Небо для всех

Йоко Сан (2020)

Австрийская девушка и ее друг находят тайник. Найденные документы в нем побуждают их к новым поискам документов о судьбе русского авиатора. Из реалий современности они попадают в мир героя конца XIX и начала XX века. Жизнь первых авиаторов совпадает с Первой мировой войной. Судьба одного из них особенно драматична и незаурядна. Молодые люди прослеживают путь русского авиатора Васильева от начала до самого конца. То, что может сломить слабого, дает силы выжить и противостоять. Небо влекущее сильных духом людей — как доказательство, что оно для всех. Несмотря на кровь, залившую Европу до самого Ла-Манша. Никто не забыт и ничто не забыто.

© Йоко Сан, 2020

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2020

* * *

Памяти воинов Первой мировой войны

Спите, солдатики, спите, соколики.

Вам здесь простор и покой

Благословил вас Господь наш Всевидящий

Миротворящей рукой.

Русь защищая, ребята бывалые.

Долго дрались вы с врагом

Спите, родимые, спите, усталые,

Под деревянным крестом.

Владимир Палей

Это была великая и бессмысленная битва.

Война, которая унесла жизни не менее двадцати миллионов человек, а искалечила несравненно больше. Война, чьи битвы выкатились из Европы на Ближний Восток и в Африку. Эта война и память о ней уходят в прошлое. Новые поколения не только не знают главных сражений Первой мировой, и вряд ли вспомнят даты залитые кровью и засыпанные порохом: «В каком, говорите году? Ах, это так давно…»

В Великой войне участвовало тридцать восемь государств из пятидесяти тогда существовавших. На мировую бойню было мобилизовано почти семьдесят два миллиона мужчин разных национальностей и вероисповедания.

В основном жертвами войны стали юноши и молодые люди до сорока, цвет каждой нации. Прорасти их кровь маками, получилось бы бескрайнее красное поле до самого Ла-Манша.

Но спустя более сотни лет после окончания сражений есть люди, которых считают пропавшими без вести.

Место упокоения, русского военного авиатора, Александра Васильева, не найдено до сих пор. Я посвящаю книгу его памяти, словно кладу цветок на его безымянную могилу. Полетели, Саша! Полетели!

На бульваре Монпарнас, неподалеку от кафе Ротонда в центре Парижа прогуливался молодой джентльмен: подвижное, тонкое, красивой лепки лицо излучало энергию и задор; живые глаза пронзительно вглядывались в окружающих, одет он был просто, изящно, в темно-синию триковую пару.

К нему неторопливо приблизилась старая цыганка и воркующим голосом, нараспев произнесла вечное:

— Laisse-moi te dire, mon seigneur! Давай погадаю, господин хороший!

— Je suis de bonne humeur, ne le gâche pas, — на чистейшем французском учтиво обратился он к ней. — Голос его был доброжелателен и искренен. — У меня хорошее настроение, не порть его.

— Ты останешься жив, если покинешь небо! — со значением произнесла та и, прозвенев монистами, исчезла внезапно как и появилась.

Джентльмен рассмеялся, афиша с его «мёртвой петлёй» красовалась неподалёку и несложно было догадаться, что старая цыганка узнала в нем пилота. Он был в возрасте Христа, совершенный возраст, после которого начинается новый отсчет в жизни.