Конебер и доху аз мин

Ирина Михайловна Матияк (2020)

Эта коротенькая книжечка — литературный эксперимент, представляющий собой сборник эпизодов, повлиявших на формирование моей личности. Я верю, что погружение в прошлое помогает людям лучше понять себя и, следовательно, двигаться дальше. Надеюсь, что истории в духе «Похороните меня за плинтусом» покажутся любопытными кому-то еще. Содержит нецензурную брань.

Миша Беркович

За полтора года перед школой меня перевели в другой садик. Попала туда под новый год, сразу на прослушивание. Выбирали снегурочку. Посадили где-то седьмой с конца очереди. Человек десять впереди. Надо было сказать: «На полянке у опушки я живу в лесной избушке, звать снегурочкой меня, все снежинки мне родня». Когда пришло время, я твердым голосом произнесла роль, а воспитательница сказала: «Это то, что нужно. Больше не будем слушать». И ушла.

Счастью не было конца. На «елке», которая в детстве всегда совпадала с днем рождения, 29 декабря, я не находила себе места. В голове — масса вопросов. Взрослым был задан один: «А у деда Мороза для Снегурочки отдельный подарок?» — «Нет!».

Первый успех повлиял на место в социуме. Появились друзья. Надя Тюгова, высокая девочка со спущенными колготками и постоянными соплями до подбородка, жила в одном доме со мной. В группе мы не общались, но во дворе гуляли вместе. И Миша Беркович, вундеркинд. Именно в его компании проходила большая часть времени.

Миша вызывал уважение. Носил очки, занимался музыкой, умел больше, чем положено по возрасту. Его семья ученых-физиков откуда-то переехала. Миша был похож на воображаемого Знайку из книжки Носова. Образы героев всегда выдумывались, потому что телевизор до 12 лет смотреть не разрешали — вредно для зрения.

Нас с Берковичем не любила Валентина Андреевна. Его за способности, а меня и за то, что мама вместо подарков к праздникам приносила ненужный хлам. К примеру, вместо цветов и конфет на 8 марта — желтый клеенчатый фартук с работы или кухонное вафельное полотенце на Новый год. Несмотря на особую немилость, суровая воспитательница, заставляющая детей садиться вокруг нее на колени и вытягивать вперед руки, соблюдая тишину, нас не страшила. Равно как и тапок, которым она била по губам тех, кто пошелохнется. Мы принимали все как должное. Правда, обрадовались, когда садистку все-таки уволили.