Не родись пугливой

Ирина Хрусталева, 2007

Кира Романова уродилась умницей и красавицей. Но чтобы потенциальный начальник оценил именно ум, а не внешность, ей пришлось напялить на себя нелепые балахонистые одежды и страшные очки. Стать посмешищем девушке удалось легко. Как теперь доказать, что она толковый работник? Вскоре Кира заметила: на фирме прокручиваются весьма подозрительные делишки. Она собралась сообщить об этом начальнику, но узнала ужасную новость – его пытались убить! Итак, пока шеф в больнице, она должна во что бы то ни стало вычислить злоумышленников!

Глава 4

Получив в кассе деньги, Кира поторопилась обратно на свой этаж, мучительно соображая, почему это на нее так странно все смотрят.

«Это наверняка из-за моего нелепого вида, — думала она. — Я и сама вижу, что похожа на пугало огородное, но назад пути у меня нет, я должна поддерживать свой имидж. Сама его выбрала, сама теперь и должна его терпеть и поменьше обращать внимания. Если сейчас я превращусь снова в себя… нет, я даже подумать об этом боюсь, — вздрогнула девушка. — Шеф никогда не простит мне этого спектакля. Как я поняла, он из тех людей, которые не потерпят, чтобы их дурачили. Ганшин не будет держать рядом с собой того, кто захотел его обмануть. Я должна укрепиться в этой компании настолько, насколько это вообще возможно. Я обязана себя зарекомендовать с наилучшей стороны. Настолько с наилучшей, чтобы у моего шефа даже мысли такой не возникло о том, чтобы уволить меня. Я его референт, а значит, его правая рука. Вот и нужно стать такой рукой, чтобы он ни одного рабочего дня не смог без меня обходиться. И я стану, чего бы мне это ни стоило! Мне некому помогать, я могу рассчитывать только на свои силы, и мне нужна эта работа. А мой нелепый вид? Да плевать я на это хотела, кому не нравится, пусть не смотрит. А дальше будет видно», — резюмировала Кира и почти успокоилась.

Девушка вошла в свой кабинет и сразу же погрузилась в работу. Минут через двадцать она оторвалась от монитора компьютера и подумала: «Господи, какая же я свинья! Шеф сделал для меня доброе дело, а я даже не зашла и не поблагодарила его. Нужно срочно исправляться», — вскочила она со стула и пошла в приемную.

— Надежда Николаевна, а шеф у себя? — спросила она у секретарши.

— Да, а что вы хотели?

— Я хочу к нему зайти и поблагодарить за аванс, — улыбнулась Кира. — А то нехорошо как-то получится, если я промолчу.

— Сейчас спрошу, — сказала женщина и включила селектор. — Илья Борисович, к вам посетительница. Я могу ее пропустить? — поинтересовалась она.

— Какая еще посетительница? — недовольно проворчал Ганшин. — Я никому не назначал.

— Кира Эдуардовна просит разрешения пройти к вам.

— Романова? А что ей… впрочем, пусть пройдет, — разрешил он.

— Идите, — заговорщически прошептала Надежда Николаевна и подмигнула Кире, чтобы приободрить ее.

Девушка вошла в кабинет и остановилась у порога.

— Я вас слушаю, Кира Эдуардовна, — проговорил Ганшин.

— Илья Борисович, я хотела бы вас отблагодарить за аванс, — смущенно заговорила Кира. — Вы проявили…

— Отблагодарить? — перебил ее Ганшин и удивленно вскинул брови. — И каким же образом?

— Что? — спросила девушка, не понимая, о чем идет речь. — Что значит — каким образом? Я пришла, чтобы выразить вам благодарность за аванс. Он как нельзя кстати, — лепетала Кира, глядя в пол.

— Послушайте, Кира Эдуардовна, я вот сейчас смотрю на вас и глазам своим не верю. В работе вы просто ас, а выражать свои мысли правильно почему-то не научились.

— Что вы хотите этим сказать? — вскинула девушка голову. — Я все умею, и мысли, и слова, и все-все умею, — торопливо заговорила она.

— Ладно, не будем пока заострять на этом внимания, — прервал Ганшин полемику. — Так для чего вы ко мне пришли?

— Я пришла, чтобы поблагодарить вас за аванс, он очень кстати, у меня совсем кончились деньги, — смело отрапортовала Кира.

— Не за что, Кира Эдуардовна, — с каменным лицом принял благодарность мужчина. — Теперь все ясно и понятно. А то, когда вы сказали, что хотели бы «отблагодарить» вместо «поблагодарить», я было подумал… — он не договорил, а лишь усмехнулся.

— Что вы подумали?! — ахнула Кира.

До нее вдруг дошел смысл случайно сказанного ею слова, и ей тут же захотелось провалиться сквозь все одиннадцать этажей. Ганшин продолжал смотреть на нее насмешливым взглядом и наслаждался ее смущением.

— Я пойду? — неуверенно спросила Кира и, не дожидаясь разрешения, выскочила за дверь. — Господи, да что же это такое со мной происходит! — простонала она.

— Что-то случилось? — озабоченно поинтересовалась Надежда Николаевна.

Девушка посмотрела на нее тоскливым взглядом и всхлипнула.

— Я, наверное, никогда не перестану его бояться и из-за этого всегда буду выглядеть глупо. Ну почему так происходит именно со мной?

— А что произошло-то?

— Я хотела его поблагодарить, а сказала — отблагодарить, и получилось так глупо, как будто я… В общем, совсем не то, что я имела в виду, — попыталась объяснить Кира, и, как обычно, у нее ничего не получилось.

Надежда Николаевна посмотрела на нее недоуменным взглядом, а потом решительно сказала:

— Я, к сожалению, ничего не поняла, но вы, Кира Эдуардовна, идите к себе, успокойтесь, а в обеденный перерыв мы с вами поговорим. Хорошо?

— Ага, — кивнула девушка головой и пошла к себе в кабинет. Секретарша проводила ее глазами и прошептала: «Совсем еще девочка, хоть и пытается выглядеть солидно. К счастью, весьма умная девочка, пусть немного и нелепая», — улыбнулась она.

«Представляю, что он обо мне подумал, — тем временем сетовала Кира. — Отблагодарить! Черт, черт, неужели он и правда подумал, что я ему что-то такое хотела предложить? С ума можно сойти, до чего нелепо получилось! Ладно, нужно просто выкинуть все из головы и продолжать работать», — решила она и снова погрузилась в изучение документов.

В обеденный перерыв Кира побежала в фотоателье, чтобы сделать фотографии, а потом впервые за все время, что она здесь работала, пошла в столовую. Сегодня она могла себе позволить купить на обед все, что захочется, и при этом не подсчитывать мучительно деньги, которые остались в кошельке. Имея в нем приличную сумму, она чувствовала себя богатым человеком, и это состояние ей очень даже нравилось.

«Как же здорово — быть материально свободной!» — думала Кира и улыбалась своим мыслям.

Девушка вошла в огромный зал и сразу же отметила, что данному заведению больше бы подошло название не столовая, а ресторан. Здесь было очень красиво и одновременно уютно по-домашнему. В больших кадках стояли пальмы, на стенах висели эстампы, столики были накрыты красными скатертями, и на них стояли конусами такого же цвета салфетки. Вдоль всей стены разместился огромный аквариум с разноцветными рыбками, а в самом центре зала бил небольшой фонтан. Да и меню поражало своим разнообразием и изысканностью, а цены приятно удивляли.

«Здесь даже лучше, чем в том богатом ресторане, где мы были с Ильей Борисовичем», — отметила Кира, восхищаясь увиденным.

Она взяла поднос, решив, что сегодня воспользуется шведским столом. Девушка поставила на поднос большую тарелку, начала накладывать на нее всего понемногу, и в результате там образовался кулинарный мини-Эверест.

«Кажется, я переборщила, — сморщила Кира носик, глядя на тарелку. — Если я все это съем, то не смогу сдвинуться с места. Но здесь все такое аппетитное! Ладно, попробую, а там видно будет», — решила она и направилась к кассе. Когда она расплатилась и шла к свободному столику, чтобы насладиться чревоугодием, то вдруг снова почувствовала какое-то странное напряжение вокруг себя. Оглянувшись, она увидела, что все сидящие за ближайшими столиками смотрят в ее сторону. Девушка сначала даже растерялась, но потом взяла себя в руки и, глубоко вздохнув, села за стол.

«Что происходит, черт возьми? — выругалась она про себя. — У меня что, на голове выросли антенны и я похожа на марсианку? Почему они так смотрят на меня? Неужели мой вид действительно настолько нелеп, что вызывает у людей шоковое состояние?»

Аппетит сразу же пропал, и Кира, через силу проглотив салат и выпив кофе, поторопилась покинуть столовую. Все остальное, что она с таким азартом набирала, так и осталось стоять на столе нетронутым. Как только она вошла в приемную президента, то тут же накинулась на секретаршу.

— Надежда Николаевна, может, вы мне объясните, что происходит? — выпалила она.

— В чем дело, Кира Эдуардовна? — удивленно вскинула брови та.

— В чем дело? Это я и сама хотела бы узнать, — развела девушка руками.

— Да что случилось-то, Кира Эдуардовна?

— Зовите меня просто Кира. Не люблю я эту Эдуардовну, — хмуро буркнула девушка. — Я совсем не помню своего отца и его отчество ношу лишь потому, что так надо. Хорошо хоть у моей матери хватило ума оставить свою фамилию и меня записать на нее, а то была бы я сейчас Кощеева! Представляете себе такую фамилию? Вот ужас-то! — передернулась она.

— Что с вами, Кирочка? — заботливо поинтересовалась женщина, видя раздражение и растерянность девушки. — У вас что-то случилось? Чем я могу помочь? И что я вам должна объяснить? — напомнила она о ее вопросе.

— А мы не могли бы с вами куда-нибудь уйти отсюда? Ну, чтобы спокойно поговорить? — спросила Кира, бросив взгляд на часы. — Есть еще пятнадцать минут обеденного перерыва.

— Пойдемте в комнату отдыха, — улыбнулась Надежда Николаевна. — Шеф уехал часа на три, так что мы с вами можем позволить себе расслабиться.

— Я ничего не понимаю, Надежда Николаевна, — начала говорить Кира, как только они с женщиной уселись в удобные кресла в комнате отдыха. — Сегодня, когда я пошла в бухгалтерию, все сотрудники как-то странно замолчали, как только увидели меня. Я не стала заострять на этом внимания, подумала, что их шокирует мой нелепый вид. Но в столовой произошло то же самое. На меня как-то странно все смотрят! Да, я понимаю, что выгляжу не совсем… Как это правильно сказать? Не совсем стандартно, — нашла определение Кира. — Но это мои нестандарты, я свободный человек и полагаю, что имею право выглядеть так, как считаю нужным, — запальчиво говорила она. — О чем это я? — сморщилась девушка. — Ах да! В столовой на меня снова все смотрели как-то странно, — повторила она. — Что не так, Надежда Николаевна? — со слезами на глазах спросила она. — Я действительно настолько нелепа?

— Успокойтесь, Кира, — улыбнулась женщина и погладила девушку по плечу. — Ваш вид здесь совсем ни при чем, уверяю вас. Здесь есть такие индивидуумы, что сказать о них, что они нелепы, — это ничего не сказать, — засмеялась она.

— А в чем же тогда дело? — всхлипнула девушка.

— Вы — новый референт президента компании.

— И что? Это что, такая страшная должность? Или они думают, что поведение нашего президента заразно и я такая же грубая, как и он? — брякнула Кира и тут же прикусила язык. — Простите, Надежда Николаевна, я, кажется, что-то не то говорю. Я сегодня вообще какая-то растерянная, с самого утра все наперекосяк.

— Ничего, это бывает, — успокоила девушку та. — Илья Борисович совсем не такой человек, каким кажется, уж я-то его лучше всех знаю. Просто сейчас у него не самый хороший период в жизни, вот он и злится на весь белый свет.

— А я-то здесь при чем? — удивленно вскинула брови Кира. — У него не самые лучшие времена, а я, значит… Не понимаю, — сморщилась она.

— Дело в том, Кирочка, что до вас личным референтом Ильи Борисовича была его жена, — вздохнула Надежда Николаевна.

— Жена? — удивилась Кира. — У такого богатого человека жена работала? Да еще его же личным референтом? Я в шоке! — выдохнула она.

— Ничего удивительного, — пожала Надежда Николаевна плечами. — Она была его референтом в течение полутора лет, еще до того, как стала его женой, — улыбнулась она.

— Служебный роман? — сморщила Кира носик.

— Ну, вроде того. Когда они поженились, Илья Борисович, естественно, начал думать о том, что ему теперь понадобится другой референт, но не тут-то было. Наталья наотрез отказалась уходить, мотивируя свое решение тем, что не хочет сидеть дома. На самом деле она была страшно ревнива и не хотела выпускать мужа из-под своего надзора. Она, даже когда родила сына, уже через год наняла няню, а сама вышла на работу. Вообще-то я ее понимаю, Илья Борисович — очень интересный мужчина, да еще богатый, на таких девицы слетаются, как пчелы на мед. А в результате получилось все прямо наоборот.

— Это как — наоборот? — не поняла Кира.

— Помните, вы у меня спросили, когда были здесь на собеседовании: был ли у шефа референт? А я вам тогда ответила, что была одна женщина, но он ее уволил.

— Помню, конечно, — пожала Кира плечами. — Я так теперь понимаю, что он уволил собственную жену? И за что же она попала в немилость, интересно? Впрочем, наверное, это не мое дело, уволил и уволил. Просто не могу понять: я-то здесь при чем? — снова повторила она. — Ведь я пришла, когда ее уже не было. А на меня все смотрят, как будто я ее задушила, прежде чем сесть на это место.

— Да нет, Кира, дело совсем не в этом.

— А в чем же тогда?

— Понимаете, Наташа, жена Ильи Борисовича, была не совсем… Как бы это правильно объяснить? — задумалась женщина.

— Да говорите, как есть, что уж там, — буркнула Кира. — Я уже не маленькая, надеюсь, пойму.

— Наталья — очень яркая женщина, можно сказать, красавица, каких мало. Естественно, что мужчины обращали на нее внимание. Шефу часто говорили, что она неверна ему, но он старался не слушать сплетен и не верил им. И вот однажды он застал Наталью в постели со своим лучшим другом. Сами понимаете, что за этим последовало.

— Развод?

— Развод — это лишь часть айсберга. У них есть сын семи лет, которого, естественно, Илья Борисович оставил у себя. Но эту потерю Наталья пережила, по моему мнению, даже слишком спокойно. А вот когда он указал ей на дверь, да еще и в компании… даже боюсь вспоминать, что здесь было.

— А что было? — осторожно спросила Кира.

— Она кричала не своим голосом, что он без нее пропадет. Что он никогда не найдет себе такого референта, который бы знал работу настолько хорошо, насколько ее знает она. Ну и все в том же роде. Конечно, Наталья не ожидала, что он ее уволит из компании, потому что она знает его характер. Он никогда не смешивает личные дела со служебными, а она очень неплохой специалист и много делала для «Холдинг-Грандес», что правда, то правда. Наталья рассчитывала на то, что сумеет снова наладить с ним отношения, будучи на службе. Но, как видно, ошибалась. Когда она поняла, что своего решения он менять не собирается, то поставила перед ним условия. Или он оставляет ее в компании, или она подает на него в суд, чтобы отсудить половину состояния. Угроза не возымела действия, он все равно ее выгнал. Кстати, нужно отдать должное его порядочности, другой бы на его месте надавал тумаков и выгнал на улицу в чем мать родила. А Илья Борисович назначил ей очень приличное содержание, даже слишком приличное, несмотря на то, что сын остался у него. Но ей этого, видно, показалось мало, и месяц назад Наталья все же подала в суд на бывшего мужа.

— Надежда Николаевна, все это, конечно, очень неприятно, только я не могу понять — я-то здесь при чем? — снова вернулась к начальному разговору Кира. — Я никогда в жизни не видела эту Наталью, жену шефа и его бывшего референта одновременно. Я пришла сюда совсем не на ее место, а на то, которое мне предложили — на вакантную должность. Я ее отсюда не выгоняла!

— Скоро пять месяцев, как Илья Борисович обходится своими силами, без референта, — продолжила рассказывать женщина. — Претендентов было очень много, но он никого не утвердил. Все сотрудники пришли к выводу, что он все же держит место для Натальи, даже пари начали заключать, — засмеялась она. — И тут вдруг — вы… Такая…

— Нелепая, смешная и трусливая, — хмыкнула Кира, договорив мысль женщины.

— Ну, зачем же вы так о себе? — улыбнулась Надежда Николаевна. — Я совсем не это хотела сказать.

— А что, разве я не права? Все смотрят на меня, как на гуманоида! Только для меня моя внешность — это совсем не самое главное в данное время. Я хочу сделать настоящую карьеру, и я ее сделаю, — упрямо сдвинув брови, проговорила девушка. — Что такое внешность? Всего лишь оболочка. А вот что находится в голове — это очень важно.

— Кирочка, я с вами полностью согласна, — ласково проговорила женщина. — И дело совсем не в этом, но мне все же хочется дать вам некоторые рекомендации. К сожалению, в нашем обществе до сих пор принято встречать по одежке и только провожать — по уму. К счастью, наш президент совершенно не придерживается такого мнения. Он увидел в вас образованного, умного человека, и этого было достаточно, чтобы сделать вас своим помощником. И все же прежде всего вы молодая женщина, а любая женщина просто обязана выглядеть красиво, для этого она и рождена. А вы придерживаетесь какой-то очень странной моды. Я уверена, что у вас прелестная фигурка, а вы почему-то прячете ее за этими, простите, мешками, — кивнула она на костюм. — Купите себе что-нибудь современное.

— Мне и в этом удобно, — проворчала Кира.

— А эти совершенно нелепые очки, — продолжала Надежда Николаевна. — Они же с простыми стеклами, я это сразу поняла. Для чего они вам? Я понимаю, хочется выглядеть посолиднее, но, Кирочка, думаю, что ваш маскарад уже без надобности.

— Никакой это не маскарад, стекла с минусом, — снова буркнула Кира и надвинула очки на нос.

— Ну хорошо, хорошо, пусть будет по-вашему, — засмеялась женщина. — Просто вы прислушайтесь к моим словам. Илья Борисович сразу оценил ваши способности и, поверьте мне на слово, остался очень доволен. Дать через неделю аванс новому сотруднику — это что-то нереальное. Через две недели вы летите с ним в Штаты, а потом — практически сразу же — в Лондон. Вы достаточно прочно сели на свой стул, поверьте моему опыту. Ваше дело сейчас — не подкачать. И еще, имейте в виду, Кирочка, что все без исключения, начиная с уборщицы и кончая электриком, пристально за вами наблюдают. Всем наверняка очень интересно, как долго вы здесь задержитесь и что будет делать Наталья. Мой вам совет: поменьше обращать на это внимания.

— А вы давно работаете с Ильей Борисовичем? — спросила Кира, решив переменить тему.

— В этом году будет четырнадцать лет, — с улыбкой ответила женщина. — Я, можно сказать, старожил в «Холдинг-Грандес». Я была у Ганшина секретарем еще тогда, когда наша компания состояла всего из пяти сотрудников и двух комнат. Одна была кабинетом директора, Ильи Борисовича, а во второй ютились все остальные. Так что не сразу Москва строилась, Кирочка, ой как не сразу! Илья Борисович очень много сил, времени и средств вложил в создание своей компании. Это полностью его заслуга в том, что вы сейчас видите.

— А вам не обидно столько лет быть просто секретарем? — с интересом спросила Кира. — Если отбросить эти четырнадцать лет, вы пришли к нему совсем молоденькой девушкой. Разве вам не хотелось сделать карьеру?

— Ну, начнем с того, что не такой уж я молоденькой была, уже двадцать девять мне было, — засмеялась Надежда Николаевна. — А время было такое, что я рада была любой работе. Перестройка, безработица, дефицит буквально всего, начиная от колбасы и заканчивая стиральным порошком. Россию на кусочки разорвали, бандитам — полная свобода, рэкет воспринимался как само собой разумеющееся дело, заказные убийства никого не удивляли, страшно вспомнить, — тяжело вздохнула женщина. — Я тогда челночным бизнесом решила заняться, это было единственным средством, чтобы выжить, и в результате прогорела. Вложила деньги в товар, а рынок им уже насытился, и пришлось все продавать дешевле себестоимости. А деньги я на раскрутку в долг взяла. Что там вспоминать, влипла я, в общем, по самое некуда, думала, что квартиру придется продавать, чтобы расплатиться. Начала работу искать и устроилась секретарем к Илье Борисовичу. Он тогда совсем молодой был, двадцать четыре года всего. Вихрастый такой, задиристый, настырный. Всегда добивался того, чего хотел. Стала я у него работать, и однажды приходят туда мои кредиторы, начали мне угрожать. Ой, перепугалась я тогда до смерти! Где я такие деньги возьму? Сумма для меня была неподъемная: пять тысяч долларов. Илья Борисович услышал шум, выходит из своего кабинета и спрашивает: «В чем дело?» Ну, я хотела, конечно, чтобы он ничего не узнал. Ничего, говорю, это ко мне просто друзья зашли, дела у нас. Стою красная, как помидор, лопочу что-то, ничего не соображаю. Ну, думаю, сейчас узнает — уволит к чертовой матери. А он моим друзьям и говорит: «Зайдите-ка ко мне в кабинет, разговор есть». Те вошли, а через полчаса ушли и даже слова мне не сказали. Я была в недоумении, а спросить у шефа побоялась. Так ничего и не узнала, только кредиторы меня больше не беспокоили. Только лет через семь я случайно встретилась с одним из них и выяснила, что Илья Борисович, узнав, что я должна такую сумму, предложил им одно прибыльное дело в счет погашения долга. И представьте себе, Кирочка, они после этого дела так раскрутились, что сейчас имеют дома в Беверли-Хиллз! Я уж не говорю о машинах всяких, банковских счетах. Когда капитализм в нашей стране только зарождался, люди, выбравшие правильное направление, на ерунде целые состояния сделали. Деньги, можно сказать, на клумбах росли, только не ленись, работай. Кому-то повезло, а кому-то нет, как мне, например, в моем челночном бизнесе. Вот такая была история. Вы вот спросили, почему я осталась у Ильи Борисовича секретарем и не стала делать свою карьеру? Я вам могу ответить. Во-первых, я не просто секретарь, я — личный секретарь президента компании с соответствующей зарплатой, которая меня вполне устраивает. Во-вторых, я знаю этого человека уже достаточно давно, и он мне очень дорог. Как друг, конечно, не подумайте ничего такого, — засмеялась Надежда Николаевна. — У меня прекрасная семья, двое детей, муж, которых я обожаю. На моих глазах Илья Борисович из мальчика вырос в мужчину, умного и сильного. Он для меня, как младший брат, с которым очень много пережито и пройдено. Все, что с ним происходит, я принимаю близко к сердцу. Помните, я вам говорила, что он не такой страшный, как может показаться на первый взгляд? Так и есть на самом деле: он хороший человек, а его строгость, перерастающая порой в откровенную грубость, — это всего лишь защита.

— А от меня-то зачем защищаться, я что, такая страшная? — проворчала Кира. — Я сама его до смерти боюсь. Как увижу, аж колени подгибаются.

— Не переживайте, все образуется, вы привыкнете. Вот пройдет еще немного времени, он переболеет, и будет все нормально. Мужчине очень трудно пережить, когда поругана его честь, и сейчас в каждой женщине он наверняка видит потенциального врага. Он даже на меня стал смотреть по-другому, как будто и я в чем-то виновата. Я знаю, что это обязательно пройдет, нужно просто немного потерпеть.

— Попытаюсь, — вздохнула девушка. — Надежда Николаевна, а вы случайно не знаете, почему Илья Борисович ушел из медицины? — спросила она, почему-то вдруг вспомнив их разговор с шефом в ресторане.

— А вы откуда знаете про медицину? — удивилась женщина.

— Он мне сам сказал.

— Странно, — покачала секретарша головой. — Об этом мало кто знает.

— Я, наверное, снова проявляю слишком назойливое любопытство, извините меня, Надежда Николаевна, — нахмурилась Кира.

— Нет, нет, Кира, все нормально. Илья Борисович, на мой взгляд, мог стать замечательным врачом, потому что он никогда не делает что-то наполовину и отдается делу, которым занимается, целиком и полностью. После университета он поступил в ординатуру и попутно проходил практику в одной из столичных клиник. Перед Новым годом к нему приехала его мать, погостить. И вот однажды вечером у нее случился сердечный приступ. Пока приехала «Скорая помощь», женщина умерла. Вот после этого Илья Борисович и ушел из медицины, бросив все — и ординатуру, и перспективную работу, которую ему уже обещали.

— Но почему? — удивилась Кира.

— Дело в том, что в тот вечер он был дома — сердечный приступ у его матери произошел при нем. Когда Илья Борисович не смог помочь и она умерла, он посчитал, что после этого недостоин быть врачом. Сколько ему ни говорили, что он бы все равно ничего не смог сделать, сколько ни убеждали, что в смерти матери он не виноват, но он даже слушать никого не захотел и сделал по-своему. Молод тогда был, горяч, — грустно проговорила Надежда Николаевна. — Случись это сейчас, например, он бы, конечно, так не поступил, принял бы все по-другому. К сожалению, опыт и мудрость к нам приходят с годами, а в молодости мы совершаем столько ошибок.

— Вот, значит, как, — пробормотала Кира.

— Да, так все и было. Но, как говорится, нет худа без добра, — весело проговорила Надежда Николаевна. — Вон какую компанию построил, выстрадал и вырастил Илья Борисович! А если бы он остался врачом, то мы с вами, Кирочка, не сидели бы сейчас здесь и не болтали, — засмеялась она. — А на сотрудников не обращайте внимания, — дала совет женщина. — Посмотрят, посмотрят, а потом и успокоятся. И самое главное, что я хочу вам посоветовать, поменьше слушайте, если вам что-то говорить будут.

— Что именно? — нахмурилась Кира.

— Ну, злых языков много, — неопределенно ответила секретарша. — Здесь очень многие на место референта метили, только ничего не получилось. А вы прямо с улицы — и сразу на такую должность. В наше время так не бывает.

— А как бывает? — удивилась Кира.

— По-разному, девочка, — усмехнулась Надежда Николаевна. — По-разному, — вновь повторила она и встала с кресла: — Пойдемте, Кирочка, засиделись мы с вами. Там теперь наверняка телефон раскалился докрасна, а меня нет. Илья Борисович этого не любит.

— Да, да, обед уже пятнадцать минут как закончился, — бросив взгляд на часы, испуганно проговорила Кира. — А вдруг шеф уже приехал?

— Вообще-то не должен пока, но кто его знает! Пойдемте быстрее.

Секретарша и референт почти бегом вбежали в приемную и, поняв, что шефа еще нет, облегченно вздохнули, посмотрели друг на друга и рассмеялись.