Магия безмолвного города

Ирина Михайловна Бараш (2024)

В самом сердце древнего города, где улочки хранят тайны, а мрак проникает в души, начинается история борьбы за свет и свободу. 'Магия безмолвного города' — это не просто повествование о людях, живущих в мистическом мире. Это рассказ о внутренней тьме и свете, о демонах прошлого, которые прячутся внутри каждого из нас, и о невероятной силе, способной их победить. Эйрик, Финн и Эйра — герои, каждый из которых должен встретиться лицом к лицу со своими страхами и ранами прошлого, чтобы найти путь к освобождению. Через ритуалы и древние заклинания, через магию леса и молчаливое благословение Города, они будут искать ответы, которые изменят их судьбы. Этот роман — о поиске себя и вере в то, что даже среди самой глубокой тьмы всегда есть место свету. Погружайтесь в историю, где каждый шаг ведёт героев ближе к истине, а Город становится живым свидетелем их борьбы.

Глава 5 Хельга. Родовые истории и сердце

Возвращение тьмы и восход Хельги

Когда-то, много лет назад, у Хельги была связь с древними силами и безграничная власть. Символом этой власти была серебряная подвеска с обсидианом. Это не просто украшение или магический амулет — это была её защита, сила, ключ к источникам светлых и тёмных знаний. Она носила её всегда, чувствуя, как обсидиан питает её энергией тьмы, её союзницы. Но однажды дочь Ингрид выкрала подвеску, лишив не только силы, но и поддержки древних благодетелей. Хельге пришлось отступить, потому что, лишившись амулета, она потеряла могущество и поддержку. С тех пор ей долгие годы приходилось отстаивать могущество другими способами и тратить на это слишком много сил и средств. К сожалению, пустота и потеря той самой связи всегда оставались с ней.

Хельга понимала, что вернуть его будет нелегко, и ей придётся играть на доверии и страхах окружающих, чтобы скрыть своё поражение. Именно поэтому она решила сделать точную копию амулета — фальшивку, которая могла бы сохранять видимость её силы. Несмотря на то, что это была пустышка, она выглядела убедительно, и никто не заметил подмены. В глазах людей она видела страх, это свидетельствовало о том, что они верят в ее силу, что позволяло создавать видимость прежнего могущества.

План с подделкой оказался вполне успешным, она смогла сохранить видимость контроля, и это позволяло избегать подозрений и нападок со стороны тех, кто мог воспользоваться её слабостью. Пусть амулет не обладал прежней силой, но его присутствие на её шее стало символом незыблемой власти, несмотря на то что эта власть была лишь иллюзией.

Годы прошли, и Хельга научилась жить без артефакта, используя другие магические способы и тёмные заклинания, чтобы поддерживать господство и влиять на людей. Но пустота, оставленная потерей настоящего амулета, не исчезла. Она была как гниющая рана, которая напоминала о прошлом поражении, лишая Хельгу уверенности в своих силах. Она старалась забыть об этом, с одной стороны, а с другой искала новые источники, заключала полезные союзы, но чувство утраты оставалось с ней постоянно.

Хельга задумчиво сидела в кресле, окружённая полумраком. Её мысли блуждали где-то далеко, как вдруг что-то изменилось в пространстве. Едва уловимый сигнал, который она ни с чем не спутает — пробудился её амулет. Она закрыла глаза, позволив этому чувству наполнить её сознание. Это было не просто осознание, это был зов — призыв, который разбудил в ней давно забытые амбиции.

Она сразу поняла, что этот момент требует её вмешательства. Артефакт был жив, он вновь обрел силу, и кто-то пробудил его. Хельга встала, она была возбуждена от кипевшей в ней злости и не могла позволить этому остаться без внимания. Подвеска была её частью, наследием, и теперь, когда она напомнила о себе, Хельга обязана вернуть её. Она знала, что это не просто украшение — это ключ к её силе, могуществу и власти над теми, кто когда-то посмел её отвергнуть.

Это возвращение также являлось ее личной местью. Она уже однажды потеряла свою силу из-за предательства близких, и теперь была решительно настроена вернуть всё, что у неё когда-то отняли. В её глазах эта борьба была больше, чем просто поиском амулета — это способ доказать себе и другим то, что её власть никогда не угаснет и её нельзя сломить или отстранить.

Хельга не могла и не хотела больше ждать, внучка уже однажды бросила ей вызов, показав силу и решимость, но бабка готова сделать всё, чтобы отыграться. Она знала, что её ждут новые испытания, и Фрейя станет сопротивляться, но это не пугало её. Наоборот, в её глазах загорелся огонь, который не пылал так ярко уже много лет. Теперь она знала, Фрейя — не просто внучка, а враг, с которым ей предстоит сражаться.

Она вспомнила решительное выражение на лице Фрейи, глаза, в которых больше не было страха. Этот взгляд одновременно раздражал и вдохновлял её. Хельга хотела снова увидеть её страх, как в былые времена, сломить девчонку, и артефакт был ключом к этой победе. Мысли неслись непрерывным потоком, сменяя одна другую. Бабка нервно ходила из угла в угол, с каждым шагом она всё больше успокаивалась, тьма внутри неё начала оживать. Она снова становилась той Хельгой, которая не боится бросить вызов миру.

Она остановилась у окна, посмотрела на тёмный лес за окном, где-то там был артефакт, где-то там были её сила и свобода. Она знала, что этот путь будет долгим, но теперь, когда слышала этот зов, была готова к любым испытаниям. Она снова ощутила себя живой — это возвращение тьмы, её восход. Бабка понимала, что борьба только начинается, и впереди её ждут новые вызовы, но она была готова. Хельга улыбнулась, и её глаза вспыхнули холодным блеском — блеском решимости и силы. Её время пришло.

С самого детства Хельга ощущала себя отличной от других. Она обладала странной связью с чем-то древним, силой, которую не могла объяснить, но чувствовала её в самые трудные моменты своей жизни. В те моменты, когда мир казался особенно враждебным и несправедливым, она как будто черпала энергию из глубин, которые были за пределами её понимания. Эта древняя сила не приносила ей мира, наоборот, она подталкивала её к действию, стремлению взять под контроль свою жизнь любой ценой. Именно тогда она решила, что станет сильной, даже если для этого придётся воспользоваться тьмой.

Родовые истории и сердце

В моменты тишины, когда Хельга оставалась наедине с мыслями, она часто вспоминала тот день, когда потеряла амулет. Воспоминание было мучительным, запечатленным в её сердце, как незаживающая рана. Она не могла забыть, как её дочь, дорогая Ингрид, которая когда-то была смыслом жизни, гордостью, предала её. Хельга воспитывала её, прививала силу, взращивала решительность и даже посвящала в древние тайны. Но все эти усилия обернулись предательством.

Ингрид не просто взяла амулет — она выкрала его самым подлым образом, обманув мать, показав ей доброту и любовь лишь для того, чтобы затем уколоть ножом в спину. В её поступке не было случайности или ошибки — Ингрид знала, что делает. Она осознанно лишила мать силы, вырвала её власть, и Хельга была вынуждена это принять. В тот момент она испытала не только гнев, но и невероятную боль. Она чувствовала, как её связь с тьмой разрывается, и все, кто когда-то преклонялся перед ней, начали отступать.

Хельга понимала, что дочь, завладев артефактом, лишила её не только магической силы, но и поддержки благодетелей. Тем не менее никто не знал, что Ингрид забрала артефакт. Ингрид, став обладательницей артефакта, приобрела не только символ силы, но и защиту от Хельги.

Для самой Хельги это стало моментом глубочайшего разочарования. Она хотела вернуть артефакт, но каждый раз, когда встречала взгляд дочери, у нее внутри что-то ломалось. Материнская любовь мешала ей нанести смертельный удар, а вместе с этим в сердце углублялась рана от предательства.

С тех пор Хельга, лишённая благословения тёмных сил, вынуждена сражаться за каждую крупицу магии. Ее жизнь превратилась в постоянную борьбу, когда каждый день требовал невероятных усилий для возвращения хотя бы тени той силы, которая являлась её неотъемлемой частью. Она искала новые источники, старалась наладить связи, но всегда ощущала эту зияющую пустоту, как будто её разорвали на части. Каждый раз, вспоминая момент предательства, Хельга чувствовала, как боль снова и снова пронзает её сердце. Это была не просто потеря амулета — это была потеря доверия, любви и собственной силы.

Иногда в её мыслях возникали воспоминания о моментах, когда Ингрид ещё была маленькой девочкой. Она помнила, как учила её первым магическим ритуалам, как они вместе смеялись, наблюдая за звёздами, и как её сердце наполнялось гордостью от того, как дочь осваивает древние тайны, с каким усердием и увлечением она постигала каждое заклинание. Эти воспоминания разрывали её на части — любовь и ненависть сливались в одно противоречивое чувство. Хельга спрашивала себя, где допустила ошибку, что заставило Ингрид предать её. Но в сердце продолжала тлеть надежда на то, что ещё можно что-то исправить, однако каждый раз, когда она пыталась приблизиться к дочери, надежда разрушалась под тяжестью реальности.

Теперь, когда артефакт снова ожил, Хельга понимала, что её путь к возвращению утраченного не будет простым. Ей предстояло не только сразиться за амулет, но и преодолеть свою слабость, ту часть себя, которая всё ещё любила Ингрид. Она знала, что не сможет победить, пока не освободится от этой любви. Но как это сделать, когда каждое воспоминание о дочери было одновременно и болью, и источником её стремления к власти?

Тьма продолжала жить в ней, питая стремление отомстить и забрать свое. Но помимо жажды мести, была ещё и глубокая тоска. Тоска по тому времени, когда Ингрид была её верным союзником и смотрела на мать восхищенным взглядом. Хельга помнила, как Ингрид приносила ей собранные в лесу травы, как старалась запомнить каждое слово, каждое заклинание, которым её учила мать. В тот момент они были не просто семьёй, они были чем-то большим — единым целым, непобедимым союзом. Эта связь, казалась нерушимой, но теперь она стала источником непрекращающейся боли.

Часто, находясь в одиночестве, Хельга представляла, как всё могло быть иначе. Если бы они с Ингрид тогда не разошлись в разные стороны, то вместе смогли бы противостоять врагам. Она видела это в своих мечтах — образ дочери, стоящей рядом, с гордо поднятой головой, готовой следовать по её стопам. Эти мечты были настолько реальны, что, просыпаясь, Хельга ещё долго ощущала их эхо, как будто это была не иллюзия, а настоящая возможность. Но реальность была совсем иной, и эта реальность каждый раз разрывала её на части.

Ещё одним испытанием для Хельги была её неспособность окончательно порвать с воспоминаниями о прошлом. Она держала вещи, напоминавшие ей об Ингрид: детскую игрушку, первую книгу заклинаний, которую она подарила дочери, и даже маленький платок, который вышивала дочь. Эти предметы не давали окончательно утонуть во тьме, но одновременно и причиняли боль. Хельга понимала, что для того, чтобы вернуть силу, ей нужно отпустить эти воспоминания, но она не могла заставить себя это сделать.

Однажды, сидя у камина, она вновь достала тот самый платок. Её пальцы бережно трогали узоры, которые Ингрид вышивала с такой любовью и заботой. Хельга чувствовала, как внутри поднимается волна эмоций — ярость, горечь, тоска. Она понимала, что этот маленький предмет обладает над ней слишком большой властью. В тот момент она приняла решение избавиться от этой боли, подошла к камину и бросила платок в огонь. Она смотрела, как пламя поедает ткань, и чувствовала, как с каждым сгоревшим узором, все больше освобождается от боли, которая держала ее долгие годы в своих клещах. Это был первый шаг к тому, чтобы освободиться от любви к Ингрид, первый шаг к тому, чтобы вновь стать той Хельгой, которая не знала сомнений слабости.

Облегчение было недолгим, она понимала, что впереди её ждёт много испытаний, необходимо не только вернуть амулет, но найти силы окончательно порвать с прошлым. Тьма в душе становилась всё более густой, а вместе с ней крепла решимость. Хельга больше не могла быть слабой, она должна вернуть потерю, во что бы то ни стало. И обязательно доказать и себе, и давно ушедшей дочери, что её сила — это нечто большее, чем просто магический артефакт. Это дух, решимость, способность преодолеть всё, даже собственные чувства.

Тьма продолжала жить в ней, питая стремление к мести и власти. Теперь она знала, что её цель — вернуть не только амулет, но восстановить своё место в этом мире, где она снова будет сильной и непобедимой. Она больше не может позволить себе быть слабой. Её время пришло, и она готова к любой битве, которая ждала её впереди.

Встреча с Дьяволом

Хельга вернулась, чтобы забрать власть над Фрейей, на этот раз она решила действовать хитрее и осторожнее. Старуха не хотела вступать в прямую конфронтацию и выбрала манипуляцию чувствами и притворство. Для бабки внучка уже не была покорной игрушкой, Фрейя стала сильнее, и Хельга должна была постараться, чтобы добиться цели.

Теперь это была милая старушка, в душе которой бушевал ураган противоречий — злость и ярость, желание вернуть власть любой ценой. Притворство стало её единственным выходом, поэтому она скрывала гнев, который пылал в её сердце, как зверь, готовый сорваться с цепи. В её глазах мерцали тёмные отблески, отголоски тьмы, которая никогда не покидала ее. Бабушка была в скромном платье, без вычурности и высокомерия, она говорила о родственных узах, о том, как сильно скучает по внукам, и даже просила прощения. Это была тщательно продуманная актёрская игра, дабы заставить Фрейю поверить.

Несмотря на сопротивление, девушка не могла не реагировать на тепло этих слов, ей хотелось верить в искренность, но что-то мешало. В поведении Хельги были мелочи, которые невозможно было пропустить — напряжённая улыбка, острый взгляд. Ощущение неестественности заставляло сердце тревожно сжиматься. Всё выглядело почти правдоподобно, но даже Эйрик заметил, что Фрейя колеблется.

Хельга предложила помощь, утверждая, что хочет искупить вину. Она знала, что амулет у Фрейи, хотя внучка его и не носит. Хельга чувствовала его и понимала, что подвеску не так-то просто найти. Она изо всех сил показывала, что хочет помочь внучке усилить защиту от тёмных сил для Эйрика. Старуха настаивала на том, что нужен ритуал с амулетом.

Фрейя, несмотря на сомнения, решила дать бабке шанс. В глубине души ей хотелось верить, что у той остались еще прежние чувства. Надежда на примирение не позволяла Фрейе оттолкнуть бабку навсегда. Она принесла амулет, но не дала его в руки Хельге. И тогда Хельга предложила провести ритуал, чтобы заменить амулет на подделку.

Ритуал начался. Хельга сидела с закрытыми глазами напротив Фрейи, её руки лежали на полу, она произносила слова, звучавшие как заклинание очищения и защиты. Фрейя тоже закрыла глаза, сосредоточившись на своей энергии и свете. Но Хельга, произнося слова вслух, незаметно искала амулет, ощущая едва уловимую пульсацию, это был дурманящий зов ее давно утерянной сущности.

Когда Фрейя закрыла глаза, Хельга потянулась к карману, где лежала фальшивка. Холодок пробежал по спине, страх разоблачения смешивался с возбуждением от риска. Сердце билось быстрее — мгновение, разделяющее провал и триумф будоражило и оживляло ее. В какой-то момент она рискнула — движения были быстрыми и точными, амулет был водворен на законное место. Всё произошло в считанные доли секунды, и Хельга вернулась к прежним позам и словам.

Фрейя не заметила подмены. У нее становилось легче на душе, словно разливалось тёплое сияние, успокаивающее и обнадёживающее. Свет возвращал ей веру в добро и примирение, заставляя забыть об осторожности. Эйрик, наблюдавший со стороны, ничего не увидел. Хельга, понимая, что хитрость удалась, спокойно закончила ритуал.

После этого она поднялась с тяжёлым вздохом, сделав вид, что работа потребовала больших усилий. Бабка поблагодарила Фрейю за доверие и ещё раз покаялась, затем обняла внучку и внука, и ушла, оставив за собой тень и тревогу.

Хельга торжествовала, с трудом сдерживая улыбку, скрывая ликование за уставшим выражением лица. Она чувствовала амулет и его силу — это только начало её возвращения к власти.

Эйрик беспокоился, не понимая почему, он думал о том, как странно бабка вела себя: фальшивая улыбка, такие же объятия. За каждым словом скрывалась угроза, и этот внутренний голос не давал покоя. Они надеялись, что Хельга изменилась, но уверенности не было. Эйрик посмотрел на Фрейю и понял, что сестра тоже сомневается. Это была битва, которую они начали вместе и вместе пройдут этот путь до конца.

В ту ночь Фрейя долго не могла уснуть, она вспоминала бабкин взгляд, в нем было что-то неуловимое, фальшивое, что говорило об опасности. Девушка вспоминала каждое движение бабки, словно искала подтверждение сомнениям.

Эйрик, тоже не спал, его тревога росла с каждым часом, он вспоминал, как бабка обняла их в последний момент, она была напряжена и стремилась поскорее уйти. Он не знал, как объяснить подозрения Фрейе и боялся, что его слова усилят её страх.

На следующее утро Эйрик предложил сестре отправиться в лес, чтобы проверить магические барьеры, защищавшие их дом. Фрейя согласилась, она понимала, что нужно предпринять какие-то действия, чтобы успокоиться. Они шли по тропинке, на душе у девушки было тревожно, она чувствовала напряжение в воздухе, как перед грозой, между тем, небо было ясным. Фрейя не могла понять, что это было, но что-то неуловимое изменилось в пространстве.

— Ты чувствуешь это? — тихо спросил Эйрик, взглянув на сестру. — Будто лес стал другим.

Фрейя кивнула, она тоже ощущала перемену, но не понимала, что произошло. Внутренний свет, который она всегда чувствовала здесь, теперь казался тусклым. Они продолжили путь, проверяя барьеры, но всё выглядело как обычно, однако тревога не отпускала их.

— Нам нужно быть осторожнее, Эйрик, — сказала Фрейя. — Я не знаю, что, но что-то изменилось. Возможно, Хельга всё ещё что-то замышляет.

Эйрик сжал её руку.

— Мы справимся, Фрейя. Мы есть друг у друга, и не дадим ей разрушить нашу жизнь.

Брат и сестра понимали, что впереди их ждут испытания.

Хельга держала в руке амулет и чувствовала, как её сила возвращалась, как тёмная энергия наполняет её тело, разжигает огонь в душе. Это было возвращение контроля, и магия снова начала пульсировать с прежней мощью. Тьма разгоралась, сердце наливалось решимостью и злорадством. Она знала, что амулет вернёт ей власть и возможность расправиться с теми, кто предал её. Каждое мгновение с подвеской на груди приносило уверенность и холодное ощущение скорой мести. Она готова на всё, чтобы вернуть утраченное.

Игра началась, ставки высоки, а враг — хитрее и безжалостнее, чем когда-либо.