Глава 2
— Сильно батюшка гневается? — спросил я у Емельяна, усаживаясь в сани.
— Гневается? — удивился тот. — Да он лютует. Сказал, не сносить мне головы, если тут же не разыщу вас и не представлю перед его светлы очи.
— Ты же сказал, что он грозился тебя выпороть, — заметил я, когда Емельян хлестнул коней, и те сорвали сани с места.
— Да чего он мне только не пообещал, — крикнул слуга через плечо.
— А что стряслось? Зачем я ему так срочно понадобился, не знаешь?
— Да как же, не знаю, — засмеялся Емельян. — Все подворье знает.
— И что же?
— Так как же, барин? Невеста ваша с батюшкой прибыли вчера. А вы их не встретили. Вместо этого блины выбирать отправились.
— Кто? — я взревел раненым зверем. — Невеста? Какая еще невеста?
— Как, какая невеста, барин? Так ведь ваша.
— Ты часом не белены объелся, Емельян? — повысил я голос на старого друга, что делал крайне редко.
— Так ведь давно оговорено было, что вы женитесь на дочери Пересветовых.
— Когда это было? Она же еще совсем девчонка.
— Выросла девчонка, — ответил Емельян. — Восемнадцать годков уже ягодке.
— Ягодке, говоришь? — навострил уши я.
— Да. Говорят, она невероятно хороша собой.
— Как хоть зовут ягодку? — улыбнулся я, предвкушая веселье.
— Варвара, — улыбнулся Емельян.
— Варвара, — повторил я, пробуя это имя на вкус.
Что ж, отец, хочешь, значит, чтобы я женился. Хорошо! Но только уговора, что я буду люб невесте, не было. А Пересветов вряд ли отдаст свое любимое, нежное чадушко за такого нерадивого жениха, как я. И мне ничего не остается, как только помочь бедной Варварушке слезно умолять батюшку расторгнуть договоренность о свадьбе. А ради такого я уж постараюсь.
