Двойняшки под ёлку для папы Мороза

Кара Мель (2024)

— У меня есть дети? Ты скрыла от меня детей? — гневу бывшего нет предела. –Тише, — прошу его. — Мальчишки услышат. Они не знают, где их отец. — Ты лишила детей отца, а меня сыновей, — чеканит зло сверля меня взглядом. –Да-да, я негодяйка, — тараторю. Страшно до жути. — Пожалуйста, давай разборки отложим на потом. Сейчас новогодняя ночь и наши дети ждут Деда Мороза. Не порть им праздник. –Не портить праздник? — зло ухмыляется. — Ну что же, — от его голоса мурашки по коже. — Мальчишки! — говорит значительно громче. — Поедете к Дедушке Морозу в гости? –К Деду Морозу? — на кухню заглядывают сразу две любопытные мордашки. –Да, — твердо кивает настоящий отец мальчишек. — В его замок! Новогодняя ночь полна сюрпризов. Поспорив с друзьями я нацепил костюм Деда Мороза и пришел к своей бывшей. Хотел её разыграть. А вышло все с точностью наоборот. Потому что я узнал, что у меня, оказывается, есть дети

Глава 8. Сергей

— Да не пойду я туда сегодня! — выставляю руки вперед, яростно отрицая. Кручу в разные стороны головой.

Мои друзья рехнулись, раз предложили такое. Как можно было вообще подумать, что я к ней пойду!

Нет, я, конечно, не трус и не боюсь выяснения отношений, но с Людой мы расстались аж целых шесть лет тому назад.

Шесть лет! А парни предлагают все бросить и припереться к ней в костюме Деда Мороза, да еще с подарками для сыновей бывшей!

Совсем крыша поехала у ребят.

Из последних сил сдерживаюсь, чтобы не покрутить у виска. Ей Богу.

— Пойдешь, — твердо отрезает Колян.

— Ты поспорил, — парирует мой выпад Вовка.

Смотрю на друзей и хочу каждому из них отвесить леща. Только вот голова болит и тело нормально не слушается.

— Подловить меня, когда я не в себе, и затронуть болезненную тему — подло и низко, — не отступаю от своего. — Лучше дай сюда бутылку, — тяну руку к прохладной емкости.

Колян привез из аптеки не только лекарство от похмелья, но и минералку из холодильника. Благодаря лютому холоду за окном, она не успела еще толком согреться и теперь так приятно приложить ее к больной голове.

Вовка протягивает мне столь желанный предмет.

Прикладываю холод к вискам и едва не стону от испытанного мной кайфа.

— Серег, ты давай не увиливай, — продолжает гнуть свою линию друг. — Мужик сказал — мужик сделал.

— Нет, вы однозначно прикалываетесь, — не отступаю от своего.

Еще я к бывшей накануне Нового года не заявлялся.

— Вовка, давай Димону звони, — отпивая кофе, говорит Колян. — Скажи ему, что наш общий друг ссыкло.

— Стебать тебя будем вечно, — хохочет Куравлев.

Закрываю глаза и обреченно опускаю голову на стол. Жаль, об столешницу ей не побиться, так тошно.

— Вы сами понимаете, как сильно подставляете меня? — с трудом отрываю голову от стола и смотрю на тех, кого совсем недавно считал друзьями.

После такой подставы у меня язык не поворачивается так их теперь называть.

— Ты сам подставился, — важно заключает Колян.

— Пить надо меньше, — ржет Вовка.

Придурки!

— Слушайте, ну это ж не смешно, — пытаюсь вразумить друзей.

— Ага, — кивает Вован. — Не держать слово не смешно совершенно.

Завожусь. Психую. Открываю минералку и делаю огромный глоток, затем еще один.

Махом выпиваю половину бутылки.

— А ты с Людой после расставания не встречался? — ни с того, ни с сего спрашивает Колян.

— Нафига, — совершенно не понимаю к чему он ведет.

— Ты не думал, что она родила от тебя? — ошарашивает меня вопросом.

Смотрю на друга во все глаза и понимаю, что у меня тупо нет приличных слов, чтобы прокомментировать выпад.

Пытаюсь представить, что Люда родила от меня и эта мысль кажется из разряда фантастики. Нереально!

Барсукова б не стала от меня скрывать подобное. Никогда! Она бы обязательно нашла меня и во всем призналась.

— Нет, — заявляю твердо и четко. — Она родила не от меня.

— А было бы прикольно, — мечтательно говорит Вовка, и они с Коляном прыскают со смеху.

Желание дать ему леща становится только сильнее.

Но я пока сдерживаюсь.

— Так. Давайте расставим по местам все, что касается моего спора, — раз не получается воззвать к совести, то пойдем издалека. Мне нужно понять, что именно я должен сделать. — Мне нужно переодеться в Деда Мороза, позвонить к Люде в дверь, вручить детям подарки и свалить. Так? — уточняю.

— Примерно, — уклоняется от прямого ответа Колян. Чем только сильнее меня напрягает.

Он переглядывается с Вовкой, снова ржет, потом смотрит на меня.

— Говорите уж, — требую. — Придурки!

— Тебе нужно заявиться в костюме Деда Мороза к Люде, познакомиться с ее детьми, выслушать по стишку, вручить подарки и попробовать не спалиться, — обнародует план Куравлев.

— Серьезно? — охреневаю еще сильнее. — Попробовать не спалиться? — возмущенно смотрю на друзей. — И как вы себе это представляете?

— А это уже не наши проблемы, — разводит в разные стороны руки Данилецкий.

— Меньше надо было пить, — угорает Вован.

Ну все… Я ща прибью их!

Поднимаюсь из-за стола с четким намерением влупить каждому из своих друзей по затрещине, как раздается звонок в дверь.

— Кого еще там нелегкая принесла? — тяжко вздыхаю. И иду в коридор.

Слышу, как за моей спиной тихо переговариваются парни, но я игнорирую их слова. Как можно быть такими безбашенными? Я не понимаю. Ведь нам далеко не по двадцать два.

Колька стал вице-президентом крупной компании, я тоже. У Вовки свой бизнес с китайцами и после некоторых событий он только прет в гору. Даже Соловьев умудрился каким-то чудом сесть в кресло первого заместителя генерального директора градообразующего предприятия.

Никто из нас не прост.

Но тем не менее, когда мы собираемся вместе, то вечно творим какую-нибудь хрень.

Коридор наполняется противной трелью звонка. У меня от этого звука даже на мгновение темнеет в глазах, ибо это просто ужасно.

Пересиливая приступ головной боли, подхожу к двери и пытаюсь рассмотреть в глазок кого нелегкая принесла.

— Ну конечно, — ухмыляюсь.

Кто ж ко мне припрется, если не Димон? Парни по-любому ему обо всем написать успели.

Открываю дверь, смотрю на друга и не нахожу слов. Он весь помят, но бодр. И в руках держит весьма специфичный пакет.

— Только не говори, что там… — не отвожу взгляда от логотипа.

— Ага, — довольно лыбится Соловьев.

— Твою ж мать! — обреченно выдаю и пропускаю друга в квартиру.