Сегодня, а ещё лучше – вчера! Свадебный хоровод Созвездий

Ирма Гринёва, 2020

Как было бы здорово, если бы Созвездия, под которыми рождается человек, придавали ему не только черты характера, но и умения! Рыбы – дышать под водой, Саламандра – молниеносно тушить пожары, Ворон, Орёл, Голубь – летать, Феникс – возрождаться, преодолевая любую хворь, Дракон – жить бесконечно долго. Кто бы от такого отказался? Но нам остаётся только мечтать об этом…

ПРЕДИСЛОВИЕ

Зеленые глаза встречаются примерно у 2% населения Земли.

Обладателям зеленых глаз характерна загадочность, но сами они практически безошибочно разбираются в людях.

Зеленоглазые считаются одними из самых успешных людей, потому что они умеют слушать и сопереживать, у них развито воображение и они достаточно стабильны. Они пользуются авторитетом в своем окружении за приверженность принципам, но не стремятся к лидерству, хотя осознают свою популярность. Люди с зелеными глазами обладают отличными организаторскими способностями.

В отношениях с людьми они очень требовательны к другим, а также к себе. В общении люди с зелеными глазами никогда не навязываются, но ценят внимание со стороны. «Берут» от отношений они не больше, чем «отдают».

У женщин с зелеными глазами довольно тонкое понимание любви, поэтому они могут очень долго присматриваться и выбирать себе партнера. Они склонны к романтике, нежности и всем остальным проявлениям чистой искренней любви, ранимы, мечтательны и обладают богатым воображением.

Любовь для них — нечто святое, и никому на свете они не позволят посягнуть на нее. Если сердце зеленоглазой половинки занято, не стоит даже предпринимать попыток завладеть им. Зеленоглазая женщина — прекрасная жена: верна, заботлива, многое способна простить и всегда готова прийти на помощь. Отношения с такими женщинами всегда стабильны, но в то же время не лишены некой изюминки.

В тоже время, блондинки с зелеными глазами обладают стервозным характером, умеют добиваться своего, а вот серьёзные отношения даются им с трудом.

Всё могут короли…

А это зависит от того…

Кошка, которая гуляла сама по себе

Запомни меня такой…

…И мы станем единым целым

Не проскочи мимо!

Куда смотрят мужики?

Я люблю тебя! Я верю тебе!

Два кусочечка колбаски…

Мужчины на раз-два-три

Любовь на фоне геометрии и зоологии

Рондо на тему любви

Сегодня, а ещё лучше — вчера

Стоянка поезда одна минута

Запах настоящего мужчины

Сегодня, а ещё лучше — вчера!

В ночном поднебесье — не в сказке, а в были,

Родившись из пыли вдали от Земли,

Скучают Созвездья…Мы их сочинили

И вечно скитаться вдали обрекли.

И.Шевчук

1

Здорово быть принцессой! Ты можешь быть уродливой или миловидной, толстой или костлявой, дурой или умницей, занудой или ветреницей, злой или глупой, не важно — какой! Но! Если ты принцесса, то к тебе всё равно будут свататься. И не кто-нибудь, а принцы из заморских стран! Так что замуж выйти не проблема.

Проблема в другом: замуж ты выйдешь не по любви, а по необходимости текущего момента, или по политической обстановке в стратегической перспективе, или ещё по какой-нибудь такой же заумной ерунде, которая не будет иметь никакого отношения ни к тому, что творится в твоей душе, ни к тому, что лежит у тебя на сердце.

Мэрисела¹ знала о своём предназначении с самого рождения и не испытывала по этому поводу ни сожаления, ни грусти. Просто потому, что уже давно придумала выход из положения. Она не будет влюбляться и всё! Такое простое и очевидное решение. И почему оно не приходило в голову героиням баллад, страдающим от разлуки с любимыми из-за того, что вынуждены были выйти замуж не по любви?

И на первом же своём балу в день своего четырнадцатилетия, куда съехались принцы из соседних государств, чтобы посмотреть на неё и попросить её руку и сердце, где она, между прочим, собиралась от души повеселиться, влюбилась с первого взгляда, однозначно и безоговорочно.

Принц Биаджино² был сосредоточением всех девичьих грёз, как внешне, так и внутренне. Мэрисела сразу почувствовала в нём родственную душу, а потому её не смутил тон разговора Биаджино, с которым он обратился к ней. Как будто они были знакомы друг с другом давным-давно. Так к чему напыщенные церемонии, принятые при дворах королевских особ? Уже при представлении следующего за Биаджино принца, они с Мэриселой весело переглянулись, как два заговорщика. Биаджино запросто подошёл к ней, встал рядом, как старый знакомый, и дальше они вполголоса обсуждали каждого последующего претендента на её руку и сердце. И в каждом находили что-то смешное. Один толст, как пивная бочка. Другой неотёсан, как бревно. Третий — коротышка. И как у него хватает сил таскать за собой такой тяжёлый меч? Следующий стар. Жаль, что их бабушек уже нет в живых, те с удовольствием составили бы ему компанию!

Постепенно их шутки становились всё отточеннее и злее. Им стало мало обмениваться остротами между собой, и Мэрисела начала их озвучивать, цепляясь даже за невинные слова, которые произносили принцы, представляясь ей. Биаджино это очень нравилось. Он одобряюще поглядывал на Мэриселу, отчего та распалялась ещё больше.

— Рад служить Вам, принцесса!

— Прекрасно, принц Фулоп³! Мы можем принять Вас на службу! У нас как раз свободно место берейтора⁴!

…

— Принцесса Мэрисела! Позвольте выразить свой восторг самым низким поклоном!

— А мой восторг, принц Ланс⁵, будет ниже самого низкого!

— На земле, дорогая принцесса, и под землёй, я буду Вашим!

— Прекрасно, принц Ланс! Встретимся в погребе!

Боже мой! Как же ей потом досталось от отца! Самое страшное было то, что он не кричал на неё, а устало и обречённо объяснял ей последствия её глупого, детского поведения. Большинство принцев уехали, разобидевшись на её слова. Но ведь они были не просто молодыми людьми, ищущими выгодную партию в браке. Они представляли правящую в соседних странах королевскую династию. И, значит, она своим поведением рассорила их Фрейэрию с кучей королевств! Её «умственные упражнения» могут обернуться войной! Настоящей войной со всеми её ужасами: лишениями, голодом, смертями…

Мэрисела проплакала тогда всю ночь. А утром взяла себя в руки. Вечером предстоял заключительный бал, на котором принцы, (если кто-то из них ещё остался!), будут просить её руки и сердца, и она не могла себе позволить быть на нём с опухшим лицом и красными глазами. А ещё предстояло серьёзно продумать своё поведение с каждым из претендентов в мужья, постараться загладить свою вчерашнюю вину и смягчить отказ выйти замуж, но так, чтобы и своё достоинство при этом не уронить.

Гостей на последнем балу было ощутимо меньше, чем в предыдущие дни. Но, всё-таки, некоторые принцы остались. Как заметила Мэрисела, это были те, кто представлялся ей до принца Биаджино.

Разговор с ним дался Мэриселе труднее всего. И дело было не в том, что она собралась отказать любимому. Ни какой речи о любви к нему уже не было!

… Мэрисела днём заглянула в зеркало своей матери, королевы Лубомиры⁶, чтобы разобраться — что же вчера произошло с ней? Почему она так себя вела? Если протирать зеркальце против часовой стрелки, тонкие его слои начинали таять, показывая картинки из прошлого шаг за шагом назад. Сколько таких слоёв было у зеркала, и восстанавливаются ли они — Мэрисела не знала, а потому пользовалась им не часто. Только в самые ответственные моменты.

В зеркале Мэрисела увидела себя со стороны, и ей стало очень-очень стыдно! А ещё увидела того, кто спровоцировал её на недостойное поведение, и потом умело манипулировал. Это не снимало с неё вины, но заставило задуматься о своей первой влюблённости, поскольку этим человеком был принц Биаджино…

Принц Биаджино явно не ожидал получить от принцессы Мэриселы отказ на предложение выйти за него замуж. Его слова и поведение соответствовали дворцовому этикету, жёстко предписывающему как надо вести себя принцам, получающим отворот поворот от принцессы. И в этом смысле он ничем не отличался от остальных. Но вот внутренне! Мэрисела ясно разглядела всполохи злобы в его душе. Они полыхнули багровым пламенем. А сквозь него… Сквозь него проступил образ кобры, вставшей в атакующую стойку.

После церемонии Мэрисела в ужасе побежала к отцу, чтобы рассказать о посетившем её видении. Король Фроуд⁷ обнял дочь и со слезами на глазах произнёс:

— Значит ты, всё-таки, унаследовала дар своей матери, моей дорогой Лубомиры. Не бойся, дочка, — успокоил он Мэриселу, — видеть суть вещей и людей, это хоть и тяжкий крест, но поможет тебе впредь избежать многих ошибок!

«Хотя от смерти всё равно не спасёт», — добавил король про себя, с щемящей грустью вспомнив так рано его покинувшую любимую Лубомиру.

Королю Фроуду пришлось успокаивать не только дочь, но и не на шутку обидевшихся на неё соседей. Но, хвала Тору⁸, где благодаря щедрым подаркам, где дипломатическими усилиями, где с помощью жёстких ультиматумов, хрупкий мир между соседними королевствами был восстановлен.

А о Мэриселе в того бала пошла молва, как о принцессе несомненно красивой и умной, но со вздорным характером и острым язычком.

¹ — в переводе — «любимая небесами»

² — в переводе — «разговаривающий шёпотом»

³ — в переводе — «любитель лошадей»

⁴ — специалист по обучению лошадей и верховой езде

⁵ — в переводе — «земля»

⁶ — в переводе — «мир любви»

⁷ — в переводе — «мудрый»

⁸ — сын Одина — верховного бога в скандинавской мифологии. Тор — бог грома, защитник богов и людей. Рыжебородый силач, хозяин волшебного молота, гроза великанов и убийца чудовищ.

2

Мэрисела, безусловно, знала о слухах и очень переживала — приедут ли соискатели её руки и сердца на её пятнадцатилетие? Шутки шутками, а так можно и без мужа остаться! За свою судьбу Мэрисела не переживала, если только совсем чуть-чуть, а вот что будет с любимой Фрейэрией, если она не подарит наследника, страшно было представить. Немало найдётся желающих расширить своё королевство за счёт ослабевшего соседа!

У Мэриселы так и тянулись руки к маминому зеркалу, чтобы посмотреть на своё будущее. Ведь логично же было предположить, что протирая его по часовой стрелке можно туда заглянуть, если протирая против видишь прошлое? Но сделать это она так и не решилась. Отправилась за советом к отцу.

Отец посмеялся над страхами дочери и, ласково потрепав Мэриселу по волосам, сказал:

— На твой век, моя красавица, принцев хватит. Не приедут соседи — пригласим из дальних королевств. А то, что слухи о тебе пошли, так это очень хорошо! Чем больше слухов, чем более они противоречивы, тем лучше! Человек любопытен. Захочется на красавицу посмотреть, пусть даже и вредину, составить собственное мнение, в чужой стране побывать, себя показать. Да мало ли причин могут позвать людей в дорогу?

— А как у тебя дела с учёбой? — сменил тему король Фроуд.

Мэрисела поняла, что отец спрашивает не об арифметике и астрономии, а о магии. Здесь особых успехов не было. Внутреннюю суть предметов и людей, как ни старалась Мэрисела, больше не видела. Слетающие с полок библиотеки нужные ей книги, вряд ли можно было назвать большим достижением. Правда, теперь они плавно опускаются к ней в руки, а не больно ударяют по голове, как в первый раз. Вот и все «достижения» за целый год.

«Ах, если бы мама была жива! Она бы мне всё-всё объяснила!» — думала часто Мэрисела, корпя над книгами по магии. Они с отцом решили пока скрыть от окружающих её пробуждающиеся способности, а потому Мэриселе приходилось учиться самостоятельно, без опытного наставника.

Единственный вывод, который сделала Мэрисела из двух магических случаев, был тот, что её способности проявляются тогда, когда она испытывает сильные эмоции. В случае с принцем Биаджино это было горькое разочарование в первой любви. В случае с книгами она разозлилась на себя, что никак не может найти нужную литературу. Но как научиться управлять своими способностями, чтобы они проявлялись по её желанию, нащупать пока не могла.

3

До бала оставалось всего несколько недель, а Мэрисела была абсолютно к нему не готова. Её дёргали портнихи, поскольку она не выбрала ещё не только фасон платья, но и даже материал, из которого оно будет шиться. Неясность с одеждой тянула за собой неопределённость с причёской и косметикой, из-за чего цирюльник не расставался с таблетками от головной боли. Нервы взыграли даже у хранителя драгоценностей. Хотя, ему-то что волноваться? В королевских хранилищах было полно украшений всех цветов и оттенков.

Мэрисела не вредничала специально, это вообще не было свойственно её натуре. Просто она никак не могла определиться, в каком образе предстать на своём втором взрослом балу. Одно она знала точно — быть на нём самой собой она не хочет. Умницей и красавицей она уже была, и ничего хорошего из этого не вышло. Тут же нашёлся коварный искуситель, который проник в её сердце. Значит, в этот раз надо надеть на себя какую-нибудь маску, чтобы защититься. Но какую?

В замке уединяться не получалось. Там царила предпраздничная суета. Повсюду слышались встревоженные или рассерженные голоса, топот ног, какой-то стук, доносились соблазнительные запахи. И Мэрисела решила оседлать свою любимую Ласточку и умчаться от всех подальше.

Какое счастье, что она родилась под созвездием Девы⁹! Август, прекрасная погода, ласковое солнышко, сочная зелень лесов, пёстрое разноцветье лугов. Куда бы она отправилась под дождём весной, в стужу зимой или осенью с её резким, пронизывающим ветром?

Под топот копыт так хорошо думалось, что Мэрисела погрузилась в себя и пропустила момент, когда лошадь чего-то испугалась, встала на дыбы, а потом понесла. Только что она скакала в своё удовольствие, миг — и Ласточка несётся во весь опор, а ветки деревьев больно хлещут Мэриселу по лицу. Ещё мгновение — лошадь спотыкается, всадница вылетает из седла и… плавно опускается на землю. Происшествие, которое, по идее, должно было закончиться жёстким падением, в лучшем случае переломанными костями, а в худшем — сами знаете чем, завершилось столбняком от неожиданности и… просветлением в мозгах!

Богиня Гевьон¹⁰, какая же она дурочка! Отец же давно подсказал ей идею — в каком образе предстать на балу по поводу своего пятнадцатилетия, а она этого просто не заметила! И Мэрисела от полноты чувств поцеловала Ласточку, решительно вскочила в седло и помчалась назад, в замок.

Поручения, которые она выдала портнихам, цирюльнику и хранителю драгоценностей были весьма странными, но они рады были и этому. А вот надежду, что они могут хоть что-то подсказать принцессе, чтобы скорректировать её облик, Мэрисела зарубила на корню. И вообще, ей некогда было заниматься ерундой! Помимо мгновенно вспыхнувшего перед её внутренним взором облика, во время прогулки произошло куда более значимое событие — Мэрисела открыла в себе дар полёта. Открытие требовало размышления, теоретического обоснования, которое можно было найти только в книгах, и практического подтверждения с помощью экспериментов.

Чем занимается любая девушка, не только принцесса, которая должна отправиться вскоре на бал? Правильно! Бесконечно примеряет платья, переживает по поводу причёски, капризничает, подбирая губную помаду, разглядывает себя в зеркале, пытаясь понять — какие из драгоценных камней наилучшим образом оттеняют её глаза и цвет лица. А принцесса Мэрисела заперлась в библиотеке и вышла оттуда лишь раз, чтобы утвердить предварительный вариант платья, украшений и причёски.

Ох, и странная у нас принцесса Мэрисела!

⁹ — Дева — второй знак земной стихии, олицетворяющий справедливость и чистоту. Дева олицетворяет принцип порядка, победу разума над чувствами, умение видеть целое в деталях. Дева больше других знаков Зодиака стремится к совершенству во всём, учится всю жизнь, но также учит и других. Стремление к лучшему заставляют Деву замечать изъяны во всём, что её окружает, что требует исправления.

¹⁰ — богиня-покровительница юных дев

4

С точки зрения Мэриселы бал по случаю её пятнадцатилетия прошёл великолепно! Что там думали о бале гости — трудно сказать! Но Мэрисела ещё целую неделю с улыбкой вспоминала и даже иногда хихикала, вспоминая, какие обескураженные лица были у придворных дам, когда она розовым облаком вплыла в главную залу. Её нежно-розовое пышное платье сплошь состояло из рюшечек-рюшечек-рюшечек, воланчиков-воланчиков-воланчиков и плюс было усеяно крохотными розовыми цветочками. Чуть покрупнее цветочки украшали причёску принцессы, вплетённые в мелкие кудри-кудри-кудри волос. А завершали образ многочисленные украшения из драгоценных камней всех оттенков розового: диадема из кунцита, серьги из морганита, колье из топазов и кольца на всех пальцах обеих рук из рубеллита, шпинели, сапфира и розового кварца. Некоторые дамы с ехидцей подумали про себя, что принцесса выгребла из королевской сокровищницы все украшения с камнями розового цвета, и были недалеки от истины!

Принцы, соискатели благосклонности принцессы, ничего такого о принцессе не думали, им вообще было всё равно, какое платье и украшения были на неё надеты. Они переживали, как она их примет и что скажет, ведь слухи об её остром язычке дошли и до их королевств, не самых близких к Фрейэрии. Но принцесса Мэрисела оказалась просто душкой! Она приняла каждого с исключительной любезностью, рассыпалась в комплиментах. Высоким и тощим она говорила, что он стройный, как кипарис, удивительно, как при таком росте, он столь крепко стоит на ногах! Старым и плешивым, что им можно только позавидовать, ведь они могут менять свой облик хоть каждый день, надевая парики, например, разные на каждый день недели, или по времени года (тогда им будут не нужны головные уборы), или под настроение! А ещё, при этом, она закатывала глаза от восторга и причмокивала своими соблазнительными розовыми губками. Почти каждый принц остался в уверенности, что принцесса Мэрисела уже влюблена в него, и их свадьба не за горами. И все они пришли к выводу, что слухи о вздорном и злом характере принцессы специально распустили принцы — неудачники, раздосадованные отказом Мэриселы выйти за них замуж.

Изменили своё мнение о наряде и, соответственно, о чувстве вкуса принцессы, и придворные дамы. Мэрисела доверительно поделилась с ними переживаниями по поводу своего прошлогоднего поведения на балу и своими усилиями, которые предприняла, чтобы защититься от негативных последствий и исправить мнение о себе. Так дамы узнали, что она специально выбрала доминирующим розовый цвет, ведь он — олицетворение чувственной нежности и женственности. Он поднимает настроение всем окружающим, притягивает положительные эмоции!

Диадему из кунцита она надела, поскольку этому нежному бледно-розовому драгоценному камню приписывают способность пробуждать в человеке положительные черты характера, прогонять дурные мысли и защищать от злых побуждений и поступков.

Морганит в серьгах тоже способствует пробуждению положительных качеств, а ещё сохраняет теплоту, мир и покой в доме, обеспечивает в будущем материальное благополучие семьи.

Больше всего в украшениях Мэриселы было топазов, из него состояло колье, которое почти полностью закрывало низкое декольте платья, ведь этот драгоценный камень насыщенного розового, почти малинового, цвета обладает невероятной защитной энергетикой, защищает от сглаза, от принятия неправильных и необдуманных решений, способствует сосредоточению на проблеме, помогает найти наилучшее решение. Ой, как ей это необходимо, чтобы правильно выбрать мужа!

Кольца на руках принцессы тоже оказались там не просто так, за компанию. В каждое из них был вставлен камень, нёсший огромную смысловую нагрузку. Рубеллит добавлял уверенности в собственных силах, помогал перебороть страхи. Розовый кварц имел способность снимать венец безбрачия. Принцессе это не грозило, и его Мэрисела одела на всякий случай, лишним не будет. Шпинель, минерал с колючим блеском, маги советуют носить для обретения удачи в амурных делах, так что без него никак! Ну, а сапфир рекомендуется носить тем, кто мечтает о ребёнке. Принцессе это вдвойне важно, поскольку её ребёнок ещё и наследник королевской династии.

После занимательного экскурса в свойства драгоценных камней, придворные дамы ощутили себя подружками принцессы, а осуждение вопиющей безвкусицы и нелепицы наряда Мэриселы волшебным образом превратилось в снисхождение: ну, перестаралась немного девочка, переборщила с розовым цветом, ничего, с кем не бывает!

А после бала розовый цвет во многих королевствах вошёл в моду, наряду с рюшечками, воланчиками и цветочками. Так что Мэрисела оказалась ещё и законодательницей мод. Даже мужчины стали добавлять один слой розового цвета в рюши воротника и рукавов. А те, кто не хотел так кардинально менять свой внешний облик, просто пользовались розовыми носовыми платками.

Бок о бок с новыми веяниями моды, по свету разлетелись слухи о Мэриселе, как о принцессе глупой, недалёкой, восторженной, но, несомненно, милой, доброй и красивой, что кардинально отличалось от прошлогоднего мнения, кроме как по части внешности, и тем подстёгивало заинтересованность принцев из дальних земель приехать самим в следующем году в Фрейэрию. Так что, как и говорил король Фроуд, без женихов Мэрисела точно не останется.

Мэриселе в пору было гордиться собой — она никого не обидела, но при этом от души повеселилась! Мужа, правда, не приобрела, но такой задачи и не стояло. Отец сказал, что насущной необходимости в её замужестве в этом году нет, если только она не встретит принца, который будет ей по сердцу. Такового не нашлось. Если хотя бы один развернулся и уехал после её жеманства и глупости, тогда можно было на него обратить внимание, но… глупость оказалась сильно востребована. У Мэриселы закончилось воображение выдумывать индивидуальные отказы на предложения принцев руки и сердца, и она перешла на стандартные фразы, предписываемые дворцовым этикетом.

Король Фроуд тоже остался доволен балом. В отличие от предыдущего года, Фрейэрия приобрела огромное количество друзей, а не врагов. В свете намечающихся событий это было очень и очень важно.

5

Чем ближе приближалась дата шестнадцатилетия, тем радостнее становилось на душе Мэриселы. А накануне бала она окончательно убедилась, что её магические силы растут, поскольку утром проснулась не на постели, а над нею.

Весь год, с открытия в себе способности к парению, Мэрисела усиленно училась. И не только старательно изучая книги, но и смело подвергая себя риску разбиться. Прыгала со стремянки в библиотеке, потом с балкона своей спальни. Плавно опуститься получалось не всегда, а потому синяки и шишки стали её вечными спутниками. В какой-то момент Мэрисела поймала какое-то странное, необычное состояние, которое возникло у неё перед парением, начала культивировать его в себе, и с тех пор больше не падала и не ударялась. И тогда она приступила к следующему этапу — попыткам воспарить над землёй, а не плавно опуститься на неё.

Больше, чем прыгать с балкона, Мэриселе нравилось спускаться по высокой винтовой лестнице башни их замка. Она забиралась на самый верх и начинала быстро бежать вниз по ступенькам, увеличивая темп, и вскоре ноги переставали касаться растрескавшихся от времени камней лестницы, оставалось только мелко-мелко перебирать ими, чтобы не опуститься на ступеньку, а долететь донизу. На любимой лестнице Мэрисела каждый день тренировалась и подниматься вверх. Пока ничего не получалось, но она не унывала. Знала, что когда-нибудь у неё обязательно это получится, надо только уловить своё волшебное состояние.

И вот это случилось! Она воспарила! Воспарила во сне, но ощущение уловила! Жаль, что нельзя сразу приступить к тренировкам, поскольку надо готовиться к балу. Сегодня в замок съедутся гости, а среди них принцы, очередные претенденты в мужья.

Вспомнив о бале, Мэрисела рассмеялась. Во-первых, ей было очень любопытно посмотреть — приедет ли кто-то из принцев, которые были на прошлых балах. Ведь это будет верным признаком того, что кто-то из них по–настоящему полюбил её! Эту мысль зародил в ней отец, рассказав ей историю своего сватовства. Так он успокаивал дочь после первого, такого неудачного, бала.

Оказывается, Лубомира не сразу разглядела и полюбила принца Фроуда. А вот он влюбился в неё с первого взгляда, не смотря на то, что принцесса вела себя со всеми претендентами на её руку и сердце холодно, если не сказать высокомерно. Это не смутило молодого принца, ведь он разглядел через маску её холодности добрую душу и горячее сердце, («Папа, так ты тоже волшебник?», — спросила короля Фроуда Мэрисела. «Что есть любовь, как не само волшебство?», — ответил ей отец) и приехал снова на следующий год. Но и в этот раз Лубомира отказала Фроуду, хотя это не было уже высказано так категорично. Мало того, принц заметил на донышке её прекрасных зелёных глаз («У тебя, дочка, глаза точь-в-точь мамины, такого же чудесного изумрудного цвета») искорку заинтересованности. Она грела его весь год. И он с нетерпением ждал следующего бала. Претендентов в мужья Лубомиры оказалось всего двое. Она внимательно всматривалась в каждого. И если принц Хонор¹¹ вёл себя сдержанно, то Фроуд не скрывал от Лубомиры свою любовь. Лубомира выбрала его, Фроуда. А после свадьбы призналась, что готова была это сделать уже на втором балу, поскольку ясно видела суть вещей и людей, сколько бы кто и как не пытался от неё закрываться. Но она решила всё-таки испытать себя и его. Его любовь к ней, и свою любовь к нему, и поэтому отложила выбор на следующий год.

Мэрисела тогда твёрдо решила, что поступит точно также. Пока не увидит в ком-то его внутреннюю сущность и не испытает его дважды, согласие на брак не даст. А ещё приняла решение усложнить задачу, как для себя, так и для него, того, кто будет предназначен ей судьбой. И это было второй причиной, из-за которой у Мэриселы было прекрасное, просто наипрекраснейшее настроение!

Она уже предвкушала, как вытянутся лица у всех придворных, а некоторые дамы так могут и вообще грохнуться в обморок, пардон, изящно опуститься на руки кавалерам, потеряв сознание, когда она войдёт в залу. Сегодня на балу она не будет ни злой, ни глупой, ни жеманной. Она будет самой собой, такой, какая она есть внутри. А вот снаружи! Пора было развеять миф о красавице и подкинуть дровишек в слухи о себе. А потому сегодня она будет старой, хромой, седой, с морщинистым лицом и откляченным задом! Но! В изумительном по красоте платье, с элегантной причёской и со вкусом подобранными украшениями. Чему безгранично радовался хранитель королевской сокровищницы, переживал цирюльник, окрашивая темно-русые пряди принцессы в седину, и навзрыд рыдала портниха, уродуя великолепное платье — шедевр швейного искусства, дополнительными вставками, чтобы под его лиф и юбку можно было прикрепить утолщающие валики.

¹¹ — в переводе — «честь, доблесть»

6

С придворными получилось так, как Мэрисела и предполагала. А вот с принцами вышла незадача. Их всего было пятеро и ни одного из тех, кто был у неё в гостях в прошлом и позапрошлом году. И даже, можно сказать, не пятеро, а всего 4 с половиной, потому что принц из самого дальнего королевства Серпентии сам не приехал, а прислал своего представителя — графа Айгизара¹², явно продемонстрировав отсутствие заинтересованности в женитьбе. Лучше бы, уж, вообще никто не приезжал, — подумала Мэрисела. Но особо переживать по этому поводу не собиралась. И выказывать своё недовольство графу, или уделять большее внимание остальным принцам в ущерб ему, не собиралась тоже. Граф же не виноват, что ему дали такое поручение?

Принц Ниран¹³ оказался страшным занудой. Мэрисела не удивилась бы, если бы он, действительно, стал бессмертным в соответствии со своим именем. Ведь от его вечного занудства кисло станет даже богине смерти Хель и она предпочтёт к нему не приближаться.

Принц Эитри был высок и плечист. Его игру мускулами не скрывала даже одежда. Своему имени он соответствовал ровно наполовину. Верилось, что он вполне способен выковать волшебный молот богу грома Тору, но, уж, на мифического карлика никак не походил. В начале вечера Эитри смотрел на «старую» и «не красивую» Мэриселу неприязненно. Но она смогла зацепить его разговором о его силе и здоровье (похоже, это было единственным, что интересовало его в жизни), и он увлёкся, перестал замечать внешность потенциальной невесты.

Кому абсолютно было всё равно, как выглядела и во что была одета принцесса Мэрисела, так это был принц Алмас¹⁴. Принцесса была к нему внимательна и добра, и он, как ребёнок, почувствовал её внутреннюю красоту и потянулся к ней всеми фибрами своей души. Мэриселе же в первую очередь был нужен муж — надежда, опора и, желательно, любовь, и лишь во вторую — ребёнок, а потому она была рада, что смогла объединить разговором о здоровье (тема, которая ей порядком надоела) принца Алмаса с принцем Эитри.

Вот с кем им не помешало бы поделиться своим здоровьем, так это с графом Айгизаром. Граф явно был не здоров. Он еле выдержал быстрый вальс, который танцевала с ним Мэрисела. В конце он сам признался, что, видимо, простудился в дороге, и попросил разрешения у принцессы покинуть бал. Мэриселе было искренне жаль беднягу. Она предложила ему услуги их лекаря, но граф отказался, сославшись на то, что в его свите присутствует лекарь из Серпентии.

Самым загадочным из принцев оказался принц Кайонэ¹⁵ из Восточных земель. Его смуглая кожа, казавшаяся опалённой солнцем, раскосые глаза, в которых нет-нет, да и чудился проблеск огня, а главное — гордый, независимый, но при этом не высокомерный вид, всё привлекало Мэриселу. Ей хотелось разгадать его загадку, поэтому она невольно задерживала на нем свой взгляд. Почему-то ей казалось, что её сегодняшняя маска не стала для принца Кайонэ препятствием, и он видит её насквозь. А вот ей познать его суть так и не удалось. И также у неё не было никаких предположений — как же он к ней относится?

Ну, что ж! Завтрашний бал, последний в этом году, на котором принцы будут делать ей предложения руки и сердца, он всё и расставит по местам. А пока Мэрисела спешила к отцу, чтобы поделиться с ним парочкой забавных моментов, которые произошли на балу. Он же ещё не знает, что она сегодня утром сделала первый шаг к полётам!

¹² — в переводе — «тот, кто долетит до Луны»

¹³ — в переводе — «вечный, бессмертный»

¹⁴ — в переводе — «ребенок, которого обойдут стороной болезни, а злые силы не причинят ему вреда»

¹⁵ — в переводе — «родившийся в огне»

7

— Ты не переусердствовала с образом? И хромая, и седая, и морщинистая! — встретил дочь вопросом король Фроуд.

— Что поделаешь? Годы берут своё! Шестнадцать, как-никак! Старею! — ответила с притворным сожалением Мэрисела, и сама же не выдержала, рассмеялась своей шутке.

Но король шутку дочери не подхватил. Задумчиво постучал пером по бумаге, которая лежала перед ним на столе, вздохнул и отошёл к окну. Мэрисела подошла к отцу, приобняла и с тревогой спросила:

— Папа! Что-то случилось?

Отец и дочь были самыми лучшими друзьями и, как правило, ничего друг от друга не скрывали. Ведь их всего две родных души было на всём белом свете. Мэрисела прекрасно знала весёлый и добродушный папин характер. И если, уж, он так тяжко вздыхает, значит, наверняка случилось что-то плохое. Мэриселу это встревожило.

— Тебе пришёлся кто-нибудь из принцев по сердцу? — предпочёл не отвечать на предыдущий вопрос Фроуд, задав свой.

— В общем-то — нет, — ответила Мэрисела, а у самой в это время перед внутренним взором мелькнуло лицо принца Кайонэ, — Да и выбора особенного не было. Всего четыре принца.

— Да, я знаю. Это я их пригласил. А остальных желающих убедил приехать в следующем году.

Мэрисела расстроилась:

— Что же ты меня не предупредил, что мы ждём особенных гостей? Я бы не стала устраивать переодевание. Я всё испортила?

— Для тех, кого я рассчитывал увидеть, твоя внешность не должна иметь никакого значения. Пойдём, дочка, сядем, я тебе кое-что расскажу и покажу.

Они переместились за стол, и король Фроуд начал свой рассказ опять с вопроса:

— Сколько королевств в нашем мире ты, конечно же, знаешь — триста шестьдесят девять. Но так было до последнего времени. А недавно их стало триста семьдесят. Король Бонифас разделил своё королевство пополам между двумя сыновьями-близнецами. Его можно понять — дети родились одновременно, можно ли измерять первородство одной-двумя минутами? Запомни эту цифру, дочка. Позднее я тебе разъясню её сакральное значение. А сколько принцев и принцесс знаешь?

— Наверное, столько же? — не уверенно ответила Мэрисела.

— Немного больше, — улыбнулся король Фроуд, — но я имел в виду не общее их количество, а сколько среди наследников королевских династий принцев, а сколько принцесс?

— Не знаю, — с недоумением протянула принцесса, никогда не задававшаяся подобным вопросом.

— Принцев уже шестьдесят процентов, — ответил за неё Фроуд, — и с каждым годом их количество неуклонно растёт. Также неуклонно в мире усиливается магия. Я уже несколько лет наблюдаю за этим процессом. Да что там далеко ходить? Ты это демонстрируешь собственным примером. И к чему всё это может привести?

Вопрос был чисто риторический. Мэрисела чувствовала сгущавшееся где-то под сердцем ощущение тревоги.

— Триста шестьдесят девять, — продолжил рассуждать как будто сам с собой король Фроуд, — давало в сумме магическую цифру девять. Завершающий эзотерический круг символ постоянства, число мудрости и гармонии. Но стоило к нему прибавить единицу и что же мы получаем? Три плюс семь равно десять и ещё ноль — сто. Взрывоопасное число. Единица и два нуля. Единица подчёркивает самостоятельность, отсутствие над человеком высших авторитетов, означает твёрдость суждений и намерений. Ноль — это что-то неопределённое, находящееся между двумя мирами. В эзотерическом смысле его называют «великим сжатием» и «великим расширением». С одной стороны, ноль — это начало всего, огромные перспективы для развития и самопознания. С другой стороны, эта цифра означает конец, завершение цикла, абсолютную тьму и конец духовности. А у нас два ноля, что ещё больше усиливает его значение, разрывает круг бытия с удвоенной силой. В эзотерическом плане это может привести к войне. А в нашем земном плане мальчиков рождается больше тоже к войне. А с учётом возрастающей магии это может закончиться гибелью цивилизации… Но ещё не всё потеряно! Я тут сделал некоторые подсчёты, — и король Фроуд указал на многочисленные бумаги на его столе, плотно усеянные какими-то формулами, — Всего-то и надо сделать небольшое усилие — снова вернуться в эзотерическом плане к девятке, а для этого объединить два королевства в одно…

— Но как же убедить в этом короля Бонифаса? И не рассорить при этом братьев? — перебила отца Мэрисела, и так уже долго молчавшая.

— Я не его королевство имел в виду, — мягко возразил король, — Я рассчитал, перепроверил и убедился, что если объединить в одно два королевства, где наследник только один, поженив из них принца и принцессу, и при этом они оба будут обладать хотя бы зачатками магических способностей, можно будет избежать кровопролитной войны. Если удастся привести количество королевств к числу шесть — символу света, добра, позитивного взгляда на мир, гуманизма, гармонии, то в обозримой перспективе никаких катаклизмов в нашем мире не будет.

Король взял в свои руки ладошки дочери и, прямо глядя в её потемневшие до тёмно-изумрудного цвета от тревоги глаза, подчёркивая этим жестом важность момента, сказал:

— Я надеялся найти принцессу кроме тебя, которая обладает магией, но не нашёл. Или её семья тщательно это скрывает от мира, или ты, действительно, одна такая. Я тянул время, чтобы ты подросла, повзрослела, но… Но появились тёмные силы, которые уже начали объединяться. Помнишь принца Биаджино? Я думаю, что он не случайно появился в нашем замке. Он, также как и я, понимает, что объединение женского и мужского начала — это самая мощная сила, которую придумали боги. Он и три года назад уже был сильным магом, твои способности для него не тайна. Единственное, на что я рассчитываю, что как человек самоуверенный и даже самовлюблённый, он их силу не понимает, или не воспринимает всерьёз. Ты ему отказала, и он решил действовать сам, пытаясь выиграть время, сыграть на опережение.

— Папа! Ну, какие у меня способности! Так, ерунда какая-то!

— Не скажи, дочка! — возразил Фроуд и ободряюще похлопал Мэриселу по руке, — Ты их сама ещё не знаешь. А вот будет с тобой рядом надёжное плечо — увидишь, как расцветёшь! Для этого я и пригласил пять принцев на бал в этом году. Собрал всех, про кого ходят слухи об их знакомстве с магией. И кто на стороне добра, конечно… Так что рассмотреть тебя настоящую они смогли бы будь ты даже в шкуре жабы. Если у них есть, конечно, эти самые магические способности. Жаль только, что принц Дрэго¹⁶ не приехал, я больше всего рассчитывал именно на него.

— А почему?

— А вот, смотри, — ответил король Фроуд и развернул перед Мэриселой карту мира, — Вот наша с тобой Фрейэрия, вот его Серпентия в противоположном углу карты. Но, если мы свернём карту в шар, то видишь, получится, что мы рядом. А если объединить взглядом наши королевства в одно, то получится государство в виде подковы. Внутри неё будет несколько мелких королевств, но все они дружественны как по отношению к Серпентии, так и к нам. И вместе мы будем представлять собой самую гармоничную фигуру — круг, центр. Центр противостояния темным силам. Центр возрождения. Центр устойчивости. Всё это возможно, только если вы поженитесь. А ещё лучше — полюбите друг друга. Но он не приехал сам, прислал своего представителя. Не обидел отказом на приглашение, но ясно дал понять, что в женитьбе на тебе не заинтересован.

— Я тоже так подумала, — тихо сказала Мэрисела.

— Знаешь, дочка, возможен и другой вариант. Вполне может статься, что это не решение принца, а повеление его отца — короля Хонора.

— Хонора? Того кто…

— Да, того самого принца Хонора, счастливым соперником которого я оказался в борьбе за сердце моей дорогой Лубомиры. Правда, мне казалось, что он нашёл своё счастье с королевой Джозефой¹⁷, но всякое может быть. В любом случае нам с тобой надо искать другие варианты. Так как прошёл для тебя бал, дочка? Отметила ли ты для себя кого-то из принцев?

— Принц Кайонэ, — твердо сказала Мэрисела, — Только в нём я заметила магию.

— А кроме магии? — осторожно спросил отец.

— Если ты спрашиваешь — полюбила ли я его, то я отвечу — нет. Но он интересен мне, как человек. Я думаю, что по мере узнавания друг друга, любовь сможет прийти, а пока будет достаточно взаимного уважения.

Королю Фроуду стало очень, очень грустно. Его маленькая дочурка говорила, как взрослая, умудрённая жизненным опытом женщина. И это он взвалил на её плечи ношу, которая заставила её вмиг повзрослеть. Может быть он поторопился? Может быть, стоило ещё годик подождать? Но маховик запущен, придётся положиться на богиню Скульд. Пожалуйста, Тор, сделай так, чтобы принц Кайонэ не сделал Мэриселе предложения! А пока… Стоит всё-таки рассчитать вероятности развития событий от объединения Фрейэрии и империи — родины принца Кайонэ. Ну-ка, где она там находится, его Сакурато? И король Фроуд углубился в вычисления.

А Мэрисела отправилась к себе. Готовиться к завтрашнему судьбоносному дню. Поделиться с отцом парочкой забавных моментов, которые произошли на балу, так и не вышло. И про свою новую способность к полётам сказать забыла.

¹⁶ — в переводе — «дракон»

¹⁷ — в переводе — «преумножающая»

8

Ночью во сне Мэрисела продолжала обдумывать ситуацию и утром проснулась с готовым решением. То, что она опять висела в воздухе, а не нежилась на кровати, её не удивило. Раньше она считала, что прорывы в проявлении её магических способностей были связаны исключительно с накалом эмоций, которые она испытывала. Сейчас Мэрисела так не думала. Эмоции, конечно, тоже играли определённую роль. Но главное — она находилась рядом с человеком, который обладал магическими способностями, но в большей мере, или умел ими управлять, в отличие от неё. Принц Биаджино и принц Кайонэ явились для неё катализаторами, подстегнувшими её магию проявиться на новом уровне — такой вывод сделала Мэрисела.

Но был ещё один человек на этом её дне рождения, который заставил её задуматься — граф Айгизар. Именно с ним были связаны те два забавных случая, которыми Мэрисела хотела поделиться с отцом, но не успела.

Они танцевали с ним вальс, когда Мэрисела почувствовала то особое, волшебное состояние, которое у неё было утром, когда она проснулась в воздухе. Она позволила чуду состояться, и её ноги приподнялись над полом залы. Совсем чуть-чуть, чтобы это было не слишком заметно для гостей. Но принц Кайонэ заметил, она это точно знала, потому что при повороте увидела его лицо и огонь, мелькнувший в глазах. Потому и связала магию с ним, а не с графом Айгизаром.

Граф вообще старался держаться от неё подальше, даже во время танца так дистанцировался от неё, что между ними можно было смело вставить большой надутый мяч. Но, тем не менее, при этом заметил, как её мушка перелетела с правой щеки на левую, о чём не преминул сказать ей. Она тогда отшутилась, сказав: «На то она и мушка, чтобы летать!», а сама в это время косила глазом на Кайонэ, который не отрывал от неё взгляда.

И только ночью до Мэриселы дошло, что оба чуда случились, когда Кайонэ, Айгизар и она между ними находились на прямой линии. А это означает… Означает, что граф тоже владеет магией! И, если в Серпентии магией владеют даже графы, то каким же сильным магом должен быть принц?

Это открытие, а ещё то обстоятельство, что Сакурато — империя принца Кайонэ, находится далеко от её родной Фрейэрии и не может составить единое королевство, как в случае с Серпентией, подвигло Мэриселу принять для себя очень важное, судьбоносное решение.

Решение зависело не только от принцессы Мэриселы, но и от тех принцев, которые останутся на сегодняшнем балу и сделают ей предложение выйти за них замуж.

Графа Айгизара, ожидаемо, на балу не было. Он отправился в обратный путь ещё вчера вечером. Отсутствовали также принцы Эитри и Алмас. Уехал ли каждый из них по отдельности к себе домой или Мэрисела невольно послужила их дружбе, а, может быть, даже и любви, она не знала.

Принц Ниран присутствовал, но предложения руки и сердца Мэриселе не сделал. Он выглядел недовольным её преображением из старухи в красавицу (Мэрисела была в том же наряде и с той же причёской, но уже без седины и морщин, благодаря чему цирюльнику и портнихе вернулось прекрасное настроение, хотя последней и пришлось трудиться всю ночь, чтобы вернуть платью прежние размеры) и даже недвусмысленно высказался по этому поводу:

— Не знал, что вчерашний бал предполагался маскарадом!

А вот принц Кайонэ был ничуть не удивлён преображением Мэриселы. Его предложение руки и сердца соответствовало всем канонам придворного этикета. И ни один мускул не дрогнул на его лице, когда принцесса ответила ему уклончиво, что ей надо подумать и попросила его дать на это время. Он с достоинством поклонился, поцеловал ей руку и проникновенно сказал:

— Принцесса Мэрисела, каким бы ни было Ваше окончательное решение, смею Вас уверить, что я останусь Вашим самым преданным другом!

Это была самая длинная речь, которую Мэрисела услышала из уст Кайонэ. Она отозвалась в её сердце теплотой и болью. Если бы обстоятельства сложились по-другому! Она бы смогла полюбить принца Кайонэ. Но… богиня судьбы Скульд¹⁸, хранящая свиток будущего, уже прочертила направление, по которому Мэрисела должна пойти, и рука богини указывает в сторону Серпентии, а не Сакурато.

Об этом она без обиняков сказала и отцу в ответ на его недоумённые расспросы.

— Папа, нам надо с тобой немедленно ехать в Серпентию и уговорить короля Хонора и принца Дрэго в необходимости сыграть свадьбу и объединить королевства, пока граф Айгизар не навязал им своё видение моей персоны.

Король Фроуд никогда бы не решился предложить дочери столь кардинальное решение. Хотя все его расчёты говорили о слишком малой вероятности избежать войны в случае женитьбы Мэриселы и принца Кайонэ. Вот если бы смогли объединиться три королевства — Серпентия, Фрейэрия и Сакурато, то тогда на карте мира нарисовался бы равносторонний треугольник — самая устойчивая конструкция. Но на каком основании такое могло произойти в жизни? Теперь же, опираясь на слова принца Кайонэ о преданной дружбе, три точки опоры могли обрести черты жизненной реальности. Дело осталось за «малым» — уговорить того, кто не хочет жениться, сделать это, а того, кто до сих пор таит обиду, простить и забыть. И ради этого они с Мэриселой готовы на жертвы. Она — на жизнь с нелюбимым. А он — на потерю короны. Ради мира на земле! Ради самой жизни на земле!

¹⁸ — норны — богини судьбы в скандинавской мифологии. Первая норна — мудрая старая Урд (Судьба), читающая свиток прошлого. Вторая — Верданди (Становление), она символизировала настоящее. Третья — Скульд (Долг), хранила свиток будущего.

9

Король Хонор и королева Джозефа были весьма удивлены непрошеным гостям, но приняли короля Фроуда и принцессу Мэриселу очень радушно. Воодушевлённый тёплым приёмом, король Фроуд решил не откладывать серьёзный разговор на потом и сразу после роскошного ужина уединился с королевской четой в зале для переговоров. А Мэрисела отправилась в отведённые ей покои, поскольку принца Дрэго ни при встрече, ни за столом не было, и разговаривать ей было не с кем.

С балкона гостевых покоев открывался чудесный вид на горную долину. На родине Мэриселы не было гор. Фрейэрия была богата лесами, полями, лугами. Её почвы давали щедрый урожай. Недаром же королевство было названо в честь богини любви, красоты и плодородия Фрейи¹⁹.

Мэрисела зачарованно любовалась открывшейся величественной картиной. И ей ужасно захотелось спрыгнуть с высокого балкона. Её так и манил ажурный каменный мост, перекинутый через ущелье между королевским замком и горой правильной конусовидной формы, возвышающейся невдалеке. Там, на самой вершине, в сгущающихся сумерках всё явственнее проступал трепещущий, живой огонёк.

Мэрисела внимательно осмотрела окрестности. Крепостной стены, преграждающей путь на мост, не было. Не было видно и стражников. Темнота быстро сгущалась. Надо было прыгать или сейчас, пока тьма окончательно не поглотила дорогу, или оставаться в комнате дожидаться отца. И Мэрисела решилась.

Она плавно опустилась на землю и быстрым шагом пересекла мост. За мостом ещё видна была горная тропинка, поднимающаяся круто вверх. И Мэрисела храбро на неё вступила.

Через час пути идея подняться на вершину горы к манящему огоньку уже не казалась принцессе удачной. Она устала, начала спотыкаться, несколько раз больно ударилась ногами об острые камни и оцарапала до крови руку, схватившись за колючее растение в попытке найти опору. И в который раз пожалела, что дар воспарения пришёл к ней совсем недавно, она ещё не успела его освоить, чтобы применять по собственному желанию.

Но поворачивать назад, не достигнув цели, не было свойственно натуре Мэриселы, и она упрямо двигалась вперёд. Постепенно крохотный огонёк, сверкающий вдалеке как путеводная звезда, вырос и стал отчётливо виден. И Мэрисела поняла, что это горит костёр, освещающий пещеру. А, значит, там есть люди или хотя бы один человек. Может быть, это отшельник. Не прогонит же он уставшую принцессу!? Даст отдохнуть, нальёт горячего отвара из горных трав, восстанавливающего силы, подскажет лёгкий путь вниз. А, может быть, там даже маг? И он подскажет не только обратный путь, но и наилучший на будущее вариант действий?

За такими оптимистичными мыслями второй час пути прошёл для Мэриселы гораздо легче, чем первый. И только вплотную подойдя к пещере, она заметила, что её ноги уже не цепляются за камни тропинки, потому что она… перебирает ими в воздухе. Мэрисела рассмеялась, и смело вступила на ровную площадку перед входом в пещеру.

И остолбенела.

Человека в пещере не было. Там был Дракон. Очень красивый Дракон. Его чешуя переливалась всеми оттенками зелёного и сверкала, как будто состояла из россыпи драгоценных камней. От прозрачного светло-зелёного с желтоватым оттенком берилла до насыщенно-зелёного изумруда. Вдоль всего его гибкого тела проходила полоса, состоящая из более мелких чешуек, похожих на змеиную кожу. И по цвету напоминала минерал змеевик, который ещё называют… серпентинитом. (Вот в честь кого названо королевство! — поняла Мэрисела). Полоска казалась такой шелковистой, что принцессе нестерпимо захотелось провести по ней рукой. Она даже сделала шаг вперёд, и только тут поняла, что, вопреки очевидной опасности, она ни капельки не боится Дракона. А вот Дракон её боится! Когда она шагнула, он ещё больше вжался в противоположную стену пещеры. Какой странный Дракон!

Мэрисела внимательнее вгляделась в его глаза. Они были огромными. И в них отражался огонь костра. Тут принцесса почувствовала, что продрогла, но без разрешения хозяина пещеры подходить к костру было не прилично. Она уже и так вторглась в его жильё, даже не представившись. Где её манеры? И принцесса сделала книксен и произнесла:

— Я — принцесса Мэрисела из королевства Фрейэрия. Извините, что вторглась к Вам без приглашения. Вы разрешите мне согреться у Вашего костра?

Дракон кивнул головой в знак согласия. Мэрисела обрадовалась, что он её понял, и поспешила воспользоваться разрешением. А пока грела озябшие ладошки, обдумывала, как ей наладить диалог и искоса разглядывала любезного хозяина. Помимо оттенков зелёного цвета в его облике присутствовали красные, оранжевые и жёлтые цвета. В них были окрашены отростки, обрамлявшие пламенеющей короной голову Дракона. И из таких же отростков состояла кисточка, которой заканчивался его хвост.

Глаза были тёмного, почти чёрного цвета с длинными ресницами и удивительно человеческим выражением. И смотрели на Мэриселу со странной смесью смятения и боли. «Может быть, он ранен и ему требуется помощь?», подумала принцесса. Эти глаза что-то мучительно напоминали принцессе… И то, как он намеренно дистанцируется от неё…

Мэрисела сосредоточилась, пытаясь схватить ускользающее воспоминание, и вдруг сквозь облик Дракона увидела… графа Айгизара.

— Граф! — непроизвольно воскликнула Мэрисела.

Дракон вздрогнул и застыл. Также вздрогнул и застыл образ Айгизара внутри Дракона.

— Граф Айгизар, это Вы?

Дракон помедлил несколько мгновений и вынужденно кивнул головой.

— Какое счастье, что я Вас нашла! — обрадовалась принцесса, — Вы, наверное, удивлены моему облику? Ведь, когда мы виделись последний раз, я была старой, хромой и седой. Да и Вы были человеком, а не Драконом! Только Вас преобразила магия, а меня — ловкость цирюльника, а не молодильные яблоки богини Идунн.

Дракон никак не отреагировал на речь принцессы. Но Мэрисела не собиралась сдаваться. Если уж она решила разговорить его, то сделает это в любом случае. Ведь это жизненно необходимо!

— Прошу прощения, если я обидела Вас своим маскарадом, — с чувством произнесла Мэрисела, вспомнив, как обиделся на неё принц Ниран, — Мне показалось это забавным. Дурацкая идея! Скажите, а Вы уже успели поделиться с принцем Дрэго своими впечатлениями о бале? И обо мне? — добавила она со смущением.

Дракон ничего не ответил, в смысле, не качнул головой ни в какую сторону.

— Понимаете, мне очень важно, чтобы у принца не сложилось обо мне предвзятого мнения. Нам с ним обязательно надо встретиться! Это вопрос жизни и смерти! Не моей или его — это было бы слишком просто! А всего нашего мира! Я, к сожалению, не могу Вам всего рассказать. Но поверьте — это очень и очень важно! Вы знаете, где сейчас находится принц Дрэго?

Дракон немного помедлил и утвердительно качнул головой.

— А Вы можете прямо сейчас проводить меня к нему?

На этот вопрос Дракон ответил быстро и отрицательно.

— Прямо сейчас не можете? Да? А позже? — засыпала молчаливого «собеседника» вопросами принцесса.

Дракон склонил голову на бок, что могло означать что угодно, и Мэрисела поняла, что не правильно сформулировала вопрос. Ведь он не может ответить ей развёрнуто. Вот, если бы он смог вернуться в обличие графа Айгизара, что она тут же ему и высказала:

— Простите, граф, а Вы не могли бы вернуться в человеческий облик, чтобы мы могли нормально поговорить?

Дракон опять покачал отрицательно головой.

— Ну, что ж! — разочарованно протянула Мэрисела, — Давайте так пообщаемся. Так Вы можете проводить меня к принцу?

Нет.

— Не можете или не хотите? — начала закипать принцесса (в человека вернуться не может! к принцу проводить не может! а что он вообще может? только головой кивать?)

Дракон вообще отвёл свой взгляд от Мэриселы, граф Айгизар внутри него сделал то же самое, и даже губы поджал.

— Значит, не хотите? — поняла принцесса и уже хотела возмутиться таким вопиюще не рыцарским поведением, но вовремя остановилась — так она ничего от графа не добьётся!

— Послушайте, граф! Вы же должны понимать, что не ради развлечения мы с королём Фроудом проделали столь длинный путь из одного королевства в другое? А эти два часа в гору, пешком, думаете, они мне легко дались? Пожалуйста, если Вы не хотите меня отвести к принцу, можете, хотя бы, передать ему, что я ищу встречи с ним?

Нет. Так ответил Дракон, а граф Айгизар ещё и руки в замок сложил на груди.

— Ну, почему, почему Вы не хотите мне помочь?! — в отчаянии вскричала принцесса, — Или… Или Вы желаете знать причину, по которой эта встреча нужна?

Тут оба — и Дракон, и граф синхронно кивнули головой в знак согласия.

— Что ж! — обречённо вздохнула Мэриселла, — Если по-другому никак нельзя… Передайте ему… Передайте ему, что я хочу поговорить с ним о… нашей женитьбе.

Мэриселле с трудом дались последние слова. Так логично выглядевшая дома идея, как-то жалко смотрелась сейчас, облечённая в слова, да ещё в разговоре с третьей стороной (или с третьей и четвёртой одновременно?). Мэриселе стало нестерпимо стыдно, и она опустила голову. Но, чтобы понять ответ Дракона, всё равно пришлось её поднять.

В агатовых глазах Дракона прочитать ответ не удалось, а вот граф Айгизар смотрел на Мэриселу со смесью удивления и, ей даже показалось, жалости. Вот ещё! Только этого не хватало — чтобы её жалели! — возмутилась принцесса и гордо вскинула голову. И, перейдя на холодный тон, (пусть не забывает, с кем разговаривает! Он хоть и Дракон, но всего лишь граф, а она — принцесса) сказала:

— А теперь соблаговолите проводить меня вниз!

И уже обычным тоном добавила:

— Я вряд ли в темноте смогу найти дорогу.

Дракон потоптался на месте, а потом вразвалку подошёл ближе и протянул к ногам принцессы одно крыло. Мэрисела поняла, что он предлагает ей взобраться по нему на его шею.

Сидеть на Драконе оказалось очень даже уютно. И тепло! (Мэрисела ожидала, что он будет холодным, как змея). И не страшно, потому что она крепко держалась за два его янтарных рога, прятавшихся в огненных языках короны.

Дракон плавно взмыл в воздух и сделал несколько медленных кругов вокруг вершины горы. А Мэрисела перестала дышать от восторга! Ах, если бы ещё это было днём! Тогда бы она видела далеко-далеко! Но и ночью это было великолепно! Звёзды над головой! Редкие огоньки внизу! Жалко только, что полёт быстро закончился. Дракон подлетел к балкону, с которого несколько часов назад спрыгнула Мэрисела, и, как лестницу, опустил на него крыло, по которому принцесса в итоге скатилась.

Она ещё долго стояла, провожая взглядом улетающего Дракона. Но ничего особенного видно не было. На какой-то миг его темная фигура загородила блеск звёзд. И мигнул огонёк пещеры — Дракон зашёл внутрь.

Здесь, на балконе её и нашёл король Фроуд, вернувшийся после долгих переговоров с королевской четой Серпентии.

— Ты ещё не спишь, дочка?

— Как твои переговоры, папа? Король Хонор простил тебя? Как они смотрят на женитьбу своего сына?

— Ты прямо засыпала меня вопросами!

Мэрисела внимательно посмотрела на отца. Он был явно чем-то смущён и не знал, как начать разговор.

— Папа, не надо ходить вокруг да около! Говори прямо. Скажи всё, как есть!

В конце концов, они же не приехали в Серпентию навязываться в родню ради собственного удовольствия. И, если королевская чета со своим неуловимым сыночком против, то так тому и быть! Значит, они с отцом будут искать другие варианты.

— Давай, я попробую ответить кратко, но по порядку. Прежде всего, Хонору не за что было меня прощать. Твою маму мы оба вспоминали с теплотой в самом начале разговора. О сгущающихся над нашим миром тёмных силах в королевстве не только догадываются, но и знают. И идея объединения светлых сил, владеющих магией, тоже пришла им в голову. Именно поэтому они обрадовались моему приглашению приехать принцу Дрэго на бал в честь твоего шестнадцатилетия. Они не хотели давить на него с женитьбой, но надеялись, что всё получится само собой. А вот дальше что-то пошло не так. И они сами смущены и не понимают, что произошло. Сын вернулся на день раньше. Усталый, опустошённый, несчастный. Сказал, что ни за что на свете не подойдёт к тебе и на пушечный выстрел. И удалился в свои покои. Они рассчитывали поговорить с ним сегодня, выяснить все обстоятельства. Но утром он сорвался с места и убежал на гору. Так он всегда поступает, когда превращается в дракона. Наш план объединения королевств они одобрили, но теперь всё зависит от тебя. От твоего разговора с принцем Дрэго. Всё! — закончил король Фроуд.

— Ох! — только и смогла ответить ему Мэрисела.

Богиня Гевьон, какая же она дурочка, что сразу не догадалась о том, что граф Айгизар и принц Дрэго — одно и то же лицо! Ведь так просто сложить два имени и получить — «Дракон, который долетит до Луны»! Тоже мне, принцесса, владеющая магией! В любом случае, с принцем она уже поговорила, и теперь всё зависит не от неё, а от его решения. Но рассказывать об этом отцу у Мэриселы уже сил не было.

¹⁹ — красота голубоглазой богини с золотистыми волосами была источником вожделения множества поклонников, как героев, так и богов, и карликов. Пролетая над землёй, богиня разбрызгивала утреннюю росу и солнечный свет, из её кудрей сыпались весенние цветы, а слёзы, падая на землю или в море, превращались в янтарь. Некоторых избранных богиня обучала магическим чарам и заклинаниям.

10

Дрэго проснулся ни свет, ни заря от того, что замёрз. Ещё бы! Это дракону тепло в любом месте и в любую погоду, хоть на зелёной траве луга, хоть на каменном полу пещеры. А человеку каково?

В первый момент Дрэго обрадовался, что так быстро вернулся его человеческий облик (трансформация, длившая первое время несколько часов, с каждым разом увеличивалась по времени, и теперь доходила до восьми дней). Но потом испугался, что связано это с отъездом Мэриселы, чего он категорически не желал. Затем к нему вернулось здравомыслие — было слишком рано для отъезда. Но чтобы этого, всё-таки, не произошло, вскочил и устремился по тропинке вниз, впервые пожалев, что не находится в облике дракона, которому раз плюнуть, а, вернее, разочек полыхнуть пламенем из пасти, чтобы спуститься с горы, а ему теперь придётся бежать больше часа.

В замке ещё все спали, когда принц добрался до спальни родителей.

— Наши гости уже уехали? — разбудил он вопросом отца.

Тот спросонья даже не успел удивиться, что сын знает о приезде короля Фроуда и принцессы Мэриселы.

— Нет.

— Передайте принцессе, что я готов с ней встретиться, — отчеканил Дрэго, развернулся и ушёл.

Король не обиделся на тон сына, разговаривавшего с ним, как со своим подданным. Видимо, в нём ещё бурлили драконьи силы, не смотря на то, что обратная трансформация уже произошла. Ведь, когда он был драконом, каждому, в том числе и королевской чете, было ясно, кто в их королевстве главный.

А принц отправился в свои покои. И пока коротал время в ожидании, когда принцесса сможет его принять, вспоминал последние дни, так насыщенные событиями.

Когда он получил персональное предложение от короля Фроуда прибыть на бал в честь шестнадцатилетия его дочери, принцессы Мэриселы, беды ничего не предвещало.

Его ежегодная трансформация в дракона происходила, когда их мир оказывался под влиянием созвездия Дракона. Под ним он родился, и в честь него получил своё первое имя — Дрэго, которое дал ему отец, король Хонор. Второе — Айгизар, более поэтичное, придумала ему мама, королева Джозефа.

До четырнадцати лет он рос обычным мальчиком. Занимался всем тем, что положено наследным принцам, а в свободное время любил бродить по окрестностям. Облазил все горы и скалы в округе, без труда находя самый удобный и безопасный путь наверх.

Самая красивая гора возвышалась прямо перед окнами его покоев. С любования ею начинался каждый его день, сколько он себя помнил. Но добраться до неё возможности не было, так как перед горой было глубокое ущелье. И однажды принц уговорил отца построить над ущельем мост. Не видя в просьбе сына ничего дурного и опасаясь, что он решиться преодолеть ущелье самостоятельно, и тем подвергнет свою жизнь опасности, если его просьбу не выполнить, король Хонор велел мост построить. И подарил его сыну на его четырнадцатилетие.

Дрэго отправился на гору накануне праздника в честь своего дня рождения. Добрался до вершины горы и обнаружил там уютную пещеру. В самой пещере было тепло. А перед ней находилась ровная площадка, с которой весь мир вокруг был виден как на ладони. Дрэго увлёкся изучением пещеры и не заметил, как стемнело. Спускаться вниз по горной крутой тропинке, по которой прошёл всего лишь раз, побоялся, и решил заночевать в пещере.

Днём в пещере было тепло и даже жарко, а вот вечером похолодало. Ночью каменный пол был таким холодным, что у Дрэго зуб на зуб не попадал. Едва рассвело, принц спустился с горы. Время в холоде не прошло бесследно — уже днём у принца поднялась температура, его начал бить озноб. Празднество пришлось отменить, а к Дрэго вызвать лекаря.

Три дня принца ломало и крутило, но потом жар спал и вскоре он выздоровел. Только его болезнь оказалась не обычной простудой. Об этом лекарь рассказал королю Хонору. Периодически принц покрывался какой-то странной шершавой зелёной коростой, у него отрастали когти и втягивались обратно. А температура была такой высокой, какую обычный человек выдержать не в состоянии. Король велел лекарю молчать и сам никому ничего не сказал. Так что до следующего дня рождения и принц Дрэго, и королева Джозефа пребывали в уверенности, что болезнь миновала без последствий.

На следующий год болезнь повторилась без видимых оснований. Принц не простужался, в пещеру больше не ходил. Но его опять скрутило высокой температурой, а кости ломило, как будто его придавило каменной глыбой. Он сам увидел изменения своего тела в зеркале — кожа покрылась чешуёй зелёного цвета, вместо ногтей появились когти и уже не втягивались обратно, а сзади вырос небольшой хвост.

Ночью, чтобы никому не попасться на глаза и никого не испугать, принц спрыгнул с балкона и побежал через мост в пещеру. Там он хладнокровно обдумал своё положение и пришёл к выводу, что надо с этим покончить. Но сил, ни физических, ни моральных у него уже не было. Так что своё решение он постановил осуществить следующей ночью.

Конец ознакомительного фрагмента.