.

— Прекрати размахивать руками!

— Я не размахиваю! Тут такая тьма.

— Это не тьма. Попробуй настроить зрение.

— Ты что, белены объелась? Я же не кошка!

— Причём тут кошка! Приближать ты научилась, значит, научишься настраивать зрение. Да перестань махать!

— Мне страшно!

— Слушай меня, закрой глаза и сконцентрируйся на воспоминание солнечного света. Поняла?

— Да.

— Представила?

— А можно электрический или лунный?

— Василиса! Хоть межгалактический, только представь. А теперь тяни этот свет потихоньку и открывай глаза.

— Получается!

Моему взору предстала обыкновенная пещера. Конечно, опыта спелеолога у меня не наблюдалось, но стены как стены, очень похоже на известняк. Мягкий синеватый свет скользнул по своду и окутывая пространство растворялся в породе. Стены преобразились тёмно-серым колором с проблесками красных кристаллов.

Пока я любовалась этим великолепием, меняя угол обзора, Мили ловко пробежала по всей пещере.

— Василиса, иди сюда.

— Ты что-то нашла?

— Быстрей шевелись. Тут, по-моему, вход есть…

— Лучше бы это был выход.

— Какая разница, главное не застрять тут навечно! Посмотри, — она указала на отверстие, — вот если бы было чем ковырнуть…

— У меня есть листики зеркальника!

— Когда ты успела собрать их?

— Какая разница, главное — они у меня есть.

Я достала листик из кармана и, повертев в руках, произнесла:

— Обрывки писаний покажут ответы,

Лишь в небе заблещет звезда.

Ступени прозрений окутает светом,

Направь лишь на них зеркала…

— Ты что, запомнила слова?

— Да, только не знаю, как увидеть звезду в небе.

— Проще простого! Ягуся когда-то меня научила одному заклинанию. Называется: звезда под сводом. Для этого мне нужны листик и вода.

— Воды у меня нет.

— Тогда не получится.

— Получится! Хватит страдать пессимизмом. Много воды надо?

— Всего одна слеза.

Я рассмеялась, а кошка присела и с подозрением посмотрела на меня.

— И чего я такого весёлого сказала?

— Да так, — показывая на слезинку, ответила я, — слеза счастья пойдёт?

Она кивнула, схватила лист зеркальника и подставила к щеке. Капелька со звоном хрусталя упала на лист. А дальше всё происходило словно в замедленной съёмке. Мили провела перламутровыми ноготками по листу, нашептывая странные слова. Затем подняла его вверх и тут, словно по взмаху волшебной метёлки, свод пещеры стал таять.

Я стояла, приоткрыв рот от удивления, и как заворожённая наблюдала за всем происходящим. В голове появился странный шум, от которого стало совсем неуютно. И как только шум сменили звонкие переливы колокольчиков — небо озарила яркая звезда.

— Смотри, получилось!

— Почти получилось. Нам бы ещё листиков.

— Сейчас, — я вытащила ещё несколько листьев зеркальника и протянула кошке.

— Обалдеть! Теперь нужно найти ступени. Но где они?

— Не паникуй, — успокаивала я мечущуюся из стороны в сторону кошку, — давай включать логику.

— Какая логика?! Тут счет на минуты, а ты спокойна, как ступа Ягуси.

— Стоп! Успокойся сейчас же. У тебя начался синдром Плюквика.

Мили замерла. Видимо, мои слова заставили её задуматься.

— Точно! Я поняла! Представь ступени, а затем мы направим на них листики Зеркальника.

— Зачем представлять, вот же они.

Мили оглянулась и, увидев ступени, отпрыгнула.

— Святые метёлки! Что за ужас в твоей голове?!

— Никакой это не ужас, — возмутилась я, — это вход.

Конечно, увидеть вход в виде ярко-синей челюсти с ослепительно белыми зубами не норма, и поэтому Мили, мягко выражаясь, была в шоке. Но делать нечего, что получилось, то получилось. Оставалось смириться с задумками судьбы, двигаясь дальше.

Глава 5

В это время в Лихолетье на летней веранде, рядом с которой рос необыкновенный куст калины, сидели Ягуся и Цыпилик.

— Эко новомодное всё стало, — вздохнул паук, — и где же наш старенький уклад?

— Ой, чего ты заохал? Подумаешь, графика новая. Неужели против?! Сам-то поди всё по старинке делаешь?

— А чего ты завелась? Может, я не против, только меру знаю.

— Ого, как ты заговорил. Сам же в шашки мне проиграл, а сейчас тычешь.

— Это вы с Водянкой всё подстроили! Знаю я вас, хитрые, как лисы, на моей слабости и сыграли.

— Чего бурчишь? Мы на кон разные дизайны предлагали. Ты так вообще помнишь, что предлагал?

— Помню! Я предложил, как у Малевича «Черный квадрат». А что? Колодец наш и впрямь квадрат, — он отвернулся в сторону и продолжил, — был, конечно. Теперь непонятно, то ли розовый круг, то ли зелёная абстракция.

— Цыпилик, хватит! Колодец мой, а по праву домовладения я могу менять и улучшать всё самостоятельно.

— Если бы улучшать…

— Так! Мы с тобой ссориться не будем. Гости должны были прикатить ещё пару часов назад. А я что-то их тут не наблюдаю. Может, что случилось?

— Да чего с ними могло случиться? Кошка живучая, из любой ситуации вывернет всё в свою пользу.

— Всё, да не всё! Надо бы в блюдечко заглянуть…

— Блюдечко твоё устаревший вариант, — он взглянул на Ягу и протянул ей айфон, — вот, супермодный ЗС 75-92. Со встроенной функцией поглощения наночастиц.

— Цыпилик, причем тут наночастицы?

— А причём здесь блюдечко?

— Всю сознательную жизнь смотрю в блюдечко.

— Оно сейчас неактуально. Яблоко-то молодильное Кощею отдала…

— Отдала, — улыбнулась Яга.

— Ну?

— Что, ну?

— А ничего! Чтобы блюдечко показывало, надо яблоко катать по нему.

— Не принципиально. Можно и клубок…

— Ага, припоминаю такое недоразумение. Бедный Лешик! Он, наверное, до сих пор с содроганием вспоминает, как бешеный клубок кинулся к нему на помощь.

— Это просто недоразумение. Тем более я уже заказала новое яблоко экспресс доставкой «ВРАКС-Лис».

— Ха!! Не смеши мои тапочки! Это же шарлатаны! Гонят сплошную подделку!

— Посмотрим, — вздохнула Яга и поправила яркую косынку, сбившуюся на шее.

Звон колокольчика отвлёк от разговора.

— Что это за звон?

— Не знаю, — встав, произнесла Ягуся, — пойду проверю.

В доме царила тишина. Яга прошла в свою комнату и осмотрелась. Ветер качал шторки, на столике беспорядочно валялись свитки и листы бумаги.

— Ну, и кто здесь? Выйди, покажись, — схватив волшебную метёлку, произнесла Ягуся.

Из-за сундука показалась голова испуганного существа с ярко-синими глазами.

— Это я, — прижав ушки произнесла Зёвушка.

— Чего ты здесь делаешь?

— Я влетела нечаянно, — выбравшись из своего укрытия, она махнула крылышками.

— Я не спросила, как ты попала. Я спрашиваю, что ты тут делаешь?

— Хочу помочь, — дрожа от страха, Зёвушка протянула яблочко.

— Помощь предлагаешь, — Яга прищурилась, — а взамен что?

— Взамен? Мне так хочется научиться готовить. Молва о ваших вкусных обедах разлетелась во все уголки Лихолетья.

— Впервые меня просят научить чему-то, — рассмеялась Ягуся, — видимо, ты нашкодила и теперь ищешь защиты. Ну да ладно, если и нашкодила, то разберусь. Но если вредить станешь — не жди пощады!

Зевушка расплакалась. Горючие слёзы скатывались по бархатной шерстке и как только попадали на пол, превращались в разноцветные хрусталики.

— Ну, полно тебе. Устроила тут гору самоцветов. Уберись за собой и ступай на кухню. Поешь, отдохнёшь, а там видно будет.

Ягуся посмотрела на яблочко, взяла блюдечко и вышла. Цыпилик сидел в меланхоличном оцепенении и разглядывал на дне чашки несколько чаинок.

— Ну, что там?

— Где?

— В чашке твоей.

— Да чаинки странно легли. Чувствую не к добру это.

— Ты с глупостями завязывай. Хочешь в будущее заглянуть — найди маховик времени.

— А чего это ты завелась? Или в доме что-то случилось?

— Да всё в порядке, просто Зевушка влетела.

— Настоящая? С крылышками и мохнатая?

— Ну как бы да…

— Они сейчас на строжайшем пересчете. Король Яхонт велел всех отловить и чипировать. А тех, кто уклоняется, ждёт неминуемый позор.

— Ну, позор мы ж как-нибудь переживём, — вздохнула Яга, — а обижать маленьких и беззащитных я не позволю!

— С каких это пор ты их защищаешь? А если Яхонт нападёт на Лихолетье?

— Зубы обломает! Не в той он весовой категории, чтоб тягаться со мной.

— Ой, не знаю в какой он весовой категории, да только говорят, что занялся он тёмной магией. Двойников наделал…

— Цыпилик, а с чего это ты политикой занялся?

— Ццц! Не нужно произносить запрещённые слова.

— Да что же это такое, — разозлилась Яга и топнула своим перламутровым башмачком, — что за наглость!? Не смей мне указывать! Законы Лихолетья не в силу изменить ни нам, ни королям. Они как дважды два четыре — неоспоримы в этом мире!

— Ягуся, давай отойдём от этой гадкой темы. Я сам уже жалею о сказанном.

— И то верно! Чего это мы?

Наливное яблочко золотисто-розового цвета быстро катилось по блюдечку против часовой стрелки, а Цыпилик с Ягусей внимательно наблюдали за мигающей картинкой.

— Вот! Это технология! — воскликнула Яга, — не то, что твой ЗС 75-92.

— Ну, не знаю…

— Чего ты не знаешь? Опять в оппозицию становишься?

— Да чего ты взъелась на меня со своей брюкрокритинией! Блюдечко и то не в восторге от происходящего.

— Ничего я не взъелась, ты сам заводишься! А блюдечко не тронь, сигнал и так слабый.

— Ладно, — паук махнул лапой и вздохнул.

Тем временем мы продолжали разглядывать причудливо-устрашающий вход.

— Думаешь, нам туда?

— А у нас есть другой выход?

— Бесит, когда ты отвечаешь вопросом на вопрос, — фыркнула кошка.

— А ты не бесись. Раз уж приглашают зайти, значит, пойдём.

— Кто тебе сказал, что приглашают? Твой воздыхатель начудил и смылся в самый неподходящий момент.

— Нет у меня воздыхателя, — возмутилась я, — лучше подумай, как нам по этим ступеням спускаться?

— А чего тут думать. Рот кто-то открыл, а ты, дурёха, ступай. Может тебя сожрут, а я посмотрю на всё это со стороны.

— Не знала, что ты можешь быть такой занудой.

— Я не зануда! Я реально смотрю на происходящее.

— Ну, хорошо, тогда подскажи, как нам выбраться?

— Никак, — фыркнула кошка, — если только Ягуся не догадается, что нам кранты. Точнее мне. Вот тут ей и понадобится волшебная метёлка.

— Это та, которая у меня в багажнике лежит?

— У тебя метёлка в багажнике?

— Да, я её заметила, когда инспектор проверял машину.

— Так чего ж ты молчала?!

— А ты меня спрашивала?

— Я тебя не спрашивала, потому что не знала! Когда зелье искала, метлы не было.

— Думаешь, инспектор забрал?

— Нет. Думаю, она от тебя ни на шаг не отходит, а значит прячется.

Я осмотрелась и ничего не найдя, присела на небольшой камень. Камень зашевелился, скинул меня и откатился в сторону. Мили от неожиданности подпрыгнула и зашипела. Всё это напомнило мне проделки Феликса и я засмеялась. Камень развернулся. Перед нами предстал человечек, очень похожий на гнома.

— Ну, и чего ты смеёшься?

Его приятный тембр голоса стал для меня полной неожиданностью.

Кошка продолжала шипеть и фыркать, а я ощутила себя огромной, в сравнение с ним. Человечек поправил шляпу, отряхнул одежду, затем шмыгнул носом и внимательно уставился на кошку своими ярко-синими глазами.

— Ну что, нафыркалась? Я за вами наблюдаю уже целый час и сделал кое-какие выводы.

— Мы тут целый час находимся?

— Да.

— А я совершенно не заметила, — со вздохом произнесла Мили.

— А как ты заметишь, когда бегаешь, как ужаленная.

— Извините, а Вы не подскажете нам, где здесь выход?

— Выход?

— Да, выход.

— Тут только вход и он перед вами.

— А вход куда?

— Никуда.

— И как это понимать? — возмутилась я.

— У нас только входы. Этот, — он указал на ступени, — в Трицарст — владения Камиса Великого.

— Не знала, что есть такой.

— Вот невежда! Он волшебник и правитель горного мира. В его мастерских создают интересные камни, которые разбрасывают по всей земле. Ты, кстати, кто?

— Василиса. И мне не нужны самоцветы.

— Тогда зачем пришла?

— Понимаете, мы попали в Трицарст чисто случайно. Вообще-то, мы ехали навестить Чёртову бабушку.

— Ту самую?

— Да, ту самую. А по дороге собирались заехать на обед к Ягусе. Говорят, она готовит дивную похлёбку из мухоморов. И тут волею судьбы попали в долину Гнёта, где нас встретил Крут, а затем мы перенеслись сюда.

— Крут? Это тот, который застрял?

— Как застрял?

— А вот так! Он непонятный, толи археолог, толи ещё кто. Давненько уже тут живёт, да и одичал совсем — выбраться не может.

— Почему?

— Вот же непонятливая! У нас на них запрет!

— Что-то я совсем запуталась, — произнесла я чуть слышно, — какой археолог? Насколько я знаю, археологи — это учёные, осуществляющие поиски вещественных источников, которые являются результатом человеческой жизнедеятельности. Они их исследуют и реконструируют. Так люди узнают историческое прошлое человечества. По-моему, они не занимаются поисками драгоценных камней.

— А ты что, умная? Запрет и всё! — возмущённо вспылил человечек.

— Странно, — пожав плечами, вздохнула я, — излишне бояться археологов, когда сам велик и могуществен.

— Я никого не боюсь!

— Но опасаешься?

— Так, подождите, — воскликнула кошка, — вы сейчас рассоритесь, а нам к Ягусе надо.

— Мы не ссоримся, а разговариваем. Скажите, уважаемый, может Крут был геологом? Они как раз и занимаются поисками полезных ископаемых.

— Да какая разница! Всё равно теперь он Крут, — фыркнула Мили.

— Да… нехорошо получилось. Но это не моя вина! С меня взятки гладки.

— Конечно, — возмутилась кошка, — сдаётся мне, ты совершено ни при чём. Может ты и есть Камис Великий?

Я посмотрела на человечка более пристально и увидела клочок меха выбивающийся из-под одежды.

— Точно! У Вас мантия чуточку видна.

Он повертелся, осматривая одежду, затем щёлкнув пальцами — мгновенно преобразился. Бархатный костюм, расшитый серебряными нитями, и мантия, подбитая соболиным мехом, подчёркивали его величие, а изысканная шляпа добавила не только статусность своему обладателю, но и немного роста.

— А что мантия? Слишком напыщенно?

— Нет, что Вы! Очень изысканно. Очень подходит к цвету Ваших глаз.

— Да, глаза точно необыкновенные, — произнесла Мили, состроив гримасу.

Камис Великий немного засмущался, а затем вдруг покраснел, видимо, разозлившись.

— Я вас в гости приглашал, а вы тут целую трагедию устроили! Ступени мои им не по вкусу…

— Ступени высший класс, — сказала кошка, — только жутко страшные, а так — смелый полёт фантазии.

— Послушайте, мы не хотели Вас огорчать. У нас просто нет лишнего времени. Нам бы к Ягусе.

— Думаете только о себе, а в гости не зайти, когда приглашают — это дурной тон. А что, у Ягуси сегодня действительно похлёбка из мухоморов?

— Наверно, — ответила Мили, — все собрались, обедают, а мы здесь зависли…

— Давайте тогда к Ягусе, надеюсь, она меня не отравит на радостях.

— А что, может?

— Дык, лет тридцать назад обещал ей зеркальце дивное прислать, да запамятовал, какую рамку она просила. А не по вкусу сделаешь, и капец.

— Сапфировую! Что за народ ветреный. Сам же сватал это великолепие Ягусе.

— Мили, так ты в курсе?

— Конечно, она каждый год вспоминает о том, что он обещал. Напьётся киселя из плодушек и давай на жизнь жаловаться. Мол, такой-сякой, в гости ходил, мухоморы ел, да и улетел.

— Ну, какие мухоморы? Я ж её стряпню помню: пончики с малиной, щи кислые, уха, студень, тыквенная каша, пирожки и пироги! Знатно готовит.

Камис вздохнул, прикрыв глаза, из-под тёмных пушистых ресниц вылетел маленький серебристый камушек и с звонким стуком покатился к ноге. Мы переглянулись.

— Кто бы мог подумать, что гномы такие чувствительные, — шепнула Мили.

Неожиданно прозвучал щелчок — ступени исчезли, а перед нами появилась вагонетка с железнодорожным полотном.

— Вот это чудеса!

— Это шалости, чудеса ещё впереди. Залезайте, не хочу Ягусю заставлять ждать меня ещё тридцать лет.

— Нас упрашивать и не надо.

Мы забрались в вагонетку, которая оказалась довольно удобной и вместительной, и отправились в путь.

Глава 6

— Я тебе говорил, что яблоко — подделка, — ворчал Цыпилик.

— Не подделка! Это сигнал кто-то блокирует.

— Опять ты винишь неизвестно кого, а тот, кто действительно виноват — невиновный.

— Не заводись! Кто тут может сигнал блокировать? Ты? Или, может, я сама помехи устраиваю?

— А может, и ты. Кто знает, чего у тебя от старости на уме. Столько столетий прожила, а как была молодухой, так и осталась! Небось, по ночам молодильные капли принимаешь. Ну, и сколько тебе ужо стукнуло?

— Сколько стукнуло — все мои! Если не прекратишь гадости говорить, я тебе тёмную устрою.

— Напугала! Ты и тёмную!? Может, это твоя Зёвушка шкодит, а ты на меня бочку катишь!

— Может, — задумалась Яга, — я ж её на кухню отправила. Сейчас посмотрим, кто шкодит.

В котелке шкворча потрескивало раскалённое масло, в ушате плавали маринованные рыжие и черные паслёны. Зёвушка ловко закинула шарик из теста в котелок, помешала и, насвистывая весёлый мотив, принялась за зелёный пучок трав.

— Это что тут творится? — возмутилась Ягуся, зайдя на кухню.

— Пончики готовлю, — она ткнула в старинную книгу.

— Пончики? — Ягуся взяла книгу в руки и ахнула, — это же моя книга! Тут помимо рецептов есть ещё и напевы-заклинания. Ты её как нашла?

Зёвушка испуганно хлопая ресничками, вытерла ручки о фартук.

— Она на полке лежала. Я её всю прочла и решила приготовить.

— Когда ты успела?

— Сейчас. Пришлось пару раз возвращаться к прочитыванию — пончики могли подгореть.

— Какие пончики? У меня блюдечко не показывает, а ты пончики! Подожди! У тебя маховик времени есть?

Зёвушка кивнула и заплакала, её горючие слёзы, скатываясь по бархатной шерстке, превращались в разноцветные хрусталики.

— Ну, хватит! Засыпала весь дом самоцветами. Так значит на тебя охоту ведут из-за маховика?

— Я умею создавать временные петли.

— Интересно получается, — вздохнула Яга, — что там с пончиками?

Зёвушка встрепенулась, вытерла слёзы и быстро забегала по кухне.

— Сейчас всё будет.

— Ну и чудненько. Вижу, помощница ты хоть куда. Как управишься, приходи к нам на веранду — чай пить будем.

Зёвушка кивнула. От слов Ягуси ей стало спокойно и тепло. Она, как маленькая фея, порхала из стороны в сторону, собирая угощения на поднос.

— Помехи, помехи… кто ж разберёт, что это за помехи, — бубнила Яга себе под нос, выйдя на веранду, — Цыпилик, ты не прав!

— Что? Где? Когда?

— «Что, где, когда» — это игра. А я тебе говорю, что ты не прав! Зёвушка тут ни причём. Я её к нам позвала. Заодно и посмотришь на это чудо с крыльями.

— Ого! Может, скатерть-самобранку постелить?

— Я её позавчера от моли обрабатывала. Запах жуткий, до сих пор выветривается.

— Так постирай!

— Вот ещё! Не банный сегодня день.

На веранду влетела запыхавшаяся Зёвушка, держа в руках поднос с ароматным чаем и пончиками.

— Успела, — она поставила поднос и улыбнулась.

— Присаживайся, в ногах правды нет, — пробубнил Цыпилик.

— Ой, спасибочки!

— Ты когда всё это успеваешь?

— Да у меня…

Ягуся цыкнула на неё и произнесла:

— Она у нас как молния. Смотри, какая умница.

— Да, — задумчиво произнёс Цыпилик, — Зёвушка, а ты случайно в яблочках не разберёшься? А то у нас блюдечко зависло.

— Как зависло? — она взглянула на блюдечко, в котором виднелась долина Гнёта и мелькающие листья Зеркальника, — сейчас исправим.

Пока Ягуся разливала ароматный чай и раскладывала пончики на тарелочки, Зёвушка взяла яблочко с блюдечком, протёрла их краем своего фартука и установила на стол — всё заискрилось.

— Починила, теперь будет работать!

— Ну, спасибо, уважила.

В блюдечке появилась странная картинка: пещера, вагонетка и рельсы.

— Стой! — закричала Ягуся, — что же нам делать?

— Сам не знаю.

— А что тут происходит?

— Горыныч, миленький! — воскликнула Ягуся, — Мили в опасности!

— Где? Полетели спасать! Свистать всех ко мне!

— Стоп! — крикнул Цыпилик, — вы чего?! В какой опасности?

— Разве не заметно? Мили в каком-то непонятном тоннеле, мчится на бешеной скорости, а она жутко боится высоты!

— Ха-ха-ха, — Горыныч смеялся, вытирая слёзы, — она больше не боится высоты!

— С чего это вдруг?

— Она на днях пришла ко мне и просила провести урок «Летательных фурий».

— Что за ерунда? Какие летательные фурии?

— Я сам был удивлён, но она так настойчиво просила помочь. И выслушав все её доводы, я согласился. Так что высоты она точно не боится.

Горыныч улыбнулся, вспоминая, как Мили, падая, цеплялась за его хвост, а после приземления обнимала и целовала землю. Ягуся стояла, приоткрыв рот, а Зёвушка хихикнула и слетала на кухню за чашками. Наполняя чаем третью чашку для Горыныча, Яга поглядывала в блюдечко и вздыхала.

— Вот недоразумение, а не кошка, — произнёс Цыпилик, — и кто мог от неё такое ожидать.

— Сам ты недоразумение, — возмутилась Ягуся, — мне Мили как родная, а ты… — она отвернулась, прикусив нижнюю губу.

— Ну что ты, Ягуся. Мы же по-доброму.

— Знаю я вашу доброту.

Горыныч уселся за стол и, набрав пончиков, стал закидывать по одному в каждую пасть.

— На тебя так и пончиков не напасёшься, — хихикнул Цыпилик.

— Я ещё принесу, — подскочила Зёвушка.

— Сиди уже, — сказала Яга, — не маленькие — сами могут сходить.

Аромат чая разлетался по всей округе, смешиваясь с ароматом трав. Ягуся поставила пустую чашку на стол и задумалась.

— Что это с ней? — спросил Горыныч.

— За Мили переживает.

–Ладно, где наша не пропадала. — Яга поднялась, — пойду ступу чинить. Ох, чуяло моё сердце, что не стоит мастеру Роботуку её доверять. Теперь надо самой разбираться. Где-то инструкция была… лет триста её не видела.

— Сейчас всё найдём, не расстраивайся, — подбодрила Зёвушка.

Горыныч, уткнувшись всеми тремя головами в чашки, наблюдал за уходящей в дом Ягой. Цыпилик вздохнул:

— Никакого покоя с этой кошкой нет. Вечно найдёт себе приключения, а нам потом расхлёбывай.

— Да что ты! Хорошая кошка, мне в прошлый четверг огниво помогла найти. Лучше сыщика работает.

— Может, она сыщиком и работает?

Конец ознакомительного фрагмента.