Мартин М.: Цветы моего детства

И. Муринская, 2023

Мартин М. живет в действительности без признаков реальности. В мире, где самые обыкновенные вещи являют себя с самых неожиданных сторон. В мире, где природа ведёт себя непредсказуемо и куда из изнанки бытия проникают вещи, недоступные обыденному восприятию. Если жизнь есть сон, то детство – наши последние мгновения, когда забытье еще не накрыло сознание своим тяжелым черным колпаком.

Холм

Пустырь позади дома, в котором жил Мартин, переходил в исчерченный тропинками лес. Между высокими елями, вязами, кленами и соснами там росли нежные лещины и алеющие в октябре бересклеты. На полянах трепетали осины. Мартин любил наблюдать, как солнце играет в их кронах. Он также любил хмурые безветренные дни лета, когда вся зелень вокруг излучает тихий матовый свет. Серое небо делало разные оттенки зеленого более различимыми, чем обычно. По кустам шныряли большие сизые птицы, похожие на крыс. Их переливчатые грудки отражали блеск невидимого солнца. Мартин думал, что их белесые глаза слепы, что они могут есть волчьи ягоды и не умирать и что они связаны неясным образом с цветением шиповника. В такие дни ему казалось, что вот-вот должен пойти дождь, хотя именно в такие дни он никогда и не шел. Было особенно приятно, если погода выдавалась свежая, почти прохладная и приходилось надевать теплый пудровый свитер. Тогда казалось, что серые птицы наконец запоют, а из низких облаков посыплются мокрые листья.

Одна из тропинок уходила вверх на холм. Там лес редел и заканчивался небольшой поляной, покрытой мятликом. Отсюда были видны стальные резервуары, обнесенные колючей проволокой огороды с теплицами и маленький темный пруд. И если в такой день, когда Мартин оказывался на вершине холма, низкие облака расступались и оживляли прозрачную даль, ему становилось больно дышать. Солнечный свет приносил с собой ветер, который заставлял лесную поверхность тревожно шелестеть и мерцать, и Мартину казалось, что от него ускользает что-то чрезвычайно важное, может быть, самое важное в жизни. В результате сильного волнения у него обычно случалось расстройство желудка, так что приходилось бежать домой или, если было уж совсем невмоготу, подыскивать укромное место в лесу возле лопуховых зарослей, листья которых можно было использовать в качестве туалетной бумаги.