Бывшие. Вернуть любовь

Кара Мель (2025)

— Что ты делаешь с моим сыном? — испуганно ахает девушка, с которой я провел случайную ночь. Смотрит на меня во все глаза. Подбегает, забирает ребенка и не подпускает меня к нему. — Это мой пациент, — отрезаю сурово. — Верни его обратно. Я должен закончить осмотр. — Не верну! — заявляет дрожа всем телом. — Я его лечащий врач и должен его осмотреть, — рычу недовольно. Она кидает на меня затравленный взгляд. — Родила больного ребенка, а я теперь расхлебывать должен. Думать нужно до того, как непонятно от кого залетать! Она резко разворачивается и мне со всего размаху прилетает пощечина. — Вообще-то это твой сын, Слав!

Глава 1. Слава

— Слав, выручай, — ко мне в кабинет без стука врывается мой старый друг.

Он обычно предупреждает о своем появлении и мы договариваемся в какое время сможем встретиться, ведь я порой провожу в операционной несколько часов подряд и приезжать ко мне без преупреждения крайне рискованно. Можно нарваться на длительное ожидание.

Сейчас я тоже собираюсь к пациентам, затем у меня консультация по телемедицине, а после консилиум и приедь Шурагин на пятнадцать минут позже, то не застал бы меня.

— Беда, друг. Без тебя не справимся, — ошарашивает своими словами. — Дело жизни и смерти.

— Что случилось? — реагирую моментально, ведь когда ты врач, то прекрасно понимаешь насколько важна каждая секунда. Порой малейшее промедление может стоить жизни для твоего пациента, а судя по выражению лица Шурагина и его словам, он не просто так ко мне на кофе зашел.

У него действительно случилась беда.

— Смотри, — кладет на стол папку. Присаживается в кресло напротив. — Нужно твое мнение, — кивает на бумаги, что торчат между листами картона.

— Давай посмотрим, что у нас здесь, — произношу беря в руки принесенное другом. Открываю папку, погружаюсь в чтение и настроение тут же летит вниз.

Сложный случай…

Баба дура. А отцу этого ребенка я бы причиндал скрутил в узелок, чтоб он им никогда больше не смог воспользоваться.

Идиот!

Как можно было при нынешнем уровне медицины не скорректировать генетическое заболевание? О котором просто невозможно было не знать!

Закипая от злости и негодования еще раз пробегаю глазами по справке из роддома, по переводному эпикризу, внимательно вчитываюсь в описание и анализы. Злюсь.

Чем сильнее углубляюсь в изучение вопроса, тем сильнее становится не по себе.

Потому что все очевидно…

— Да, все верно, — с каменным выражением лица кидаю папку на стол и подтверждаю написанное другими врачами.

Пусть друг не рассчитывает на легкий исход.

— У новорожденного редкое генетическое заболевание, — отрезаю сурово. — Конечно, результат по крови придет гораздо позже, ведь генетика так быстро не делается, но здесь все признаки на лицо.

— Твою мать, — смачно выругивается Шурагин. — Что делать-то? — поднимает на меня уставший до невозможности взгляд.

Друг обеспокоен и вымотан, такое ощущение, что он не спал всю ночь и у меня уже грешным делом мелькает мысль, а не его ли это ребенок.

Но Таша не была беременна…

— Что делать? — ухмыляюсь зло. — Нечего было рожать, — выношу единственно верный вердикт.

Пусть мои слова звучат крайне жестоко, но это правда. Иначе никак.

Я сам являюсь носителем такого же заболевания и моим родителям стоило колоссальных усилий его купировать в раннем детстве. Именно поэтому до сих пор одинок. Я не собираюсь заводить семью, выслушивать от жены просьбы о детях, а потом всю свою жизнь переживать что поломка передастся следующим поколениям.

Не хочу этого ни своим детям, ни внукам.

Лучше уж никогда не становиться отцом.

— Поздно, — отрезает Валентин. — Ребенок родился, его мать в шоке, а я банально ничем не могу помочь. Ты моя единственная надежда, друг. Скажи, что нам теперь делать? — уже более настойчиво повторяет вопрос.

— Оперировать, — понимая, что время не отмотать назад и ребенка обратно не засунуть, мне не остается ничего другого кроме как развести руки в разные стороны. — Реабилитировать. Растить и любить, — добавляю то, что действительно необходимо.

— То есть этот ребенок сможет жить как все обычные дети? — уточняет старый друг.

В его глазах мелькает надежда, которую я не хочу разделять.

Но тем не менее разделяю.

— При профессионально проведенных операциях и грамотной реабилитации вполне, — заверяю его.

Я ведь живу. У меня все хорошо.

Даже практически никто из друзей и близких не догадывается о моей проблеме. Все считают, что я здоров.

— Но знаешь что больше всего меня поражает? — обращаюсь к Шурагину не скрывая своего раздражения. Эмоций слишком много и взять под контроль их не выходит.

Уж слишком больная тема для меня.

— И что же? — предвидя ответ ухмыляется.

Валентин не дурак и не хуже меня понимает, что проблему лучше предотвратить, чем исправлять.

Особенно, когда дело касается здоровья.

— Каким местом думает носитель заболевания? — цежу едко. — Ему ведь известно о возможных проблемах для потомков, он не может не знать. Так какого фига не говорит об этом ДО того, как ребенок появится на свет? Нахрена это делать? Не понимаю…

— Без понятия, — миролюбиво пожимает плечами Валентин. — Этот ребенок не мой. Племянник Таши, — поясняет и у меня пазл немного складывается в голове.

Вспоминаю его красавицу жену и моя злость медленно угасает.

Да, помню, ее сестра была беременна и там случай довольно-таки не простой. Она практически весь срок провела в больницах из-за угрозы выкидыша.

Что тоже является подтверждением теории о наследственном заболевании у плода. Организм был умнее человека и не хотел рожать заведомо больного ребенка.

Только вот его удалось сохранить. Благодаря медицине.

— Одним простым решением можно было решить сразу кучу проблем, — поясняю элементарные вещи. — Ее сестре достаточно было сделать ЭКО и родить девочку. Та была бы носителем, не более.

— Слав, ее сестра залетела случайно. Она понятия не имеет, кто отец ребенка и ничего про него не знает, — в очередной раз удивляет меня друг.

— Значит, поделом ей, — выношу суровый и жесткий вердикт. Ловлю на себе удивленный взгляд друга. — Да нечего под кого попало ложиться и потом, блин, рожать! — вновь закипаю.

Вот от таких вот недальновидных женщин одни проблемы потом… Вечно натворят бед, а мы расхлебывай.

— Ты сможешь прооперировать или нет? — спрашивает в лоб. — Я оплачу. Куплю все, что потребуется.

— Лучше мозги сестре супруги купи, — недовольно бурчу, беру со стола папку с документами и выхожу из кабинета.

Кидаю все медсестре на посту.

— Подготовь перевод, — отрезаю сурово. — Чтобы когда я освободился с консилиума, пациент был у меня в отделении!

— Хорошо, — поспешно кивает, забирает папку и тут же принимается куда-то звонить.

А я не теряя времени даром спешу к своим пациентам.