Кочевник

Итан Райдер (2020)

Иррациональный человек, но не «Written and Directed by Woody Allen», почему всё куда менее радужное. Путь от хиппи до героя войны, а впоследствии выложенная красная дорожка, ведущая прямо к трону преступного королевства Калифорнии. «А что? Мир во всём мире!», — именно так выразился Брюс-Джеки Уолкер и наделал в ком-то сегодня отверстий с помощью 45-калибра. Защищая читателя лезвием своего чумаходного ножа Боуи, Капрал Уолкер проведёт вас через четыре недели ада в Хюэ во Вьетнаме. Кочевник пришёл на войну тем, кем оттуда нередко уходят, а вернулся тем, кем на неё обычно идут.Содержит нецензурную брань.

Глава 8

Передряга в университете Хюэ. Для того чтобы успешно отбить город, пехоте было необходимо занять несколько стратегических позиций. Первой из таких точек был университет Хюэ, находившийся в 200-ста метрах от базы КОВПВ. И перед началом штурма этого задания мне было чему порадоваться. Туда отправилась рота «Альфа», а я вместе с ней. И попробуйте угадать, кого же мне удалось повстречать?

Стоя вдалеке и попутно приближаясь к роте «Альфа», я присматривался к этому огромному зданию. Пришлось подбираться к роте через укрытия, так как этот обширный комплекс был набит снайперами ВНА. Здание было просто огромнейшим и казалось, что в нём десятки тысяч окон. Практически из каждой чёрной точки светлых стен университета, на тебя смотрело дуло чьего-то оружия.

Ещё когда я был у дороги за первым из укрытий, удалось заметить, как подстреленного пехотинца волокли по земле другие солдаты, тому парню очень здорово досталось. Его ранили в районе левой ключицы. Дай Бог, чтобы его сердца не коснулась свинцовая дура.

И вот настал момент, когда я преодолел достаточное расстояние и уже видел роту «Альфа». От их укрытия меня отделяла небольшая асфальтированная местность и несколько укрытий из остатков кирпичных стен. Почему-то отсутствие инстинкта самосохранения сработало совсем не вовремя, ибо стоило мне выбежать из-за укрытия и пробежаться до последующего, по мне сразу же открыли огонь. Снайпер был слишком близок к попаданию. Было видно, как слева от меня, к небу подскочили осколки асфальта и пуля, отрикошетившая куда-то в направлении моих ног. Когда я бежал, издалека на меня смотрели пехотинцы роты «Альфа».

И пугало меня не то, что череп едва не остался без мозгов, а совершенно другое. Добравшись до нового укрытия, удавалось иногда из него выглядывать и посматривать на тех парней. Среди них не было Паскуаля Моррети, а его трудно было не заметить. Такой макаронник, итальянского происхождения, привлечёт к себе внимание даже за милю. Посетив меня, данная мысль снова дала мне понять, как сильно моё сердце тяготило любовь к этому парню. Но его не было среди роты «Альфа». Поняв это и сидя в укрытии, я испугался по-настоящему. Испытал страх, который не чувствовал ни на дороге у границы города, ни над Ароматной рекой, ни при гибели Джеймса Гарбранта и осознании того, что теперь нужно как-то смотреть в глаза его друзей. Я испугался того, что если отсюда выскочу, и удастся добраться до укрытия роты, там не будет Паскуаля и ещё хуже мне сообщат о его героической смерти в бою. Я считал, что по-другому этот парень и не мог погибнуть.

Сердце вновь заколотилось с бешеной скоростью, руки сжали М16, и я по-прежнему был не готов бежать туда, где могло ожидать разочарование похуже, чем попавшая под ноги М18А1. Зуд в мышцах моих ног, говорил о неготовности к пробежке, но осуществить её пришлось. Я бежал и бежал по этой открытой территории, и мне уже виднелась рота «Альфа», ноги резко остановились, когда нас разделяли два ярда. В укрытии прямо передо мной сидели пехотинцы из этой роты. Кто-то обвешенный патронными лентами М60, пытался вести огонь по зданию Университета. Кто-то постоянно выглядывал, и перед его лицом пуля попадала в кирпичную стену укрытия, а кто-то, как Билл Парселл кричал на меня, говоря о сумасшествии моего мозга, пытаясь сделать так, чтобы я попал в укрытие. А кто-то, как Паскуаль Моррети…, напрочь отсутствовал. Я был готов, словно Даниэль Дефо упасть на колени и развести руками в стороны, дабы дать врагу нанести мне смертельный удар, ибо основной уже был нанесён. Моего друга здесь не было…

— Ах ты, заносчивый Калифорнийский Педик! А ну, ложись, совсем обезумел! — Какой-то человек прокричал это, и звук исходил не из укрытия передо мной, а откуда-то со стороны.

И тут произошло следующее. Чья-то огромная и тяжёлая туша, заблаговременно разогнавшись, ухватившись двумя руками за мою талию, снесла мое тело с ног. Вместе с этим человеком мы полетели в укрытие роты «Альфа», упав среди пехотинцев. Из-за злости, я резко перебросил этого человека с себя на землю, быстро достал нож Боуи и приставил к его второму подбородку. Почему-то он рассмеялся.

— Воу-воу, полегче, парень! Голума здесь нет, поэтому никто не стремился забрать твоё сраное кольцо всевластия. Да и я больше смахиваю на Сэмуайза Гэмджи, хотя бы тем, что я твой верный товарищ и лучший друг.

— Паскуаль…, — прошептал я, всё ещё с широко раскрытыми глазами. Это был Паскуаль Моррети. — Сраный ты, сукин сын!

Мы поднялись и оказались на коленях. Я его сразу же обнял его, не дав отряхнуться от пыли. Его руки сжали мою спину также крепко, как мои его.

— Тише, тише, — сказал он. — Я хоть и свалился тебе на голову, как Санта через дымоход камина, но, к сожалению, сегодня пришлось явиться без подарков.

Интересно, в эту голову макаронника итальянского происхождения, хоть на минуту пришла мысль, что он был ценнее для меня любого подарка?

— Какого чёрта, ты позабыл в тех развалинах? — Находясь в искреннем удивлении, спросил я его.

— Указывал таким кротам, как ты дорогу к нашему временному укрытию. Нужно, как можно больше людей, сейчас нам предстоит отправиться на штурм этого университета. Так что, расчехляй своего малыша, — с безумной улыбкой сказал он. Паскуаль похлопал меня по чехлу с ножом Боуи.

— Какой у нас план? — Снова спросил я.

— План? — Переспросил пехотинец за спиной у Паскуаля. Одновременно разговору с нами, он отстреливался из М60. — Комната за комнатой! Вот наш план, Малыш.

Выслушав солдата, я снова с улыбкой на лице обратил свой взгляд на Паскуаля. Лицо моего друга было теперь куда безумнее, чем в обычные дни. Но, несмотря на это, мне удалось вновь обнять его, а ему меня. И тогда нам казалось, что наша крепкая дружба, способна проложить красную дорожку через весь Вьетнам для морской пехоты армии США.

Именно тогда я заметил, что вдали справа от нас, находясь в укрытии с другой ротой солдат, Кэтрин Ламбертс, в своём репертуаре сумасшедшего военного корреспондента, ведёт съёмку происходящего. Она заметила меня, и это было приятно. Её тоненькая рука поднялась, чтобы помахать мне в знак приветствия. Я помахал ей в ответ, глупо и растерянно улыбаясь. Было в радость увидеть её и Паскуаля одновременно.

— Эй, придурок, ты кому там машешь? — Сказал Паскуаль. — Соберись нам пора идти в наступление! — К этому моменту Кэтрин уже не смотрела на меня, а продолжила дальше снимать. Я был одурманен любовью к этой девушке, мне уже захотелось сорваться и убежать прямо к ней. Не сейчас…

Моррети взял свой дробовик М37, а в моих руках красовалась любимая и ненавидимая одновременно М16. Выскочив из укрытия, вся пехота побежала к зданию Университета Хюэ. Те, что остались позади, прикрывали нас, пока нам не удалось добраться до первого входа.

* * *

Не очень благоприятная картина и снова пришедшее осознание наступление ада, началось, не дожидаясь конца этого дня, когда укутавшись в собственной одежде, ты засыпаешь под чистым небом, а тебе начинают сниться кошмары.

Билл Парселл отстреливался из окна на верхушке лестницы. В его направлении полетела ракета, и он успел её заметить.

— Ложись! — Прокричал Парселл.

После прогремевшего, словно Божьего гнева взрыва, раздались стоны и крики о помощи. Ракета попала в сержанта Гонсалеса. Этот человек, который поднял боевой дух пехоты в той канаве на границе города, погиб. Все были поражены этой потерей. Повсюду была кровь и обрывки мяса с налепленной на них одеждой. Такой человек не заслуживал такой смерти. А война всё равно нагло продолжала диктовать свои условия.

Прейдя в себя после взрыва и потери, что в пользу обстоятельств произошло достаточно быстро, все пехотинцы выдвинулись дальше. Пришлось аккуратно зачищать комнату за комнатой, ибо каждая ошибка могла стать раковой.

Билл Парселл был в угловой комнате. Он решил выглянуть в окно. Едва он высунул свой нос, как Снайпер выстрелил. Лицо этого пехотинца горело, в него попали щепки из рамы окна. Но ему ещё крупно повезло, в отличие от другого бойца. Ведь пуля угадила в стену и отскочила в бедро одному из парней.

Малочисленным пехотинцам потребовался целый день, чтобы отбить это здание. Эта схватка стоила жизни многим американцам. Уже был вечер, когда передо мною и моим другом остались ещё две комнаты, говорящие о близком завершении этого адского задания.

Мы в паре с Паскуалем продвигались от комнаты к комнате. Перед нами остались последние две комнаты в этом коридоре. Одну из них мы взяли штурмом, но не без последствий. Как это обычно и было, мы залетели туда так, что ему приходилось меня прикрывать, потому, что в моих руках был нож. Неповоротливая винтовка всегда оставалась снаружи у двери.

Конец ознакомительного фрагмента.