Линия жизни

Ирина Шестакова

Рассказ из жизни. Как было, без прикрас. О тяжёлой судьбе девушки Любы из многодетной семьи. Сможет ли она когда-нибудь обрести своё счастье?

Глава 8

Люба и Вадька купили первый попавшийся дом. Огорода там не было, сам участок на котором расположился домишко, был ничем не огорожен и комната в нём была всего лишь одна, посреди полуразвалившаяся печка, которую отец и выписавшийся Колька из больницы, пообещали заново переложить.

Люба, вернувшись в свой родной дом за Аринкой, с тоской осмотрела свою комнату. отец построил в своё время большой и добротный дом, чтоб всем детям хватило места. А теперь ей предстояло покинуть родительское уютное гнёздышко и обустраивать своё.

Вадьке, казалось, было всё равно. Крыша над головой есть и ладно, а то что она протекает в нескольких местах, его особо не заботило. Он полдня мотался по разным деревням, развозя хлеб. Потом уходил к брату Славке, подвязался с ним коров пасти. Неподалёку было пастбище, вот они там и пропадали до позднего вечера.

Люба с маленькой дочкой одна вертелась в доме, как белка в колесе. Ей хотелось в своём жилище создать уют, приготовить вкусную и сытную еду для любимого мужа, помыть, постирать, прибрать. На участке всё разгребла вокруг дома, пока Аринка спала в кроватке. Везде ей хотелось навести порядок и чистоту. Чтоб не хуже других жили они с Вадькой.

Отец с братом печь переложили. К зиме всё подготовили.

— Эх, Любка… — вздохнул отец, окинув измождённую и ещё больше исхудавшую дочь, своим строгим родительским взглядом — не по себе ты крест на себя взвалила. Не по себе. То ли возьмётся твой муж за ум, то ли нет.

— Пап, да всё хорошо у нас! Вадька просто работает целыми днями, некогда ему. А я к труду с детства приучена, без дел сидеть не привыкла, ты же знаешь. Мамке только всего не говори, а то приедет и скандалить начнёт — Люба быстро обняла отца, а потом накормила их с братом вкусными щами из свежей капусты. Ей иногда помогала жена старшего брата Вадьки, у них было большое хозяйство, огород и сама она успевала пробежаться по стареньким бабулькам в деревне, то лекарства кому купить нужно, то хлеба с батоном. Старший сын её, Витюшка, частенько заглядывал к Любе и присматривал за Аринкой. Люба даже решила взять его в крёстные. Его и свою младшую сестру.

— Я матери Любка не скажу, но и ты побойчее с мужем будь. А то как женился, так начал себя с самой плохой стороны показывать. Пускай с ребёнком когда посидит, а когда и дела домашние поделает. Иль совсем у него выходных нет? А деньги тогда где? Вон я смотрю последний кусок хлеба нам с Колькой отдала.

— Да нет что ты, папа! Я просто в магазин ещё не бегала, Аринку оставить не с кем. Вот Витюшка придёт ко мне и посидит с ней, пока я сбегаю — оправдывалась Люба, а у самой глаза на мокром месте были. Так хотелось всё отцу рассказать, но гордость не позволяла признать, что мать тогда была права, не благословив дочь на брак. Видела Вадьку насквозь.

Отец с братом уехали. Витюшка почему-то не пришёл, а Люба покормив дочь и убаюкав её, села на порожек. Она ждала Вадьку до ночи, пока он не соизволил доползти до дома. Именно доползти, не дойти.

— Ты где так напился? — Любу накрыла волна злости — ведь пятница. Я думала придёшь пораньше, нам с Аринкой время уделишь. Дела поделаешь, в магазин прогуляемся с коляской. А ты?

— Замолчи. И так башка трещит — поморщился Вадька. Они со Славкой так интересно посидели с местными практикантками, что домой идти не хотелось. Опять Любка, орущая девчонка… К матери что ли пойти? Она его в любом состоянии примет, последыш её любимый.

— Она у тебя ещё больше будет трещать. Мой отец с братом был, они нам печку переложили. Колька обещал с тобой серьёзно поговорить, если ты за ум не возьмёшься. Я для чего от матери уехала? Чтоб на это вот всё смотреть? Да мне легче на братьёв своих постирать и поесть приготовить, зато я сама в тепле и в сытости буду жить, чем с тобой куски хлеба последние доедаю. А Аринка? Сейчас холода начнутся, она будет болеть то и дело — Люба распалялась всё больше. Уже дочка проснулась, начала кричать.

— Да заткнись ты, я сказал — рявкнул Вадька и отшвырнул Любу к стене. Пнул по кроватке ногой и сжав кулаки, в бешенстве вылетел из дома. Люба просто каким-то чудом не стукнулась об край кухонного стола. Её всю трясло, она медленно поднялась с пола и на ватных ногах приблизилась к кроватке. Лицо маленькой дочки расплывалось за пеленой накативших слёз.

Самым ранним рейсом, закрыв дом, она вместе с Аринкой уехала домой. К матери. Обида душила внутри, но рассказать матери о том, что случилось она не посмела. Нина Игнатьевна пришла бы в страшное бешенство и убила бы тогда Вадьку. Путь назад для Любы тогда был бы закрыт. А она всем сердцем надеялась, что Вадька осознает свою глупость и вернёт их.

Но прошла неделя, потом вторая. А муж даже и не думал приезжать за женой и дочкой.

— Поеду я мам, сама съезжу — как-то произнесла Люба. Наступил уже сентябрь, скоро холода. Как там дом? Может Вадька там уже всё в порядок привёл и просто не знает как к ней подступить после такого? Ведь это из-за вина он руку на неё поднял, трезвый он и мухи не обидит!

— Ну коли сама решила — развела руками мать. Она понимала всё, но до поры не лезла, давая молодым возможность самим разобраться — я с Аринкой посижу. Картошку вроде и тут и там выкопали, если что, моя Аринка или Севка, посидят с племянницей. Два оглоеда, пошли в школу и уже успели двоек нахватать. Вас всех вырастила, они ещё остались.

Аринка и Севка были в школе. Оставив свою малышку на мать, Люба быстро собралась и потопала на вокзал.

— О! Какие люди! — навстречу шла Галинка со своим Егором под ручку. Подруги за всеми заботами после свадьбы Любы и рождения Аринки, так и не успели поговорить по душам.

— Привет! — Люба улыбнулась. Галя и Егор выглядели умиротворёнными и счастливыми — давно вас не видела. Когда на свадьбу позовёте?

— Егорушка иди вперёд, а я через пару минуток догоню тебя, рыжик мой — пропела Галя, растянув губы в широкой улыбке. Егор весь расцвёл, отпустил её ручку и покорно двинулся дальше.

— Ну какая свадьба, Люб? — произнесла наконец Галя, когда Егор отошёл на приличное расстояние — мы любим, конечно, друг друга. Но одной любви мало и сыт этим не будешь. Я вон уже два аборта сделать успела от него! Надоел! Говорила же дети нам пока ни к чему, пелёнки стирать я ещё не готова и ночами не спать. Сначала работа, жильё приобретём, машину купим. А потом можно и о детях подумать — хохотнула Галя, решив проводить Любу до вокзала.

— Всё прям у тебя Галка по полочкам, а то у меня — вздохнула Люба, по доброму завидуя подруге. Она так не рассуждала, хоть и из верующей семьи. Окунулась в омут страстей и выскочила замуж не глядя. А теперь вот расхлёбывай, как хочешь.

— Слышала я про твоего оболтуса — вскользь произнесла Галя. Ещё как слышала, только подругу расстраивать не хотелось. Пусть узнает, но не от неё.

— Да он хороший Галь! Просто его брат с пути сбивает, если бы не Славка, то у нас с Вадькой всё хорошо было бы!

— То брат, то сестра, то мать! — раздражённо махнула рукой Галя — а у самого голова есть на плечах или она у него только для того чтобы кудри носить? Внучку-то хоть видела, свекровка твоя? По всей деревне ведь распространяют, что Аринка твоя не от Вадьки и вообще на него не похожа! Извини, не хотела настроение тебе портить, но прям накипело!

Люба остановилась, как вкопанная. Сердце неприятно заныло. Как не от Вадьки! Да Аринка одно лицо с ним!

— Мы дом купили Галь, мать моя ссуду взяла. Пока я всё там разгребала, некогда мне было до свекрови дойти. Да и не расскажешь всего… вот пока к матери уехала, картошку помочь выкопать. Думала Вадька за нами приедет, а он нос не кажет. Сама решила съездить, дом хоть глянуть цел или притон там весь собирается — вырвалось у Любы. Галя даже не удивилась, жалко ей было подругу. Она даже себя отчасти виноватой чувствовала, ведь так уговаривала её с этим Прудниковым сойтись! Но кто ж знал, что в тихом омуте…

— Ладно, Люб. А то мать моя заждалась теперь, мы сегодня приехали, чтобы обговорить свадьбу на будущий год. Тебя свидетельницей возьму, поняла? Отказы не принимаются. А с тобой мы ещё поговорим, думаю, что у матери ты пока поживёшь.

Люба насторожилась, неприятное предчувствие только обострилось.

— Ты знаешь что-то? Говори!

— Ой, всё, Любка! Спешу я. Пока! — Галя быстренько чмокнула подружку в щёку и побежала догонять своего Егора.

Всю дорогу, пока тряслась в автобусе, Люба успокаивала себя и настраивала на добрый лад. Это просто чёрная полоса, но она обязательно пройдёт. Все молодые пары проходили через период притирки друг к другу. А Вадька просто с армии нагуляться не успел и поэтому впал в кризис. Он же тот ещё упрямец и гордец! Сейчас Люба в дом войдёт, а он там. Чинит сидит свой транзистор, чтоб «Ласковый май» включить и под «Белые розы» закружить свою жену в танце. А потом будет умолять простить его и Люба сдастся. Уткнётся носом в его чёрные кудри, загипнотизированная взглядом его карих глаз с поволокой и поймёт, что любит только его одного и вместе они всё преодолеют.

Но чуда не случилось.